Не поддавайся искушению

      Вечера в Игнасии были особенными, отличными от других деревень. И дело не в кроваво-красных закатах, играющими всевозможными оттенками красок и переливающимся светом, и далеко не в фонарях, загорающихся в унисон с кукушкой, звучащей из настенных часов. Всё это, в совокупности, создавало атмосферу таинственного очарования, способного заставить сердце биться чаще. Но на самом деле это лишь ширма, блестящая и крайне привлекательная для туристов, задумывающихся над переездом из шумной столицы в райский уголок, где единственное, что нужно делать, по мнению приезжих, это разбираться в зерновых, выращивать и собирать рис, либо заниматься традиционным промыслом. Однако путешественники и городские обычно не задерживались надолго, даже если мечтали остаться, и бежали обратно в столицу или искали счастья в прибрежных поселках, где живется "попроще". Все потому, что никто не предупредил их о скользком и местами невыносимом графике, скрывающимся за фасадами романтики и таен деревушки.       Время здесь скоротечно: дни сливаются в часы, а ночи стелятся длинной волной, не оставляя пространства для привычной городской суеты. Раннее утро и весь предоставленный солнечный день — время бесперебойной и напряженной работы, когда население выходит на рисовые поля и находится там до позднего вечера. Только ближе к ночи жители возвращаются домой, уставшие, еле волочащие ноги и позволяющие себе наконец отдохнуть, сидя у камина с кружкой горячего чая в руках. Но и такая "роскошь" полагалась отнюдь не всем: лишь холостякам да молодым парам, ещё не успевшим обзавестись маленькими сорванцами. Большая часть трудоголиков проводила время несколько иначе, особенно доставалось ремесленникам, зачастую берущим работу на дом.       Вот, к примеру, у кузнеца, чья мастерская находилась на краю деревни, и, тем не менее, у дверей которой ежедневно толпились десятки клиентов, рабочий день составлял аж четырнадцать часов: с восьми утра до десяти вечера, что значительно превышало заданную на территории норму. И никого, кроме его бедной супруги, не волновало, как же у него хватало сил работать часами напролет и в перерывах заниматься индивидуальными заказами и другими просьбами соседей. Единицы проявляли любопытство и шутя спрашивали, человек ли он вообще, на что мужчина с гордостью принимался за рассказ, как в войну с серпентинами ему приходилось снабжать целую армию, а потому нынешняя работа не кажется ему чем-то изматывающим. Совсем наоборот, он получает от нее удовольствие, от самого процесса ковки до любования идеальным результатом, которого он всегда стремился добиться. Именно так мужчина и заработал репутацию добросовестного и искусного мастера.       Но совершенно внезапно, как это часто случается, с появлением у кузнеца детей его распорядок серьезно пошатнулся. Работал он уже не семь дней, а пять, потому что супруге хотелось отдохнуть от домашней рутины, воспитания озорного сына и заботы о маленькой дочери, и не по четырнадцать часов, а по десять, ведь сам-то он, в отличие от изготавливаемого орудия, не железный и изнашивается быстрее. Дети отнимали львиную долю времени, причем главным пожирателем свободы мастера был сын, дочка же просто следовала за старшим братом по пятам, хотя это и не делало ситуацию лучше.       В конечном счете, чтобы каждый член семьи был удостоен вниманием главы, а деньги загадочно не исчезали из сундучка «на черный день» от недостатка прибыли, вечера превращались в семейные посиделки, включающие игры в домино с минимальной ставкой в одну иену и чаепитие. Родители наслаждались тишиной в доме, дети радовались победам благодаря приобретенным от отца хитростям — идеальный баланс, создающий все условия для идеального времяпрепровождения. Это была их традиция, обычай, который имел особое значение и ради которого и ребенок, и взрослый бросал незавершенные дела и спешил в гостиную, где уже давно разложены фишки и расставлены кружки с травяным чаем.       Однако идиллиям не свойственна вечность, по крайней мере, в этой несчастной семейке. И, когда кузнец с супругой таинственным образом исчезли, дети были вынуждены сами развлекать себя. Как бы местные ни пытались отыскать ремесленника и его жену, успехов было не счесть. К сожалению, в буквальном смысле.       — Не хотите сыграть в домино? — вдруг предложила Ния, сдувая пыль с поверхности шкатулки и предаваясь ностальгии о прожитых днях. Скайлор, сидящая за столом и мешающая остывший кофе ложкой, пропустила ее вопрос мимо ушей, впрочем, как и Кай. — Братик? — хотя парень разделял ее желание вспомнить отчасти сносное детство, в данный момент нисколько не был заинтересован в проведении досуга, нервно разбирая сумку с заедающей застежкой и, кажется, слишком переусердствовав, оторвал ремешок, впадая в ступор от неожиданности. Их переезд, возвращение на Родину спустя столько лет, существенно сказался на нем, и неясно, проблемы возникали из-за адаптации к непривычно спокойной среде или из-за переживаний о Темном Лорде и его планах, неотвязно застрявших в его голове. — Ну, Оверлорд с тобой… Скайлор, ну ты-то меня игнорировать не будешь?       — М? — красноволосая подняла брови, обернувшись, и почти безразлично ответила: — Прости, задумалась, — и снова вернулась к наблюдениям за Каем. С затяжным, слегка разочарованным стоном Ния убрала все игры обратно в коробку и вышла во двор, когда Скайлор обратилась к парню с иронией: — Кай, чем ты страдаешь?       — Ищу кое-что… — не отрываясь от процесса, кинул он, чуть ли не зарываясь в вещах.       — И что же?       — Слушай, — Кай резко вскинул голову, отчего отросшая челка забавно колыхнулась и упала на глаза, вызвав сердитый цык вместе с попыткой исправить и без того небрежную прическу. Скайлор захихикала, но смех тут же прервался, когда на нее устремилась пара недобрых глаз, отчего щеки девушки вспыхнули румянцем, — если бы тебе нужно было знать, что я ищу, то я бы не препирался и ответил прямо. Я ищу то, что я ищу. Все. Разговор окончен, — отмахнулся ниндзя, резво поднявшись с колен и, прихватив сумку с принтом пламени, поспешил к лестнице. Кто-то определенно встал не с той ноги.       — Грубиян… — прыснула Чен ему в спину, напрочь избавляясь от игривого наваждения, и, пройдя к раковине, брезгливо бросила полупустую кружку в гору грязной посуды. — Ну спасибо, Ния… — младшая Смит ещё накануне напомнила, что сегодня очередь Скайлор перемывать ее, когда Кай хотел взяться за дело сам, не заметив инициативы со стороны девушек. — Ния, — позвала она подругу с улицы и, не получив ответа, закричала имя вновь, наивно полагая, что та не слышит ее из-за поднявшегося ветра снаружи: — Ния! Подойди!       — А? — та заглянула в проем и, встретившись с недовольным выражением лица Мастера янтаря (неизвестно, было ли оно таким вследствие отвращения к данному виду работы или неудачной шутки), ухмыльнулась в сторону: — Прости, задумалась, — в тон подруги вторила Ния, хитро похлопав ресницами и поджав губы в улыбке.       — Очень смешно, — съязвила Скайлор, упрямо пытаясь оттереть засохшее пятно на одной из тарелок губкой, но в итоге бросает все, и посуда со звоном ударяется о гладкие края мойки. Ния пожелала вернуться на свежий воздух, как ее остановили: — Я хотела спросить, почему Кай ведет себя как… как… Да что с ним вообще? Это ненормально! Он же чуть не послал меня куда подальше!       — Угадай с трех раз, — по-прежнему зубоскалила брюнетка, определенно забавляясь поводом к злости красноволосой. — Мы так-то из-за этого и приехали сюда, или ты даже не соизволила поинтересоваться, на кой мы сбегаем от цивилизации? Лишь бы с Каем рядышком быть, да? — спрашивает она, усмехаясь расцветшим щекам подруги и заливается смехом, когда Скайлор пригрозила ей ржавой сковородой из раковины. Тема, затронутая Чен, обещала быть долгой и тяжелой для обсуждения, так что уже через пару минут девушки мирно сидели на заправленной постели. — Стихия огня нестабильна, а Кай всегда на взводе, если с силой происходит что-то неладное. Я замечала это на протяжении всей своей жизни.       — Значит, мне повезло не видеть его таким…? И часто у него проблемы?       — Сама посчитай, — Ния принялась загибать пальцы. — Впервые брат утратил стихию на турнире, во второй раз — когда Морро завладел телом Зелёного ниндзя. Относительно недавно нам пришлось пожертвовать частью силы, чтобы спасти Ллойда. А также бывали моменты, когда стихия выходила из-под контроля просто потому, что Кай не справлялся с эмоциями. Как-то так.       — Немало, однако…       — Вот и я о том же, — ее взгляд резко потускнел. Ния уставилась в пол, а пальцы рук собрала в замок и опустила на колени, нервно стуча. Она не откровенничает с кем попало, и даже с Джеем она не прощала себе быть столь легкомысленной, чтобы болтать о брате. Все разговоры о странностях Кая пресекала на корню, а извинения возлюбленного слушать не желала и уходила в дамскую комнату остыть. Скайлор ей не ближе Джея, но ею движет стремление помочь, а не поиздеваться над Каем, тем более держать язык за зубами она умеет получше Уолкера. — Одними из его главных черт являются жесткость, смелость и решительность. И если первых двух у него не отнять, то уверенным Кай чувствует себя лишь тогда, когда знает, что все под его четким контролем, и он в любой момент может призвать пламя. Когда брат теряет стихию, он теряет частичку себя, а вместе с тем и веру, понимаешь? Он становится уязвимым без силы и одновременно не хочет признавать, что без нее он не в состоянии бороться на равных с остальными членами команды. Для него это очень больной удар — понять и осмыслить, что ты больше не приносишь той пользы, что мог принести раньше… Как думаешь, легко ему дается осознание, что есть шанс, при котором не получится вернуть стихию?       — Но ведь истинная сила внутри, — Скайлор без особого усилия зажгла пламя в ладони и точно так же потушила, — и никто и ничто не способно ее отобрать. Глупо полагать, что ты слаб, просто потому что лишился возможности управлять элементом…       — Я сыта по горло философскими изречениями, — прошипела брюнетка, грозно зыркнув на подругу. — Знаешь, все сначала так "по-умному" рассуждают. О величии силы, о ее глубинах и тайнах, — она театрально взмахнула руками. — О том, что она не покинет хозяина, пока он жив или не продолжит род. Все это… кажется логичным, само собой разумеющимся и ни у кого не возникает вопросов, — Ния закусила губу и на мгновение прикрыла глаза, лицо передернулось судорогой от испускаемой желчи, — ровно до того момента, пока сами же не столкнутся с этой проблемой. Потом мозги на место и встают, и больше человек даже не заикается про мудрость элементаля.       — Грубовато, не находишь? — отметила Чен, выдавив из себя неловкую усмешку, поднялась и инстинктивно попятилась от младшей Смит, как от источника потенциальной опасности. Не знай она ее истинной природы, без сомнения заявила бы, что перед ней Огненный Мастер. — Который раз убеждаюсь, что вы с Каем одного поля ягоды.       — Дорогая, уж кто-кто, а мы с Каем имеем полное право так высказываться. Возможно, это и прозвучало слишком дерзко, — ее голос был беспечен, но Скайлор показалось это напускным, словно Ния хотела выглядеть равнодушной к ее замечанию. — Но нас не изменить, мы такие, какие есть. В меру эгоистичные и агрессивные.       — Это точно! — ухмыльнулась Чен, опираясь на кухонную тумбу. — Ещё ты забыла «пылкие», и вот оно — святое трио! — она ожидала услышать смешок или, во всяком случае, раздраженный цык, но Ния лишь крепче задумалась, чем не на шутку озадачила красноволосую. — Сейчас-то что не так?       — Ты… могла бы попробовать этот пыл поумерить, — идея прозвучала очень тихо и робко, словно в ее голове возникла призрачная, не внушающая никакого доверия надежда. — Вы же встречаетесь, правильно?       — И самоуверенности, как я погляжу, вам тоже не занимать! — осеклась Скайлор, всплеснув руками. — Хочешь, чтобы я спровоцировала очередную вспышку гнева, как тогда в монастыре? — она уже хотела сорваться и уйти, как Ния отчаянно вцепилась в ее руку. — Ния, это самоубийство! Самое настоящее! Не вынуждай меня применять силу!       — Нет-нет, ты только послушай! Мама рассказывала, что у отца был такой же буйный нрав, как и у Кая, однако ей удавалось вовремя приводить его в чувства. Иначе как они прожили столько лет вместе, прошли через войны и заключение под стражу?       — Но я-то не ваша с Каем мать, и с терпением у меня тоже есть некоторые проблемы. Как ты представляешь, чтобы я справилась?       — Ну, придумай что-нибудь! — пожала она плечами. — Там, сядь рядом с ним, погладь его щеку, пошепчи нежности.       — И что, с Джеем это работало? — скептически хмыкнула Чен, на что брюнетка смущенно кивнула. — Тебе ли не знать, что с Каем гораздо сложнее, — тяжело вздохнула Скайлор и обреченно поплелась наверх.       — Знаю… Прекрасно знаю, вот и отправляю тебя, вар’ятка. В конце концов, вы стоите друг друга.       Чен боязливо оглянулась, стоя на лестнице и до последнего сомневаясь в пользе подкинутой идеи. С первой же ступени голова с разумом отключились, и ею управляли лишь чувства, истошно кричащие о том, что пришла пора брать инициативу в свои руки. Никто и не догадывался, но за внешней холодностью, твердостью и нарочитой раздражительностью, которыми она отталкивала всех несостоявшихся ухажеров, скрывалось ранимое сердце, закрытое от угроз и отчаянно требующее истинной любви. Ей хотелось забыться и рассыпаться в ее крепких, таких надежных объятиях на множество мелких осколков, чтобы каждый раз она собирала их вновь. Прокляни ее Оверлорд, если Скайлор признается об этом, но ей чертовски не хватало тех давно забытых ощущений, что Кай готов был подарить, бесконечно любить и просто находиться рядом, но был мягко отвергнут ее в какой-то мере эгоистичным желанием найти свое место в жизни. Стать сильной и независимой, достойной быть куда больше, чем просто очередной девчонкой с незаурядной фамилией. И у нее почти получилось…       Получилось стать и сильной, и независимой, и знаменитой не родством с врагом, а своим добродушием и бескорыстностью, приемлемыми ценами в ресторанах с по-настоящему вкусной едой и бережным отношением к любым гостям, будь то надоедливый Дарет с новыми историями о спасении бедных ниндзя или Ронан с кучей оружия и денег в карманах. Скайлор достигла невероятного успеха, пожертвовав сумбурными чувствами к Каю, давними друзьями, с которыми до последнего старалась поддерживать связь, некоторыми коллегами, создающими атмосферу, но не работающими должным образом, от которых ей приходилось нещадно избавляться и быстро находить замену. Ее душа зачерствела, а отсутствие близких людей рядом поспособствовало падению в омут с головой. И никто не сумел ее из него вытащить, пока на мобильный не поступил звонок от небезызвестного абонента.       