Beastly Beauty

*Для лучшего представления танца посмотрите Boy Meets Evil - соло Хосока.  - Ты хочешь, чтобы я танцевала с тобой? Глаза Хосока заблестели.  - Нет. Для меня будет честь станцевать с тобой.  Вздох недоверия сорвался с моих губ. - Я не думала, что ты уйдешь от меня так быстро прошлым вечером.  Его взгляд упал на мою шею, проследив за серебряной цепочкой до стеклянной подвески. Он подтвердил то, что я уже начала понимать. - Из-за этого? - мои пальцы провели по изгибам кулона. - Это тебя как-то беспокоит. - Да. - Ты назовешь причину? - Нет. Сдерживая боль, застрявшую в груди, мне удалось улыбнуться. Он смотрел, как я расстегиваю цепочку и кладу кулон в сумку. - Теперь ты мне должен, - сказала я, когда снова встретила его глаза. Хосок вскинул бровь, скрестив руки на груди. - И что именно я тебе должен?  Моя улыбка заиграла на губах, готовая проверить его границы. - Прежде чем ты получишь привилегию танцевать со мной, я увижу твой танец.  Хосок прищурился. - Ты уже видела мой танец. - Нет, ты выполнял хореографию, которую поставил для меня. Я хочу увидеть, как ты исполняешь один из своих собственных танцев. Тот, который никто ещё не видел.  - Почему тебя это интересует? - его голос был мягким, но он все еще был настороже. - Почему ты хочешь танцевать со мной? Хосок не ответил. Когда он бесшумно подошел ближе, я отстранилась назад, пока мои лопатки не прижались к холодному металлу лестницы. Его рука в перчатке поднялась к моей ключице, замирая всего в сантиметре от моей кожи. Он медленно провел тыльной стороной пальца по моему плечу, двигаясь вниз по моей руке, даже не касаясь меня, но моя кожа все еще излучала тепло, как будто он это сделал.  - Только для тебя, - прошептал он мне на ухо, и от этого голоса по шее прошлись теплые покалывания. Хосок потянулся за мою спину и, когда он отступил, в его руке оказалась колонка. Он прошел мимо занавески на верхнюю сцену, отложив колонку в сторону.  Прокручивая свой телефон, он взглянул на меня, увидев, что я застыла на лестнице. - Ты будешь смотреть оттуда? - Конечно, - сказала я, все еще затаив дыхание. Неужели он собирался показать мне только потому, что я попросила?  Из колонки заиграли мягкие, натянутые скрипичные ноты, и Хосок глубоко вздохнул, выпрямился и расправил плечи. Он вышел в центр сцены, где его озарило мягкое сияние мерцающих огней и свечей. Я оставалась на расстоянии от него в затемненных краях сцены.  Ритм музыки уносил с собой мое волнение, и мой пульс синхронизировался с нотами фортепьяно, когда они усиливались. Как только музыка приобрела силу, Хосок начал свой распорядок, двигаясь с такой интенсивностью, словно его тело  контролировало музыку.  Завораживающе.  Никакое слово не могло передать то, что заставило меня почувствовать танец Хосока, и все же этого было недостаточно. Танцор в маске двигался с мощью, но в то же время нежной, с еще грубой элегантностью. Каждое его движение было гладким, как шелк.  Каждый его шаг был твердым, как камень. Из-за него у меня перехватило  дыхание, он захватил мое внимание и требовал, чтобы я думала только о нем.  Пока он двигался, колеблющийся желтый свет и темные тени пересекали его лицо в собственном вальсе. Хосок закрыл глаза, и запрокинул голову. Его грудь наполнилась воздухом, как будто его легкие были освобождены из грудной клетки, давая возможность его сердцу взлететь, так же, когда я впадала в танцевальное затишье. Его хореография нарисовала сказку, которая напомнила мне выступление Чонгука в мой первый день в университете. Начало хаоса, как будто он плыл по течению и заблудился, затем вступление боли и гнева, которые заглушили первоначальный страх. Когда он переходил от одной сцены к другой, и его шаги переходили от плавных к резким, я видела сцену внутренней битвы: перетягивание каната между тьмой и светом внутри его существа. Мои глаза наполнились слезами, и я полностью осознала всю историю. Это было больше, чем просто танец. Это свобода Хосока, он демонстрировал себя, и меня тронула уязвимость, которой он решил поделиться со мной. Но меня также охватила печаль, зная, что он держал такую ​​красоту взаперти. За его силуэтом виднелись заброшенные проходы и сотни сидений, их пустота горько напоминала о том, чего танцор заслужил, но предпочел не иметь.  - Нельзя прятать такую красоту, -  слова Чонгука эхом отозвались в моей голове, и хотя они были сказаны мне, я не могла придумать никого, лучше подходящего для этой фразы, чем Хосок. Когда музыка смягчилась и подошла к концу, Хосок развернулся и упал на колени, опустив голову в последней позе.  Он замер, тяжело дыша, его каштановые волосы свисали ему на глаза, но он продолжал смотреть в пол. Я сразу поняла, что он испугался. Боится встретиться со мной лицом, боится увидеть мою реакцию. В моей груди вспыхнул гнев на то, что заставило Хосока скрываться, и это побудило меня подойти к нему.  Встав на колени перед его телом, мои ладони с осторожностью переместились на его щеки, чувствуя замысловатые узоры его маски под пальцами. Он позволил мне поднять голову, пока наши глаза не встретились. - Спасибо. - Мой шепот, казалось, развеял страх, его взгляд смягчился, когда он большим пальцем смахнул слезу, покатившуюся по моей щеке. Когда я моргнула, перед глазами появилось воспоминание - размытая танцевальная студия. В отражении зеркала я увидела себя юной рядом с Хосоком, его волосы были черными, как бандана, завязанная на нижней половине его лица. Я учила его базовым танцевальным шагам, и он внимательно следил за ними, хотя его внимание чаще обращалось на мое лицо, чем на ноги.  - Нет, не так, - засмеялась я, повернувшись к нему. - Сначала тебе стоит повернуть ногу.  Когда я продолжала показывать ему правильную позицию, его взгляд заставил меня остановиться. Я сузила глаза и наклонилась ближе к его лицу, не обращая внимания на то, как он отстранился назад. - Ты в порядке? Что это? - Чеён.  Как бы отчаянно я ни пыталась вспомнить его слова, они исчезли и ускользнули из моего взора. - Потанцуй со мной, - я поднялась на ноги и протянула ему руку. Хосок внимательно посмотрел на мое выражение лица, видя, что что-то не так.  Тем не менее, он решил взять меня за руку и встать следом. Когда начался следующий трек, он обнял меня за талию и притянул ближе, опустив голову к моему уху. - Следуй за мной. Я позволила ему вести меня, а после Хосок отпустил меня, и я встала перед ним, отражая его шаги. Наши взгляды никогда не расставались, когда мы двигались, сближаясь, а затем расходясь.  Даже без знания хореографии все получилось само собой. Наполненная связь между нами делала все без усилий.  Подобно двум краям одного клинка, мы отражали друг друга, следуя одинаково резким линиям, постепенно приближаясь, пока, наконец, не встретились посередине.  Его глаза были пронзительными, когда он взял меня за руки и потянул на себя, и мы двое стали одной единой мощной силой. Наблюдая за мной, он поднял мою руку над головой и закрутил меня, а после третьего вращения схватил меня за талию и прижал к своей груди. Его руки легли на мою спину, и даже сквозь мою одежду и его перчатки я все еще чувствовала тлеющие угли, готовые зажечься от нашего прикосновения. Каким бы сильным ни было мое желание оставаться в его объятиях, потребность вспомнить больше из нашего прошлого была сильнее. Я отступила, готовясь к новому движению, но руки Хосока обвились вокруг меня сзади. Сердце пропустило удар от тепла его груди, и он покачивал нас вместе с музыкой. Его руки медленно скользили по моим бокам, и я была уверена, что он почувствовал дрожь, пробегающую по моему телу.  После того, как одна из моих ног вытянулась в большой наклон, рука Хосока зацепилась чуть ниже моего колена, и я оттолкнулась от земли, чтобы помочь ему поднять себя. Мгновенно повернувшись к нему лицом, я обхватила ногами его талию, а его руки держали меня за бедра.  Позволив ему держать себя, я вытянула руки и выгнула спину назад к полу. Когда я вернулась в прежнее положение, то обняла его за шею, и он начал вращаться, отчего я сильнее прижалась к нему.  