Венец Зла

             Время прошло быстро, и Меллиса не заметила, как дата её дня рождения наступила.              Подготовка к отмечанию дня рождения в Лазурном зале началась с самого рассвета. Именинница уже устала за утро, во время которого она приняла ванну, на её кожу наносилось несколько видов масел. На её длинные черные волосы были нанесены несколько масок, которые потом смывались и наносились другие. Кожа лица и рук так же подверглась косметической экзекуции. И где–то к середине дня только начали наносить макияж и заниматься прической.              Длинное, пышное платье в пол, которое несколько месяцев назад она описала брату, сейчас девушка видела прямо перед собой. Того же небесно–голубого цвета с пятью видами различных драгоценных камней, цвета которых перекликались друг с другом.              Неисчислимое количество слоев фатина делало юбку пышной без подъюбника и каркаса, а драгоценные камни добавляли блеска. Мягкий корсет того же цвета, что и юбка, выгодно подчеркивал грудь манекена. Но Меллиса знала, что он и её грудь будет так же поддерживать и подчеркивать. Плечи и руки так же, как в видении были открыты. Рядом, на маленьком пуфике стояли светло–голубые туфли на высоком каблуке с закругленным носом. На столике в красивой коробке лежал тот самый пояс с серебряной бляшкой, с выложенной на ней аллийскими сапфирами гидрой.              Девушка практически обреченно наблюдала за тем, как на ней утягивается корсет, смотря на себя в зеркало высотой с её собственный рост. Белый, полупрозрачный корсет, затягивался сильнее, и Торри, аккуратно подтянув веревки на нем, произнесла:              — Выдохните сильнее, госпожа.              — Куда сильнее–то? – сжатым голосом проговорила Меллиса, – Ты мне и так будто все внутренности через рот выжать собираешься!              Торри бросила взгляд на Юлиану, что доделывала последние штрихи в её высокой прическе.              — Только попробуйте уговорить Торри снять корсет с вас!– резко произнесла Юлиана. – На своем дебюте вы должны блистать со свой узкой талией и пышным декольте. Может быть, после этого вы даже получите предложение о помолвке от кого–нибудь.              Только Торри почувствовала, как её госпожа замерла, услышав последнюю фразу, и будто даже забыла, как дышать. Заметив это, беловолосая служанка легонько прикоснулась к лопатке госпожи. И посмотрев через плечо своей госпожи, поймала её взгляд в зеркале.              Беловолосая служанка, которую подобрали в каком–то переулке, которая была такой низкой маленькой и худой, что едва ростом достигала до груди Меллисы, теперь практически сравнялась с ней ростом. Плечи служанки стали шире, щеки уже не были впалыми, руки уже не были такими тонкими тростинками.              Раздался стук в дверь, и из–за неё одна их служанок позвала Юлиану, сказав, что срочно требуется её помощь. Старшая служанка поспешила выйти, бросив выразительный взгляд на свою госпожу.              — Да не буду я, не буду просить снять корсет, честно. Иди, мы тут сами закончим. Давайте уже затягивать это. – Устало выдохнула Меллиса. Юлиана вышла за дверь, а брюнетка прошлась пальцами по волосам и, посмотрев в зеркало, улыбнулась: – Питание и хороший сон творит чудеса, да Торри?              — Д–да госпожа. Всё благодаря вам. – Торри прикоснулась к плечу госпожи. Пальцы служанки были немного грубоваты и шершавы, а ладонь довольно большой, так что накрыла её хрупкое плечо, но так невесомо, будто она старалась держать её на весу. Служанка сделала шаг ближе, так что теперь стояла к своей госпоже так близко, что Меллиса ощутила её дыхание на своей коже. Торри наклонилась своей щекой к обнажённому плечу госпожи, останавливаюсь в считанных миллиметрах:              — Госпожа…              — Да?              — Я всегда буду рядом с вами. – Эти слова словно были ответом на предыдущую реакцию Меллисы, когда речь зашла о возможной помолвке.              Младшая из семейства Эзенбаум устремила свои фиолетовые глаза в отражение зеркала и пересеклась взглядом с Торри. Глубокие обсидиановые глаза служанки напомнили Меллисе какого–то хищника, который обвился вокруг её тела. Да и в целом от этой милой скромной служанки разило скрытой угрозой. Но не для Меллисы, а для других. Второй ладонью служанка прикоснулась к полупрозрачному корсету и даже сквозь ткань кружева брюнетка чувствовала тепло её ладони. Что–то в этом всём было неправильно. «Она ведёт себя… странно. Словно заявляет права на меня. Но это любопытно...» В какой–то момент Меллиса глубоко вдохнула и чуть отстранилась. Обернувшись, она взяла Торри за плечи и улыбнулась:              — Спасибо. – Девушка обняла свою служанку, – всегда будь на моей стороне.       Беловолосая служанка прижалась к своей госпоже и улыбнулась:              — Чтобы ни произошло, я буду с вами. – Взгляд черных глаз уставился на отражение, ведя по спине своей госпожи, её полупрозрачному корсету, нижней короткой юбке, что даже не достигала колена, белым чулкам и подвязкам. Взгляд черных глаз скользил по телу Меллисы жадно и нахально, словно запоминая каждую её деталь.       

***

             Когда приготовления были закончены, Меллиса спустилась по лестнице в холл, где её уже жали брат и родители.       – Ох, я же говорила, что наша дочурка выросла прекрасной девушкой, дорогой. – Немного расчувствовавшись, произнесла Реджина.       На матери семейства было тёмно–зелёное платье в пол с черным поясом. Юбка колокол была объемной и пышной, но не настолько, как у Меллисы. Рукава доходя до локтя расширялись, постепенно переходя из бархатной ткани в нежное кружево. И не достигая запястий, кружева рукавов заканчивались. Давая отличную возможность рассмотреть бриллиантовый браслет на правой руке баронессы. Квадратное, глубокое декольте платья кокетливо было прикрыто кружевными оборками.              – А ты и правда прекрасно выглядишь в этом платье. – Кивнул отец Меллисы, поправив свой черный смокинг. У отца и сына фасон костюмов был схож, различие существовало лишь цветовой гамме.              Костюм–тройка, как и галстук с мужскими туфлями, Эдгара был полностью черным, рубашка же белой, будто отдавая дань классике и чувству праздника. На правом лацкане пиджака виднелась брошь размером с небольшую монету, на которой был герб императора – раскинувший крылья феникс. Этот небольшой значок, сам по себе не нёс никакого сакрального смысла. Но лишь тот, кто владел им, мог по праву называться Агентом Императора. Тем, кто пусть и не назывался, как это было в давние времена «десницей», но был самым приближенным человеком к властвующему Императору. И Эдгар всегда носил этот значок, хотя и без него все знали о его должности и полномочиях.               У Максимилиана же, костюм пусть по фасону был и похож на отцовский, но все же немного отличался. Сам костюм был молочно–белого цвета, когда как рубашка, галстук и ботинки черного. На его галстуке поблескивал зажим из чистого золота с выбитым в центре грифоном.              У каждого из мужчин Эзенбаум в нагрудном кармане находился платок нежно–фиолетового цвета. Те самые, которые пару лет назад вышила Меллиса, когда только постигала «науку» вышивки.              – Еще бы, я же просила саму мадам Блэр создать её платье с нуля, и ты бы знал сколько заказов она принимает. – Они все вместе вышли из поместья и направились к карете, которая стояла перед входом. А Реджина, не унимаясь, быстро рассказывала мужчинам о платье Меллисы. – Пришлось просить её за 5 месяцев до дня рождения и заплатить немыслимый задаток за платье, но теперь я вижу, что оно великолепно подходит тебе, моя дорогая.              Младшая из семьи Эзенбаум шла рядом со своим братом, пока в какой–то момент, прямо перед каретой он не произнес:              – Но мне кажется, чего–то не хватает. – Он махнул, и рядом появился Аякс, держащий коробку тёмно–синего цвета. Макс открыл её и достал оттуда меховое, белое манто. Шерсть, казалось, немного переливалась и отсвечивала нежно–голубым цветом в этом закатном солнце.              – Это мой тебе подарок дорогая сестрица. – молодой мужчина осторожно взял мягкую лоснящуюся шерсть и положил её на хрупкие плечи девушки – я думал подарить тебе его ближе к зиме, но решив, что сегодня будет немного холодно, преподнес сегодня.              – Ох, сынок! – воскликнул отец – это же из шерсти белого песчанника, верно?              – Всё так. – Кивнул брат.              – Как… Как ты его нашел, я думал, что они давно мигрировали из нашей местности в темный лес. – Реджина прикоснулась к мягкому меху и улыбнулась. Женщина явно была в восторге от того что подарил старший сын своей сестре.              – Мне кое–кто помог достать его... через купцов.              Уклончиво ответил Макс, при этом в его голове пронеслось: «Не буду же я говорить, что мне пришлось просить Каллена открыть телепорт на границе темного леса, и вместе с ним несколько дней охотиться на эту зверюгу.»              Девушка смущенно поблагодарила брата, легонько чмокнув его в щеку. Затем всё семейство Эзенбаум село в карету и направилось к императорскому дворцу. Всю дорогу родители нахваливали подарок старшего сына, а Максу оставалось только улыбаться, хотя при этом он думал совершенно иное:              «Узнай отец, что мы с кронпринцем охотились ради какой–то накидки для Меллисы, он мне голову открутит за то, что я подверг опасности будущего императора. И не важно, что Каллен без раздумий согласился на эту авантюру…»              Дорога до императорского дворца прошла без каких–либо приключений. Они приехали немного позже назначенного времени, так как приготовления заняли больше времени, чем рассчитывали. Благодаря её отцу и второму принцу на плечах Меллисы не лежала обязанность в оформлении и устройстве бала, но она в любом случае чувствовала ответственность, этот день должен был быть особенным, во всех смыслах. Хоть практически единственная задача, которая у неё была на данный вечер – это приветствовать гостей и развлекаться. Так что выходя из кареты, именинница подумала: «Вот что значит быть любимой дочерью, а я уже это забыла, когда моя единственная обязанность на дебюте – это наслаждение и развлечение, а не нервотрёпка и сжатые в пружину нервы. И как я могла променять всех дорогих мне людей на того ублюдка?...»              Но не желая себе портить вечер, уже ставшими далекими воспоминаниями о грядущем будущем Меллиса сосредоточилась на настоящем.              Лазурный зал находился в отдельном крыле главного императорского дворца. И чтобы попасть в него, необходимо было пересечь длинный, широкий коридор со стеклянным потолком. Коридор был светлым и освещался магическими камнями от белоснежно белого до светло–фиолетового оттенка. По правой и левой стороне коридора стояли полуметровые белые вазы с необъятными букетами цветов. Большая часть этих букетов состояла из крупных фиолетовых, розовых и красных гиацинтов и больших бутонов белых роз.              – Я никогда не думала, что существуют такие крупные цветки гиацинтов.              – Эти цветы были выведены еще по приказу прошлого императора Лакциста Тенлейни. – произнес Эдгар– Их создали как подарок для императрицы Клариссы, по случаю первой беременности.              – Ох, теперь точно об этом будут говорить не один месяц, – Реджина взяла свою дочь за руку и чуть сжала пальцы, – ведь это такая честь, что цветы для твоего дебюта взяли в императорском дворце. Не удивлюсь, что после это ты получишь много просьб о встречах и чаепитиях. И, возможно, даже предложения о помолвке.              – Ей еще слишком рано для помолвки. Она ещё ребёнок. – Резко и даже немного раздражённо произнес Макс, практически обрубая восторг матери. И уже тише буркнул себе под нос. – Надо будет сказать Аяксу, чтоб он бросал в печь все письма от стервятников.               –Ты же не хочешь, чтобы твоя сестра, как и мать вышла замуж в позднем возрасте, верно? Говорят, чем раньше родишь, тем легче будет оправиться организму. Так что…              – Она. Ещё. Ребёнок. – Отчеканил Макс. Вскинув подбородок, добавил, – никакой свадьбы до 25 лет, и то с моего одобрения. Сначала они должны пройти испытания моим мечом. Только тот, кто сможет защитить мою сестру, будучи сильнее меня, и чист намерениями, получит её руку.              Не выдержав его высказывания, Меллиса громко издала звук похожий на смешок, так что на неё синхронно обернулась вся семья:              – Прости братец, а кто сможет тебе противостоять? Пара человек в империи? – поймав его взгляд, она быстро добавила. – Но, если честно, я не против, лучше так, чем в 19 лет выскочить за какого–то прохвоста и прожить всю жизнь несчастной.              Дойдя до дверей, они увидели разговаривающих лакея и одного из слуг. Оба человека вздрогнули, увидев приближающуюся процессию Лакей торопливо жестом отправил слугу по своим делам и открыл дверь. Затем, войдя в зал, громко и чётко произнес:              – Барон и баронесса Эдгар и Реджина Эзенбаум со своими детьми: вице–капитаном Золотых Грифонов Максимилианом Эзенбаум и золотой розой сегодняшнего вечера Меллисой Эзенбаум.              Мягкий тёплый свет ударил в лицо брюнетки, так что пришлось на мгновение зажмуриться. Лазурный зал поразил Меллису великолепием. Она видела его во второй раз на своей памяти, но в первый раз в этой жизни. Но он всё же отличался от того что она помнила, да и в целом, даже идя по коридору, она уже видела эти отличия. В мелочах и деталях.              Высокие стены были будто созданы из огромных цельных каменных плит нежного лазурного цвета и имели тёмные и светлые прожилки, а сам зал имел круглую форму. Вся семья Эзенбаум начала спускаться по центральной лестнице, что вела от входа на первый этаж зала. Прямо напротив них на другой стороне зала шли две лестницы по обеим сторонам стен. Лестницы вели на второй этаж, на котором находились диванчики и кресла для уставших от танцев дворян. На втором этаже так же были видны большие окна и стеклянные двери, выходящие на балконы. Балконы в таких залах часто являлись местом для уединений аристократов, как для обычного разговора, так и для более фривольных вещей.              Спустившись от парадного входа в зал на первый этаж, Меллиса увидела несколько столов с различными закусками, десертами и напитками, стоящих вдоль стен. Замысловатые переливающиеся мягким светом люстры под куполообразным потолком повторяли идеальный круг этого зала. По стенам же шли натянутые полотнища фиолетового цвета. Едва доходя до стыка между потолком и стеной, ткань чуть провисала, стремясь к основанию центральной люстры.              На втором этаже также находилась группа музыкантов. Часть из них играла ненавязчивую мелодию, привычную на балах такого типа, другие настраивала ещё какие–то инструменты. Пара скрипок и несколько виолончелей создавали лёгкую композицию дабы расслабить аристократов, которых тут собралось уже довольно–таки много.              – Слушай, – наклонился к Меллисе её брат, предложив знаком взяться за свое предплечье. – Ты в курсе, кто готовил все это?              Девушка привычно положила свою хрупкую ладонь в белой короткой кружевной перчатке на его предплечье и едва различимо повела плечами. Они прошли пару шагов по бальному залу, когда девушка, наконец, ответила:              – Как сказать. – Мило улыбаясь, тихо произнесла Меллиса, переводя взгляд с одного гостя на другого. «Конечно в курсе, но не понимаю какая была у Хейла цель.» Но она решила выразить свои мысли немного иначе: – Птичка на хвосте принесла, что за это взялся не наш отец и не его подчинённые, а лично второй принц, но на мои вопросы отец хранил молчание.              – Птичка тебе верные сведения принесла. – Едва слышно проговорил Макс, следуя за родителями в зал – Только не знаю, говорила тебе эта птичка или нет, но это было впервые, когда второй принц просил о какой–либо ответственности.              – То есть это его экзамен? – бросила Меллиса быстрый взгляд на брата.              – В некотором смысле.              «Мой дебют, и его организация, является ничем иным, как проверкой того насколько принц Хейл перестал быть мусором?» Меллиса сама того не заметив, растянула губы в улыбке. Её всё это забавляло. Принц, который являлся отбросом из отбросов, позором императорского рода, внезапно взялся за ум? Да быть этого не могло. Тут явно было замешано что–то ещё. Казалось, последнее невидимой паутиной размышлений накрывало каждого из гостей дня рождения Меллисы.              Отец приблизился к своей дочери и положил свою теплую ладонь на её плечо:              – Ну что же, пора открывать этот бал, моя милая.              Меллиса открыла рот и хотела было сказать, что ещё не прибыл его величество, но остановилась. Ведь фактически для всех это было неожиданностью. И она точно не знала, произойдет это снова, а посему стоит просто пока плыть по течению и проверить хотя бы те события в видении, которые могут совпасть. Поэтому в ответ на желание отца девушка просто кивнула с приподнятыми в улыбку уголками губ.              – Если позволишь папа, я бы хотела первый танец станцевать с Максом.              – Сегодня твой день милая, так что будет, так как ты захочешь.              Макс посмотрел на свою сестру и кивнул, поддерживая слова отца.              Взяв с подноса мимо проходящего слуги хрустальный бокал с белым игристым вином, отец Меллисы поднялся на пару ступенек по лестнице, ведущей на второй этаж. Затем прочистил горло и громко произнёс, привлекая внимание гостей:              – Я рад всех вас приветствовать сегодня. Как вы знаете, сегодня, ровно 17 лет назад родилась моя самая любимая и единственная дочь – Меллиса. Я никогда не думал, что смогу дожить до того, как увижу собственными глазами её такую взрослую и прелестную…              Отец продолжил свою речь, в то время как Макс наклонился к сестре и тихо спросил:              – Отец опять завел шарманку о том что он стар и немощен или мне показалось?              Меллиса едва сдержав смешок ответила:              – Ты его как будто не знаешь. Отец с того момента как начала я ходить болтает о том что он не сегодня, так завтра умрет от старости.              Макс немного устало покачал головой и закатил глаза:              –И как не устает об этом нам говорить постоянно. – Увидев как Меллиса пожала плечами брюнет выдохнул: – Надеюсь, его хвалебная речь не затянется.              – Мама не даст это сделать, она уже на вторую минуту на него бросит «тот самый» взгляд, и он закончит свою речь. – С едва слышным в голосе смешком так же тихо ответила брюнетка.              Эдгар же в это время рассказывал о том, как он благодарен всем, что они пришли на бал в честь дня рождения его дочери, как он благодарен императорской семье, что они сделали столь щедрый дар. Упоминал многих аристократов, о том, какой вклад они внесли тем, что пришли сегодня. Пока в какой–то момент Реджина действительно не перехватила взгляд своего мужа и сказала одними глазами что–то что понял только он. Эдгар, сглотнув, уже торопливо договорил, сворачивая свою речь:              – А теперь бал откроет первый танец моей ненаглядной дочери, золотой розы этого вечера, Меллисы. Её первым партнёром будет мой сын Максимилиан. – Он сделал приглашающий жест в сторону бального зала, взглядом на своих обоих детей. Меллиса уже привычно положила руку на предплечье брата, и они прошли в центр бального зала. И не успела музыка измениться на ту, что предназначена для открытия бала, как парадные двери зала резко распахнулись и раздался голос:              – Единый властитель империи Мартелио, Солнце и Луна империи, его императорское величество Фергус Этан Тенлейни I.              Из коридора появился высокий крепко сложенный мужчина с длинными, убранными в высокий хвост, алыми как сама кровь, волосами. У него присутствовала небольшая аккуратная борода и усы такого же алого цвета. Меллиса подмечала каждую деталь в правителе. Мужественные черты лица, широкая челюсть. Густые брови были расслаблены. Спокойный и в тоже время властный взгляд алых глаз прошелся за одно мгновение по всем присутствующим. Найдя глазами Эдгара Эзенбаум, губы император приподнял уголки губ в едва заметной улыбке.              На императоре был простой, по императорским меркам, костюм. Пиджак с воротником стойкой с вышитым золотом каким–то вычурным узором, что опускался по его груди. Черные брюки, заправленные в высокие до колена сапоги. На плечах была прикреплена алая мантия, и от одного крепления на правом плече, до другого крепления на левом плече шла тонкая золотая цепочка. Которая свисала почти до середины его груди, выполняя лишь декоративную функцию. Следом раздался снова возглас:              – Капитан гарнизона Имперских Золотых Грифонов, его высочество кронпринц Каллен Клетус Тенлейни.              Следом рядом со своим отцом появился и Каллен. Красные волосы были уложены иначе, чем обычно. Они были разделены на прямой пробор, смещенный чуть правее. Правая часть волос была зачесана назад за ухо, тогда как часть волос с левой стороны немного прикрывала левый глаз. На Каллене была парадная форма золотых грифонов в бело–золотых цветах. Золотые эполеты на плечах чуть поблескивали в свете бального зала. По краю воротника–стойки мундира шла золотая лента. Золотые пуговицы были расположены как по левой стороне груди, так и по правой. Белые брюки с чётко отглаженными стрелками только добавляли строгой элегантности образу кронпринца. Белые парадные туфли на низком каблуке немного шаркнули, когда Каллен сделал небольшой шаг, становясь за правым плечом своего отца.              – Его высочество второй принц Хейл Тенлейни.              Показался молодой парень с волнистыми волосами где–то на полголовы ниже чем принц Каллен. Его волосы были интересного оттенка между темно–розовым и темно–коралловым. Виски у молодого парня оказались коротко выстрижены, когда как сзади виднелись небольшие кудри, что завивались и едва касались воротника. Чёлка же падала на глаза и достигала переносицы. Волосы с височно–боковых зон головы перекрывали часть его коротко выстриженных висков. На молодом мужчине был тёмно–серый костюм–тройка и белая рубашка, галстук отсутствовал. На запястье был виден золотой браслет с каким–то небольшим голубым камнем, свисающим на короткой тонкой цепочке.              Стоило им троим зайти в зал, как все присутствующие склонили головы в почтении. Начав спускаться по лестнице, император громко произнес:              – Поднимите головы, всё в порядке. Можете продолжать бал. – Он легко махнул рукой и в ту же секунду снова заиграла ненавязчивая мелодия.              Аристократы осторожно выпрямились и нерешительно замерли. Не каждому удавалось так близко увидеть императора Фергуса. Вблизи он еще больше источал величие и вызывал благоговение. Подойдя ближе к Эдгару, Фергус произнес:              – Надеюсь, я не пропустил первый танец?              – Они как раз должны были начать. Даже если бы вы пропустили его, ваше величество, я бы нисколько не обиделся. – Уставившись на своих детей, ответил Эдгар.              – Ага, конечно. – Саркастично произнес Фергус – Только плешь бы мне проел.              – Как я смею. – С немного ироничной интонацией притворно удивился Эдгар. Оба мужчины синхронно растянули губы в улыбки. В это время Каллен бросил своему брату:              – А ты неплохо справился, сложно было?              – Сказать по правде, мне даже понравилось. – На припухлых губах Хейла появилась небольшая улыбка, – Но я думаю, для её дебютного танца нужна другая мелодия, хорошо. что они еще не начали.              Он взял у официанта бокал с игристым вином и, поймав взгляд одного из музыкантов на втором этаже, подал какой–то знак. Одновременно с этим музыка в бальном зале поменялась.       

