Проспект Разочарования

Время стремительно текло, сменяли друг друга дни, наполненные многочисленными событиями, как это обычно бывает летом. Макс не особо любил это время года: каждый раз выходя из дома раньше восьми вечера, ему хотелось просто взять, забить на всё и развернуться обратно. Хотя, спасительной прохлады не было и в душной квартире, лишённой кондиционера, а ещё частенько там обитала мать. Собственно, поэтому, несмотря на раздражающую жару, парень выходил из дома практически каждый день, встречаясь с друзьями и приятно проводя время. Чаще всего это были прогулки в компании Ленского, однако, как всегда это происходит, каждая встреча с Олегом могла неожиданно перейти в то, что они встречают рассвет где-то хуй пойми где, в компании наполовину незнакомых людей. Вообще, для прогулок с этим парнем желательно всегда при себе иметь загранпаспорт, сменную одежду и пару миллионов рублей. А то мало ли что… Тусоваться летом, не парясь ни о чём, было для них классикой, но в этом году Олег, уверовавший, что это «последнее нормальное лето, а потом пизда — ЕГЭ, универ, сессии и всё такое» решил провести его незабываемо, взяв организацию всего досуга в свои руки. Макс был ему благодарен хотя бы за то, что тот умудрялся вытаскивать из дома раздражённого Руслана, который ненавидел жару даже больше Макса, и Влада, по уши заваленного сессией. Хотя парню казалось, что Макаров больше делает вид, что не хочет идти из-за учёбы, потому что каждый раз тот будто бы для галочки сопротивлялся, а на уговоры «у тебя целых две недели до сессии, не ссы» вёлся слишком уж быстро для человека, который реально бы переживал. Спустя пару дней после посиделок с монополией у Олега, тот начал забивать всем голову идеей сходить на речку, заявляя, что знает вакантное место на пляже, где им ничего не помешает. Никто особо против не был: июнь выдался жарким, и вместо того, чтобы бухать в душной квартире, можно было бухать на природе, параллельно купаясь в прохладной воде, поэтому закупив мяса для шашлыков и пива, они отправились на пикник. Макс материл Олега на чём свет стоит, за то, что тот заставил их бродить по лесу больше часа, уверяя, что они точно не потерялись. Влад шёл с покерфейсом, лишь изредка раздражённо хлопая себя по разным частям тела, на которых чувствовал комаров. Но, как оказалось, место, куда Ленской их привёл, действительно было хорошим: они расположились на скрытом деревьями от чужих взглядов кусочке пляжа, где уже стояли чей-то небольшой мангал и пару сваленных деревьев, на которых можно было посидеть. Хотя, большинство ребят предпочитало сидеть на траве, разложив под себя пледы, которые захватили девушки. Влад, которого почему-то провозгласили ответственным за шашлыки, недовольно хмурился, с завистью смотря на тех, кто уже сиганул в прохладную воду и от души плескался. Он зачёсывал чёлку, лезшую в глаза, назад, когда Макс подошёл к нему и непринуждённо бросил: — Пиздуй купаться, я огонь сам разведу пока, — как обычно скрытая под грубыми словами фраза, нёсшая скорее смысл «я знаю, что ты хочешь в речку, поэтому готов стоять у жаркого огня вместо тебя», заставившая Влада мысленно тепло улыбнуться. — Ты же больше всех ныл, что тебе жарко, — усмехнулся он, забрав сигарету из рук парня и глубоко затянувшись. — Эй, верни блять! — вскрикнул Макс. — Ты заебал уже мои сиги пиздить! Он попытался забрать сигарету обратно, но Макаров высоко поднял руку, с ухмылкой наблюдая за парнем. Берник выглядел ну просто очаровательно: веснушки, ставшие заметно ярче с весны, украшали покрасневшие от жары и злости щёки, а полыхающие праведным гневом глаза были сосредоточены, пока он пытался подпрыгнуть и забрать сигарету, но только и делал, что уменьшал дистанцию между ними, и всё равно не дотягивался. В итоге, запыханный Макс раздражённо фыркнул: — Ну и иди нахуй. Дылда тупорылая, — он достал из пачки ещё одну сигу, гневно зажёг её и, сверкнув глазами, ушёл к Руслану, который сидел в тени деревьев с телефоном в руках и, видимо, снимал на видео, как Олег чуть не захлебывался, пока ржущий Саша пытался залезть ему на спину. Кадр века вообще-то! Когда шашлыки уже жарились на слабом огне, Влад, наконец, собрался