Да или нет... Ниэль?

Натаниэль сидел на полу в коридоре больницы и смотрел на свои окровавленные руки. Кровь Ичиро уже подсохла и неприятно стягивала кожу. Бледный до синевы парень практически не двигался. Из его глаз ушла жизнь, лицо было искажено гримасой боли. Одежда, пропитанная кровью любимого человека, холодила тело и разъедала душу. Натаниэль потерялся. Он находился в личном аду и не видел выхода. С момента приезда в больницу Веснински не издал ни звука. Всем руководила единственная находившаяся в тот момент в Нью-Йорке Андрэа. Хидеки, которому прострелили плечо, вызвал француженку для решения всех текущих вопросов, так как сам был не в лучшем состоянии. Ичиро повезло меньше — пуля застряла глубоко в грудной клетке, чудом не задев сердце. Он потерял много крови. Операция шла уже больше часа. Сейчас его жизнь зависела от того, насколько организм был вынослив. Андрэа не трогала Ниэля — это было бесполезно. По регламенту больницы ему было запрещено находиться в корпусе, где оперировали Ичиро, но когда Натаниэля попробовали оторвать от кумичо, он впал в буйство. Андрэа смогла уговорить главного врача, чтобы Нату позволили находиться в коридоре, пока идет операция. И теперь Веснински сидел под дверью операционной. Он раз за разом прокручивал в голове произошедшее. Закричал Таро, заплакал Ючи. Они звали на помощь. Они звали Ичиро. И они звали его. Упал Ичиро, хрипло прошептав что-то похожее на его имя. Свистящие звуки его дыхания раздавались набатом в ушах. Ниэль всё ещё чувствовал слабый пульс под пальцами, скользкими от крови. Он вспоминал, как в отчаянии целовал его окровавленные губы и умолял дышать вместе с ним, уговаривал остаться. До сих пор чувствуя на губах вкус крови Ичиро, Натаниэль все глубже уходил в себя. Он никого не уберег. Не смог. Он во всем виноват. Натаниэль был в агонии.

