Путы Судьбы (Shrouded Destiny)

***

Винтерфелл       Нед устало застонал и сделал большой глоток эля. Жонглирование Робертом, королевским сопровождением и собственными знаменосцами очень выматывало. Уроки с Роббом стали намного реже и короче, но ему хотя бы удалось проскользнуть на несколько спаррингов очень рано утром и немного снять напряжение.       — Надеюсь, больше никаких казусов не будет.       — Я бы вряд ли назвал размолвку на тренировочном дворе казусом, — усмехнулся сидящий рядом Хоуленд. — Такое случается постоянно.       — И Пес, и Морган Лиддл отделались синяками, — фыркнул Нед. — У сына Торрена сломана рука, а Клигану разбили нос и выбили половину зубов.       — Что ж, королю следует назначить наследным принцем кого-нибудь более способного и, так сказать, сдержанного. Ну, знаешь, как один из белых плащей.       — Именно это я и сказал Роберту, когда он пришел ко мне ныть, — вздохнул Эддард. — Могло быть гораздо хуже, если бы Уолдер не разнял их прежде, чем они успели окончательно покалечить друг друга.       Клигану удалось сломать предплечье горца жестоким ударом, а тот лишь раз ударив южанина головой, выбил у него меч и принялся остервенело орудовать кулаками и локтями — сломанная конечность ему не особо помешала.       Он знал, что если собрать слишком много вооруженных дураков, которым нечем заняться, кроме как ждать, то из-за неуемной гордыни быстро возникнут проблемы. Одиннадцать дней, всего одиннадцать дней до свадьбы. Он испытывал искушение просто объявить новую охоту: Роберт будет доволен, а остальные займутся погоней за добычей в Волчьем лесу, вместо того чтобы пытаться забить друг друга до смерти во дворе.       — Я тут поспрашивал — все эти неприятности затеял наследный принц, — потер переносицу Рид. — Мальчик невероятно избалован, и мать потакает ему во всем. Король должен быть тверд со своим наследником, но, похоже, единственная твердость Роберта заключается в нежелании прекращать пьянки и гулянки. Надо принять дополнительные меры предосторожности, прежде чем отправляться в Королевскую Гавань.       — Я уже намерен взять с собой сотню лучших людей, — пожал плечами Нед. — Даже это — уже слишком, как для десницы, и будь это любой другой король, мне бы не позволили взять столько.       — Я возьму с собой двадцать лучших охотников и следопытов, — предложил Хоуленд. — И раз ты все равно собираешься просить Вилиса присоединиться, то он может легко привести еще тридцать хороших людей из Белой Гавани, не привлекая к себе лишнего внимания.       — Это все равно вызовет ненужные подозрения и пристальное внимание к нам, — заметил Нед. — Это может только ухудшить ситуацию.       — Мои люди прибудут отдельно, и Вилис может сделать то же самое. Ни один из них не будет официально входить в твою свиту, но в случае необходимости они будут твоими глазами, ушами и руками за пределами Красного замка.       Эддард устало потер лоб. Он встал и затворил окно, предварительно глубоко вздохнув бодрящий холодный воздух. Боги, он боялся и думать о том, какой невыносимой будет жара в Королевских землях! Нед ненавидел ситуацию, в которой оказался, — он не был создан для интриг. Но у него не было иного выбора, кроме как терпеть. И Старки терпели, будь то зима или война. Лорду Винтерфелла было не в диковинку выбирать между плохим и худшим, поэтому он делал свой выбор, стискивал зубы и шел вперед.       Но благополучие его Дома всегда было и будет его первым выбором. Конечно, он постарается помочь своему королевскому другу, если это будет возможно, но только не за счет своей семьи. Нет, то гибельное будущее, которое Джон начертал своей кровью, никогда не наступит, пока Эддард Старк еще дышит.       — Милорд, сир Вилис здесь, — раздался от двери голос Лью.       — Впустите его. — Нед проследовал к своему креслу за столом и со вздохом сел.       Наследник Мандерли, облаченный в дублет цвета морской волны, вошел и поклонился.       — Вы звали меня, лорд Старк?       — Да, присаживайся, Вилис, — рослый рыцарь сел на один из конических стульев напротив Неда. — Ты, наверное, слышал, что приданое принцессы было весьма значительным.       — Действительно, — заинтересованно блеснули глаза Мандерли. — Почти беспрецедентное в истории.       — Его светлость щедр к своим друзьям, — согласился Эддард. — Это открыло определенные возможности и заставило меня задуматься о том, о чем раньше не приходилось. Дом Мандерли сейчас имеет десять военных кораблей и девятнадцать торговых судов, верно?       — Немного меньше, — рыцарь весело похлопал себя по выпуклому животу. — Наш небольшой флот состоит из восьми боевых кораблей и семнадцати торговых коггов.       — Я хочу, чтобы он был расширен. Север должен снова стать серьезной силой на море.       Вилис нерешительно пошевелил моржовыми усами, и дубовый стул скрипнул под его огромным телом, когда он наклонился вперед.       — О каком расширении идет речь?       — По крайней мере, на сорок боевых судов больше и вдвое больше тяжелых галей, которые должны быть снаряжены для битвы, если это будет необходимо.       — На это уйдут годы и куча денег, лорд Старк, — помрачнел наследник Мандерли. — Верфь Белой Гавани совсем невелика, и заготовить столько древесины будет непросто. Поиск и обучение такого количества моряков тоже займет немало времени.       — Расширьте верфь, — приказал Нед. — Дом Старков поможет. Мы предоставим дуб и сосну, которые будут перевозиться на баржах по Белому Ножу. Ваша ежегодная десятина будет уменьшена на время расширения флота. Естественно, я хочу, чтобы по крайней мере пять военных кораблей были укомплектованы и готовы поднять мое знамя.       — Я позабочусь о том, чтобы это было сделано, — поклонился Вилис, на его лице появилась задумчивая улыбка.       — И еще. После свадьбы мне понадобится твой совет в Королевской Гавани.       — Это большая честь для меня, милорд.       — Возьми с собой способную свиту, мне нужна будет помощь в столице.       — Я отправлю своего самого быстрого всадника домой, чтобы сообщить отцу, — кивнул наследник тритонов.       Нед отпустил рыцаря и опустился на стул. Зима встал из своего угла, мягко ступая, и сел рядом с ним.       — Даже если Мандерли удастся построить внушительный флот, наше западное побережье окажется под угрозой возможного вторжения железнорожденных, — заметил Хоуленд и налил себе кубок вина со специями.       — Я знаю, — хмыкнул Нед. — Но сделать можно не так уж много. Перед всеми Домами, удерживающими Каменистый берег, стоит непростая задача. Западное побережье всегда было самым опасным местом на Севере. Вудфут, Гринвуд и Фишер погибли при попытке защитить его. Не помогает и то, что Каменистый Берег — один из самых неприветливых уголков на Севере, продуваемый холодным ветром с Закатного моря и усеянный зазубренными скалами.       — Но можно же хоть как-то помочь, — настаивал кранногмен.       — Все торговые пути проходят через бухту Железных людей, и даже если нам удастся построить верфь, содержание любого флота обойдется дороже, чем прибыль от торговли или рыбной ловли, — Эддард покачал головой. Это был печальный факт, с которым многим лордам Винтерфелла приходилось сталкиваться и раньше. — Есть веская причина, по которой большая часть западного побережья пустынна. Тем не менее, это не так уж и важно, поскольку на западе есть три линии обороны — Родники со всадниками Рисвеллов, которые могут уничтожить всех кракенов, отважившихся проникнуть в глубь Севера, Темнолесье Гловера с его егерями, и Северные горы с их кланами.       — Хорошо, — со вздохом согласился Хоуленд и отпил из кубка вина со специями. — Что будешь делать с Даром? И что делать с Дозором?       — У меня есть кое-какие планы относительно Дара, но они могут подождать, пока прибудут остальные знаменосцы. Что касается Дозора — любые изменения потребуют гораздо большего планирования, чем я думал.

