В одну реку.

Хеймдалль с самого начала недолюбливал приёмыша царской семьи и готов был честно признать это вслух. Он никогда не следил за скользким засранцем особенно тщательно, как за старшим наследником. Не относился подобающе. Часто допускал несчастные случаи и происшествия с вечно лезущим во всевозможные дыры вторым принцем. И совершенно не испытывал за своё поведение угрызений совести, абсолютно никаких. До случившегося недавно. Древо миров, знаменитый Иггдрасиль. Не галактика и не вселенная, скорее нечто среднее меж ними, сродное. Непонятная смесь. Система хаотично связанных нерушимой цепью Биврёста планет и реальностей, физического и астрального... безусловно крепко сопряжённые, располагающиеся однако в разных планах, Альфхейм, Асгард, Ванахейм, Ётунхейм, Мидгард, Нидавеллир, Свартальфхейм, Нифльхейм и Муспельхейм имели запутанный причудливейшим образом клубок затерянных всюду теневых тропинок, таинственных порталов и переходов за кромкой, отвечающих за скачки из чертога в чертог... Девять основ, нерушимое, неизменное. Они никогда не дрейфовали в космосе, удерживаясь в определённой точке и представляя своеобразный порт, затерянный на задворках, стоящий в узле, на равном расстоянии от чего-то и чего-то, замечательно функционирующий внутри себя и легко связывающийся с окружающим пространством, составляя поразительные симбиозы, кажется, с чем угодно вне. Место, откуда можно запросто попасть куда захочешь. Причём, в путешествии необходимо тщательно следить за координатами во всех плоскостях, иначе существовал риск попасть не только «куда», но и, без всяких шуток, «когда». И даже простояв на Радужном мосту тысячи лет Страж не мог точно сказать каким образом работает то, что вверено ему под охрану. Так, некоторое время назад произошло поистине неслыханное, невероятное. Мелькнула ослепительная вспышка, что на мгновение затмила раннее безупречное видение златозубого, звёздная ткань всколыхнулась. Нижнюю подзащитную зону, давным-давно оставшуюся без куратора, или желающего таковым стать, накрыла тень. На забытую всеми остальными Землю, ту, на кою в последние столетия обожал, практически неотрывно, глядеть Хеймдалль, ступило нечто. Существо, силы которого распознать невообразимо сложно, ведь нужно находиться на хотя бы чуть сходном уровне. Создание с огромными возможностями. Страж впервые за долгие века. Испугался. До животного ужаса. Но к царю не пошёл, не дошёл. Фригга. Поймала посланных им эйнхерий, вернула. Строго-настрого запретив делиться с её супругом любой информацией о пришельце. Страж не отказал своей государыне. Он твёрдо верил в ведунью, слишком много потерь и побед точно предсказала Прядущая тучи. Противиться играющей судьбами светлейший из асов не смел, вот только вид благоверной Одина не отличался особой радостью, совсем напротив. — Эх-х. — и он заглянул ей в глаза.

***

Бог баловства довольно улыбнулся, вспоминая проделку. Пожалуй, то, что он провернул сегодня запомниться дружкам брата надолго. — Сами виноваты! — злая улыбка скользнула по тонким губам. Брюнет бодро зашагал по дворцовым коридорам, напевая под нос весёлую песенку. Преодолев пару лестничных пролётов он выбрался на широкий балкон и с минуту понаблюдав за зеленеющим в солнечных лучах садом вдруг шагнул на тропу.

***

Страж помнил, как внезапно помутнела картинка. Зарябила, затуманилась. После то появляясь, то исчезая. Он лишь понял, что бедовый малец отправился к длинноухим любителям изяществ и хитросплетённых кружев в речах. Какая-то полянка, плотоядные кусты, озеро.

***

Прохлада, бирюзового оттенка водная гладь... магические огоньки, освещающие песок на дне, увязшая в иле раковина, разноцветные извитые ленты водорослей... Тревога, мелькнувшая громадная фигура. Слишком быстро, удар.