***

Жан Моро уже проснулся, но не торопился вставать. Выходные было решено провести в постели, с пиццей и сериалами. Поэтому в это воскресное утро Жан не спешил будить Джереми, а просто обнимал его и предавался ленивым размышлениям. После сложной реабилитации, когда Джереми ухаживал за лежачим Жаном и наотрез отказывался подпускать к нему медсестру, когда Джер помогал ему делать первые шаги в неудобном корсете…. После всего этого и еще тысячи мелочей, Жан понял, что может доверить Джеру абсолютно все. Их отношения вышли на максимальный уровень доверия. Около месяца назад у Жана был плохой день — всю ночь мучили кошмары, в которых вороны убивали Гарри, избивали и насиловали Жана. Из-за отвратительных снов утром разыгралась мигрень. К тому же, очень сильно болел позвоночник. Все, что он мог делать в этот день — лежать на боку или животе и огрызаться на весь мир. Джер был рядом, как и всегда. Со спокойной улыбкой выносил все его колкости. Вот как? Как Джереми мог быть таким? Чем Жан заслужил это? Джер такой чистый, такой светлый… В какой-то момент Моро не выдержал, усадил парня рядом с собой на постель и вывалил на него все то, что продолжало болеть внутри, даже спустя столько времени. Всю свою историю. Как тогда, в Нью-Йорке, Ниэлю. Джереми выслушал, не перебивая. А после просто обнял его, прижав голову к своей груди. — Я ведь уже однажды сказал, что не откажусь от тебя. Я люблю тебя, Жан. Я о многом догадывался и так. Все то, что с тобой произошло, не делает тебя плохим. Ты сильный, смелый, добрый. Ты мой, а я твой. И я не уйду. Жан порывисто обнял Джера и, повалив его на спину, прижался ухом к груди. Джереми запустил пальцы в мягкие черные кудри и перебирал пряди волос, периодически массируя кожу головы. Головная боль постепенно притуплялась, и Жан задремал, убаюканный стуком сердца. Этот день стал отправной точкой их отношений. Если раньше Моро не позволял заходить дальше объятий и поцелуев, боясь наплыва мрачных воспоминаний и неосознанной реакции на это, то сейчас Жан был готов пойти немного дальше. Мягкий и понимающий Джереми не мешал Жану разбираться в себе и позволял двигаться в его собственном ритме. Он был с любимым человеком — уже этого Джеру было достаточно. Отвлекшись от размышлений, Жан чуть крепче прижал парня к своей груди и начал медленно и чувственно покрывать его шею и плечо поцелуями. Джереми сонно заворочался и прижался бедрами к паху француза. Моро забрался руками под его футболку и нежно провел по груди, обводя соски кончиками пальцев. — Жан? — хрипло прошептал Джереми. Француз чуть прикусил мочку уха, чем вызвал ответную дрожь парня, и прошептал: — Хочу кое-что попробовать. Ты не против? — Нет, — простонал Джереми, чувствуя, как Жан положил руку на его член и сжал через белье чувствительную головку. Француз начал осторожно массировать член, влажно целуя шею и посылая табун мурашек по телу Нокса. Очень тактильный и чувствительный парень моментально потерялся в ощущениях. Жан подмял Джереми под себя и вовлек его в поцелуй, одновременно пробираясь рукой в белье. От контакта с горячей кожей Жана парень тихонько захныкал и с силой вжался в его ладонь. Моро стал медленно надрачивать ствол, периодически сжимая и оглаживая мошонку. Ошалевший от ощущений, Джер крепко обнял парня за шею и с громким выдохом кончил. Жан перекатился на бок и прижал парня спиной к своей груди. Их сердца быстро бились в унисон. — А как же ты? — прошептал Нокс, чувствуя возбуждение любимого. — Не сегодня, mon soleil. Но скоро, — Жан поцеловал его в плечо. Парень дал Джеру ещё несколько минут понежиться в постели, а потом поднялся и потащил его за собой. — Иди в душ, а я пока приготовлю нам завтрак. Нокс кивнул и, приподнявшись на цыпочки, поцеловал его в щеку. Жан Моро любил готовить — это одна из первых вещей, которую он узнал о себе, когда выбрался из Гнезда и стал жить без жестких правил Эвермора. На завтрак Джереми любил французские тосты, поэтому Жан достал все необходимое и приступил к приготовлению. Когда тосты были готовы, а кофе заварен, на кухню зашел Джер. Парень обнял Жана со спины и уткнулся лбом между лопаток. — Я тебя люблю. Жан улыбнулся и развернулся к нему. — И я тебя, мon chérie. Джереми широко распахнул повлажневшие глаза и потянулся к Моро за поцелуем. Жан впервые ответил ему на признание. Идиллию позднего утра прервал настойчивый телефонный звонок. Звонила Андрэа. — Жан, срочно вылетай в Нью-Йорк, ты нужен Натаниэлю! — голос девушки дрожал. — Что случилось? — На Ната и Ичиро напали. Ичиро серьезно ранен и неизвестно, выживет ли. Детей похитили. Все произошло в Центральном парке, на глазах толпы зевак. Сейчас этот сюжет крутят по всем центральным новостям! Нат в больнице, Ичиро оперируют. Ты нужен брату, вылетай ближайшим рейсом. Я забронировала для вас билеты, вылет через полтора часа, успеете? — Понял, жди, — отрывисто бросил Жан. — ДЖЕР!!! Включай новости, любой канал! Джереми быстро щелкнул пультом, нашел новостной канал и застыл. На экране был Натаниэль, обнимающий истекающего кровью Ичиро. Вокруг сновали люди, но Нат, не шевелясь, смотрел только на мужчину и что-то шептал. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять — Натаниэль был в агонии. Парни не стали смотреть дальше и слушать репортаж. Они выключили телевизор и стали срочно собирать вещи.

