Ни о чём взамен

— Доброе утро, — поздоровался с присутствующими Дамиано, зайдя в кафе. Заведение только открылось, поэтому ещё никто не успел зайти на завтрак и в зале были лишь официантки, поправлявшие разные мелочи, пока владелица стояла за баром. Её черные кудри рассыпались по плечам, укрытым тонкой льняной тканью, обрамляя лицо. Такая легкая и воздушная, ей хотелось любоваться. Она так и представлялась в доме на берегу моря, оформленном в средиземноморском стиле. Дерево — в мебели и балках у потолка, песочный текстиль с вкраплениями нежно-голубого — в обивках и оформлении стен, а на панорамных окнах — легкие льняные занавески, что едва заметно колашатся от соленого морского ветра. Живое воображение итальянца рисовало образ девушки, прогуливающейся босиком по деревянному полу и прижимающей к груди букет свежесрезанных цветов. — Доброе, — выдернув парня из мира фантазий, с улыбкой ответила Марианна, которая до того собирала маленькие букетики, вытаскивая по одному цветку из большой ароматной охапки, рассыпавшейся по барной стойке. Оторвавшись от нежных бутонов, хозяйка на секунду скрылась под стойкой и, вынырнув, протянула гостю телефон: — Это же твоё? — Да, спасибо, — он принял гаджет и, оглянувшись по сторонам на предмет наличия лишних ушей, уже тише проговорил: — Прости меня, Мари. — А? — девушка удивленно вскинула брови, пытаясь понять, за что он извиняется и куда пропала его шикарная улыбка. Дамиано был напряжен и явно чем-то опечален, только в такие моменты он пытается не встречаться с ней взглядом. Уставший вид, мешки под глазами, свидетельствующие о том, что ночка выдалась непростой. Но почему? — Ты чего? — она улыбнулась, коснувшись его пышных волос, словно пытаясь успокоить. — Я слышал вас вчера, — он всё ещё не поднимал взгляд. С лица девушки исчезла улыбка, уступив место тревоге, холодом прокатившей по телу, и она вновь вернулась к цветам, чтобы чем-нибудь занять руки. Она не знала, как много он слышал и как далеко зайдет их разговор, и намерилась было позвать его пройтись и поговорить, но парень продолжил: — Я… Я просто вернулся забрать телефон. Но, услышав вас, не решился войти… — он тараторил, путаясь в мыслях и пытаясь подобрать слова. — Не подумай, я не стоял и не подслушивал, зацепил лишь пару фраз, но… — он наконец поднял виноватый взгляд на девушку, сбросив с её плеч камень, когда она поняла, что тот слышал лишь начало разговора. — Я слишком много себе позволил, а пострадала ты… Я слышал, как ты плакала, — он заметил, как девушка нервно сглотнула. Она не хотела, чтобы кто-то был свидетелем их с Фабио перепалок. Хотя, возможно и к лучшему, что случайным свидетелем оказался именно этот парень, а не кто-то другой. — Это мой молодой человек, и я должна была догадаться, как он может отреагировать. Случившееся вчера — скорее моя вина. А ты, — она вновь коснулась его волос, — не вздумай считать себя единственным виновным. Хорошо? — она улыбнулась и, взяв небольшую ромашку, заложила ему за ухо. — Вчера был отличный вечер, так что улыбнись и не распугивай посетителей своей миной, — в ответ парень улыбнулся и опустил голову, уткнувшись лбом в прохладное дерево барной стойки, чувствуя, как ладонь почти невесомо гладит его по голове. Как она может оставаться такой милой и приветливой с ним после случившегося? Не должна ли она теперь избегать его и всячески проявлять отстраненность? — Последнее, чего я хочу в этой жизни, это доводить тебя до слез, — прошептал Дамиано и услышал озадаченное: — Что? — и девушка чуть наклонилась. — Я тебя не расслышала. — Нет, ничего, — он поднял голову, оказавшись неожиданно близко. Взгляд скользнул по её лицу, отмечая легкий румянец на щеках. Задержавшись на полных губах, подчеркнутых вишневым оттенком, юноша непроизвольно облизнул свои и вернулся к сияющим глазам. «Что ты творишь?!» — спрашивала сама себя девушка, не в силах оторваться от теплых ореховых глаз. Глаз, которые изо дня в день смотрят на неё с вожделением, страстью и в то же время с искренней заботой и вниманием. Она понимала, насколько опасно для неё сближаться с ним, но она по своей воле прикасалась к нему сегодня, словно стирая появившийся в нем страх после услышанного вчера. «Ты несвободна!» — кричал разум, пока фантазия подкидывала картины чувственных поцелуев. «Ты погибнешь…» — подрагивающие ресницы начали опускаться от ощущения его дыхания на губах. Слишком близко. — Ну разумеется, он уже здесь, — громкий голос Томаса со стороны двери, находившейся за спиной Дамиано, заставил обоих резко