идти купаться, потому что жара стояла невыносимая, а нахождение рядом с горячим мангалом добивало окончательно. Он подошёл к рюкзаку, снимая футболку, достал полотенце и по пути зарулил к Руслану с Максом, единственным, кто всё ещё сидел на суше. — А вы купаться вообще не пойдёте? — Макс на это лишь язвительно приподнял бровь, а Руслан поморщился. — У меня плечи и нос, как обычно, нахуй сгорят. Так что я купаться не буду, — сказал Берник, глотнув пива. Влад понятливо кивнул, ощутимое разочарование поднялось в груди, но он решил на нём не зацикливаться и перевёл взгляд на Руслана: — А ты? — Вода, блять, грязная и мерзкая, — пробормотал тот. — Я лучше с Максом посижу и отсюда всех чморить буду. — Ну ты и чистюля, — фыркнул Берник, толкнув локтем парня. Руслан, однако, в долгу не остался, чуть не пробив острым локтем рёбра вскрикнувшего Макса, который пытался дышать параллельно с вырывающимся изо рта ржачем. Макаров лишь пожал плечами, развернулся и ушёл купаться. Думать о том, почему он хотел бы, чтобы Макс присоединился к нему, совсем не хотелось. Возможно, ему просто нужно было утолить чистое любопытство и узнать ответ на вполне нормальный вопрос, есть ли у Макса веснушки на плечах и спине. В любом случае, он прервал размышления, дёрнувшись, когда услышал резкий крик. — Олег, мать твою, не на волосы, я же попросила!!! — взвизгнула Алиса, заставив всех громко заржать. Поняв, как это прозвучало, девушка ещё сильнее завелась: — Да я про воду, тупорылые вы девственники! Влад, иди сюда и спаси меня от этих придурков, — захныкала она. Когда уже стемнело и заметно похолодало: вечерний ветер обдувал мокрых ребят, заставляя покрываться тела мурашками, Макс с Русланом собрали веток и зажгли ещё один небольшой костёр поближе к местам для сидения, чтобы остальные нормально высушились и согрелись. Влад, похоже, единственный догадавшийся взять сменную одежду, готовил последнюю порцию шашлыков. Алиса, одетая в футболку Олега (изначально она заявляла, что купаться не собирается и не брала купальник, но в итоге залезла в воду в своей футболке) раздражённо ругалась под нос, пока пыталась завязать насквозь промокшие «по причине долбаёба» волосы в пучок. Тот самый долбаёб мялся рядом, стоя вовсе без футболки, и бесконечно извинялся. Ещё через полчаса они все уселись вокруг костра, положив тарелки с шашлыком на колени. Макс сидел с гитарой в руках напротив Влада, буквально приковав взгляд Макарова к себе, и пел, а остальные тихо подвывали. Ну, кроме разве что Олега, решившего, что он главная оперная певица, которой не пристало сдерживать свой голос. Репертуар у Берника был впечатляющим, начиная с песен Цоя и заканчивая типичными дворовыми текстами типа «Батарейки». Но все, так или иначе, знали слова, поэтому присоединялись к нему. Время от времени, он просто сидел, перебирая струны или вовсе переставал играть, когда ребята заводили какую-то тему для разговора. В тот момент, сидя у костра, окружённый, судя по всему, уже своими друзьями, жуя слегка подгоревший шашлык (просто его бесконечно отвлекали!) и слушая мелодичную гитару и приятный голос Берника, который, оказывается, пел не хуже, чем играл, Влад поймал себя на мысли, что он чувствует невероятное счастье и умиротворение. А ещё он невольно подумал, что Макс, в лёгкой футболке, с худыми, жилистыми руками и тонкими пальцами, перебирающими струны, с рыжими отблесками от огня, танцующими на его лице и прикрытыми глазами, выглядел по-настоящему красивым. *** Эта странная, иррациональная мысль посещала Макарова ещё неоднократно, заставляя чувствовать настоящую панику. Спустя несколько дней после речки, он обнаружил, что Макс добавил его в беседу «шаболды и алиса», в которой состояло не так уж и много людей — только самые близкие друзья Макса и Олега, поэтому Макаров почувствовал теплоту от того, что его туда молча пригласили. Значит, он и правда максимально неожиданным образом стал частью этой компании. Если бы кто-то ему сказал об этом месяц назад, он бы издевательски поржал и закатал рукава, готовясь начистить этому кому-то лицо. Спустя две минуты после его приветствия, Алиса сменила название на «шаболды и алиса и влад», вызвав