Эксклюзивный

Все тумбочки номера были раскрыты, а постель кошмарным образом смята, когда Хисока покинул душевую и с негодованием взглянул на метания Иллуми по номеру. — Ты не видел мой телефон? — Боюсь, что ты его оставил в квартире Готаро, — убирая полотенцем остатки влаги с кончиков волос, Моро сел на кровать. — Точнее, ты оставил, — вспоминая то, что это фокусник вырубил его тогда, Золдик упёрся в него недовольным взглядом. — К сожалению, думать об этом было тогда затруднительно, — Хисока с лукавым прищуром откинулся назад, упираясь ладонями в матрас и следя за тем, как напряжённо хмурится брюнет. — А что с моей одеждой? — Тебе без неё лучше, дорогой Иллуми, уверяю, — Моро, чуть шире раздвинув ноги, любовно обвёл взглядом красивое, подтянутое тело, маячащее посреди комнаты. — Хисока, я серьёзно, — Золдик отвернулся, чтобы не отвлекаться. — Ты жалеешь? — неожиданно меняя тему, немного тише спросил волшебник, с интересом разглядывая наготу, которую ему было дозволено видеть. — Ещё не поздно свалить всё на лихорадку и обезвоживание. Поворачиваясь обратно, Иллуми упёрся в партнёра неразличимым взглядом, всерьёз обдумывая услышанное. — На самом деле причин для помутнения твоего чистого и невинного рассудка было предостаточно, выбирай любую. Как насчёт интоксикации? — усмехнулся Хисока. — Ты ведь не мочился три дня. Я удивлён, как у тебя ещё не отказали почки или не лопнул мочевой пузырь. — В бессознательном состоянии, если это не обычный сон, а именно патология, почти все мои физиологические процессы экстренно замедляются, — начал своё объяснение брюнет, возвращаясь к шкафу и пытаясь зрительно оценить, все ли отделения проверил. Он с лёгкостью допускал мысль о том, что Моро просто-напросто прячет от него всю одежду. — В связи с этим и из-за длительного отсутствия поступления жидкости в организм почки фильтровали самый минимум, достаточный для относительно приемлемого поддержания жизнедеятельности, так что максимальной вместимости моего мочевого пузыря хватило бы ещё примерно на сутки, судя по ощущениям после моего пробуждения, — Иллуми потянулся к верхним полкам, вставая на цыпочки, отчего фокусник непроизвольно облизнулся, оглядывая напряжённые скла́дные мышцы, перемежающиеся под идеально гладкой кожей. — И вообще-то, при нормальной эластичности стенок он не может лопнуть, просто начинается обратный приток мочи в почки, из-за чего может возникнуть почечная недостаточность и привести к интоксикации. Но до этого бы не дошло, потому что, вероятнее, я бы в конце концов просто обмочился на твою кровать, — резанул ассасин своей присущей прямолинейностью, не поведя и бровью, хотя Хисока был так сильно сосредоточен всем своим вниманием на упругих ягодицах, что даже не придал особого значения услышанному. — Я бы менял тебе пелёнки, малыш, — насильно отрывая поплывший взгляд, Моро, усмехнувшись, сделал над собой усилие, чтобы отогнать мысли в русло диалога и перебить наваждение. — На самом деле я ожидал, что так и произойдёт, но твоему терпению можно позавидовать. — Что касается обезвоживания, я могу обходиться без воды пять дней, в прохладном климате — шесть, так что в этом проблемы точно не было, — ничего не обнаружив на верхних полках, Золдик вздохнул и прикрыл глаза, некоторое время так и стоя спиной к новоиспечённому любовнику, но в конечном счёте повернулся к нему с серьёзным видом. — Когда я очнулся, у меня не было ни интоксикации, ни лихорадки, ни обезвоживания. Ни на что свалить не получится, и делать я этого не собирался изначально, потому что умею принимать ответственность за свои решения. Я не жалею о случившемся, Хисока. — Я тоже, — дёрнул уголками губ фокусник. — А теперь скажи, где моя одежда. Я не могу ехать голым, — повседневно заговорил убийца, словно предыдущие слова ничего не значили. — Я не заходил в твой номер, пока ты спал, только оплачивал, чтобы его никому не сдали. Полагаю, твоя одежда там. Иллуми удивлённо изогнул бровь в ответ на такую тактичность Моро. Он полагал, что тот будет менее озабочен чувствами Золдика и просто сгребёт его одежду в пакет, закидывая куда-нибудь в ящик своего номера, а то ещё и этого не сделает, и одежду просто выбросят во время уборки