Двойник

В пределах собственных страстей

Так сильно устаёшь

Но все твердят: ты будь мудрей

Себя и нас спасёшь

OITZMANN — «Извечная»

Ржавые зубья капкана с громким лязгом сомкнулись в опасной близости от щиколотки. Затхлый запах сырости и плесени ударил в нос, заставив Геральта поморщиться. К своему удивлению он обнаружил, что тело его совершенно не слушалось. Голос второго убийцы гулким эхом отскакивал от сводов пещеры. — Хенсельт ведёт себя так, будто сам хочет нам помочь, — тон его был спокойным, не выражающим ни удивления, ни презрения. — Ты о чем? — неожиданно для себя произнёс Геральт чужим, незнакомым голосом. Он шёл за убийцей, след в след, ощущая внутреннее напряжение, распространяющееся по телу. Колдун не соврал, он действительно чувствовал всё, что когда-либо испытывал ведьмак, бездыханно лежащий сейчас в каэдвенской палатке. Страх, жажду крови и какую-то далёкую, глухую тоску. — Ты же его видел, — продолжал второй. — Строит из себя солдата. Лезет повсюду. Он очень неосторожен. Геральт ощутил, как сжались собственные челюсти. — Лето приказал его убить. Как и тех. — Хоть какая-то работа. А то сидим в этих пещерах, как нетопыри. — Я бы лучше посидел нетопырём, чем нарываться на королевскую охрану, — тон собственного голоса сквозил неуютной тревогой. — Что с тобой, Эган? Забоялся? «Так вот как его зовут — Эган, — размышлял Геральт, рассматривая стекавшую с камней воду и тускло поблёскивавшие под ногами капканы. — А этот, стало быть, Зеррит». Эган всё продолжал говорить, осторожно ступая между камнями. — Детмольд ни на шаг от Хенсельта не отходит. А теперь, говорят, у них в лагере ещё и ведьмак появился. — Он один, а нас трое. — Зато ты знаешь, кто это. — Знаю, чтоб его глисты заели. Разберёмся. Геральт замер, прислушиваясь к разговору ведьмаков. Они знали его. Не просто слышали истории о Белом Волке, а знали его лично. Не это ли имел в виду Лето, когда упоминал, что Геральт «спас их»? Не одного Лето, а «их» — трёх ведьмаков, убийц королей. Но от кого? Или... чего? — А у меня все Меригольд из головы не выходит... Имя чародейки, произнесённое Эганом, глухой и тянущей болью стянуло чуть ниже желудка. В голове ещё был свеж разговор с Гарвеной. Неужели Трисс действительно была замешана в этой истории с убийствами? — Если она разболтает, что это Шеала заказала Демавенда, дело выйдет из-под контроля, — словно в подтверждение мыслям Геральта произнёс Зеррит. — Лето должен её убрать. — Должен. Но его теперь интересует только убийство королей. Она знала. Всё это время Трисс знала о готовящемся покушении на Демавенда. Думать о том, что смерть Фольтеста также была на её совести, Геральту хотелось меньше всего. Он не мог поверить, что человек, которому он так доверял, с которым хотел связать свою жизнь, всё это время обманывал его. Что чародейка, которая клялась ему в любви и верности, оказалась двуличнее всех кметов Предместий вместе взятых. С каждой минутой ему всё больше хотелось найти её, задать все вопросы, что нудным гудением раздражали мысли, заставить её раскрыть все свои карты. Как наивно было надеяться на честность с её стороны. Как наивно было верить той, что считала политику своей естественной средой обитания. Он был обманут, предан. Снова. — Ну наконец-то. Узнали что-нибудь? — голос Лето был неожиданно громким, грубым. Геральт с трудом подавил в себе мысли о Трисс, у него всё ещё было дело поважнее. — Белый Волк прибыл в лагерь каэдвенцев вместе с Верноном Роше, — Эган презрительно сплюнул себе под ноги. Если бы Геральту не пришлось находиться в воспоминаниях трупа, он смог бы услышать, как хрустнули суставы на сжимаемых кулаках, как скрипнули стиснутые зубы. «Ты помог нам с Лоредо, а я пообещал тебе, что помогу найти Трисс», — раздался в голове хриплый голос, с едва различимым темерским акцентом. Почему даже в такой момент он думал о нём? Почему вдруг вспоминал каждый раз, стоило кому-то упомянуть его имя? Неужели Геральт и правда сходил с ума? — Похоже, он