отпрянуть друг от друга. Развернувшись, Дамиано посмотрел на друга остекленевшим взглядом, не понимая, то ли проклинать его за то, что тот появился в момент, когда реальность поплыла перед глазами и подкосились ноги, или благодарить, что не дал произойти тому, что неизбежно повлечет за собой непоправимые последствия. А Томас лишь усмехнулся, видя состояние парочки, судорожно размышляющей о том, что нужно бы держаться друг от друга подальше. По крайней мере, какое-то время. Время близилось к ночи. Весь день молодые люди обходили друг друга стороной, лишь изредка провожая друг друга взглядом, словно проверяя, всё ли в порядке. Тем не менее, Дамиано не уходил из кафе надолго. То заводил разговор с кем-то из посетителей, то пел, то выходил на террасу покурить с местными знакомыми. Он постоянно был чем-то занят, но при этом продолжал время от времени искать взглаядом знакомый силуэт в льняной рубашке. Как и сейчас сидя в углу зала Дамиано наблюдал за тем, как молодую итальянку утаскивает, крепко держа за руку, за свой столик тетушка София. — Дамиано, мальчик мой, что стряслось? — на стул напротив опустился пожилой седовласый мужчина, умостив рядом с собой трость. В его глазах, несмотря на возраст, светились азарт и интерес к жизни. Дамиано хотел бы быть таким же в старости, как и этот мужчина со своей супругой, той самой тетушкой Софией. Парень широко улыбнулся, откинувшись на спинку стула, и скрестил руки на груди. — Что ты удумал, дядя Симон? — Сынок, ну что ты сразу так обо не думаешь? — мужчина хрипло засмеялся, блеснув золотым зубом и проследив за взглядом парня, который был направлен в сторону столика, где тетушка София уже во всю что-то рассказывала брюнетке. — Что, ты признался нашей красотке, а она тебя отшила и выбрала этого надутого Фабио? — Дамиано потупил взгляд и улыбнулся лишь уголками губ. Он сам не понимал, что произошло сегодня, а старик, догадавшись, что не получит прямой ответ на свой вопрос, продолжил: — Видно же, что она к тебе больше тянется, чем к нему, а вы по углам друг от друга прячетесь. И это только больше слухов рождает, — последнее он проговорил прищурившись и чуть тише, старик был тем ещё любопытным жуком. Ну в самом деле, чем ещё заниматься на старости лет, если не подначивать молодежь? — Мы просто близкие друзья, — парень поднял уверенный взгляд на мужчину, словно подтверждая этим свои слова. — Друзья, на которых одежда горит, — тихо посмеиваясь закончил фразу Симон. — Мне-то ты не рассказывай. Я со своей тоже «дружил», пока как следует не напился, — и хриплый смех смешался с высоким смехом парня, откинувшего назад голову. — Так что стряслось? — Я не хочу рушить её отношения. Если её выбор — Фабио, то я бессилен. А вчера я слишком разошелся… — парень затих, понимая, что уж слишком разоткровенничался. — Я думал, что ты сегодня придешь с разбитым лицом, — неожиданная фраза мужчины заставила бровь парня изогнуться в немом вопросе. — Если бы какой-то красавец так закружил в танце мою Софию, я бы его голову по ближайшей стене размазал, — после слов мужчины Дамиано только криво улыбнулся и окончательно осознал свой вчерашний промах. Он слишком сильно оступился, поддавшись эмоциям и её раскрепощенным движениям, её доверию… За которое она же и поплатилась слезами. И если бы он знал, что не только слезами… — Всё-то ты видишь, старик, — парень хмыкнул, опять бросая взгляд на увлеченную разговором Мари. — Но будь я на твоем месте, — Симон наклонился чуть ближе к парню, — я бы поступил точно так же, — и засмеялся, заражая своим смехом и Дамиано. — Мы итальянцы, мой дорогой, куда мы без кровопролитных войн за женщин? Но если ты цел, то у меня вопросы к происхождению её кавалера. — Дядюшка, — голос Мари, так неожиданно подошедшей и уперевшейся ладонями в стол, резко прекратил смех обоих, — что ты тут за дела крутишь, м? После твоих последних сплетен у Лоренцо до сих пор гипс на руке, — девушка пыталась быть строгой, но не могла подавить невольную улыбку. — Какие дела, красавица? — мужчина поджал плечи и удивленно развел руки в стороны, изображая невинность, что вызвало смешок Дамиано, который тот попытался скрыть в кулаке. — Двое красивых мужчин не могут просто пообщаться? — Ой, красавец! — сразу же зазвучал ехидных голос тетушки Софии, заставив рассмеяться не только Марианну, но и других гостей. — Ты как бельмо на глазу, только загораживаешь красавца. Мальчик мой! — и женщина послала воздушный поцелуй молодому итальянцу. И тут началось… Уже и вдовствующая Лукреция забирала освободившегося