***

Кевин Дэй лениво листал новостную ленту на своем смартфоне, сидя в кресле-мешке. Он думал, как лучше организовать доставку подарка для Ната, который они выбрали с Жаном. Задачка была сложной, потому что парни придумали слишком оригинальный подарок, от которого Джереми в шоке поскуливал. Усмехнувшись своим мыслям, Кевин потянулся и зевнул. Сегодня он не выспался — практически до утра смотрел документалки о Французской революции. Напротив Кева сидел Эндрю и поглощал очередную сахарную бомбу в виде нереально сладкого кофе со взбитыми сливками. Ники и Брайан сидели на диване и смотрели утренние новости. Этот ритуал им привил Брайан, который всегда начинал свое утро с новостей. Дэй краем глаза посмотрел на экран и замер. — Сделай громче! — закричал он и уставился в экран. Новостной сюжет был о произошедшем нападении сегодня утром в Центральном парке Нью-Йорка. Двое мужчин были ранены, двое детей похищены. Кевин, не отрываясь смотрел нарезку кадров, где Натаниэль обнимает окровавленного Ичиро, а потом, вцепившись в его безвольную руку, забирается в скорую помощь. Ичиро выглядел так, как будто уже умер или был на пути к этому. Кевин подорвался с кресла, рванул в спальню, достал сумку и начал собирать вещи. Параллельно он набрал Жана и включил вызов на громкую. Моро моментально ответил и крикнул в трубку: — Я уже знаю, мы с Джером на пути в аэропорт. — Я вылетаю ближайшим рейсом! Если ты будешь раньше меня, вытащи его, Жан. Ты видел его глаза? Вытащи! Слышишь? — Кев был в панике, он сразу вспомнил несколько эпизодов, когда из-за эмоциональной встряски Нат уходил в себя. Сейчас ситуация явно хуже. — Я все знаю, Кев. Поспеши, встретимся в больнице. Дэй отключился и только сейчас заметил Эндрю, который все это время стоял рядом. — Отвезешь меня в аэропорт? Миньярд скрестил руки на груди. Он видел лицо Натаниэля. Лицо человека, находящегося в агонии. Лицо человека, которого пожирает вина. Он вспомнил себя во время событий Балтимора. Он знал, ЧТО чувствует Нат, и он знал, как ему помочь. Эндрю взял свою спортивную сумку и начал быстро собирать вещи. Кевин удивленно на него посмотрел. — Зачем? — Я тоже лечу. — Я повторюсь — зачем? Миньярд бросил на него тяжелый взгляд и проигнорировал вопрос. — Поторапливайся. Через 10 минут жду тебя на парковке. Пока Дэй собирался и решал вопросы с Ваймаком, Эндрю отошел к Брайану и тихо объяснил ему происходящее. Его парень сразу понял, почему уезжает Эндрю, и лишь погладил его по щеке, тепло улыбнувшись. В ответ голкипер легко поцеловал в губы и прижался лбом к его лбу. Он учился быть нежным. Когда с прощаниями было покончено, Дэй и Миньярд спустились к машине. До Колумбии парни домчали за рекордные 30 минут. За это время Ваймак по просьбе сына оформил для обоих билеты на ближайший рейс, и парни вылетели в Нью-Йорк.

