Впусти меня

Когда смена закончилась, я вернулся в свою квартиру. Было непривычно войти в эту одинокую обитель, где горел свет и играла музыка. Двойника я нашел на своей кровати. Он лежал, вальяжно скрестив ноги и читая журнал о самолетах. Фуражка и галстук-бабочка мирно покоились на прикроватной тумбочке, словно им было тут самое место. На фоне шуршало радио, из которого доносилось «Дьявол во плоти» Элвиса. — Устраивайся. Не стесняйся, — брякнул я, пиная в сторону наспех сброшенные мужчиной ботинки. — Я рад, что ты пришёл один, а не с жёлтыми, — Фрэнсис опустил журнал и глянул на меня. Из-под его расстегнутой рубашки торчали красивейшие ключицы. — У нас же уговор, — я скинул рубашку, оставшись в бельевой майке, — я тебя впустил, взамен ты поможешь мне забыть Фрэнсиса. Мой взгляд предательски скользнул к противоположной стене комнаты, за которой находилась квартира молочника. Двойник же раздраженно выдохнул и отбросил в сторону журнал. Приподнявшись на кровати, он сел и посмотрел на меня своим измученным взглядом. — У тебя есть имя? — спросил я. — Фрэнсис. — Твоё настоящее имя, а не украденное. Мужчина ухмыльнулся, глядя, как я переодеваюсь в домашнее. — Ты не сможешь проговорить мое настоящее имя, так что я просто Фрэнсис. — Хорошо, просто-Фрэнсис, а как ты выглядишь на самом деле? — Тебя внезапно начала заботить моя природа? — двойник вздернул бровью. — Твои сородичи часто угрожают показать истинную форму, — пожал плечами я. — Вот и стало интересно. — Порочное любопытство, — Фрэнсис встал и подошел ко мне. — Если ты увидишь мою истинную форму, то это будет последним днём твоей жизни. Так что поубавь любопытство. — Я рискнул всем, впустив тебя в мой дом, — огрызнулся я, — я имею право задавать вопросы. Фрэнсис долго смотрел на меня с видом человека, на которого тявкает мелкая собачонка. — Что именно тебя интересует? — сдался наконец он. — Почему ты передумал вредить мне? — Мы уже говорили об этом, — двойник закатил глаза и отвернулся от меня. — Ты творил всякую хрень из-за этого молочника. Я захотел занять его место. — Зачем? — искренне недоумевал я, пытаясь поймать взор мужчины. — Из-за секса? У двойников другой секс? Или его вообще нет? — внезапно меня осенило. — А как вы размножаетесь вообще? Мужчина повернулся ко мне и внезапно притянул за талию. Он игриво улыбался, что аж зубы заострились, а в черных уставших глазах играли смешинки. — Мы размножаемся делением. И совсем скоро из тебя отделится моя миниатюрная копия. Боли в шее уже бывали? У меня отвисла челюсть. Показалось, что из комнаты высосали весь воздух, и вместо него легкие начали заполняться паникой. — Я шучу, — Фрэнсис наклонил голову вбок, с усмешкой наблюдая, как заново краснеет мое побледневшее лицо. — Мы размножаемся всей колонией, как змеи. — Ого, — я чуть вздрогнул, когда двойник начал лапать меня за задницу, — значит монстро-оргия? — Типа того, — по тону Фрэнсиса было видно, что он не сильно горел желанием говорить об этом. — Значит, ваши самки оплодотворяются сразу несколькими самцами? — У нас нет самок. У двойников нет пола. Я недоуменно хлопал глазами, глядя на это опасное и маскулинное существо с широкими плечами и здоровым инопланетным членом, который только что заявил, что у него нет пола. — А откуда тогда берутся монстрики? Фрэнсис сильнее сжал пальцами мои ягодицы; от болезненных ощущений я ойкнул и вырвался из его рук. — Во время спаривания наш биологический материал собирается и отдаётся Матери… — Кому? Двойник принял скучающий вид и снова сел на кровать. — У нас есть Мать, от которой мы все