(Для атмосферности рекомендую включить: Jane Zhang – Dream it possible)

             Первые звуки пианино немного сбили с толку Меллису и она уставилась на брата:              – Это не стандартная музыка для дебютного танца, верно?              Меллиса вложила правую ладонь в большую и теплую руку своего брата. Левая ладонь Макса легла на её талию, когда как её вторая рука коснулась его плеча.              – Думаю, кто–то решил сделать твой дебют запоминающимся. – Он бросил быстрый взгляд в толпу и его глаза мазнули по лицу Каллена и Хейла. – Не переживай, я помогу.              Они медленно сделали пару шагов в такт музыке, и в этот момент красивый женский голос разнесся по залу. Девушка округлила глаза, и едва не сбилась с ритма, который задал ведущий её в танце брат.              – Впервые слышу чтобы дебютный танец сопровождался полноценной песней.              – Но мне она нравится, – младшая Эзенбаум чуть улыбнулась – красивая мелодия.              Макс в момент усиления музыки в середине первого припева песни отпустил её талию, и немного крутанул, так что только их руки оставались сцепленными, затем притянул её назад к себе.              – Это было обязательно? – с смехом заметила Меллиса.              – Мне нравится, как ты выглядишь в этом платье, и я хочу чтобы каждый увидел, как ты прекрасна сегодня, сестрица.              Песня начала набирать обороты и ускоряться, как и их танец. Они вдвоём кружились по бальному залу, смотря друг на друга и улыбаясь. Реджина не отводила взгляда от своих детей и незаметно костяшкой указательного пальца стерла, невольно появившуюся из–за чувств, слезу в уголке глаза. Эдгар легонько прикоснулся к плечу своей жены и понимающе кивнул, когда она посмотрела на него. Женщина положила свою левую ладонь поверх ладони своего мужа. Рядом с бароном Эзенбаум же раздалось:              – Твоя дочь превратилась в красивую молодую леди, Эдгар. – Тихий голос Фергуса заставил Эдгара немного улыбнуться:              – Да, ваше величество.              В то время как все буквально не сводили взгляда с брата и сестры, которые кружились по бальному залу, пара перекидывалась простыми фразами и небольшими диалогами.              – Кстати, эта песня очень подходит тебе, как мне кажется. Особенно если вслушаться в слова певицы. – Тихо заметил Макс.              – Думаешь?              – Уверен. – С этими словами, одновременно с серединой второго припева, брюнет так ловко, словно она ничего не весила, подхватил её под талию и приподняв немного сделал пол–оборота с ней. Нежная музыка и трепетное пение певицы словно совпали с душевным настроем брата и сестры. Каждое их движение со стороны стороннего наблюдателя выглядело точным и вымеренным. Будто они уже не раз и не два танцевали под эту мелодию. Тела были расслаблены и нисколько не напряжены. Так что Каллен тихо шепнул брату стоявшему рядом:              – Они репетировали под эту песню?              – Нет, они слышат её, как и все присутствующие, впервые в жизни.              – Я и не знал, что мой вице–капитан так хорошо танцует. Не дай Единый после этого у него появится невеста и он скинет работу на меня, бегая по свиданкам. – Немного обречённо попивая вино буркнул кронпринц.              – О, думаю такого не случится.              – С чего ты так решил?              «Потому что единственная любовь всей его жизни сейчас рядом с ним» подумал Хейл. Но вслух говорить это предусмотрительно не стал. И поэтому чуть ухмыльнулся, и медленно ответил:              – Скажем так, у меня есть чутьё. – Его глаза тёмно–кораллового цвета следили за молодой девушкой, которая выглядела в руках Макса, невообразимо красивым мифическим существом, что появилось в этом бальном зале. Её блестящее платье мерцало в свете люстр, а невесомая юбка, что двигалась в такт их танца, дополняла этот образ.              В какой–то момент Хейл произнес:              – Я думал, что она будет какой–то более… амёбной?              – Его сестра? – переспросил Каллен, отчасти понимая, о чём говорит Хейл, – Макс сказал, что она немного изменилась. Наверное, из–за предстоящего дебюта и того, что может за этим последовать.              – Вот как? Люди обычно так просто не меняются. – Чуть прищурив свои глаза, заметил второй принц.              – Кто бы говорил. – Парировал Каллен. – Уж не тебе корить всех за изменения их характера и мышления.              – Я особый случай, братец, когда видишь смерть лицом к лицу, многое может измениться.              В этот момент музыка усилилась, подходя к своей кульминации, так что движения пары немного изменились, следуя музыке. В какой–то момент Меллиса прогнулась в позвоночнике назад, поддерживаемая братом за талию. Медленно заведя свободную руку за шею сестры он её притянул к себе. Следуя за музыкой, они сделали еще пару шагов и один поворот, как Макс снова её подхватил за талию и легонько подкинул её, в следующее мгновение так же ловко поймав. Брюнет сделал несколько оборотов на месте, всё так же поддерживая её чуть ниже талии обеими руками. Не так крепко, чтобы сделать больно, но так, чтобы она точно не потеряла равновесие и не упала. Одновременно с заканчивающейся песней Макс осторожно и медленно опустил её и поставил. Под последние аккорды пианино они совершили заключительное движение и замерли друг напротив друга, тяжело дыша.              Бальный зал буквально взорвался аплодисментами, так что брат с сестрой повернулись в ту сторону, в которой стояли их родители и его величество, и сделали небольшой поклон.              – Видимо мы всё же справились. – Тихо произнес Макс, когда они следовали обратно к родителям.              Дальше заиграла уже привычная мелодия для аристократов. И в центр бального зала стали подтягиваться другие пары, что желали начать танцевать. Стоило им подойти ближе к родителям, как Реджина взволновано произнесла:              – Вы оба были просто великолепны, так ведь дорогой? – она прикоснулась к руке своего мужа, ища у него поддержки, которую он дал с мягкой улыбкой поддержал:              – Всё так. Но сейчас я вынужден вас оставить, – он бросил быстрый взгляд на Его Величество, который направился к одному из скрытых выходов из зала. – Появилось одно дело, которое я быстро решу. Макси, найди кронпринца, он тебя тоже искал.              – Понял. – Максимилиан кивнул и произнёс, уже обращаясь к своей сестре, – я скоро приду, хорошо?              Меллиса улыбнулась и кивнула.              – Не переживай, мне всё равно нужно поприветствовать моих дорогих подруг, что пришли сюда.              И дом Эзенбаум разбрёлся по залу, занимаясь своими делами. Меллиса довольно быстро наткнулась на группу девушек, среди которых была Энн.              – Моя дорогая! – Энн Персиваль сделала пару шагов в сторону младшей из семьи Эзенбаум и, взяв её за руку, быстро затараторила: – Это просто было невообразимо великолепно! Ваше платье, музыка, этот зал. Ты словно какая–то фея, что спустилась с неба, боже мой! Это платье от Мадам Блэр, да? Единый помилуй, какая ты сегодня шикарная!              Девушку с рыже–русыми волосами буквально переполняли эмоции, округлые голубые глаза были расширены и в них плескался восторг, смешавшийся с искренней радостью за свою подругу.              – Спасибо, моя дорогая.              – Пойдем скорее к нам. – Энн потянула Меллису к компании, в которой была так же Лили и Маргарет, и ещё пара знакомых молодых леди.              Девушки рассказывали друг другу светские новости и обменивались новыми сплетнями. И действительно проводили неплохо время, ровно до тех пор, пока не произошло то, чего Меллиса отчаянно не хотела. Но так же, как и до этого она видела в своим видении, Энн внезапно, увидев кого–то за спиной брюнетки, произнесла:              – Господин Мале! Неужели это вы? – Улыбка Меллисы в этот момент словно застыла на лице, а в голове стало пусто. За её спиной раздался бархатный голос, от которого когда–то её душа трепетала, а сердце билось быстро–быстро, словно дикая птица, запертая в клетке. «Ты знала что он тут будет, возьми себя в руки, черт побери, Меллиса. Все должно пройти так как должно. Это самая важная часть. Сделай все правильно.» Девушка едва слышно выдохнула пытаясь успокоиться.              – Леди Энн, рад встрече.              