glow of youth.

      джонхан закидывает ногу на ногу, болтая ей в воздухе, ожидая своего одноклассника за огромным столом в тихой-тихой библиотеке. он тихо вздыхает, понимая, что, должно быть, сынчоля задерживают на тренировке, или же он занят со студсоветом, или же что-то ещё повлияло на то, что он безбожно опаздывает — в очередной раз.       после того случая в бинсу-кафе джонхан согласился на пожелание, нет – требование сынчоля помочь ему с учёбой. чхве вовсе не был отстающим учеником, однако ввиду своей занятости другими – внеучебными – делами, он не всегда был способен как следует подготовиться к контрольным или усвоить новый материал. а поскольку джонхану нравится сынчоль – всё ещё, и даже сильнее, чем в день их первой встречи, – он готов ждать его и не ворчать чуть что.       джонхан коротает время за повторением пройденного материала – сегодня учитель чон вону вводил их в тему комплексных чисел. несмотря на свою строгость и холодность, джонхану нравится учитель чон — то, как он объясняет материал и грамотно подходит к преподаванию не может оставить не только юна, но и добрую половину старшеклассников равнодушными. сынчоль был достаточно прохладен к математике, предпочитая ей другие предметы, но, понимая, что эта тема обязательно пригодится ему на выпускных экзаменах и предстоящих контрольных, попросил джонхана о помощи. и вот сам джонхан, тихонько вздыхая, ждёт этой встречи в библиотеке, наполовину витая в облаках, наполовину — щёлкая примеры из домашнего задания.       сынчоль всё же приходит, нет — врывается в библиотеку, пускай и с опозданием на добрых полчаса. плюхнувшись на стул рядом с джонханом, он наклоняется вперёд, практически кладя голову на стол. чхве дышит тяжело, прерывисто — как будто пробежал кросс перед приходом в библиотеку.       — прости, я опоздал, — выдыхает он еле слышно.       — не удивил, — отвечает тихим шёпотом джонхан, слегка закатывая глаза, но тут же поворачиваясь к сынчолю и улыбаясь ему тепло. — дыши потише, все на тебя смотрят.       сынчоль чуть поднимает голову, тут же ловя на себе взгляды старшеклассников, чьи попытки поучиться в тишине были прерваны так бесцеремонно. кто-то качает головой, кто-то цокает языком, а кто-то просто сверлит сынчоля гневным взглядом. чхве задерживает дыхание, пытаясь наладить сердечный ритм и немного расслабиться. джонхан сдерживает смех, глядя на одноклассника и его жалкие попытки быть тише. юн протягивает к нему свою руку и дружески хлопает его по плечу.       сынчоль наконец выдыхает, выпрямляясь на стуле и кладя голову джонхану на плечо. его глаза чуть прикрыты, а длинные густые ресницы — слегка подрагивают, пока он пытается перевести дыхание, ставшее уже значительно тише, чем в первые секунды его появления в библиотеке. губы джонхана расплываются в милой тёплой улыбке, когда он чувствует тёплую щёку одноклассника на своём плече — это прикосновение такое простое, ничего, наверное, не значащее для сынчоля, но значащее так много — для джонхана.       — я куплю тебе что-нибудь в качестве извинения, хорошо? — шепчет сынчоль, чуть дыша. — что ты любишь? шоколад? печенье? чипсы?       джонхан тихонько усмехается, качая головой.       — тогда что? — но сынчоль не отстаёт, требуя ответа тихим, уже не таким трясущимся и сдавленным голосом. — не может быть, чтобы тебе ничего не нравилось. может, мороженое?       джонхан сдерживает очередной смешок, вновь качая головой, но, наконец, сдаётся:       — вообще, я люблю мясо, — шепчет он, всё ещё стараясь не нарушать тишину и спокойствие библиотеки, – от его ответа сынчоль хмурит брови в удивлении. — но одной бутылочки бананового молока будет достаточно.       