возмущённый шквал сообщений от Олега и Сани, но быстро заткнула их, пригрозив, что выгонит (создателем, очевидно, была она). И вот именно с этого дня его никуда не звали: он уже изначально был приглашён на все посиделки и тусовки, устраиваемые Олегом, которые обсуждались в этом чате. На следующей неделе Ленскому приспичило сходить на соседнюю улицу и поиграть в волейбол на площадке. Они еле-еле собрали народа на две команды инвалидов, достали мяч и начали свою паралимпиаду, выдвинувшись ближе к ночи, когда дети оттуда уже свалили. В итоге всё закончилось тем, что трижды разругавшись, ребята кое-как поделились на команды и начали уничтожать друг друга. Наверное, со стороны это смотрелось действительно забавно: Алиса, из десяти подач не попавшая ни одной, Руслан, выполняющий роль декора и думающий, что от летящего в него мяча нужно исключительно уклоняться, в говно пьяный Саня, которого выдернули из какой-то там тусы, получивший мячом по лицу от ничуть не раскаивающегося Макса. В итоге, они больше ржали, чем пытались вообще играть. Наверное, единственными, кто хоть как-то старался, остались Макс, Влад, Олег и ещё два неизвестных парня, которых позвал Ленской и не потрудился хотя бы представить Владу. Вероятнее всего, думал Макаров, этих чуваков он видит в первый и последний раз, иначе его с ними хотя бы познакомили. В конце дня, когда они, немного погуляв, отправились по домам, были выяснены две вещи: 1. Спорт — хуйня для их компашки, и больше таким они заниматься не будут (цитата Ленского). 2. Влад дважды залипал на длинную шею Макса, когда тот задирал голову, наблюдая за мячом. И если первый факт Макарова особо не расстроил, то второй начинал вгонять в какое-то невероятное состояние одновременного отрицания и страха. И он решил: на следующей тусовке нужно будет найти какую-нибудь симпатичную и приятную девушку (желательно старше 18 лет, да, это сложно, но возможно) и получить немного тепла и ласки, от нехватки которых у него в голове, видимо, возникали абсолютно абсурдные мысли. *** — Чего сидим, грустим? Влад моргнул, запоздало понимая, что обращаются к нему. Алиса плюхнулась рядом, тяжело вздохнув, и повернулась в его сторону. Макаров молча продолжал наблюдать, как Макс препирается с девушкой — вроде бы Катя, пронеслось в мыслях — с язвительной ухмылкой на губах. Алиса, проследив, куда он смотрит, тоже взглянула на них и поморщилась. — Никогда не пойму, почему он не может нормально общаться с девушками. Либо молчит, либо вот так вот спорит, — пробормотала она. Влад мог бы напомнить, что с ней Макс общается вполне мило, но это было бы излишним: то, что Алиса для парня была исключением, являлось фактом. По недовольной гримасе Берника становилось ясно, что разговор ему приносил не особо много удовольствия, но сам факт того, что он вот уже минут пятнадцать находился в обществе этой девушки, почему-то заставлял Влада ощущать… что-то, название чему сам парень пока не придумал. И не хотел. Он не чувствовал одиночества из-за отсутствия Макса, ему в принципе было всё равно, поскольку сейчас он мог свободно общаться со всеми остальными, но… Почему-то он не мог заставить себя перестать пялиться на то, как Макс недовольно фыркает и, активно жестикулируя, продолжает что-то объяснять нахмурившейся девушке. — Эй, всё хорошо? — не получив ответа, уже более обеспокоенно спросила Алиса, и на его плечо легла рука, аккуратно разворачивающая его в сторону девушки. Она наклонила голову к плечу и вопросительно взглянула ему в глаза. Влад улыбнулся и непринуждённо бросил: — Да, всё отлично. Просто устал немного. — Уже пора расходиться, наверное, — задумчиво протянула Алиса, посмотрев время на телефоне. В этот раз они зависали в гараже, принадлежавшем, вроде бы, отцу Сани. Гараж был небольшой, но довольно уютный, видимо, его владелец сам часто приводил посидеть сюда друзей. Ребята ели заказанную пиццу и курили кальян, притащенный кем-то. Изначально всё было отлично: все общались, веселились, общими усилиями забивали кальян и жгли угли, пытаясь не спалить дотла весь гараж, но прошло всего пару часов, и настроение Макарова стремительно поползло вниз. Он успел воплотить в жизнь свою идею поближе