***

Застенье, Деревня Серый камень       Она смотрела на чардрево. Белая кора покрывала основание, куда вонзались топоры. Она блестела и серебрилась, и этим отличалась от тусклого и бледного цвета остальной части ствола. Когда она провела пальцем по поверхности, кора оказалась невероятно гладкой, как лед. Среди корней были разбросаны кости чужаков. Они были безупречно белыми, как свежевыпавший снег, — чтобы с ними ни случилось, не осталось ни капли крови и потрохов.       Прошло всего ничего с тех пор, как весь ее мир полностью перевернулся, а она все еще чувствовала себя странно. Если сын Повелителя волков был так могуч, то насколько же силен был отец?! На ее глазах оживали древние сказки об Эпохе Героев, что нашептывала ей в детстве мать: повелитель варгов, Певцы Земли… Впрочем, при их невысоком росте Вель трудно было назвать их иначе, чем детьми.       — Дара спрашивает, присоединимся ли мы к ним, — раздался сзади мягкий голос Даллы.       Вель повернулась и внимательно осмотрела младшую сестру. Если не считать нескольких исчезающих синяков, она выглядела прекрасно; ее тело больше не напрягалось при ходьбе, а шишковатая трость больше походила на оружие, чем на средство опоры. — Я думала, она хочет украсть повелителя варгов, — фыркнула Вель.       Да и кто бы не хотел? Даже шрам под левым глазом сделал его более привлекательным в первобытной, грубой манере.       — А кто бы не захотел? — Далла повторила ее мысли вслух, и девушка усмехнулась. — Она потерпела неудачу, как и Хильдин с Бреллой. Ночью его шикарный шатер охраняют два лютоволка и четыре гончие. Так мы присоединимся к остальным?       — К Мансу идти бесполезно, — покачала головой Вель. — Он бежит, как и все остальные. Кажется, самое безопасное место на севере — это рядом с Джоном Сноу.       — Так ты думаешь, что повелитель варгов сам убил Иного?       — Да, Певцы подтвердили это. Я легко могу в это поверить, увидев, как он сражается.       — Твоя правда, — со вздохом согласилась сестра.       — Значит, остальные хотят присоединиться к Налетчику? — Вель покрутила свою косу. Краска начала вымываться, и ей придется вскоре искать новые золотые корни.       Джон Сноу каждый день устраивал шуточные поединки с Джародом Сноу и Дунканом Лиддлом, упражняясь с деревянными мечами и шестами. Старший Сноу и здоровяк были грозными бойцами, но проигрывали почти всегда.       — Здесь им осталось совсем немного, и никто не хочет рисковать и охотиться за Холодными Тенями, — заметила сестра. — Деревня и без того испытывала трудности, а когда погибли лучшие охотники и налетчики, остались только дети, зеленовидцы, да горстка копьеносиц. Хотя нет никакой гарантии, что они доберутся до армии Налетчика живыми.       — Следовать за Джоном Сноу тоже будет нелегко, — покачала головой Вель. — Ты достаточно здорова, чтобы идти в ногу?       — Да, — лукаво улыбнулась Далла, — мне даже удалось отстоять три деревенских гаррона для нас двоих.       — Как Арда вообще согласилась расстаться с лошадьми?       Арда была самой старой копьеносицей, оставшейся в живых в деревне.       — Повелитель варгов обещал открыть им секрет истребления Холодных Теней.       — Значит, лошади его, — кашлянула Вель. — Тогда пойдемте. Южане скоро должны уйти.       Она в последний раз помолилась об удаче у белого дерева, и вместе они направились к небольшой поляне в центре деревни.       Она бросила взгляд на старую пристань — большие лодки уже давно ушли, вероятно, далеко на юг. Несколько Вольных людей решили присоединиться к тем, кто больше не был закован в цепи. Обещания теплых зеленых земель, свободы и привлекли многих, но для нее это были пустые слова. Они не были достаточно сильны, чтобы сохранить свою свободу, и она подозревала, что рано или поздно они снова окажутся в цепях.       На берегу озера частоколом стояли копья, и на каждом была насажена голова. Зрелище было приятным — на всех лицах застыл ужас. Сначала копьеносица подумала, что южные захватчики просто немытые и грязные, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что их кожа действительно была цвета глины.       Наконец, они добрались до поляны. По одну сторону стоял Джон Сноу, справа от него — Джарод Сноу и Дункан Лиддл, а слева — огромный белый лютоволк, ростом с нее. Призрак — так звали этого огромного зверя, и благодаря его молчаливому и спокойному поведению, его могли бы счесть безобидным. Но воспоминания о том, как он набрасывался, отрывал конечности и с легкостью убивал людей, были еще свежи в ее памяти.       С другой стороны стояли оставшиеся жители деревни. Немногим более двух десятков, и в основном дети и подростки, во главе с горсткой начинающих налетчиков и копьеносиц.       — Кость, бронза и сталь мало что могут против Иных, но вот это, — Джон Сноу показал кинжал, выточенный из черного камня. — Это может причинить им вред. Обсидиан.       — И где можно найти этот обсидиан? — В голосе Арды звучало подозрение.       — Он не так уж редок, — отозвалась одна из Певцов, Сноу звал ее Листочек. — Его должно быть много вблизи гор и горячих источников, хотя не исключено, что можно найти несколько кусочков, разбросанных по холмам и лесам.       Остальные Певцы Земли были вне поля зрения, где-то в лесу.       — Я могу выделить вам по дюжине кинжалов и копий, а также два колчана стрел с обсидиановыми наконечниками, — предложил повелитель варгов.       — Хорошо, мы их возьмем, — пробурчала Арда. — Но нам нужна и сталь.       — Полдюжины кинжалов и два топора, — пришел лаконичный ответ.       Вель было ясно, что Арда хочет большего, но в конце концов старая, обветренная копьеносица неохотно согласилась под суровым взглядом Джона Сноу и повернулась к сестрам.       — Вы двое идете?       — Нет, мы последуем за южанами.       Арда молча кивнула и отвернулась. Дункан Лиддл вручил им обсидиановое оружие и несколько кинжалов, и копьеносица повела за собой трех старших гарронов.       Потрепанный, разномастный отряд медленно побрел на запад по слякоти, ведя за собой горстку лошадей, нагруженных мехами и припасами. Вель не будет скучать по ним. В холодном расставании не было ни капли любви. Хотя их приняли из-за умений Валлы, а затем и Даллы обращаться с травами и припарками, они никогда не были по-настоящему своими в деревне. Просто из-за странного цвета волос, с которым родилась Валла, они считались проклятыми богами.       Вель и Далла оказались под пристальным взглядом Джона Сноу. В нем чувствовалась какая-то тяжесть, напоминавшая о тех обветренных налетчиках, которые редко доживали до седины. Однако он не был властным, агрессивным или жестоким, как другие вожди и лорды Южных земель, о которых ходили слухи. Его беспорядочные темные волосы были подстрижены ниже шеи, а молодое лицо покрывала легкая щетина. Можно было легко принять его за зеленого мальчишку. Однако он был совсем не таким — его походка была пружинистой и грациозной, какой бывает у сильных бойцов, спина — всегда прямой, а слова — четкими и резкими. Его легко было слушать, за ним хотелось следовать.       Джарод Сноу напоминал ей старого Варока — умудренный опытом, опытный и сильный, он все же подчинялся младшему. Дункан Лиддл был достаточно крупным и сильным, чтобы подумать, что у него был предок-великан, но он также легко следовал за младшим Сноу.       По правде говоря, она испытывала искушение попытаться украсть Джона Сноу для себя, как и другие копьеносицы. Но в ней жила упрямая гордость, и пока она довольствовалась тем, что просто наблюдала со стороны. Хотя если Джон Сноу попытается украсть ее, она не станет сопротивляться.       Он шагнул вперед, и она поняла, что таращится на него.       — Вель и Далла, — его голос был чистым и приятным для слуха. — Я говорил раньше и скажу снова. Если вы последуете за мной, я хочу получить ваше полное доверие, преданность и послушание.       — Хочешь, чтобы мы преклонили перед тобой колени и принесли клятвы, повелитель варгов? — Голос Даллы был несколько язвительным.       — Нет, — ответил он холодно. — Достаточно твоего слова.       — Ты многого требуешь, — заметила Вель.       — Возможно, — склонил голову Джон. — Но это ты хочешь пойти за мной. Я не знаю тебя и не доверяю тебе. Ты можешь догнать другую группу, если передумала.       — Хех, может показаться, что он просит слишком многого, — усмехнулся старик. — Но нам придется доверить тебе свою спину в бою. Что же касается доверия самому Джону Сноу — кровь древних Королей Зимы никогда не разочаровывает.       Далла нерешительно посмотрела на него, и через полминуты раздумий она со вздохом кивнула. Они уже приняли решение раньше, и это ничего не меняло. Она видела, как сражается Джон Сноу, один или со своей стаей волков, и не могла придумать более безопасного варианта, чем последовать за ним. Одни только лютоволки были силой, с которой приходилось считаться. Вель никогда не слышала, чтобы кто-то претендовал более чем на шесть шкур, не говоря уже о трех дюжинах.       — Хорошо, мы дадим слово, — пробормотала сестра. — Ты ждешь, что мы ляжем в твою постель?       — Где и с кем вы спите, меня не касается, — фыркнул Джон Сноу. — Вы также вольны уйти в любой момент. Мне некогда с вами нянчиться, если не можете идти в ногу со всеми или выполнять приказы, вы с нами ненадолго.       Вель вздохнула, но кивнула.       — Мои копье и нож — твои, Джон Сноу.       Далла также передала повелителю варгов свой лук и навыки лесной ведьмы. Двум сестрам потребовалось десять минут, чтобы собрать свои скудные пожитки и прикрепить их к обветренным седлам.

