Путы Судьбы (Shrouded Destiny)

***

Зимний городок       Он смотрел на Робба. Сын был крепким и сильным, красивым и улыбчивым с этими смеющимися голубыми глазами. Все еще мальчик, несмотря на то, что ему уже шестнадцать и ростом он догнал отца. За ним с любопытством следовал Серый Ветер. Они были неразлучны.       Рядом с Роббом стоял Теон Грейджой — еще один источник беспокойства. Как всегда, сын Бейлона гордо носил черный бархатный дублет, расшитый золотым кракеном его Дома. На его лице сияла такая привычная дерзкая улыбка. Нед позволял мальчику получать то же обучение, что и его дети, и даже большую свободу. И все же он это видел. Несмотря на все его усилия превратить мальчика из заложника в приемного сына, клеймо оставалось. В конце концов, кровь гуще воды, и не стоило удивляться тому, что Теон выбрал родную семью, несмотря на полную незаинтересованность Бейлона в своем наследнике. Нед пожалел, что тогда проявил милосердие. Надо было предоставить Станнису, Роберту или Тайвину разбираться с ним. Но теперь было поздно: он принял наследника железнорожденных, и возвращать его на Железные острова теперь было нельзя.       Его взгляд переместился на жену, разговаривающую с Сансой и Арьей тихим шепотом. Его младшая дочь выглядела взволнованной, а вот Санса побледнела.       Эддард Старк покачал головой и внимательно посмотрел на Робба, который ерзал под его взглядом. Сыну еще многому предстояло научиться, прежде чем он сможет возглавить Север, не говоря уже о том, чтобы вести войну. Нед не собирался умирать в ближайшее время, но быть готовым не помешает.       — Сегодня ты свершишь правосудие, Робб, — решил он, забирая у Джори Лед и вкладывая родовой меч в ошеломленные руки сына.       Настало время потренировать мальчика без риска сражения. Охотиться на оленей и зайцев в Волчьем лесу совсем не то, что лишить жизни человека своей рукой.       — Но…       — Наш путь — старый, — напомнил Нед сыну, и тот через мгновение неуверенно кивнул. — Помни свои уроки. Пойдем.       Кейтилин бросила на него пронзительный взгляд, но повела девушек за собой. Робб сжал ножны Льда, они направились к главным воротам, сопровождаемые десятком гвардейцев во главе с Джори и Уолдером.       — Джори, ты можешь рассказать нам, что произошло? — нерешительно спросил Робб.       Капитан стражников придвинулся ближе и, нахмурившись, откашлялся.       — Купец из Королевской Гавани остановился в трактире. Он затащил Барбу в свою комнату…       — Дочь трактирщика Эррольда? — спросил Робб, помрачнев.       — Да, ее. Затащил в свою комнату и пытался надругаться. Когда старик Эррольд услышал и хотел остановить его, купец приказал двум своим стражникам избить его до крови. Халлис Моллен и Гарвин были в Курильнице, им удалось усмирить заезжих и послать гонца к другим гвардейцам и в Винтерфелл.       В молчании они проделали остаток пути до Зимнего городка, где на рыночной площади уже собралась небольшая толпа, а все деревянные прилавки были сдвинуты из центра.       — Немедленно освободите меня! Это ошибка! — Голос был высоким и неприятным. Артос и Дилон держали за руки закованного в кандалы толстого мужчину в зеленой бархатной тунике, который кричал так, что все слышали. На его лысой голове, несмотря на прохладу, выступили бисеринки пота. — У меня есть друзья при дворе!       — Друзья при дворе? — фыркнул Артос.       — Да, да, — энергично закивал купец. — Лорд Бейлиш и командующий Слинт…       — Они не имеют никакого отношения к Северу, — ледяным тоном заметил Нед, шагнув ближе.       — А, милорд, — лицо мужчины исказилось в сальной улыбке, он попытался вывернуться из рук гвардейцев. — Меня зовут Дайнас. Как я уже говорил, это ошибка!       — Ошибка. — Холодно повторил Робб.       — Да, да, — торговец снова закивал, как белка. — Я заплатил за услуги девушки, а ее отец напал на меня!       — Лжец! — Толпа расступилась, чтобы пропустить разъяренную Хельгу. У жены Эррольда были покрасневшие глаза, а ее обветренное лицо искажали презрение и ярость. За ней бежала девчонка, лицо которой было в синяках и крови, из опухших глаз текли слезы, и Нед заметил, что под плащом у нее разорвано платье. — Моей дочери нет и четырнадцати, и она не шлюха, ты, проклятый насильник! Твои головорезы покалечили моего Эррольда, когда он попытался остановить тебя!       — Да ладно, она сама этого хотела, и я собирался выплатить ей компенсацию…       Нед внимательно посмотрел на своих детей. Кейтилин умоляюще смотрела на него, Арья побледнела, а Санса, казалось, готова была упасть в обморок. Робб сжал челюсти, и он видел, как его сын стиснул зубы, даже Теон гневно уставился на торговца.       — Насильник!       — Мерзкая женщина, прекрати порочить мое доброе имя!       Робб нерешительно смотрел на него, но Нед остался бесстрастным и слегка пожал плечами. Лорд Винтерфелла хотел знать, как поведет себя сын. Очевидно, что этот человек привык выходить сухим из воды. Станет ли Робб сечь его? Обезглавит или предложит взять черное?       Наследник Винтерфелла посмотрел на избитую девушку, и его лицо приобрело выражение ледяной решимости.       — Молчать! — На площади мгновенно воцарилась тишина. Робб обратился к Артосу и Дилону. — Принесите плаху.       Улыбка купца резко сменилась выражением шока и недоверия.       — Это ошибка! Мы можем все решить! Это всего лишь крестьянская девка! — продолжал кричать южанин, когда пара ударила его под колени, укладывая голову на дубовый пень. — Шлюха хотела этого и я собирался заплатить!       — Последние слова? — мрачно спросил Робб, обнажая Лед.       Темная дымчатая рябь лезвия блеснула в лучах солнца, когда сын осторожно сделал несколько пробных взмахов в сторону.       Торговец продолжал вырываться, но не мог освободиться от крепкой хватки гвардейцев.       — Мои друзья в Королевской Гавани узнают об этом! — гневно орал Дайнас. — Я требую суда поединком!       Теон фыркнул и тихо заметил.       — Не думаю, что этот человек хоть раз в жизни махал мечом.       — Ты не рыцарь и не лорд, чтобы требовать суда богов, — сказал Робб.       — Подождите, — разнесся по площади отчаянный голос купца. — Я надену черное!       На короткий миг Робб остановился, но затем в его глазах снова окрепла решимость.       — Именем Роберта из дома Баратеонов, Первого его имени, короля андалов, ройнаров и Первых людей, владыки Семи Королевств и защитника державы, словом Робба из Дома Старков, я приговариваю тебя к смерти. — Меч из валирийской стали взметнулся в воздух, и мужчина начал отчаянно бороться, но безрезультатно — Артос и Дилан без труда удерживали торговца.       Клинок опустился одним движением, и голова Дайнаса покатилась по земле, оставив на снегу кровавый след. Нед одобрительно кивнул сыну, он был убит чисто. Из толпы послышались одобрительные возгласы и ворчание.       — Ночной Дозор не должен иметь дело с хитрыми купцами, — холодно заявил Робб, лицо его было бледным, но стоическим, однако Нед заметил легкую дрожь в руке. — Его голову — на пику у главных ворот, чтобы все видели, и тащите сюда двух его головорезов.       Лью схватил голову и направился обратно к воротам, Уолдер пошел за наемниками, а Алин и Алебелли унесли безголовый труп, чтобы сжечь.       Нед взглянул на дочерей: обе выглядели потрясенными, Кейтилин тоже была бледна. Он мысленно еще раз подтвердил правильность своего решения — хватит опекать детей. Гвардейцы притащили двоих — смуглые и темноволосые — дорнийцы? — они выглядели хилыми рядом с Уолдером. Робб глубоко вздохнул, набрался сил и посмотрел на закованных в кандалы мужчин.       — Блок или черное?

