Белый с прожилками красного

Даже будучи не совсем в трезвом уме, Антон расслышал писк достаточно чётко, и ему хватило ума понять, что данного звука в обычное время не услышишь. — Пацаны, я чё, на пищащую игрушку сел? — а, нет, всё хорошо, умственные способности альбиноса были переоценены автором. Продолжаем. Мальчишка рассеяно оглянулся и даже немного приподнялся, чтобы рассмотреть место под собой, но не обнаружил ничего похожего на игрушку, издающую звук. Придя к выводу, что ему спьяну показалось, он уселся обратно и продолжил с завидным упорством поджигать раз за разом потухающую сигарету. Возможно, писк ещё мог сам по себе промелькнуть в мутном сознании подростка, но звук быстро передвигающихся ног — точно нет. Складывалось ощущение, что кто-то, имеющий достаточно маленький вес, старался как можно скорее скрыться. Все трое переглянулись. Этот звук слышал каждый из присутствующих. Наконец оставив затею покурить и швырнув сигарету куда-то вглубь огромной кучи, Антон поднялся на ноги и жестом показал остальным двигаться за ним. Конечно, парни не сразу среагировали на желание альбиноса выдвигаться, стеклянным взглядом тараня стену напротив. Да… Налакаться обычным вином, так ещё и с утра пораньше — отличная идея, десять из десяти. Единственное, что странно: неугомонная троица убежала из палаты примерно в шесть часов, а это обычно самый разгар обхода врачей, но Арса на горизонте этим утром не появлялось. Дождаться визита лечащего врача они, конечно же, не додумались, почему-то им даже не пришло в голову, что если этих троих не обнаружат на месте, то тут же узнают, где их искать. Видимо, винцо свою миссию выполнило на отлично. Аккуратно маневрируя между кучами хлама, мальчишки друг за другом приблизились к выходу. Антон, как предводитель этой процессии, немного отодвинул кусок старой фанеры, выглядывая наружу, но всё, что расфокусированному взгляду удалось уловить, — мелькнувшую на другой стороне поляны фигуру и шевеление кустов, где незнакомец и скрылся. Ещё пару минут постояв внутри и убедившись, что человек был один, Антон всё же выполз наружу, разминая затёкшую поясницу и щурясь от непривычно яркого света. Вслед на парнем вылезли и Дима с Серёжей, растерянно оглядываясь по сторонам. — Нет, нам не показалось, — заранее ответил на немой вопрос Серёжи альбинос. — Кто-то в кусты ушёл. Даже будучи пьяным, в Антоне начало зарождаться любопытство. Совсем как в первый день, когда он увидел Даню, бегущего в тайник. Только сейчас его ничто не держит, и мальчишка спокойно может удовлетворить своё любопытство, не мучаясь в догадках до вечера или, упаси боже, до следующего дня. Не поделившись своими рассуждениями с товарищами, Антон начал движение в сторону, в которой пару минут назад был незнакомец. Прекрасно понимая и, в целом, разделяя темперамент своего друга, Дима спокойно двинулся за ним, даже особо не заботясь, последует ли его примеру Серёжа. С другой стороны, а что ему оставалось делать? Куковать в одиночестве, хоть и с рюкзаком вина, — хотя, казалось бы, с таким драгоценным багажом, ему вообще компания была не нужна, — мальчишке не особо хотелось. Раздвинув ветки колючих кустов руками, Антон на всякий случай сощурился, на случай если вдруг они попадут ему в лицо. Сразу за невысокой растительностью можно было различить тропинку, явно используемую не очень часто, оттого и почти заросшую. — Ещё один ход? Там тайник, но для любителей погулять подольше? — пробубнил альбинос то ли шутя, то ли ища подтверждение его слов от Серёжи. В любом случае, ответа мальчишка не получил, делая шаг на неизвестную никому из присутствующих дорожку. Да, петляла она знатно. Кажется, наших героев даже начало немного укачивать от огромного количества поворотов. Через пару минут таких брожений, Антон смог различить впереди пятно, отдалённо напоминающее