Чёртов лунный свет

Февраль 2020 Кто-то из великих сказал, что счастье — навязчивая идея большинства. Нельзя быть поистине счастливым человеком, когда все на свете очень непостоянно. Какая-то Аннушка ненароком может разлить масло на пути, и все твое счастье вмиг может испариться. В чем оно заключается? В здоровье родных? В реализации своих целей? Или может взаимная любовь делает нам по-настоящему счастливыми? Последние два месяца четверка молодых ребят находила счастье в музыке. Она окрыляла, придавала вдохновение писать строчки, которые как стая птиц вились вокруг зернового поля. Некогда ранее сублимация, когда ты брал гитару в руки, чтобы забыться, теперь стала образом жизни. Кайфом, без которого не обойтись. Истиной, которая была слишком сладкой, чтоб от неё так легко отказаться. Смыслом жизни, которая, казалось, имела свойство сводить нужных людей в самые неожиданные моменты. Длинные аккуратные пальцы мягко поглаживают струны гитары, с которой льется потрясающая мелодия, находящая продолжение в звучании барабанов. Аккорды переплетаются между собой, а голос молодого человека заставляет воздух вибрировать непостижимым для простого уха образом. Любитель лишь одобрительно покачает головой в такт, а профессионал останется до конца, чтобы переброситься парой слов с четверкой исполнителей. Так группа и нашла своего менеджера Марту, точнее сказать Марта нашла ребят. В начале января нового года Марта Дона, эта не пробивная акула шоу-бизнеса, заметила их в итальянском баре города, где после заката солнца непроходимые улочки скидывают с себя маску античной неприкосновенности и наполняются пьянящем ароматом белого вина, изобилием всевозможных блюд и неотъемлемым элементов всех туристических городов — шумом и гамом бродячих зевак, которые съехались со всего мира, чтобы воочию лицезреть многовековые атрибуты Рима, города гладиаторов. Все ранее перечисленные ощущения остались позади, как только нога женщины переступила порог ничем не примечательного бара. Казалось, даже воздух здесь был иным. В такое состояние её поверг приятный голос молодого человека с длинными волнистыми волосами, которые развивались позади, когда он эксцентрично подпрыгивал на месте, обнимал гитариста и заигрывал взглядом с басисткой. На маленькой серой сцене они выглядели так же нелепо, как и Рождество летом. Они были яркими вспышками чего-то совершенно незнакомого до сих пор человечеству, новым потоком жизненной энергии, а с этими костюмами, которые были явно на несколько размеров велики ребятам, они гармонично выстраивались в один большой и совершенный пазл. Только слепой не заметит их уникальной притягательности. И тот факт, что Дона сразу же их узнала был хуже всего. — Что вы здесь делаете? — напрямую спросила она у ребят после окончания выступления. Они стояли в небольшой комнате, которая скорее напоминала подсобку для рабочих и явно не отказалась бы от уборки. Парни непонимающе переглянулись, но единственная среди них девушка нашлась первой: — А вы не видите? Мы прокладываем свой путь, — Виктория гордо вздернула свой маленький подбородок, подтверждая свои слова. — В насквозь прокуренном баре Рима? — Марта всегда славилась своим нездоровым чувством справедливости и не могла понять, как финалисты одного самого популярного телешоу могли оказаться в такой дыре. — Это ваш путь? От большой сцены к выступлением в кабаках? А потом что? Похоронить свой талант в этом чулане? — она гневно обвела руками помещение. — Почему вы решили сдаться? — она смотрела внимательно в глаза Виктории, Итану, Томасу и остановила свой глубокий взгляд на вокалисте. Теперь молчали все. — Когда выключаются камеры и микрофоны, ты перестаешь быть образом, — нарушил тишину осевший голос Дамиано. — образом, который тебе создали продюсеры. Ты выходишь с этой игры ровным счетом всего на пару часов, а потом начинается новый раунд. Где надо удивлять, забавлять, интриговать и смешить. Хлеба и зрелищ, иронично, правда? А мы не гребанные обезьянки в зоопарке, чтобы устраивать подобные шоу по щелчку пальцев. И как только ты пытаешься изменить ход игры, ты оказываешься выброшенным на периферию