Подопечная

Наконец-то наступила долгожданная пятница. Девушка уже собирала свои вещи в небольшую сумочку, попутно вспоминая не забыла ли она ничего. Одета она была легко, не ярко зеленое платье, с маленькими узорами и небольшим вырезом на груди. Смотрясь напоследок в зеркало, Кристина поправила волосы и сняла с себя халат, повесив тот на крючок. Дверь в кабинет открылась, Захаров быстро прошел к своему столу, уткнувшись в бумаги. Видно ему не было дело до девушки или же он делал вид, что ее не заметил. Единственно на что мужчина обратил внимание, так это едва уловимые нотки цветочных духов, который заполонил его лёгкие. Не отрываясь от записей, он негромко начал говорить: ­- Кристина Викторовна, куда это Вы так рано собрались? Или работу на сегодняшний день уже сделали. — задал риторический вопрос Захаров, краем глаза оглядывая девушку с головы до ног и после как ни в чем не бывало вернулся к записям. Одета она была красиво, платье хорошо подчеркивало стройную фигуры и даже ноги смотрелись как-то по-другому. Конечно Кристина работала всегда в брюках или в длинной до колена юбке, и Харитон никогда не обращал на это внимание. Нахмурившись от того что, он не может сосредоточиться на работе из-за мыслей о лаборантке, которые лезут в его голову, кинул на стол записи. — Харитон Родионович, Вы разве не слышали, что существует такой день недели, как пятница? И в этот вечер можно посвятить свое время личной жизни, а не только работе. — она мило улыбнулась ему и взяла свою сумку. — А следом за пятницей наступает суббота и воскресение. Захаров раздраженно фыркнул в ее сторону и бросив на нее недовольный взгляд пробурчал: - Я знаю название дней недели, Вы думаете мне пять лет? - продолжая копаться в бумажках, мужчина драматично закатил глаза. Еще смеет дерзить ему, глупая девчонка. Скрещивая руки на груди, он облокотился о стол, все же решившись осмотреть девушку чуть дольше. — Должен заметить, Вы красиво выглядите. Чистая формальность и факт. Никакого намёка. Снисходительно усмехнувшись, Кристина кивнула несколько раз головой. Услышав последнюю фразу профессора, глаза Тереховой немного расширились, она даже подумать не могла, что он может говорить комплименты. Чуть не забыла о самом главном. Вытащив из сумочки небольшую коробочку, подошла к Захарову и вручила её. Он с удивлением посмотрел на предмет в руках и вопросительно поднял глаза на лаборантку. — Это что? — Харитон Родионович, ну… Как Вы выразились это чистая формальность. — ответила девушка, смотря на Захарова. В его глазах было недоумение и потом только мужчина кивнул. «Интересно-интересно. Опять смущается, почему я это так открыто вижу.»— подумал про себя Харитон, наблюдая за эмоциями девушки. Эти веселые ямочки на щеках, румянец, все это заставляет холодное сердце ученого растаять и сжиматься. Такое он испытывал только однажды. Слишком больно вспоминать и вновь возвращаться к прошлым страницам жизни. Отставив коробочку в сторону, Захаров протянул руку и осторожно пожал хрупкую кисть Кристины. — Спасибо, товарищ Терехова. Обычно, я не обращаю внимание на подарки. Не вижу в них смысла, так как вся эта мишура мешает моей работе. Но…спасибо. Можете идти, а то Вы мне мешаете работать. — пробурчал Захаров, поворачиваясь к своему столу лицом, ухватываясь ладонями за край дерева. Костяшки побелели от наступающих эмоций, которые даже сам он не понимал. Почему именно она? Почему от нее у него в голове вихрь торнадо, который рушит всю его стойкую натуру. Когда металлическая дверь закрылась, ученый тяжело выдохнул и присел на стул, зарываясь лицом в свои ладони. Ресторан «Чайка» 1920г» Ресторан «Чайка» был самым популярным и дорогим среди обычных мест и кафетериев в Москве. В ней собиралась вся элита по всему СССР, и каждый кто не ленился заходил сюда и занимал большие, маленькие столы. Это место было особенным из-за музыки. Живое исполнение инструментальных инструментов, фортепиано и солистки, которая напевала абсолютно разный репертуар. От русских до зарубежных песен. Отодвинув стул от стола, Харитон помог сесть своей супруге и заботливо пододвинул немного его вперед. Следом сам сел на противоположное место. Он знал, что Тамара долгое время мечтала посетить это место, но возможностей, как и средств было недостаточно, чтобы заказать