Сквозь тьму и звезды

Джеффа трясло от ярости. Перед ним страдала от странного припадка маленькая девочка, а по ее щекам тяжелыми каплями скатывались слезы. Он в нерешительности замер над ее тельцем и не имел ни малейшего понятия, что делать дальше. Никогда Джефф не чувствовал себя настолько беспомощным. А еще он был ужасно зол на высокое существо напротив. Он не сразу понял, что одна из затерявшихся среди круговорота мыслей — ответ Слендера на его гневное восклицание. Но когда этот пазл наконец сложился, убийца посмотрел на существо с нескрываемой яростью. Как он смеет… — Проваливай! — глаза Джеффа сверкали, когда он гневно выпалил это. — Уходи, больной урод, ты ее не получишь! Слендер замер, потерявшись в нахлынувших эмоциях. Он стоял, контуженный тем фактом, что смог заговорить. Его мысли облачились в слова и дошли до чужого разума! Он заговорил с человеком, и тот понял его, Слендер действительно мог быть понятым!.. И реальность вырвала его из вихря разнообразных мыслей, когда Джефф крикнул снова: — Проваливай, пошел отсюда! Он переволновался. Слендер просто не мог вынести такой эмоциональной реакции сейчас. Он уже забыл о ребенке, как о ненужной старой игрушке, он видел сотни таких, как эта. Куда больше его внимание привлекал движущийся на него человек с ножом. «Он меня совсем не боится.» — с этой удивительно четко сформулированной мыслью Слендер исчез. Джефф остановился, уставившись на зажатый в руке нож. В сияющем лезвии вмещался весь мир — его встревоженное лицо, осенний прозрачный лес, ребенок, скорчившийся на земле. И небо, огромное, затянутое белым полотно. Джефф посмотрел наверх и испугался. Оно было так велико. «Самое главное в жизни — не смотреть вверх, не сравнивать себя с чем-то настолько огромным, ведь после этого нельзя будет смотреть на вещи по-старому, — неожиданно подумал он. — И я нарушил это, познакомившись с ним. Я не смогу стать прежним.» Он вздрогнул, когда услышал сзади шорох листьев. Девочка смотрела на него пустыми, безжизненными глазами. — Ты в порядке, малышка? — Джефф попытался улыбнуться ей. — Ты убил его. Она смотрела на него так холодно, совсем не по-детски. Из уголка губ стекала яркая полоска крови. — Ты убил стольких, это невероятно, — детский голосок звучал так невозмутимо. — Как после этого ты еще во что-то веришь, Джефф? Какого это — быть причиной стольких страданий? — Откуда ты… — его бросило в дрожь. — Я вижу тебя насквозь, Джеффри Ходек. И мы оба знаем, что ты уже не жилец. В тебе не осталось ничего светлого, всё, что я вижу… — девочка ахнула и потрясенно посмотрела ему в глаза. — Ты говорил с ним? Ничто уже не спасет тебя, Джефф, — она невесело улыбнулась и закашляла кровью. — Кто ты, черт возьми? — Последний отголосок мира, — детское личико смотрело серьезно. — Ты должен узнать его прошлое, Джефф, пока не стало слишком поздно. Сделай хоть что-то, прежде чем сдохнуть таким уродом. Девочка упала на колени, тщетно пытаясь откашляться. Джефф сделал несколько шагов к ней и застыл, не в силах приблизиться. — Я просто хочу к папе, — она всхлипнула и повалилась набок. Джефф посмотрел в ее глаза и увидел, что от невозмутимости не осталось и следа. Она умерла обычным ребенком. *** Пустое мрачное поле, окруженное лесом. «Не смотри вверх» — напомнил он себе. Негромко вскрикнула птица и вылетела у него из-под ног, устремившись к небу. Он вздрогнул и осторожно двинулся вперед, к центру поля. Там было что-то важное, очень важное. Тихо завывал ветер, и Джефф шел медленно, отсчитывая каждый шаг, затаив дыхание от напряжения. Еще немного… Он чувствовал на себе чужие взгляды, и не хотел знать, кто на него смотрит. Но небо не давало ему покоя, он обязан, обязан был туда взглянуть. Какое оно сейчас? Он попытался представить закат или восход. Быть может, солнечный полдень? Джефф стиснул зубы и резко вскинул голову. Небо было черным, абсолютно черным. Там не было ни единой звезды, и эта темнота смотрела на него миллиардами глаз. Он закричал и проснулся. Он уснул в своей