звездного мира. После этой встречи, Марта, несмотря на длительные консультации, решилась-таки взять группу Måneskin под свое крыло. Она была удивлена, когда многие её знакомые осудили выбор играть в няньку с «группой-однодневкой» да еще с рок репертуаром. Но она пообещала себе, что скорей будет землю грызть, но эта «группа-однодневка» с рок репертуаром будет на слуху у каждого. *** Спустя два месяца они записали новый альбом «Il ballo della vita». Танец жизни, в который было потрачено неописуемое количество труда, споров и больше недоспанных ночей, чем созвездий на небе. Два месяца титанического труда не прошли зря, и вот сейчас, стоя в загородном доме, где группа жила и творила, они наслаждались эйфорией от произведенного эффекта в мире струн и микрофонов. Еще бы, сразу несколько треков попали в рейтинг наиболее прослушиваемых песен за столь короткое время! Их альбом обошел даже довольно известных артистов в итальянских чартах. Вечеринка в их честь была в самом разгаре. Сюда пришли около 20 человек — самые близкие и самые значимые люди для каждого участника группы. — За Måneskin и будущие их победы! — прокричала Лукреция, подруга Виктории. А потом она повернулась лицом к парню с небольшой камерой и показала свой идеально наманикюренный средний палец прямо в объектив, ничуть не смущаясь. — Выкусите тупые мудилы, которые сомневались в этих ребятах! Вы им не ровня! А потом толпа начала улюлюкать и завывать. Никто здесь не любил вышеупомянутых людей. Богачи с набитым пузом и раздутым эго — явно не хедлайнеры сегодняшнего торжества. Со всех углов лились брызги шампанского, одобрительные возгласы, крики танцующих людей, которые пытались перепеть эту четверку, музыка которых лилась с каждой колонки в этом доме. — Просто не вериться, что мы смогли! — перекрикивала шум толпы Виктория. На ней красовался белый расклешенный костюм, распахнутый жакет которого подсказывал, что его обладательница сегодня без белья. — Столько к этому шли! Наша первая маленькая победа после окончания телешоу! Она до сих пор приходила в восторг, от мысли, что каких-то несколько месяцев назад они в Лондоне понятия не имели куда двигаться дальше, а сейчас праздновали выход альбома. Этот восторг смешивался с шампанским в бокале, который явно был не первым в руках этой девушки, и перетекал в дрожь на кончиках пальцев, которую она безуспешно пыталась унять. Только спустя несколько часов веселья каждая клеточка души Вик смогла постепенно расслабиться. — Мы это заслужили, Вик, — по-братски положил руку ей на плече Итан. — А ты ведь, как никто другой знаешь, что все великие победы складываются с маленьких! — даже в такой знаменательный день Итан Торкио решил не изменять своему любимому дресс-коду: черная водолазка поверх черных кожаных штанов. Едва заметно подведенные карандашом глаза подчеркивали выразительность его взгляда. Будто бы ему когда-то её не хватало! — Ребята, идемте скорей сюда, мы здесь не для того, чтобы стоять под стенкой! — Томас в своем просторном синем одеянии, которое было украшено множеством пайеток, казался жидким золотом в этом море двигающихся под ритм тел. Он вытащил за руки Итана с Вик прямо в центр зала, где уже был Дамиано. Если быть честной с собой, то её эго было удовлетворено от того, каким взглядом прошелся по ней Дамиано. Будучи единственной девушкой в коллективе, ей частенько прилетали лестные замечания от особ противоположного и даже своего пола, но только этому самоуверенному засранцу она могла позволить такой взгляд. Виктория тут же к нему прильнула, сцепив руки в замок на его шее. На всей его груди красовалась только что сделанная татуировка с названием альбома, а образ дополнял ярко красный галстук, который дерзко развивался на груди. Солист явно не хотел её ни от кого скрывать, чем и объяснял свой выбор верхней одежды. Точнее её отсутствие. — Вик, детка, ты, как всегда, знаешь, куда давить, чтоб было больнее, — руки парня по-хозяйски легли на её талию. От него пахло его любимыми сигаретами с гвоздикой и не дешевым алкоголем. — И это мне сказал наиболее искусный манипулятор всех времен, — девушка закатила глаза, но хватку