***

Застенье       Лес казался более зловещим, чем обычно. Десять лучших мечей и следопытов Дозора присоединились к его отряду, и теперь пробирались по холодной, грязной земле — снег начал таять еще сутки назад.       Бенджен не торопился отбирать людей, ведь он хотел получить не только опытных ветеранов, но и тех, кто будет выполнять приказы и хорошо работать вместе. Это было непросто — мастерство и опыт нередко шли рука об руку с гордостью и высокомерием.       — Мне это не нравится, — сказал Джареми Риккер.       Лицо рыцаря было серьезным, без его обычной сардонической улыбки.       — Есть очень мало вещей, которые тебе нравятся, — фыркнул Торен Смоллвуд, — и те все в борделе Кротового городка.       Риккер проигнорировал его насмешку и настороженно оглядел темнеющие окрестности.       — Что именно тебе так не нравится? — Рука Отора лежала на топоре, а взгляд настороженно блуждал по лесу.       — Потеря Дара, — Риккер сжал руку. — Дозор и так слабеет, а теперь мы потеряли половину наших земель.       Он был не единственным, кто так считал — многие черные братья были далеко не в восторге от решения короля. К счастью, весь гнев был направлен скорее на Баратеона, чем на Старка.       — Да не велика потеря, — Алан из Росби потер подбородок, — я сопровождал Мормонта в Винтерфелл два года назад. Большая часть Старого Дара была под паром, а Новый был не более чем дикой местностью.       — Мой брат не оставит Дозор, — сказал Бенджен. — И остальной Север тоже.       — Если все будет продолжаться так, как сейчас, через тридцать лет нам будет трудно укомплектовать даже один замок, не говоря уже о патрулях на Стене, — проворчал Риккер.       — Посмотрим, — пожал плечами Первый разведчик. Оставалось надеяться, что Нед, как и обещал, сумеет заручиться поддержкой Дозора. — Сейчас нам следует сосредоточиться на нашей миссии.       — Мне вот не нравится эта миссия, — прохрипел Джафер Флауэрс. После ранения в шею, полученного два года назад, его голос стал скрипучим. — Искать легенды и мифы? А что дальше, грамкины и снарки? Безумие!       — Наш долг — выполнять приказы лорда-командующего, — хмыкнул Джарман Баквелл. — В худшем случае мы ничего не найдем и вернемся через луну или две.       — Все равно тащить эти стрелы и кинжалы со стеклянными наконечниками — пустая трата времени.       Действительно, тащить дополнительные припасы было обременительно, но ничего такого, с чем бы они не справились.       — Мормонту следовало бы призвать Великую рать, чтобы уничтожить армию Манса, а не заставлять нас гоняться за старыми байками, — Смоллвуд, нахмурившись, указал на их группу.       — Глупец, они просто разбегутся, как только узнают о гибели Манса, а мы будем гнаться за ветром и ловить снег, не более, — Риккер разразился безрадостным смехом.       — Уайттри, Стоунхилл и Редхоллоу были покинуты, — с ноткой страха добавил Эббен, рослый и опытный рейнджер.       — Одичалые из Уайттри и Редхоллоу ушли, вероятно, чтобы присоединиться к людям Налетчика, — заметил Каменный Змей, — а те, что в Стоунхилле, были вырезаны. Все их маленькие жилища были разрушены, но мы не нашли ни одного тела.       — Это не в первый раз; дикари постоянно убивают друг друга, — пренебрежительно махнул рукой Смоллвуд.       — Но зачем им понадобилось забирать трупы? — спросил Джарман Баквелл.       — Откуда мне знать, что творится в голове у этих одичалых? Полусумасшедшие, полудикие, все они!       Бенджен начал жалеть, что взял Торена Смоллвуда. Он был слишком горд и желчен для этой миссии.       — Они могли сжечь их, — настаивал Баквелл.       — Но мы не нашли ни костей, ни следов костра или пепла.       Их группа погрузилась в молчание, пока лошади медленно продвигались через лес. Бенджен изо всех сил старался выглядеть уверенным, но не чувствовал себя таковым. Его рука нашла рукоять Длинного Когтя, и он ощутил небольшое облегчение. Навершие рукояти он заменил на голову черного волка, да обмотку обновил. Глаза его настороженно оглядывали окрестности: все чувства подсказывали, что что-то не так.       — Что мы будем делать, если Крастер тоже уйдет? — грохочущий голос Отора нарушил тишину.       — Нет, старый Крастер ни за что не уйдет, — сказал Торен. — У него не одна дюжина жен, о которых он должен заботиться.       — Скоро увидим, — Бенджен потер переносицу и посмотрел на запад. — Даже если он уехал, мы можем провести ночь в его зале. Правда, нам следует поторопиться, если мы хотим иметь крышу над головой сегодня.       Солнце почти полностью скрылось за Клыками Мороза, и дневной свет быстро угасал. Они пустили своих коней умеренной рысью, все еще настороженно осматривая окрестности. Если бы они ехали быстрее, то в условиях быстро угасающего света на пересеченной местности их ждала бы неудача. Холодный даже по меркам Севера ветер ударил Бенджена по лицу, словно ледяной кнут, заставив вздрогнуть. Воздух становился все более и более обжигающим. Позади себя он услышал скрежет зубов.       — Мне кажется, или прошлым вечером было теплее? — спросил Эббен.       Земля под копытами захрустела. Бенджен посмотрел вниз и увидел, что грязная слякоть покрыта слоем инея. Солнце скрылось за Клыками Мороза, лишь слабый оранжевый оттенок освещал горы на западе, словно ореол.       — Так и есть, — заметил Алан из Росби, когда они выехали на небольшую поляну. — Сейчас разгар лета, и Стена плакала, когда мы ушли.       — Да нет здесь никакого лета, — сказал Смоллвуд. — Холод приходит и уходит, когда захочет.       Лошади зафыркали, и Бенджен почувствовал, как его гаррон беспокойно дергается. Ощущение, говорившее о том, что что-то не так, только усилилось. Они могли бы нестись по направлению к Крастеру, но в ледяной темноте гораздо больше шансов покалечить лошадей и попасть в беду. За тринадцать с лишним лет, что он выходил за Стену, погода еще ни разу не менялась так внезапно. Если его опасения верны, то очень скоро все пойдет наперекосяк. И ночь их не скроет.       — Спешится! — Он спрыгнул с лошади и взял в одну руку поводья, а другой нащупал рукоять Длинного Когтя. Остальные рейнджеры ворчали, но выполняли его приказы. — Зажигайте факелы.       Через несколько мгновений одиннадцать огней замерцали, осветив поляну.       — Почему так холодно? — спросил Джафер у него за спиной. Бенджен видел, как их дыхание превращается в туманные белые струйки.       Лошадь стала еще сильнее ржать и яростно биться в его руках. Один из гарронов вырвал поводья из рук всадника и скрылся в ночи. Страшный вопль пронесся по лесу, от звука по позвоночнику Бенджена поползли мурашки, а лошади стали биться еще сильнее.       — Что это было?       — Надеюсь, не грамкины со снарками, — мрачно отозвался Риккер.       — Эббен, привяжи лошадей, — Старк указал на большой ствол старой поваленной сосны посреди поляны. — Отор и Джафер помогите ему. Каменный Змей и Алан, залезайте на дерево.       Его приказ был поспешно выполнен, но не раньше, чем они потеряли во тьме еще одну лошадь.       Звенящий, скребущий звук разорвал зловещую тишину. Пять огромных ледяных пауков, синих и волосатых, размером с лошадь, выскочили из леса. На мгновение Бенджен застыл при виде высоких, бледных и ледяных существ, восседавших на этих чудовищах.       — Ф-ф-отец а-выше г-господи дай м-мне сил… — услышал он позади себя чей-то зубовный стук. — В-воин г-господин…       Первый разведчик Дозора яростно замотал головой, а его сердце заколотилось, как боевой барабан. Лошади стали ржать еще громче, еще одна сорвалась и побежала прочь.       — Копья, — рявкнул он, хватаясь за пику, — цельтесь в глаза!       Ледяные враги стремительно приближались, а сверху в ночь полетели стрелы. Знаменитое умение Алана стрелять из лука оправдалось — с чудовищным визгом два паука рухнули на мерзлую землю, стрелы вонзились им в глаза. Их бледные всадники, однако, быстро вскочили на ноги и грациозно заскользили вперед по инею.       Бенджен схватил меч двумя руками, когда остальные три паука настигли их. В тот же миг во тьме раздалась симфония воя.