***

Оливию Малкольм новость о нападении на кумичо и его семью застала в Балтиморе. Ливи была на встрече с новым потенциальным покупателем контрабандного антиквариата, когда ей позвонил Хидеки и сквозь зубы прошипел о том, что на них напали, он ранен в плечо, Ичиро стреляли в область сердца, а дети похищены. На вопрос о Нате Хидеки лишь зло выплюнул: — Жив. Ливи в срочном порядке свернула встречу и вылетела в Нью-Йорк. Уже через 2 с половиной часа Ливи была в больнице — частный самолет и небольшое расстояние между городами творят чудеса. О состоянии Ичиро было еще ничего неизвестно. Уже три часа Натаниэль сидел, прислонившись спиной к стене возле двери в операционную. Оливия очень осторожно подошла к нему и ласково позвала. — Ниэль. Ответа не последовало. — Братик… Натаниэль никак не отреагировал. Он был полностью погружен в себя. Поняв, что просто словами она ничего не добьется, Ливи села рядом с парнем и прислонила его голову к своей груди. Ласково убрав спадающую челку с глаз Ниэля, Ливи начала шептать ему на ухо все то, что приходило в голову. Вспоминала их приятные моменты из детства, вечер встречи у озера, ночные посиделки в её квартире. Лив просила вернуться к ней, к братьям, к Ичиро. Натаниэль не реагировал, но по его щеке стекла слеза. Они просидели так еще около часа, пока из операционной не вышел уставший хирург. Посмотрев на сидящих на полу парня и девушку, он вздохнул и обратился к Ливи: — Ичиро Морияма, огнестрельное ранение в область грудной клетки. Жив. Пуля чудом не задела сердце, но пробила легкое и застряла в мягких тканях. Операция была сложной. У пациента произошло кровоизлияние в мозг из-за резкого скачка давления. Сейчас мистер Морияма находится в медикаментозной коме. Если его состояние не ухудшится, то через две недели придет в сознание. Не дожидаясь ответа, врач ушел. Натаниэль зашевелился в объятиях Ливи и едва слышно спросил: — Он жив? — Да, Ниэль. Ичиро жив, его прооперировали. Через несколько недель он придет в себя. — А если нет? — Ичиро никогда не оставит тебя, он очнется. Натаниэль продолжал сидеть и безучастно смотреть перед собой. В это время в больничный коридор влетели Кевин и Жан, которые чудом смогли приехать в Нью-Йорк одновременно. За ними на небольшом расстоянии шли Джереми и Эндрю. Увидев эту процессию, Ливи поднялась на ноги и отошла в сторону. Братья встали на колени рядом с Натом и крепко его обняли. Жан прижал брата спиной к себе, Кевин взял его за руки и лбом прижался ко лбу. Жан взволнованно заговорил на французском: — Мой лис, мы здесь, мы рядом. Все будет хорошо, слышишь? Возвращайся к нам. И Натаниэль зарыдал, судорожно вцепляясь в руки Кевина, со всей силы, до кровавых борозд. Вся боль, которая на протяжении многих часов сидела в нем, выплескивалась неконтролируемым потоком. Жан крепко обнимал его и гладил по спутанным кудрям, Кевин терпел хватку Ната, позволяя раздирать ему предплечья. Оба шептали успокаивающие слова на французском, зная, что в такие моменты брата успокаивает французская речь. Через какое-то время Натаниэль затих. — Ичиро? — всхлипнул он. — Он жив. Жив. Все будет хорошо, — ответил Жан. — Дети? На это не ответил никто, и воцарилась тишина. В этот момент к Нату подошел Эндрю, опустился рядом с ним на колени, приподнял его подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. — Эн… дрю? — чуть заикаясь, удивленно прошептал Нат. — Да или нет? — твердо глядя ему в глаза, спросил Миньярд. Натаниэль долго смотрел на него прежде, чем кивнул. Эндрю аккуратно, но крепко обнял Ниэля, схватив рукой за шею. Прошло много месяцев, но жест все равно казался привычным. Через минуту Миньярд отпустил его и заставил посмотреть себе в глаза. — Ты не виноват. Слышишь? Натаниэль помотал головой. — Смотри на меня. ТЫ. НЕ. ВИНОВАТ. Не повторяй моих ошибок, не смей винить себя в том, на что не мог повлиять. — Ты не понимаешь, Эндрю… — Сейчас мы поедем в твое логово мафиози, ты вымоешься, переоденешься, поешь и объяснишь мне, что именно я не понимаю. Пошли. — Не могу, Ичиро… — Натаниэль пытался спорить, но против Эндрю это было бесполезно. — К нему сегодня никого не пустят. Особенно в таком виде. Приедешь завтра утром. Миньярд поднялся на ноги, взял его за руку и одним резким движением заставил встать. — Поехали, здесь нам пока нечего делать. Он двинулся к выходу, ведя за собой потерянного Натаниэля. На парковке больницы их уже ожидало несколько автомобилей — пока парни вытаскивали Ната из ступора, Ливи организовала транспорт в резиденцию. В поместье Морияма царило смятение и подавленность. Члены ближнего круга и все советники клана были вызваны в Нью-Йорк. К вечеру завтрашнего дня обе ветви клана будут находиться в резиденции Морияма, и Натаниэлю, как сайко-комону, нужно будет что-то решать. Но сейчас Веснински был не в состоянии думать. Ниэль зашел в их с Ичиро спальню, взял с постели подушку любимого мужчины и глубоко вдохнул ее запах. Тонкий аромат сандала и запах его кожи заполнили легкие. Как же он хотел уткнуться ему в шею и дышать