Они с Каем снова встретились спустя несколько лет, когда ему неожиданно потребовалась помощь человека, пережившего предательство отца. Говорить с ним было сложно. Нет, вспоминать Чена ей легко, Скайлор никогда не была привязана к нему как к родителю, так что могла как угодно отзываться о нем без каких-либо зазрений совести, а вот лицезреть гамму переживаний на лице парня, проходить с ним через то, что он чувствует каждый раз, вспоминая отца с матерью, снимать неподъемный камень с истерзанной души было заведомо безнадежно. Он впервые раскрылся ей, а она толком не знала, как реагировать, моментами приоткрывая рот от удивления или качая головой. После прихода Нии Чен дала парочку советов и рассчитывала, что ей удалось вернуть Кая в прежнее русло, настроить на позитивный лад и убедить, что бороться против отца, совершенно не зная о нем и полагаясь лишь на слухи и совпадения, нельзя. Позже, созвонившись с его сестрой, она узнала и была потрясена, как же жестоко ниндзя обошелся с собственным отцом, поддавшись гневу и острому чувству справедливости.       Возмущению Скайлор не было предела — она говорила тогда со стеной не иначе, потому что так проигнорировать ее слова могла только мебель, и то девушке кажется, будто покричав на ни в чем неповинный табурет, о который Скайлор то и дело бьется мизинцем на работе, она добьется большего внимания и соответствующей реакции. Но даже такой безрассудный поступок ниндзя казался ей неважным. Ведь она упустила его. Его самого, его эмоции и слабости. Всецело и безвозвратно. Когда он особенно нуждался в ее поддержке, но не был готов жертвовать идеальным образом бесстрашного стража порядка, а она и не подозревала, насколько глубоки его переживания.

Один разрез два кусочка.

      Чем дольше она находилась в одиночестве, тем чаще начинала говорить вслух и тем чаще вспоминала его. Скайлор могла поклясться, что, даже не видя парня месяцами, она ощущала особую родственную связь с ним, и верила, сколько бы времени ни прошло, по какую бы сторону баррикад они ни оказались, их всегда будет неистово тянуть друг к другу. И ни она, ни он не смогут противостоять этому. По крайней мере, так считала Скайлор.       Бесспорно, у них разные пути, которые навряд ли когда-то пересекутся. У каждого свои обязанности, которыми они не вправе пренебрегать во имя личной выгоды: одна должна кормить Ниндзяго и держать под контролем бизнес, прекращая деятельность подпольных организаций, другой — защищать Ниндзяго от опасных злодеев ценой жизни. И ничто, кроме очередной катастрофы, не могло послужить поводом их случайных свиданий. Впрочем, ночевка с Нией в монастыре была ее идеей, приезд в родную деревушку Кая тоже. Она сама подписалась на эту авантюру, значит должна взять быка за рога. Сейчас или никогда.       Машинально заострив внимание на шатене при входе в комнату, девушка споткнулась о спортивную сумку, что так и осталась валяться неразобранной. Кай продолжил невозмутимо сидеть со скрещенными ногами на подоконнике, кутаясь в старые шторы, и, обнимая одну из заштопанных подушек, пронизывающе смотреть в отдаленную точку деревни. Скайлор задержала на нем долгий взгляд, но, когда поняла, что парень со стопроцентной вероятностью заметил ее и молчание затянулась, решила прервать тишину.       — Кай, нам надо поговорить, — ее голос остался тихим, но теперь в нем отчетливо звучали нотки напора.       — Да ну? И о чем со мной хочет поговорить такая милая девушка в столь дивный вечер? — он расплылся в такой обманчиво добродушной улыбке, что Скайлор вздрогнула от его голоса, бархатного, приятного на слух и неожиданно заигрывающего. Но она знала: ни ушам, ни глазам доверять, будучи наедине с ним, нельзя, только холодному разуму.       — Не язви, я вообще-то настроилась на серьезный разговор.       — Я тоже… Или ты хочешь поспорить с каким-то утверждением?       Скайлор приготовилась вновь пустить в ход излюбленные колкости, находясь уже на грани, да вовремя прикинула, что так сделает хуже, поддавшись его умелым провокациям. Если она позволит манипулировать собой, то упустит шанс сблизиться и пойдет на поводу у Кая не развивать ненавистную тему. Поэтому Чен задерживает дыхание и медленно выпускает накопившееся напряжение вместе с воздухом.       — Прекрати так себя вести, — лаконично произносит она, и Кай утробно рычит, потому что план раскусили, а его самого вознамерились пытать. — Едва мы приехали, как ты уже из себя великого мученика корчишь, — взгляд, которым он награждает ее, презрительный и одновременно угрожающий, красноречивей всяких слов, и Скайлор умолкает, так и не договорив. — Почему ты избегаешь любых разговоров? В чем наша с Нией вина? Что мы сделали не так? — сделав небольшую паузу, она задала последний, самый будоражащий ее вопрос: — Что случилось, Кай?       — Что случилось? — с явным удивлением и недовольством повторил он, мгновенно поворачивая голову. В его свирепых глазах бушевала ярость, и Скайлор вдруг стало по-настоящему страшно. — Я покажу, что случилось.       Он тотчас спрыгнул с подушек, упираясь рукой в пол, сохраняя зрительный контакт с девушкой. Стоило его ногам коснуться твёрдой поверхности, как они отпружинили, и ниндзя в момент оказался перед оторопелой Скайлор, со свистом вытягивая ладонь к ее лицу. Его скорость и ловкость движений поражали, неудивительно, что его практически никогда не заставали врасплох в бою и он всегда рвался вперёд. Красноволосая в изумлении открыла рот, не успев шелохнуться: жилистая рука так и повисла в воздухе, а указательный и средний пальцы, чуть дрожа, остались на уровне стеклянных девичьих глаз.       — Ни искорки, — неудовлетворенно хмыкнул Кай, возвращаясь на просиженное место как ни в чем не бывало.       — Ты хотел сжечь мне лицо?! — воскликнула Скайлор — теперь ее очередь приходить в бешенство. — Ты в своём уме?!       — Я бы не смог! — заявил он, раздосадованно раскинув руки в стороны. — Как бы ни старался, что бы ни делал, я не могу призвать огонь, — он спустился с подоконника и осел на пол, приобнимая одну из колен, угрюмо и сокрушенно произнёс: — Пламя… мне больше неподвластно.       — Но ты же не можешь сдаться, — с надеждой проговаривает Скайлор, присаживаясь рядом. — Ты всегда возвращал свою силу, и этот раз не будет исключением. Просто дай срок.       — А чего мне ждать? — нервически спросил он, окидывая ту тревожным взглядом. — Я не знаю, где моя сила и что с ней. Она просто исчезла, и я не представляю, как ее вернуть. Раньше я, как минимум, причину знал, а сейчас вообще ничего! Наверное, сам Первый Мастер Кружитцу наказал меня…       — Ничего не бывает просто так, — убежденно рассудила Скайлор, вспоминая все предшествующие события. — Когда ты использовал пламя в крайний раз?       — Пожар в монастыре, — сглотнул Кай, перебирая пальцы рук. — Я избавлялся от мешающего огня, чтобы найти тебя в комнатах. Погеройствовал, блин.       — Что произошло после? — уже с меньшей настойчивостью спросила она, подозревая, что потеря стихии может оказаться связана с чрезмерным использованием во время ее спасения. — Природное явление не стало бы причиной исчезновения. Да и ты уже восстановился, — уловив неподдельную неприязнь собеседника к выбранной теме, она приободряюще положила руку ему на плечо. — Если не разберёмся — не вернём силу. Не сомневайся, расскажи, что сам знаешь.       