Впусти меня

Это было одно из самых мучительных пробуждений на моей памяти. По ощущениям я проспал часов 20, конечности были ватными, а голова была будто свинцовая. У меня бывало такое после необузданной пьянки, разве что в этот раз я не ощущал тошноты или головных болей. Мне понадобилось добрых минут 15, чтобы вылезти из кровати и отключить будильник. Кстати, а как я оказался в кровати? И почему я был в одном белье? И тогда воспоминания начали неспешно посещать мою воспаленную память. Каждый кусочек пазла складывался в одну общую картину, которая вспыхивала в голове и освещала события прошлой ночи. — Я переспал с двойником Фрэнсиса Моссеса, — заключил я сиплым и почти что неузнаваемым голосом. Не знаю, что именно меня поражало — то, что я позволил себе расслабиться с монстром, или то, что он был в образе мужчины? Ну, по правде говоря, мужчин я считал не менее привлекательными, особенно Фрэнсиса. Но я никак не планировал перейти черту своих предпочтений с двойником, который буквально пару недель назад грозился убить меня во сне. Может слово «убить» в извращенном понятии монстров означает «трахнуть»? Вряд-ли двойник сношался со всеми теми, кого планировал съесть. Тогда почему я оказался не в его «меню», а в его объятиях? Рой постыдных умозаключений прервал стук в дверь. Я встал, накинул халат и пошел открывать дверь, невольно поглядывая на искривленный металлический рожок для обуви, валяющийся на полу. На пороге стоял Фрэнсис, весь такой безупречный в своей рубашке и фуражке, с загадочным томным взглядом, обрамленным признаками бессонницы. — М-м-м. Доброе утро, — он постарался улыбнуться мне. Я не ответил, все еще настороженно разглядывая его. В голове червяком засела мысль, что это не мой сосед. — Принёс тебе молочка, — Фрэнсис достал из корзины бутылку. — Твоего? — Что? — Что? — вовремя притворился я дураком, пока молочник вопросительно хлопал глазами. — Извини. Тяжёлая ночка. — Да, я слышал, — мужчина все еще ждал с вытянутой рукой. — Боролся с бессонницей? Его двусмысленная улыбка дала мне понять, что мы с ним говорили на эту щекотливую тему. Вот только я все еще не определился кого вижу перед собой. Не попросить ли его снять штаны? К сожалению, под штанами находится единственная аномалия, по которой можно определить опасного двойника Фрэнсиса. — Вроде того, — ответил я, приняв молоко, - спасибо. — Всегда пожалуйста, — склонил молочник голову. — Хорошего дня. — И тебе, — обронил я не искренне, глядя, как мужчина покидает этаж со своей корзиной молока. Если это и был настоящий Фрэнсис, то пусть он простит мне мою бестактность. Но если бы он узнал, в какой я оказался отвратительной и несуразной ситуации, то понял бы меня. Что я несу?! Никто в своем уме не смог бы понять меня и ту дичь, что я творил вчера! На вахту я чуть припозднился, поэтому список покинувших здание уже был готов и лежал на столе в моей каморке. Сегодня я был самым неприветливым консьержем из всех существующих. Я не церемонился с двойниками, как это было доселе, и проверял документы бегло. Одно благо — жильцам недолго приходилось ждать, пока я их пропущу. Через какое-то время вернулся Фрэнсис. Он поздоровался, отдал мне безупречные документы и начал ждать. Я же просто смотрел на него через стекло, пытаясь собрать воедино свои мысли. — М-м-м. Какие-то проблемы? — не вынес мужчина моего молчания. — Да, — вздохнул я и откинулся на спинку кресла, — ты моя проблема. Представляю, как странно бы звучала эта фраза для подлинного молочника. Но она была более чем уместна для того, кто им долгое время притворяется. — Я тебя чем-то обидел? — Фрэнсис склонил голову, и я начал задумываться о том, что человек по ту сторону стекла — действительно мой сосед. — Нет, вовсе нет, — я хотел было его пропустить, но боялся ошибиться. Как в прошлый раз. И в позапрошлый. И в позапозапрошлый. Я то и дело ошибался, снова и снова впуская в дом чудище. Чудище, которое