Общественные работы

      Как приговоренный к казни через общественные работы Кирилл ехал в Тосно. Артем следил за дорогой, порой кидая сочувственные взгляды на сына хозяина. Слишком уж несчастным и замученным выглядел тот. Порой приходилось забирать Кирюшу с вечеринок, вусмерть пьяного, обкуренного, накачанного по самую макушку веществами. Но ни разу он не видел такого взгляда.       А сам Кирилл думал, что ему работать в этом «Милосердии» целую вечность, и что, наверное, он превратится в одного из его обитателей. Со скрюченным тельцем, неестественно тонкими ножками и ручками и пустым взглядом. Конечно, все эти тяжелые заболевания не заразны, он вчера специально погуглил. Но все равно, как-то страшно находиться рядом с ними. Глупо, но ничего со своими эмоциями он поделать не мог.       За воротами интерната Кирилл заметил хромающего молодого мужчину, который показался ему знакомым. Вот только где и когда он видел его, вспомнить не смог. «Все, Кир, крыша едет - дом стоит», - мысленно сказал он себе. Но, когда он обогнал его, догадка подтвердилась. Это был напарник майора Грома. И, кажется, звали его Дима. «Точно, Дима Дубин». Кир вспомнил, как год назад попал в отделение после пьяной драки в клубе. Пить хотелось ужасно. И этот светловолосый, сияющий, будто редкое питерское солнышко, Дубин, принес бутылку воды. Запечатанную, купленную на свои деньги. Кирилл пытался вернуть ему те двадцать рублей, но тот лишь отмахнулся. Дима тоже вспомнил бывшего задержанного, улыбнулся. - Кирилл Гречкин? Привет! Какими судьбами? - Ох, долго рассказывать. А ты как? Уже не в доблестной полиции? - Как видишь, нет. Дима показал на правую ногу. Колено не сгибалось. - Тоже долго рассказывать. А нас там ждут. И он показал на здание интерната.       Оказалось, вдвоем работать намного легче. Кирилл понял, что вместе с Димой даже одевать и собирать на прогулку детей-инвалидов оказалось не так уж сложно. Дима шутил, и непонятно, кого он пытался подбодрить – или детей, которым невозможно сунуть руку в рукав, или Кирилла, старавшегося не смотреть на подопечных. Потом они вдвоем катали две коляски по аллеям, где вчера Кирилл красил скамейки и белил бордюры. - Как две мамочки в декретном отпуске. Это была первая шутка Кира за последние два дня. Дима там же, на прогулке и рассказал свою историю. - На задержании выстрелили мне в ногу. Коленную чашечку пулей раздробило, не повезло. В больнице сказали – или менять сустав, или жить так. А цена, как крыло от «Боинга». Вот и живу… так. Дима покачал коляску, хотя дети не спали. Глядели себе вокруг на мир. Нечасто им приходилось видеть что-то вне стен интерната. - Из полиции пришлось уйти. Зато рисованием занялся вплотную. Дима невесело усмехнулся. - Иллюстрирую книги для детей, работаю удаленно. И вот нашел возможность помогать им. Тем, кому в сто раз хуже, чем мне. Это Игорь подсказал. - Игорь? Гром, что ли? - Ага. Он ко мне в больницу часто ездил, и потом… Когда я дома уже обустроился, тоже приезжал хотя бы пару раз в неделю. И знаешь, вот стал ездить сюда, будто снова стал нужен кому-то. Они же не виноваты, эти детишки, что родились такими. Тут они хотя бы присмотрены, ухожены. Но детей много таких, а тех, кто может помочь, мало. Кирилл слушал Диму и тоже машинально покачивал коляску. - Ой! - спохватился Дима, - Мы с тобой Ванюшку и Анечку покатали, а остальные –то ждут. А время идет! Кир, давай скорее! - А ты разве не каждый день сюда приезжаешь? – спросил он, пока катали двоих других. - Нет, три раза в неделю. А сейчас надо заказ выполнить, на пару дней опять дома засяду. Кирилл мысленно застонал. Без Дубина ему тут явно будет худо. - Да ты не переживай, не сбегу я, - засмеялся тот, видя погрустневшее лицо Кирилла, - справишься. Будешь мне звонить по вечерам и рассказывать. И Кир, достав «Нокию», вбил третий телефон – Димы Дубина. Дела сегодня катились, как по маслу, а шутки Димы вызывали улыбку. - Ничего, Кир, привыкнешь, - успокаивал он Гречкина, пока тот расставался с обедом после подмывания очередного подопечного, - со мной такое было. Когда меня в отделение направили, в напарники к майору Грому. Тогда пришли мы в квартиру… ну, дальше я тебе потом как-нибудь расскажу. И дал Кириллу бутылку с водой. Как тогда, год назад. - Кипяченая. Купить-то на территории негде. - Ты тоже помнишь, Дим? - Тебя забудешь… После обеда Дима разыграл целую сказку для детей. С помощью новых игрушек, которые привез Всеволод Гречкин. Сказку "Теремок". И изображал голосом всех персонажей, от мышки до медведя.       А в тихий час они вдвоем с Кириллом раскрашивали гуашью коробку из-под детского питания, делая из нее теремок. - Ты талантливый, - хмыкал Кир, оттирая руки от гуаши, - и как только умеешь столько всего? - Да не так уж это и сложно. Надо просто захотеть. А я очень хочу, чтобы эти ребятишки радовались. Для этого надо совсем немного. Дима сосредоточенно рисовал черепицу на крыше теремка. - Знаешь, я никогда не радовался чему-то по-настоящему, - признался Кирилл, - вот поездки всякие, ночные клубы… Гонки по улицам, все эти ролики в инстаграмм. А радости все равно нету. - Когда я в больницу попал, тоже думал, что больше никогда не буду радоваться ничему в жизни. Но все наладилось. И у тебя наладится. И сразу, без перерыва: - Кир, это что за окно? Ты ровнее рисовать не можешь? - Вот такой я неумеха, мне вчера об этом сказали уже, - ответил Кирилл улыбаясь во весь рот. Где не было золотых грилзов.