теперь бегает на посылках у Хенсельта, — хмыкнул Зеррит, словно сквозь густой туман. «Выиграй мне сутки. Я верну отряд на Персифаль», — настойчиво продолжал голос в голове. Воспоминания Эгана раз за разом перебивались собственными. Раз за разом голос Роше становился всё отчётливее, всё сильнее он выделялся на фоне разговаривавших ведьмаков. Геральт чертыхнулся. Это не было сумасшествием. Кто-то пытался прочесть его мысли. Нет, не кто-то. Детмольд. Чародей не должен был узнать о заговоре. Не должен был добраться до той части воспоминаний, где Геральт раскрывал разговор с Фалькой. — Я думал, его повесили за убийство Фольтеста, — Эган презрительно растягивал слова, но Геральт почти не слышал его, лишь сосредоточенно пытался вспомнить хоть что-то, способное отвлечь колдуна, выиграть хоть немного времени. Он восстанавливал в памяти образ за образом: Трисс, её белая кожа и огненно-рыжие волосы. Её запах сладкого апельсина и жасмина, отдававший теперь лишь горечью и разочарованием. Её плавные изгибы, бархатом скользящие под грубой кожей пальцев. Её наигранно невинный и нежный взгляд. — Ты так хочешь, чтобы его повесили? — глухо хмыкнул Лето, словно в насмешку над жалкими попытками Геральта. Эган лишь безразлично помотал головой. Шани. Он попытался вспомнить Шани. Маленькое колечко с бледно-голубым камешком, которое он так и не решился ей подарить. Взгляд, полный печали и смирения. Он был виноват перед ней. Виноват за то, что позорно сбежал, испугавшись ответственности. Виноват за то, что бросил не подумав: «Нужно было оставить Альвина с Трисс». Тогда он наивно решил, что с чародейкой у него будет лучшее будущее. Болван. — Надо быть осторожнее. Иорвет и его банда нам теперь не помогут, — Лето перевёл взгляд на Зеррита, слегка склонив голову. — Есть ещеё кое-то. Шеала де Тансервилль, — неприязненно протянул Зеррит. Эган шагнул к Лето, согласно кивнув. — Да, точно. Наша чародейка что-то зарвалась. Голубые глаза Бьянки. Такие же голубые, как вода Понтара ясным летним утром. Замысловатые узоры, покрывавшие, казалось, каждый сантиметр её крепкого, молодого тела. Звонкий смех и искрящийся удовольствием взгляд. Зеррит мрачно хмыкнул. — Де Тансервилль сделала своё дело. Нам она не нужна. — Мы не будем её убивать, — спокойно отмахнулся Лето. — Пока. — Тебе видней, — равнодушно бросил Эган. Холод. Вода. Пальцы, отчаянно сжимающие собственные руки. Он судорожно пытался думать о чем угодно, только не об этом, но мысли предательски возвращались к Роше. К слепящему солнцу, поигрывающему на острие клинка у самого горла. К красному шёлку и тяжёлому дыханию. К хвое и табаку. Лето мрачно посмотрел на ведьмаков, что-то обдумывая. — Да. Теперь самое главное — избавиться от Хенсельта. Отправляйтесь сейчас же. — А ты? «Я хочу, чтобы твоя улыбка открыла для меня врата рая», — от собственного шёпота пробежали мурашки по коже. Даже несмотря на отсутствие тела как такового, Геральт ощутил, как пересохло в горле. Мысли всё текли и текли, совершенно перестав подчиняться его воле. Глубокий взгляд карих глаз, отражающий в себе всполохи флотзамского пожара. Шипение волн, мягко перебирающих песок у берега под Вергеном. Свежий и влажный вечерний воздух. Тепло переплетённых пальцев. — Я еду в Лок Муинне, — наконец заключил Лето. — Там всё и закончится. Будьте осторожны, и скоро мы снова встретимся. Вот оно. Он нашёл, что искал. С силой вырвав себя из видения, он резко и глубоко вдохнул, ощутив вдруг, как обжигает горло спёртый воздух палатки. Не медля ни секунды, вскочил на ноги, толкнул чародея к шкафу, впечатав лопатками в грубо отёсанные полки. Сжал пальцы на морщинистом горле. Ужас и страх заплескались в маленьких маслянистых глазках Детмольда. — Расскажешь хоть одной живой душе, что видел, и я лично перережу тебе глотку, — яростно прошипел Геральт, сильнее надавив на пульсирующие вены. Несколько книг с глухим стуком свалились на землю, подняв едва различимые клубы грязи и пыли. Щеки чародея болезненно