Парень настороженно покосился в сторону красноволосой. Сказать-то легко, а нести ответственность кто будет? Делиться переживаниями о потенциальной опасности, что не даст совершенно никаких новых сведений, но может навредить смысла точно нет. Тогда что ему остается? Соврать? А не он ли говорил недавно, что лгать бесполезно и рано или поздно все узнают правду. Но о какой правде речь, если Кай даже утверждать не может, видел он Оверлорда своими глазами или это был сон. Другие варианты, основанные на полуправде и его собственных домыслах не годятся для полноценного ответа, но и увиливать не получится, иначе Скайлор заподозрит обман, догадается, что парень знает что-то важное и бессовестно водит ее за нос. Хотя, пока он размышляет, у неё есть преимущество, чтобы заглянуть ему в голову и прочитать абсолютно все мысли, Мастер Янтаря медлит и ничего не предпринимает, значит ли это, что она рассчитывает на его честность и доверяет ему.       — Прости, — тихо извиняется Кай, закусывая губу. — Я знаю столько же, сколько и ты, Скай. Изводить меня вопросами было вовсе не обязательно.       — Уверен? — вновь спрашивает Чен, вглядываясь в чужое лица, на сей раз не выражающее ни единой эмоции, кроме усталости. — Даже самая маленькая деталь может дать что-то.       — Абсолютно, — он заставил себя улыбнуться. Вышло с заметной натяжкой.       — Я знаю, что расположит тебя к разговору. Сейчас вернусь, — едва красная макушка пропала из поля зрения, Кай облегченно выдохнул.       Тяжело играть роль непоколебимого защитника, когда рядом трется эта лисица. Он так старательно строил стену, сквозь трещины которой возможно было лишь уловить различимый образ и дополнить его находу в процессе общения, совсем не для того, чтобы всякие лезли к нему с расспросами, правдоподобные ответы на которые он не успел выдумать. Городским он пудрит мозги, как только позволяют законы, а с ней… Скайлор врать в глаза труднее, чем кому-либо еще. Если уж ее не напугало то, что он попробовал выпустить огонь прямо в нее, сопротивляться глупо и, наверное, бессмысленно. До того она безрассудная, как и он сам, находчивая и неимоверно…       — Любопытная, — обратился он к девушке, заметив в ее руках поднос, — решила, значит, выжать из меня все соки… Ну, твоя взяла. Валяй, — не глядя на красноволосую и любуясь видом вечерней Игнасии, он протянул руку к угощению, нащупал одно побольше и с жадностью надкусил, оставляя крошки на губах и в блаженстве прикрывая глаза. Его любимая сладость из овса с кусочками шоколада как всегда получилась идеальной. — Мамино печенье. Откуда оно у тебя?       — Ния нашла в кухонном шкафу. Мы подумали, что родители ждали вас, вот Майя и испекла, — Чен нахмурила брови, ее следующие слова нехило резанули Кая по живому: — Стоило почаще навещать их. Они уже давно не пленники Рук Времени, а вы так ни разу нормально не поговорили. Поверь, ничего не лечит душевные раны так, как общение с близкими.       — И было бы бесчеловечно, вломись мы к ним с распростертыми объятиями и желанием налаживать связи, едва они прекратили работать денно и нощно на заклятых врагов, — привычным саркастическим тоном отвечал Кай, мельком посмотрел на красноволосую и не увидел в ее глазах ничего, кроме удивления. — Ты шутишь, я надеюсь. Ни у кого из ниндзя нет нормальных отношений с их предками. Не знаю, говорил я или нет, но у меня один выходной раз в две недели, а бывает, и он переносится из-за внештатных ситуаций. Так что мне кажется абсолютно естественным, что в свой выходной я захочу отдохнуть, а не строить отношения с родителями спустя десяток лет.       — Но неужели так сложно было выделить время? Попроси ты Ву, он бы проявил лояльность и отпустил, — в ответ Кай неверяще хмыкнул, сомневаясь в вероятности такого поворота событий. Такое бестактное поведение парня и его ехидная улыбка начинали действовать Скайлор на нервы. Она снова почувствовала, что разговаривает со стеной и все ее слова для него ничего не значат. — Можешь смеяться, сколько влезет. Позволь только прояснить один момент, который ты, видимо, не понял. Мы приехали сюда не только, чтобы вернуть твои силы. И даже если ты намерен сосредоточиться на решении стихийной проблемы, то твой отец как никто другой смог бы тебе помочь. Поверь, позвонить ему, пригласить в гости или банально поговорить по телефону лучше, чем просто сидеть на подоконнике, а потом срываться на близких из-за того, что у тебя ничего не выходит, — застигнутый врасплох Кай несколько раз сменил выражение лица с приподнятых бровей и широко раскрытых глаз до сжатых губ и глубокой складки над переносицей, но не нашёл подходящего сочетания и набычился.       — Ты поднялась ко мне, чтобы нотации читать? — огрызнулся он. — Не смей лезть в мои отношения с родителями. Тоже мне, эксперт…       — Я лишь хочу дать совет, Кай. Важный и нужный.       — Можно подумать тебе он помог в свое время! У вас же такая прекрасная семья с Ченом! — он приоткрыл рот, однако вместо оскорбительного продолжения выдохнул тихий, но отчаянный стон. — Мне не нужна твоя помощь, Скай. Я уже говорил тебе, незачем быть такой назойливой. Помнишь, к чему привело твое упорство в прошлый раз? Может, если бы ты ушла тогда из монастыря и не противилась, чтоб насолить мне, я бы не лишился силы… — глупость, случайный порядок событий, на который никто из них повлиять не мог. Кай это прекрасно понимает, знает, но молчание вместе с затаенной обидой душат, вынуждая говорить хоть что-то.       — Перестань. Это же абсурд. Мы разузнаем истинную причину, если ты поделишься…       — Скайлор, хватит! Не вмешивайся. Прошу тебя.       — Но, Кай, я же… — миг растерянности сменяет решимость, и Скайлор уже не выдерживает, позволяя порыву чувств освободиться. — Агр! Так сложно просто выслушать, что тебе говорит человек, которому на тебя не наплевать?!       — Я же по-хорошему попросил не влезать! — отозвался он и спрятал эмоции за мнимым равнодушием. — Умоляю тебя, не заставляй меня жалеть, что согласился взять тебя с нами… — лишь ходящие желваки выдавали его напряжение.       От шока Скайлор остолбенела, мурашки пробежались по коже, заставляя девушку ощутить, как мир вокруг расплывается в неопределенности. В голове метались обрывки мыслей, но ни один из них не мог проникнуть сквозь призму боли, выросшую в её сердце. Без пронзительного взгляда Кая на ней, пусть даже высокомерного или разъяренного, стало так холодно, одиноко и бесконечно паршиво. Ноги сами понесли девушку прочь из комнаты к Ние, тайно поджидающей у лестницы внизу. Там, под тусклым светом на чердаке, она ощущала себя лишь тенью — потерянной и забытой. Красноволосая подняла пустые глаза на подругу в поиске утешения, но ее были полны азарта, чтобы проникнуться чужими терзаниями.       — Ну, ну, ну! Не молчи!       — Разговор вышел занятным… — боязливо проговорила она и, опустив взгляд в тарелку с печеньем, неровно выдохнула. — Не буду ходить вокруг да около. Провал это, Ния. Полный провал, — едва голос дрогнул, Чен подорвалась с места, с силой всучив опешившей брюнетке поднос. От ее былого самообладания не осталось и следа, и девушка поторопилась в ванную комнату. От нахлынувшей паники воображение Скайлор нарисовало ужасные картины того, как ее сказочный мирок, в котором они с Каем счастливы вместе, медленно трещал по швам и разваливался на куски.