***

      В окно он наблюдал, как во двор въезжает толстый всадник, за ним два рыцаря и четыре оруженосца. Человек, выглядевший слишком крупным, для бедной лошади, был одет в плащ цвета морской волны.       — Вилис здесь, — сказал Нед, повернувшись. Хоулен лишь задумчиво кивнул. Мандерли, к счастью, откликнулся на призыв и даже умудрился обогнать королевский отряд.       Лорд Винтерфелла вернулся к своему столу и сел на мягкий стул, снова погрузившись в мысли о событиях предыдущего дня.       Купец дерзко полагал, что, назвав лорда Бейлиша и командира Слинта, он избежит неприятностей. Несомненно, он уже делал нечто подобное или просто платил, чтобы выпутаться. Было ясно, как день, что он был человеком Мастера над монетой, как и командир городской стражи в столице. В будущем, по словам Джона, Бейлиш поднялся еще выше, каким-то образом узурпировав титул лорда-правителя Речных Земель и лорда-протектора Долины. Определенно, этого человека следует опасаться.       В кошельке казненного южанина оказалось гораздо больше монет, чем у обычного торговца. Робб дал десять драконов Эррольду и его семье, а остальные тридцать поступили в казну Винтерфелла.       Что же Роберт делал как король, что такие вот «купцы» бесчинствуют как им вздумается над его подданными?! Джон Аррен учил их лучше…       Нед покачал головой и сделал глоток темного эля. То, что происходило в Королевской Гавани, было проблемой Роберта, а не его.       Продажные мечи отказались «морозить яйца на Стене». Несмотря на его опасения, Санса и Арья не упали в обморок даже после третьей казни. Ему не нравилось видеть обеих своих ярких дочерей такими тихими и покорными, но этот урок должен был быть усвоен. И лучше раньше, чем позже. Вернувшись в замок, Робб опорожнил желудок, но в остальном держался молодцом. Со временем и с опытом, он станет хорошим лордом. Кейтилин сердилась на него, но теперь присутствовала на всех трапезах и больше не прозябала в септе, а вернулась к своим обязанностям леди Винтерфелла и матери четверых детей.       И снова с его губ сорвался тоскливый вздох. Неду очень хотелось довериться жене, но горе и гнев не шли рука об руку с разумом. Когда ее голова остынет, он постепенно постарается донести до нее правду.       — Вилис должен быть здесь с минуты на минуту, — вывел его из задумчивости голос Хоуленда. — Надо узнать о короле и его семье до их прибытия.       Нед просто кивнул. Строить планы только на основании письма Джона было глупо. Конечно, они прислушались к его предупреждениям, но сын сам писал, что некоторые вещи отличаются от того, что он помнит. И Нед прекрасно знал, что все планы рушатся, как только вылетает первая стрела.       — Сир Вилис Мандерли, — раздался в дверях голос Уолдера.       — Впусти.       Вошел наследник Белой Гавани, все еще в своей одежде для верховой езды и доспехах. Сигил с водяным украшал его кирасу, прикрывающую бочкообразную грудь, а сапфировая брошь в виде трезубца скрепляла плащ. Как и в их последнюю встречу, он был выбрит наголо, а ростом уже догнал своего отца.       — Лорд Старк, — Вилис хотел преклонить колено, но Нед быстро подошел и остановил его.       О вежливости он сейчас думал в последнюю очередь, сын Вимана был грузным и крепким мужчиной, если он не сможет подняться сам, Нед и Хоуленд приложат немало усилий, чтобы поставить его на ноги.       — Не стоит, Вилис, — тепло поприветствовал Нед и вернулся в свое кресло. — Проходите, выпейте.       — Лорд Рид, — приветствовал толстый рыцарь болотника.       — Сир Вилис, — невозмутимо отозвался повелитель Перешейка. — Как добрались?       — Немного грязновато из-за легкого снега, но в остальном все хорошо, — весело отозвался рыцарь из-под своих моржовых усов и с вожделением посмотрев на один из кувшинов на дубовом столе, тут же наполнил кубок.       — Как поживает король?       — Его милость, кажется… запустил себя, — осторожно сообщил рыцарь.       — Уолдер, охраняй лестницу, — повысил голос Нед.       — Да, милорд, — еле слышно ответил Уолдер из-за двери, и его тяжелые шаги удалились.       — Прошло почти двести пятьдесят лет с тех пор, как королевское присутствие украшало залы Винтерфелла. Говорите свободно, сир Вилис, я хочу знать, чего ожидать, — приказал Нед.       Наследник тритонов несколько мгновений возился со своими усами, а затем вздохнул.       — Король, похоже, набрал по меньшей мере восемь стоунов со времен восстания Грейджоя и потерял интерес ко всему, кроме пиров, выпивки и шлюх, — сообщил Вилис, вызвав у Неда гримасу. — Он не заботится о королеве и позорит ее на публике, лапая служанок на виду у всего двора.       Нед покачал головой. Он знал, что у его друга был не самый удачный брак, но это…       — Как королева и дети?       — Серсея Ланнистер похожа на львицу, у которой отняли хвост, — с усмешкой сообщил гость. — Дети — вылитая мать. Кронпринц кажется галантным и обходительным, но у него скверный характер и склонность к жестокости, если его спровоцировать. Джоффри чуть не забил слугу до смерти за то, что подал ему не то вино. Не знаю, знал ли кронпринц разницу или искал, на ком выплеснуть свое разочарование.       «Что делал Роберт? Неужели он не мог побеспокоиться о том, чтобы вырастить хотя бы собственного наследника?!» Но нет, его друг, похоже, был слишком занят пирушками.       — А как же принцесса Мирцелла и принц Томмен?       — Принцесса так же прекрасна, как и ее мать, если не больше, — смягчившись, сказал Вилис и сделал большой глоток вина. — Вежливая, обходительная и остроумная, она кажется новой Отрадой королевства, но без жестокости. Младший принц — всего лишь застенчивый пухлый малыш, любящий кошек и сказки.       — Как думаете, скоро они доберуться? — с любопытством спросил Хоуленд.       — В первый день, когда я путешествовал с ними, прошли семь лиг, — поведал Вилис, потирая мясистый подбородок, после чего он одним махом опустошил остатки вина. — Если боги будут милостивы и погода будет хорошей, они прибудут в течение двух недель.       — Спасибо, сир Вилис, — благодарно кивнул Нед. — Я приготовил для вас одни из лучших покоев в Гостевом доме.       Кроме тех, что предназначены для королевской семьи. Рыцарь встал, отвесил еще один глубокий поклон и ушел, оставив лорда Винтерфелла наедине с Хоулендом.       — Это мало что значит, — сказал лорд Сероводья.       — Ты слышал. Все дети похожи на Серсею.       — А четверо твоих похожи на Кэт. А оба моих похожи на Джианну, — возразил Хоуленд. — Джон тоже похож на мать. Я хочу сказать, что внешность — слабое доказательство чего бы то ни было. Станнис был бы единственным наследником, если бы это было правдой. Почему он не поднял этот вопрос перед своим братом? Почему ждал, когда Роберт умрет, а тебя казнят?       — А как же жестокость кронпринца?       — Разве Роберт не был жесток в тот день? Смеялся над оскверненными трупами двухлетнего малыша и беременной женщины? — Хоуленд покачал головой. — Лев тоже жесток. Джоффри — внук Тайвина, в конце концов. На каждом дереве есть плохие плоды, Нед. Ни у Ридов, ни у Старков не было недостатка в жестоких мясниках, которые наслаждались бессмысленными актами насилия.       Друг был прав. Все, что у них было — это несколько слов, написанных кровью, а сам Джон заявил, что не был посвящен в заговоры южан, а знал лишь то, что дошло до него на Стене.       — Пожалуй, ты прав, — вздохнул Нед.       Хоуленд провел рукой по волосам, и его лицо мрачно исказилось.       — Но есть и кое-что похуже. Неважно, Роберта это дети или нет.       — Ты имеешь в виду, если бы королева изменила королю, это была бы война?       — Война, да. Но что, если дети просто берут пример со своей матери, как это часто бывает, а вот люди раздувают пламя конфликта, желая заставить Старков сделать первый шаг и взять на себя всю вину? — Осторожно предположил его друг, заставив Неда побледнеть. — Мне трудно поверить, что Серсея почти семнадцать лет наставляла Роберту рога, и ты первый, кто заметил это. А как же мастер над шептунами? Королевская гвардия, Малый Совет и кто у них там еще есть? А сам Роберт? Неужели они все слепы, а ты все видишь?       Нед устало потер лоб.