Из–за её правого плеча появился высокий молодой мужчина, примерно ровесник Максимилиана. У него была светлая, бежевая кожа, которая, словно подсвечивалась изнутри небольшим золотым светом. Тёмно–рыжие волосы с примесью каштанового оттенка были коротко пострижены и зачёсаны назад. Черный камзол мужчины застегнут на все пуговицы, а из–под его горловины выглядывали оборки кружевной ткани, что спускалась немного ниже, не доходя до середины груди.              Меллиса прекрасно знала, в чём был сейчас Мале–младший, даже не удостоив его взглядом, словно он был пылью, которая не достойна внимания. Энн же немного смущенно улыбнулась и произнесла:              – Мои милые дамы, это мой хороший друг Лаймон Мале. Мел, я тебе о нем, возможно, рассказывала ранее.              «Ты мне о нем рассказывала с моих 16 лет, на протяжении практически года. Чудо что ты о нем не вспомнила в наше последнее чаепитие, хотя там было достаточно событий для других разговоров» пронеслось в голове Меллисы. Находящиеся рядом девушки поздоровались с Лаймоном и буквально не сводили с него немного жадных, завороженных глаз. Почти все кроме Лили, она почему–то отнеслась к нему настороженно.              Брюнетка же, медленно моргнув, перевела взгляд фиолетовых глаз на Энн и, не меняя замороженной улыбки на лице, едва заметно поджала губы.              – Думаю, я не помню о нем, милая Энн.              Энн приподняла брови и моргнула:              – Ох, да? Что же, возможно, ты запамятовала об этом.              Брюнетка ловким движением раскрыла веер и пару раз взмахнула им, проговорив:              – Возможно, я просто не люблю кислые фрукты и поэтому не запомнила.              Это был явный намек на имя Лаймона, отчего губы мужчины, что стоял рядом и просто молча наблюдал за этим коротким перекидыванием фраз, растянулись в приторную улыбку.              – Часто кислые фрукты, если их присыпать ложкой сахара становятся неимоверно вкусными, леди Меллиса. – Его мягкий тягучий голос, словно патока обвивал молодых леди, находящихся здесь. А скромность, которая была ему присуще лишь внешне, дарила чувство обманчивой защищённости.              Меллиса же перевела на него острый, словно бритва взгляд и чуть наклонила голову вправо к своему плечу. «Может мне стоит разбить этот бокал с вином об угол стола и вспороть ему глотку?» почти безразлично пронеслось в голове брюнетки. Она даже практически представила, как в одно мгновение берет бокал у проходящего мимо официанта, разбивает верхнюю его часть, и вбивает Лаймону прямо в глотку ножку от этого бокала, заливая весь каменный пол и свое платье брызгами крови. Выдохнув, она с разочарованием откинула эту идею. «Может, лучше заманить его в лабиринт в императорском дворце и там придушить его, спрятав в одном из огромных кустарников? Чисто, относительно быстро и его долго будут искать… Хотя, это же убийство в императорском дворце, слишком много риска. Да и у меня были совершенно мысли о том как разыграть эту партию... Но все же жаль что не могу удавить его прямо сейчас.» Но вслух же произнесла:              – То что вы ровесник моего брата и являетесь другом моей ближайшей подруги не дает вам права так фамильярно обращаться ко мне по имени. – Лаймон едва заметно приподнял брови в ответ на её слова: – Род Мале или вы, виконт Мале, забыли, что значат приличия? Хотите, я вам могу посоветовать неплохого преподавателя этикета, который поможет вам наверстать то, что вы запамятовали?              Меллиса пусть и немного грубо это произнесла, но в её словах была правда, он обратился к ней по имени. И если до этого в её видении, она была рада, что он сразу обратился к ней, так и более того покраснела, как майская роза, едва не пищала от восторга, когда он пригласил её на танец, то сейчас ситуация была другая. Этот надменный хлыщ ко всем девушкам, с которыми флиртовал, сразу обращался по имени, и только благодаря его смазливому личику ему все сходило с рук.              – Ох, леди Энн, ваша подруга такая строгая. – Шутливо обратился к Персиваль, все еще смотря на брюнетку, Лаймон.              – О… Она просто ответственно подходит к манерам и этикету. – С нервным смехом проговорила Энн, подавая знаки глазами в сторону своей подруги. Как бы говоря: «Ты же сама хотела с ним познакомиться когда–то, ты чего?!»              Меллиса же, проигнорировав очевидные знаки Энн, проговорила:              – Видимо, даже став совершеннолетним, вы нуждаетесь в учителе по этикету, господин Мале. Или вы не в курсе, что говорить о ком–то так будто его нет рядом – это дурной тон. Или я не права, леди?              Лили кивнула:              – В–вы правы, леди Меллиса. Даже н–несмотря на м–мой возраст я уже н–не допускаю таких ошибок. – Найдя себе союзника в виде Лили, Меллиса улыбнулась:              – Многие считают, если человек красив, можно забыть обо всём другом, но я не согласна с этим.              Маргарет медленно кивнула, смотря на Меллису. Не особо понимая, почему она так жестока с этим молодым человеком, всё же согласилась с её словами:              – Если внешняя красота никак не совпадает с внутренней, то этот человек не лучше падальной птицы из тёмного леса.              – Леди! – воскликнула Энн, попытавшись встать на защиту своего друга. – Не стоит так грубо высказываться в сторону Лаймона, он просто так общается со всеми друзьями.              Меллиса чуть улыбнулась и пересеклась взглядом с Мале младшим, который явно заинтересованно уставился на брюнетку. И от этого взгляда Меллисе стало не по себе, а ударить его разбитым бокалом захотелось еще сильнее.              – Друзьями? И когда это, интересно, мы успели с ним подружиться? Увидевшись с леди впервые должен показать свои отличные манеры, а его манеры… – она ехидно улыбнулась, – поистине отличные.              Лаймон приподнял брови и его глаза почти хищно блеснули, казалось ему вовсе не неудобно от её слов, скорее наоборот. Каждое её действие только разжигает интерес.              – Будет вам, леди Персиваль, – поспешил успокоить свою подругу Лаймон, – благодаря этому леди Эзенбаум привлекла моё внимание еще больше. Ведь каждой леди хочется, тем более в такой день, получить как можно больше взглядов и…              Рядом раздался громкий надменный смешок, который привлек внимание этой компании и прервал речь Лаймона. Так что все синхронно повернулись туда, откуда слышен был этот звук. Рядом с одним из официантов, покручивая в руках бокал с розовым вином стоял второй принц Хейл и нагло ухмылялся.              – Простите, видимо я сделал это слишком громко. – Молодой мужчина надменно улыбнулся и сделал несколько шагов к ним. Одновременно с этим все вовлеченные в эту беседу сделали поклон в приветствии второго принца империи. Сам же принц махнул рукой чтоб они все выпрямились и подняв бокал, отсалютовал Меллисе. – Вы и правда сегодня сияете ярче всех, Золотая Роза этого вечера, но мне хочется кое–что добавить от себя лично вам, виконт Мале.              Поняв что завладел вниманием всех присутствующих в компании, Хейл обвел их взглядом и цокнув языком со смехом продолжил:              – Спешу вас разочаровать. Она не флиртует с вами, Лаймон, - он так пренебрежительно произнес имя Мале что тот едва сдержал гримасу гнева - и не пытается добиться вашего внимания, она просто красивая и разговаривает. А то что вы воспринимаете её слова таким образом, это только ваши проблемы и вашего бескультурья.              Меллиса приподняла брови, но мгновенно среагировав, сделала легкий поклон:              – Ваши слова, ваше высочество, да некоторым мужчинам в уши.              Мужчина с коралловыми глазами ухмыльнулся и сделав большой глоток из бокала, полностью осушив его, передал официанту. Затем Хейл сделал шаг вперед и, немного склонив голову, протянул руку к Меллисе:              – Разрешите пригласить вас на танец, леди Эзенбаум?              – Почту за честь, ваше высочество.– Мгновенно среагировав, ответила брюнетка, вложив свою руку ему в ладонь и они пошли в центр зала.              – Мне так хотелось вас спасти от этого недалёкого мужчины с именем фрукта, что я не мог больше терпеть. – Не стесняясь того, что их могут услышать, быстро взглянув на кислую физиономию Лаймона, бросил принц.               – Благодарю за вашу милость к моему душевному состоянию.              Хейл сделал взмах рукой и музыка, которая играла, снова поменялась на какую–то иную. Хоть никто из пар и не танцевал в этот момент, так как музыка была больше для приятного общения, чем для танцев, но Меллисе все равно показалось слишком пустым место для танцев.       

