Совершенно новый мир

Гермиона

Гермиона резко открыла глаза, прижимая к груди мягкую, как шёлк, простынь. Зелёный вместо красного. Серебро вместо золота. Темнее и холоднее, чем в гриффиндорской башне, слабое неоново-зелёное свечение. Комната Драко. Лишённая бравады и адреналина, она была лишь обнажённой девушкой, делящей постель с парнем, у которого была ужасная репутация. Где-то Гарри, должно быть, переворачивается в своей могиле. Её щёки пылали от стыда. Гермиона никогда не думала о себе как о девушке, выходящей на цыпочках из комнаты после секса на одну ночь, но глаза уже нашли скомканную мантию-невидимку и карту рядом с ней. Шанс на побег. Провести ночь с Драко — прекрасная история, которую можно было бы рассказать подругам, но она не видела ничего хорошего в том, чтобы оставаться здесь дальше. Но стоило пошевелиться, выбираясь из кровати, как прозвучал голос Драко. — Доброе утро, — сказал он. — Или всё-таки спокойной ночи? В подземельях это трудно определить. Она повернула голову, позволяя локонам упасть на обнажённое плечо. Драко выглядел как греческий бог. Он лежал на простынях, даже не заботясь о том, чтобы прикрыться, позволяя свободно блуждать взглядом по его телу. Словно Адонис, с почти мраморного цвета кожей. Его грудь, должно быть, была прекрасна до того, как Сектумсемпра располосовала её. Вместо этого по всему торсу, словно извилистая река, бежали давно затянувшиеся следы от страшной раны. Нанесённые тёмной магией, они навсегда оставляли о себе память. Инстинктивно она протянула руку и провела по самой глубокой части раны. Мышцы на его животе сжались от прикосновения. — Я так и не смог как следует отблагодарить Поттера за них, — сказал он, но в словах не было злобы. — Он жалел об этом. Драко кивнул, словно принимая ответ. Его кожа контрастировала с чёрными простынями. Ей вдруг захотелось наклониться и попробовать её на вкус. Прошлой ночью она так и не смогла этого сделать. Всё было быстро, почти грубо, без ласк и нежности. Но сейчас хотелось наклониться и лизнуть его кожу, увидеть, как он дрожит и стонет. Гермиона покачала головой, проклиная себя за то, как быстро снова попала в плен эмоциям. Из ловушки, которую он поставил для неё, было не выбраться. — Думаю, мне пора… — К чему такая спешка? Возвращаешься к своему парню? Ты ведь сказала ему, что придешь трахнуть меня? Гермиона закатила глаза. — Мы с Каллумом просто друзья. — Конечно. — Он злобно ухмыльнулся. — Ты предпочитаешь блондинов. — Блондины? — Гермиона постучала пальцем по подбородку. — Думаю, ты прав, Полумна Лавгуд выглядела восхитительно на балу. Драко несколько раз моргнул, прежде чем громко рассмеялся. Он схватился обеими руками за живот. — Ты… Блейз Забини ворвался в комнату, прервав всё, что тот собирался сказать. Гермиона издала испуганный писк, а Драко схватил её за плечи и спрятал за собой. — Убирайся, Забини, — прорычал Драко. Итальянец был одет в кожаную мантию, которая почти сверкала. Его тёмные глаза окинули открывшуюся сцену, раз, два, словно он не мог осознать то, что видел. — О, грёбаный Мерлин… Прежде чем Драко успел что-то сказать, палочка Блейза взвилась в воздух, создавая фонтан конфетти, разлетевшийся по комнате цветным ураганом. — Забини… — предупредил Драко, но Блейз выпустил ещё одну порцию конфетти, делая всё вокруг блестящим. Когда воздух очистился от всплеска эмоций Забини, взору предстал и сам Блейз, чьей сияющей улыбки хватило бы, чтобы осветить всё подземелье. — Хватит пытаться спрятать Грейнджер. — Он рассеянно покрутил палочкой. — С такой копной волос в замке больше никого нет. Гермиона заглянула через плечо Драко. — Привет, Забини. — Ты закончил? — Драко выдохнул, пытаясь убрать жёлтое конфетти, прилипшее к кончику его носа. — Даже близко нет, — сказал Блейз. — Не каждый день… Драко напрягся. — Не смей… — Не каждый день лучший друг лишается девственности. Да ещё и с Гермионой Грейнджер. Должно быть, это было впечатляющее зрелище, учитывая всё то напряжение, что накопилось. В комнате воцарилась тишина. — Девственности? — Слова пронеслись в её мозгу, но она их не поняла. — Что ж, похоже, вы заняты, — весело, но совсем не невинно сказал Блейз. — Я оставлю вас двоих развлекаться. — Он вышел прежде, чем Драко успел дотянуться до своей палочки, снова взметая в воздух конфетти. — Я собираюсь убить его. — Драко послал заклинание, чтобы запереть дверь. — Клянусь, я наложил чары на двери, прежде чем… — Ты девственник. Драко запнулся. Он стоял лицом к двери, не желая смотреть на неё. — Был девственником, — сказал он. — Верно, — кивнула