***

Брандонов Дар       Он открыл глаза, потянулся и посмотрел на звездное небо над головой. Слева от него, у потрескивающего костра, храпели Джарод и Дункан. Рядом с ним свернулись калачиками Рыжая Джейн и Уиллоу, и Джон чувствовал, как Призрак охотится за зайцем в лесу. Хелисент и Мод охраняли по краям лагеря вместе с Певцами Земли, приставленными к ним для несения дозора.       Планы у Джона были те же, что и всегда, но шансы на успех значительно возросли, когда в руках оказался клинок из валирийской стали. Противостоять Иным в одиночку лишь с обсидиановым оружием всегда было риском, но он был готов на него пойти. Хорошо это или плохо, но теперь он был не один.       Он покачал головой и встал. На востоке на горизонте появилось розовое зарево. По крайней мере, сегодня он проснулся не слишком рано, до восхода оставалось меньше получаса.       Кроме Джарода и Дункана, землю усеивали маленькие, похожие на детей фигурки, сгрудившиеся вместе и укрытые своими лиственными плащами.       Пятьдесят семь созданий, последнее эхо Века Героев, и едва ли половина из них — охотники и воины. Но они были очень полезными спутниками, несмотря на то что только Листочек знала общий язык. Они могли нести ночную вахту, ухаживать за лошадьми, с легкостью находили съедобные коренья и грибы, помогали готовить, а еще были отличными разведчиками в лесу. Певцы обладали очень острым слухом, и вместе с собаками были отличными ночными сторожами.       Это означало, что он будет больше спать и лучше отдыхать, если только перестанет вскакивать до рассвета, как сейчас. Жаль, что только Листочек может говорить на общем, хотя несколько других существ тоже кое-что понимали. Джон добрался до края лагеря, где на скале бдительно стояла сама Листочек.       — Джон Сноу, — поприветствовала она его своим печальным голосом.       — Доброе утро, — ответил он, усаживаясь на ближайший камень и вглядываясь в темноту. — Как вы перебрались через Стену?       — Ночью по Мосту черепов, — объяснила она.       Он так и думал. В Дозоре не хватало людей, и они не зря покинули все замки, кроме трех. В лучшем случае в Западный Дозор заходили скудные патрули из Сумеречной Башни.       — Сможете пересечь его снова и встретить нас к северу от Стены?       — Нам придется пройти через часть Клыков Мороза и пересечь Молочную воду, — хмуро ответил Листочек. — Но я знаю несколько более легких переходов вверх по реке. Это может быть сделано. Ты не собираешься переправиться с нами?       — Нет, лучше пройти через Сумеречную Башню. Я бы предпочел, чтобы командор Маллистер разрешил мне пройти, чтобы не пришлось сражаться с разведчиками за Стеной, если они примут нас за одичалых. Но не думаю, что Старый Орел и другие черные братья смирятся, увидев вас.       — Ты прав, люди быстро нападают на нас, — тихо согласилась она. — Я удивлена, что такой человек, как ты, согласился позволить нам присоединиться к вам.       — Такой, как я?       — Кто не наделен зеленым зрением, — пояснила она. — Зеленовидцы имеют с нами сродство. Они могущественны, но привязаны к чардреву, чтобы не растратить силы быстро, а Певцы Земли собираются вокруг них для помощи и защиты.       — Мне приходило в голову отказать вам. Но я не могу позволить себе отказаться от помощи, особенно такой искренней. Что бы вы делали, если бы я отказался?       — Блуждали бы в поисках очередного укромного уголка, пока наша численность сокращалась бы до нуля, — пробормотала она.       От нее исходили печаль, согласие и покой. Джон смотрел на существо из легенд и не мог не вздохнуть. Певцы Земли давно смирились со своей судьбой, и спустя тысячелетия у них осталось мало сил, чтобы бороться с ней. Смог бы он так милостиво принять поражение? Джон Сноу горько усмехнулся. Нет, он будет сражаться до последнего вздоха, он всегда сражался и всегда будет сражаться. Он не мог не восхищаться властью Зеленовидцев над Певцами Земли. Даже когда последний погиб, они неукоснительно следовали его словам.       — Можешь рассказать мне больше об этом Трехглазом Вороне?       — Когда-то он был человеком по имени Бринден Риверс…       — Кровавый Ворон?       — Да, так его называли люди, — Листочек покачала головой, когда Джон недоверчиво уставился на нее.       — Но почему он мог жить так долго? Ему было бы больше ста двадцати лет!       — В человеческих годах — да, — согласилась она. — Но Зеленовидцы всегда живут гораздо дольше, когда вступают в брак с чардревом.       Неужели Бринден Риверс передавал ему Темную Сестру, как один бастард дома Таргариенов другому? Не то чтобы он жаловался. И все же он нахмурился, глядя на позолоченную гарду с рубином на крестовине. Он был слишком броским, слишком привлекающим внимание, но Джон не мог найти надежного кузнеца, который бы поменял его. Только если возвращаться в Малый Зал, но на это уйдет почти две недели. Он боялся не одичалых, а братьев Ночного Дозора, которые узнают или захотят заполучить знаменитый меч. Он больше не был лордом-командующим или даже стюардом лорда-командующего, он для них просто незнакомец из ниоткуда.       Меч был ценным. Очень ценным. Хотя Джона, честно говоря, мало волновала связь с Таргариенами. Давно прошли те времена, когда драконы были людьми великими. Мейстер Эйемон нравился ему, но потому, что был мудрым и добрым, а не потому что оказался его каким-то там дядюшкой. На его памяти Дейенерис и некто, называющий себя Эйгоном, были слишком заняты борьбой друг с другом и с Тиреллами за Железный трон, игнорируя все его просьбы о помощи.       — Почему такое недовольное лицо? — с любопытством спросила Листочек. — Меч тебя оскорбляет?       — Нет, конечно. Но рукоять привлечет ненужное внимание, — со вздохом покачал он головой. — Слишком бросается в глаза.       — Если хочешь, я могу ее поменять, — предложила она.       Джон сдержал рвущуюся с губ насмешку и с любопытством взглянул на нее. Она предлагала искренне.       — Как? Ты хороший кузнец?       — Мы можем использовать истинный язык, чтобы придать дереву форму, — объяснила она.       — Я думал, вы не умеете колдовать.       — Это не магия, а сила самого истинного языка. Для этого нужно, чтобы семеро из нас пели вместе и пожертвовали несколько капель крови, чтобы всколыхнуть деревья.       Джон прищурил глаза. Это все еще походило на магию, но казалось очень полезным.       — Если можешь, давай, — наконец согласился он. Лучше уж попробовать, чем рисковать нарваться на глазастого дозорного.