побледнели, когда он испуганно закивал. Может, он и смог бы сохранить хоть каплю присущего ему хладнокровия, но та скорость, с которой ведьмак оказался в опасной близости к жизненно важным органам, совершенно не вязалась с его представлениями о последствиях применения Голубого Сна Ханмарвина. — Они говорили о Шеале, что это она их наняла для убийства Демавенда. — Геральт ослабил хватку, позволив Детмольду сделать несколько судорожных вздохов. — Где она?! — Шеала? — прохрипел чародей, потирая освобождённое горло. — Она заходила сюда, когда ты лежал в трансе. Сказала, что попробует поймать второго убийцу. Геральт раздражённо стукнул кулаком по стенке шкафа. — Холера. Я должен опередить её. Снова опоздал. Досадливо пнув стоящий на земле котелок, он отошёл от Детмольда. Как бы ни был он сейчас зол на старика, Шеала уже могла добраться до Зеррита — нужно было спешить. Ведьмак наверняка вернулся в убежище, зализывать раны. Гнусный смешок остановил его на полпути к выходу. — Ну и ну... Я-то думал ведьмачьи мутации заканчиваются на сверхсиле и бесплодии, — ядовито процедил чародей, переходя на сальный шёпот. — Неудивительно, у двух мужиков ведь не может быть детей. Геральт с трудом подавил в себе желание достать из ножен меч. — Я предупредил тебя, чародей. Не испытывай моё терпение. *** Роше задумчиво постучал пальцами по столу. Небольшая лампа поигрывала светом в мерно растекающемся по каюте сизом дыме, привычно отбрасывая тени на карту Севера. С верхней палубы доносился топот, скрип мачт, хлопание парусов. Дверь со скрежетом распахнулась. — Мы закончили, — сообщил Фенн, отряхнув руки от грязи. — Не понимаю, к чему была эта спешка. — Так надо, — не обратив на вошедшего внимания, ответил Роше. — Приведи ко мне девчонку. — Ты про Фальку? Они с Бьянкой сейчас укладывают палатки в трюме. — Приведи её, мне нужно задать пару вопросов. И проследи, чтобы никто не сходил с корабля. Заметите каэдвенцев поблизости — немедленно доложить мне. Фенн коротко кивнул и вернулся на палубу, хлопнув дверью. Роше устало выдохнул, потёр переносицу, нахмурившись. День подходил к своему концу, а от ведьмака всё ещё не было вестей. Успокаивало одно — весь отряд удалось вернуть на корабль даже раньше оговорённого срока. Оставалось лишь дождаться возвращения Геральта. Робкий стук по иссохшимся доскам вернул его мыслями к вопросам, ответы на которые следовало получить уже давно. — Входи, — буркнул он протиснувшейся в приоткрытую дверь Фальке. — Сядь. Гомон матросской болтовни и стук сапог патрулировавших палубы солдат остался там, за пределами каюты, когда Фалька осторожно села на свободную лавку. Она принялась внимательно разглядывать карту, по которой каких-то пару недель назад пересказывала политическое устройство государств Севера. Трубка давно уже остыла, и Роше, отвлечённо вытряхнув пепел, положил её на стол, а после — тяжело сел напротив Фальки. — Полагаю, ты понимаешь, зачем я позвал тебя. — Догадываюсь, — спокойно ответила она, переводя взгляд на поблёскивающие в полумраке каюты глаза командира. — И о чём ты хотел спросить? — Выкладывай всё, что знаешь, — холодно произнёс Роше, прищурившись. — Это невозможно, — она цокнула языком и прикрыла глаза, покачав указательным пальцем. — Я уже говорила, что помню только часть информации. Немного о прошлом, немного о будущем. Что конкретно тебя интересует? — Где сейчас убийца королей? — В Лок Муинне, — ответила Фалька, довольно улыбнувшись озадаченному взгляду Роше. — Не смотри на меня так. Геральт уже, скорее всего, в курсе, поэтому я и рассказываю. — В курсе чего? Для чего ведьмаку понадобилось отправиться в Лок Муинне? Сложив пальцы домиком, она облокотилась о стол и задумчиво подняла взгляд, словно воскрешала в памяти давно забытые воспоминания. — Скоро в Лок Муинне состоится сходка чародеев и королей. Колдуны хотят восстановить Совет и Капитул — уж больно им не нравится текущее положение дел. Там соберутся короли Севера и послы Нильфгаарда, — закончила