травяной кровати, зарывшись в нее как можно глубже. Девочка умерла у него на руках, и теперь лежала рядом со своим отцом. Лес шумел над ними ветвями и укрывал их опавшей листвой. Джефф представил себя рядом — холодного, с окровавленной рубашкой. Забытое тело под толстым слоем листьев. Он бы лежал на спине и смотрел в небо, и со временем дождь бы смыл все его ошибки. Когда Джефф вылез из сарая, он уже ждал его снаружи. Убийца вздохнул и присел возле приоткрытой двери. — Сегодня был тяжелый день. Но…зачем ты это сделал? — он чувствовал себя бесконечно усталым. Каждое слово давалось слишком тяжело. Они некоторое время молчали. Два безмолвных потерянных существа. А потом Джефф обнаружил едва заметную чужую мысль у себя: «Я не хотел.» Это заставило его безрадостно усмехнуться. Он слишком устал, чтобы удивляться. — Я не убиваю детей, на этом специализируешься ты. Неужели думаешь, что я забираю твоих жертв? «Ты тоже собирался убить ее. — голос в голове слегка дрогнул. — Я просто не рассчитал силу. Не испытано. Не подходил так близко…раньше.» Джефф уставился на высокую фигуру с подозрением. Усталость как рукой смело. — Откуда ты знаешь мои намерения? Копался у меня в голове? — колючий, сердитый взгляд. — Зачем вообще надо меня преследовать? Слендер не смог ответить сразу. Ему казалось, что всё происходящее нереально. Сама мысль о том, что он разговаривает с человеком, казалась абсурдной. Он всегда чувствовал людской разум как набор бессвязных образов. Он медленно перебирал эти картинки перед глазами жертв и находил наиболее для них ценные. А потом уничтожал, методично разрывая на части. Реакция людей удивляла. Однако людское мышление не было понятно ему, уж слишком оно отличалось от его собственного организованного разума. Но сейчас всё было по-другому. Полноценный обмен структурированной информацией! Он понял, что на некоторое время отвлекся от происходящего. Джефф вопросительно смотрел на него, и Слендер ощутил нарастающую панику. Слишком знакомое чувство из прошлой жизни. «Я не могу влиять на тебя, — поспешил ответил он. — Ты отличаешься от остальных. Не боишься. Нападаешь. Я…тоже тебе интересен.» Это неожиданное откровение напугало его. Нет, возразил он, я слежу за ним исключительно в целях собственной безопасности. Лишь из-за его иммунитета к моему воздействию. Больше никаких скрытых целей… — Чел, ты как-нибудь определись! — расхохотался человек, и Слендер с ужасом понял, что эти размышления тоже транслировал Джеффу. — Ты чертов ходячий парадокс! — Хотя я никогда не видел, чтобы ты ходил, — добавил убийца, задумавшись. Он хотел спросить еще что-то, но его собеседник уже бесследно исчез. Наступали сумерки. Джефф остался сидеть у входа. Так много надо было им обсудить, но Слендер ушел, ушел снова. «Мне совсем не жаль эту девочку, — понял вдруг Джефф. — Она ничего для меня не значила. Наверное, я действительно монстр, если иду наперекор собственным убеждениям.» Сейчас это не расстроило его. Казалось, все переживания испарились, оставив лишь холодный разум. Вокруг было так много загадок, и его таинственный собеседник — их связующая часть. Ему чертовски захотелось закурить, что он незамедлительно и сделал. «Она, должно быть, просто бредила перед смертью» — этим предположением мог довольствоваться старый Джефф. Но Джефф настоящий за последние дни видел слишком много странного, чтобы посчитать слова девочки чем-то необоснованным. У этого должно было быть объяснение, он просто не обладает всей информацией. В следующий раз Джефф спросит долговязого. В следующий раз… Он дернулся, когда эти размышления прервал звонок от Лью: — Ты там еще не сдох от чипсовой диеты? — Не моя вина, что ты готовишь настолько плохо, что даже такая диета более полезна, — лениво огрызнулся Джефф. — Добрый вечер, дражайший братец. — Добрый, добрый… Как ты там? — Пока жив, этой информации достаточно? Ладно-ладно, нормально всё. Отдыхаю, живу жизнью обычного убийцы…сплю, ем, существую. Джефф подумал, что это лишь половина правды. Стоит