пообщаться с какой-нибудь девушкой. Макаров изначально, как только эта мысль пришла ему в голову, понимал, что она была абсолютно идиотской и детской, но решил хотя бы попробовать, потому что уже не мог справляться со своими странностями и всплывающими в голове глупыми, неправильными и не имеющими права на существование мыслями. Влад познакомился с Машей, двоюродной сестрой Сани, приехавшей из другого города в гости на пару недель. Она была красивой, улыбчивой и милой в общении девушкой (восемнадцатилетней!). Они приятно проводили время, переговариваясь на различные темы, обсуждая учёбу, фильмы и другие общие интересы, которых оказалось маловато, но достаточно, чтобы более-менее познакомиться. У Макарова уже отлегло в душе: всё в порядке, он был прав, ему просто не хватало общения с девушкой. Тогда, обнимая смущенную Машу за плечо, он чувствовал себя отлично. А спустя мгновение Влад поймал взгляд улыбающегося Макса, который кивнул в сторону Маши и подмигнул ему, довольно ухмыльнувшись и приподняв бровь. Который, видимо, был рад за него и поощрял на активные действия. Что-то в тот момент щёлкнуло в голове Влада. И вот, спустя двадцать минут, он хмуро сидел на старом потёртом диване, размышлял и активно курил, пытаясь поддержать разговор с Алисой, только лишь потому, что не хотел её обидеть. Он видел, что не один в подобном настроении: возможно, дело было в отсутствии алкоголя и чьей-то безумной идее включить медленные и грустные песни (стоило бы открутить голову умнику, решившему, что Пирокинезис — лучший вариант для окончания сегодняшнего вечера), но примерно в таком же состоянии находилась большая половина собравшихся. Руслан сидел в углу с абсолютно отсутствующим лицом и смотрел в одну точку, игнорируя всех, кто к нему приближался; Олег несвойственным ему хмурым и задумчивым взглядом сверлил почему-то Влада, хотя тот, вроде бы, ничего такого не сделал; Маша с Саней сидели на стульях и молча по очереди курили кальян, залипая в телефонах; Макс же продолжал болтать с Катей. Остальные уже разъехались. — Почему, когда все не бухают, наши посиделки похожи на поминки? — недовольно буркнула Алиса, откинувшись на спинку дивана. Влад посмотрел на неё и улыбнулся: — Ну, когда все бухают, посиделки тоже похожи на поминки. Только ближе к концу. — Хочу домой, — вздохнула девушка. — Тебя проводить? Тут вроде недалеко. Во взгляде Алисы вспыхнула благодарность, но она покачала головой: — Нет, спасибо. Я с Олегом пойду, мы в одном подъезде живём. — О, серьёзно? Я не знал. — А то, — рассмеялась девушка, — я его знаю со времён, когда он под стол ходил. У нас родители дружат. Краем глаза Влад заметил, что Макс наконец-то соизволил отойти от своей собеседницы и, оглянувшись, недоумённо нахмурился, подойдя к Олегу и о чём-то спрашивая. Ну, хотя бы Ленской перестанет пялиться на них, а то Влад уже как-то инстинктивно начал напрягаться от проскальзывающей во взгляде парня агрессии. — Интересно, что с ним, — пробормотала Алиса, имея в виду Ленского. Влад лишь пожал плечами, поскольку сам искренне не понимал, какая муха вдруг укусила всегда весёлого парня. Но спустя пару минут разговора с Максом, улыбка снова вернулась на лицо Олега и, судя по тому, что Берник начал громко материться, Ленской привычно подкалывал друга. Вскоре Макс, таща за собой Олега, подошёл к ним. Он приподнял брови, уловив какую-то грустную атмосферу и здесь, и недовольно фыркнул: — Нет, ну вы реально уже ебанулись все. Что за настроение? Давайте, жопы поднимайте, кальян убираем, мусор выкидываем и по домам, — он легонько пнул носком кроссовка по колену Влада и потопал к кальяну, громко ворча «Всё, закругляемся уже, спатеньки пора». Владу почему-то стало немного легче. Хотя он прекрасно понимал, что как только окажется в своей комнате, вновь начнёт загоняться и прокручивать в голове ненужные мысли, которые с каждым днём становилось всё сложнее сдерживать. *** Влад не знал, насколько хорошей идеей было согласиться погулять с Максом наедине. Вообще, если так прикинуть, их прогулка откладывалась ещё со времён, когда Макаров узнал о разводе родителей. Но проблемой было то, что тогда у него в голове не происходил такой