Осколок сокрушенной Империи. Загадка Философского камня

Я открыл глаза. Начинается очередной день, полный попыток разобраться в происходящем. С того утра, как я проснулся в сиротском приюте Святого Георгия, прошла неделя. За это время я успел прошерстить трехэтажное здание вдоль и поперек, и нельзя сказать, что это не окупилось. По крайней мере я спокойно понимал местный язык и смог узнать, что нахожусь явно не в Империи. Приют располагался где-то на окраине города Лондона, который в свою очередь являлся столицей какой-то Англии. Страна эта сама по себе была небольшая, если судить по карте мира, которую я нашел в библиотеке. А мир действительно был необычный. В сотни тысяч раз больше моего, ограниченного куполом. Это одновременно и интересовало, и пугало. Во мне проснулась моя дотошность детектива, и мне было необходимо разобраться вообще во всем, чтобы понять, как мне вернуться домой. Ведь не мог я погибнуть из-за какой-то зверюги! Я! Инспектор Войд! Человек, к которому не то, что близко подойти, даже мельком взглянуть боялись! По-крайней мере, раньше. Ах да, информацию про мальчишку, в тело которого я угодил, я тоже узнал. Виктор Купер, официальная дата рождения — 15 января 1980 года — я сперва удивился, когда увидел, а потом понял, что на дворе июнь восемьдесят восьмого. Нашла мальчика, тогда еще совсем маленького, в одном из дворов в коробке молодая воспитательница приюта. Родители так и не объявились, и Вики — как его тут часто называли. — остался жить в приюте. Может потому я и привык столь быстро к жизни Купера, что сам был выходцем из схожего учреждения? Родителей своих я не помнил, родни у меня не было, потому с четырех лет я жил в одном из детских домов Омен-Сити. В четырнадцать мне предоставился шанс, и я подал документы в полицейскую академию. Почему-то с детства меня тянуло именно на эту опасную службу. Потом учеба, тренировки, экзамены, работа. Я довольно быстро поднялся по карьерной лестнице и занял место Главы Полиции. А потом… потом меня свергли мои же люди. Граждане, ради которых я старался, очищая Империю от людей, которые могли угрожать установившемуся порядку. Жизнь — несправедливая штука. Была еще одня вещь, которую я заметил довольно скоро. Меня боялись. Именно так — боялись. В коридорах дети старались обходить меня стороной, учителя и воспитатели никогда не смотрели мне прямо в глаза. Даже наш сторож при виде меня тихо вздрагивал и быстро отворачивался, будто я не смог бы так увидеть его страх. Тем лучше для меня. По крайней мере, никто не будет ко мне приставать и мешать. Но радость моя была не долгой. Оказывается некоторые дети — в основном мои «ровесники» мальчишки. — действовали по принципу «боишься — бей». А поскольку мелкий и тихий Виктор до этого уже вполне естественно являлся жертвой травли, то теперь ему доставалось еще больше. Точнее мне доставалось. В первое же утро, когда я в общей гостинной засел за столом с географическим атласом, кто-то вдруг так крепко врезал мне по затылку, что я долбанулся лбом о столешницу, невольно вскрикнув от боли. Я и забыл, что человеческие тела такие хрупкие. Потирая лоб и чувствуя под пальцами набухающую шишку, я развернулся, желая высказать ударившему меня все, что я о нем думаю. Но замер, увидев пацана лет двенадцати, злобно смотрящего на меня. — Это для профилактики, — сказал он, и я узнал голос своего соседа с верхнего яруса. — Чтобы лучше запомнил. Я лишь молча отвернулся, уткнувшись носом в увеличенную карту Авст-ра-ли-и. Нарываться на конфликт я сейчас не мог — силы были слишком неравны. А шишка? Ерунда, на мне все как на собаке заживает — проверенно на личном опыте. Так я продержался неделю — так мне предстояло продержаться еще неизвестное количество времени. Информации было слишком мало, чтобы составить нормальный план действий. Потому я весь обратился в слух и зрение. Разговоры, знаки, статьи, сплетни. Все, что может мне дать знания об этом мире, я поглощал без остатка. Но пока я узнал только то, что руководство собирается сократить жалование пожилому сторожу и кто-то из старших воспитанников сломал унитаз в туалете, чуть не устроив потоп. Совершенно бесполезная информация. Но я ждал. И готов был ждать столько, сколько понадобиться. А пока я лежал на кровати и смотрел в окно на редкий дождь, слушая разговоры своих соседей по комнате. Может, сегодня мне удасться совершить прорыв и я найду хоть что-то новое? Да, так и будет. Я уверен.