ли рассказывать о… — Похоже, неплохо проводишь время, в отличие от меня, — наверное, Лью устроил такой ответ брата. — Дома есть некоторые проблемы… Я занимался мелкой нарко-шайкой и был недостаточно внимателен. С преступниками разобрался, но копы, кажется, что-то подозревают, — Лью хихикнул, — ведь кто-то занимается безопасностью города эффективнее них. Джефф тупо молчал. Брат говорил, говорил, упоминал какие-то термины и операции, но Джефф потерял нить разговора и просто следил за изменениями его интонаций. — А потом мне пришлось… Джефф, ты в порядке? — Да, — он решил ничего говорить о своем знакомом. Брат занимался делами куда более значимыми и полезными. Как и всегда. Но когда Лью успокоился и продолжил свой рассказ со множеством отступлений, Джефф представил, как тот лежит на кровати и смотрит в потолок, рассказывая это. Он мог бы пойти к одному из своих многочисленных друзей и весело провести там время. Все любят весельчака Лью. «А вместо этого звонит мне. Я ему действительно дорог. В какой момент это вылетело из головы?» — Лью, я… — он хотел сказать так много, но мысли были слишком хаотичны. — Я… Он хотел рассказать о ночном городе, о людях, таких далеких и близких. О мертвой девочке и резиновом мячике. О запахе травы после дождя, сгоревших грибах, небе…о своем странном друге. Но вдруг почувствовал себя разочарованным в своих еще не прозвучавших словах. Всё это капля в океане, маленькие события в жизни маленького человечка по имени Джеффри. — Я хочу спать. Он смотрел на загоравшиеся в ночи звезды и думал. Не все маленькие вещи так уж ничтожны, и не все огромные имеют большое значение. Он отчаянно хотел в это верить. *** Прошу, уходи. Он сжался в комок и ждал. Дверь скрипнула и приоткрылась, когда мама открыла ее. — Тебе стоит прогуляться, ***. На улице уже стемнело и никого нет, — она попыталась улыбнуться. *** замер под столом. Мамино лицо было скрыто в тени, и можно было представить, что она улыбается искренне. Темнота изменяла реальность. — Я оставлю ужин у тебя на столе. Он не сдвинулся даже когда она наконец удалилась, хотя наконец в комнате воцарилась тьма. *** закрыл глаза и представил свое жилище. Хаотично раскиданные вещи, порванные подушки, перевернутая кровать. Всё это было видно, когда сюда проникал свет. Но не сейчас. Но не сейчас. *** изменил комнату в темноте. Сегодня это были джунгли. Под ногами пробегали пестрые жуки и змейки, а наверху кричали попугаи. *** вылез из-под стола и, отодвигая огромные тропические папоротники, двинулся вперед. Он увидел пятнистую шкуру ягуара, мелькнувшую глубоко в зарослях, и затаился, чтобы тот не услышал его шаги. На одном из деревьев росли странные яркие плоды, и *** сорвал один из них. Он принюхался. Пахло…опасностью! — Нет, Келли, так не может больше продолжаться, — этот басистый голос был смутно знаком ***, — меня всегда удивляло, как ты потакаешь его желаниям, но это уже слишком. Это…переходит все границы. Что-то в этом голосе настораживало ***. Затаившаяся угроза. Он заткнул уши и посмотрел на резной лист маленького бордового растения. На нем сверкающими самоцветами застыли капли, и *** застыл тоже, рассматривая этот маленький мир. Он вздохнул, и несколько капель скатились на землю. Красиво… Свет ослепил его. — Выходи, маленький негодяй! — Не надо, дорогой, не надо! *** закрыл глаза. *** Я окончательно запутался, — первое, что пришло к Слендеру в голову, когда он вернулся домой. Это пугало и в то же время вызывало жгучее любопытство. Какая-то его часть отчаянно кричала о бессмысленности происходящего. Рациональность превыше всего, а вести разговоры с ним — занятие глупое. Я ведь уже узнал достаточно, — осенило его, — эта его неуязвимость — некая мутация, а не осознанная защита. Разве нужна дополнительная информация? Чтобы немного отвлечься, пришлось развоплотить еще несколько звезд. Их энергия вихрем скрутилась вокруг повисшего в бездне островка, и Слендер позволил себе насладиться этим хаосом. Безграничные возможности. Он видел здесь