номера. А тот мало того, что не вторгался в его апартаменты, так ещё и учтиво их оплачивал. — Я должен тебя поблагодарить? — будто бы неуверенно спросил брюнет. — О, я надеюсь, что отблагодаришь, — Хисока облизнулся, проводя ладонью по внутренней стороне своего бедра, и Иллуми сглотнул, всё же падая взглядом ниже, чем нужно бы было. — Обязательно… — плавно выдыхая, чтобы привести сердцебиение в норму, Золдик вновь сосредоточился. От факта отношений эти шуточки ниже пояса почему-то перестали восприниматься как что-то обидное. Скорее, наоборот, подталкивали подыграть. — Но для начала я должен связаться с отцом и объяснить, почему не выходил на связь так долго. — О, об этом можешь не переживать, я уже сообщил ему, что у нас с тобой небольшая пижамная вечеринка. — Что? — чуть было не вскрикнул Иллуми. — Что ты ему написал? И откуда у тебя вообще его номер? — Можешь прочитать сам, ничего такого, — Хисока небрежно махнул рукой в сторону прикроватной тумбочки, на которой лежало устройство. — И ты не представляешь, как часто за эти годы терял телефон и отписывался с моего. Брюнет в спешке метнулся к тумбочке и, снимая блокировку, сразу зашёл в список чатов.       Вы:       Здравствуйте, Сильва.       Полагаю, что этот номер может       быть вам знаком. Золдик Побольше: Да. Кто это?       Вы:       Хисока. Не уверен, слышали ли       вы моё имя. Золдик Побольше: Что случилось?       Вы:       В процессе миссии с Иллуми       кое-что произошло,       переживать не стоит, но,       боюсь, он не сможет выйти на       связь в ближайшее время. Я       попрошу его написать вам, как       только будет возможность. Золдик Побольше: Понял. Спасибо. Иллуми несколько раз перечитал текст сообщений и никак не мог поверить глазам. Хисока умеет писать сдержанно и строго по делу? Без шуток, неоднозначных фраз и смайликов? Неужели он?.. — Ты что, пытался произвести впечатление на моего отца? — не сдержал лёгкой ироничной усмешки Золдик. — С чего ты взял? — отчего-то поднялся вдруг с постели Моро, направляясь в ванную, однако брюнет тут же последовал за ним, не отставая ни на шаг. — «Здравствуйте»? — Простая вежливость, — Хисока попытался закрыть дверь за собой, но Иллуми подставил ногу. — Во всех предложениях соблюдены все знаки препинания, и даже проставлены точки в конце. — Я всегда соблюдаю пунктуацию, — он, делая вид, что очень занят, стал перебирать кисти в своей косметичке. — Ни одного смайлика. — Тогда было не до смеха, — в косметичке лежало всего четыре кисти, одна палетка, карандаш для бровей и подводка для глаз, но даже этот небольшой ассортимент сейчас забрал всё внимание Моро на себя, судя по его сосредоточенному виду. — «Переживать не стоит»? — Всё было под контролем, я уже вызвал тогда заклинателя нэн. — Ты даже не поленился и написал «моё» с буквой «ё». — Так выглядит лучше. — Всё объяснение ситуации в одном едином сообщении, а не по частям. — Я так не делаю. — Делаешь, — облокачиваясь о дверной косяк, не в силах сдержать издевательского прищура Иллуми вертел в своих руках уже заблокированным телефоном, и, подгадав момент, Хисока попытался его выхватить, но брюнет опередил его, убирая руку с устройством за спину. — Наверное, он очень удивится, когда узнает, какой ты на самом деле. — Малыш Луми решил меня пошантажировать? И какой же я? — фокусник, хитро улыбаясь, подошёл вплотную, резко припечатывая Иллуми к косяку и ставя колено между его ног, мягко раздвигая их в стороны. — Своевольный, — выдохнул тот, крепче сжимая телефон. — А ещё? — Моро нежно провёл пальцами по тонкой шее, едва царапая ногтями, и обхватил её ладонью, слегка сдавливая. Не слишком, просто чтобы было ощутимо. — Безрассудный, — прошептал Золдик сбивчиво, снова ощущая, как низ живота приятно потянуло. — Ну надо же, какой я негодяй, — усмехнулся Хисока, поглаживая второй рукой сначала талию брюнета, а затем спускаясь всё ниже и оглаживая подтянутую ягодицу, на которую с аппетитом засматривался две минуты назад. — Бессовестный… — почти выстонал Иллуми, чувствуя, как пальцы проскользнули по ложбинке, тягуче медленно спустились ещё ниже и начали аккуратно массировать кольцо мышц. — Совесть? Что это? — Моро горячо дышал прямо в