человека. И кажется он стоял на коленях? Сделав ещё пару шагов, уже можно было увидеть, что плечи незнакомца резко то поднимаются, то опускаются будто в немом плаче. — Катя? — только и произнёс Дима, выглядывая из-за Шаста, когда все трое подошли к девчонке достаточно близко. Та резко обернулась, глаза от страха расширились, а слёзы тут же высохли. Девушка поднялась с земли, зачем-то плотно кутаясь в тонкую курточку, отчаянно сжимая её края. Вмиг натянув маску безразличия и раздражения, она произнесла. — От вас воняет, — и уже менее уверенно. — Вы чё тут забыли? Антон усмехнулся, а Дима просто закатил глаза. Что у этой девчонки вообще на уме? То плачет, то выпендривается. Единственное, в чём альбинос был уверен по отношению к ней, — Катя определённо его раздражала. Поняв, что на её вопрос отвечать никто не собирается, девушка уже собиралась вновь выдать что-то колкое, но вдруг писк повторился. Антон насторожился. Снова этот звук. Его сложно с чем-то спутать, но в то же время непонятно, кому или чему он принадлежит. Только в этот раз, его источник был гораздо ближе. Катя смутилась, ещё сильнее сжав свою курточку и, решив, что контакт с этими тремя ни к чему дельному не приведёт, растолкала мальчишек и направилась ровно в противоположную сторону. — Если ты собираешься что-то спрятать, то направление, конечно, верное, — подал вдруг голос всё это время молчавший Матвиенко, — но не думаю, что в итоге ты найдёшь нужное место. — Вы же мне его точно не покажете, — утвердительно произнесла девушка, даже не оборачиваясь к собеседнику. Антон с Димой удивлённо повернулись к своему другу. Да, поведение Кати было странным, но почему их друг так уверен, что она скрывает что-то материальное? — Ну, почему же, — хмыкнул Серёжа. — Покажешь, что там у тебя, и я проведу, куда надо, — на лицах наших героев пронеслась лавина эмоций. Их смутила даже не двусмысленность фраз, а то, что Матвиенко собрался помогать этой невыносимой девчонке! Они что, зря ему так красочно, чуть ли не по ролям рассказывали о конфликте с Катей? Девушка задумчиво закусила губу, продолжая топтаться на месте. Видимо, решив, что выбора у неё нет, всё же снова подошла к ребятам. Резко выдохнув, она расстегнула куртку, в которую до этого так остервенело вцепилась. За пазухой у неё оказалось трое совсем крохотных котят. Они были ещё настолько малы, что даже кричали мало, пригревшись под Катиной верхней одеждой. — Здесь редко встретишь животных. Больница всё-таки, — начала она. — Видимо, кто-то из персонала подкармливал кошку, а когда она котят принесла, то об этом узнало начальство и распорядилось немедленно избавиться от них, — на последних словах голос девочки начал подрагивать. — Я сама слышала, как главврач ругался, но я успела их забрать, а потом побежала. Что с ними делать?.. Я не хочу их бросать, не хочу, — Катя закончила свой рассказ, а на глазах вновь появились предательские слёзы, но они были проигнорированы и размазаны по щекам. Троица переглянулась. Матвиенко, пожав плечами и тяжело вздохнув, всё же повёл девчушку к тайнику, возглавляя эту убогую процессию. *** В тот день Арсений не уехал домой. Штудируя всю доступную и недоступную, легальную и полулегальную информацию об альбинизме, врач так и заснул за рабочим столом Павла Алексеевича, который, в свою очередь, любезно предоставил Арсу своё рабочее место, покидая больницу. С мальчишкой было что-то не то. Внешне он был самым обычным альбиносом, но его здоровье — это то, что вызывало кучу сомнений и вопросов у его лечащего врача. Проблемы с сердцем крайне нетипичны таким людям. Разумеется, бывают исключения, но обычно ворох разнообразных осложнений в виде слабого иммунитета, плохого зрения, светобоязни и склонности к раку кожи не оставляли места для чего-то ещё. Как же Антон вообще до сих пор жив? Да ещё и так