им… Дышать вместе с ним. Стать его дыханием. Он исправит свою ошибку, он уничтожит всех причастных. Казнит всех по законам клана Морияма. Всех. Быстро смыв с себя кровь, Натаниэль переоделся. Он достал из шкафа любимую домашнюю рубашку Ичиро и надел на себя. Она была ему велика, но Нату было все равно. Так ему казалось, что Ро находится рядом с ним. Наконец, собравшись он вышел к ребятам, ожидающим его в кабинете Ичиро. Ливи приказала накрыть небольшой столик с легкими закусками, а сама ушла на срочное собрание канбу — у Андрэа появилась какая-то информация. Натаниэль застыл в дверях комнаты и не знал, что дальше делать. Он был все еще потерян. Миньярд посмотрел в его глаза, как бы спрашивая, и, получив легкий кивок в ответ, взял за руку посадил на диван напротив себя. — Послушай меня, Натаниэль. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Мы с тобой все это прошли, помнишь? Балтимор. Я тоже винил себя. И я был не прав. Сейчас я это понимаю. Не повторяй моих ошибок. Не дай вине тебя разрушить. — Дрю, если бы я не сцепился с Кангом на банкете, ничего не было бы, — Нат в нервном напряжении щелкал суставами пальцев. Миньярд понимал, о чем говорит Нат. Пока Натаниэль приводил себя в порядок, Ливи рассказала парням все, что им нужно было знать. — Нет, все произошло бы точно также. Канг давно хотел убрать Морияма и забрать детей. Вы все это знали. Конфликт все равно обострился бы. Сейчас или через год — неважно. Эндрю обхватил пальцами его подбородок и чуть притянул к себе. — Смотри мне в глаза. Признай, что ты не виноват. Натаниэль упрямо сжал губы и помотал головой. — Признай. Ну же! Натаниэль смотрел в глаза Эндрю и видел в них непоколебимую уверенность в своих словах. Они долго молча смотрели друг на друга, пока Ниэль отрывисто не кивнул. — Вот и молодец, — сказал Эндрю, отодвигаясь, — а теперь собирайся с силами и начинай действовать. К моменту, когда твой Ичиро очнется, дети должны быть дома и в безопасности. Если тебе нужна помощь — мы поможем. Молчавшие до этого парни поддержали слова Миньярда. Даже Джереми кивнул головой. Он понимал, во что ввязывается, и не смог бы оставить Жана одного. Ведь Жан никогда не бросит брата в такой ситуации. Натаниэль сделал несколько глубоких вдохов, взял чашку кофе с каплей коньяка, которую ему протянул Кевин, и отпил несколько глотков. Около получаса тишину кабинета Ичиро нарушал только треск камина, который зачем-то разжег Джереми. Но Нат не был против. Глядя на огонь, он окончательно пришел в себя. В его голове с бешенной скоростью крутились шестеренки. — О нашей поездке в парк знал только ближний круг, — наконец он нарушил молчание. — Среди нас предатель. С этого момента я не могу никому из них доверять. Никому. Помолчав еще с минуту, он обернулся к Миньярду. — Ты прав, Эндрю. Мне понадобится ваша помощь. Но это может быть опасно. — Блять, покажи мне здесь хоть одного, кто этого не понимает, — закатил глаза Эндрю. Одновременно с этим вскинулся Моро. — Заткнись, Натаниэль, — резко сказал Жан. — Мы рядом с тобой и никуда не уйдем, слышишь? Ниэль грустно улыбнулся. — В другой ситуации я бы вас не привлек, но похоже выбора у меня нет. Веснински подошел к столу Ичиро и сел в его кресло. — Слушайте внимательно. В ближнем кругу помимо меня семь человек. За безопасность клана и исполнение приговоров отвечают братья Тэкео и Хидеки. К ним я отправлю Миньярда. Эндрю, смотри в оба и отмечай любые мелочи. Я представлю тебя как своего нового помощника, который в дальнейшем станет моим телохранителем. О твоей репутации знают. Если правильно себя поведешь — в нашу историю поверят. Эндрю отрывисто кивнул, прикидывая свои дальнейшие действия. — Кевин, я определю тебя к Мичи и Горо. Мичи — сын Тэцудзи от какой-то итальянки, ведет сейчас дела с европейцами. Горо один из сыновей советника Кенго, рос вместе с Ичиро. На нем были все связи с триадой, а также наблюдение за ними. Ты знаешь японский и французский. Скрывай свое знание языков. Особенно знание японского. В твою биографию они не вникали, продумай свою линию поведения. Кевин согласно качнул головой и продолжил внимательно слушать Ната. — Жан, ты вместе с Джереми будешь определен к Ливи и Андрэа. Кто они никому пояснять не нужно. На Андрэа сейчас будет основная нагрузка по поиску и выслеживанию похитителей. Джер, ты хорошо разбираешься в айти-сфере, прошу будь внимателен. Парни синхронно кивнули и серьезно посмотрели друг на друга. — Я на себя беру Дайске — это глава побочной ветви и левая рука Ичиро. В отсутствии моего кумичо во главе клана буду стоять я. И левая рука кумичо автоматически становится моей левой рукой. Утром я представлю вас ближнему кругу и распределю по заданиям. Веснински помолчал, постукивая пальцами по столу, и обратился к Дэю: — Кевин, извинись за меня перед Ваймаком. Кажется, я сорвал Лисам сезон. — Да насрать на экси, Нат, — закатил глаза Дэй. — Кто ты и что сделал с Кевином Дэем? — ухмыльнулся Эндрю. — Иди в задницу, Эндрю. Парни рассмеялись, а Натаниэлю стало немного легче дышать.