произошли. Она же, по совместительству, является кем-то вроде пчеломатки. Она оплодотворяется нашим биологическим материалом, и спустя 30 лун из её лона выползает новая колония двойников. Я молчал, медленно переваривая эту информацию. Если до этих пор я мог воспринимать Фрэнсиса… Фрэнсисом, то сейчас было практически невозможным отбросить мысли о его иноземном или потустороннем происхождении. — Именно поэтому я увлекся тобой… — уже тише обронил двойник, разглядывая свои узловатые пальцы. — Из-за бесполой полигамной оргии с намёками на инцест? — я был в откровенном недоумении от его слов. — При чем тут я? — Размножение для нас не способ получить удовольствие, — теперь мужчина звучал куда серьёзней, — это своего рода обязательство, которое выполняешь раз в несколько лет. Как говорится, выполняешь свой долг перед обществом. Вряд ли ты испытываешь какое-либо удовольствие, когда идёшь на голосование, правда? Вот у нас также со спариванием. Это зов, за которым ты обязан последовать. Я поник, начиная помаленьку понимать Фрэнсиса и природу его естества. Хоть он и стал для меня гораздо более потусторонним, чем прежде, но по правде говоря я проникся к нему, когда стал обладать этой сокровенной информацией. — Это значит, что со мной тебе было хорошо вчера? — подытожил я его мотивы. Фрэнсис улыбнулся, внезапно так тепло и по-человечески уязвимо. — Да. Для меня это было ново… — А разве раньше ты не пробовал это с людьми? — Я не имел понятия, что так можно, — Фрэнсис поспешил пояснить, когда встретил мой непонимающий взор. — Я и мои сородичи попросту не рассматривали людей в таком ключе. Разве ты когда-нибудь думал о том, чтобы трахнуть свинью? — Ну спасибо блять за сравнение… Двойник коротко засмеялся, да так, что у меня дыхание свело. Раньше я никогда не видел, чтобы подлинный Фрэнсис смеялся, и теперь я видел это явление на лице его двойника. Смех был таким тихим, юношеским, уволакивающим и сладким. — Пожалуй, я схожу в душ, — я быстро отвернулся и схватил свое полотенце. — Нужно смыть с себя свинную вонь. А то вдруг ты захочешь меня съесть… — Я никогда не переставал хотеть, — шелестящим голосом произнёс Фрэнсис. Я быстро собрался с мыслями и кинулся в ванную. Казалось, что я получил ответы на многие вопросы, но все равно что-то внутри меня осталось неосвещенным, непонятым. Я не мог уцепиться за этот беспокоящий меня вопрос, так как все мысли занимала лишь кривая усмешка Фрэнсиса, его ключицы из-под воротника рубашки и его расставленные в стороны ноги, когда он сидел на моей кровати. Горячий душ лишь усилил это нарастающее напряжение. Я знал, на что иду, и знал, что назад пути уже нет. Когда я вышел из ванной, будучи в одном нижнем белье, прямо за дверьми меня поджидал Фрэнсис. — Опять подглядываешь? — Предлагаю сделать это традицией, — ехидно отметил он, уткнувшись носом в изгиб моей шеи. — Бить тебя по морде тоже напрашивается на традицию, — тихо обронил я, ощущая, как двойник втягивает носом запах моей кожи. — Взамен предлагаю тебе отборного «молочка»… Мужчина отстранился и демонстративно сжал рукой бугорок на своем паху. От мысли, что я снова увижу его чудовищный член, у меня закружилась голова. — Ты такой мерзкий, — процедил я сквозь зубы и притянул к себе Фрэнсиса за поцелуем. Мы целовались в коридоре, потеряв голову. Наши влажные, раскрасневшиеся губы подавляли стоны где-то на уровне гортани. Оттого было ощущение, что два диких зверя вцепились друг в друга в смертельной схватке. Наконец я вытолкнул Фрэнсиса в комнату. Одно порывистое движение, и я сорвал с него рубашку. Поджарая грудь