не убило ни одного человека в здании. Чудище, которое подсматривало за мной. Чудище, которое притворялось другим, чтобы сблизиться со мной. Чудище, с кем я провел вчера сумасшедшую ночь. Странно. Но все эти поступки свойственны кому угодно, но не чудищу. — Сними штаны? — попросил я мягко. Брови Фрэнсиса поползли вверх и спрятались под козырьком фуражки. — Зачем? — Так надо, — я потянулся за красной кнопкой. — Если откажешься, я вызову ДДД. — Это новый способ домогательств? — Фрэнсис с мрачным видом начал возиться с пряжкой ремня. — Иногда у двойников оказываются аномалии под одеждой, — я встал с кресла, чтобы увидеть мужчину в полный рост. — И откуда тебе это известно? — ширинка на черных брюках была опущена. — Горький опыт, — признался я. — Горький? — внезапно Фрэнсис застегнул штаны и начал возвращать ремень обратно. — Я думал, тебе было сладко… Я грязно выругался и упал обратно в кресло. Этот урод безупречно притворялся Фрэнсисом; и не мудрено, что за все это время я ни разу не заподозрил его, когда общался в нерабочее время. Этот двойник явно заслуживал Оскара. — Зачем приперся обратно? — зло выпалил я, глядя на молочника снизу вверх. — Не боишься, что я вызову ДДД? — Нет. Мужчина ответил так легко и уверенно, что я чуть ли не назло ему захотел нажать на кнопку. — Чем ты меня вчера опоил? — я убрал руку с кнопки, тем самым вызвав на изнеможденном лице молочника улыбку. — Почему я вырубился, как шлюха в кабаке? — Похоже, так действует на тебя моё… э-э-э, «молоко», — Фрэнсис склонил вбок свою очаровательную голову. — Тебе понравилось? — Завались, — все еще кривился от злости я, — что тебе надо от меня? — Если впустишь, я расскажу. — Если впущу, ты сожрешь меня и жильцов дома. — Почему я не сделал этого вчера? Мне нечем было парировать и я просто молчал. — Ты умный парень и понимаешь, что за все время нашего знакомства у меня не было цели кормиться, — Фрэнсис облокотился о стойку, накрывая меня своей тенью. — Но изначально ты меня хорошенько разозлил, и я проник в здание по твою душу. — Что поменялось? — не понимал я. — Я увидел, как ты катишь яйца к этому молочнику, — во фразе двойника ощущадся яд, — и удивлся тому, что ты не пропустил МЕНЯ. У меня было ЕГО лицо, но ты все равно отправил меня в лапы ДДД. — Осторожно, — перебил его я, — иначе я могу подумать, что ты завидуешь Фрэнсису. Двойник не ответил. Кажется, я попал в точку! — Во сне ты называл его имя, — вдруг изрек мужчина после недолгой паузы. Это признание вогнало меня в краску. Мои мысли, мои желания были слишком личными и сокровенными. Я мог показать свою похотливую сторону кому угодно, но лезть в мою душу не дозволял никому. — Но ты ведь и сам прекрасно осознаешь, что не интересен ему в этом плане, — голос двойника сделался вкрадчивей. — Вот почему я не убил тебя. Я хотел дать тебе то, что ты хочешь. А затем отнять. Мне казалось, что это куда мучительнее, чем смерть. — Ты хотел влюбить меня в Фрэнсиса, а затем разбить сердце? — Фу, слишком сопливо… — скривился двойник. — Это лишь первая часть плана. Затем я просто убил бы этого молочника у тебя на глазах. Я искренне недоумевал, как же работал сложный мозг этого существа. Проще просто сожрать меня, нежели устраивать целую шекспировскую трагедию. Но в чём-то он был прав — вчера ночью у меня упало сердце, когда я понял, что в моей квартире вовсе не Фрэнсис Моссес. Если бы он не ошибся с щупальцем, если бы эта игра зашла еще дальше, было бы мне больнее от этого обмана? — Назови мне хоть одну причину, из-за которой я не должен звонить ДДД? — вздохнул я, прикрывая глаза. — Я не убью тебя. — Но убьешь Фрэнсиса. Опять тяжелая тишина повисла между нами. Двойник не отвечал так долго, что мне пришлось заново поднять на него глаза. Он выглядел, как обычный Фрэнсис: заебанный жизнью, уставший, бледный и на толику печальный. — Если впустишь меня, ты больше не будешь думать о Фрэнсисе, — наконец