***

Ючи обессиленно хныкал, вцепившись в курточку брата. Таро крепко обнимал мальчика и тихо шептал ему на ухо, успокаивая. — С папой все будет хорошо, с ним Ниёле, он его спасет. А потом они найдут нас. Обязательно. Не плачь, братик. Не нужно шуметь. Они сидели в какой-то качающейся комнате, в полной темноте и не знали, где находятся. Из-за двери доносились грубые голоса их похитителей, но мальчики не понимали ни слова. Таро хорошо помнил момент, когда раздались выстрелы, и папа упал на колени, а его схватили за ворот куртки и увезли. Он брыкался, кусался, но, конечно, ничего сделать не смог. Их с братиком долго везли на мотоциклах, петляя дворами. А потом сунули в какую-то машину. Натянули на голову ткань и везли очень долго. А потом они оказались в этой качающейся комнате. За все время похитители к ним ни разу не обращались. Говорили они на незнакомом языке. Таро не понимал его. Но слышал, как иногда Ниёле произносил похожие слова.

***

Натаниэль уже планировал отпустить парней отдыхать, когда их разговор прервала Андрэа, которая зашла в кабинет с срочными новостями. — Я смогла отследить по камерам тех, кто на вас напал. Они передали детей в доках на юге города. Сейчас ищем по машине, пока результатов нет. Но мотоциклистов нашли. Взяли их в аэропорту — они, сменив внешность, хотели покинуть штат по поддельным документам. Тэкео их уже допрашивает, — сказала француженка. Натаниэль хищно оскалился. — Замечательно. Веди. Андрэа кивнула и вышла из комнаты. Веснински двинулся следом. Как и Эндрю. Остальных Миньярд остановил взглядом, и парни остались сидеть на местах. Эндрю понимал, что Натаниэль сейчас превратится в зверя, и какие бы парни не были понимающими, им не стоит этого видеть. В них нет той тьмы, что есть в Нате и в самом Миньярде. Знать про пытки и убийство — это одно, увидеть — совсем другое. Они не смогут потом нормально смотреть на Натаниэля, и это раздавит парня. Спустившись в подвальное помещение, Натаниэль и Эндрю увидели Тэкео за работой. Пыточная не впечатляла — стол с парочкой ножей и щипцами и на этом всё. Пленники были привязаны к стульям, а японец методично их избивал, задавая один и тот же вопрос — где дети? Ответа не было, пленники молча терпели. Натаниэлю надоело наблюдать за этими убогими попытками ведения допроса. — Прекрати этот фарс. Твоими методами из них ничего не выбьешь. Неужели мой дражайший папочка не давал вам мастер-класс по пыткам? — А тебе давал? — зло огрызнулся Тэкео. Натаниэль расстегнул рубашку, обнажая свои шрамы, и не спеша снял её. — А мне давал, — расплылся в маниакальной улыбке Веснински. Он не хотел испортить вещь Ичиро кровью и поэтому передал рубашку Эндрю. — Ты можешь идти, Тэкео. Я здесь сам разберусь. Достав фамильный нож Хэтфордов, Натаниэль подошёл к первому обреченному. Остро блеснуло лезвие, раздался первый крик. — Поиграем? Допрашиваемый мужчина не ответил. — Эндрю, придержи голову нашего дорогого гостя. Миньярд аккуратно положил рубашку Ната на стол с инструментами для пыток, закатал рукава своей толстовки и подошёл к смертнику. Схватил его за волосы, резко потянул на себя и, оголив шею, зафиксировал в этом положении. Натаниэль поднес нож к его горлу и легонько коснулся тонкой кожи, покрытой испариной. Делая аккуратные неглубокие надрезы, он вкрадчиво произнес. — Сейчас я закончу делать разметку на твоем горле и аккуратно срежу кусок кожи. Если не заговоришь, я намечу ещё кусок. А потом ещё. И ещё. До тех пор, пока ты не превратишься в освежеванную тушу. Мужчина задрожал и тонко заскулил. Он стоически вытерпел первую пытку, но сломался, когда Натаниэль спустился ножом к груди. Захлебываясь слезами, он заговорил на немецком. — Гер Вальц приказал убить Морияма, схватить детей и передать их людям Канга в доках. Мы это сделали. На этом всё. Больше я ничего не знаю. Он обессиленно опустил голову. — Веришь ему, Эндрю? — поигрывая окровавленным ножом, спросил Веснински. — Нет. Думаю, тебе стоит продолжить, — скучающим тоном произнёс Миньярд. Мужчина забился в истерике. Второй пленник, который всё это время смотрел на пытку безумными от страха глазами, закричал. — Хватит! Детей должны отвезти по морю в Италию, куда дальше мы не знаем. «Канг глубоко забрался в наши связи. Германия, Италия. Вальц. И Пьяцца…? Неужели тоже замешан? Или совпадение?» — подумал Ниэль, небрежно стирая кровь с ножа.