она и снова перевела взгляд на Роше. Выражение лица её резко изменилось, словно она внезапно вспомнила что-то важное. Пренебрежительно растягивая слова, Фалька игриво добавила: — Кстати, Трисс должна быть где-то там, у чёрных. Мрачная тень на мгновение залегла на лице Роше. Он никогда не доверял чародейке: ни в Вызиме, ни во Флотзаме, ни тем более теперь, когда она оказалась в руках Нильфгаарда. Но он обещал. Как бы ни было ему неприятно от этой мысли — он был в долгу перед ведьмаком. Прервав собственные размышления, он вернулся к допросу. — Кто представляет Темерию? — Ян Наталис, — беспечно ответила Фалька, словно они обсуждали погоду, а не политику. — Но, ты же понимаешь, что он не король? Вместе с ним прибудут Кимбольт и Маравель. Роше ударил кулаком по столу, отчего тусклый свет лампы затрепетал ещё сильнее, почти утратив свою яркость. — Зараза. Для чего Лето туда направляется? — Я бы сказала, хочет навести суету, — протянула Фалька, оценивающе щурясь. — В Лок Муинне всё закончится, если тебе нужна именно эта информация. Большего сказать не могу. — Но зачем? Что ему даёт убийство королей? Личные счёты? Фалька невинно улыбнулась. — А для чего ты плёл заговор против Хенсельта? — Ты не ответила, — процедил Роше, опасно прищурившись. Несколько суставов предупреждающе хрустнули, а костяшки пальцев побелели, словно он собирался раскрошить в сжатом кулаке как минимум пару камней. — Ты тоже, — спокойно бросила Фалька, вглядываясь в его лицо. — Но хорошо, я отвечу тебе. Ты ведь знаешь, чем ведьмаки зарабатывают на жизнь? — Убивают чудовищ? — Выполняют заказы. В воздухе повисла липкая тишина, прерываемая лишь скрипом досок и приглушенными разговорами матросов. Роше замер, обдумывая слова девчонки. — Хочешь сказать, — наконец произнёс он после недолгого колебания, — кто-то заказал королей? Но кому... Холера, — голос его предательски сел, выдав весь ужас осознания будущего собственной страны, — без королей Север не выстоит в очередной войне. Он резко поднялся, с силой оттолкнув лавку до противного скрежета о доски настила. Принялся мерить шагами каюту, непроизвольно сжимая и разжимая кулаки. Фалька лишь терпеливо следила за его движениями, ожидая дальнейшей реакции. — Сколько у нас времени? — выпалил Роше, оперевшись руками о стол. Фалька едва вздрогнула. — К концу недели чёрные перейдут Яругу. — И ты молчала?! — он практически перешёл на крик, отчего разговоры за дверью вмиг стихли. — Всё это время ты знала и молчала! — И что бы ты сделал? — Фалька инстинктивно повысила голос, чуть приподнявшись на лавке. — Пошёл в одиночку месить нильфов? Роше снова ударил кулаком по столу, заставив стёклышки лампы жалобно зазвенеть, а Фальку — сесть. — Да хоть бы и так! Я мог предупредить Наталиса, ты это понимаешь?! — Ему пришлось сделать несколько глубоких и тяжёлых вдохов, чтобы вернуть самообладание. Наконец, справившись с гневом, он снова перевёл взгляд на Фальку. — Так это чёрные наняли ведьмака? — И да, и нет, — снова спокойно ответила она. — Что ты имеешь в виду? Кто ещё в этом замешан? — тон голоса Роше то и дело менялся, переходя от яростного рычания к ядовитому шёпоту. — Не испытывай моё терпение! Фалька устало закатила глаза, но тут же дёрнулась и приосанилась, заметив испепеляющий взгляд командира. Играть с огнём в данной ситуации было бы не лучшим решением. — Демавенда заказала Ложа чародеек, — рассеянно объяснила она. — Конкретно — Шеала де Тансервилль. Геральт, скорее всего, прямо сейчас это выясняет. — Она же прямо тут, у нас под носом! Мы можем взять её здесь! — И как ты объяснишь это Хенсельту? Она обещала ему избавление от проклятия, а ты, тем временем, готовил государственный переворот за его спиной, — взгляд Фальки вдруг приобрёл тот характерный прищур, свойственный матерям, отчитывающим своих непослушных детей. Заметив, как от этого дёрнулся Роше, она лишь тихо выдохнула и продолжила безразличным, спокойным тоном: — Можешь не переживать, жить ей осталось