приоткрытые губы, иногда надавливая средним пальцем на тесно сжатые мышцы чуть сильнее, отчего Золдик выгибался навстречу, постанывая и непроизвольно пытаясь сильнее прижаться уже почти возбуждённой плотью к недвижимому бедру между ног. — Ох, милый Иллуми, да ты потёк. Думаю, твой отец гораздо больше удивится, когда узнает какой ты. — Хисока, перестань… — покусывая губы, ассасин чувствовал, как из-за такого нахального напора Хисоки вся кровь отливает от мозга к причинному месту. — Ты, кажется, хотел, чтобы я душил тебя, пока ты не кончишь? Рука на шее ещё немного сжалась, всё ещё не настолько, чтобы навредить или хотя бы даже оставить след, но уже достаточно, чтобы затруднить дыхание, и телефон упал на кафельный пол никому не нужным куском металла и пластика. Иллуми закатил глаза в экстазе, хватая руку Хисоки, чтобы тот её ни в коем случае не убрал. Дрожащие ноги разъезжались в стороны, отчего брюнет, слабо цепляясь пальцами другой руки за стену, сам сильнее насаживался на палец, однако Моро следил, чтобы он не входил, а только дразнил колечко, иначе без смазки могли образоваться микротрещины. — О, Иллуми, сколько же в тебе эмоций. И зачем ты только их всё время прячешь? — фокусник прижался как можно ближе, упираясь собственным стояком в бедро Золдика, слегка покусывая его губы, переминая их собственными, чуть оттягивая, а затем властно проник языком в рот, ещё больше ограничивая доступ кислорода. Иллуми взвыл, безвольно пытаясь прижаться ещё сильнее, ритмично подаваясь бёдрами вперёд. Член, сочащийся смазкой и зажатый между двумя телами, уже так легко скользил от каждого движения, что хриплые стоны сами вырывались из лёгких, теряясь в горячем поцелуе где-то на кончике чужого языка. Нехватка воздуха только распаляла, даря приятное головокружение, от которого всё происходящее воспринималось ещё острее. Спереди невыносимое трение о чужое тело, сзади аккуратные движения пальца по кругу, снова и снова, сильнее и сильнее. Стоны стали громче, чаще, выше, и вот уже узел натянулся до предела, как вдруг ладонь, держащая шею в цепкой хватке, сжалась ещё немного сильнее, отчего последний вздох провалился в лёгкие брюнета мёртвым грузом. — Давай, Иллу, кончи для меня, — обрывая поцелуй, прозвучал низкий голос с хрипотцой прямо над ухом. Все мышцы тела моментально напряглись, будто по приказу, в глазах побежали мурашки, а в ушах застыл уже знакомый белый шум. — Хороший мальчик… — послышалось эхом сквозь него, пока непроизвольные спазмы внизу живота вынуждали содрогаться вновь и вновь с беззвучными стонами, но вдруг тепло чужого тела почти сразу исчезло вместе с крепкой ладонью, отпустившей горло, заставляя лениво разлепить глаза. Припечатанный к дверному косяку Иллуми, едва держась на ногах с жуткой отдышкой, оглядел перед собой довольного фокусника и слегка сдвинул брови. — Ты не кончил? — слабо подал голос ассасин, в очередной раз коротко вздрагивая в послеоргазменной судороге, отчего из уретры лениво стекла последняя густая капелька эякулята, срываясь на пол. — Не переживай об этом, я насладился процессом, — ласково улыбнулся Моро, жадно разглядывая вид Золдика. — На самом деле я даже не рассчитывал зайти так далеко, хотел просто подразнить за твои подначивания. Но ты так соблазнителен и отзывчив, я не смог удержаться. Надеюсь, я не переборщил? — Нет, — ещё трясясь всем телом, ответил Золдик. — Хорошо, — расслабленно кивнул Хисока, поворачиваясь к раковине с зеркалом и включая воду, чтобы сполоснуть руки. — А то я волновался, что это может отпугнуть тебя, учитывая, что мы только несколько часов назад занимались сексом впервые. С твоей точки зрения, вдвойне впервые. Довольно мило, что тебя так легко довести до оргазма, пока это всё ещё тебе в новинку. Вдруг Иллуми обнял его со спины, целуя в шею, и отчасти нерешительно стал водить руками по торсу, плавно спускаясь ими вниз и вырывая из лёгких возбуждённый вздох. — Иллу, если ты так пытаешься помочь мне справиться со стояком, то, спешу расстроить, способ из ряда вон плох… — едва договорив, Моро вдруг сжал пальцами края раковины, что те треснули, когда Золдик медленно провёл ладонью по твёрдому члену вверх, а потом так же медленно вниз, оттягивая