все же ослабила. — Вообще ты должен быть мне благодарен, ведь я оказываю тебе честь! — Да ну! — лицо парня окрасила дерзкая улыбка, которая почему-то заставляла сердце басистки сделать кульбит. Он весело повел бровями. — И какую же, позволь узнать? — Ну как же, целых пять минут девушки в этом доме будут освобождены от твоей нездоровой и навязчивой идеи показать им свое до жути ужасное тело! — несмотря на громкую музыку, смех де Анджелис был заразителен. — Виктория де Анджелис своим телом кинулась на амбразуру опаснейшего оружия под названием Дамиано Давид! — он игриво толкнул её. — Ах, если бы у меня было сердце, я бы сказал, что даже тронут этим храбрым поступком! — Захлопнись, Дамми, — она редко использовала его прозвище вне пределов группы. Но казалось, что никому нет дела до парочки друзей, стоявших в центре. Итан с Томасом на спор играли в бильярд у противоположной стены, собрав вокруг себя любителей этого соревнования. — У тебя нет никаких шансов, чтобы я снизошла до тебя и хоть как-то тронула твое сердце. — Ха, ты бываешь довольно грубой, ты знаешь об этом? — он за руку повел её в сторону кухни, чтобы достать выпивку. — А ты чересчур самоуверенный, чтобы думать, что такое заявление сойдет с рук, — она внезапно впечаталась в спину Дамиано из-за его резкой остановки. — Хочешь испытать судьбу? — его глаза блестели тем самым огоньком, который прямо трубил на всю громкость «Опасность!». Но Виктория де Анджелис не была бы Викторией де Анджелис, если бы не шла до конца. — Что ты предлагаешь? — она уверенно сомкнула руки перед своей грудью. Дамиано, не задумываясь, кивнул в сторону теннисного стола, где народ играл в пиво-понг. — Сыграем? Только ты и я, — его тело приняло уверенную позу, будто бы наперед пророча триумфатора этого подросткового соревнования. — На что спорим? — в синих глазах начинало загораться азарт предстоящей победы. Наивный Дамиано Давид просто не знал, кому сейчас бросил вызов. На мгновенье Давид растерялся, а потом на одном дыхании ответил: — Желание. — Желание? — сморщила нос девушка. — Звучит очень по-детски. — Желание, у которого срок действия целый год, не обязательно его использовать сейчас. Но если малышка Викки боится запачкать свои руки, то… — итальянец смешно пожал плечами, представляя, что её ждет впереди. — Смотри, не испорть свой макияж, когда почувствуешь слезы поражения, — Виктория скрепила их спор рукопожатием, параллельно создавая тактику сражения. *** Он проиграл. Черт возьми, Дамиано Давид проиграл в самой безобидной игре. Ну насчет безобидности высокого градуса алкоголя в стаканчиках надо было еще поспорить, но твою ж мать, он попался в свою ж ловушку. — Это все из-за того, что ты играешь на гитаре, — не открывая глаз, сонно пробормотал парень в светлую макушку на соседней подушке. Дамиано и Виктория во время своего пиво-понга довольно хорошо выпили. И сейчас, без четверти четыре утра, они наконец-то добрались до её кровати. Все потому, что спальня солиста была отдана его брату, который единственный с семьи пришел поздравить Дамиано с долгожданным сдвигом с мертвой точки. Спать на одной кровати с де Анджелис было равно тому, что и дышать. Обыденно. Приятно. Комфортно. Ему нравилось, как она во сне в поисках тепла передвигалась на его сторону, закидывала голову на плече. Ему нравилось просыпаться с её невесомым запахом, который был ощутим даже на кончике языка. Нравилось видеть её сонную, без макияжа, натуральную… красивую. Нравилось, что он один с немногих, кто может видеть её настоящую. Возможно, такая привязанность возникла в результате подростковой симпатии, которую он испытывал к ней поначалу. Но, к сожалению, это чувство было подобно тонкой нити, которую оборвала сама девушка. Глубоко внутри его души все еще оставался маленький запечатанный ящик, ключ от которого принадлежал этой блондинке. — О чем ты? — в тон ему промычала Вик. — Пиво-понг. Твои пальцы очень ловкие из-за игры на инструменте и…, — зевок, — и у тебя было преимущество, — несвязная речь солистка говорила о том, что он вот-вот отправиться в царство Морфея. — Пораженный всегда ищет оправдание, — итальянка