Beastly Beauty

Классическая музыка, разносящаяся по комнате, успокаивала бы меня, если бы мои мысли не были так заняты. Я была ошеломлена, мои мышцы отражали действия других танцоров, пока мы разминались, а ступни скользили и стучали по полу. Даже строгого, приказывающего голоса нашего профессора было недостаточно, чтобы вырвать меня из задумчивости. Наш класс перевели в новую студию, так как предыдущая пострадала от пожара. На поврежденных участках проводился ремонт, и нескольким классам пришлось встретиться в более старом, более историческом здании на территории кампуса. Студия, в которой мы находились, была более просторной, с деревянными балками на высоких потолках и свисающими старомодными лампами, которые светились тусклым оранжевым светом. Пространство было менее современным, но в нем была красота, которую я не могла оценить, поскольку новая обстановка просто напомнила мне о том, что это чудовище сделало с Чимином. Затем мои мысли вернулись к тому, что произошло после того, как Чонгук отвез меня обратно в больницу. Когда родители Чимина ушли есть, я смогла рассказать ему о времени, проведенном с Чонгуком, и о своих смутных воспоминаниях о нем в детстве. С болью в сердце, я не нашла удивления в глазах Чимина - только чувство вины. Он все время знал о моей истории с ним, и, как он позже признался, он также знал, что Хосок брат Чонгука. Я чувствовала себя виноватой за то, что не рассказала Чимину о своём расставании с Джином, в то время как Чимин скрывал от меня гораздо более глубокие секреты. Секреты моего собственного прошлого и секреты, которые помогли бы мне в моем стремлении узнать больше о тех, кто меня окружал. Он предлагал только оправдания и загадки, как и Чонгук. - Мне жаль, что я не сказал тебе, Чеён, - сказал он, когда на его лице появилось сожаление. Он потянулся к моей руке со своего места на кровати, но я оставалась неподвижной. - Я не мог. Я хотел, чтобы ты узнала от него, потому что это не было моим секретом. У них есть причины скрывать это от тебя. Если бы я когда-либо думал, что ты будешь в опасности, то рассказал бы сразу. - Так вот почему ты сказал, что это не может быть Хосок или Чонгук? Ты уже знал об их прошлом со мной, и ты все еще знаешь больше, чем говоришь мне, верно? - спросила я, чувствуя, как с каждой секундой ускользает мое самообладание. Чимин кивнул, нахмурив брови, наблюдая за мной. - Ты помнишь, когда мы с Чонгуком поздно вечером пришли в оперный театр? Он рассказывал мне о своих планах помочь и хотел, чтобы ты все вспомнила. - И ты действительно думаешь, что мы можем им доверять? Какую бы правду ты не знал, ты полностью им веришь? Он кивнул. - Если ты доверяешь мне, значит ты тоже можешь доверять им. Впервые заверения Чимина не уменьшили хаос, бушевавший во мне. Рано утром на следующее утро Чимин отослал меня, сказав, что он не хочет, чтобы я «нянчилась» с ним. Он посоветовал мне оставаться с Чонгуком как можно дольше и никуда не ходить одной. Я неохотно согласилась вернуться в школу, и мама Чимина предложила отвезти меня обратно в кампус, на что я с радостью согласилась. На протяжении всей разминки мои глаза продолжали задерживаться на Чонгуке в отражении, только чтобы быть пойманной под требовательной хваткой некой пары янтарных глаз. Хосок стоял рядом с профессором и возвышался над ее небольшой фигурой. Скрестив руки, как всегда, он время от времени осматривал комнату только для того, чтобы снова сосредоточиться на мне. Даже в своей маске он чувствовал, что что-то произошло между его братом и мной. Сильное присутствие двоих, наряду с отсутствием Чимина, не позволяло полностью сконцентрироваться. Только когда нас проинструктировали пойти к нашим партнерам по танцам и попрактиковаться в некоторых движениях, я, наконец, приобрела достаточную концентрацию. Мы с Чонгуком встретились в центре студии, в окружении всех остальных танцоров. Его глаза пленили меня, когда от профессора исходил каждый приказ. Пока мы следовали ее голосу, его руки скользнули по моей талии и притянули к себе. Мои ладони разошлись по сторонам, а затем поднялись над головой, когда я отклонилась назад, позволяя