Симона, крича, что раз Софии он не нужен, то она заберет его себе, в ответ на что подключились молодые девушки, в шутку начавшие борьбу за старика, споря, кто из них больше его любит. Мужчины предлагали себя на его место, пока их спутницы хлестали их плечам, угрожая уйти к Дамиано, который смеясь отвечал, что его сердце украла тетушка София, а Мари, не переставая смеяться, отмахнулась и ушла к бару, успев позабыть, что вообще хотела сделать. Смех, флирт, громкие споры, широкие жесты. В этом вся Италия. — Женщина! Поговорим об этом дома! — показательно крикнул Симон, отвернувшись к Дамиано и напоследок усмехнувшись всему этому балагану. Такие ситуации задавали настроение, веселя как местных, приходивших сюда просто скоротать вечер, так и забредших волею судьбы незнакомцев, которые, заходя с серьезным лицом и попадая в водоворот местных сплетен, выходили уже с цветущей улыбкой, желая всем хорошего вечера. — Так вот, сынок, — вернулся к разговору Симон, наклонившись чуть вперед и нависая над столом, — не всегда люди находят ту самую или того самого с первого раза. И если ты думаешь, что для неё тот самый — это ты, не отступай и покажи ей это. Просто будь рядом, смеши её, подавай руку, когда будет нужно, пой ей серенады. Хотя, о последнем тебе и говорить не нужно, — опять хриплый смешок. — Дай ей привыкнуть к тому, что ты всегда где-то рядом, и если понадобится, она сможет положиться на тебя. А не на этого, — и мужчина, пренебрежительно сощурившись, кивнул в сторону бара, где Фабио, притянув девушку за предплечья, запечатлел на ее виске сухой поцелуй. — Разве так выглядит влюбленная девушка рядом со своим мужчиной? «Не так» — мысленно ответил Дамиано, следя за Мари. Она улыбалась, но лишь одними губами. Будто погас огонек, который всегда светился где-то внутри, заставляя сиять её глаза. Он вспоминал её улыбку сегодня утром, её нежные прикосновения, её взгляд… Сейчас же она стояла потупившись и болезненно сведя брови и осторожно потирала то место на предплечье, где совсем недавно была его рука. Фабио отошел и не мог видеть резкой смены ее настроения. У него в голове промелькнули моменты сегодняшнего дня: как она старалась одернуть пониже рукава широкой льняной рубахи, накинутой поверх обнаженных, пересченных лишь тонкими лямками платья плеч, как осторожно касалась предплечья через тонкую ткань и неожиданно вздрагивала от случайного прикосновения. К горлу подкатил ком от ошеломившей его догадки. Или это только его воображение? Дамиано вздрогнул от неожиданности, когда его обзор перекрыла цветастая жилетка Симона, движений которого парень, глубоко погруженный в свои мысли, не заметил. — Ты услышал меня? — спросил мужчина. В ответ парень коротко кивнул, растянув уголки губ в подобии улыбки, и ощутил подбадривающее похлопывание по плечу. — Значит, я могу начинать выбирать костюм на свадьбу, а вы запасайтесь вином, — и мужчина опять засмеялся, вызвав оживление на лице Дамиано, который уже задорнее кинул в спину ковыляющего к выходу мужчины: — Этот твой язык, старик! Я вырву его когда-нибудь! — Сынок, тут очередь, — смеясь отозвалась София и подцепила своего старика под руку где-то рядом с баром. Они вдвоем вышли из кафе, разминувшись в дверях с тремя музыкантами. — Пошли, доходяга. Пожилая пара медленно шла по узкой улочке, держась друг за друга. Так спокойно и умиротворенно, наслаждаясь вечерней прохладой и этой жизнью в целом. — Он влюблен в неё так же крепко, как я в тебя в молодости, — Симон, взяв за руку супругу, поцеловал худую, сухую, но такую родную ладонь. — Да и она не лучше… Только что-то не дает ей глубоко вдохнуть. Боится она. — Давай пари. Даю месяц, и наш красавец добьется своего, и весь этот мерещащийся тебе страх пропадет, — в глазах Симона опять сверкнул азарт, который был причиной множества ссор в этой семье, но порой приводил и к веселью. Любила она этот его взгляд, каждый раз видя перед сбой совсем молодого страстного Симона. — А если нет — ты не будешь лезть со своим чертовым футболом, когда я смотрю сериалы! — быстро поставила условия София, на что Симон засмеявшись проговорил: — Начинай думать, к кому из своих старух будешь ходить смотреть эти слезливые мыльные оперы. Я верю в этого мальчишку. И тихо посмеиваясь, они скрылись за старой деревянной дверью с потрескавшейся от палящего солнца краской, пока неподалеку в кафе звенели гитары и голос с хрипотцой запевал песню Franz Ferdinand. So if you're lonely И если ты одинока, You know I'm here Знай, что я здесь, Waiting for you Я жду тебя