***

Этой ночью Натаниэль практически не спал. Он лежал в рубашке Ичиро, обнимал его подушку и размышлял. Он не хотел вмешивать братьев и Эндрю с Джереми, но по-другому не получалось. В первую очередь он должен был вычислить предателя. Иначе Нат никогда не найдет детей и не отомстит за Ичиро. У него есть всего две недели. Он хотел, чтобы к моменту, когда Ро очнется, мальчишки были с ним рядом. Думать о том, что он мог не выйти из комы, Натаниэль не мог и не хотел. Ичи очнется. Он должен. Ниэль не сможет без него. Их «навеки» только началось, все не должно заканчиваться вот так. Около трёх часов ночи Натаниэль позвонил Стюарту. В Лондоне было 8 часов утра. — Слышал о новостях? — без приветствия начал Нат. — Да, — Стюарт был краток. — Детей похитили люди Вальца. МОИХ детей, Стюарт. И стреляли в МОЕГО мужчину, — с нажимом произнес Ниэль. — Понял. В скором времени жди подарок. Натаниэль молча отключился. Утреннее собрание канбу прошло в напряженной обстановке. — Кевин Дэй и Жан Моро находятся под моей юрисдикцией. И… — начал Натаниэль. — А еще Эндрю Миньярд и Джереми Нокс. Мы знаем, кто они для тебя, Натаниэль. Можешь не разглагольствовать, — перебил его Хидеки. — Надо же, глава службы безопасности хоть что-то да знает. Ичиро будет так рад услышать, что его телохранитель такой внимательный, да? Хотя... он же не сможет, ведь лежит в коме. Интересно, по чьей же вине? — ледяным взглядом Веснински можно было убить. Хидеки побагровел и яростно начал что-то говорить на японском, но Натаниэль его оборвал. — Закрыл рот. Нам ещё предстоит разобраться с тем, что случилось. И поверь, я лично вспорю предателя от горла до паха. Молись своим богам, чтобы им оказался не ты или твой брат. Собравшиеся хранили молчание. Хидеки зло сверлил взглядом Ната. — А теперь я продолжу. Кевин Дэй идёт в распоряжение Мичи и Горо. Жан Моро и Джереми Нокс к Андрэа и Ливи. Эндрю Миньярд как мой новый помощник и будущий телохранитель — к Хидеки и Тэкео. Ввести его в курс дела. Показать все тонкости и прорехи службы безопасности. Тэкео поклонился, но его брат опять полез на рожон. — Ты своего бывшего трахаля решил поставить в качестве телохранителя? Ты издеваешься над нами или над Ичиро? — возмущенно оскалился Хидеки. В эту же секунду у его уха просвистел нож. Острое лезвие поранило кожу, и тоненькая струйка крови потекла по ушной раковине. — Я не промахнулся, — небрежно бросил Миньярд, — еще одно оскорбление в адрес твоего сайко-комона или кумичо и останешься без глаза. — Я никогда не оскорблял кумичо! — Ты только что оскорбил своим недоверием человека, которому Ичиро вверял свою жизнь и своих детей. Что это, как не оскорбление кумичо? — Достаточно, Эндрю, — прервал его Натаниэль, — Хидеки, я спишу твое поведение на шок от произошедшего и на травму. Больше не совершай подобную ошибку. Все свободны.