ему удерживать мой вес. Моя спина выгнулась от его хватки, а волосы почти коснулись пола. Пальцы Чонгука крепче сжали мои бедра и поясницу, и было удивительно, насколько комфортно я чувствовала себя в его руках. - Хорошо, теперь, когда вы знаете, что ваш партнер не позволит вам упасть, давайте потренируемся в паре базовых подъемов. Я выпрямилась, когда Чонгук отпустил меня, и мои глаза заметили розовые пятна на его скулах, подходящие по цвету моих пуантов. Чтобы избежать его взгляда и не покраснеть, мое внимание переключилось на профессора. Она продолжила объяснять важность доверия, когда дело дошло до подъемов, а затем попросила Хосока решить, какие движения мы будем практиковать. Когда хореограф в маске рассказывал классу, с чего начать, мое сердце начало трепетать. Прошло пару лет с тех пор, как я в последний раз танцевала с партнером, и даже дольше с тех пор, как я делала какие-либо упражнения с ним. - Не нервничай. Просто доверься мне, - сказал Чонгук достаточно тихо, чтобы уловила только я. Я кивнула, и он встал позади меня. В отражении зеркала я наблюдала, как он наклонился и положил одну руку мне на талию, а другой обвил вокруг моей талии. Я же обняла его за шею. Вместе мы плыли, сгибая колени, прежде чем я оторвалась от пола, и он держал меня на весу, когда я подняла ноги и перекинула свое тело через его плечо. Он развернул нас, а затем медленно опустил меня на пол перед собой. Движение было простым, но я все еще затаила дыхание от того, насколько гладко мы работали вместе. Словно наши тела слились в одно связанное существо. После того, как я отработала еще пару подъемов, урок закончился. Пока мы с Чонгуком переодевали обувь, класс медленно покидал студию. - У тебя получиться остаться ненадолго? Мы должны поговорить с Хосоком и рассказать ему о произошедшем, - тихо сказал Чонгук рядом со мной. Я смотрела на него, завязывая шнурки моих белых армейских ботинок. - У меня есть время до следующего урока. Несмотря на мои слова, у меня скрутило живот при мысли о разговоре с Хосоком. Одно из последних взаимодействий с ним было, когда он обнял меня после моего кошмара в больнице, и теперь внезапно мы собирались рассказать ему, что я помню его с детства. Зная, насколько он замкнут, я беспокоилась о том, как он отреагирует. - Что происходит между вами двумя? Моя спина выпрямилась, когда я услышала его глубокий тон позади себя. Я посмотрела в зеркало и встретила его взгляд, который был настолько пронзительным, что почти превратил меня в камень. Чонгук встал, и я последовала за ним, мы оба повернулись к нему лицом. Красные тона его волос были более медными при освещении студии, а его кожа казалась более золотистой, чем обычно. Его темные брови были нахмурены, и я могла только предположить, что он рассержен, когда мой взгляд переместился на алую маску, закрывающую его губы. Как выглядят его губы, когда он рассержен? Как они выглядят, когда он улыбается? - Она вспомнила, - смело заявил Чонгук. Хосок молчал, но я заметила, как его глаза слегка расширились, когда они обратились ко мне. - Ты сказал ей? - тон Хосока опасно понизился, голос стал грубее. Чонгук это заметил. - Нет, брат, я не говорил. Я просто...помог ей вспомнить. - Что это значит? - спросил старший почти с рычанием. - Это значит, что я немного потревожил ее память. Обнял ее и сказал то, что я говорил ей в прошлом. Это сработало. - Зачем? - спросил Хосок, подходя к нему ближе. - Я говорил тебе, что ей лучше не вспоминать. Ты просто подверг ее еще большей опасности. В глазах Чонгука мгновенно вспыхнула волна гнева, такая же, как у Хосока. - Перестань вести себя так, как будто ты такой самоотверженный. Ты просто не хочешь, чтобы она узнала, что ты.., - рука Хосока метнулась к плечу Чонгука, и его пальцы впились в него. Я наблюдала, как Чонгук старался не вздрогнуть, стиснув челюсть, в то время как его взгляд пристально был устремлён на брата. - Не нужно, - предупредил Хосок. Чонгук горько усмехнулся, его губы растянулись в насмешливой улыбке. - А что? Боишься, что она тебя не простит? - Хосок толкнул Чонгука, и я отреагировала, схватив младшего за плечо, чтобы он не упал. - Перестаньте говорить так, как будто меня здесь нет! - внезапно закричала я, заставив обоих взглянуть на меня. - И, пожалуйста, прекратите ссориться! Если вы хотите, чтобы я доверяла вам, вам нужно начать впускать меня и ладить. Я не собираюсь мириться с вашими спорами, и я определенно не собираюсь мириться со скрытыми смыслами ваших слов. Хосок сделал глубокий вздох. - Мне жаль, - сказал он, помолчав. - Что ты помнишь? - Ничего особенного. Только то, что Чонгук был моим другом. Я заботилась о нем. И я помню, как ты...