Гермиона, всё ещё не понимая. — Но… ты же бог секса Слизерина. До меня доходили слухи… Он повернулся, его щёки стали ярко-розовыми. Гермиона не знала, видела ли когда-нибудь Драко таким смущённым и уязвимым. — А когда слухи были правдой? — Он взглянул на её грудь. Простыня упала, и её грудь была открыта пронизывающему холоду подземелий. Гермиона не пошевелилась, чтобы прикрыть её, всё ещё шокированная. — Я ведь не сделала тебе больно, правда? — Подразнила она. — Наверное, в первый раз мне следовало действовать медленнее. Подготовить тебя. Быть осторожнее. Драко зарычал и двинулся вперёд. Он обхватил её за талию и притянул к себе так, что она оказалась прижатой к мягкому матрасу, а его кожа ощущалась восхитительно жаркой. — Я сказал, что я девственник, Грейнджер, а не то, что давал обет безбрачия. Слухи отчасти правдивы. Я провёл достаточно времени в чуланах для мётел, чтобы точно знать, как заставить девушку забыть о морали. Позволь мне провести для тебя демонстрацию, чтобы точно не осталось сомнений. Драко схватил оба её запястья и вскинул их над головой, а его палочка влетела в раскрытую ладонь. Он пробормотал заклинание, и оторвать руки от подушки стало невозможно. Всё произошло так быстро, что она даже не успела придумать какой-нибудь колкий ответ. — Отпусти меня. — Ты же не хочешь, чтобы я это сделал. Она не хотела. Не получив опровержения, он ухмыльнулся, ртутные глаза сверкнули в зелёном свете подземелья. — Вчера ты взяла то, что хотела. — Он провел взглядом по её телу. По груди, выгнувшиеся дугой навстречу ему, и ниже, к месту, пульсирующему от желания. — Теперь моя очередь. Наклонившись, он коснулся губами её ключиц, провёл языком и губами по центру её тела, пока не посмотрел на неё, расположив лицо между её бедер. То, что он делал — его язык касался каждого сантиметра кожи, кроме тех мест, где она хотела, — можно было назвать пыткой. — Когда ты проснулась сегодня утром, я понял, что ты хочешь уйти, — прошептал он, легко проводя носом по коже бедра. — Но я планирую оставаться здесь как можно дольше. Драко заставил её мир взорваться. Спина Гермионы выгнулась дугой, запястья упёрлись в подушку. В конце концов она закричала, как он и хотел. И когда она подумала, что получила больше, чем могла вынести, он поднялся к её губам, медленно поцеловал и вошёл в неё. Драко издал громкий стон, когда полностью погрузил член. — Если тебе интересно, — прошептал Драко ей на ухо, — именно здесь я и планирую остаться.

***

Когда Гермиона проснулась во второй раз, она лежала в обнимку с Драко. Его нога была перекинута через её нижнюю часть тела, а другие конечности и вовсе сплелись друг с другом. Гермиона медленно отстранилась, он издал какой-то сонный звук, пришлось остановиться, но когда его дыхание вновь стало равномерным, продолжила распутывать их. На мгновение она взглянула на спящего Драко. Умиротворённый и расслабленный. Был бы он таким же беззаботным всё время, если бы Волдеморт не оставил на нём своё клеймо? Или если бы отец не сделал из него своё подобие? Увы, Драко был Малфоем: расчетливый манипулятор, готовый ударить в спину. Но с удивительно нежной стороной. Он разжигал огонь в крови, и, несмотря на отсутствие опыта, ему удавалось удовлетворить её. Но Малфою нельзя доверять. Поэтому ей пришлось сделать то, что должно. Пока Драко спал, Гермиона обыскала комнату сверху донизу. Благо, та была не очень большой, но мест, где он мог бы спрятать воспоминания, было бесконечное множество. Я не настолько глуп, чтобы хранить его при себе. Малфой сказал ей об этом, казалось, целую вечность назад. Оно могло быть где угодно, но вряд ли он рискнёт спрятать его слишком далеко от своего контроля, тем более что она уже проверила все хорошие тайники Хогвартса, а Выручай комната всё ещё пылала Адским пламенем. На письменном столе не было ничего примечательного, но под кроватью стоял простой сундук, меньше обычного сундука для школьной одежды. Всё время, пока она продолжала искать, взгляд то и дело возвращался к нему, пока любопытство не взяло верх. Гермиона достала палочку и постучала ею по ладони, размышляя, как открыть эту проклятую вещь. Она была защищена… надёжно. От сундука фонило магией, значит, если она попытается разрушить заклинания, он об этом узнает. Девушка пожевала нижнюю губу, раздумывая, пока не взглянула на его руку, свесившуюся с кровати. У него были изящные длинные пальцы с ногтями, подстриженными так аккуратно, что позавидовали бы многие девушки. Рука была удивительно сильной, с мозолями от многолетних тренировок по квиддичу. Может