***

В течение всего дня моя уверенность понемногу улетучивалась. В выходные уроков не было, так что я основательно засел в библиотеке. Одну за другой я перелистывал уже прочитанные книги, даже залез в произведения некоего Г. Уэллса, думая, что хоть там найду что-нибудь толковое. И ничего. Все как всегда. Только когда наша низенькая библиотекарша начала потихоньку выдворять меня, намекая, что уже скоро ужин, я посмотрел на часы. Без пятнадцати шесть. А я даже и не заметил, как быстро пролетело время. Быстро разложив все книги обратно по полочкам и выключив свет, я повернулся в сторону двери, где женщина уже стояла спиной ко мне. — Миссис Джонсон, вы кое-что забыли, — я кивнул головой в сторону стола с лежащими на нем очками. Я знал, что библиотекарша очень плохо видит, недавно она даже жаловалась нашему учителю математики, что боится совсем ослепнуть к старости. Я подошел к столу, взял очки, блеснувшие толстыми стеклами в тусклом свете зажженной настолькой лампы, и протянул библиотекарше. Та осторожно взяла их в руку, будто опасаясь, что те вдруг превратятся в противную жабу или горсть усатых тараканов. Не обращая внимания на ее реакцию, я вышел за порог и быстрым шагом направился в столовую. Почему-то внутри у меня засело странное предчувствие. Быстро подавив его в себе, я сел ближе к углу. Есть не хотелось, так что я просто задумчиво грыз яблоко, думая, не пропустил ли я чего-нибудь важного. На плечо мне легла чья-то рука. Не поворачивая головы, я узнал Денниса. Того самого, который ударил меня в первый день. С ним были трое его друзей, одного из которых я видел в первый раз. — У вас в шайке пополнение? — спросил я, глядя на рыжего мальчика едва ли старше меня. — Вики, не язви, — Ден обошел стол и сел напротив меня. Тем временем двое других парней стояли по бокам от меня. Я боковым зрением глянул на обоих, в голове уже подмечая пути побега и места, где я мог бы отсидеться. — Зачем ты сказал учителю, что я украл ответы на тест? — глаза Денниса сверкали яростью. Я знал, что его за это наказали, причем довольно сильно. — Потому что захотел, — я лениво подпер голову рукой глядя на него. Не знали они, какие наказания за это были бы в моей академии. Это они еще, можно сказать, легко отделались. — Ах захотел, — наигранно ласково сказал Ден, и я почувствовал, как меня схватили за плечи. Я тут же попытался вырваться, но не смог даже сдвинуться с места. — Ты у меня с унитазом целоваться будешь, понял? — он взял стоящий на столе стакан и повертел его в руках. Я быстро оглядел зал, надеясь, что хоть кто-то поможет мне. Но все делали вид, будто ничего не происходит. Неудевительно, Денниса боялись почти все, и они же остерегались и меня. Меня подняли на ноги, все так же удерживая за руки. Я посмотрел на Дена, внутри у меня поднималась ярость. Мне хотелось врезать ему, как можно сильнее. Он не знал, с кем говорит. Не знал, на что я способен. Но сейчас я был намного слабее их, и это злило еще больше. В груди у меня все скрутилось в тугой узел, и я, сам того не понимая, вдруг закричал: — Да отстань ты от меня! Ба-бах! Стакан в руке Денниса взорвался, осыпав его стеклянными осколками и окатив горячим чаем. Он закричал. Взвизгнул и рыжий мальчишка, стоящий возле него. Я вырвался и со всей дури побежал в противоположный конец здания. Там я мог отсидеться в кабинете, которым давно не пользовались, пока все не утихнет. Несясь по коридору, я все думал. Как? Почему? Пусть бил Ден и больно, но у него не хватило бы сил на такое! Да и странное чувство теплоты все никак не отпускало меня. Вот, видимо, о чем меня предупреждало предчувствие. Забежав в кабинет, я закрыл дверь, подперев ручку стулом, и сел прямо на пол. Сердце колотилось так, словно вот-вот пробьет ребра и вырвется наружу. Голова начала кружиться, но когда я прижался лбом к прохладной стене стало немного легче. Отлично, осталось лишь спокойно посидеть, потом тихо пробраться в спальню, залезть под одеяло и ждать. Ждать, пока все не разрешится.