перекатилась на его половину, отбирая территорию. После этого пара друзей полностью забылась во сне, лишь изредка цепляясь друг за друга пальцами на ногах. На утро Дамиано проснулся в прекрасном расположении духа. Февральское солнце наполняло комнату прохладным светом, давая возможность пылинкам в воздухе очертить свой не прекращающейся танец. Виктории рядом не было, но судя по шумам воды из ванной, он догадывался куда делась блондинка. Алкоголь практически выветрился с его крови, и он довольно подставил свое лицо под лучи холодного солнца. — Прости, не хотела тебя так рано будить, — он обернулся на звук доносящегося голоса Вик, и очередная колкость почти слетела с его языка. Почти. Но при виде девушки он запнулся. На Виктории было только одно махровое полотенце молочного цвета, едва прикрывающее середину бедер. Оно гармонировало с её оттенком кожи. Волосы, намоченный водой, немного удлинились, едва касаясь кончиками плеч. Давид проследил за движением капли от шеи и до ключицы. От ключицы и вниз по… Он множество раз видел свою подругу в таком виде, но ты никогда не знаешь, чего ожидать от этой девушки. — Если ты будешь меня будить каждое утро в таком виде, то я готов вставать с восходом солнца, — она засмеялась, стоя спиной к нему и лицом к зеркалу в дальнем углу возле шкафа, втирая в лицо увлажняющий крем. Когда дело доходило до косметики, а в частности тюбиков крема, Виктория становилась просто бешенной — «даже один самый обычный натуральный крем всегда будет цениться больше сотни тональных средств». Это было первое правило, которое парни выучили, проживая вместе еще со школьных времен. Они даже и не пытались спорить с этим комком волос цвета пшеницы. — Звонила Марта. Надо до её приезда днем убрать дом. Сказала, что будут какие-то важные новости, — круговые движения у скул, плавные поглаживания шеи — господи, Дамиано был готов вечно на это смотреть. Спустя пять часов их особняк был полностью лишен всех доказательств бурной вечеринки. Все гости, оставшиеся ночевать, кто где, медленно разбрелись по машинам и покинули четверых друзей. Лео, ответственный за социальную жизнь группы, тоже уехал на несколько дней в Рим. В большом двухэтажном доме витало пустующее чувство, которое возникает как послевкусие хорошего красного вина: терпкое желание насытить свой организм еще одним глотком. Около 4 часов в просторную гостиную на первом этаже вошла Виктория, держа в руках свой серый ноутбук. Томас и Дамиано в это время играли в приставку на диване, а Итан уютно разместился в кресле у окна с книгой и раз за разом закатывал глаза, когда кто-то из парней крайне бурно реагировал на проигрыш. Внешний вид Вик говорил о том, что произошло нечто ужасное. — Вик? — Дамиано оторвался от экрана телевизора. — Все нормально? Голубые глаза, которые с утра светились счастьем, теперь открывали для себя новую эмоцию — беспокойство. Она лишь молча покачала головой и повернула экран ребятам — Марта с ними говорила по видеосвязи. — У меня плохие новости, — голос женщины был наполнен тревогой и страхом, — в стране начинается эпидемия нового вируса. Коронавирус. Несколько недель назад казалось, что все может образумиться, но сегодня нам пришло распоряжение про отмену всех концертов на ближайшее три месяца. По всей стране вводится карантин. — Что? — Это опасно? — Сколько больных? — Сколько это продлиться? Парни начали атаковать менеджера своими вопросами. Марта подняла ладонь вверх, прерывая эту словесную бомбардировку. — Самое страшное, что все города закрываются. Поэтому я и не смогла приехать сегодня к вам. Власти призывают всех не выходить с дома без крайней надобности. Кафе, рестораны, парки, торговые центры — все магазины закрывают свои двери. Вводиться обязательный масочный режим даже на улице. За последними данными, во многих больницах Рима уже практически не осталось свободных мест... — Марта, что ты хочешь этим сказать? — впервые за все время подала голос тихо сидящая Виктория. — Что вам придётся вчетвером остаться в доме на ближайшее несколько месяцев. В тотальной изоляции. И надеяться, чтобы последствия вчерашней вечеринки оказались незначимыми.