***

Знакомый, закрытый ото всех Льёсальвхейм. Эта полуматериальная зона и без того сводящая с ума сумасшедшим миксом из постоянно обретающих и теряющих плоть духов, растений, связанных воедино чем-то напоминающим созданную мирградцами всемирную сеть, и технологий порой превосходящих многие уголки Иггдрасиля теперь бесила Стража пуще прежнего. Андланг, Видблаин, Гимле, Брейдаблик, Глитнир и Химинбьёрг. Он хотел разобраться, под каким небом творилось происходящее, в чьём городе, чтобы быть способным в кратчайшие сроки отправить туда стражу, но увы. И так вечно прикрытая скоплениями иллюзий и проекций локация вовсе прекратила поддаваться. Вокруг территории на которой находился младший принц стоял купол, плотный и монолитный, разительно отличающийся от того, сплетённого из сейда безобразия, что привык наблюдать воин. Гладкий, непрерывный, полностью сливающийся с энергетическим полем местности. Покров и отдалённо не напоминал худые лукошки сейда, которыми накрывались безрезультатно вёльвы и сейдманы, скрываясь от его взора. Но Страж глядел через ведающую. У него присутствовали шансы.

***

Царевич захлебнулся, от нехватки воздуха и дезориентации, в растерянности едва не потерял контроль над заклинаниями, ограждающими от давления и пробивающего холода.

***

Видящий задействовал все доступные ему способности, чтобы чётче выделить среди мутной толщи, казавшийся теперь чрезвычайно хрупким, силуэт Серебряноязыкого, но вопреки стараниям выхватил лишь отрывочные куски. Уродливое чудовище, с жабьей мордой. Обнаженное тело принца. И очертания твари, от которой веяло непередаваемой мощью. Монстра, чьё появление он засёк. Его насыщенную, синюю радужку. Хеймдалль не разобрал всего, три-четыре образа. Но ему и без деталей удалось распознать, что трикстер снова не удержал за зубами язык. Светлейший узрел пощёчину, в миг отправившую младшего сына Всеотца прилечь наземь, кровь, вопли. И перестал пытаться рассмотреть. Спасение?.. Какой спаситель, государыня?! Златорогий молился неведомому, чтобы чужие руки на паршивце не оказались тем глумлением, о котором думается с первого взгляда на размытое изображение непотребства. Наряду с тем неистово благодаря, что достопочтенная Фригг разобрать способна не больше него, оттого и допустила зрительный контакт.

***

Локи впервые в жизни было настолько больно. Ни ранение на поле боя, ни ошпаренные сбежавшим зельем руки, ни случайное падение с лошади, ни даже драка с братом. Ему ранее никогда не доводилось испытывать подобного. — Сыночек, — полный жалости голос богини резанул слух, — ты только не спи пока, ладно?.. Солнышко, сокровище, подожди совсем чуть-чуть. — юноша ненавидел жалость. — Кхк! Агония, казалось, пропитала каждую клеточку. Жар убивал, не давал вздохнуть. Проникающий в лёгкие воздух чудился раскалённым газом, собственная слюна — кислотной жижей. Непроизвольно текущие слëзы ощущались кипятком, от которого, ас боялся, полопаются глазные яблоки. От нестерпимых страданий юный принц покрылся противным липким потом с головы до пят. Постель под ним пребывала в состоянии, словно в неё вылили пару добрых вëдер воды... с каждой новой секундой... Второй наследник Золотого города чувствовал, будто из него вместе с влагой выходит сама суть, но мечущиеся вокруг лекари твердили что он вот-вот обратится в лëд и нужно срочно принять горячую ванну или укрыться. У брюнета же, по впечатлению, вся поверхность тела плавилась, а кожа едва не слезала с костей вместе с мышцами. Хотелось сопротивляться любому прикосновению, шёлковая накидка давила и доставляла такой дискомфорт, что в пору кричать. Не находилось сил. Непонятное, почти нефизическое натяжение распознавалось плывущим сознанием так чётко и ярко. Из него как-то пытались вырвать душу, и подобного кошмара не случалось. Понимания причины происходящего всё не приходило. — Братец? — на пороге опочивальни маячил Тор. — Ха?.. Хотя нет, ложь. Вариантик имелся. Этот чужеземец, чибисов маг! — Локи, ты как? — Кх-кхр-хмк. — горло пылало, он сморгнул очередную ядовитую каплю. Впервые за несколько столетий произошло нечто поистине занимательное и царевич, естественно, хотел узнать о происходящем...не то чтобы у него получилось... Частично. Выяснить удалось, что волнение вселенной произошло из-за аномальной активности Бездны. Матушка пребывала в рассеянности, да. В последние дни она ходила крайне расстроенная непонятно чем и периодически порывалась побеседовать, но нет. Она не могла знать? Видела, что именно тогда он отправиться к альвам, решит задержаться и попадёт в такую ситуацию?.. И не предупредила? Но, признаться, Локи действительно впечатлился могуществом существа, которое выловило его из озера. Тот ас, ван?!.. Похоже не желал причинить ему вреда, напротив, вроде бы, качественно вывел яд, помог с заживлением укусов. Однако зеленоглазый готов поспорить на удар колотушкой идиота Тора, что лечение, именно это лечение, хоть раны и пропали, обусловило творящуюся геенну. Ведь боль пришла непосредственно во время, так сказать, акта милости, а не до или после. — Тише, — мать обернувшись на мгновение зло шипит на вновь пробившегося в филиал лечебницы воина, — не мешай целителям. — Мгм. — веки брюнета тяжелели. В последние годы все занимались лишь подготовкой к коронации любимчика Тора, а теперь. Хах-ха, когда ему, видимо, приходит конец соизволили не отмахиваться. И гадкий, никогда не ценивший его Хеймдалль споро отправил стражу на выручку, и тупой старший брат нервно топтался неподалёку, и даже вороны вечно занятого для него отца тревожно заглядывали в окно. Пожалуй хорошо, что закончилось так. Иначе он мог наделать глупостей позже. — М-мм, — зрение ухудшилось, всё поплыло, сухие губы едва разомкнулись, — ма-ма. — Брат?!! — к нему снова потянулись целители. — Ваше высочество!.. — Локи! — зов матери удалялся. — Не спи, Лок...