остр на язык и опрометчив в поступках. Последнее злило Арсения больше всего. Как он может, будучи проинформированным о своих особенностях, быть таким… таким глупым? Парень явно пускался во все тяжкие, лишь бы ввязаться в максимальное количество авантюр и насоздавать проблем всем вокруг, пряча всё это под соусом тупых шуток. Впрочем, ничего нового из различных источников Арсений не узнал, всё-таки в универе он был в числе лучших, проходил практику в самых престижных больницах, а на его счёту был не один десяток сложнейших, но, тем не менее, успешно проведённых операций. Упустить что-то такой человек точно не мог. Проснувшись около восьми от толчка в плечо, врач с ужасом обнаружил, что пропустил утренний обход. Рассеянно поприветствовав главврача, так бесцеремонно разбудившего его минутой ранее, Арс собирался покинуть кабинет. — Говоришь, тебе всё равно? — Павел Алексеевич скептически изогнул бровь. — Арс, он должен быть для тебя точно таким же пациентом, как и все остальные. Не пытайся выделить этого мальчишку, стараясь искупить вину перед… — Павел Алексеевич, при всём уважении, — сиплым ото сна голосом прервал начальника врач. — Я сам как-нибудь разберусь. Нисколько не обидевшись, главврач снова попытался воззвать своего подчинённого к здравому смыслу. — В прошлый раз ты говорил точно так же. — Это было давно. Мне нужно сделать обход, — стоя уже в дверях и накидывая белый халат закончил Арсений, всем видом показывая, что обсуждать альбиноса не намерен. Через мгновение в поле зрения главного врача его уже не было. Павел Алексеевич тяжело вздохнул, приземляясь на старый стул и закрывая на компьютере тонну вкладок с различными статьями об альбинизме. Некоторые из них были даже на других языках. — Арс, Арс, как далеко ты на этот раз зайдёшь… — еле слышно произнёс главврач, будто подчинённый мог его случайно услышать. Все веб-сайты объединяло всего одно предложение, чуть ли не курсивом выделенное в массиве основного текста: «Редко альбиносы доживают до тридцати лет». Это было горькой, но чистой правдой. Как ни крути, но альбиносы в большинстве своём — инвалиды, которым, как известно, предначертано очень недолгое, но порой такое яркое существование. Арсений это знал не только на словах. *** — Мы теперь, походу, стали отцами, — немного заплетающимся языком прокомментировал Дима, держа одного из котят на руках. Маленькие зверята не плакали, не вырывались, мирно посапывая и иногда пихая крохотными лапками руки ребят. И странное дело… Они были совершенно не похожи друг на друга: кто был пятнистым, кто однотонным, один вообще рыжим в белую полоску. В любом случае, окрас каждого из них был очень необычным, за что ребята между собой решили называть их «пушистыми сокровищами», по крайней мере, пока не придумают каждому кличку. — Что делать-то с ними, — севшим голосом задала вопрос девчонка, зная, что ответа не получит. — Совсем ещё крохи. Сначала троица, не сговариваясь, собиралась как-нибудь выманить Катю ближе к больнице и сдать с потрохами первому попавшемуся работнику, с упоением представляя, какой нагоняй ожидал бы девушку, но, кажется, Антон начинал постепенно трезветь и параллельно проникаться симпатией к братьям меньшим. В самом деле, как можно злиться, когда тебе в ладонь тычется крохотный мокрый носик. И даже Катя не казалась ему уже такой страшной стервой, раз так переживала за котят. Решив отложить план мести на потом, ребята просто сидели в тайнике, погрузившись в свои мысли и иногда перекидываясь парой фраз. Один только Матвиенко, оставшись без пушистого подопечного на руках, время от времени делал несколько глотков из очередной «коробочки». Этого парня алкоголь почти не менял. — Покормить бы их… — произнёс Дима, заворожённо почёсывая котёнку за ухом. — Надо из столовки что-нибудь стащить, — продолжил его мысли Антон. — Ничем