сынчоль выдыхает громче нужного, из-за чего на него вновь устремляются взгляды всех сидящих вокруг старшеклассников. его щёки чуть розовеют от неловкости, однако он старается отвлечь себя мыслями о том, как чертовски странно банановое молоко в его голове сочетается с личностью джонхана. впрочем, как и мясо, о котором юн тоже упомянул.       — уверен? может, что-то ещё? — сынчоль по-прежнему лежит на плече одноклассника, будто совершенно не собираясь принять другое положение и взяться за учёбу. — я хочу загладить вину.       — сынчоль, успокойся, — закатывает глаза юн, похлопывая старосту по плечу совершенно по-дружески. — давай лучше займёмся математикой. у меня есть ещё пара свободных часов, но потом мне нужно бежать на курсы.       чхве снова вздыхает – на сей раз не так громко, но всё же достаточно, чтобы взгляды остальных вновь устремились на него. в конце концов, один из учеников не выдерживает и подаёт голос:       — ради бога! здесь все пытаются учиться, ты здесь не один, чхве сынчоль!       теперь вздыхает уже джонхан – в раздражении, слыша знакомый голос. он что-то сердито мямлит себе под нос, даже не поворачивая головы к говорившему. зато поворачивается к нему сынчоль, виновато улыбаясь и одним лишь взглядом обещая больше не шуметь. в ответ чхве получает лишь закатывание глаз и фырканье.       — уж кому-кому, а точно не ему заливать про учёбу, — бубнит сердито джонхан, открывая учебник на нужной странице.       — ладно тебе, мингю ведь старается, — сынчоль тепло улыбается однокласснику, растрёпывая его волосы своей ладонью. — что ты так взъелся на него? лучше переключись на меня и расскажи мне про эти… комплектные числа?       джонхан издаёт тихий смешок – всё раздражение словно рукой снимает от того, насколько сынчоль очарователен в своих самых маленьких мелочах.       — комплексные, сынчоль, комплексные!

***

      к удивлению джонхана, сынчоль довольно быстро разобрался в теме – в библиотеке они провели чуть меньше часа, и поэтому у юна оставалось свободное время до начала курсов по подготовке к выпускным экзаменам. сынчоль довольно быстро и неловко прощается с джонханом, убегая в сторону раздевалок – по всей видимости у чхве сегодня намечается тренировка. джонхан тепло улыбается вслед уходящему однокласснику и неловко машет рукой, хоть тот его и не видит. он поправляет свой рюкзак на плече, брелоки на замках задорно брякают. он лишь надеется, что сынчоль вскоре попросит его объяснить ему что-нибудь снова, и что он в следующий раз не опоздает.       джонхан идёт по опустевшим коридорам школы – шаг его медленный, неторопливый, почти ленивый. приходить на подготовительные курсы раньше времени было совершенно ни к чему, поэтому юн решает, что неторопливый шаг будет наилучшим выходом из ситуации. в голове его крутится лишь тяжёлое дыхание сынчоля, его липкие от пота после бега волосы, его тёплая щека на своём плече – весь его разум кричит: «сынчоль, сынчоль, сынчоль».       — эй.       неожиданный оклик вырывает джонхана из его мечтательных мыслей – он словно спускается с небес на землю, поворачивая голову в поисках источника нарушителя своего спокойствия. однако искать долго не приходится – высокая фигура приближается достаточно быстро, толкая его плечом, заставляя его чуть пошатнуться.       — мингю, чего тебе?       юн наконец останавливается, глядя на мингю. тот самодовольно ухмыляется, голова его отброшена назад, а руки скрещены на груди. ким медленно поворачивается, встречаясь с джонханом взглядами. он медленно приближается, наклоняя голову вбок, в его взгляде чувствуется раздражение и холодность, отчего по спине джонхана неожиданно для него самого бегут неприятные, липкие мурашки.              — знаешь, джонхан, — мингю начинает говорить, сокращая между ними расстояние, заставляя джонхана пятиться в попытках защититься. — думаю, для свиданий лучше выбирать место, в котором можно не соблюдать тишину. ты так не считаешь?              — свиданий? — переспрашивает джонхан, упираясь спиной в шкафчики для обуви возле входа в класс. — о чём ты?              мингю усмехается, подходя ближе – почти вплотную к джонхану и сверля его взглядом.              — умоляю, юн джонхан. не делай вид, что не понимаешь, о чём я говорю. ты и чхве сынчоль… кажется, я помешал вам поцеловаться тогда, на пляже? в сокчо.              джонхан усмехается, качая головой.              — я сказал тогда и скажу сейчас, — голос юна твёрдый, решительный, интонация защищающаяся. — это не твоё дело.              мингю чуть присвистывает, поражённый нахальством джонхана. он скрещивает руки на груди вновь, наклоняясь к юну и поворачивая голову в сторону от него – его взгляд устремлён на кого-то другого.              — слышал его? говорит, это не моё дело. что скажешь, сехён?              упомянутый сехён подходит ближе, и теперь джонхан стоит, упёршись спиной в стеллаж для обуви, окружённый с двух сторон парнями из параллельного класса. он смотрит сначала на одного, затем – на другого, на лице его читается раздражение. однако раздражение – лишь на лице, кожа его предплечий чуть покрывается мурашками, а по телу пробегает неприятный холодок. оставшись наедине с мингю и сехёном во взглядах которых явно не было ничего доброго, джонхан чувствует себя уязвимо.              — да, ким мингю, это не твоё дело.              джонхан выплёвывает эти слова, делая шаг вперёд и намереваясь уйти от назревающего конфликта. у них с мингю как будто что-то неразрешённое из прошлого – из средней школы. это не ненависть, не презрение, никаких сильных экспрессивных эмоций – они просто не ладят и не ладили особо никогда. их отношения всё это время скорее были нейтральными, и джонхану не совсем понятно, почему мингю сейчас так его поддевает за что-то, в чём юн и сам не уверен.              — дай пройти, — говорит он сквозь зубы, но мингю не отходит. — мингю, я не пойму, ты оглох? дай пройти!              ким лишь закатывает глаза, скалясь в какой-то не совсем адекватной ухмылке.              — грубо, — наконец говорит он, выплёвывая слово, как и джонхан. — мы ещё не закончили говорить, тебе не кажется, что уходить, не закончив разговор, немного невежливо, джонхан-а?              не дав джонхану ответить, сехён пихает его, отталкивая, заставляя удариться спиной о полку для обуви. юн слегка жмурится – скорее от неожиданности, чем от боли, и стреляет взглядом в одноклассника мингю, в его совершенно не примечательное, пустое выражение лица.              — ну же, джонхан, не уходи, — мингю вновь начинает говорить, и у юна ладони сжимаются в кулаки. — мне просто интересно: вы с сынчолем так неожиданно подружились, и вы проводите вместе так много времени…              «и что с того?» — проносится у юна в голове, но он прикусывает себе язык. нет, сейчас нельзя, нельзя давать мингю ещё один повод для обсуждения.              — ты на него запал, да? — мингю так широко улыбается, практически смеётся, а у джонхана кулак сжимается лишь сильнее, до боли. — поразительно, как тебе может казаться это нормальным… влюбиться в парня, серьёзно? к тому же, он довольно популярен – каждая вторая девчонка только и ждёт, пока наш староста обратит на неё внимание. и тут ты, ты, юн джонхан, решил, что сможешь так бесстыдно пытаться его добиться? ещё и у всех на виду – в библиотеке? нет, юн, я, конечно, с самого начала думал, что ты не совсем адекватный, поэтому я не могу сказать, что я очень уж удивлён…              мингю небольшую паузу, пока его друг сехён лишь молча скалится, нависая над джонханом и отрезая ему пусть к отступлению.       вздох.              — но, признаться честно, я бы никогда не подумал, что ты из этих.              