catch up with you.

— Ебал я эти сборы и каникулы, честно! — Леша стал похож на девушку во время ПМС и хоть Влада ужасно смешили реакции друга, он старался не показывать это и создавать вокруг себя доверительное пространство. Деревяшкин, как казалось уже всем, ебанулся в край. Тренировки посещал через раз, но шутки продолжал отпускать как ни в чём не бывало. Остальным даже казалось, что с ним все в порядке. Что он готовится к ЕГЭ. Что он даже как-то отпустил ситуацию с Сашей. Ну да, блять. Конечно. Влад будучи свидетелем его постоянных всплесков агрессии уже чуть ли не начал с ним жить, потому что его пугало каждое проявление Лёшиных разрушительных чувств. Разрушительных в первую очередь для самого Лёши. Доходило до тренировок, после которых накатывало изнеможение, а колени начинали болеть. Доходило до похода к ларьку с сигаретами и тщетными попытками сломать свой уговор с Фраме и начать курить снова. До бессонных ночей и тупого взгляда в потолок. До отвращения к любимой еде, даже к тирамису иногда. До забывания самых простых вещей. — Все будет в порядке, Лёш. — Да с хуя ли в порядке?! Я буду не дома. Я буду со всеми. Я буду слышать похвалу тренера, адресованную не мне. Влад, я уже… — выдох. Псих закончился, даже не успев начаться. Он вымотан. Неделю уже точно. А может и дольше. Влад хочет сказать, но Лёша первый начинает говорить, — Я уже так хочу закурить… — Я хочу тебе напомнить, что ты капитан нашей команды… — …По ебанутым приколам. Это я знаю, — перебивает Леша и тема сразу меняется. — Дослушай, — Деревяшкин кивает и закрывает себе рот импровизированным ключиком, выкидывая его за спину, — Ты самый лучший капитан и всегда им был. И ты ошибаешься, если думаешь, что ребята не заметили твое поведение. Фраме с Ильёй точно заметили и даже у меня спросили. Они видели, что мы сблизились, Лёш. Я не обязан держать ответственность за твоё состояние, но знай, я всегда рядом. Все будет хорошо.

Всё. Будет. Хорошо.