хорошим это не кончится, — подытожила Катя, поднимаясь с места и собираясь покинуть тайник. Ребята сложили троих котят в деревянную коробку, предварительно обложенную какими-то тряпками, и вновь оказались на улице. Оставлять животных было жалко, хотя вряд ли им что-то будет угрожать в таком месте. Щемящее чувство не покидало подростков, почему-то в голове вырисовывалось только слово «предательство», хоть никто и не собирался бросать котят насовсем. Неужто материнский инстинкт настиг всех присутствующих одновременно? Неизвестно, почему Антон так подумал, но мальчишке стало немного смешно от такого нелепого термина, применяемого обычно не обременёнными наличием интеллекта людьми. Мальчишка подумал, что, наверное, Дима смог бы объяснить настоящую причину столь пессимистичного настроя, но озвучивать клубок своих бредовых мыслей не стал. Придя к выводу, что теперь уже назад пути нет, все согласились, что придётся проворачивать какую-то авантюру в столовой. Только Поз первое время сомневался, иногда всё же вспоминая о том, что он из достаточно интеллигентной семьи, но подобные мысли, к счастью также быстро покидали его голову. Наконец, ребята выдвинулись на завтрак. Если Антон правильно помнил расписание, то он ещё не кончился, и если передвигаться бодрым шагом, то они могут успеть. И снова дорога. Всё те же кусты, пни, камни, неизвестного происхождения мусор, иногда встречающийся на их пути. Настроение выветрилось вместе с вином, но Антон собирался в ближайшее время это исправить. И вправду, к чему уныние, если им предстоит достаточно интересное мероприятие и, по его мнению, вполне способное снова вселить хорошее расположение духа в его товарищей и Катю. Пока что Антон продолжал выделять девчонку в отдельную, лично им придуманную графу «забавная истеричка», но его тоже можно понять, согласитесь. В столовой уже было относительно тихо и пусто. За столами продолжали сидеть только маленькие упрямые пациенты, которых медсёстрам приходилось кормить чуть ли не с ложечки, и просто любители пообщаться. Среди первых, кстати, альбинос заметил Даню, уныло ковырявшего ложкой холодную кашу. Без лишнего шума ребята, переобувшись, направились к столикам, изо всех сил изображая непринуждённую беседу и одновременно пытаясь вычислить, что можно такого утащить, чтобы было не так много подозрений и что вообще годится в пищу маленьким котятам. Молоко отпало сразу же. Во-первых, его было мало, и оно выдавалось порционно, а во-вторых, коровье молоко для кошек вряд ли будет лучшим вариантом. Как минимум — из-за процента жирности. Конечно же, к такому заключению ребята пришли не сами. Всё это объяснил им Позов, тоже уже почти протрезвевший и снова превратившийся в ходячую энциклопедию. С сосредоточенным видом тыкая ложкой свою порцию каши, альбинос бросил мимолётный взгляд на проходящего в метре от него подростка с подносом, полным еды. Среди разнообразных блюд Антон смог выцепить несколько маленьких отварных сосисок. На соседней тарелке ютилось два сырника. Тут же в голове мальчишки созрела идея. Пихнув Матвиенко в плечо, Антон кивнул в сторону уже уходящего с нужной едой подростка. Серёжа понял альбиноса без слов. Поскольку больница была достаточно элитной, то для каждой палаты — а при необходимости и для отдельных пациентов, — составлялось персональное меню. К сожалению, в списке блюд Антона и его друзей ничего похожего на кошачью еду не было, а вот тот парень — идеальная мишень. Нужно было действовать прямо сейчас, пока подросток не приземлился на своё место. Молниеносно поднявшись, словно он сидел на гвоздях всё это время, Серёжа быстрым шагом направился к нужному человеку. Пару минут делая вид, что его очень заботит пейзаж за окном, даже отвернув для убедительности голову, мальчишка ловким движением руки схватился за ещё горячие сосиски. В