И ее кусочек рассыпался.

      У нее были все шансы исправить ситуацию, но чертов язык молол то, о чем она думала, а не то, о чем действительно следовало говорить. Разумеется, Кай не нуждается ни в чьих советах, он выше этого, сильнее даже без чувства стихии. И тем не менее, он позволил находиться девушке рядом, выслушивал ее нелепые речи, которыми она пыталась прийти к разговору о них самих, но тщетно. Ни она, ни он не умеют подбирать подходящие фразы, а диалог, притянутый за уши, всегда заканчивался, толком не начавшись.       Затронув чужие семейные проблемы, она не просто надорвала и без того хрупкие связи, чем упорно занималась последнее время, а напрочь их перерубила. Она не решилась влезать в его голову то ли от веры в благоразумие Кая, то ли от страха, что парень ощутит ее вторжение и прогонит, но всеми фибрами души чувствовала, как что-то тревожит Красного ниндзя. Что-то, чем он не может или не хочет делиться.       Вопреки опасениям Скайлор испугалась отнюдь не его эмоций, что он мог выплеснуть с криками и руганью, вспышек гнева и летящих искр, а его молчания и равнодушия, которого она не заслужила, а если заслужила, то чем — единственное, что ее волновало. Неужели это своего рода отплата за то молчание, что она дарила ему прошедшие годы? Вероятно, ответ на данный вопрос, она уже не получит. Слишком поздно задумалась.       Ния бесшумно подкралась со спины и положила руку на подрагивающее плечо подруги, выражая поддержку. В отражении зеркала на ее лице появилось сострадание, пока Скайлор упрямо смотрела вниз, не в силах взглянуть на разбитую себя. Она не шевелилась, только глаза безотказно наполнялись слезами, которые Чен пыталась незаметно сморгнуть, но капли с громким влажным звуком ударялись о раковину.       Скайлор не заслужила быть отвергнутой, и Каю ее искренне жаль, ведь держать под контролем и силы, и эмоции в его случае в сущности нереально, и никто не виноват, что именно Чен попалась под его горячую руку. На ее месте легко могла оказаться сестра. Сенсей предупреждал, что будет тяжело, что придется поступиться принципами, чтобы не сойти с протоптанной дорожки, которую проходят все Мастера Стихий, и не дать гневу взять над ним контроль. Но кто же знал, что будет настолько невыносимо, и ему придется не просто работать над собой, обуздать свои страхи, побороть ненависть и зависть, чтобы управиться с новой, пока неизведанной для него силой, а пустить в закрытое сердце таких же юнцов, как и он сам, принять их идеалы, смириться с чужими особенностями и мировоззрением и быть преданным им до конца.       Эта была вынужденная мера, которая вскоре переросла в нечто большее, чем обыкновенная просьба Ву подружиться с ребятами. Они стали товарищами по команде, лучшими друзьями, братьями без кровных уз. Отныне и навеки они крепкая семья, где каждый член важен, какой бы стихией ни владел, чьим бы сыном ни был, сколько бы лет ни прожил на свете — все это не имеет значения в контексте семьи. Однако примитивный, на первый взгляд, термин оказался на редкость мудреным, раздробленным на множество дефиниций, и те, что привыкли применять друзья разительно отличались от его истины. Истины, которой он гордился.       Едва Кай пришел в себя от пережитых эмоций, неуверенно приблизил ладони друг к другу и зажмурился, сконцентрировавшись на ощущениях. Скайлор права, да он и не думал спорить, что сдаваться нельзя, а потому сделал глубокий вдох, когда пальцы окоченели и с остервенением сжал челюсть, чтобы добыть заветный огонёк. Под нетерпеливый рык он сомкнул руки для концентрации остаточной энергии. Мастер огня четко слышал, как пульсирует собственная кровь в висках: громкий звук отвлекал, но Кай продолжал удерживать контроль, сопротивляясь усталости и неоднородному ритму внутренней жидкости. Наконец, он ощутил знакомое тепло на кончиках пальцев и, разомкнув руки, медленно выставил их. Уже представляя развевающийся, обжигающий язык пламени, парень счастливо улыбнулся и, почти теряя сознание, распахнул глаза. Ослепший на короткий промежуток в темноте, Кай возжелал поскорее взглянуть на долгожданный огонёк, однако, когда зрение пришло в норму, перед шатеном оказались пустые ладони с розовыми шрамами от ожогов.       — Но жар…       Что-то капнуло на пол, привлекая его внимание. Ниндзя наклонился и лицезрел небольшое кровавое пятнышко, смешавшееся с текстурой дерева. Банальная и до того предсказуемая реакция организма на возникшее напряжение и общее переутомление. Алая жидкость безостановочно вытекала, впитываясь в дряхлые доски, и шатен по привычке зажал нос, прикрывая глаза и выдыхая через рот.       Кай разочарован и, что самое главное, разочарован в самом себе; справедливости искать негде, да и незачем. Его стихия исчезла не пойми куда, а он и не способен на большее, чтобы вернуть ее. Все попытки безуспешно проваливаются. И пока его друзья развивают свои способности, отрабатывают ошибки и осваивают навыки с Ву, становясь сильнее и лучше, он вынужден сидеть здесь, пытаясь не сойти с ума от мыслей, омраченные траурным пессимизмом. Его накрыла неизбежность, все внутренности свернулись в тугой узел от отчаяния, что парень едва не задохнулся от истерики.       Ниндзя гневно ударил по стене, и дерево, точно бумага, поддалось его кулаку. Костяшки неприятно обожгло. В голове насмешливо пронеслось: «Слишком слаб, раз по-прежнему чувствуешь боль от такой мелочи». Ощущение беспомощности ушло с постепенно проходящим покалыванием, но дикая злоба с безволием не покидали, лишь сильнее врастали под рёбра. Кай, словно обезумевший, начал крушить спальню, бросаясь из угла в угол, стонал и, издеваясь над ослабевшим телом, расходовал остатки энергии. Следующий удар пришелся на фундаментальную балку с такой силой и ненавистью, что щепки полетели во все стороны, а пол под ногами задрожал.       Спустя пару мгновений дом вновь затрясся, но уже не от очередной атаки Красного ниндзя, а от стремительно приближающихся шагов. Люк глухо ударился крышкой о паркет, выпуская двух перепуганных девушек. Взглядом бегая туда-сюда, Ния цеплялась за последствия "занятного", как передала ей Скайлор, разговора.       — Кай, ты что устроил? — брюнетка порывисто шагнула к брату. — Решил разнести наше единственное убежище?! Что мы родителям скажем, олух?!       — Уходите, — твердо прошептал он и прислонился лбом к стене. Кай стал вдруг выглядеть бесконечно уставшим, на грани апатии. — Я хочу побыть один.       — Ну уж нет, мой дорогой, мы сейчас же спустимся, помиримся и в обнимку будем смотреть семейный архив. Твое плохое настроение уже порядком всех… О, Первый Мастер Кружитцу, что с твоими руками? — со сбитых костяшек медленно, стекая по ладони, сочилась кровь и темно-алыми каплями струилась на деревянное покрытие. Кай колебался от переполнявших его эмоций, вымученно посмотрел на Нию взглядом, который она не ожидала увидеть и разом скомандовала: — Скайлор, выйди.       — Что?! Почему… почему ты опять защищаешь его? — Скайлор уставилась на брюнетку с нескрываемой яростью и разочарованием, но слёзы застилали взор, делая ее лицо менее агрессивным.       — Это не тот случай. Я хочу побыть с братом наедине и была бы очень признательна, если бы ты пошла прогуляться, — люк закрылся со скрипом почти так же громко, как когда девочки прибежали со всех ног на шум. Вскоре снизу послышались бурные ругательства и хлопок входной двери. — Теперь ты… — девушка обхватила щетинистое лицо ладонями и приподняла так, чтобы Кай посмотрел ей в глаза. Если Скайлор ему врать тяжко, то, глядя в эти глаза, — попросту невозможно. — Я не буду просить тебя объяснять, — оставила на лбу тёплый поцелуй, — или выговариваться. — а затем притянула, вместе устраиваясь на подоконнике, и крепко обняла. — Просто посидим. Как в детстве, хорошо?       — Я не хотел этого… — Кай зажмурился, словно ему было больно. Чувствовал, что на глаза наворачиваются слёзы, но не позволил им скатиться по щекам. — Как она?       — Бывало и лучше. Стоите же вы друг друга…       — Ты о чем?       — Вроде взрослые люди, а признаться друг другу в чувствах не в состоянии, — наигранно строго запричитала она, поглаживая брата по волосам. — Как так, а?       — А разве это не очевидно? То, что я питаю к Скай… — он не стал говорить о влечении, полагая, что сестра уже давно наблюдает за ними. — Разве это требует лишней болтовни?       — Мало ли, что тебе очевидно. Ей слова нужны, Кай. Расскажи ей, а защищать от всех угроз потом будешь. Заодно прояснишь мотивы.       — Так, я же уберечь ее пытаюсь, а она…       — А она хочет уберечь тебя, вот и все, — Ния отстранилась и плотно сжала плечи Кая. — Скайлор независимая, а ты упрямый, вот вы рогами гордыни и принципов и сцепились, а расцепиться не можете без чужой помощи.       — Я разберусь, — сердце кольнуло, в губ сорвался рваный вздох. — Честно.       — Не только со Скайлор, я надеюсь? — лукаво улыбнулась девушка, вскинув брови.       — А с чем еще?       — Да со всем этим, — Ния обвела разгромленную комнату беглым взглядом. — И с гневом впридачу. Иначе я пожалуюсь Ву, а он приедет и заставит тебя медитировать.       — Тц, стукачка… Можно мне хотя бы не спускаться сегодня на ужин? Хочу дать Скай остыть.       — Нельзя-я, — издевательски протянула Ния. — Ты бы так о себе заботился, а не о подружке, — она криво усмехнулась, вставая с подоконника, и, напевая веселую мелодию под нос, направилась к лестнице. — Я все улажу, не беспокойся. И готовься к ужину.       Кай проводил сестру благодарным взглядом, а как та скрылась, рассмеялся тихим, почти мурчащим смехом. Он снова вернулся к тому, с чего когда-то начинал: он не знает, куда себя деть, Скайлор дуется, а Ния вовсю пробует их свести. Радует, что прогресс есть, и они не просто сражаются вместе, а живут под одной крышей, ежечасно видят друг друга, говорят доброе утро и желают приятных снов. Прежде парень с девушкой не общались даже в переписке, потому что Кай забыл спросить ее телефон, а своим номером в социальных сетях он не светит, иначе пришлось бы покупать новую SIM-карту. Заходить специально к ней в ресторан или спрашивать у знакомых слишком уж элементарно для Красного ниндзя. А Кай привык выбирать варианты поизощреннее — поиздеваться хочет. Над собой. Чтобы потом пожаловаться сестре, как жизнь сводит его с ума.       Удивительно, как у Нии удается сохранить рассудок и выйти сухой из воды. Около часа назад она открыто попросила Чен свалить из дома, вызвав тем самым истерику, а теперь эти двое любезно беседуют, наслаждаясь приготовленной Скайлор курицей в апельсиновом соусе даже без яда Тигровой вдовы Смитам в отместку. Разговор был столь непринужденный, что Кай позабыл и о потерянных силах, и о недавней стычке с Мастером янтаря, и о грядущей катастрофе. Девушки обсуждали насущные бытовые проблемы, связанные с отсутствием каких-либо принадлежностей в кузнице и прочем, максимально делая вид, что вторжение Оверлорда в их мир более не является проблемой, требующей срочного разрешения. Остерегаясь, что при малейшем упоминании о враге, Кай попытается вернуться к команде в город, они не осмелились делиться новостью, что на следующей неделе Борг примет ребят у себя для починки оборудования и снабжения их новой техникой. Хотя информация практически никак не была связана с Темным Лордом, Скайлор и Ния пришли к выводу, что говорить об этом не станут.       После ужина и быстрой уборки со стола брюнетка, как и обещала, достала семейные альбомы, фотографии для которых они с Каем собирали лично. Были и другие, в которых в основном находились черно-белые фото или с заметной желтизной, — старые альбомы, посвященные жизни до серпентинской войны и во время, когда их родители только познакомились и начали встречаться. Уговаривать парня посидеть с ними пришлось бы дольше, ни пусти Ния в него струю ледяной воды и ни напомнив, что брат вообще-то обязался съездить с ней в Игнасию к старикам ещё до нападения óни.       Кай поворчал, да высидел все часы под веселый трепет девчонок, и иногда, когда те отвлекались, сам перелистывал страницы с фотографиями. В душу ему запала одна с изображением матери, выглядящей точно как его сестра сейчас: та же стрижка средней длины, глаза морской волны и широкая искренняя улыбка, которую, кстати, ему тоже повезло унаследовать. К матери парень питал исключительно нежные чувства, ведь даже после того, как он признал своих родителей предателями, мама осталась для него, в первую очередь, мамой, и при встрече он, нисколько не задумываясь, обнял ее.       Если бы Кай не ушел из гостиной в сию же секунду, сославшись на плохое самочувствие, то, скорее всего, растрогался бы на глазах у младшей сестры и возлюбленной. Проще было проводить время в гордом одиночестве, чем позволить пустить хоть одну слезинку при родных. Проявление чувств он заклеймил слабостью и установил жесткое табу: ни при каких обстоятельствах не показывать свою ранимость. Пусть уж будет казаться бессердечным, стойким ниндзя, но не плаксивым деревенским мальчишкой, брошенного родителями на произвол судьбы с маленькой сестрой на шее.       