Исчезнувшие. Дитя Закулисья

Что чувствует дитя, отвергнутое собственным родителем?

       Глаза открылись без особого труда и встретили каменный потолок пещеры. Запястья болели будто от порезов, хотя Саша покинула сон. Но когда она посмотрела на свои руки, то увидела ещё не зажившие, слегка кровоточащие следы от нитей. Всё внутри чувствовало невероятное отвращение к жизни, а разум не мог смириться с падением перед Дитя. Теперь Саша не сможет сделать ни шагу без того, чтобы Дитя не узнало о нём. Её мысли, слова, действия… всё это под чужим контролем. Больше нет ничего, что осталось бы в тайне от этой сущности. И нет возможности сопротивляться этой тирании… ведь Дитя всегда и обо всём знает.        Пещера продолжала находиться в полумраке, а неподалёку от Саши спал Тим. Впервые за долгое время она видела его таким безмятежным. Для этого просто не было поводов, но он появился здесь — в этом месте, похожем на секретный заброшенный сад. Казалось бы, здесь можно забыть обо всём. Но Саша не могла. Она лишилась этого права раз и навсегда.        — Я, может быть, и монстр в твоих глазах, но я же не запрещаю тебе радоваться жизни, — послышался голос Дитя в голове.        — А как я, по-твоему, должна радоваться жизни, когда ты её контролируешь?        — Порадуйся, что твой ненаглядный спокойно спит рядом, а не валяется мёртвый… И да, ты можешь сколько угодно оправдываться, что он для тебя «просто друг». Но я-то знаю правду.        Саша в ответ лишь фыркнула и в очередной раз посмотрела на Тима. Но взявшееся из неоткуда смущение оказалось сильнее, и поэтому она уже через пару секунд отвернулась.        — Вы так слабы… — усмехнулось Дитя. — Эмоции, чувства, любовь… Вы становитесь такими уязвимыми, когда дело касается подобных вещей. Готовы в ногах валяться… Но при этом даже не готовы задуматься о том, насколько всё это вообще рационально.        — Да-да, мы все ничтожества, это я уже поняла, — отрезала Саша.        — Где гарантия того, что ему не наплевать на тебя? Может, ты просто зря жертвуешь собой?        — Я делаю это не ради Тима, а ради всех.        — Ух ты, как мы заговорили… А если бы я дала выбор между троими? Кого бы ты оставила в живых?        — Завались. Заебала уже.        — Как скажешь, Асечка…        В этот момент Дитя затихло, оставив Сашу в тишине. Но тишина была недолгой, ведь мысли тут же принялись одолевать голову, уже не выдерживающую давления происходящего. Вина, тупая боль, грусть, совесть — всё смешалось и будто пыталось потопить Сашу. А единственное, чего ей хотелось сейчас — это понимания, безопасности и теплоты… Но всё это осталось на Сцене, в родном доме. В далёком прошлом, когда отец ещё был жив, а Саша только-только закончила начальную школу и готовилась познать прелести подростковой жизни. А ведь тогда у неё было всё: и родительская любовь, и уважение, и выбор, и мечты… Что ещё нужно было обычному ребёнку? Почему в один момент Саша решила отвернуться от распростёртых маминых объятий и заткнуть уши, чтобы не слышать отцовских наставлений?        — Вы все в полиции подсобники диктатора, который почти двадцать лет сидит во власти!        — Да что ты вообще знаешь? Кто тебе это в голову вбил? Дебилы из интернета? Я думал, ты у меня умная девочка, которая думает своей головой, а не идёт за толпой…        — Вот именно! Я, в отличие от вас, думаю о том, что у нас в стране происходит. И я не собираюсь прогибаться под эту систему.        — Может, ещё скажешь, что ты уедешь жить в Европу и больше никогда не вернёшься?        — А может, так и сделаю. Мне надоело жить там, где всем наплевать на людей.        — Ася, ты куда? Ася!        — Вернусь вечером.        Следом в воспоминании громко хлопнула железная дверь, а после стало настолько тихо, что по душе прошла тревожная волна. Это был один из многих диалогов с отцом, которые заканчивались примерно так же. А некоторые заканчивались и хуже: она говорила отцу, что ей за него стыдно, а затем запиралась у себя в комнате и не выходила оттуда около суток. Конечно, теперь, уже спустя пять лет после окончания подросткового периода, Саша осознала последствия своего юношеского максимализма. Но она всё равно считала, что не должна была так себя вести. А особенно прибавилась вина после того, как Саша узнала о смерти отца, и вспомнила, как в сентябре даже не попрощалась с ним перед посадкой на поезд.        — Алло? Привет. Да, знаю, не отвечала, прости. Тут такое дело… Мам? Ты что — плачешь?        — Где ты была? Мы… так переживали за тебя.        — Я… не знаю. Правда не знаю! Прости, что заставила вас переживать. Подожди… мам, а почему ты с папиного телефона? И… где папа?        — Он… Он умер неделю назад.        — Ч-что? Как умер?!        Что-то заставляло Сашу заново проживать эти болезненные воспоминания и заново проникаться виной. В один момент захотелось разодрать на себе волосы и закричать в исступлении. Но блок какого-то усталого безразличия не давал этого сделать. В конце концов, всё осталось в прошлом. Саша ничего не изменит тем, что будет ругать себя. Но… разве у неё нет шанса изменить всё сейчас? Разве не в её силах избежать тех же ошибок, что и в прошлом?        «Мы сами определяем свою судьбу. Даже если кто-то ею управляет… Всё же, папа был прав. И почему я его не слушала?»        Под боком раздался зевок, и почти в этот же момент Тим проснулся и привстал с каменного пола.        — Саш? Ты чего?        Она повернулась к нему и обняла себя за плечи: без куртки на плечах стало прохладнее.        — Всё нормально, — сказала она и тут же решила соскочить с темы: — Как… спалось?        — На Уровне 13 получше было, — ответил Тим и улыбнулся. Его волосы после сна сильно растрепались и были похожи на птичье гнездо.        — Ну да… — голос Саши звучал немного меланхолично.        В этот же момент Тим нахмурился и придвинулся к ней.        — С тобой точно всё в порядке? Выглядишь уставшей.        Скажешь что-нибудь про меня — и уже через пару секунд он будет мёртвым. Как бы ни хотелось рассказать всю правду о Дитя, Саше пришлось соврать.        — Да, в порядке. Просто… надоело всё.        — Знаешь, я тебя понимаю… — проговорил Тим и положил руку на плечо Саши. — Но я точно уверен, что мы скоро выберемся из Закулисья.        — Думаешь? — спросила она с грустной усмешкой.        — Ага. Заставляешь меня в это поверить.        Саша оглянулась на него, печально улыбнувшись наивности Тима.        — Я сама порой теряю веру в то, что мы доберёмся до выхода, а тут… ты.        — Надежда умирает последней. По крайней мере, бабушка Надя пережила моего дедушку…        — Ха, юморист, — Саша улыбнулась и немного задумалась. — Слушай, Тим…        — Да?        — Как ты вообще жил до того, как попал в Закулисье? Просто… Про меня ты уже знаешь: бухала, прогуливала и накручивалась по поводу папы. А о твоём прошлом я почти ничего не знаю. Ну, только то, что ты учился на спасателя и у тебя умер дедушка в детстве.        — А зачем тебе это знать?        — Составлю компромат потом… Шучу. Почему я не могу просто получше узнать тебя?        Ненадолго в пещере стало тихо. Тим обратил свой взгляд в пол. Кажется, он что-то вспомнил.        — Мне почти нечего рассказать, — сказал он, пожав плечами. — Да и что я делал такого особого? Учился, ездил в Питер на выходные и на праздники. Иногда стихи писал, — на этом моменте он усмехнулся. — До первого падения в Закулисье встречался с бывшей одноклассницей около полугода. А потом… Мы разошлись в интересах и расстались.        Почему-то от упоминания прошлых отношений Саша удивилась. Она не ожидала, что у Тима могла быть девушка. И ей даже захотелось узнать, один ли он сейчас.        — И… что? Больше ты ни с кем не встречаешься?        — Полтора года уже. Знаешь, иногда быть одиноким самураем не так уж и плохо. По крайней мере, все силы можно на учёбу направить.        Саша ненароком вспомнила свои собственные любовные похождения.        — А я ведь тоже полтора года назад рассталась с парнем, который был сыном маминой подруги. И он оказался таки-и-им мудаком, что ты даже себе не представляешь.        — Тогда почему ты с ним встречалась?        — Не сразу поняла, кто он такой. Проявил себя, как только я объявила о расставании. Пригрозился убить меня, а я ему не поверила. Он часто понтовался, а до дела почти никогда не доходило.        — Он что-то всё-таки сделал?        — Не, его примерно в то же время положили в психушку.        — О, — Тим будто немного призадумался. — Здорово…        — Извини, всё о себе. Я всё спросить хотела… почему именно спасатель? Что заставило тебя выбрать эту профессию?        — Ну вообще… пошёл по стопам отца. И хотел нести людям пользу.        — Даже с учётом того, что приходится рисковать?        — Да. Без риска никак. Даже если боишься… А чаще всего я боюсь.        — Серьёзно?        — Очень серьёзно, Саш. Как в средней школе боялся дать сдачи, так и боюсь сейчас перед каждым переходом на новый Уровень. Но… приходится преодолевать себя, — Тим грустно улыбнулся и взглянул на Сашу. — Наверное, не этого ты ожидала от будущего спасателя?        — А ты наверняка не ожидал, что ментовская дочка будет рыдать от разговора с начальником «Беты»? — спросила Саша следом и тихо посмеялась.        — Н-да, много же нам предстоит узнать друг о друге…        С этим разговором Саша постепенно забыла о своих проблемах и о том, что в её спокойные мысли может вмешаться Дитя. Да и сама сущность уже не казалась такой страшной. Конечно, она могла в любой момент взять контроль над телом, но… Саша слепо верила в то, что Дитя пока оставило её в покое.        — Кстати, я тут сам спросить кое-что хотел… а как твоего кота зовут?        Этот вопрос прозвучал крайне неожиданно. Особенно после такой откровенности. Но именно он вызвал у Саши чувство теплоты от воспоминаний о родном доме и милом пушистом рыжике, любившем драть ковёр у неё в комнате.        — Сёма, — ответила она. Улыбка не сходила с лица.        — Наверное, ты его обожаешь…        — Этого мелкого засранца? Спрашиваешь ещё! Да он со мной с самого детства! Сёма мне как друг… Я его ещё котёнком катала в игрушечном самосвале и кормила из бутылочки. Он, конечно, иногда балбесничает, но я так его люблю…        — Ты так о нём рассказываешь, что он мне сам начинает нравиться, — проговорил Тим и блаженно зажмурился, чем напомнил Саше её кота. — Когда вернёмся из Закулисья, покажешь его?        — Обязательно.        — Не забудешь?        — Прикалываешься, что ли? Ой, да ну тебя!        Следом они отчего-то рассмеялись. Сначала Тим, а за ним и Саша. Но этот весёлый миг продлился недолго, ведь его сменило тяжёлое чувство тоски по родине, так долго не дававшее о себе знать. Смех постепенно затих, уступив место вздохам.        — Я скучаю по дому, — признался Тим. — Знаешь, мне всё кажется, я постепенно отвыкаю от людей и забываю свою привычную жизнь.        Но всё же, как бы Закулисье ни пыталось внушить каждым своим Уровнем чувство знакомости, оно не могло заменить в сознании представления о Сцене. И никогда не сможет заменить. Закулисье никогда не заставит смириться и признать себя новым домом. Даже если и придётся застрять здесь навсегда… Ведь пока ты борешься с обстоятельствами и трудностями, ты чувствуешь себя живым. Пока в тебе есть огонь и воля, ты жив по определению…        — Представляешь, уже три месяца почти прошло… А мы всё продолжаем и продолжаем идти к выходу, — заметил Тим. — А знаешь, почему?        — Потому что нашему упрямству позавидуют даже биговцы, которые ищут нас уже бог знает, сколько.        — Что верно, то верно…        Спокойный разговор ни о чём так бы и продолжался, если бы в пещеру не вернулись Рита и Андрей. И, судя по тому, как они спешили, они хотели сообщить что-то очень важное. Настолько важное, что Саша, почувствовав напряжённое ожидание в воздухе, вскочила со своего места.        — Вы должны это видеть, — только и сказала Рита.        Дальше по пещерным коридорам, где-то внизу, находилась ещё одна пещера, но поменьше. Казалось бы, что такого хотели показать Рита и Андрей? Однако, как только Саша подошла поближе к стене, она смогла рассмотреть высеченные на ней рисунки. Как они сохранились за довольно долгое время и в таком месте, было не ясно. Но не это оказалось важно…        — Взгляните наверх, — сказал Андрей.        