недолго. К тому же она, скорее всего, уже сбежала. — Сучья дочь! — прорычал он, вцепившись пальцами в край стола. — Кто ещё в Ложе? — Дай подумать, — Фалька постучала пальцем по сомкнутым губам, припоминая всё, когда-либо прочитанное в книгах и услышанное в игровых диалогах. — Я не помню точный состав, но некоторых могу назвать: Филиппа Эйльхарт, Фрингилья Виго, Кейра Мец, Францеска Финдабаир и… ах, да — Трисс Меригольд. Роше на мгновение ощутил, как кровь отлила от лица, как похолодели кончики пальцев. Чародейка всё знала. Знала о Демавенде, о ведьмаке — убийце королей. Была ли она причастна к смерти Фольтеста? Должен ли теперь сам Роше рассказать обо всём Геральту? Поверит ли ему ведьмак? — Твою же мать, — выдохнул он, тяжело опустившись на лавку, — ты даже про Трисс ничего не рассказала... Фалька недовольно фыркнула. — И как это должно было выглядеть по-твоему? Она почти всё время была рядом и могла заткнуть меня в любой момент, если бы почувствовала опасность раскрытия Ложи. Думаешь, она так спокойно оставила бы меня с Полосками и ведьмаком, зная, что я могу в любой момент её сдать? Справедливости ради, Трисс вас тоже не особо поспешила оповестить о заказе на Демавенда, хотя и была любовницей Геральта. Вот я и ждала, пока Лето сделает своё дело. Всё равно с ней ничего не случится. — Почему сейчас? — Роше провёл ладонью по лицу, болезненно зажмурившись. — Почему ты говоришь об этом только сейчас? — Потому что именно сейчас об этом узнает Геральт, и мои слова уже не повлияют на дальнейшие события. С верхней палубы снова донёсся гул разговоров и стук сапог. Волны Понтара с большей силой принялись бить о борт Персифаля. Ветер неумолимо поднимался, раздувая сложенные паруса, скрежетал реями и мачтами, словно торопя, прогоняя чужаков прочь от Вергена. — Где сейчас ведьмак? — безучастно спросил Роше, больше для заполнения тишины, чем из необходимости. — Который из? — Не строй из себя дурочку. — Если ты о Геральте, — хмыкнула Фалька и принялась загибать пальцы, — то он либо защищает Хенсельта от убийц, либо участвует в магическом ритуале. Потом он направится в убежище Лето, где найдёт умирающего ведьмака — одного из союзников Лето, — она отвела взгляд, нахмурившись. — Прости, я не помню его имени. Опережая твой вопрос — нет, я не знаю, где оно. Знаю только, что где-то в скалах. После этого он, скорее всего, отправится на поле, чтобы снять призрачную мглу. — Подожди, он же собирался снять проклятие утром, — рассеянно произнёс Роше, будто и не заметив слов о покушении на короля. Фалька многозначительно улыбнулась, прищурившись и слегка оскалив зубы. — О, смотрю, вы обо всем договорились. Не думаю, что он захочет ждать до утра. К тому же, весь отряд уже на корабле, ты ничем не рискуешь. — Если мы уже обо всём знаем, — медленно начал Роше, задумчиво всматриваясь в трепещущее пламя лампы и тихо постукивая пальцами по столу, — зачем снимать проклятие и помогать Хенсельту? Почему бы сразу не отправиться в Лок Муинне? — Геральт должен вернуть себе память, — устало ответила Фалька, — Седрик предсказал ему, что для этого нужно снять проклятие с поля битвы, где призраки вновь и вновь убивают друг друга и погибают под огненным дождём. Дай ему закончить начатое. Но в одном я с тобой согласна: будет лучше сразу отправиться в Лок Муинне, как только мгла спадёт. — Что ты имеешь в виду? Она подвинулась ближе, поставив локти на стол и сложив руки домиком. — После того, как Геральт снимет проклятие, он потеряет сознание и пролежит так несколько дней. С поля его заберёт Лютик, но мы могли бы его опередить. — И забрать ведьмака сразу на корабль, — медленно закончил мысль Роше. — И волки сыты, и овцы целы. Главное, не попадаться на глаза каэдвенцам. *** Горло неприятно саднило. Следы пальцев на шее, отражённые в мутном, поцарапанном зеркале, побагровели. Чертыхнувшись и поправив ворот плаща, Детмольд бросил короткий взгляд на тело на столе. От этих ведьмаков были одни только проблемы. Хенсельт