***

Страж не знал, как интерпретировать. Увиденное являлось возможным будущим ненавистного ему Обманщика, но пробежавшись по событиям практически от первого лица златорогий, незаметно для себя, запереживал. Он не обладал способностями видеть вариации, но мог уловить самое вероятное развитие событий из всех возможных. И в тот момент Хеймдалль всеми фибрами души чувствовал, что предначертанное Шута не изменится, не облегчится. Непонятно по каким причинам, однако, главным образом стараниями стоящей перед ним асиньи... У охранника моста ещё были вопросы. На счёт коронации наследника, ётунах проведённых без его ведома и прочем. Но царица не дала снова поймать взгляд, отвернувшись. Ответов, почему не пытается изменить незавидную участь любимого сына, тоже не дала. Понимание пришло потом. Когда в расширенном зрачке Громовержца, впопыхах бегущего впереди эйнхерий с закутанным в алый плащ младшим братом на руках, Страж впервые не увидел Рагнарёка.

***

В огромном, под завязку набитом целебными травами, свечами с успокаивающими ароматическими маслами и терморегулирующими микстурками, помещении с роскошной кроватью посереди царит настоящая вакханалия... гул звонких разрозненных голосов, стук приборов, скрежетание оружия... То и дело раздаются выкрики лекарей, в количестве более сорока особей порхающих над котлами с чудесными зельями, метрах эдак в ста от поистине королевских размеров ложа. У резного изголовья его яростно, уже начиная хрипнуть, на повышенных тонах спорит венценосная чета. Почти за громоздкими, обитыми серебром и сталью, двойными дверьми просторной опочивальни, где-то между рядом дубовых столов у уходящего под самый потолок замкового окна справа и небольшим закутком с диванчиками, камином и двадцаткой массивных книжных стеллажей слева, почти разразился баснословный скандал в исполнении Тора и компании. А смертельно уставший Локи, в центре происходящего бедлама, на смятой постели под шикарным балдахином, мечась в горячечном бреду, просто хотел поскорее сдохнуть. Он не разбирал речей, не стремился разомкнуть век, но, кажется, мать с отцом долго ругались рядом, отбирая что-то друг у друга. По итогам состязания у него под боком оказался Каскет, и измученный организм накрыла желанная прохлада. Всеотец же, видимо препятствующий богине уюта в использовании артефакта как грелки со льдом, обзавёлся кокетливым фонарём. Ооо, это изумлённое выражение! Обеспокоенность, и шок?.. Было так смешно, что юный принц ухохотался бы, если б мог. Неужели папа считал, что он посинеет, покроется изморозью, чернотой и развалится отмороженным трупом? Хах-ха. Не настолько слаба у трикстера магия, чтобы не перенести столь малый для чего-либо вообще контакт. Только виски, пусть и со всей радостью от облегчения, ломить не перестало.

