Шастун и Шиза

Антон не любит темноту, она ему напоминает атмосферу ужастиков и страшных квестов, а он вот прям совсем не фанат подобного жанра. Поэтому сейчас Шастун чувствует себя отвратительно, ещё хуже становится, когда перед ним появляется силуэт человека в чёрном плаще с капюшоном. Первая ассоциация — это маньяк из «Крика», вторая — чумной доктор, дальше на ум приходят смерть, какое-то масонское общество, и самым безобидным вариантом кажется ведьмак. Человек в плаще поднимает руку, и откуда-то на него устремляется луч света. Капюшон спадает с головы, и перед ним оказывается Арсений собственной персоной. Фамилию этого человека Антон не знает, тот настолько скрытный и загадочный, что нигде её не использует. Шастун про себя его величает «экстрасексом». Это тому идеально подходит. Антон часто кайфует от своих украшений на пальцах и запястьях, а ещё — на шее, но, оказывается, Арсений в украшениях выглядит в миллиард раз привлекательнее. Тот поправляет волосы, касается двумя пальцами виска, томно, или Антону так просто кажется, прищуривает взгляд и смотрит прям ему в душу. Антон во всю эту мистику не верит, но сейчас ему кажется, что есть в этом человеке что-то потустороннее. — Я чувствую твою энергию, — говорит Арсений. У Антона есть только одна энергия, которая сейчас перерастает в напряжение и не в какую-то там разность потенциалов, а в напряжение сексуальное, и виноват, конечно же, Арсений. — Что ты ещё чувствуешь? — Антон хочет его подколоть, но подкалывают его. — Чувствую прилив энергетических сил во вторую чакру, — Арсений показывает на его пах, и, о чудо, силы и правда приливают, член предательски, словно по волшебству, дёргается наверх. — Ну для этого не надо быть экстрасенсом, это простая физиология, — снова отшучивается Шастун, хотя в невыгодном положении сейчас он. — А мысли мои прочитаешь? — Конечно, — Арсений растягивает губы в улыбке. — Ты думаешь обо мне, о моих изящных руках и горячих губах. Ты хотел бы всё это, — он проводит рукой от щеки по шее, по груди и останавливается на бедре. У Арсения Па в этот момент появляется очень серьёзный конкурент. Антона тянет ещё как-то его подколоть, но Арсений сам продолжает. — А ещё я вижу будущее, в нём ты прижимаешь меня к той стене, — свет тут же следует за его рукой, которую Арсений отводит чуть назад, — и глубоко и долго целуешь, а потом снимаешь мои вещи и разворачиваешь спиной к себе… — Хватит, — Антон тяжело выдыхает. Фантазия у него слишком живая, яркая, и всё это он представляет. Арсений скидывает плащ одним движением, под ним — ещё слой черной одежды, но тот пропадает практически незаметно. Менее величественно выглядеть Арсений не начинает. Он всё такой же прекрасный, и чарующий, и невероятно возбуждающий. Это невозможно. Шастун глубоко дышит и пытается успокоиться. Арсений касается его губ, и вся выдержка летит к чертям. Антон сам не замечает, как уже вжимает Арсения в эту стену и вылизывает его рот. Чужие руки обхватывают его плечи и притягивают ближе. Какой-то магией его одежда тоже оказывается на полу почти моментально. Теперь ничто не мешает. Антону идеально горячо от чужого тела. Поцелуй разрывается, и следует небольшая пауза-заминка, во время которой Шастун хоть немного пытается всё это обдумать, а Арсений уже прижимается щекой к стене и утыкается в его бёдра оттопыренной задницей. Антон зарывается рукой в его волосы и слегка оттягивает пряди. Прическа так гармонирует с этим образом Арсения. Он красивый, невероятный, возбуждающий, горячий, сексуальный… У Шастуна словарного запаса не хватает. Он видит россыпь родинок на плечах, и это кажется каким-то особенным. Арсений, похоже, из воздуха колдует тюбик смазки и протягивает Антону со словами. — Пора опробовать магию исчезновения. — Антон сначала не совсем понимает смысл этого высказывания, а потом до него доходит, что этот человек говорит про его пальцы в своей заднице. И Шастуну очень сильно хочется смеяться. Это так весело. Пальцы проникают в чужое тело совсем свободно, будто Арсений готовился, либо это очередной его трюк. Антон наклоняется и целует его в загривок, прикусывает основание шеи и активнее работает пальцами, заставляя издавать совсем не типичные для этого человека стоны. И вся маска загадочности постепенно слетает, Арсений ему открывается, доверяется и кажется таким близким и родным. Антон вытаскивает пальцы, замечая, как этот человек сжимается. Смазка оказывается на члене, и тот медленно проникает в его тело. Ощущения это для Антона как будто новые, ещё никогда не было так узко и горячо, ещё никогда его так плотно не обхватывали, не держали, не давили изнутри. — Знаешь, у меня есть одна очень интересная способность, я могу сказать: сколько он у тебя сантиметров. Антон фыркает, и куда же без этих его штучек. Шастуну даже интересно. — Я чувствую во мне восемнадцать, — говорит тот, и это Антону кажется нечестным, он же и проверить не сможет сейчас. Антон двигается, не быстро, но качественно и максимально погружаясь. Арсений громко дышит и выгибается навстречу, Антон чувствует, тому это нравится. Ему самому, если честно, тоже. Внутри чужого тела так узко, так тепло. Шастун просто входит и замирает. Как будто без движений хуже не становится, только очень сильно кончить хочется. Арсений заводит руки за спину и раздвигает ягодицы. Это чересчур. Шастун такого не выдерживает. — Ты невероятный! — признаётся Антон. Арсений усмехается и подаётся назад. Антон решает продолжить двигаться и теперь срывается на быстрый темп. Он выходит перед тем, как кончить, и дрочит, спуская на чужие ягодицы. Арсений стонет с ним в унисон и тянется рукой к своему члену. Антон наблюдает за этим из-под полуприкрытых век, облокотившись на того всем телом. С оргазмом сон заканчивается, и очередной прекрасный Арсений просто исчезает. И Шастун ловит себя на мысли, что сны начинают ему нравиться больше реальности. Потому что там у него исполняются все мечты.