силу и упивался тем, как легко ей управлять. Новые идеи, новые миры… Он заметил что-то блестящее на дне пруда. Частица чужого мира, чужого существа. Подарок. Подвеска оказалось у него в руках и Слендер внимательно ее осмотрел, проникнув в каждую ее часть. Человек с прорастающим из него деревом. Много переливающихся граней и изящных завитков. Какая ирония, — он вспомнил своего невидимого противника, — всё будет ровно наоборот. Он мог бы вернуться к обычной своей жизни. Пополнять коллекцию и наращивать силу. Выжидать и наблюдать. Сидеть в темноте, скрываясь от чужих глаз. Но… Были вещи, к которым он привык. Безропотное подчинение энергий своего мирка, такая знакомая телепортация, телепатические навыки… Множество важных умений и действий. Он бы улыбнулся, если бы мог, когда понял, что общение с Джеффом стало одним из таких действий. К чёрту… Так говорил Джефф. К чёрту обоснованные поступки, — решил Слендер и спрятал подвеску в дупле цветущего дерева. На какое-то мгновение он был счастлив, что смог принять этот странный интерес к человеку. Но скоро его вновь окутали неприятные сомнения и страхи, и он устало развоплотился, будто пытаясь спрятаться среди звезд. Маленький островок опустел. *** — Отстань, Лью, я и сам могу это решить, — пробормотал Джефф, отталкивая брата от учебника, и проснулся от звука собственного голоса. Некоторое время он недоуменно оглядывался, сон прервался слишком резко, и Джефф ненадолго потерял чувство реальности. Когда он понял, что первая его мысль была о Слендере, это заставило его с сожалением подумать о потере рассудка. Было просто нелепо жить тут и думать о нем, прятаться от людей и думать о нем, просыпаться — и снова вспоминать о нем. «А ведь раньше я занимался другими вещами, — пришло ему в голову, — обычными вещами вроде просмотра фильмов и компьютерных игр. Только такой болван, как я, мог променять простые человеческие удовольствия на погоню за неизвестным.» На мгновение он подумал, что может прямо сейчас вернуться домой. Вернуться и забыть обо всем произошедшем, продолжить череду убийств и жить как раньше. Он криво улыбнулся этим мыслям. — Я не хочу возвращаться в прошлое, но у меня нет и будущего, где я мог бы быть счастлив, — прошептал Джефф, схватившись за голову. Он хотел рассмеяться, но не нашел в себе для этого сил. «Доброе утро.» — от неожиданно прозвучавшей чужой мысли у него сбилось дыхание. Джефф расхохотался. «Я сделаю это, обязательно сделаю. Я узнаю всё об этом придурке и вернусь домой. Дно можно увидеть только если погрузиться глубже, и я сделаю это, чёрт возьми.» — Доброе утро, Слендер. *** Джефф вышел из сарая — лохматый и улыбающийся. Он выглядел довольным, и Слендер со странным удовольствием отметил, что тоже ему рад. Человек присел и некоторое время пристально смотрел на него, будто пытаясь рассмотреть изнутри. Эти секунды тяжело дались Слендеру, и он почти был готов телепортироваться, чтобы скрыться от взгляда. Но когда он меньше всего ожидал этого, Джефф отвел глаза и сказал: — Мы проводим достаточно много времени вместе. Ты говоришь со мной. Сам приходишь снова и снова. Джефф вздохнул. Темная фигура выглядела максимально отстраненной. Казалось, здесь присутствует только его бездушная оболочка. — Скажи, Слендер… — он сделал достаточно длинную паузу, словно разговаривая с ребенком, которому нужно время, чтобы понять, что к нему обращаются, — мы — друзья? Джефф ожидал гробовую тишину в ответ или даже исчезновение, ведь до этого существо вводили в ступор и более простые вопросы. Поэтому он удивился, когда почти сразу прозвучал ответ: «Нет, ведь мы не очень близки эмоционально.» Джефф встал и, потянувшись, сделал несколько шагов вперед, чтобы взять остатки хвороста. Слендер мгновенно исчез и появился чуть дальше. «Он не подходит ближе метров восьми, — прикинул Джефф. — Чего-то опасается.» Но вместо этого он, улыбаясь настолько приветливо, насколько позволяло изуродованное лицо, сказал: — А ведь это можно исправить. То, что нам нужно — обмен