крайнюю плоть. Затем повторил ещё раз. И ещё. — Гораздо приятнее, когда удовольствие получают оба, так ведь? — Иллуми поцеловал Хисоку в позвонок на шее и остановился, разворачивая его к себе лицом. — Ты крайне уязвим, когда возбуждён, — ассасин слегка наклонил голову, осторожно касаясь кончиками пальцев груди Моро и не спеша следуя по сильному телу вниз. — Мне нравится делать тебя… уязвимым передо мной. — Только если ты сам этого хочешь, — фокусник, коротко облизываясь, аккуратно очертил большим пальцем губы брюнета и приблизился, мягко впиваясь в них. Осторожно и пока ещё неловко пытаясь отвечать на поцелуй, тот обхватил горячую плоть рукой, сразу набирая средний темп. Иллуми не знал, откуда вдруг в нём проснулся альтруизм, но по какой-то причине очень сильно, до покалывания на кончиках пальцев хотелось ответить на заботу заботой. Они ведь теперь пара, так что в подобном желании, вероятно, нет ничего странного. В конце концов, он всегда считал, что любой труд должен оплачиваться пропорционально. Слушая тихие стоны в губы, он пытался не сбавлять ритм, сжал член чуть сильнее, вспоминая прошлую ночь, и тогда Моро, выдохнув в голос и прерывая поцелуй, откинулся назад, упираясь руками в бортики раковины, чтобы не рухнуть, а брюнет слегка приоткрыл рот в выдохе, разглядывая часто вздымающуюся широкую грудь и рдеющие щёки Хисоки. Хотелось сделать больше, хотелось видеть фокусника обезоруженным, податливым словно масло на жаре, чтобы его ноги дрожали и подгибались от того, что делает с ним бесчувственный убийца. И тогда Золдик аккуратно опустился на колени, сразу же привлекая внимание к себе. — Не сто́ит пока что… — фокусник чуть улыбнулся рвению Иллуми, долгие годы притворявшегося недотрогой. — Я и не собираюсь, — ассасин, глядя снизу вверх, продолжал чуть замедленные движения рукой. — Я пока не могу сделать это, кроме как руками, но думаю, тебе понравится наблюдать вот так, когда я на коленях. Брюнет вновь ускорился, путешествуя второй ладонью по рельефному телу, очерчивая пальцами каждый изгиб напряжённых мышц, и Хисока прикусил губу, не отводя взгляда от чёрных, ещё немного расфокусированных глаз. До сих пор он едва ли мог поверить в то, что это происходит в самом деле. Его милый маленький Иллуми, убеждённый девственник, извечно равнодушный ко всему аристократ действительно стоял перед ним на коленях и крепко обхватывал его член. Было сложно назвать даже приблизительное число раз, сколько за всё это время представлял себе Хисока эту невероятную картину. Не хватало разве что одной небольшой детали. — Можно я попробую? — Золдик в порыве изведать неизведанное придвинулся чуть ближе, и Моро смог почувствовать его дыхание на нежной коже, отчего тело пробила мелкая дрожь. — Ты уверен?.. — скептично уточнил волшебник, будто совсем не был рад такой инициативности. — Только попробую. Я знаю, что это должно быть приятно, — убийца отвёл задумчивый взгляд в сторону, замолкнув на несколько секунд. — Мне… было приятно ночью. Бестолково пытаясь подавить бледный румянец, проступающий на щеках, брюнет ещё немного наклонился и прошёлся влажной головкой по своим губам, слегка приоткрывая их и вновь направляя взгляд вверх. Эти губы. Эти аккуратные тонкие губы, которые Моро хотел, о которых мечтал, которые порой фокуснику снились и заставляли просыпаться с частой одышкой и сбивчивым пульсом, именно эти губы сейчас робко обсасывали самый кончик его головки, будто игрались или пытались распробовать. Хисока закрыл глаза, томно замычав, пытаясь отвлечься мыслями на что угодно, чтобы хоть ненадолго оттянуть финал. Но Иллуми не давал о себе забыть, наращивая темп рукой и высовывая чуть шершавый язык, снова и снова скользя им по уздечке. Смазка Хисоки была сладкая, с лёгкой кислинкой, похожая на апельсиновый фреш, видимо, потому что тот был трансформатором, так что Золдик не испытывал ни малейшего отвращения, напротив, начал с энтузиазмом совмещать посасывание губами и облизывание языком, что фокусник то и дело хрипло постанывал, невольно толкаясь бёдрами навстречу. — Иллу, ох, малыш, прошу… остановись… — Моро через силу приоткрыл влажные глаза и, вновь лицезрея эту невероятную картину: взлохмаченный и