это слово будто бьёт джонхана в живот, сбивая его обычно такое ровное и спокойное дыхание. у него словно землю из-под ног вырывают, и липкое чувство – то ли отвращения, то ли злости, – поглощает его.              — это омерзительно, это против природы, джонхан, — процеживает мингю сквозь зубы, в голосе его нескрываемое отвращение. — ты омерзительный. мечтаешь, что вы будете гулять с чхве за ручку, что он будет тебя целовать? тогда понятно, почему ты так…              — ким мингю.              голос, который слышится из-за спины, будто отдёргивает мингю от его дел. он наклоняет голову вбок, не поворачиваясь к его обладателю. ким закатывает глаза и проводит языком по внутренней стороне зубов, издавая неуместно громкий вздох раздражения. джонхан замирает снова – он думал, что сынчоль ушёл на тренировку или по другим внеучебным делам, однако юн снова слышит его голос, и в голове его столько мыслей, он словно одновременно и рад ему, и проклинает этот момент.       сынчоль подходит ближе и оттягивает сначала сехёна, а затем и мингю, – за плечо. его прикосновения не грубые, но достаточно твёрдые, чтобы дать и тому и другому понять, что со всем этим пора заканчивать. пару минут назад, когда он услышал голоса в школьном коридоре, он постарался убедить себя остаться в стороне, просто понаблюдать. однако это оказалось гораздо сложнее, чем он мог себе представить.              — иди, куда шёл, мингю, — произносит сынчоль сквозь зубы, отталкивая кима, чтобы джонхан мог спокойно пройти. — что ты вообще делаешь?              — смотри-ка, мингю, староста пришёл заступиться за своего маленького дружка, да? — сехён неожиданно подаёт голос, его губы искривляются в усмешке.              — о, ну, конечно, — подхватывает мингю, отпихивая от себя руку чхве. — сынчоль, это ты иди, куда шёл, занимайся своими делами, ладно? мы просто болтаем.              сынчоль наклоняет голову, брови его хмурятся в недоверии. он украдкой бросает быстрый взгляд на джонхана, который всё ещё стоит там, упёршись спиной в полку для обуви, будто не решаясь пошевелиться.              — вот как? — сынчоль произносит после момента молчания. — непохоже, что этот разговор добровольный, знаешь.              мингю лишь снова закатывает глаза, скрещивая руки на груди. его бровь издевательски изгибается, а на его языке новые колкости. он усмехается.              — а тебе какое дело, дорогой староста? не можешь видеть, как другие парни разговаривают с твоим дружком? ревнуешь? — его ухмылка становится шире, обнажая не к месту острые клыки. — вы так мило ворковали тогда на пляже, это было почти мило.              — мингю, — сынчоль процеживает имя сквозь зубы, его руки сжимаются в кулаки, — достаточно, ты так не считаешь? оставь джонхана в покое и прекрати совать нос не в своё дело.              глаза мингю округляются в притворном удивлении, и он наклоняет голову вбок, снова, будто не понимая, что ему говорят.              — а не то что? будешь драться? уже так завёлся? — сехён снова вставляет ненужные фразы.              — о, да, чхве сынчоль. думаешь, ты такой крутой, и все тебя боятся? — мингю делает шаг навстречу сынчолю, смотря на него с издёвкой. — да кто ты вообще такой? ты ничем не круче остальных, у тебя смелости не хватит поднять руку.              — повтори-ка. погромче, чтобы я слышал.              холод в голосе сынчоля заставляет сердце джонхана замереть на долю секунды. он ещё никогда не видел своего одноклассника таким разъярённым. и несмотря на то, как сильно сынчоль пытается сдерживаться, джонхан знает: ещё чуть-чуть, и чхве взорвётся.              — сынчоль…              он произносит тихонько, но тот лишь выбрасывает руку вперёд, жестом говоря ему не лезть.              — ох, кажется, кто-то не на шутку разозлился? — мингю не успокаивается, он будто напрашивается. — но раз ты плохо слышишь, я повторю. тебя никто не боится. всё, что в тебе есть крутого – только то, что ты «староста». и то непонятно, как и почему… староста-гей, это же почти скандал!..              терпение сынчоля лопается, и он толкает мингю. ким реагирует практически моментально, вновь подаваясь вперёд и толкая сынчоля в ответ. сехён тоже не остаётся в стороне, замахиваясь кулаком, но промахивается и улетает вперёд, пока сынчоль уклоняется. его глаза темнеют от ярости, и его рука, сжатая до белых костяшек, попадает мингю по лицу, разбивая киму губу, из-за чего он тихо шипит и, морщась и поджимая губы, попадает собственным кулаком старосте по скуле. чхве буквально рычит от ярости, но прежде чем он успевает нанести следующий удар, сехён заваливает его на пол со спины. как же низко. староста ударятся головой о пол, его зубы сжимаются от болит, а глаза жмурятся от неожиданности. однако он быстро собирает в себе все остатки энергии и злости и буквально подскакивает на месте, ударяя головой мингю куда-то в грудь. ким хватает его за плечо одной рукой – хватка крепкая, почти до боли, и он уже заносит кулак, как вдруг сынчоль оказывается освобождённым, и кто-то тащит его назад.              — прекратите немедленно, сынчоль, мингю!              голос учителя ли будто встряхивает сынчоля, возвращая его в реальность. джонхан стоит в стороне, у него одышка, и он опирается рукой на плечо учителя хона. староста рывком поворачивает голову и находит взглядом мингю, который мечется, пытаясь вырваться из крепкой хватки своего классного руководителя – учителя чон вону. однако математик держит своего подопечного крепко – за подмышки, блокируя большую часть его движений. и несмотря на то, как мингю отчаянно дёргает ногами, как рвётся вперёд, как хочет нанести очередной удар, – учитель, всё же, сильнее.              — мингю, успокойся. сейчас же.              сынчоль внимательно наблюдает за мингю, который, хоть и неохотно, но подчиняется приказу учителя чона. сехён же просто стоит рядом, будто он совершенно не имеет к этому отношения. когда и сынчоль, и мингю переводят дыхание, учитель хон, неодобрительно качая головой, нарушает напряжённую тишину.              — я не знаю, что между вами, ребята, произошло, но драки в школе категорически запрещены. чхве сынчоль, ты же староста, в конце концов, разве твоя задача не предотвращать драки?              сказав это, джошуа рукой указывает в направлении учительской.              — думаю, нам нужно провести воспитательную беседу. коллеги? учитель ли, учитель чон?              сокмин и вону одобрительно кивают и, дождавшись, когда четверо учеников войдут в учительскую, следуют за ними. трое учителей заботливо предлагают ученикам сесть за большим столом, однако никто из них не садится. внезапно сынчоль чувствует себя невероятно слабым и будто потерявшим контроль над ситуацией. больше, чем конфликты, он ненавидит моменты, когда контроль ускользает из его пальцев, когда он оказывается неспособным удерживать свою горячую голову.              — что между вами произошло? — начинает учитель хон, как самый старший. — что на вас обоих нашло? сынчоль? мингю?              после нескольких секунд тишины, сынчоль делает глубокий вдох и, наконец, решает начать рассказ.              — я забыл кое-что в классе и вернулся, прежде чем пойти на тренировку. я услышал голоса в коридоре и какое-то время не обращал внимание, но потом… — он выдерживает секундную паузу. — я всё же решил проверить, почему кто-то всё ещё в школе, слоняется по коридорам.              учителя хон, чон и ли внимательно смотрят на сынчоля, вслушиваясь в его рассказ. самому же чхве говорить от этого легче не становится. обязанности старосты будто лишь добавляют груза на его плечи, и он напрягается, прежде чем продолжить говорить.              — мне показалось, что мингю достаёт джонхана, и я попросил его прекратить, — на эти слова старосты мингю бесшумно закатывает глаза. — однако вместо того, чтобы прекратить, он переключился на меня.              — эй, сынчоль, не говори так, будто это я во всём виноват, — мингю перебивает, и его плечо тут же сжимает рука учителя чона. — если бы вы с джонханом не разозлили меня до этого, я бы вообще не стал с ним говорить, ты об этом не думал?              сынчоль не реагирует на откровенную провокацию, в отличие от джонхана, у которого на автомате руки на груди скрещиваются и бровь изгибается в осуждении.              — то есть, ты решил свалить вину на нас, ким мингю? удобно, очень удобно, какой же ты молодец.              яд в голосе джонхана заставляет мурашки побежать вниз по спине сынчоля. он машинально хватает одноклассника за плечо, чуть сжимая его, будто пытаясь успокоить юна, чтобы он не спровоцировал ещё один конфликт из неразрешённого предыдущего. мингю лишь хмурится, как и сехён, и молчит, ожидая удобного момента, чтобы вставить ещё слово.              — в итоге, — сынчоль вздыхает, уже жалея обо всём произошедшем, — я потерял терпение и контроль над ситуацией. я толкнул мингю. мне показалось, что он просто не понимает по-хорошему, и поэтому, к сожалению, я применил грубую силу.              учитель ли вздыхает, потирая переносицу и качая головой. иногда он просто ненавидит свою работу, особенно, когда ученики начинают конфликтовать. за несколько лет работы в школе он ещё не видел, чтобы ученики дрались без видимой на то причины. однако всё бывает в первый раз.       он вздыхает и, наконец, вставляет слово.              — сынчоль, спасибо, что рассказал об этом. мингю, тебе есть что добавить?              мингю усмехается, но в его усмешке ни капельки веселья. скорее, она горькая, словно неошпаренный шпинат, словно крепкий кофе или семена кунжута. он пожимает одним плечом, сбрасывая с него руку классного руководителя. тому как раз кто-то звонит и вону, извинившись, удаляется. мингю становится будто легче дышать.              — даже не знаю, что добавить, — он качает головой, закатывая глаза. — скажем так, в этом есть не только моя и сехёна вина. джонхан нас доставал, и мы просто ответили…              мингю чувствует на себе тяжёлый взгляд и машинально поворачивается, встречаясь взглядами с учителем чоном, стоящем в коридоре и продолжая говорить по телефону. он вздрагивает, когда ядовитый голос джонхана снова раздаётся с другой стороны от него.              — брось, мингю, это же чушь, и ты это прекрасно знаешь. если бы ты не…              — довольно, — учитель хон громко хлопает в ладоши один раз, приказывая всем закрыть рты. — мальчики, давайте договоримся, что этого больше не повторится, хорошо?              учитель ли кивает, соглашаясь с коллегой.              — да, ребята, мы не хотим для вас проблем, хорошо? — он делает шаг навстречу сынчолю и бережно гладит его по плечу. — джонхан, проводи, пожалуйста, сынчоля в медпункт. сехён, а ты проводи мингю. на сей раз мы не сообщим о вашей драке директору, но, пожалуйста, все вы, воздержитесь от драк в школе. договорились?              ученики кивают, мыча что-то вроде «угу». джонхан бережно берёт в свою руку запястье сынчоля и тянет его к выходу из учительской. они проходят мимо кабинетов: коридор совершенно пуст, и даже учитель чон куда-то исчез, так бесшумно, будто его здесь и не было.              — не нужно меня никуда провожать, сехён, я в порядке!              под затихающий, но всё ещё раздражённый голос мингю джонхан и сынчоль идут вниз по лестнице в сторону медпункта, а между ними нависает неловкая тишина.              