информацией! Дружба — это долгий процесс и не всегда простой. Мы должны делиться своими мыслями, чтобы узнать друг друга. Джефф попытался вспомнить, когда в последний раз общался с людьми помимо брата, и не смог. Он давно перестал искать в людях поддержку и утешение, и теперь сам удивлялся своим словам, он что, пытался описать формулу дружбы? За эту нелепость он бы в лучшем случае отделался парой насмешек и репутацией «не умеющего в коммуникацию» задрота. Однако существо не показало никаких признаков скуки и выглядело максимально серьезным. Возможно, из-за костюма. — Ты хочешь чем-нибудь поделиться? Джефф пытался нащупать грань между неловким молчанием и излишними словами. Он не хотел давить на своего собеседника, поэтому дал ему достаточно времени для размышлений, а сам начал разводить костер. — Можешь рассказать что-то о себе. Кто ты, откуда… Монстр из преисподней? Непохоже. Пришелец? Эксперимент времен второй мировой? — он усмехнулся. — Вполне возможно. «Что значит этот вопрос? Как можно описать себя одним словом?» Джефф удивился и даже прекратил свои попытки поджечь сложенные кучкой маленькие ветки. — Ну, я спрашиваю о…биологическом виде? — он никогда не был хорош в биологии, и теперь отчасти об этом пожалел. — Я — человек. А что ты за нечисть? Кто твоя семья? «Я один.» — Нет, ты не можешь быть один! — рассмеялся Джефф. — Так уж вышло, что у всех есть начало. Люди живут… — он чиркнул спичкой, — заводят семьи и продолжают род. Ты просто, наверное, не помнишь. Слендер смотрел на него очень скептически, и Джефф невольно задался вопросом: как он остается настолько выразительным, если не имеет лица? — Быть может, ты когда-то тоже сидел в гостиной со своими длинными братьями и ждал, пока длинная мать принесет вам спагетти, — Джефф представил это и поморщился. — Ладно, звучит это нелепо. Но ты не мог возникнуть из неоткуда! Когда исчезает последний представитель вида… Джефф не сразу понял, что странные звуки у него в голове — это смех. «Я никогда не исчезну. Не настолько глуп.» Эти слова больно ударили по Джеффу. Он вдруг ясно понял, что жутко завидует. — Ты еще и бессмертен?.. Замечательно. Что дальше? Телепортация, психическое воздействие, бессмертие… Какого чёрта, Слендер, какого чёрта? — он фыркнул. — Ты понимаешь, как легко ты можешь изменить мир? Фактически, для тебя нет преград! Но ты довольствуешься случайно попавшими в лес детьми и прячешься ото всех. Я бы сдох от скуки, если бы настолько сдерживал свои силы. Он хотел услышать достойный аргумент в пользу этого бездействия, что-то, что покажет, что даже гребанная паранормальная сущность напротив него не всесильна. «Маловероятно, что ты бы умер от скуки.» — Это такое выражение, тупица, — разочарованно простонал Джефф. — Ты всегда такой зануда или только со мной? «Всегда, — эхом отозвался Слендер, но потом добавил: — Только с тобой.» Они молчали, пока Джефф подогревал небольшой котелок с водой, но это молчание сближало, словно заставляя понимать друг друга без слов. В бурлящую воду посыпались мелко порезанные овощи — Джефф достал из рюкзака набор для супа. Теперь он терпеливо перемешивал бульон длинной палкой, и это напоминало какой-то древний ритуал. «Необходим индивидуальный подход, — внезапно начал Слендер. — Нельзя просто так ломать людей. К каждому нужна своя стратегия, это…важно.» Он вдруг почувствовал ужасное одиночество. Теперь, когда он смог заговорить с человеком, то просто не мог подобрать верных слов. Между ними будто был невидимый барьер, и всё сказанное искажалось, проходя сквозь него. «Детская психика наиболее податлива, они не выносят долгой… — он так и не смог найти описывающее все страдания слово, -…боли. Они быстро сдаются и просто хотят прекратить это, прекратить любым способом. Даже с моей помощью.» Джефф впитывал каждое слово. Слендер сам начал этот рассказ, а это был невероятный шаг с его стороны. «В большинстве случаев они повержены еще до того, как я забираю их. Мир чужд им и я действительно оказываю большую услугу, когда