пиздец, как сейчас. И несмотря на то, что Влад сквозь свои барьеры отрицаний уже начинал понимать, к чему всё планомерно катится, он согласился погулять с Максом, потому что очень хотел. В любом случае, он отказывался принимать весь бред, который себе надумывал, с упорством пятилетнего ребёнка продолжая делать вид, что всё как прежде. На самом деле, многие вещи изменились, и самая главная из них — несмотря на смуту в мыслях Влада, они с Максом продолжали стремительно сближаться. Макаров не хотел, да и не мог намеренно отталкивать парня, поэтому никак не препятствовал тому, что с каждым днём они общались чаще и откровеннее. Макс всё охотнее делился с ним историями о прошлом, рассказывал о своём детстве, иногда даже косвенно затрагивал свои нынешние проблемы — например, пару дней назад он поделился, что отец начал писать ему сообщения, что было для него весьма неожиданной неприятностью. И Влад был только рад тому, что они всё больше и больше открываются друг другу. Он утверждал себе, что всё это потому, что он дорожит этой неожиданной, но доверительной и приятной дружбой с Максом. И Влад совсем не замечал — или не хотел замечать — как с каждым разом задерживал свой взгляд на Максе всё чаще и чаще. Заставлял себя игнорировать мысли в голове, гласящие, что ему хочется проводить с Максом всё больше времени. Пытался отвлечься от того, насколько большую иногда ощущал зависть, видя как расслабленно и нежно Макс обнимает Алису или кладёт голову ей на колени. Чувствовал гнетущую вину и сожаление за то, что соврал тогда Максу, сказав, что не помнит их поцелуй, хотя тот всплывал в его голове всё чаще и чаще. И всячески отгонял мысли о том, что была хотя бы мизерная возможность того, что если бы в тот день он нормально поговорил о поцелуе с Максом, у него мог бы быть шанс. Сопротивлялся каждый раз, когда в его голове возникал образ — невысокий парень с ярко-рыжими растрёпанными волосами, в поношенных кедах и огромных футболках, с недовольным взглядом и припрятанными за пазухой оскорблениями. Молчал о том, каким красивым иногда бывает Макс — когда запрокидывает голову к небу, или жмурится от попавшего в глаза солнца, или радостно улыбается ему при встрече, или язвительно ухмыляется, выводя из себя оппонента своими колкими фразами и невозможно пронзительными глазами. Ну а когда его отговорки заканчивались, как сейчас, Влад обычно сидел с каменным лицом и всё равно продолжал делать вид, что ничего не происходит. Потому что признаться в… этом всём, даже себе, было выше его сил. — Какой-то ты сегодня молчаливый, — спросил Макс, со своей фирменной ухмылкой сейчас-будет-панч. Прождав пару секунд, пока Влад не приподнимет брови, он довольно закончил: — хуёв в рот набрал? Шутка, откровенно говоря, совсем не смешная, старая и вообще тупая, но Влад всё равно прыскает от смеха вместе с Берником, запрокидывая голову и откидываясь на ступеньку за спиной. Ну да, в приятной компании даже самые идиотские шутки почему-то вызывают смех. Макаров старался лишний раз не поворачивать лицо в сторону Макса, не зная, как отреагирует на мокрые волосы и прилипающую к телу футболку парня. И проверять это, если честно, Владу хотелось меньше всего. Очередное разочарование ему было ни к чему. Они договорились встретиться в парке, находящемся примерно посередине между их домами. Хотя Макс упирался, настаивая привычно погулять у него на районе, но Влад был непреклонен в своём мнении, что они там уже успели обшастать каждый метр по несколько раз. Всё было довольно безобидно: день выдался безумно душным, поэтому они зашли в Пятерочку, купив себе по банке холодной колы, насладились кондиционером в магазине, а потом ютились под тенями деревьев, беспечно болтая. В какой-то момент Влад заметил, что тучи начинают стремительно сгущаться, но не обратил на это внимания, продолжая рассказывать об эпичной защите своей лабораторной, которая стала «его» работой просто из-за того, что он изменил имя на титульном листе. Суть рассказа была в том, что по какой-то причине, Макаров получил защиту, но человек, который на самом деле сделал эту лабу, был послан преподом из-за «тотального непонимания того, что требовала от вас лабораторная