***

      — ох, боже мой, — вздыхает школьная медсестра, качая головой, когда видит сынчоля – его разбитую губу, царапину на скуле и раненую бровь. — как ты так умудрился?              джонхан вздыхает тяжело, видя, как медсестра копошится, заполняет какие-то бумаги, смотрит что-то в компьютере. пока женщина причитает и суетится, юн молча наблюдает за одноклассником – взгляд сынчоля тяжёлый, чхве смотрит в стол медсестры перед ним, ничего не говорит. спустя пару минут джонхан не выдерживает и подходит ближе к медсестре, видя, как женщина явно не справляется с таким большим количеством бумаг перед собой.              — позвольте мне ему помочь, — он говорит вежливо, на губах появляется скромная улыбка. — вы так заняты, может, я бы мог заняться его ссадинами, пока вы ищете нужные бумаги?              и медсестра, и сынчоль поворачиваются к джонхану, взгляды обоих искренне удивлённые. сынчоль хочет что-то сказать, как-то отговорить джонхана, но юн слишком упрямый, а медсестра – слишком занята. женщина моргает пару раз, а затем выдыхает с облегчением и медленно кивает.              — спасибо, джонхан, — она жестом указывает в сторону процедурной комнаты. — там на столике есть всё необходимое для оказания первой помощи. я подойду, как только найду его карточку и ещё кое-какие бумаги, хорошо?              — конечно. спасибо.              джонхан протягивает однокласснику руку, помогая ему встать. сынчоль, конечно, мог бы и сам дойти до соседней комнаты, причём совершенно спокойно, но и ему, и джонхану отчего-то кажется сейчас совершенно необходимым взять другого за руку, почувствовать присутствие, прикосновение, поддержку.       через несколько секунд сынчоль плюхается на кушетку, а джонхан, отпустив руку старосты, подходит к столику и что-то бормочет себе под нос. юн возвращается с ватой, пластырями, антисептиком и бинтами, пододвигая стул к кушетке, и садится прямо напротив сынчоля, разглядывая синяки и ссадины на его лице. он улыбается по-тёплому, смачивая вату антисептиком и поднося её к ссадине у сынчоля на скуле. сынчоль шипит от боли и слегка дёргается, будто пытаясь скрыться от неприятного прикосновения.              — ай!.. жжётся, джонхан!              — знаю, знаю, — джонхан бесшумно хихикает, промакивая ранку. — но нам надо обработать твои раны, ты же знаешь. потерпи немного.              — я в порядке, — сынчоль говорит неуверенно, голос его неровный. — тебе необязательно так суетиться из-за меня. я и сам могу о себе позаботиться.              — я знаю, знаю, что ты и сам со всем прекрасно бы справился, — джонхан произносит со вздохом, его голос будто чуть раздражённый. — но, сынчоль, пожалуйста, позволь мне помочь тебе сейчас, ладно? ты защитил меня, и я бы хотел как-то тебя отблагодарить. я не могу просто сидеть и смотреть, как тебе больно, особенно потому, что всё это произошло из-за меня.              джонхан убирает кусочек ваты с антисептиком в сторону, на его губах лёгкая улыбка. он открывает лейкопластырь с нарисованными щенятами и заклеивает царапину у сынчоля на скуле. ссадина не такая уж и глубокая и, в целом, пластырь здесь не то чтобы нужен, но у джонхана сейчас какое-то желание подарить сынчолю хоть немного заботы, пускай и излишней. чхве поднимает взгляд и наблюдает за одноклассником, который вновь отправляется куда-то в сторону – на сей раз к медицинскому холодильнику, и достаёт оттуда какую-то банку. сынчоль чуть хмурится, но когда джонхан прикладывает холод к его разбитой губе, всё будто встаёт на свои места. тем не менее, он чувствует себя сейчас таким незащищённым и смущённым, что уши его начинают гореть.              — слушай, джонхан, я к такому не привык, — произносит он еле слышно, будто стыдясь чего-то. — обычно я забочусь о других, а не кто-то – обо мне, поэтому…              — всё когда-то бывает впервые, разве нет? — юн не даёт сынчолю договорить, убирая в сторону уже согревшуюся банку и вновь вооружаясь кусочком ваты с антисептиком. — да, все знают, сынчоль, что ты сильный, и что на тебя можно положиться. но, может, сейчас ты сможешь позволить себе положиться на кого-то ещё? совершенно необязательно всегда со всем справляться в одиночку.              