помогаю его покинуть.» — Ты просто псих, не так ли? — восторженно спросил Джефф, когда пауза затянулась. Он чувствовал, что было что-то еще, что Слендер не упомянул, но он не хотел быть слишком требовательным. — Как ты убиваешь их? Он был готов услышать нечто кровавое и пугающее, но существо возразило: «Я их не убиваю. Не хочу об этом говорить, — Джефф слышал короткие обрывки его мыслей, кружившиеся в голове, но не смог ничего разобрать. — Но это не совсем убийства…» Тишина повисла над ними темной пеленой. «Сегодня… — Слендер явно хотел сменить тему, — неплохая погода.» Джефф лег на спину и посмотрел на небо. Чистое, лишь тонкая полоска нежных облаков периной легла на горизонт. Он закрыл глаза и пробормотал скорее самому себе: — В такую погоду мы часто ездили с Лью на озеро. Он не говорил, кем приходится ему Лью, но существо, кажется поняло это и так. Джеффу нравилась эта недосказанность, у них было много тайн, неудивительно, что убийства и одиночество свели их вместе. Но были вещи, понятные им обоим, и Джефф не мог отрицать, что иногда убийство несчастного — это милосердие. Он налил горячий суп в тарелку. — Хочешь? — и тут же подумал, что это похоже на насмешку. Ну, мало ли Слендер прячет зубастую пасть под маской? На всякий случай он наполнил вторую тарелку и, чтобы не акцентировать внимание на своей персоне, сделал вид, будто что-то забыл в сарае. Когда он вернулся, то едва смог сдержать смех, увидев, что Слендер действительно держит тарелку одним тонким вектором, появившимся у него из спины. Он так часто просто невозмутимо наблюдал, что даже такая малая смена позы выглядела комично. — Если думаешь, что я не умею готовить, то ты просто не пробовал стряпню моего брата. Да ладно тебе рассматривать, не настолько это плохо! Слендер неотрывно вглядывался в странную субстанцию. В водовороте цветных частиц он увидел сотворение мира, затягивающий невероятный процесс. И что-то еще… Пугающее и давнее, забытый отрывок из прошлой жизни. Этот суп был слишком знакомый, чтобы… — Хей, в чем дело? — Джефф уже забеспокоился. — Там нет ничего особенного, клянусь. Существо вздрогнуло, но от супа не оторвалось, и человек, снедаемый любопытством, подошел ближе. Между ними оставалось не более трех метров, когда Слендер обнаружил присутствие Джеффа, нервно дернулся и исчез. Тарелка лежала на земле, перевернутая. — Возможно, карьера шеф-повара мне всё же не светит, — вздохнул Джефф. *** «Я должен быть осторожен, — напомнил себе ***, когда вошел в удивительно чистый кабинет, — я не должен рассказать ничего лишнего.» — Ты в порядке, малыш? — нет, он не был, никогда с тех пор. Мамина рука легла на плечо и *** поморщился. — Здравствуйте. Хорошо, что вы всё же решили прийти, — молодая врач улыбнулась, не сводя с взгляд с его повязок. *** захотелось провалиться сквозь землю, лишь бы она прекратила это лицемерие. Он понял, что должен поздороваться или хотя бы улыбнуться тоже. Рука сама потянулась к лицу. — Ох, знаете, он не очень общительный, — нервно засмеялась мама, и *** ощутил эти слова как острый клинок глубоко внутри. Очередное предательство. Нет, нет, не предательство, а непонимание. Он давно выяснил, что почти вся информация искажается, если изменять масштаб. Кажется, что это утверждение — неоспоримая истина, но стоит немного приблизить, и ты понимаешь, что всё совсем не так однозначно. Он просто старался не обращать много внимания на чужие слова. — Ну, не переживай, сегодня мы наконец снимем повязки. Ну-ка, что тут у нас? Он почти не ощутил боли, когда бинт белой тряпкой свернулся на полу. Лицо было будто чужим. — Замечательно! Похоже, всё зажило. — за ним неотрывно следили две пары глаз. «Нет, три, их тут трое, — подумал ***. — Он тоже на меня смотрит.» *** рассматривал узоры на полу, пытаясь сохранить самообладание. Скоро они вернуться домой, надо лишь представить, как он с мамой выходит из больницы. Выходит из больницы… Выходит… — Выглядит просто отлично, будто ничего и не было. Ну, улыбнись нам! *** закричал.