обнажённый Иллуми с собственной спермой на животе стоит на коленях и дрочит ему, глядя вверх своими большими чёрными глазами и тщательно вылизывая головку члена, — ощутил ожидаемо подступившую волну оргазма. — Луми… Пересиливая себя, он молниеносно схватил в ладонь длинные чёрные копны и резко одёрнул от себя, откидывая голову назад и с гортанным стоном кончая. Хисока ещё никогда не испытывал от секса чего-то настолько пробирающего до самых костей. Не просто одноразовый секундный всплеск, а целый фейерверк, после которого нужна была минутная передышка. Была б его воля, он бы, не задумываясь, променял все свои предыдущие оргазмы на один такой. Сегодня ночью он не кончил — просто не успел — но решил в тот момент не говорить об этом измождённому партнёру, постигающему первую в жизни послеоргазменную негу. Сейчас он понял, что тогда упустил. — Ох, чёрт, снова идти в душ… Надеюсь, я не испачкал твои волосы? — разлепив наконец глаза и падая взглядом вниз, Хисока трижды проклял себя. Он до сих пор, всё то время, что приходил в себя, мёртвой хваткой держал Иллуми за его локоны на затылке. И, конечно, он одёрнул его слишком поздно и испачкал волосы. А ещё губы и щёку. — Прошу, не протыкай мне член иглой, — тут же расцепил пальцы Моро. — Всё нормально, я сам виноват. Ты же просил остановиться, — Золдик с абсолютно безучастным видом провёл пальцами по своему лицу и взглянул на них задумчиво. — К тому же я был готов к тому, что всё закончится так. В этом и был смысл. «Нет, только не делай этого», — взмолился мысленно Хисока, недвижимо наблюдая за чёрными глазами, сконцентрированными на белой жидкости, покрывающей подушечки пальцев. Совершенно игнорируя беззвучную просьбу Моро, Иллуми, недолго думая, слизнул кончиком языка несколько капелек спермы. — Вкусно. Похоже на абрикосовый джем, — констатировал факт брюнет с таким невинным лицом, как будто это действительно был джем и это не он утром пришёл в ужас от того, что спал испачканный в следах собственного такого же «джема». — Ну что ты со мной делаешь? — простонал Моро, закрывая раскрасневшееся лицо ладонью. *** Они арендовали целое воздушное судно, чтобы их разговору никто не мог помешать или подслушать его. Без особого интереса разглядывая пушистые облака в иллюминаторе, Золдик всё же задал интересующий его вопрос. — Всё-таки я не понимаю. Зачем Велер позвал нас? — брюнет повернул голову в сторону Хисоки, что расположился на диванчике рядом и что-то перелистывал в телефоне. — Он не сказал. Когда я ему сообщил об инциденте, он, конечно, остался недоволен результатом, но понял, что выбора у тебя особо не было, учитывая, что Готаро оказался маньяком, — Моро вдруг начал что-то печатать, стуча острыми ногтями по экрану. — Ну и почему мы тогда направляемся к нему? — Как я понял, хочет лично поблагодарить нас. В конце концов, если бы не мы, жертвой могла оказаться и его дочь. — Ненавижу такие бессмысленные формальности, — чуть сморщил нос Иллуми и тоже разблокировал свой новый телефон, который успел купить до вылета. — Хорошо хоть, что его поместье находится в Падокии, добираться домой будет недалеко. — А вдруг он решит заплатить больше за твою бравую смелость и отвагу? — усмехнулся Моро саркастично. — К тому же ты ещё и здоровьем успел рискнуть, так что я почти уверен, что личная встреча не просто так. Стоит прийти. Брюнет молча кивнул, соглашаясь со словами фокусника. Тем более, может, тогда он вспомнит, откуда имя Цурэ кажется таким знакомым. Он зашёл в записную книжку телефона и вбил туда номер отца, нажимая затем кнопку «Добавить», как вдруг вспомнил. — «Золдик Побольше»? Серьёзно? — взглянул Иллуми на Хисоку, чуть улыбнувшегося вопросу, как на идиота. — Всё же логично. — И как я у тебя записан? — заранее жалея о том, что спросил, полностью развернулся к Моро брюнет. — Тебе лучше не знать, — засмеялся тихо в кулак Хисока, блокируя экран. — Говори давай, — угрожающе вооружился Иллуми иглами из своего костюма. — «Золдик-девственник», — смеющиеся янтарные глаза уткнулись в холодные чёрные. — Я отрежу тебе пальцы, которыми ты это набивал, — не сдержав раздражения, Иллуми скорее просто показательно запустил одну иглу в фокусника, которую тот без труда