***

Устало фыркнув светлейший из асов перевёл дух и удобно уселся прямо на переливающийся во тьме небытия Биврёст, свесив ноги с самого края. Дикие, полные невыносимой боли, крики изворотливого в повседневности гадёныша, не разменявшего полно и двух тысяч, непрерывно крутясь на подкорке, до сих пор бередили его ум. Перебирая в памяти спешку, раздражение, попытку за попуткой продраться сквозь плотно окутывающий растительный мирок непонятный барьер и определить точное положение негодного фокусника он всё яснее осознавал, что впервые за довольно продолжительный период совсем не испытывал негатива по отношению к мстительному змеёнышу и теперь уже вряд ли когда-либо посмотрит на него по старому. Впечатлил? Раны пропали?.. Тц, ублюдок его ещё и травил. Рассуждения обычно вредного злыдня, пускай и весьма поверхностные, почти неуловимые, кои можно считать по микровыражениям на бледном, словно восковая маска лице, признаться, откровенно устрашили бессменного сторожа Асгарда. В них златорогий не нашёл ни жажды мести, ни стыда, ни надежды расквитаться. Ни капли истинного гнева на иномирца. Словно произошедшее нормально, в порядке вещей. Будто принц привык к подобному отношению. Привык, да... перебирая некоторые моменты... Локи всегда честно стоял за спиной престолонаследника, защищал, помогал, уважал и даже обожал. Многим ранее, однако ему не затмило разум и Хеймдалль помнит застенчиво крутившегося рядом со старшим братом ребёнка. Падающего под смех друзей первенца Одина в конский навоз, или с дерева. В смоле и перьях, саже. Неделями восстанавливающегося от истощения после лечения неугомонной четвëрки, срочно понадобившегося, в ходе их очередной смертельно опасной авантюры. Но пытки? Неужели настолько плохо? Ведь в прошлой наивероятнейшей параллели оказалось иначе. Трикстер не мирился. Отчего же здесь. Собрался до конца терпеть унижения?.. Из крайности в крайность? Либо. Произошедшее доломало гордого хитреца?.. Ради матери, принёсшей его в жертву, преклонился перед мучителем? Верно, вполне жизнеспособная версия. Богиня домашнего очага не Всеотец. Она для него — всё. Не фигурально. Любая просьба будет исполнена. Для неё стервец отдаст сокровенное, умрëт, убьëт, расстанется с честью и последней рубахой. Стражник в праведном негодовании подскочил, раздосадовано скрипнув челюстями. Он не верил бы в покаяние и покорное принятие ётунского отродья!.. Не приди ему то в видениях, ни разу до не оказавшихся ложными. И как бывает по обыкновению, мы все порою идём от противного, отвергая насаждаемое и испытывая трепет к нежелательному. Вот и единственного видящего Золотого града не минула та же беда. Внутри аса в кратчайшие сроки зародилась уверенность в том, что второму, нелюбимому, преданому и гонимому всеми, принцу определённо необходима защита.

Полторы недели спустя. Литтл Уингинг, Тисовая улица, задний двор дома номер четыре.