***

По пути в больницу Натаниэль обдумывал свой следующий ход. Ход, который заставит всех, кто помогал Кангу, зашевелиться в своих норах. Зайдя в палату к любимому, он на минуту оцепенел. Ичиро был… Безжизненный и бледный, с трубкой в горле. Под глазами залегли глубокие тени, губы потрескались, грудь едва заметно вздымалась. Казалось, он практически не дышал… Ниэль, как сомнамбула, подошел к больничной кровати и упал возле нее на колени. Он схватил прохладную кисть Ичиро и прижался к ней губами. Злые слезы покатились из глаз. — Пожалуйста, оставайся со мной… Я так тебя люблю… Ответа, конечно же, не последовало. Натаниэль раз за разом повторял одни те же слова, предаваясь краткому мигу слабости. Но уже через полчаса мир увидел Натаниэля Абрама Веснински-Хэтфорда, Дьявола и сайко-комона клана якудза. То, что он собирался сделать, не подразумевало слабости и сомнений.

***

В резиденции клана Морияма был оборудован церемониальный зал, предназначенный для проведения значимых ритуалов и традиций. Сейчас в огромном зале собралось около 150 человек. Это лишь малая часть клана якудза. Присутствовали все советники и вака-гасира обеих ветвей. Младшие лейтенанты оставались снаружи. Сегодня Натаниэль собрался обратиться к древнему закону клана, который последний раз применяли еще при деде Сатоши. То, что совершила триада в отношении его кумичо и наследников… Они не заслужили обычного наказания. Соблюдение традиций требовало и соответствующего внешнего вида, поэтому Натаниэль облачился в свободные черные штаны и черное хаори, с красной нитью по подолу, отворотам и рукавам. На пояс он повесил традиционное японское оружие — катану, которая передавалась по линии кумичо множество десятилетий. Идеально сбалансированная и безупречно острая. Великое оружие в умелых руках. Ичиро, как и любой член клана, хорошо владел этим мечом. И обучал Натаниэля. Конечно, это была просто дань уважения традиции, так как катанами практически не пользовались. Но этим оружием владели все. Натаниэль неспешно вышел к собравшемуся клану. Члены якудза встали в три линии, от старшего к младшему. Первая линия — старшая ветвь. Вторая линия — младшая ветвь. Третья линия — члены якудза, не имеющие японские корни и не принадлежащие к семье. Натаниэль встал перед кланом и заговорил. — Клан Морияма насчитывает несколько сотен лет своей истории. Доблестные мужи клана добивались признания и влияния своей кровью и преданностью делу и семье. Кумичо Ичиро вел клан к процветанию и никогда не предавал интересы семьи. Но на кумичо совершили нападение. Наших наследников похитили. И сделали это бывшие союзники — триада во главе с Ли Кангом. Пока наш кумичо находится в больнице, я, как сайко-комон, беру на себя ответственность за клан. И объявляю кровную месть триаде и всем, кто им помогал словом или делом. Натаниэль рукой подал знак, и в зал ввели двух пленников со связанными руками. Их силой поставили перед Натаниэлем на колени. Веснински одним отточенным движением руки достал катану и отрубил голову сначала одному, потом другому. После этого он вспорол свою ладонь и сжал кулак. Кровь обильно потекла по предплечью, омывая собой змея Ичиро. — На своей крови я клянусь казнить каждого захваченного врага и предателя. Натаниэль убрал катану в ножны и воскликнул. — За кумичо! Клан подхватил его клич и грянул. — За кумичо! Клан глубоко поклонился сайко-комону, принимая и поддерживая его решение. Война началась.