сработать. Гермиона взяла сундук и осторожно приложила подушечки его пальцев к замку. Он со щелчком открылся, и Драко застонал от резкого звука. Гермиона быстро засунула сундук под кровать как раз в тот момент, когда Драко приоткрыл один глаз. Он уставился на неё и моргнул. — Почему ты на полу? — Его голос был хриплым со сна. — Я… ну… — заикалась она. — Я просто хотела сделать это. — Она наклонилась вперёд и поцеловала его. Он застонал, обхватил ее руками за талию и крепко прижал к себе. — Ты лжёшь, но мне почти всё равно, потому что ты выглядишь как мечта. Так что твой выбор: либо говорить правду, либо продолжать отвлекать меня. По правде говоря, я бы предпочёл последнее. Он сделал паузу в ожидании ответа. Гермиона вздохнула. — Я просто искала свою мантию. Это было отчасти правдой, что было лучшей разновидностью лжи. Во время поисков она заметила, что её нет, как и карты. Он усмехнулся. — Ты получишь их обратно, когда я буду готов выпустить тебя из этой комнаты. Желательно прямо перед отправлением поезда домой. Так что давай, лги мне снова, чтобы у меня был повод поцеловать тебя ещё раз. — Ты уродливее тролля, — Гермиона откинулась назад и проследила за узорами на его груди, следуя по пути шрамов пальцами. — Тролли гордятся званием самого уродливого существа на Земле. Они бы очень разозлились, узнав, что ты отдала этот титул кому-то, кто его настолько не заслуживает. Она фыркнула, смеясь. Руки Драко легли на заднюю поверхность её бёдер и раздвинули их так, что она практически сидела на нём. Гермиона приподняла бровь. — Опять? Он лишь ухмыльнулся и быстро перевернулся на бок. Она издала писк, когда приземлилась на спину. Их бедра так идеально сошлись, словно были созданы друг для друга. — Пришло время наказать тебя за этот лживый маленький ротик. Он вошёл одним толчком, застонав. Стоит отдать должное, Драко Малфой быстро учился не только академическим дисциплинам. Она впилась ногтями в простыни, а затем в его спину, пока он трахал её, переворачивал на бок, брал сзади, как животное, пока она стонала его имя. Позже он скатился с кровати и вышел из комнаты с низко наброшенным на бедра полотенцем, демонстрируя косые мышцы живота по пути в душ. Гермиона снова легла на его кровать, сперма всё ещё стекала по её ногам. Словно вспомнив об этом, девушка провела палочкой по животу, наложив противозачаточные чары. Она ни за что не хотела родить следующего наследника Малфоев. Потянувшись, она встала, взяла мантию-невидимку, которую Драко повесил на спинку стула по пути в душ. Карта, которую он положил на свой стол, до сих пор оставалась в первозданном, не помятом состоянии, даже спустя столько лет. Удивительная магия. А потом она вытащила из-под кровати сундук и открыла его. Внутри оказалась фотография Драко, запечатлевшая его маленьким мальчиком рядом с родителями. Люциус смотрел на сына с неподдельным восторгом, Нарцисса сияла. Они были прекрасной семьей, словно модели из журнала. Драко выглядел восхитительно в своей миниатюрной парадной мантии. Он ухватился за игрушечную метлу и, покачиваясь, подпрыгивал раз за разом. Она удивилась, почему он держит такую фотографию под замком, но времени на размышления не было. Она отложила её в сторону, обнаружив несколько странных баночек с зельями и ещё одну бутылку Огдена, чуть меньше выпитой им вчера. Гермиона замерла, когда нашла несколько газетных вырезок с фотографиями. Лица Гарри и Рона были замазаны, и только она ухмылялась и махала рукой в камеру. Гермиона положила вырезки обратно в коробку, не зная, как отнестись к находке. Газеты были изданы за два года до того, как они заключили пари или установили связь. Неужели он всегда испытывал к ней какое-то извращённое влечение? Не желая думать об этом слишком много, Гермиона порылась на дне, не обращая внимания на остальное содержимое, пока не нашла то, что искала. Она вытащила пузырёк и уставилась на блестящее серебро, плавающее в стекле. Спрятав воспоминание в карман мантии, девушка достала идентичный флакон. Если всё пройдет как надо, то не будет иметь значения, что она это сделала. Воспоминания вернутся, и он ничего не узнает. — Пожалуйста, докажи, что я ошибаюсь. — Гермиона закопала поддельные воспоминания среди содержимого сундука, закрыла его и засунула обратно под кровать. Вздохнув, она встала и посмотрела на кровать, где она провела почти целый день, запутавшись с Драко в мягких, как шёлк, простынях. — Это было просто небольшое развлечение, — пыталась она убедить себя, выходя из общежития Слизерина, закутанная в мантию-невидимку. Ложь ощущалась пеплом.