(Для атмосферности рекомендую включить: Billie Eilish, Khalid – lovely)

             Молодой мужчина бережно положил Меллисе руку на талию, тогда как она прикоснулась к его плечу. Их свободные ладони прикоснулись к друг другу и даже сквозь перчатки можно было ощутить тепло тела каждого из партнеров. Они сделали пару неспешных шагов, следуя нежной мелодии, что окутывала их. Пара была достаточно близко к друг другу, но так же и далеко, как того требовали традиции в танцах, дабы не превратить это всё в вульгарность.              Музыка была медленной и в какой–то момент, так же как и в самой первой песне, певица начала распеваться, следуя ритму музыки, пока к ней не присоединился мужской голос. Так что они вошли в синхронность, ускоряя темп, заставляя пару, которая кружила, следовать за музыкой.              – Неужели ваша поездка в Динияр так продуктивно на вас повлияла, что вы… – тихо заговорила Меллиса, но её с улыбкой и небольшим ехидством перебил Хейл:              – Стал меньшим отбросом чем был? – в его коралловых глазах были искорки смеха и любопытства с которым он смотрел прямо в лицо девушки. Из–за того, что она была на каблуках, их рост почти сравнялся, но недостаточно для того, чтобы стать выше второго принца.              – Я не хотела использовать такое резкое высказывание. – Едва успев скрыть свою ухмылку за притворным удивлением, парировала Меллиса, прямо посмотрев своими фиолетовыми глазами на молодого мужчину перед ней. Хейл отличался от того, что она помнила о нем. В прошлом году, на балу в честь дня рождения принца Каллена и дарования ему второго имени, обозначающего лишь одно – становление кронпринцем, второй принц вёл себя так, словно в него вселились демоны. В то время Хейл много пил, отпускал сальные шуточки и пытался соблазнить нескольких леди, что едва–едва прошли дебют. Так что только Каллен смог его успокоить и то ненадолго. Вывели его из зала лишь тогда, когда платье Меллисы было безвозвратно испачкано вином благодаря второму принцу. А сегодня второй принц вел себя, пока что, как другой человек.              – Да бросьте, леди Эзенбаум. – Отмахнулся Хейл, – это всем известно, что я являюсь позором императорской семьи.              Он, не скрывая своего любопытства, наблюдал за выражением лица брюнетки, когда назвал общеизвестную истину. Истину, которую никто и никогда из аристократов не говорил вслух в императорском дворце и тем более перед ним, боясь очередного приступа гнева. А здесь он сам завел этот разговор, так еще и прямо об этом заявил. Удивление Меллисы было искренним и даже не прикрытым, отчего улыбка, даже скорее хищная ухмылка Хейла, стала шире.              В какой–то момент он поднял свою руку и, стоя на месте, провел свою партнершу вокруг себя, заставляя её немного покружиться и затем вновь притянул к себе, так что брюнетка едва успела за ним.              – Просто, как я говорил уже своему брату сегодня, на пороге смерти многое в жизни приходится переосмыслить. – Просто и открыто заявил Хейл, словно это был ответ на все невысказанные вопросы не только аристократов, но и Меллисы.              – Неужели с вашим высочеством что–то произошло, когда вы были в дипломатической миссии? – с толикой любопытства спросила брюнетка, затем, немного прогнувшись в позвоночнике и откидывая голову назад, поймала хмурый взгляд Лаймона, который наблюдал за тем как она и второй принц танцевали. Но от этого взгляда ей стало только приятней, а её настроение поднялось. Поднявшись обратно она услышала ответ Хейла:              – Если вам так интересно, как–нибудь расскажу вам об этом, поверьте, это весьма увлекательная история, которая может вас как напугать, так и растрогать.              Они продолжали дальше танцевать по залу под неспешную мелодию, когда как Меллиса немного качнула головой и улыбнулась:              – Вы умеете будоражить любопытство людей, ваше высочество, заинтересовали, а потом пошли на попятную, так делать нельзя.              – Это можно описать одним интересным высказыванием, которое я почерпнул в миссии в Динияре. – Произнес Хейл, чуть подтолкнув свою партнершу, заставив её раскрутиться, но так что их руки остались сцеплены. И спустя мгновение притянул к себе назад, снова прижимая к себе в крепких объятьях, которые не были похожи на те, что дарил ей брат во время танца.              – Что же это за высказывание, можно полюбопытствовать ваше высочество?              Хейл хмыкнул и спустя некоторое молчание, чуть причмокнув губами, спросил Меллису:              – Как заинтересовать дурака?              Брюнетка приподняла брови и устремила взгляд своих ярких фиолетовых глаз с вкраплениями цвета маджента в коралловые глаза второго принца:              – И как же?              – Завтра расскажу. – Практически сразу ответил Хейл, не скрывая своей широкой улыбки, смотря на вытягивающееся лицо Меллисы, которое спустя мгновение озаряется пониманием, и с её губ срывается едва слышный смешок.              – Интересно, мне нравится такое, я обязательно запомню это, ваше высочество.              – Почту за честь, леди Эзенбаум.              К тому моменту мелодия стала замедляться пока наконец не закончилась, и они оба немного поклонились друг другу, благодаря за танец.              – Но если хотите, мы можем продолжить нашу беседу, леди Эзенбаум.              Меллиса бросила взгляд на Лаймона, который всё так же стоял и разговаривал с её подругами, так что брюнетка, двинув своими плечами, кивнула:              – Было бы неплохо подышать свежим воздухом, так как тут стало слишком душно.              – Идите тогда вперёд, я подойду к вам вскоре. – На её взгляд он тут же добавил: – Хочу взять вина. Вам может быть тоже взять что–либо?              – Да, не могли бы вы взять розовое игристое.              Хейл чуть наклонился и, взяв ладонь девушки, поцеловал её тыльную сторону, и произнес:              – Желание леди для меня закон.              Молодой мужчина шустро пошёл к столикам с закусками и напитками, в то время как Меллиса поднялась по лестнице и вышла на балкон, прикрыв за собой стеклянную дверь. А посему она не видела, как к нему подошел какой–то аристократ и затянул со вторым принцем беседу.              Балкон был большой и шёл полукругом, повторяя здание. Но был поделен на несколько зон с помощью плотных штор с магическими кристаллами уменьшения громкости шума, которые разделяли пространство и дарили уединение. Ибо часто эти места использовали не только как место для отдыха, благодаря диванчикам, но также, как и место, где можно было заняться другими более интересными и горячими вещами. Пройдя до каменных перил балкона, брюнетка облокотилась на них локтями и чуть наклонилась вперед, смотря на освященный фонарями сад, что распростерся под ним. Бал проходил примерно так, как она и помнила, за исключением того, что второй танец был у неё с Лаймоном и от этого началось её злоключение и отношения, а затем и помолвка с этим ничтожеством. Её мысли унеслись далеко, так что она не заметила, как подул немного прохладный ветер, из–за которого чуть зашевелился мех её манто на плечах. Услышав как дверь за её спиной открылась, она начала произносить:              – Как раз сейчас ещё больше захотелось вина… – развернувшись, она сделала пару шагов в сторону входа, надеялась увидеть Хейла, но перед ней стоял Лаймон. Так что Меллиса замерла и её взгляд мгновенно похолодел: – Что вы здесь делаете?              «Он все же пришел сюда… Довольно предсказуемо.»              – Решил, что вам не помешает моя компания. – С какой–то странной улыбкой произнес Лаймон. – Да и к тому же я почувствовал, что мне необходимо извиниться перед вами.              – Извиниться? – брюнетка приподняла бровь и поправила манто на плечах. То ли из–за усилившегося ветра, а может из–за компании её тело едва заметно пробила легкая дрожь.              – Да. – Лаймон сделал пару шагов ближе, а Меллиса инстинктивно столько же шагов назад. Одно дело, когда ты находишься в бальном зале и вокруг тебя много людей, где все тебя могут видеть и слышать, другое дело здесь. Где она была один на один с ним. Она не хотела, чтобы это мерзкое подобие человека подходило к ней близко, ей было омерзительно дышать с ним одним воздухом. Нет, она его не остерегалась, он был для неё словно тошнотворным, разлагающимися трупом какого–то животного у дороги, от которого ты можешь лишь отвернуться, сдерживая рвотные позывы, либо закопать его как можно глубже. И в этот момент Меллиса не знала, чего она хотела больше, закопать его или отвернуться. Сам же молодой мужчина, заметив, что она сделала от него шаг, миролюбиво произнес:              – Вероятнее всего, я вас напугал, леди Эзенбаум. Прошу простить меня. Просто ваша красота на некоторое время затуманила мне разум… – он сделал ещё один шаг ближе к ней, а Меллисе уже некуда было отступать, она стояла, уперевшись спиной в перила. Их разделяло около двух метров, но для Меллисы даже это казалось слишком близким расстоянием. Ей почудилось, что она уловила тот самый удушающий запах Цветов Сна, исходящий от этого молодого мужчины с тёмными в этом тусклом освещении голубыми глазами.              