встретила меня своей соблазнительной бледностью. К счастью, двойник удачно скопировал человеческие соски, поэтому я поспешил примкнуть к ним губами. Мужчина пораженно выдохнул, явно знакомясь с новыми ощущениями. — Так вот для чего они нужны… — Поверь мне, — я оторвался, от его груди, оставив там красные отметины, — мы сами не знаем для чего они нужны. Фрэнсис с довольной улыбкой скинул с себя штаны и попятился к кровати. Его трусы выпирали, и — Бог ты мой! — в них что-то шевелилось. Ткань успела изрядно намокнуть, и я отчетливо различал силуэт щупальца. Я невольно облизал губы, вспоминая всю эту влагу, туманящую разум. — Хочешь меня? — усмехнулся Фрэнсис, заметив, с каким вожделением я смотрел на его гениталии. Он сел на кровать и расставил в стороны руки, словно приглашая. — Давай, бери. Я весь твой. Я сорвался с места и накинулся на это излюбленное бледное тело. Мужчина упал спиной на кровать и поймал мой поцелуй, когда я навис над ним. Фрэнсис подхватил меня за бедра и усадил прямиком на своего «монстра». Он вылез из его трусов и тут же начал скользить по моему оголенному бедру. — Ты так вкусно пахнешь, — прорычал в поцелуе двойник. Он провел влажную дорожку языком от губ до моего кадыка. Я ощущал, как горячее влажное щупальце проскользнуло под штанину моих трусов и коснулось яиц. По телу прошлась дрожь, да такая, что я выгнулся в пояснице. — Хм, — Фрэнсис наблюдал за мной внимательно, его томные уставшие глаза были застелены негой. Как же я мечтал снова увидеть этот взгляд. — Похоже ТАМ тебе нравится… Он резко перевернулся, прижав меня к кровати и нависнув сверху. Его грубые руки прошлись от моей груди вниз к животу и наконец пальцы нащупали розовую головку моего члена, слегка выглядывающую из-под резинки трусов. Резким движением Фрэнсис стянул с меня трусы и встал надо мной, откровенно и собственнически разглядывая мое нагое тело. В его глазах было столько жадности и голода, что в мыслях невольно всплыло то, что по сути я являюсь его едой. — Хочешь сожрать меня? — тихо пробормотал я, откидывая кверху руки. — Очень, — утробно, почти что рыча, ответил Фрэнсис, нависнув надо мной. Его руки любовно прошлись по ребристому узору на моих боках, а рот в вожделении впился в живот полупоцелуем. Я ощущал на коже его зубы, его язык и влажные губы. Он бродил по моему телу своим хищным ртом, оставляя все больше отметин и срывая с моих губ стоны. На какой-то момент я забылся, но когда пришел в себя, обнаружил Фрэнсиса смотрящим на мой член. Его взгляд был странным, но кажется я понимал, что он чувствует. — Прошу, — я положил руку на его голову, отчего двойник даже вздрогнул, — сделай мне хорошо… По его взгляду было ясно, что уговаривать его не было нужды. В глазах горел огонь искреннего любопытства. Он начал ласково скользить губами по моему твердому, как камень, члену, водя крайнюю плоть то вверх, то вниз. Наконец он сомкнул губы вокруг моей влажной головки и начал вытворять что-то невообразимое с языком. Я мычал и кусал губы, грудь моя часто-часто вздымалась, а когда Фрэнсис взял в рот глубже, я сжал пальцы на ногах и даже слегка их приподнял от неожиданного шквала удовольствия. Двойник начал насасывать мне, плотным кольцом сжимая губы и старательно подобрав зубы. Пока я стонал и закатывал от наслаждения глаза, он ускорялся и с каждым разом брал целиком. Я ощущал головкой стенку его гортани, которая вибрировала в такт его милым порыкиваниям. — Стой! — я резко остранил его за плечи. — Больно? — Фрэнсис выглядел растерянным и до умопомрачнения горячим своими раскрасневшыми и влажными