Абстрагироваться от нахлынувших воспоминаний ему помогли газеты, что Ния нашла в почтовом ящике и принесла брату, между тем попросив спуститься к ним. На смену ностальгии с тоской пришли страх с растерянностью: согласно последним данным, люди погибали от неизвестного недуга каждый день. Новостные каналы только об этом и трещали, не переставая упоминать о бездействии команды ниндзя, будто они как-то причастны к бесчисленным жертвам.       — Журналюги… Они даже не представляют, чего нам стоит один только бой со злодеями. Им бы чепуху какую нести, лишь бы зарплату платили. А граждане ведь слушают их, перестают верить нам, устраивают забастовки, что ещё больше раздражает. Вот если бы… — Кай глянул на Нию, до определенного момента поддерживающую разговор и подозрительно затихшую. Ее глаза вдруг расширились, когда на экране смартфона появилось новое сообщение. — Кто пишет и что ему надо?       — Через несколько дней приедут мама с папой, — слегка замешкавшись, неловко предупредила брюнетка. — погостить…       Кай поперхнулся, оторвался от газеты и вопросительно-осуждающе воззрился на сестру. Наступила звенящая тишина. Скайлор испуганно вскинула голову, будучи дочерью не самого лучшего и довольно известного человека, она могла и не надеяться на радушный прием бывших Мастеров Стихий. Когда первый шок после заявления спал, парень задумчиво посмотрел на чашку с чаем, из которой веяло приятным теплом, покачивая ее в руке. Тяжелое молчание расколол звук очередного уведомления с последующим свечением аватарки Майи Смит. Шатен вздрогнул всем телом, встал и чуть отдернул занавеску, сквозь которую пробиралось закатное солнце.       — Самое время… — недовольно фыркнул он, задергивая ткань и становясь руки в боки. — Твоя идея? — шикнул на младшую сестру Кай. — Или Скайлор подсказала? — мотнул он в сторону пораженной девушки.       — Что? Нет, конечно! Я даже подумать не могла, что они захотят навестить нас именно сейчас!       — Пф, ну конечно… Они точно решили приехать? — с надеждой на отрицательный ответ спросил Кай.       — Да. Они заглянут к нам через неделю. Мама сказала, что они останутся на несколько дней…       — Откуда столько негатива, Кай?       — Действительно! Что же это я?! Самый охренительный момент, чтобы ехать к кому-то через всю Ниндзяго, — период неизвестного вируса, из-за которого люди умирают! — проревел парень и вышел на улицу.       — Он прав, — сдержанно поддержала Ния. — Это слишком опасно. И для нас, и для родителей.       — Но мы не знаем, как болезнь влияет на Мастеров Стихий и предыдущих поколений.       — А ты хочешь проверить? Скайлор, я не думаю, что если люди из-за вируса мгновенно погибают, то нам стоит ожидать легкой простуды. Скорее всего, эффект просто растянется, и мы будем страдать чуть подольше.       — Верно, прости.       Входная дверь с тихим скрежетом отворилась, и в кузню зашел Кай, но как-то неуверенно, как это было пару секунд назад. Он поплелся мимо девушек и присел на постель, опустив голову на руки и взлохматив волосы.       — Это уже слишком… Нам для полного бедствия возвращения óни не хватает, — он осторожно глянул на Скайлор. В обычно неприветливых, злых глазах были тепло и мягкая ирония.       — Ты бы плюсы в настоящем искал, а не ворошил прошлое.       — Я реалист, Скай, и в нашей ситуации вижу лишь риски, которых нам не избежать по приезде родителей.       — Дай угадаю, один из них — встретиться с отцом и отхватить за халатное отношение к стихии и ее потерю?       — Не верится, — Кай был удивлен едкой фразочкой девушки, не меньше ее самой. — Мне говорит это Мастер, частично обладающий стихией, элементаля которого коснется. Совесть тебя никогда не мучила?       — Все! Брейк! С меня хватит выслушивать ваши перепалки!       — А никто и не ссорился. Нечего мне делать, как спорить с человеком, который чужое мнение ни во что не ставит! — Скайлор драматично отвернулась и скрестила руки на груди, пока Кай не отрывал от нее внимательного взгляда.       — Да, мне оно безразлично, если человек не видит личного пространства других, — меткое замечание, способное ранить сильнее меча и безусловно задевшее Чен.       — А ты больно видел его, когда заигрывал со мной?       — Ну побольше твоего точно!       — А вот и нет! — Чен завопила как никогда громко, перекрикивая свист чайника. — Ты вообще дальше своего носа не видишь! А еще Ллойда смеешь обвинять в опрометчивых поступках!       Кай вдруг подался вперёд, схватил Скайлор за предплечье и резко притянул к себе. Девушка только и успела выставить руку, уперевшись ему в грудь ладошкой. Мастер огня вперился в ее глаза таким пронизывающим и плотоядным взглядом, что Чен застыла, обескураженная таким напором и мощной аурой, заполонившей пространство.       — А вот. И. Да, — утробно прохрипел ниндзя, обволакивая горячим дыханием лицо девушки. Занёс руку, словно хотел полоснуть ее по лицу, как девушка когда-то, и только Скайлор подумала об этом и инстинктивно сжалась, как Кай, не разворачиваясь, ударил кулаком по электрической панели, прибитой сзади к стене. Железная коробочка заискрилась под рукой парня, и весь свет в кузнице моментально погас, оставив троицу в кромешной темноте.       — Браво, братец! Ты попал прямо по щитку!       Взгляды Кая и Скайлор встретились, хотя никто из них не осознавал этого.       — Ты собирался навредить мне? — робко, шепотом спросила Скайлор, нащупывая ослабевшую руку ниндзя во тьме и пытаясь унять дрожь.       — Вар’ятка? У меня просто накипело. И я не поднимаю руку на женщин. За исключением тех, чья цель убить меня. Ты же к ним не относишься?       — Считаешь, я поверю в твое показное благородство? Кто мне недавно лицо сжечь пытался?!       — Это я так… чтоб наглядней было. Более того, я был уверен, что не справлюсь!       — Какой же ты все-таки…       — Эй, голубки, вы не могли бы отложить нежности на потом? — Ния осветила приближенные лица небольшой свечкой, и пара смущенно отстранилась друг от друга. — У нас электричества нет, отопления соответственно тоже, а совсем скоро станет адски холодно. Горн разжечь мы уже не успеем, да и прогревать весь дом он будет слишком долго. Короче, я снимаю матрасы с кроватей наверху. Скайлор, рекомендую запастись пижамой или чем-то теплым, кроме объятий моего брата.       