сердце сынчоля словно останавливается на мгновение. он медленно переваривает услышанное, пока джонхан прикладывает влажную вату на костяшки его ладони. чхве сам, похоже, слишком закопался в своих собственных мыслях, чтобы хоть как-то отреагировать на жгущую боль и запах спирта. движения джонхана такие бережные, заботливые, и вот юн уже разрывает упаковку нестерильного бинта.              — сынчоль, пообещай мне, что ты больше не станешь делать что-то настолько глупое, ладно? не хочу, чтобы тебе было из-за меня больно. хорошо?              эти слова словно ледяная вода за шиворот для сынчоля.       «глупое?» — проносится у него в голове.              — глупое? — повторяет чхве, хлопая длинными пушистыми ресницами. — послушай, я хотел как лучше, я хотел тебя защитить. не тебе решать, что я должен и не должен делать.              — я не это имел в виду, — джонхан скрещивает руки на груди и придвигается чуть ближе к сынчолю, изучая выражение его лица. — просто… сынчоль, не будь таким безрассудным, ладно? я благодарен тебе за то, что ты за меня заступился, но ты мог пострадать ещё больше, если бы я не позвал учителей. не лезь больше в драки из-за меня, хорошо?              джонхан тихо вздыхает, прикрывая глаза, и затем добавляет:              — и прости, если то, что я сказал, прозвучало грубо. ты не глупый, сынчоль. просто… не переживай так сильно, хорошо? мингю, он… — джонхан запинается, видя, как кулак сынчоля сжимается, и бережно берёт его в свою руку, чуть поглаживая, чтобы костяшки снова не закровили. — он только лает, но никогда не кусает. всё правда в порядке. извини, что из-за меня ты теперь весь в синяках…              джонхан берёт бинт и аккуратно отматывает его, прикладывая к костяшкам руки сынчоля, бережно заматывая ссадины. он не затягивает слишком туго, но и не делает повязку слишком слабой, его глаза прячутся от старосты, а щёки чуть краснеют от укола вины в сердце.              — не вини себя.              неожиданные слова выдёргивают джонхана из собственных мыслей, и он на мгновение замирает, его сердце стучит быстрее, а щёки краснеют всё отчаяннее.              — ты не виноват, джонхан. я сам выбрал вмешаться и защитить тебя. я не мог смотреть на то, как они тебя достают.              сынчоль ловит руку джонхана своей и осторожно сжимает её, будто пытаясь таким образом уверить одноклассника, а заодно и самого себя в том, что он в порядке.              — и я бы сделал это снова, не задумываясь ни на секунду, если бы пришлось.              джонхан слегка приподнимает голову, встречаясь с сынчолем взглядами. глаза чхве такие тёмные и глубокие, словно бездонный колодец, в который даже хочется провалиться. его слова заставляют сердце джонхана пропустить удар, и внутри него, где-то очень глубоко, появляется маленький листочек надежды. что, если его чувства взаимны?       но сейчас он решает не поднимать эту тему. сынчоль слишком уставший и вымотанный, и юн никогда бы себе не простил, если бы сынчоль страдал из-за него снова.              — спасибо за заботу, джонхан. мне намного лучше.              губы сынчоля расплываются в довольной улыбке, а его руки дружески похлопывает джонхана по плечу. юн немного тает от прикосновения, несмотря на то, что ему бы, пожалуй, хотелось немного большего – хотя бы лёгкого объятия.              — мне пора, — сынчоль поднимается с кушетки и чуть отряхивается – скорее по привычке. — до завтра?              — до завтра…              сынчоль быстро прощается с медсестрой и скрывается за дверью медпункта под причитания женщины о бумагах и уроках. джонхан тихо вздыхает и смотрит ему вслед, как чхве быстро удаляется, как его широкая спина скрывается за поворотом.       и джонхан улыбается сам себе, чувствуя, как тепло к сынчолю в его сердце растёт с каждой секундой.