губами. — Нет, — я чуть отстранился и подтянул ноги. — Я хочу кончить иначе. Я смотрел на него. Он смотрел на меня. И мы прекрасно понимали друг друга, потому что оба улыбались в сладком предвкушении апофеоза. — Иначе, так иначе, — хмыкнул Фрэнсис, схватив меня за ноги и развернув к себе спиной. Я уже не видел его лица, но ощутил жгучий укус на своей заднице. Я выронил единственное «блять», но ругаться не стал — пусть хозяйничает с моим телом, потому что мне это пока что очень нравится. Поддев рукой меня под животом, мужчина вынудил приподняться в пояснице и бесстыдно выпятить зад. — Только хочу предупредить, я прежде никогда не… Уо-о-оу-у, Боже! — не успел я что-либо сказать, как ощутил что-то горячее на своем анусе. Я и подумать не мог, что эта часть тела может быть такой чувствительной. Я не понимал, что сзади происходило, да и не горел желанием. Оттого, что что-то верткое и горячее ласкает меня сзади, я плавился, как пломбир. И когда я начал чувствовать жаркое дыхание Фрэнсиса сзади, то понял, что тот ублажает меня языком. Да еще блять таким длинным! Мне ни капельки не было стыдно, я охал и ронял чувсвенные «как же хорошо», когда язык двойника проникал внутрь, раздвигая мои податливые стенки. От этого Фрэнсис старался усердней, пока в какой-то момент не отстранился и с животным шипением не заменил язык на щупальце. Поначалу оно вошло легко, так как было тонким на конце и неимоверно влажным. Вся моя задница пропиталась его гребаным «молоком». Я выгнулся сильнее, расслабляя все мышцы и позволяя Фрэнсису самому держать меня на весу. А он продолжал входить, мягко и размеренно. — Ты тако-ой тугой, — бесноватым голосом прорычал мой партнёр. У меня волосы встали дыбом от звучания его животного голоса, а по позвоночнику пробежался электрический заряд. И когда помутненным рассудком я осознал, что моя прямая кишка заполнена его изворотливым членом, который продолжал двигаться даже внутри меня, я грязно выругался и бросил через плечо «трахни меня». Фрэнсис начал двигаться. Он крепко сжимал мои бедра, пока размашистыми движениями бился о мои ягодицы. Я же громко стонал, чувствуя, как меня разрывает изнутри. Было чертовски больно, но в то же время внутри меня находилось что-то мягкое, горячее и пульсирующее. Его щупальце безжалостно хозяйничало в моих полостях, непреднамеренно массируя простату. Я был уверен, что благодаря его странному предэякуляту я так сильно размяк и расслабился. Поэтому удовольствие пришло почти что сразу. — М-м-м, да, — стонал надо мною Фрэнсис, — это лучшее… Я отвечал на его стоны стонами и даже повторял что-то вроде «давай, давай». А двойник продолжал вдалбливаться в меня, пока его тяжелое тело не прижалось ко мне сзади. Он обнял меня за грудь, а его горячее дыхание ласкало мое ухо. Он вжимал меня в кровать и имел с таким вожделением и старанием, словно готов был отдать концы сразу же после секса. Под эти пошлые звуки шлепков и хлюпания, исходящие от наших тел, я начал чувствовать приятное головокружение и жар, наполняющий низ живота. Внезапно стало очень жарко, и мой член, трущийся о живот, излился с такой обильностью, что простыня подо мной промокла аж до самой моей груди. Я лишь успел ощутить еще один прилив жара, но уже сзади. Что-то до исступления постыдное наполнило мой кишечник, опаляя жаром все рецепторы. С громким и безудержным стоном Фрэнсис кончает — частично во мне, частично на задницу. Но стоило мне уловить краешком сознания эту необратимо вязкую, приятную негу от любимых поцелуев на загривке, как в глазах потемнело и я снова канул в глубокий сон.