отразил рубашкой игральной карты. — Тогда чем же я буду доводить тебя до оргазма? — Ртом. — Договорились, — Моро с пошлой ухмылкой демонстративно надавил кончиком языка на внутреннюю сторону щеки, имитируя головку члена, на что брюнет невольно изогнул бровь, улавливая сравнение. — Хотя да, уже не актуально, так и быть, поменяю. Волшебник снова разблокировал телефон, несколько секунд что-то цокал ногтями по нему, а затем развернул к Иллуми, чтобы тот прочитал: «Золдик-больше-не-девственник». — Я убью тебя, — ледяным тоном произнёс брюнет, приставляя иглу к шее Хисоки. — Ты перепутал «люблю» и «убью». — Заткнись, — остриё едва ощутимо проникло под кожу на пару миллиметров. — Аккуратнее, а то я могу возбудиться, — слегка прикрыл веки фокусник. — Живо переименуй меня и моего отца. — «Золдика-циклопа» тоже? — наигранно расстроился Моро. — Откуда у тебя номер моей матери? — возмущённо приподнял бровь Иллуми, хотя в остальном его лицо было по прежнему спокойно. — Я и сам не помню, — пожал плечами Хисока с невинной улыбкой. — У тебя нет её номера. — Нет, конечно. Просто хотел тебя позлить. У тебя очень забавное лицо в такие моменты, — усмехнулся Моро, снова утыкаясь в телефон и полностью игнорируя иглу у сонной артерии. — И нет, не переименую. — Идиот. — И я тебя. *** В далёком от города особняке было тихо. Слишком тихо. Пожилой дворецкий, открывший дверь, не произнёс ни слова, лишь впустил внутрь и, поклонившись, ушёл. — И что это значит? Даже наши слуги более разговорчивые, — недоуменно проводил Иллуми старика взглядом. — Велер сейчас чем-то болен, и, по его словам, ему нужен покой, — Хисока без особого интереса разглядывал высокие потолки, картины на стенах и резные поручни центральной лестницы из красного дерева напротив входа. — Поэтому ты не можешь с ним сразиться? — скорее риторически спросил Золдик, уже зная ответ. — Да, сейчас в этом нет смысла. Через пару минут дворецкий вернулся, глядя на гостей с высоты второго этажа. — Господин Цурэ ожидает вас, следуйте, пожалуйста, за мной. Иллуми случайно заметил брезгливый взгляд Моро, и захотелось даже усмехнуться. Хисока терпеть не мог снобизм и подобные формальности. Нет, он ценил вежливость, сам всегда был вежлив, даже с тем, кого собирался через минуту убить. Но он был всегда вежлив искренне. А вот демонстративную, показушную вежливость он не переносил. Удивительно, что он вообще до сих пор общался с самим Золдиком. Иллуми, сколько себя помнил, вообще никогда с Моро не бывал хоть сколько-нибудь тактичен и любезен, хоть и уважал его всё же на самом деле. Всё время хотел только пооригинальнее оскорбить в ответ на какую-то очередную шуточку, но тот никогда — или почти никогда — не обижался, иногда даже посмеивался, расценивая ответ брюнета как продолжение своей шутки. Слуга отвёл их к дверям какой-то комнаты и, постучавшись один раз, открыл их, впуская гостей пройти внутрь. Это оказался просторный кабинет с широкими окнами почти до пола, увешанный чучелами разных животных по стенам. В центре стоял большой стол из того же красного дерева, а за ним, склонившись над какими-то бумагами, сидел седой, заметно исхудавший мужчина в очках и строгом костюме-тройке. Оглядев хозяина дома, Хисока сильно нахмурился, и Иллуми понял, что тот помнил Цурэ совсем другим до болезни. — О, здравствуйте, — кивнул Велер вошедшим и слегка выпрямился, откладывая документы в сторону и снимая очки. — Давно не виделись, мой друг, — Моро подошёл ближе к столу, что следом за ним сделал и брюнет, слыша, как дворецкий покинул кабинет и тихо прикрыл за собой двери. — Рад, что вы смогли найти время, чтобы приехать. Я хотел лично познакомиться с твоим напарником, — мужчина доброжелательно оглядел Золдика и слегка поклонился головой в знак почтения. — Иллуми, верно? — Да, — сдержанно кивнул тот в ответ. — Я так понял, Хисока рассказал вам обо мне? — Неподробно. Я настоял. Мне нужна была хоть небольшая информация о заказчике, чтобы взяться за миссию. — Какой у вас, однако, профессиональный слог. — Я профессионал. — В чём же, если не секрет? — Я наёмный убийца, — Иллуми мельком взглянул на Моро. Кто угодно в Падокии знает семью Золдиков, так что, очевидно, Хисока не называл