***

Сумеречная Башня       Денис Маллистер был стар. Ему было около семидесяти, но у него сохранились все зубы и он мог довольно быстро двигаться при желании. Его выбор присягнуть Ночному Дозору после смерти отца был спонтанным, но он ни о чем не жалел. Пятый сын ничего не наследовал и мог лишь стать межевым рыцарем или мастером над оружием. После года бесцельных скитаний по турнирам королевства, он решил попытать счастья в древнем ордене у Стены. Поначалу Денис сомневался, но служба оказалась полезной, хотя и суровой. Шли годы, и Сумеречная Башня стала его домом, а черные братья — семьей.       Однако в последнее время жизнь и служба становились все более опасными и тревожными. Пропавших рейнджеров было больше, чем когда-либо, дезертиров — тоже, а новобранцев, напротив, меньше, чем обычно. Он посмотрел на трех стоящих перед ним северян, вооруженных и закованных в броню. Это было самое странное трио, которое Денису Маллистеру доводилось видеть, а за свои годы он повидал немало странных вещей.       Крупный, громоздкий мужчина, тело которого переполняла сила, носил сигил с тремя булавами на бело-зеленом фоне — знак Лиддлов. Высокий, но жилистый старик, не менее опасный, носил ту же геральдику, но в обратных цветах. Бастард. Ну а самым странным был молодой человек, стоявший во главе. Темно-серый дуплет украшала белая голова лютоволка, и столь же белоснежный лютоволк, доходивший Денису до пояса, спокойно рысил позади, а за ним следовали четыре охотничьи гончие. Все они были подозрительно хорошо воспитаны, и, будь это по другую сторону Стены, Денис заявил бы, что парень — варг. Ростом он не превышал шести футов и был зеленым, как летняя трава, но стоило командующему присмотреться, как его глаза и осанка заговорили по-другому.       В походке чувствовалась уверенность, порожденная битвами, а не высокомерием. Темно-серый взгляд был острым и тяжелым, Денис Маллистер не мог не почувствовать, что он опасен. Очень опасен. После десятилетий столкновений с одичалыми и контрабандистами командующий Сумеречной Башней доверял своему чутью, которое не раз спасало его шкуру.       У парня был странный темный меч с замысловатой накладкой из железноствола. А еще он носил обратные цвета Старков и был как близнец похож на лорда Рикарда. Те же темные волосы, то же чуть вытянутое лицо и волчьи стальные глаза напомнили Денису Маллистеру бывшего лорда Винтерфелла, хотя и гораздо более молодого и красивого, но не менее опасного. Это мог быть только Джон Сноу, внук Рикарда.       — Я так понимаю, вы здесь не для того, чтобы вступить в Дозор? — спросил он неохотно.       Денису крайне нужны были люди их уровня, поскольку в настоящее время мало кто из достойных бойцов по своей воле вступал в их ряды, и он вынужден был довольствоваться отбросами из числа преступников или зелеными юнцами, которых вербовщики заманивали ложными обещаниями.       — Нет, командер, — сказал молодой человек и почтительно поклонился. — Я — Джон Сноу, а это мои спутники, Дункан Лиддл, — вежливо кивнул похожий на валун человек, затем внук Рикарда жестом указал на седобородого, — и его дядя Джарод Сноу. Мы ищем путь на север.       — Какие у вас дела за Стеной? — хмыкнул Денис.       — Мы хотим найти меч. Темную Сестру, — просто ответил Джон Сноу.       — Это глупость, — вздохнул он. — Многие разведчики искали знаменитый клинок после исчезновения Кровавого Ворона, но ни один не добился успеха. Все посланные Безумным королем отряды возвращались с пустыми руками или вовсе без них. Возможно, он погребен под снегом или забыт где-то в темной пещере.       — Я знаю об этих трудностях, командер, — ровно сказал внук Рикарда.       — Вы можете вступить в Дозор. Став разведчиками, сможете свободно выходить за Стену, — попытался Денис Маллистер. — Боюсь, нам придется отказаться. — Стальной взгляд не дрогнул ни на секунду. — Никто из нас не готов отказаться от женщин или от наших родов.       Будь на его месте любой другой, обратившийся с просьбой о пропуске, он бы просто послал их. Но Старки построили и поддерживали Стену на протяжении восьми тысяч лет, а Лиддлы каждый год присылали припасы и нередко присоединялись к ордену. И бастард или нет, но юноша перед ним воспитывался вместе с истиннорождеными братьями и сестрами в древних залах Винтерфелла.       — Что ж, я пытался, — с сожалением вздохнул командующий Сумеречной Башней. — Я пропущу вас, но боюсь, что не смогу оказать никакой помощи, так как мы и так еле справляемся. Вы будете полностью предоставлены сами себе.       Джон Сноу кивнул, словно и не ожидал иного.