ждал доклада, но что мог предложить ему чародей — жалкие обрывки воспоминаний? Если он не поймает заговорщиков сегодня — его собственное тело рискует оказаться в петле или повторить судьбу злополучной Глевиссиг. Ещё и темерцы так внезапно свернули лагерь, вернувшись на корабль. На фоне вечернего покушения всё это выглядело более чем подозрительно. «Ваше Величество, мой информатор сообщает, их командир чем-то сильно взволнован, но среди солдат ходят лишь разговоры о скором снятии проклятия и отбытии из Вергена», — собственный голос тогда показался ему чересчур слащавым, заискивающим, словно это он оправдывался за странное поведение темерцев. «Так выясни, что у этого полосатого выродка на уме, чародей ты или кто! — Хенсельт рычал, словно разъярённый медведь. Свежая повязка уже успела пропитаться кровью. — Он пришёл с ведьмаком, так что может знать больше, чем мы». «Вы предлагаете допросить ведьмака? — Сейчас Детмольд понимал, что это был прямой приказ, а не предложение. — Не думаю, что он захочет говорить». Запах переваренной похлёбки ударил в нос, заставив брезгливо поморщиться, стоило ему выйти из палатки. Мелкая морось успела размочить землю, отчего грязь под ногами принялась липнуть к сапогам и мерзко хлюпать. Дорога к королевскому шатру была покрыта мутными, поблёскивавшими в свете факелов, лужами. «Мне все равно, как ты это сделаешь: спросишь, влезешь ему в башку или накачаешь зельями! — вспоминал он последние слова короля, сказанные перед тем злополучным ритуалом с двумя ведьмаками. — Я жду доклада, в чем причина бегства. Или тебя этому не учили в ваших колдовских школах?» Учили. И техникам допроса учили, и способам влияния на сознание. Но разве можно было сравнивать обычных людей с мутантами-ведьмаками? Ещё и с такими прыткими и сильными. Не удостоив охрану у шатра и взглядом, Детмольд учтиво склонился и шагнул к королю. Хенсельт сидел на деревянном троне, в гнетущей задумчивости выслушивая донесения своих командиров. Кровь на повязке успела высохнуть, приняв бурый оттенок, так удачно сочетавшийся с цветами формы каэдвенских солдат. — Что ты выяснил, чародей? — раздражённо гаркнул он подошедшему Детмольду. Тот лишь заискивающе склонил голову, осторожно поглядывая на короля. — Ваше Величество, убийство Демавенда было заказано Ложей чародеек. Шеала де Тансервилль — одна из заказчиц. Хенсельт сплюнул себе под ноги, ударив кулаком по подлокотнику. — Курва! Привести чародейку! — Не хотел бы вас расстраивать, но она сбежала, — осторожно произнёс Детмольд, слегка попятившись к выходу. — Ведьмак отправился за ней. — Увидишь её — убей без разбирательств. Пусть эти потаскухи вспомнят, где их место. Что ты узнал о заговорщиках? — Ваше Величество, ведьмак закрылся от меня. Я не смог вытащить из него что-либо о заговоре. Хенсельт опасно оскалился, сжав в кулаке кубок, поднесённый мальчишкой-слугой. — Что значит закрылся, Детмольд? — Он распознал мои телепатические чары и начал думать о своих любовницах, — презрительно процедил чародей. — Но я выяснил кое-что другое, не менее интересное. — Говори же, не тяни, — бросил король, отпив вина и болезненно прикрыв глаза. Видно, сказывалась едва затянувшаяся рана. — Ведьмак не ровно дышит к одному из подозреваемых в заговоре — темерскому командиру, — Детмольд желчно ухмыльнулся. — Я думаю, именно он является организатором. Полагаю, ведьмак рассказал ему о результатах расследования. Хенсельт поднялся, с силой бросив кубок под ноги. Вино бордовой лужицей растеклось по земле, брызгами отметив стоящих поблизости солдат. — Позвать сюда сотника! — взревел он. — Приведите мне этого хитрожопого ублюдка. Я с него своими руками шкуру спущу! Детмольд дёрнулся, тут же приняв всё тот же бесстрастный, цинничный вид. — Ваше Величество, Роше со своими людьми скрывается на корабле, нам его оттуда не достать. Король метнул на чародея яростный взгляд, коснулся рукой меча на поясе. — Значит сожгите к херам этот корабль, вместе со всеми сучьими детьми!