смотрел, как я танцую, - ответила я, понизив голос. - Это все? Я кивнула, и Хосок провел рукой, чтобы откинуть волосы со лба. - Ты должна продолжать вспоминать. Сообщай нам, если вспомнишь что-то новое, потому что, если мы скажем тебе что-нибудь до того, как ты это вспомнишь, ты потеряешь эту память навсегда. - Как это вообще работает? Я не понимаю. - Ты понимаешь, что видела в своих кошмарах? То, что случилось с Чимином? - спросил Чонгук, внимательно наблюдая за мной. Я взглянула на них. - Нет, ничего из этого. - Чем больше ты запомнишь, тем больше ты увидишь, что не все следует логике. - Ты снова это делаешь, - у меня дрогнула челюсть, когда я впилась в него взглядом. - Говоришь, ничего мне не говоря. Намекаешь, но не уточняешь. Знаешь, как это расстраивает? - Чеён... - Нет. Как я могу доверять вам двоим, если вы не можете мне ничего сказать прямо? - я снова повысила голос, ненавидя его колебания. Хосок подошел ближе, и я заметила, что его ладонь сжалась, как будто он удерживался от того, чтобы дотянуться до меня. - Послушай, Чеён, - мягко сказал он, - мы просто хотим защитить тебя. Ты видела нас, ты знаешь, что мы встречались раньше. Ты что-то значишь для нас, поэтому мы заботимся о твоей защите. Но мы должны действовать осторожно, чтобы помочь тебе, и отчасти необходимо ждать, чтобы ты сама разобралась в некоторых вещах. Как бы мое тело ни раслаблялось от его успокоения, мысли всё ещё не давали покоя. - Но ты только что сказал, что не хочешь, чтобы я вспоминала. Ты хотел, чтобы я оставалась в неведении. - Я просто не хотел, чтобы ты так скоро вспомнила. Это все усложняет, но то, что сделано, уже не исправить, - его глаза ненадолго нашли Чонгука, прежде чем вернуться ко мне. - Теперь, когда ты вспомнила кусочки прошлого, важно продолжать попытки вспомнить все это. - Как я должна это сделать? - Ты должна этого желать, - вмешался Чонгук. - Вчера вечером я, возможно, помог тебе, но ты все еще вспомнила только потому, что хотела. - Если ты вспомнишь лицо третьего мальчика, мы сможем остановить его, - добавил Хосок. Я посмотрела на Чонгука, и мое сердце забилось быстрее. - Подожди, почему ты должен ждать, пока я вспомню о нем? Я думала, ты сказал, что уже защищаешь меня. - Мы. Но мы тоже не можем вспомнить его. Я хотел выяснить, кто это, самостоятельно, чтобы тебе не приходилось вспоминать, но теперь, когда ты уже начала, ты также можешь попытаться вспомнить кто он, - сказал Хосок, и я заметила, что его глаза полны беспокойства. - Вы его тоже не помните? - полушепотом спросила я. - Мы помним, что произошло, но не можем вспомнить его лицо и голос. Он как тень в нашей памяти, - ответил Чонгук. - Значит, он стер свою личность у вас? Они кивнули вместе. - И он тоже заставил меня забыть? Хосок ответил первым: - Это часть твоего прошлого, поэтому, отвечая, ты рискуешь никогда не вспомнить. - Хорошо, - вздохнула я, переводя взгляд между ними. - Тогда, полагаю, мне нужно проводить больше времени с вами обоими, чтобы освежить свою память. - Ты должна стараться всегда быть с одним из нас, не только для того, чтобы больше помнить, но и для твоей же безопасности. Я знаю, что тебе необходимо быть наедине, но старайся держать нас в курсе, где ты находишься, когда ты одна. По спине пробежал холодок от смысла того, что он сказал. Осторожность всегда побуждала меня сказать кому-нибудь моё месторождение, но услышав, что Хосок советует то же самое, холодная реальность ситуации снова отрезвила меня. Каждый раз, когда я была одна, я чувствовала себя не в безопасности. - После урока я могу позвать остальных парней