здесь столик. Для этого Захаров много работал, даже сверхурочно, чтобы хоть как-то воплотить мечту жены в реальность. — Харитон, я так давно мечтала посетить этот ресторан вместе с тобой. Ты просто…волшебник. — девушка улыбнулась своей милой улыбкой и озорные ямочки на щеках подыгрывали всей этой атмосферой. Широкая ладонь мужчины накрыла кисть супруги несильно сжав её своими пальцами, он медленно преподнес к своим губам, нежно оставляя поцелуй на костяшках пальцев. Тамара смутилась и качнула головой. Захаров любил ее за это и его всегда забавляла реакция супруги на эти мимолетные нежности, которые он делал для неё. — Я могу сказать, что в честь праздника. Такого нежного и неповторимого, можно и прийти в этот прекрасный ресторан и отпраздновать. Тамара чуть привстала с места и нагнувшись ближе к Харитону, погладила того нежно по лицу, после одаривая лёгким и глубоким поцелуем. Отрываясь от своих воспоминаний, Харитон оглядел всю лабораторию и громко стукнул кулаком по столу. Его всё начинало раздражать. От неудач и до того момента, когда в жизни появилась эта Терехова, которая перевернула всю жизнь верх ногами, заставляя ощущать то что он старался зарыть и спрятать очень долгое время. — С этим надо заканчивать. — только и прошептал Захаров, вставая с места. Покинув «Павлов», мужчина сел в машину и велел водителю отвезти его в «Челомей». Облокотившись локтем на дверь машины, рассматривал природу и достопримечательности. Сколько всего сил, боли, страданий было положено, чтобы предприятие разрослось до таких масштабов. «Мы запускаем «Мысль». «Только подумай, Харитон, сколько всего может измениться с помощью науки? Человек может покорять космос и высаживать на планетах семена. Растить новую жизнь.». — слова Димы всплывали из прошлого, как мячик выскакивающий из воды. Академик был мечтателем, но иногда эту мечтательность опускал Захаров. Он был его якорем в некоторых моментах их работы. Машина припарковалась около входа в главное здание комплекса. Покинув салон, мужчина поправил свой пиджак и направился в сторону дверей. Внутри главное здание было еще выше и полномасштабное. Разные росписи, статуи и наверху самая главная часть. Огромный золотистый атом. Пройдя несколько проверок, ученый зашел в лифт, который быстро поднялся на самый верхний этаж. Стук каблуков эхом ударялся по всему коридору, оповещая что к главе Предприятия пришли. Двери открылись и пропустили внутрь профессора. Дима сидел за столом и подняв свой взгляд на друга улыбнулся уголками губ и встал с места, пожимая тому руку в знак приветствия. У него не было удивления, что Захаров не отправился домой, а находился еще тут, трудаголики остаются такими всегда. — Тоша, какими судьбами? Хочешь кофе, а то я даже не делал перерыв. Столько всего навалилось… — академик понял, что с ним что-то не так, когда посмотрел на коллегу и увидел в его взгляде напряжение и некую боль. Конечно Сеченов видел много эмоциональных выбросов от своего друга, но, чтобы так. — Харитон, что случилось? — Я не кофе пить сюда пришел. — начал мужчина и тут же замолчал, обдумывая то что будет говорить дальше. — Я.прошу. Нет, требую от тебя решения в моем вопросе, Дима. И ты выслушаешь меня и не будешь перебивать, я понятно выразился? Академик кивнул и повел его в сторону столика, где стояли чашки с кофе. Усевшись на мягкий диван, он отпил немного кофе, смотря на Харитона, думая и гадая что случилось, тем более тон у него был серьезнее обычного. — Я хочу, чтобы ты перевел Кристину к себе в штат или же к другому ученому. — начал мужчина, смотря прямо в глаза Диме. — Я не могу больше так работать. Она мне мешает сосредоточиться и из-за нее я совершаю ошибку за ошибкой, как бы не хотел этого признавать сейчас. Для меня это важно. И тем более важно для нашего предприятия. По поводу того, что Кристина хороший специалист, я не отрицаю. Но мы с ней не сработаемся. Сеченов устало и тяжело вздохнул, проводя пальцами по своим волосам. Да что ж такое-то. Не давно же они разговаривали и все было хорошо. Как будто у него семь пятниц на неделе. Но одно только мог заметить академик, что Харитон очень сильно изменился. — Харитон, мы с тобой говорили об этом, почему ты каждый раз пытаешься… — Да не могу я с ней работать! Твою мать, я начинаю трещать по сраным швам, когда