Разглядывая свои маленькие, испачканные травой и землёй, пальцы, мёртвой хваткой стискивающие кипельно-белую, идеально выглаженную рубашку ребёнок грустно засопел, мысленно сожалея. Однако ткань не отпустил, прижавшись к тёплой груди держащего его человека ещё крепче. — Да как вы посмели дать четырёхлетнему малышу технический инвентарь?! С ума сошли?!! — невысокая рыжеволосая женщина всё кричала на отступающую с неясным выражением тётку. — Ты-ы!.. — мальчик видел пришедших за ним людей впервые, но они казались такими родными. — Не смей указывать здесь, бросив своего щенка на мой порог! Лили! Я растила твоего сына, как могла. Кукушка! Что до садовых ножниц. Каким ещё образом прикажешь вымотать дошкольника, чтобы у него не хватало сил на эти ваши ненормальности?! Не кормить?.. Для него всё было странно, внезапно. Только недавно он кололся о шипы, пытаясь постричь тётушкины цветы ровнее ровного на осень, ползая по мокрой от прошедшего утром дождя зелени. А теперь греется о решившего поносить, всего изгвазданного и мокрого его, на руках, видимо нежданного, или неприятного тёте Пет, гостя. Точно не понимая о чём говорят и из-за чего ругаются старшие, ему и не хотелось понимать того. Впервые в жизни взрослые с ним возились, оставив кузена без внимания. Не посчитали в одночасье недостойным, не отвернулись брезгливо, стараясь не замечать. Он улыбнулся, прячась в складках чужой одежды. — Чокнутая! — цыкнула мадам, отойдя от блондинки и насмешливо скривившись. — И, я не Лили, сколько повторять?.. Не помните лица сестры, миссис Дурсль? Не стыдно?.. — До последнего врёшь! — Принесите документы на Гарри. — сухо бросил качающий его в объятьях мужчина. Значит, он «Гарри»? — С какой стати?!! — Что-то не так?!.. Вам ведь всё равно в тягость заботится о нём. К чему разыгрывать спектакль? — зло прищурилась высокомерно поднявшая подбородок мисс, тряхнув кудрями. — Лили, неблагодарная дрянь!.. — Живо неси!!! — Ой, да пожалуйста!.. Тётка бросилась в дом, оставляя Дадли сидеть в манеже у ног зеленоглазой Леди. Та закусила губу нервно поправляя причёску. — Мерлин, что у меня, других дел нет? — отворачиваясь от пышного куста роз, подле которого он минут двадцать назад трудился, наигранно жалко пробормотал изящный господин, с очень длинными серебристыми волосами. — Какого дементора?! Мне надо доснимать пятую сцену, а не нарываться на Аваду от Дамблдора!.. Милорд, может просто сотрём им память, как и остальным? Маленькому брюнету сразу приглянулся этот красивый сэр. Аккуратные движения, сказочный наряд, мягкие льдистые глаза сверкающие любопытством и дружелюбием. Настоящий эльф, как в сказках, которые читала им на прошлых выходных мама забияки Пирса...правда, ему боле нравился тот, к кому обращалось дитя леса... Высокий, широкоплечий. Холодный, однако источающий непоколебимую надёжность. Волшебник. Так, хмурясь и шипя, назвала мистера Гонта тётя. Мальчишка ощущал пришедшего столь внезапно джентльмена, знал, что рядом с ним наконец можно ничего не опасаться. И потому молчал, не встревая. Верно. За него в кои-то веки заступались. — Конечно, — тише, ласковее, чем до того, — Абраксас. Всё что пожелаешь, но сначала нужны бумаги. Добровольно, вдруг что. — над его макушкой раздался смешок, Гарри приподнялся, обвивая тонкими ручонками шею спасителя. Он сразу понял, что его заберут. Не увидев особу, похожую на ту, что приходила во снах, но оказавшись найденным за колючим кустарником в закутке у забора и без следа брезгливости подобранным с сырой лужайки хорошо одетым, однако откровенно страшноватым незнакомцем. Не глядя на потрёпанный, застиранный, кое-где заплатанный и явно неподходящий ему по размеру комбинезон. На говорящую гадости родственницу, на то, что он, по словам дяди, паршивец, нахлебник и разочарование. — Вы не против, что я странный?.. — оба собеседника тут же обратили на него взор. — Мы тоже, милый. Мы тоже. — отозвалась стоящая неподалёку дама. — Думаю, ты подружишься на сией почве со своей сестрой. Она вообще старше тебя, однако не по поведению. — фыркнули с весельем, грудная клетка, на кою он опирался, задрожала. — Тебе придётся часто за ней присматривать. К сожалению, домовикам непоседа доверять с недавних пор прекратила. — Угу. — Справишься? — Да!.. Гарри почувствовал, что они заключили договор. Укутываемый невидимой успокаивающей пеленой, глубже и глубже погружаясь в грёзы мальчишка раз за разом горячо клялся себе, что не забудет желания отца забрать его, непонятного подкидыша. Неважно зачем. Он сделает так, что мама, бешено защищающая его от несправедливости сейчас, будет гордиться. Присмотрит за сестрёнкой, научится читать, писать. Лучше всех станет управляться со своими способностями. Докажет, что достоин. Малец пищал нечто неразборчивое на парселтанге, сладко посапывая в бережно свёрнутом змеином кольце, и по спине Малфоя-старшего ползли мурашки. Взгляды сюзерена на малыше говорили сами за себя. Не отдаст. Ни за что. Ребёнок пока не понимал, что, похоже, и без всяких доказательств уже стал частью чудоковатой семьи знаменитого доктора, великого учёного. Все её члены, включая с нетерпением ждущую где-то в квартире на энном этаже частного небоскрёба младшего брата девочку, заведомо приняли худенького четырёхлетку в сердце. И упаси Моргана тронуть кому новоиспечённого сына Тёмного Лорда. Судьба идиота станет более чем незавидной.