прийти сегодня вечером, - предложил Чонгук, привлекая свое внимание ко мне. - Ты готова к этому? - Да. Если пребывание рядом с остальными поможет мне выяснить, кто скрывается за Капюшоном, я была более чем полна решимости сделать это. Хотя я все еще чувствовала себя неловко из-за того, как ведут себя Чонгук и Хосок, мое чутье заставляло меня доверять им. Я не была довольна тем, что они все еще скрывали от меня, но если это необходимо для моей же пользы, как они утверждали, я подожду еще немного. В любом случае, у меня нет другого выбора. - Хочешь, я провожу тебя до следующего урока? - спросил Чонгук, поднимая с пола свою джинсовую куртку и перекидывая ее через руку. - Все в порядке, у меня перерыв перед следующей парой, - сказала я, чувствуя на себе взгляд Хосока. Чонгук кивнул, закусив губу, наблюдая за нами двумя. Он перекинул рюкзак через плечо. - Увидимся сегодня вечером, - сказал он, слишком заметно подмигнув. Хосок тихо усмехнулся, пока мы наблюдали, как Чонгук выходит из студии. Как только он скрылся из виду, я повернулась и обнаружила, что Хосок уже ждал моего взгляда. - Как много ты вспомнила обо мне? - нерешительно спросил он, как будто боялся услышать мой ответ. - Все, что я помню, это нас в студии. Я танцевала и видела, как ты через зеркало наблюдал за мной, - ответила я, представляя, как его красную маску заменяет черная бандана. Обе вещи намеренно скрывали все, что находится под его глазами, и я почувствовала тупую боль в груди при мысли о том, как долго он скрывал часть себя. Пальцы Хосока подергивались, как и раньше, и я поняла, что на нем не было перчаток, но он заговорил, прежде чем я успела его расспросить. - Я так многое хочу сказать тебе, когда ты все вспомнишь, - прошептал он. У меня перехватило дыхание, его тон был слишком мягким, чтобы оставить меня равнодушной. Столько тоски, таких эмоций было похоронено за его словами, и это только пробудило во мне глубокую грусть. - Ты не против, если я кое-что сделаю? - спросила я, когда мне в голову пришла идея. Нервы пробежали по мне, и мое сердце стало бешено стучать от возбуждения. Его голова слегка наклонилась в сторону, пытаясь понять ход моих мыслей. Казалось, он ничего не придумал, но все же сказал: - Не против, солнце. Мои шаги были легкими, потому что они нерешительно медленно несли меня к нему. Его брови мягко сдвинулись, желтые радужки были похожи на жидкое золото, когда они наблюдали за каждым моим шагом. Он не издал ни звука, ни движения, так как я остановилась на расстоянии одного вздоха. Отведя взгляд от него, мои руки осторожно скользнули по его талии, когда я сделала последний шаг ближе и положила голову ему на грудь, наши тела слились воедино. Реакция его тела на мое была мгновенной и неожиданной. Вдох вырвался из его губ надо мной. Под моим прикосновением его мышцы напряглись. А сердце забилось быстрее, и мое ухо, прижатое к его груди, стало отчетливо это слышать. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы наконец двинуться с места, и когда он это сделал, пара осторожных рук скользнули вокруг моей талии и остановились на моей спине. Казалось, будто меня ничто не держит, легкость его захвата была похожа на прикосновение призрака. Я с нетерпением ждала, что какая-то сцена развернется в моей голове, как это было с Чонгуком, но чем сильнее я этого хотела, тем более пустой становилась моя голова. Цепляясь за его тепло еще немного, считая каждое биение сердца, я чувствовала, как моя душа жаждет соединиться с его. Даже без каких-либо воспоминаний я понимала, что он, как и его брат, был тем, кого я любила в прошлом. Медленно отстраняясь, Хосок отпустил мою талию, но как только я собиралась отступить, он протянул руку, чтобы взять меня за ладонь. Наши глаза встретились, оба удивленные от его действий. Он как раз собирался что-то сказать, когда от прикосновения наших голых рук вспыхнуло обжигающее пламя. Мы оба быстро отстранились, только пока я пыталась выяснить его реакцию, он повернул голову, чтобы отвернуться. - Хосок... - Мне нужно идти. Встретимся завтра на уроке, - сказал он, а затем, как только искра вспыхнула между нами, ушел.