ответил он. У меня сложилось ощущение, что этот мужчина просил меня впустить его не в здание, а куда дальше, куда глубже. — Прошу, впусти меня. Я вспомнил, как он мило просил меня взять в рот, точно с таким же беспомощным видом. Почему-то я был уверен, что на этот раз, если я вызову ДДД, они успешно проведут протокол зачистки и этого двойника я больше не увижу. Я нажал на кнопку и опустил голову. Мысли сводили меня с ума. Как я мог зайти так далеко с двойником? Как я мог позволить ему играть на моих слабостях? Как я мог вообще позволить себе влюбиться во Фрэнсиса Моссеса? Дверь каморки отворилась, и в маленькое тесное помещение вошел ОН. — Я думал, ты меня ненавидишь, — улыбнулся молочник моей любимой улыбкой и подошёл к креслу, в котором я сидел. — Я еще пожалею об этом, — я встал с кресла, — ведь так? — Кто знает… Последние слова Фрэнсиса затерялись в поцелуе, инициатором которого был никто иной, как я. Я так крепко прижался к мужчине, будто бы хотел врасти в него. Он ответил также порывисто и эмоционально, зарываясь руками в мои волосы. Наши языки сцепились у меня во рту, жарко и смачно. И единственное, о чем я мог сейчас думать, это о возбужденном выражении лица Фрэнсиса. — Вахта… — обронил я в перерывах на вдох. — М-м-м, — мужчина отказывлся отвлекаться от моих губ. — Через 30 минут, — я отстранился от него, чтобы освободить рот, но двойник тут же начал хозяничать у меня под подбородком. — Смена заканчивается через 30 минут. Поднимайся в мою квартиру, — я оттолкнул его и сунул ему в руки ключи от дверей. Он так удивленно посмотрел на ключи, словно я подсунул ему что-то противозаконное. Но внезапно засиял, так открыто и радостно, что невольно помолодел и стал походить на подростка. — А как же этот? — он махнул головой в сторону окошка, за которым стоял никто иной, как подлинный Фрэнсиса Моссес. От неожиданности я проглотил язык. Молочник не видел нас, так как мы с его двойником стояли в стороне от окошка. Но даже если и так, его присутствие здесь, когда рядом находился его непосредственный клон, было таким противоестественным. — Так мне ждать тебя наверху? — псевдо Фрэнсис внезапно сделался невеселым. — Или хочешь повыбирать? Вот оно! Кажется, я постепенно начал понимать мотивы этого существа. Они оказались гораздо более доступными для понимания простых людей, чем мне казалось. Из-за его происхождения я все усложнял, в то время, как ответ лежал на поверхности. — Мои ключи у тебя в руках, так что не неси чепухи, — улыбнулся я и махнул на него рукой, выставляя за дверь консьержной коморки. Когда двойник ушел, я сел и поздоровался с оригиналом. — Прости, отходил по нужде, — я взял документы Фрэнсиса. — Все в порядке? — он вопросительно склонил голову. Его двойник делал точно также, когда ему было любопытно. — Да, всё замечательно, — рассеянно ответил я, улыбнувшись себе под нос. — Тогда, если с бумагами все в порядке, зайдешь сегодня ко мне? От неожиданности я чуть не обронил свою кружку с остывшим в нём кофе. — К тебе? — Да. Посидим. Выпьем, — Фрэнсис мягко улыбнулся. Именно в эту улыбку я влюбился. Я был в искреннем смятении. Было время — да буквально вчера же — когда я бы прыгал от счастья от возможности провести с мрачным молочником время. Тем более я был ему симпатичен и он тянулся ко мне, он хотел проводить со мной время. Но теперь меня одолели сомнения: в кого именно я влюбился? — Прости, — я вернул Фрэнсису его бумаги, — сегодня никак. Появились… планы. Молочник понимающе кивнул, возвращая бумаги в свой карман. — Тогда в следующий раз? Я улыбнулся и впустил молочника в здание, думая будет ли этот следующий раз? Я все ещё не мог быть уверен в том, что двойник не набедокурит. А подвергать Фрэнсиса или кого-то из жильцов дома опасности я не хотел. Поэтому сегодня на мне лежит полная ответственность за двойника, которого я впустил. Если он обманет меня и навредит кому-то, я самолично сдамся ДДД.