эту же секунду подоспевший Антон подставил бедному подростку подножку. Мальчик споткнулся, но не упал, лишь расплескав немного чая на пол. С тихим «эй» он обернулся, чтобы увидеть своего обидчика, но убедившись, что всё прошло успешно, альбинос тут же сделал два огромных шага назад и повернулся к другу, сразу же делая вид, что очень эмоционально что-то рассказывает, а Матвиенко, в свою очередь, внимательно его слушает, параллельно распихивая добычу по карманам. Так и не поняв, что произошло, неизвестный пациент продолжил своё движение к столику, но уже без сосисок и одного сырника. — Жаль его немного, — смутившись произнесла Катя, рассматривая принесённую еду. — Будем считать, что он пожертвовал своим завтраком в наш фонд помощи бездомным котятам. Он должен быть счастлив, что смог спасти животных от голода, а без сосисок можно как-нибудь денёк прожить, — тут же нашёлся Позов, вызывая лёгкую улыбку на губах девушки. Распихав на всякий случай несколько салфеток по карманам и всё же нагло сперев какие-то булочки, оправдавшись небезызвестным мнением, что тихо спиздил и ушёл, называется «нашёл», Антон с остальными ребятами покинул стены столовой. Не задумываясь ни на минуту, все снова двинулись в сторону леса, идя бок о бок по дорожке из белого гравия. — Подожите минуту, я возьму им что-нибудь, откуда они смогут есть, — и сколько бы Антон не закатывал глаза, уверяя Катю, что котята совершенно не обидятся, если ребята преподнесут им еду не на блюдечке с золотой каёмочкой, всё было безуспешно. Девушка настояла на том, что даже зверятам необходима посуда и скрылась за дверями своего корпуса. — Не будь ты таким букой, Шаст. Мне кажется, это даже мило. В конце концов, нет ничего плохого в том, что она с ними так носится. Может, эта Катька не так уж и плоха… — задумчиво протянул Дима, облокачиваясь о плечо друга. Очень скептически посмотрев на Поза, Антон ничего не ответил, лишь фыркнув и переминаясь с ноги на ногу, иногда вертя головой во все стороны. По меркам больницы утро было уже достаточно поздним: сентябрьское солнце немного припекало, туда-сюда сновали медсестры и медбратья, то и дело раздавались звуки распахивающихся и вновь закрывающихся дверей, а иногда до мальчишки доносились обрывки различных указаний, отдаваемых «старшими по званию», как Антон любил называть врачей. — Шастун, — грубый голос раздался за спиной мальчишки, но тот, примерно понимая, что его ждёт, не спешил оборачиваться, цепляясь взглядом за не менее напуганного Матвиенко, у которого были полные карманы сосисок — сырник этот жук всё же сожрал, за что был сильно осуждён Катей и немного самим альбиносом. Нервно выдохнув и убрав локоть до этого вполне беспечного Поза со своего плеча, Антон всё же обернулся, встретившись с пронзительно-холодным взглядом голубых глаз. Врач недовольно сощурился, оценивая внешний вид подопечных: руки в царапинах, на кроссовках снова куски глины, а в спутанных волосах виднелись зелёные листья. — Я убью вас троих, — отчеканил Арсений, — быстро в палату. — Арсений Сергеевич, дайте нам пару минут, — осмелился подать голос Серёжа, но был прерван. — Я непонятно что-то сказал? Быстро. Если через пять минут я увижу кого-то из вас в коридоре или, упаси боже, на улице, вы у меня до конца жизни будете стены оттирать и параллельно уборщице помогать бельё перестирывать. Дважды повторять не пришлось. Мальчишки сорвались с места, будто на них спустили стаю бешеных собак, — в целом, судя по уровню злости их лечащего врача, не было такой сильной разницы, — и уже через минуту влетели как ураган в палату, даже не закрыв дверь и пытаясь отдышаться. — Снова из-за этой стервы нам влетит, — Антон рвано выдохнул. Только зарождающееся хорошее отношение к девушке снова сошло на ноль, но что будет теперь с их личным пушистым сокровищем в лесном тайнике?