Хосок замедлился и позволил мне опуститься, и в тот момент, когда мои ноги коснулись пола, я резко развернулась вдали от него.  Хосок последовал за мной и схватил меня за руку, снова призывая к себе. - Сделай со мной лифт, - прошептал он, прежде чем отпустить меня и отступить.  Затаив дыхание, я заметила, что его глаза оживились, чего я никогда раньше не видела. Я не чувствовала неуверенности. Я никогда не доверяла никому из моих партнеров по танцам, но у меня была полная, непоколебимая вера в Хосока, поэтому мои ноги несли меня к нему, не задумываясь. Расстояние между нами сократилось, и я прыгнула в его объятия, замерев, когда он с легкостью поймал меня за талию и поднял над головой. Я приняла позу, пока он вращал нас, и через несколько мимолетных секунд он начал опускать меня. Мои руки уперлись ему в плечи, когда я посмотрела на него.  Наши лица оказались на одном уровне, а глаза встретились. Мои ноги, наконец, коснулись земли, но его хватка на моей талии не отпускала меня. - Чеён.  - Чеён, почему ты никогда не просишь показать мое лицо? - Что ты имеешь ввиду? - мой более юный голос эхом отдался в моей голове. - Ты единственный человек, который никогда не спрашивал меня, как я выгляжу под этим, - тихо сказал Хосок, указывая на бандану. - И ты никогда не относилась ко мне так, словно я странный из-за неё. Я нахмурилась. - Почему это должно иметь значение? В любом случае ты все еще Хосок.  Его глаза были почти неописуемы.  Их омывало противоречивой волной трепета, восхищения, но вместе с тем и неумолимая меланхолия. Сейчас он одаривал меня тем же взглядом. Как бы я ни хотела чувствовать то же самое, что и в юности, я не отрицала своего желания увидеть его лицо целиком. Для меня важна была не его внешность. Скорее, это был акт сброса стены, разделявшей нас.  Находясь в его объятиях, вдыхая его тепло и запах свежести, мне ничего не хотелось больше, чем разрушить барьер между нами. Мои руки все еще лежали на его плечах, когда я приблизилась еще ближе, заставив его вдохнуть. - Почему ты скрываешься? - спросила я, когда мои руки обвились вокруг его шеи.  - Ты слишком умён, чтобы оставаться в тени.  Хосок прикрыл глаза и прижался лбом к моему. - Ты сейчас так говоришь. - Я всегда так говорю, Хосок. Тебе не следует так замыкаться в себе. Пожалуйста, просто.., - я вздохнула, когда его ладони скользнули по моей спине и притянули меня еще сильнее к себе. - Не надо, Чеён, - его голос был хриплым, он отодвинулся назад ровно настолько, чтобы встретиться со мной взглядом.  Наши тела слились воедино, грудь поднималась и опускалась как единое целое. Его глаза смотрели на меня с тоской, отчаянием, но расстояние между нами оставалось непреодолимым.  - Пожалуйста, просто сними ее, - раздался мой прерывистый шепот, когда я прошлась кончиком пальца по краю его маски. - Я хочу увидеть тебя. - Тебе не понравится то, что ты увидишь - Ты ошибаешься. Я просто хочу стать ближе к тебе. Хосок покачал головой, отступив назад и погасив прекрасное пламя, зажженное нашим танцем. Расстояние между нами было небольшим, но мне он казался холодным и далеким, будто мы находились на противоположных концах земли. - Я не могу.  Музыка закончилась вместе с нашей магией, и я вернулась на место, когда он забрал колонку и свой телефон. Я не имела права просить его об этом.  Особенно, когда была готова поцеловать его брата, идиотка.  Я знала, что разочарование, которое я испытывала, было незаслуженным, поэтому я помогла ему погасить свет, не сказав ни слова, отразив боль, которая пыталась проникнуть в меня. Все, что он показал мне этой ночью, за это я была благодарна. - Я провожу тебя обратно, - предложил он, и я последовала за ним из заброшенного театра в свежую ночь. Каждый шаг, каждая поддержка, каждое прикосновение, которым мы делились, неоднократно повторялись в моей голове, и тишина между нами еще больше ранила меня. Но нас спасли от невыносимой тишины два разных голоса, и когда я повернулась к звуку, мне снова захотелось тишины.