Красноволосая вновь зарделась, но из-за отсутствия света никто не заметил ее стеснения. Ния медленно потопала наверх, чтобы подготовить спальню, а Кай отошел за другой свечой в кладовую. Вернувшись к Чен, он протянул ей руку вяло, без угрозы и ласково произнёс, будто и не было всех ссор:       — Пойдем.       Окно на кухне распахнулось, и в помещение ворвался морозный ветер, быстро задувая огонь свечи и кусая оголенные участки кожи. Девушка панически ухватилась за сильную руку и моментально была прижата к горячему телу Мастера огня. Держа Чен, Кай закрыл окно и неторопливо, шагая в ногу со Скайлор, направился к лестнице. На чердаке, скидывая подушки на матрасы, лежащие посреди комнаты, уже готовилась ко сну Ния, в ночной рубашке и маской для сна.       — Пока Кай не починит щиток или не вызовет мастера, будем довольствоваться тем, что есть, — укрываясь пледом, проговаривает Ния и задувает пламя свечки. — Приглашения ждете? — Кай ставит свою свечу на тумбу, закатывая глаза, подходит к комоду и начинает раздеваться на глазах Чен.       — Ния, а что происходит? — спрашивает она, присаживаясь рядом.       — А-а… Ты ж не в курсе, точно. В общем, когда отопление на корабле барахлит либо вовсе не справляется с низкими температурами, мальчики, чтобы согреться, вытаскивают все матрасы и кладут их на пол. То же самое делают с одеялами. Благодаря повышенной температуре тело Кая может греть окружающих не хуже печки, так что мы активно эксплуатируем его в холодные ночи и вместе ложимся спать. Тут главное ему по носу не дать и бока не отпинать, иначе прогнать может. Хотя в нашем случае бояться нечего. Нас с тобой братик потерпит.       К концу монолога Нии Кай уже переоделся и собирался забраться под одеяло к сестре. Из одежды на нем остались лишь свободные шорты на резинке, но, кажется, этих двоих это нисколько не смущало. Когда парень сел, матрас под ним прогнулся с протяжным звуком и брюнетка перекатилась к нему, безудержно хохоча.       — Долго будешь там стоять? Запрыгивай давай, — обратился парень к Скайлор, приглашая жестом ложиться. Девушка скривила лицо от его самоуверенности.       — У вас память отшибло, что ли… Да после твоей истерии, последнее, что я хочу, это спать с тобой.       — Скайлор, у тебя есть выбор спать с нами, внизу или уехать ночевать в монастырь. Вопрос только в реализации. Без Кая ты замерзнешь, а общественный транспорт сейчас не ходит, — слова Нии звучали убедительно, и в какой-то степени ее речи подействовали на Чен, но она все колебалась.       — Я настолько противен тебе?       Затаив дыхание и больше ничего не говоря, она ушла вниз по лестнице. Ния вымученно простонала, пробормотав что-то про несносный характер Чен, но следовать за ней не стала и, завернувшись в плед с головой, улеглась на бок.       — Может, мне удастся вызвать такси… — Скайлор разблокировала телефон и открыла приложение. — Хоть что-то… Любая цена… — вопреки надеждам экран продемонстрировал полное отсутствие доступных машин в ее районе. — Да чтоб вас! — Скайлор с силой вознамерилась пнуть наковальню, когда ее бедра вдруг коснулись.       — Думаешь, если такси не приедет, скорая примчится на раз-два? — из-за спины показался ухмыляющийся Кай. Уже в майке, а не топлес, что несказанно обрадовало Чен и снизило уровень неловкости. — Поговорим?       — А ты не наговорился? — ее лицо перекосилось от злобы, но Скайлор сдержала себя и только процедила: — Оставь меня в покое.       — Я готов разговаривать с тобой хоть вечность, Скай, — невозмутимо признался он, присаживаясь на диван, так и не удостоившись ее взгляда.       — Боюсь, мои нервы сдадут значительно раньше, — она говорила по-прежнему холодно, но уже без презрения. Долго злиться на него Скайлор не могла.       — Любая девушка готова прожить со мной всю жизнь, — правда, от которой Чен испытывает самое настоящее отвращение, — а ты все сопротивляешься… Зачем?       — Я не любая.       Скайлор никогда прежде не находилась в серьезных отношениях, однако знала, что цена привязанности обойдется ей слишком дорого. Поэтому девушка уделяла время боевым искусствам и физической подготовке, а не общению с противоположным полом. Самовлюбленные мальчишки с их заурядными попытками познакомиться доставали ее, и Чен без лишних вопросов выпроваживал их с острова. Это, наверное, единственное, за что девушка ему действительно благодарна.       С организацией турнира и приглашением мужчин приставаний меньше не стало. Скайлор полагала, что и юный Мастер огня впишется в кружок надоедливых ухажеров, борющихся за ее внимание, но он оказался другим. Парень застенчиво улыбался, спроваживал тех, кто брал на себя слишком много, а потом взволнованно пробовал заговорить с таинственной незнакомкой — его будущей соседкой.       Было в нем что-то искреннее, что отличало его от остальных и параллельно забавляло ее. До тех пор, пока она не поняла, что сама влюбилась.       — Да, ты вар’ятка, потому я и выбрал тебя, — он неожиданно коснулся ее плеча и как-то странно улыбнулся, заговорщически, с любовью. — И если… у тебя еще остались чувства ко мне, — парень постепенно перешел на шепот, что придало беседе интимность и непозволительную близость, — то я не прочь возобновить наши отношения. По крайней мере, попробовать никогда не помешает.       — Тяжело жить с эмоционально нестабильным Мастером стихии огня.       — Ты так-то тоже не без грешка, не забывай. Кто мне нервы трепал своим любопытством сегодня, м? — Скайлор обиженно фыркнула, скрестив руки на груди. — Но если серьезно, то я постараюсь спрятать весь пылкий огонь внутри, что ты даже забудешь о том, кем я являюсь для общественности, какой стихией владею. Владел, — парень деликатно развернул красноволосую лицом к себе, поглаживая плечи.       Её глаза, как две темные звезды сияли в темноте, обведенные тонким фиолетовым ободком, что напоминал дымки ночного леса. Это были словно тонкие штрихи, выведенные аккуратной рукой художника на полотне, которые подчёркивали всю таинственность и мудрость. Глубокие карие оттенки в центре, словно излучая мягкий блеск, отражали свет, как если бы они были сделаны из ткани самой ночи.       Залюбовавшись, Кай упустил момент, когда выражение лица девушки обрело строгость.       — Нет. Я не хочу этого… Желаю видеть твое пламя изо дня в день. И если мне суждено обжечься, то я готова к последствиям. Мы — не наши эмоции, но мы не должны противиться им, чтобы быть удобными кому-то другому.

Вечера в Игнасии действительно творят чудеса.