Девушка едва сдерживала в себе тошноту, которая подступила к её горлу, так как перед ней буквально накладывались оба изображения: одно, где он умирал, всё ещё находясь под действием наркотиков, с желтушным глазами и чёрными венами, истекая кровью чуть подергивался и вздрагивал в попытках шевелиться, и сейчас, когда он снова сделал шаг ближе к ней.              Мужчина сделал шаг в сторону, словно пытаясь обогнуть её с левой стороны, и встать у перил балкона. Вот только брюнетка снова сделала пару шагов от него. Она немного повернула корпус и, не отрывая цепкий взгляд своих фиолетовых глаз, следила за каждым его движением, словно ещё немного и она просто бросится бежать.              – Леди Эзенбаум, почему вы отступаете от меня, и даже не даёте приблизиться? – Мале младший прищурился и смерил Меллису оценивающим взглядом с ног до головы, словно она была товаром на выставке, а затем спросил: – Может вы… боитесь меня?              – С чего мне вас бояться? – вопросом на вопрос ответила Меллиса. И действительно она его не боялась, она хотела, чтобы он исчез прямо сейчас, но Лаймон отчего–то заинтересовался реакцией брюнетки и попытался построить жалобное выражение лица:              – Вот и я думаю, с чего бы? Мы ведь с вами видимся в первый раз в жизни, да и в зале вы мне показались дерзкой и даже жестокой, а здесь, когда вы одна, вы совсем иная. Такая невинная… – он немного качнулся, и сделал небольшой шаг к ней, а она же, повторив его движение, шаг от него. – Нежная… – он снова сделал шаг, и она так же отступила, но тут же почувствовала, как упёрлась в плотную ткань, разделяющую балкон. Меллиса могла бы отодвинуть её и просто сбежать, но это было бы смешно и лишь подтвердило в его глазах то, что она его боится. А она этого не могла допустить. Мале младший сократил расстояние и теперь до Меллисы он оказался буквально на расстоянии вытянутой руки. Девушка отчётливо теперь ощутила тот самый мерзкий запах из её видения, от которого приступ тошноты усилился. «Я хочу его одновременно ударить и сбежать отсюда…».              – Вы как оленёнок, которого оставила мама, такой же дрожащий и пугливый. – Он протянул свою ладонь к лицу Меллисы и сделал ещё шаг ближе, так что она теперь почувствовала его дыхание. – Не бойтесь, я вас не съем…              – Зато я тебя сожру.              Раздался ровный и злой голос за её спиной. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это был её брат. Внезапно перед её глазами, закрывая половину лица девушки, появилась большая мужская ладонь, в белой перчатке. А за своей спиной она ощутила тепло чьего–то тела.              Над ухом же послышался вкрадчивый мягкий голос:              – Твой брат, Лиса, словно ищейка даже сквозь шторы с магическими камнями услышал тебя и понял, что тебе нужна помощь. – Дыхание мужчины опаляло ухо и шею девушки, и она чувствовала, что ему пришлось немного нагнуться, дабы сказать это так тихо, чтобы никто не услышал его.              – Калл… –девушка прикусила себя за язык, ведь подумать только, она уже не ребенок и не может просто так называть кронпринца по имени. – Ваше высочество?              Брюнетка буквально почувствовала, как он усмехнулся. От мужчины пахло чем–то, что напомнило Меллисе сладкую молочную карамель, которой поливали на её любимый десерт. Забавно, что этот мужчина пах так, что во рту девушка почувствовала этот вкус.              – Мне больше нравилось, когда мы общались с тобой неформально. Я могу тебя об этом попросить чтобы ты снова звала меня по имени, когда мы будем с тобой наедине, или в присутствии тех, кому ты доверяешь?              Ответом ему служил кивок головы. Красноволосый молодой мужчина стоял за её спиной, придерживая одной рукой Меллису за правое плечо, а другой рукой прикрыв её глаза. При этом отвлекая её от звуков, что раздавались перед ней и используя на ней лёгкое подавление внешнего шума. Девушка хоть и была по меркам сверстниц высокой, но для него она оставалась такой же малышкой, какую он помнил, когда приезжал в поместье Эзенбаум во время летних каникул в Академии. Он был старше Макса на два года и поступил в академию раньше, но Максимилиан уже в юном возрасте показывал свои таланты, а посему ему было разрешено перейти на два курса экстерном, дабы учиться вместе к первым принцем империи.              И сейчас красные глаза Каллена наблюдали за тем, как Макс вышел из себя. Брюнет схватил Мале за его жабо и тряхнул, прислонив к перилам балкона, заставив того практически повиснуть на них. Ноги Мале младшего болтались в воздухе в поисках какого–то устойчивого места, но находили лишь пустоту.              Магическое подавление шума распространялось как на Меллису, так и на самого кронпринца, так что единственное, что он мог – это читать по губам своего вице–капитана, что он говорит и видеть, как Лаймон крутит головой и молит о милости то кронпринца, то Макса.              – Тц, какое же он ничтожество. – Тихо прошептал кронпринц, едва шевеля губами.              Девушка мягко прикоснулась к ладони Каллена, отчего тот едва заметно вздрогнул.              – Вы можете убрать руку, я…              – Не могу. – Как отрезал Каллен. – Я обещал твоему брату. Всё же мне, конечно, не стоило идти у него на поводу, но всё же я его прекрасно понимаю. На его месте я бы его скинул с балкона и… – внезапно он замер и удивлённо произнес: – Ха. Он его и правда скинул с балкона.              – Что? Чёрт! – девушка отодвинула его руку и тут же увидела, как Макс с небольшим разочарованием смотрит вниз. Магическое подавление звуков, стоило Меллисе сделать шаг от кронпринца, исчезло, так что она отчётливо услышала голос брата:              – Блядь, какого хрена там растет трава? Я думал он башку свою тупую разобьёт, а этот ублюдок выжил. Может сходить добить его?              – Выживет и расскажет, как вице–капитан золотых грифонов чуть его не убил! Ты, чёртов придурок! – девушка бросила в своего брата веер. – Какого чёрта ты его скинул? Не мог просто выпроводить его отсюда?!               – Да ты бы видела свое лицо, когда я пришел! Ты дрожала и была белая, как мел, я что должен это игнорировать?! – Макс почти заорал на Меллису и, смачно плюнув с балкона, судя по звуку прямо на Лаймона, продолжил орать: – Да пусть скажет спасибо, что в императорском дворце запрещено носить меч, я бы ему руки отрубил и яйца с башкой, ебучая свинья!              – Тише, тише. Ты за выражениями следи. Ты не в казарме находишься, а тут не твои подчинённые, а сестра. – Притормозил буйство своего друга Каллен. Посмотрев с балкона вниз, он увидел распластавшуюся фигуру Мале, который явно был без сознания. Пройдясь по своим волосам пятерней красноволосый поморщился мужчина. – Но дело конечно, да… ладно. Сделаем так.              Он тихо свистнул и щёлкнув пальцами показывая на Лаймона, который без движения валялся в траве. Секунду спустя к мужчине под балконом подоспел кто–то, судя по всему, из золотых грифонов. Двое мужчин в чёрной форме, взяв Мале под руки, потащили его куда–то.              – И что дальше? – спросила Меллиса кронпринца, словно он тут был самый здравомыслящий. Тот же немного нахмурился и медленно, чуть задумчиво проговорил:              – Можем вызвать имперского мага, дабы он наложил заклинание амнезии. Но существует вероятность, что его смогут почувствовать и, более того, на него будут реагировать магические камни.              – Слишком рискованно, у рода Мале есть нанятый маг. – Бросила Меллиса и на вопросительный взгляд всех присутствующих ответила: – Отец говорил, что многие аристократические дома стали нанимать магов в свое услужение.              Каллен кивнул и устало потёр лоб. Вслух начал рассуждать дальше:              – Также можно накачать его дурман–травой, и он забудет о последних 5 часах.              – Он уже несколько лет сидит на Цветах, не думаю, что дурман его возьмёт. – произнёс, отмахнувшись Макс.              – А ну тогда… – внезапно Каллен замер и перевел взгляд на своего друга: – Макс, откуда ты знаешь, что он сидит на Цветах Сна?              Брюнет дёрнулся и бросил быстрый взгляд на Меллису, в ответ на который та лишь закатила глаза и, прикрыв свое лицо ладонью, покачала головой. Словно отвечая брату на его невербальные сигналы помощи. «Чёрт, ну и как вразумительно объяснить кронпринцу откуда мы знаем, что Лаймон является заядлым наркоманом, при этом не упомянув о видении?»              – Возможно, это я сказал. – раздался голос в районе балконной двери.              Все синхронно обернулись на голос и увидели там Хейла с двумя бокалами вина.              – Ты? – Каллен немного сдвинул брови. – А тебе откуда знать это?              – Ну, как ты знаешь я спец по некоторым заведениям, – хохотнув, произнес второй принц, открыто намекая на свою репутацию, – так вот, этого типчика, я там тоже видел.              – А как понял, что он давно употребляет? – не отставал от своего брата Каллен.              – Тремор. – Без заминки ответил Хейл. – Я заметил это ещё в банкетном зале. Вначале проявляет себя тремор и небольшой зуд на первых этапах, после всё переходит в темнеющие вены и жёлтые белки глаз, кровь в моче, выпадение кишки и так далее… ой, простите меня, леди Эзенбаум за такие подробности.              – Ничего страшного. – Словно на автомате растянула на губах улыбку Меллиса. – Вы меня не шокировали, я читала об этом в каком–то исследовании. Там говорилось, что со временем при долгом употреблении пропадает чувствительность и может появиться даже частичная атрофия мышц.              Каллен и Макс медленно перевели взгляд с Меллисы на Хейла и обратно. Хейл подмигнул, словно награждая её за правильный ответ и подойдя ближе вручил бокал с вином Меллисе:              – Всё именно так.              – Ну и что вы тогда предлагаете? – нетерпеливо заговорил Макс.              – Это ты нас в такую ситуацию поставил, так что тебе права голоса даже не даётся, и возможность задавать вопросы тем паче. – С прищуром процедил Каллен, заставляя Макса виновато опустить взгляд.              – Есть одно средство, которое напоминает по общему действию дурман–траву, но сильнее. – Медленно заговорил Хейл. – Но мне нужна будет чья–нибудь помощь, так как это средство находится в закрытом секторе у торговца.              – А зачем вам помощь? Сходите да возьми его. – просто сказал Макс.              – Ну, с той торговкой мы расстались на плохой ноте ещё до моей поездки в Динияр, если я там появлюсь, то боюсь… – он скуксил физиономию, – мне не поздоровится. Но нужно это сделать быстро, пока тот не очнулся.              Все трое уставились на Макса, который, словно в один момент осознав, в каком положении он находится, закатил глаза:              – Да, признаю, сглупил. Больше так не буду.              – Не «больше так не буду», а проваливай исправлять косяки. – Меллиса тыкнула пальчиком в грудь своему брату – Я не хочу, чтоб меня отдали этому… человеку в обмен на замалчивание данной ситуации.              – Я этого не допущу, даже ценой… – он хотел сказать «жизни», но, поймав взгляд девушки, проглотил это слово и понуро кивнул, – да понял я.              Брюнет повернулся к второму принцу будто говоря: «Ну что, пойдем куда там надо–то?», а молодой мужчина с коралловыми волосами лишь улыбнулся и произнес, уже обращаясь к Меллисе.              – Тогда увидимся в следующий раз.              – Всенепременно. – Брюнетка кивнула.              Хейл ловко перемахнул через перила балкона, смягчив свое падение при помощи магии, которая была встроена в их магические камни на ботинках, поднял голову:              – Эй, вице–капитан, ты идешь?              Выдохнув, Макс бросил быстрый взгляд на сестру и последовал примеру принца, мгновение спустя оказавшись внизу. Затем две фигуры устремились прочь из императорского дворца, в ночную темноту.              Кронпринц поднял валяющийся на полу веер и передал его Меллисе.              – Так... откуда Макс знает, что Мале младший на Цветах Сна? – спросил Каллен, разорвав тишину, которая окружала их несколько минут после ухода этой парочки. Меллиса лишь выдохнула и, сделав глоток сладкого розового игристого вина, просто спросила, даже скорее уточнила:              – Не поверил?              – Ни на секунду. – Не моргнув глазом отозвался Каллен.               Девушка запрокинута голову и едва слышно выдохнула:              – Врать братец мой, конечно, не умеет.              – Он же простой как тапок.              – Да и по его физиономии сразу все видно. – Уныло продолжила вбивать воображаемые гвозди в крышку воображаемого гроба Меллиса.              – Тут даже спорить бессмысленно. – Отозвался красноволосый мужчина, с интересом смотря на молодую девушку. Его темно–бордовые глаза прошлись по её лицу, словно подмечая каждую деталь.              Меллиса ещё раз глубоко вдохнула и затем выдохнула. Присев на диванчик, она поставила бокал с вином на перила, и подняла голову, устремив взгляд на кронпринца.              – Если честно, я даже не знаю по какой причине мой брат поверил мне на слово без каких–либо доказательств, – она сняла перчатку с правой руки и потерла свою шею, словно пытаясь снять с неё напряжение, продолжив при этом, – ведь те, которые есть на данный момент, особо не выдерживают критики. А то что полностью может подтвердить мои слова…              – Ещё не произошло. – Произнёс за неё Каллен. Он сел рядом с ней на диванчик и задумчиво взглянул на неё. Не сказать, что она поменялась внешне. С их прошлой встречи прошло чуть больше полугода, но… в ней сейчас было что–то другое. Нет, движения голос, лицо все оставалось прежним, но взгляд… он был иным. Более цепким, колючим, холодным, оценивающим и самое главное живым. Он стал похожим на его собственный взгляд.              – Ты уже и так все понял, да?              – Не то что бы, просто твой брат не любит ходить вокруг да около.              Меллиса усмехнулась и откинулась на спинку диванчика.              – Дай–ка я угадаю, он задал вопрос в стиле: ты знаешь кого–нибудь, кто мог бы показывать другим людям будущее? – она даже попыталась спародировать интонацию своего брата, от чего Каллен расплылся в улыбке и, хмыкнув, взял бокал брюнетки, сделал глоток из него, так что сладость вина окутала его рот. Вероятно, он сделал это не специально и задумавшись, так что Меллиса лишь мысленно отметила это у себя в голове, что если бы кто–то это увидел, то приняли данное действие либо, как непрямой поцелуй и флирт, либо за невежество и дурные манеры. Кронпринц же, не заметив задумчивое выражение Меллисы, произнес:              – Ну, он спросил: верю ли я в то, что кто–то может его показывать.              – Но смысл от этого особо не меняется.              – Твоя правда. – Кивнул красноволосый мужчина и, поставив бокал с остатками вина назад на перила, наконец произнёс, – так… ты расскажешь или будешь ждать того нужного события?              – С учётом того, что ты уже, как мне кажется, о чём–то догадался, не думаю, что Макс тебе многое растрепал.              – Ну, по крошкам собрать пирог можно. – Каллен простодушно пожал плечами и улыбнулся, не отрывая взгляда немного прищуренных красных глаз от молодой девушки, что была рядом с ним. Меллиса глубоко вдохнула и затем выдохнула:              – Я всё же ещё немного подожду. Осталось около двух с небольшим недель до него, так что… – она запнулась. Взгляд её глаз зацепился за взгляд кронпринца, отчего Меллиса невольно замерла. «Он так пристально смотрит на меня, как хищник на добычу. Или учёный что наблюдает за своим экспериментом…» Затем, выдохнув, она продолжила, словно взвешивая каждое слово, – единственное, что я пока могу сказать, то что я видела нельзя назвать радужным будущим, ни для моей семьи, ни для императорской.              Каллен, не отрываясь, смотрел на Меллису и затем тихо, на границе слышимости спросил лишь:              – Падёт? – Но младшая из Эзенбаум прекрасно поняла, что он имеет в виду: «Мой род падёт?» в ответ девушка медленно кивнула. Затем последовал другой вопрос от него же: – Кто?              Обозначающий ни что иное как: «Кто нас низвергнет и займет место императора?».              – Солсбери.              Стоило этой фамилии прозвучать, как чёрные зрачки Каллена едва заметно расширились, а веки чуть приподнялись. Он хмыкнул и, цокнув языком, произнёс:              – Любопытно. Ты умеешь заинтриговывать. – Он поднялся на ноги и посмотрел на Меллису сверху вниз и протянул ей руку. – Я буду ждать две с половиной недели, затем, если то что по–твоему должно случиться, произойдет, ты приедешь ко мне на аудиенцию и расскажешь там всё максимально подробно.              – А если нет? – она приняла руку и поднялась с диванчика. Каллен растянул губы в мягкую улыбку, затем положил её руку на свое предплечье и направился в сторону бального зала.              – Даже если и нет, то всё равно буду ждать тебя. Ведь мне любопытно, что ты там увидела, благодаря чему ты так сильно изменилась. Из девушки, которая боялась на меня взгляд поднять и в глаза смотреть, до той которая дерзит тем, кто ей не нравится и умеет постоять за себя в «войне слов и манер».              – Это ты сейчас так этикет обозвал?              – Всё верно. – Немного нахально улыбнулся кронпринц. – Кстати, могу я надеяться на милость хотя бы узнать, что там будет за инцидент?              – Я скажу только имя, но и его будет достаточно: Мадам Жужу.              Он приподнял бровь:              – Я запомню это имя.              – Не сомневаюсь.