Цурэ его фамилию. — Вот оно что. Интересно. Хотите чаю? Или, может, кофе? — Я был бы не против чёрного кофе, — вставил слово фокусник, присаживаясь на одно из двух кресел напротив стола. — Раз вы предложили, то и я не откажусь, — Золдик повторил действие за Хисокой, предполагая, что разговор может быть долгим. — Чудесно, — мужчина нажал на небольшую кнопку, встроенную в стол. — Лимо, две чашки чёрного кофе, пожалуйста. — Я пью с сахаром, — поднял Моро указательный палец в воздух. — И сахар, будь добр, — дополнил Велер, затем отпуская кнопку. — Что ж, теперь к делу. Моё задание было исполнено не совсем так, как я ожидал. Дочь увидела в интернете новость о зверском убийстве этого Готаро и погрузилась в тоску. Только и делает теперь, что рыдает в комнате. — Приношу извинения, — не особо искренне кинул Иллуми. — Цель повлияла на меня своим нэн, я не мог себя контролировать. — Да, Хисока успел мне всё рассказать. Я это говорю не к тому, чтобы обвинить вас, Иллуми… — внезапный приступ кашля оборвал фразу Цурэ, и тот в спешке достал из кармана платок, прикрывая им рот. Когда кашель всё же прошёл, он отнял от лица ткань и хмуро взглянул на неё, замечая кровь, но сразу же убрал платок обратно, не заостряя на этом внимание. — Прошу прощения. Так вот. Я хотел сказать, что всё понимаю и не потребую денег обратно. Более того оставшуюся сумму помимо аванса я тоже вам переведу, как и договаривались, даже накину сверху ещё по пятьдесят миллионов каждому. Учитывая обстоятельства, я не имею права винить вас в произошедшем. По крайней мере, этот парень теперь не мешается, и меня не обвиняет дочь в его убийстве, а её грусть скоро пройдёт, так что, в принципе, я считаю задание выполненным. Иллуми, как вы себя чувствуете? Ядовитый нэн больше не тревожит? — Нет. Хисока помог с ним справится, — Золдик краем глаза заметил едва уловимую усмешку фокусника на эти слова. — Рад это слышать, — слабо улыбнулся мужчина, и тут в кабинет вошёл дворецкий, прокатывая перед собой небольшую тележку, на которой стояли две чашки ароматного напитка и сахарница. Поклонившись, слуга сразу же вышел. — Мне знакомо ваше имя, мы могли где-то пересекаться? — брюнет взял в руки свою чашку, пока Хисока накладывал себе сахар. — Вряд ли, я вас не помню. Может, вы видели обо мне какие-то статьи? — Не знаю, потому и спросил, — пожал плечами Иллуми, делая глоток. Кофе был вкусным. — Что ж, мне было очень приятно с вами, Иллуми, познакомиться, а с тобой, Хисока, встретиться спустя столько времени, — тот в ответ кивнул с улыбкой, тоже отпивая свой кофе, и Цурэ взглянул на брюнета. — Реквизиты счёта Хисоки я уже давно знаю, что насчёт вас? Куда я могу перевести деньги? Я был бы рад дальнейшему сотрудничеству. — Переведите на корпоративный счёт моей семьи. Полное имя — Иллуми Золдик. Велер в мгновение ока побледнел ещё сильнее прежнего и опустил уголки губ, ошарашенно глядя на нового знакомого, отчего Моро напрягся, вглядываясь в его лицо и пытаясь понять причину такой перемены настроения. — Золдик? Тот самый из семьи наёмников? — едва шевеля губами, спросил Цурэ. — Да, а в чём дело? — никак не изменившись в лице, Иллуми вновь отпил кофе. — Вы, чёртовы отродья, отняли у меня всё, — резко вскипая от злости, Велер вдруг выплеснул свою ауру, разрушительную и беспощадную. Фокусник часто слышал о том, что от его рэн веет ужасом, яростью и жестокостью. Рэн Иллуми он мог сравнить с искусством: в нём ощущалось мастерство, грация и вместе с тем презрение к каждому живому существу. В ауре Велера ничего подобного не было, в ней просто чувствовалась смерть. Ничего кроме. — Золдики… Это вы убили моих родителей. Из-за вас компания моего отца развалилась. Из-за вас я рос в приюте в нищете. Хисока тут же метнулся взглядом к брюнету и замер, наблюдая, как тот, широко раскрыв глаза, роняет чашку на пол. Словно тряпичная кукла, Иллуми обмяк в кресле, безвольно опуская руки по бокам, но продолжая непонимающе сверлить взглядом Велера, и сердце в груди фокусника как-то непривычно вздрогнуло. — Что с ним? — аккуратно поинтересовался Моро, насторожившись и убирая свой кофе обратно на тележку. Он ничего не понимал. Цурэ даже не коснулся Иллуми, ещё ничего не успел