она со мной в кабинете. Я теряю тот стержень, который выращивал годами, Дима… ГОДАМИ. А когда пришла Кристина, все это смывается в унитаз. — встал резко с места Захаров, расхаживая из стороны в сторону перед Сеченовым. — Поэтому удовлетвори мою просьбу. Без вопросов. Академик сидел молча, держа в руке чашку с кофе, немного отпив, поставил ее назад с характерным звуком. Встав с места, он вздохнул и качнул головой. — Это из-за того, что было с Тамарой? Харитон, когда ты уже отпустишь свое прошлое и будешь двигаться в будущее? Ведь её, как и ребенка больше не вернуть, а себя ты так хоронишь. Захаров остановился и посмотрел на друга. Сжав ладони в кулаки, он схватил Сеченова за лацкан жилетки и прижал того к стене, зло смотря в его глаза. Ученый тяжело дышал и то и дело готов был набить ему лицо. — Не смей так говорить о моей жене и ребенке. Понял? — отпустив Диму, мужчина отошел в сторону и положил свои ладони на макушку головы, опустив свою голову. Он не знал, что ему сказать, какой тезис вбить в голову, чтобы глава предприятия согласился на его условия. Сеченов погладил свою бороду ладонью и оторвался от стены, прикусывая нижнюю губу. Похлопав слегка коллегу по плечу, он осторожно сжал его. — Давай сделаем так. Она будет дальше у тебя работать, но я ей выделю отдельный кабинет, с ней ты будешь видеться очень мало. Про то что я сказал… о Тамаре и ребенке…извини. Не хотел давить на больное. Харитон, ты должен научиться жить дальше. Если Кристина тебя как-то меняет, в этом нет ничего плохого. Все мы люди и каждый раз меняемся в зависимости от ситуаций. Но по крайней мере я рад, что ты больше не возникаешь на пустом месте. — попытался пошутить академик, все еще держа Харитона за плечо. Захаров на момент задумался, взвешивая все «за» и «против». С одной стороны, он будет мало с ней пересекаться и полностью погружаться в рабочий процесс. С другой же, все равно они будут изредка сталкиваться. Выбирая из двух зол «оставить все как есть» или «отгородиться от нее», мужчина выбрал второй вариант. — Я согласен. Спасибо за понимание, Дима. Ты по этому поводу поговоришь с ней или мне? — Нет, я сам поговорю с ней. Тем более давно думал о том, чтобы дать ей отдельный кабинет от тебя. Потому что ко мне уже жалобы поступали, о ваших спорах. — Дима посмотрел на свою чашку с кофе и после на своего друга. — Ну теперь то мы может перекусим? Следующим днём в комплексе «Павлов» Кристина стояла перед Сеченовым в недоумении и внимательно смотрела на него, то на закрытый неизвестный кабинет. Искренне девушка не понимала то что хочет ей донести академик. Неужели снова Захаров опять захотел от нее избавиться и считает, что она ни на что не годная для него. Терехова уже хотела вернуться в лаборатории к ученому и устроить скандал, но академик вовремя остановил ее. — Дмитрий Сергеевич, скажите прямо. Опять Захаров начал говорить о том, что я ни на что не способна? Конечно, Вы бы только посмотрели, как он отреагировал на то…как я открыла новое свойство полимеров, благодаря последнему исследованию! Этот саркастичный тон и еще к тому же похлопал в ладоши. — закипала Кристина, от чего Сеченов лишь улыбнулся уголками похлопал ее по плечу, чтобы она немного успокоилась. — Кристина Викторовна, я понимаю Вас как никто другой. Ведь мы с Харитоном Родионовичем прошли целых 20 лет огонь воду и медные трубы. — спокойным тоном ответил он, ведя за собой девушку. Открыв специальным ключом лабораторию, зашел внутрь и включил свет. Поморщившись от скопления пыли и откашлявшись, мужчина отдал приказ роботам-уборщикам, чтобы те прибрались. Не прошло и минуты, как Вовчики принялись за работу, что выглядело со стороны нелепо и забавно. — Я уже давно Вам хотел отдать кабинет, чтобы работа шла вперед и ничего Вам не мешало. А судя по тому, какие у Вас с Харитоном…жаркие споры о науке, то мне все же стоило принять это решение еще раньше. Кристина внимательно выслушивала академика, изредка кивая головой, соглашаясь с ним. Тем более она начинает писать кандидатскую по своему исследованию. Пройдясь по кабинету, девушка зарисовала в уме, как украсит свой кабинет и будет здесь работать. Вид ее лица был более чем воодушевленным и мечтательным. Но все же, хватит мечтать, а то как-то не культурно молча пялиться на кабинет, пока