Над головами странников было изображено огромное чудище, похожее на помесь человека и осьминога: человеческая голова с неявными чертами лица и расплывшиеся во множество щупалец нижние конечности так и говорили об этом. Чудище было покрыто какой-то паутиной и своими когтистыми лапами держало множество людей. По размерам это существо было, наверное, даже выше небоскрёбов на Уровне 11, чем внушало Саше некоторое чувство тревоги. А ведь приятно увидеть себя в молодости… Могущественным, сильным, вселяющим невероятный страх.        — Что это за сущность? — спросил Тим.        — Дитя в своей совершенной форме много лет назад, — ответил Андрей. — Как только оно набралось достаточно сил, то превратилось в сущность, видимую для всех и для каждого. Невероятно опасную и очень коварную… Если человек оказывался в лапах Дитя, то погружался в самый страшный кошмар всей его жизни. И, чаще всего, там же и погибал.        Одно из «щупалец» Дитя держало сущность, похожую на гончую. От дискомфорта и вынужденного молчания Саша повела плечами и уставилась на потолок снова. Ведь она осознавала, что эта тварь сейчас жила в ней и питалась её болью. И неизвестно, когда Дитя насытится настолько, что станет вот такой громадиной. А сейчас попрошу не обзываться. Что-то больно много ты о себе возомнила, Ася…        По кругу от Дитя стояли четыре человека. Кажется, они атаковали сущность. У одного было какое-то оружие, а другого окружали линии, похожие на расходящиеся в разную сторону лучи. Всё это выглядело настолько запутанно и любопытно, что хотелось рассматривать и рассматривать потолок. Однако уже через минуту-другую шея начинала затекать.        — Дитя желало отомстить своему родителю, и поэтому решило, что… когда оно захватит мир, Закулисье наконец поймёт и признает свои ошибки. Но Закулисье понимало, что своими действиями Дитя только всё разрушит. И тогда оно избрало в свои помощники… четырёх странников. Из разных цивилизаций, из разных культур… — рассказывал Андрей. — Судьба свела их вместе и заставила бороться против общей угрозы только-только зарождавшемуся закулисному человечеству. И каждого из них четверых Закулисье наделило особой способностью. Той, что помогла бы им справиться не только с Дитя, но и с выживанием.        Андрей провёл всех к одной из стен, заросшей лианами и мхом. За этой растительностью виднелся рисунок длинноволосой девушки, от которой исходили лучи. В её ладонях, сложенных вместе, находился предмет, похожий на звезду, а вокруг неё столпились люди. И они протягивали к ней руки… Над всей этой композицией была надпись на неизвестном языке, но даже это, кажется, не мешало Андрею понимать скрытые смыслы изображений.        — Свет — сила, подвластная лишь немногим. Но Эва заполучила её в дар от Закулисья. За свою удивительную способность люди прозвали её Звездой Бездны, ведь именно она довела до выхода потерявшихся на Уровне 6 странников. В честь Эвы даже возвели культ, однако с её смертью он распался.        — И я похожа на неё, — сказала Рита, прикоснувшись к стене, чтобы смахнуть с неё вековую пыль.        На другой стене, что стояла чуть дальше, был изображён воин в кольчуге. В одной руке он держал меч, а в другой — букет из колосьев и цветов. Рядом с ним стояли уже не люди, а сущности: кожекрады, гончие, многоруки… Некоторых из них странники ни разу даже не видели.        — Левона не считали божеством, но ему это не было нужно. Единственной целью для него была защита своих товарищей от агрессивных сущностей. Он мог как просто договориться с ними и обойтись без крови… так и безжалостно расправиться с теми, кто не захочет по-хорошему. За успехи в боях с сущностями люди прозвали Левона Зверобоем.        Пусть это был лишь рисунок, высеченный в камне, даже так Саша ощущала силу этого человека. А его немного стёршиеся глаза горели храбростью. Как и у Тима, который ближе всех подошёл к стене. Он словно пытался найти что-то в Левоне…        — Так что голоса сущностей — далеко не единственное, на что ты способен, — сказал Андрей. — И, возможно, это мы увидим уже совсем скоро.        На следующей стене изображалась ещё одна девушка. На одной половине её лица был череп, а другая выглядела целой. На ней было короткое платье, а руки сжимали лук с натянутой тетивой. Всем своим видом эта девушка напоминала древнегреческую богиню Артемиду. Поэтому было несколько странно видеть её в этом ряду. Но что-то в ней незаметно притягивало Сашу.        — В порыве ярости Кассандра заколола убийцу своего отца, а затем чуть не покончила с собой. Неудивительно, что, когда она попала в Закулисье, её заставили заново осознать ценность жизни. Да, она стала бессмертной, но за каждую свою смерть она расплачивалась собственными воспоминаниями. И чем мучительнее и дольше она умирала, тем больше воспоминаний теряла. Но именно эта способность позволила Кассандре жертвовать собой во благо других ради искупления своих грехов и исследования неизвестного. Люди прозвали её Защитницей и, несмотря на её прошлое, ценили.        Когда Андрей закончил этот рассказ, он повернулся к Саше. Она всё ещё пыталась переварить полученную информацию о, возможно, своей предшественнице. Эх, Кассандра… Помню, помню эту дерзкую девчонку. Пока не схватишь её за горло и не зажмёшь в углу, будет продолжать бороться. Жаль, что она так изменилась после смерти Левона…        — Значит, все эти провалы в памяти — результаты моих смертей? И… я и вправду бессмертная?        Саша всё никак не могла принять правду, с которой ей пришлось столкнуться. Ведь эта самая правда казалась настолько невозможной, что не вписывалась в рамки привычных представлений о мире. Да и сами представления о мире после падения в Закулисье разрушились…        — Получается, что так, — ответил Андрей, а затем обратил взгляд на последнюю стену.        На четвёртой стене был изображён юноша со свитком в руках. Деревья вокруг него высились аж до самого потолка, а надписей на неизвестном языке было намного больше.        — У Демида не было сверхъестественных сил, как у его товарищей, но Закулисье одарило его нечто большим — знанием. Он с точностью мог назвать сущность перед ним и с лёгкостью определял порядок Уровня ещё до того, как появилась Б.И.Г. и её база данных. Он всегда знал, куда идти… Словно внутри него находился своеобразный компас. И за это качество его прозвали Проводником.        — Так вот откуда эти знания… — проговорил Тим.        Андрей на секунду посмотрел под ноги.        — Да. Правда, всё же странно, что я не знал об этом пророчестве раньше.        — Пророчестве? — переспросила Саша.        Андрей вздохнул и продолжил:        — Эти четверо странников лишь прогнали Дитя и обессилели его. Понятное дело, оно заявило о себе спустя несколько тысячелетий. И Закулисью потребовалось вернуть своих прежних героев, чтобы остановить его. И оно вернуло их… но уже в лице нас четверых, — Андрей повернулся к странникам. — Наше падение в Закулисье и встреча, как бы мне ни хотелось в этом признаваться, были предначертаны самой судьбой. Иначе просто не могло сложиться. Даже если бы в тот день мы не появились на той лестнице.        Все сомнения, что так долго копились в голове, разрешились в одно мгновение. Сущность Седьмого уровня знала, о чём говорила. И откуда у Саши вообще были эти сомнения в её словах? Разве рыбина с огромным интеллектом могла сказать какую-то чушь?        — Так это что же? Мы… действительно избранные? — спросил Тим, словно до сих пор был не уверен в своих догадках. — И Сущность Уровня 7 была права?        — Что тогда от нас требуется сейчас? — следом задала вопрос Рита.        — Разумеется, мы должны остановить Дитя. Однако… где оно сейчас?        Я среди вас, странники. Вам нужно лишь чуть-чуть подождать, когда наступит судный день… От голоса в голове Саша вздрогнула и отвела взгляд в сторону. А ведь ей так хотелось во всём сознаться и попытаться избавиться от Дитя… Так сознайся. Нарушь наш договор и подари мне чужую боль. Ты ведь не любишь смерть, да? Ты же так избегала её в прошлом, постоянно подставляя других…        — Заткнись, — бросила Саша очень тихо.        Так я и не говорю. Тебе просто кажется. Или ты сходишь с ума… Потому что здоровый человек никогда в жизни не убил бы. Даже ради защиты.        — Иди к чёрту.        — Ты с кем это разговариваешь? — спросил настороженно Андрей, повернувшись к Саше.        — Я? Я ни с кем не разговариваю. С чего вы взяли? — тут же скороговоркой ответила она.        К счастью, дальше допрос не пошёл, ведь навигатор пронзительно завопил на всю пещеру, предупреждая странников о какой-то надвигающейся опасности. И, как только Андрей посмотрел на навигатор, он нахмурился.        — Биговцы. В километре от нас и движутся прямо в нашу сторону, — сообщил он уже без какого-либо сомнения. Для него уже больше не было места.        Странники поспешили наверх, чтобы забрать вещи с пристанища.        — Так они знают, где мы? — спросил Тим.        — Похоже на то, — ответил Андрей. — И мне, кажется, известно, почему…        Он отцепил от своей руки навигатор и перевернул его. С обратной стороны экрана была прицеплена какая-то светлая металлическая пластина.        — Эта штуковина — поисковый маячок. В ней хранится идентификатор, который мог бы помочь опознать наши тела в случае смерти. Однако по нему же можно и отследить человека, — сказал Андрей, в то время как его лицо становилось всё более и более серьёзным. — И как я раньше об этом не догадался…        — А эту штуковину можно как-нибудь снять? — спросила Рита.        — Она припаяна, — сказала Саша, заметив, что на пластине отсутствуют крепления. — Тут только… выкидывать, судя по всему.        — А как тогда дальше?        Тем временем странники достигли верха и добрались до своего лагеря. Оставалось быстро собрать рюкзаки и направиться прочь. В сторону выхода на Уровень 65.        Как только Саша надела рюкзак обратно на спину, то увидела, что Андрей бросил навигатор на пол. Внутри поселилось чувство тревоги перед путешествием без явных ориентиров и карт. Словно все те тропы, что прокладывала Исследовательская группа ранее, собираются быть открытыми заново…        — Видимо, дальше придётся пользоваться своими способностями, — сказал он и огляделся по сторонам, словно искал что-то. — Все собрались? Тогда идём!        Дорога пролегала через густые папоротниковые заросли по земле, больше напоминавшей загустевшую грязь. Корни вековых деревьев всё чаще появлялись под ногами и замедляли странников, словно не желая пускать их в зону тумана, пропитанного запахом крови…        Вдали, где-то позади, жалобно взвыла гончая, после чего, кажется, весь Уровень потрясло от выстрела, а многоголосье напуганных сущностей наполнило чащи. Вот видишь, насколько люди жестоки. Готовы убивать невинных сущностей, просто чтобы они не мешали… Неужели ты до сих пор хочешь гордо называться человеком и сопротивляться моей власти? Ха, знаешь, Кассандра позавидовала бы твоему упрямству… Но как долго ты сможешь мне противостоять? И разве мы не договорились о твоём полном и беспрекословном подчинении?        «Так заставь меня подчиниться полностью»        Ты бросаешь мне вызов, Ася? Что ж, мило… Только не пожалеешь ли ты об этом?        «Я уже пожалела о том, что вообще родилась. Так что не тебе говорить о сожалениях»        У тебя слишком много воли к жизни для человека, который сожалеет о собственном существовании… Не пытайся притворяться непобедимой. Ты уже проиграла.        «Твой судный день покажет, кто проиграл, а кто выиграл»        Знаешь, ты мне нравишься, Ася… Будет жаль потерять тебя, когда я наконец пробужусь.        «Не надо мне льстить. Ты вряд ли думаешь о ком-то, кроме себя»        Как и ты…        Разговор с Дитя настолько отвлёк Сашу, что она не сразу заметила, когда они подошли к деревянным воротам, по ту сторону которых клубился розоватый туман, а деревья чернели от влажности. Судя по всему, странники были на месте. Оставалось только пересечь границу между Уровнями и шагнуть в таинственный кровавый лес.        Старые деревянные ворота с режущей слух интонацией скрипнули и качнулись вперёд. Странники, ни секунды не медля, зашли за ворота и почувствовали волнующийся воздух и мёртвую тишину. Земля под подошвой противно зачавкала, а из неё, кажется, потекла какая-то жидкость. Не хотелось думать о её природе и бояться заранее.        Чем дальше странники шли в этот лес, тем сильнее ощущалась приближающаяся опасность и атмосфера смерти. Уровень 65 явно не представлял из себя ничего хорошего. Но, может, именно на нём удастся затеряться и отбиться от погони?        Знаешь, у меня есть для тебя первое задание. Умри на этом Уровне. Как можно болезненнее и дольше. Иначе смерть настигнет кого-то другого… Ты ведь у меня умная девочка? Ты же не станешь провоцировать Дитя? Не подводи меня, Ася…