сделать. Это был всего лишь его рэн. — Контроль крови. Я могу управлять всеми физиологическими процессами в организме любого человека в радиусе своей ауры, и сейчас я остановил его сердцебиение, — мужчина медленно поднялся и подошёл к Золдику, грубо хватая его за волосы и поднимая его голову, чтобы взглянуть в глаза. — Удивительно, как он до сих пор остаётся жив и даже в сознании. Иллуми ещё в восемь лет тренировали остановкой сердца. Двигаться он, конечно, не мог, но, по крайней мере, не умирал мгновенно. Его рекорд — три минуты и шесть секунд до обморока, затем его реанимировали. Без кислорода мозг может нормально функционировать примерно семь минут, затем начинаются необратимые последствия. После десяти минут шансов на выживание практически нет. «Три минуты. Максимум семь. У тебя есть ровно столько, Хисока. Не сглупи. Не показывай, что переживаешь», — в панике подумал про себя брюнет, замечая боковым зрением встревоженный взгляд фокусника. — Вы друзья? — угрожающе повернул голову в его сторону Велер. — Нет, — сразу ответил Хисока, словно читая мысли Иллуми, и сделал максимально равнодушный вид, насколько смог. — Просто коллеги, совсем недавно знакомы. — Славно. Тебя убивать мне бы не хотелось из-за этого ублюдка, — мужчина вновь впился взглядом в чёрные глаза, ожидая, когда же они наконец закроются. — Могу я спросить о твоей способности, раз мне довелось её лицезреть? — Моро тайком поглядывал на брюнета. В конце концов, он не знал, сколько времени сможет продержаться тот. — Можешь. — Такая сила предполагает множество условий, верно? — Или одно, но очень опасное. Каждый раз, когда я использую этот хатсу, я на шаг ближе к смерти. Так я смог убить всех конкурентов на рынке, всех, кто хотел или в принципе мог помешать, я смог неприлично разбогатеть за считанные месяцы, но поплатился жизнью. Однако я хотя бы знаю, что моя семья не будет бедствовать после моей смерти, как это делал я по вине этих монстров, — на глаза Цурэ навернулись слёзы, и несколько капель упали прямо на побелевшее лицо Иллуми, губы которого уже начали синеть. — Выходит, ты не поправишься? — сощурился Хисока, осознавая, что зря ждал выздоровления оппонента. Да и с такой способностью, оппонента бы из Велера всё равно не вышло. — Нет, и я это принял. Я умру не напрасно. — Знаешь, мой друг, это очень печально слышать, я бы не хотел такого исхода для тебя, — Моро старался говорить всё так же расслабленно и непринуждённо, однако давалось это крайне тяжело. Тяжело было даже ровно дышать от одного наблюдения за Золдиком, который никак и ни на что не реагировал. — Хотя, у меня есть идея. — Какая же? — истерично усмехнулся Велер. — Как насчёт того, чтобы хоть немного продлить свою жизнь, раз тебе так удачно подвернулся этот парень? — О чём это ты? — У него первая отрицательная. Универсальный донор. Забери у него всё перед смертью, как когда-то забрали у тебя. Сцеди несколько литров крови, позови хирурга, чтобы тот вырезал необходимые тебе органы. Согласись, неплохая мысль, — Моро понятия не имел, какая группа крови у Иллуми, ляпнул первое, что пришло ему в голову. Нужно хотя бы немного отсрочить планы Цурэ, нужно немного времени, чтобы что-то придумать. Велер ещё с минуту глядел на ассасина, прожигая его своей ненавистью, пока чёрные глаза не начали стеклянеть и медленно закрываться. Хисока, наблюдая за этим и чувствуя невесть откуда взявшуюся ярость, сжал челюсти до скрежета зубов, но продолжал сидеть на месте. Действовать сейчас опасно. — Ты прав. Это действительно может сработать, — улыбнулся вдруг мужчина и развеял свою ауру. Моро увидел, как грудь потерявшего сознание брюнета снова начала рефлекторно вздыматься, и едва сдержался от того, чтобы облегчённо вздохнуть. Фокусник проследил настороженным взглядом, как Велер спокойно садится обратно за свой стол. Это не то, чего он ожидал. Ему всегда было интересно, как выглядит сила в сто очков. Но эта способность не для сражений. Она для мгновенного убийства без права на честный бой. Её не должно существовать. — Лимо, нужна каталка, — вновь произнёс мужчина, нажимая на кнопку в столе и поправляя слегка выбившийся из причёски волос. — И подготовь, пожалуйста, лабораторию.