собеседник стоит рядом. — Как Вы только его терпели 20 лет? — с усмешкой ответила она, переведя свой взгляд в сторону Сеченова, который на ее вопрос лишь пожал плечами, даже не зная, что ответить. Добродушно усмехнувшись следом за ней, он засунул руки в карманы. — Одному только Богу известно, как мы друг друга не перебили. Харитон очень хороший специалист, хоть и человек специфический, за это время он успел со мной сработаться, как и я с ним. Конечно же не без споров и ссор. Вот как сейчас помню… Был такой момент, когда мы с ним занимались чертежами одного засекреченного образца. У меня было свое видение, у него своё. По итогу, нашу драку остановили Челомей и Королёв, которые еле как успели подскочить. — академик продолжал улыбаться, вспоминая этот неловкий момент. После которого еще остались синяки, и они целую неделю ходили побитыми. Терехова кое-как сдержалась от громкого смешка, ведь в этом не было ничего смешного, но то как преподносил это Сеченов не оставляло ее реакцию позади. Кашлянув немного, в её мыслях пронеслось «Да, уж, тебе повезло, Васька… С таким мужчиной рядом ошиваешься. Это тебе не Захаров…». — Ну надеюсь, что у нас до драки не дойдет. — задумчиво произнесла девушка, облокачиваясь на край стола. — Вы можете идти, Дмитрий Сергеевич, а то я Вас задерживаю, наверное, не удобно мне как-то. — Ничего страшного. Тем более, я как глава предприятия, обязан следить за тем, чтобы у моих людей была зона комфорта в работе. Но Вы правы, мне нужно идти. — спокойно ответил академик, смотря на свои часы. — Ох, и да, если вдруг Харитон Родионович будет буянить, просто скажите мне и я с ним поговорю. Девушка лишь уверенно кивнула и после ухода Сеченова, присела за стол, приходясь пальцами вдоль прочного дерева. Вытащив из своей сумочки блокнот, тетради и другие конспекты, которые остались с ее прошлого исследования, она приступила к работе. Время пролетало очень быстро, пока стрелки часов не указали на вечер, Терехова бы не поняла, что пора заканчивать работу. Но нет, еще рано, ничего толком не сделано. Потирая пальцами сонные глаза, девушка размяла затекшие кисти рук и включив лампу, облокотилась головой на ладонь, чиркая пометки на листе. «Полимеры, такие как полиуретаны, полилактид и другие, имеют хорошие механические свойства и могут быть изготовлены в форме, близкой к натуральным органам.»— обдумывала Кристина, смотря на свои записи. Забрав в свой рот кончик карандаша, она медленно покусывала передними зубами деревянное покрытие, оставляя малые следы. «Хм, а что, если для еще более низкого порога, нужно заменить род полимеров в самой матрице… Исследовать каждую из них и подобрать более безопасный вариант, с менее разлагаемой основой?» Девушка улыбнулась и хмыкнула про себя смотря на маленькую фотографию Захарова, которая стояла перед ней. Она даже и сама не знала зачем ее поставила, но возможно так хотела больше равняться на него? — Что теперь скажете, Харитон Родионович? «Кристина Викторовна, Вы такой хороший лаборант! И то что Вы выбрали писать кандидатскую и причем сами без моей помощи, вызывает похвалу!» — пробормотала Терехова низким голосом пародируя ученого, держа в руке фото, двигая ею в воздухе. Тут же ее лицо поменялось, и она улыбнулась, мотнув другой рукой, смущаясь. — Да бросьте, Харитон Родионович, Вы льстите. Захаров шел по коридору, читая отчеты, которые подписал Сеченов и остановился около приоткрытого кабинета Тереховой. Слыша то, что она говорит сама с собой и упоминает его имя, он заглянул в щелку, наблюдая за этой картиной. На сколько глупо, но в то же время забавно-мило выглядела сейчас девушка. Спорит с его фотографией и самый интересный вопрос, откуда она ее взяла? Он осторожно проскользнул внутрь, так что Терехова его не заметила, видно сильно была увлечена ребячеством. Скрестив руки на груди, продолжил стоять и смотреть. — Всего-то, Харитон Родионович, нужно было взять и заменить род полимеров в самой матрице, мне стоит добиться отметки разложений в тканях, хотя бы до 1,5%. — продолжала рассуждать Кристина, взяв в губы карандаш, прищурила свои глаза. — В это ефть доля ифтины. — пробурчала она, выдавливая звуки через канцелярский предмет. — Возможно Кристине Викторовне нужно читать больше материала, а не спорить с тем, кто не может ей ответить? — подал