работа». Он только успел закончить рассказ, как послышался первый неожиданный раскат грома и грянул такой ливень, который хоть и порадовал своей свежестью, но заставил Макса с Владом, смеясь, добежать до первой попавшейся многоэтажки и усесться на ступеньки, ожидая пока дождь стихнет. Влад недовольно стряхнул влажную челку с лица. В начале ему, может, понравились капли, падающие на тело и заставляющие не чувствовать себя будто бы в бане, но сейчас мокрые джинсы и липнущая к животу футболка приносили реальный дискомфорт. Удивительно, что всего за каких-то две-три минуты, пока они бежали до подъезда, дождь успел настолько намочить их. — Моя очередь вообще-то, — фыркнул он, забирая из рук Макса его телефон и задумчиво жуя губу, выбирая, что ему поставить. — Бля, думал, ты не заметишь, — недовольно отозвался Макс. Они по очереди включали песни с телефона, иногда тихо подпевая или же просто переговариваясь с музыкой на фоне. Берник постоянно пытался влезть в очередь и поставить две, а то и три песни подряд. Пару раз Влад, снисходительно улыбаясь, делал вид, что не замечает этого, но в этот раз решил, наконец, поставить что-нибудь сам. Поставив «Лето в столице» Нойза, он вернул Максу телефон и поднял взгляд на него. Берник довольно улыбался, начиная покачиваться под музыку и весело сказал: — Смотри как зачитаю щас, охуеешь! Влад с теплом слушал, как Макс, иногда путаясь в словах, фыркал и бормотал быстрое «блять!», но продолжал петь практически идеально. Влад иногда проговаривал какую-то строчку, возомнив себя бэк-вокалом. Под конец песни они оба смеялись, и Влад с нарочито официальным и восторженным лицом аплодировал Максу, который встал и начал кланяться до пола. Они перестали слушать музыку, когда телефон Макса сообщил о низком заряде аккумулятора. Влад предложил послушать на своём, но парень отказался, сказав, что им обоим уже поднадоело, и Макаров был с ним согласен, поэтому настаивать не стал. — О, дай мне одну, — попросил Влад, когда заметил, что Макс достал из кармана пачку сигарет. — А чего ты свою эту херовину не покуришь? — Берник приподнял бровь, заглянув в пачку и про себя отметив, что осталось всего четыре сигареты. — Не хочу. Фыркнув, Макс протянул ему пачку, позволяя вытащить одну. Внутри же лежала и зажигалка. — Ох, спасибо, — Влад зажёг сигарету и глубоко затянулся, расслабившись. В последнее время он ощущал, что никотина от электронки ему совсем не хватает, поэтому всё больше и больше налегал на сигареты. Спустя два часа, когда они уже собирались разойтись, Макаров потащил Макса в табачку. Недовольный продавец исподлобья взглянул на равнодушного Влада и попросил у него паспорт, вызвав усмешку Берника «даже мне продают». Выйдя из магазина, Макаров развернулся к парню, протягивая ему пачку сигарет: — Держи, я половину твоей прошлой выкурил, — глядя в удивленные глаза, ровно произнёс он. Макс покачал головой, мгновенно ощетинившись: — Что за подачки ещё? Я сам купить могу. — Это не подачка, — закатил глаза Влад, не удивившись подобной реакции Берника, — я же говорю, я очень много у тебя стрелял, так что просто не хочу быть в долгу. Взгляд Макса немного смягчился, но всё ещё оставался напряжённым. Поняв, что в ближайшее время нормального ответа он не дождётся, Влад цокнул и резко подошёл к нему, игнорируя то, что Берник дёрнулся, и засунул пачку в передний карман джинс. Смотря в недоверчивые карие глаза, он закатил глаза и, разорвав зрительную связь, отошёл на пару шагов и отсалютовал ему, разворачиваясь: — До встречи. Напиши, как дойдёшь. Вслед ему насмешливо крикнули: — Если ты рассчитываешь на отсос за сигареты, можешь обломаться, я не такая дешёвка. Не оборачиваясь, Влад усмехнулся и высоко поднял руку с оттопыренным средним пальцем, услышав за спиной громкий смех. — Спасибо, — уже тише сказал Макс и, судя по звукам, пошёл в сторону своего дома. В тот момент, когда улыбка слетела с лица, на котором вновь появилось уже довольно привычное хмурое выражение, Влад думал о том, что есть вещи, которые лучше не менять. Пока всё не зашло слишком далеко, у него ещё оставался шанс не испоганить и очернить эту дружбу своей грязью, и он собирался им воспользоваться.