голос профессор. От неожиданности, девушка подскочила на стуле, ударившись больно коленной чашечкой о стол. Пальцы пытались еле как удержать рамку с фотографией, но та с грохотом упала на пол, раскидывая стекло по половине пола кабинета. Замерев на месте, Кристина зажмурилась и лишь дала мысленно себе подзатыльник. «Твою мать, ну почему прямо сейчас! Какого черта, ты именно забыл здесь вечером… Когда мне помощь нужна, так ему некогда…» Она не решалась заговорить и просто продолжала сидеть, чтобы Харитон не видел ее краснеющее от стыда лицо. Но мужчине это надоело, он обошел рабочее место лаборантки и внимательно посмотрел на нее, ожидая ответа. Пальцы медленно и верно отстукивали ритм по руке, ведя к тому что часики тикают. Собираясь мыслями, Кристина выдохнула и повернулась всем телом к Захарову, поглаживая ладонью недавно ушибленную коленку. «И что ему ответить? Да, виновата, но я работала же.» — Кто-то просто не умеет нормально отдыхать. — сказала она и тут же пальцами впилась в подлокотник своего стула. «Ну не это же сказать надо, Кристина!» — промелькнуло в голове лаборантки. Кинув на него короткий взгляд, она не могла понять, что он думал, так как его лицо не выражало никаких эмоций. Вспоминая слова Димы, Харитон тяжело выдохнул и беглым взглядом просканировал кабинет, примечая в углу веник и небольшой совок. В два шага преодолев расстояние между стеной, он отложил папки на какой-то небольшой столик. Щелкнув выключатель вверх, свет озарил все помещение. «Что это он собирается делать? Господи, прибирать за ней весь этот беспорядок?»— подумала девушка и встав с места, подошла к мужчине, перехватывая у него веник с совком, пальцы мимолетно соприкоснулись с его, вызывая у нее мурашки по спине. Отодвигая лишние мысли в сторону, Кристина осторожно прошла к другому углу, принимаясь медленно подметать стекла в одну кучку. — На ваше суждение, могу ответить, что нормальный отдых для меня — это работа. Тем более ребячеством я не занимаюсь, коим промышляете Вы, Кристина Викторовна. — с ехидным смешком проговорил Харитон, наблюдая за тем, как она старательно подметает пол. Его взгляд проскользнул от согнувшегося туловища, вдоль спины и немного ниже, останавливаясь на красиво подчеркнутых икрах. Краем глаза, мужчина заметил, как небольшая полочка на стене, пошатнулась и грозилась упасть на Кристину. Еле как успев, Захаров взял ее под руку и подтянув ближе к себе, уберегая лаборантку от еще одной травмы на производстве. Предположения ученого оказались верны, и полочка с грохотом рухнула на пол, заставляя Терехову вздрогнуть. Он ощутил тепло ее тела через свою одежду, пока рука всё еще покоилась на талии девушки. В этот момент, Захаров смог рассмотреть лицо Кристины немного ближе. Серо-зелёные глаза, которые заманивали его своей глубиной, что хотелось смотреть на них еще дольше. Тонкая изящная шея, и маленькая артерия, показывающая линию пульса. — Ещё бы чуть-чуть, спасибо, Харитон Родионович. А то бы прилетело мне по макушке. — подняв свой взгляд на ученого, заметив, то что она находится чуть ли не у него в объятиях, буквально отскочила от него в сторону. Щеки покраснели, и Кристина лишь прикрыла их своими ладонями, пытаясь унять жар. — Извините, не хотела ставить Вас в не удобное положение. Харитон слегка кашлянул в кулак, одергивая халат и поправляя ворот водолазки, чтобы хоть как-то взять ситуацию под контроль. — Вам не за что извиняться. Я утром скажу Вовчикам или кому-то еще, чтобы…здесь всё осмотрели. А то не дай бог еще одна полочка, Ваши мозги отобьет. — он словно растерял на мгновение всю свою колкость и холодность, его голос был ровным и спокойным, когда даже слова путались. — Как я понял, у Вас готова первая часть кандидатской? Уже слишком поздно, чтобы что-то исправлять и тем более Вы устали. Завтра жду у себя, принесете мне отрывки, я проверю и дам свои комментарии. А засим, я оставлю Вас, Кристина Викторовна. С этими словами Захаров развернулся, направляясь к двери, по пути он захватил с собой свою папку. Когда девушка осталась одна, она тихо выдохнула, стараясь унять в себе бушующее волнение. Постепенно собираясь домой, Кристина подошла к выключателю погасив свет. Мрак озарил кабинет, оставляя этот короткий момент сегодняшней ситуации здесь, чтобы никто не узнал.