Влад как молитву уже эту фразу применял каждый божий раз при Лешиных психах. И на связи был двадцать четыре на семь. И всегда приходил. И Лёша к нему тоже. Деревяшкин в моменте выплывает из своих тёмных гневных мыслей, выбирается и смотрит на жизнь глазами Влада. С анализом, но тепло. Рассудительно, но с готовностью ко всему. Холодно, но с готовностью помочь всегда. Отдать и согреть. Но не во вред себе. Лёша знал это и ценил это в Куертовом. Знал, что только он способен вытерпеть все его психи и не ебануться при этом сам. Он был безмерно благодарен за его терпение. Благодарен и спокоен. Все будет хорошо. На этот раз Владу удалось его убедить в этом. Спортивная сумка минут через двадцать была собрана и дорожный рюкзак вместе с ней. Время без двадцати девять. Парни пьют чай, доедая тирамису. Влад шутил, что Лёша сам уже скоро станет как тирамису. Лёша же фыркал и давил себе прыщи, появившиеся от того, что сладкого он переел. Влад радовался, что вроде как его старания не зря и может удастся вернуть Лёшу в прежнюю форму. Лёша в команде вообще перестал как-то шутить и был похож не на капитана, который был рядом с командой, а на аутсайдера, который каждый раз и не в тему. Влад это видел. И не только он. Остальные тоже были в курсе, но оставили возвращение Деревяшкина в разум на Влада. — Ты ляжешь пораньше сегодня. Нам нужно выспаться. — Ты останешься со мной? — У меня два условия. — Я вас внимательно слушаю, — Леша строит пиздец какой деловой вид и смотрит на Влада. — Во-первых, я сплю на диване, а во-вторых ты изо всех сил стараешься уснуть не под утро. Нам нужно пораньше встать, чтоб забрать мои вещи. Я предугадывал это и уже все собрал. — Владос, я тебя обожаю, — Деревяшкин улыбается как-то по-дурацки и Влад смотрит чуть недоверчиво. Взгляд его холодеет лишь на оттенок, а Лёша уже все понимает и добавляет, — Как друга. — и думает, что впредь надо следить за базаром при Владе. Через минут тридцать после душа Лёша спокойно лежит на кровати и вроде бы ничего не предвещает беды, но глаза не закрываются, а если и закрываются, то внезапно открываются. Он раздражается. Опять он не может уснуть. Режим сна сбит подчистую. Каждый раз, когда Леша просыпается и видит на часах, тускло освещающих комнату, что прошло тридцать минут, с момента, как он провалился в сон, он радуется этому как чему-то невероятному. Но после таких удачных тридцати минут, остальные полчаса проводил он в муках, попытках уснуть и смутных надеждах, что режим сна когда-нибудь да восстановится. На часах уже почти шесть утра. Вставать рано. Лёша решает выйти на балкон с кухни и в ужасном настроении встаёт, направляясь туда. Влад спит на диване в гостиной, укрывшись пледом, который предложил Лёша, а Деревяшкин завидует. Он бы все сейчас отдал, лишь бы поспать десять часов без перерывов и будильников. Леша подходит к плите и в кофеварку кофе выкладывает, после наливает воды в неё, закручивает и на огонь ставит. Сегодня в его организме кровь заменится на кофе. Он был готов выпить весь кофе из кофеварки. А ещё будет лучше, если б кофе было в ней десять литров. Лёша зевает и подходит к окну, приоткрывая его и вдыхая прохладный осенний воздух, немного вздрагивая от холода. Сзади слышится зевок и Лёша оглядывается и видит проснувшегося Влада, ещё сонного, который молча садится на диван в кухне. — Сколько времени? — Без десяти шесть. — Сколько ты спал? — Я не спал, — отвечает Лёша и выдыхает тяжело, — Я ворочался. — И как ты собираешься с ребятами доезжать до лагеря? — С Божьей помощью. И с надеждой, что Гориллыч ничего не вытворит с моим спящим телом. —Давай рядом сядем тогда? Ну я к окну, а ты рядом. На среднем ряду. — Ты уверен, что хочешь, чтоб я на тебе уснул? — Мне все равно. Но видеть тебя выжатым, как лимон я не хочу. Кофе закипает и Лёша выключает плиту, наливая кофе Владу, а сам достаёт из холодильника тосты, красную рыбу, яйца, листья салата и помидоры, чтоб сделать им обоим завтрак. Времени до выхода у них ещё два с половиной часа, чего с головой хватит на этот завтрак. Леша управляется с обоими сэндвичами минут за двадцать и подаёт их к столу и разливает оставшийся кофе, добавляя сливки и кипяток. За окном тучи и прохладный, даже немного пронизывающий, ветер, отчего Лёша вздрагивает и выходит на балкон, закрывая окно, после садится обратно и начинает с интересом есть блюдо. Последний раз Влад его таким видел, когда Лёша ел тирамису. А с учетом того, что Влад практически поселился у него, то весь холодильник был заставлен тирамису. Лёша радовался такому годовому запасу, а Влад охуевал, как в первого влезает… столько пирожных. И даже сейчас Леша встал и достал себе это пирожное, начиная уплетать его за обе щеки и запивать кофе. Влад же доел и предложил вымыть посуду, а Лёша пошел в ванну. На сборы ушло мало времени, ибо Лёша, будучи в контакте с Владом, только благодаря ему все успевал, пока сам переживал все, что случилось. Деревяшкин был безмерно рад такому другу. С ним действительно было комфортно, Лёша даже сказал бы «дома». Деревяшкин одевается в белую футболку, чёрные штаны и теплая куртка такого же чёрного цвета. Время уже без двадцати семь и парни выходят и идут домой к Владу забрать вещи и попить ещё кофе. Лёша даже не знает на что молиться больше: на такой желанный отруб и сон или на то, чтобы, наоборот, не уснуть и быть в курсе всего, а ещё не остаться разрисованным или измазанным чем-то. Деревяшкин знал, что Влад, даже будучи его близким, также не может не согласиться на шалость с парнями и он бы сам поучаствовал в таком, если б уснул кто-то другой, так что на это он просто закрывал глаза. Даже радовался немного, что сможет повзаимодействовать с парнями. Леша варит кофе на кухне, пока Влад переодевается. Лёша опять клюёт носом и, наверное, только запах кофе его будит. Попытки придумать что-то, чтоб разбудить себя, оказываются тщетными. Лёня только просыпается чуть-чуть, когда чувствует, как Влад легонько бьёт его по спине. — Не спать. Кофе сейчас заруинишь. — Угу.. — Лёша видит пену в турке и убавляет нагрев плиты, снимая с него турку и отставляя в сторону, ожидая, когда пенка осядет, чтоб довести до кипения кофе третий раз. Леша с горем пополам доваривает кофе и разливает его по чашкам, оставляя турку в посудомойке. — А я знаю как тебя разбудить, — попивает свой кофе Влад, — Но тебе это не понравится. — Блять, да мне похуй как. Делай что хочешь. Я на все готов. — Вот как… — Влад закидывает ногу на ногу и выдерживает паузу, деловито отвечая кому-то на сообщение и попивая свой кофе, заедая тёмным шоколадом, — Возможно Санечка Парадеевич будет слишком близко к твоему лицу, если начнет разрисовывать его вместе с нами. — Влад замечает, что как только он произносит его имя, Лёша прекращает пить кофе и начинает напряжённо на него смотреть, пока его лицо и уши стремительно краснеют. Деревяшкин сглатывает кофе и выдаёт свою базу. — Владос… — Что? — Иди-ка ты на хуй. — А ты сам к Санечке пойти не хо-..? — Влад не успевает договорить, как Лёша врубает на полную катушку своего внутреннего обидчивого «капитана команды». — Завали. Своё. Ебало. — Лёша быстро допивает кофе и видит лицо улыбающееся Влада. Своё корчит обиженное, начиная пытаться отойти от темы, — Пошли, нам пора идти. — Да давай ещё посидим, — Влад смеётся, видит впервые Лешу, настолько сильно корчащего обиженку, и начинает в группу парням снимать кружочки с обиженным Лёшкой, который то показывал факи, то слал Влада на хуй, пока последний спрашивал на что он обиделся. «Влад просто чёрт в своих гениальных идеях,» — думает Лёша и спустя час каких-то дурачеств, посылов, кружочков и дружеских приколов, пока они вдвоём собираются. Лёша до сих пор строит обиженку или игнорируя Влада или говоря ему, что он охуел и что он его никогда не простит. Парни ждут их около дома Данилы Гориллы, который является единственным обладателем водительских прав среди них. Парни жмут друг другу руки. Все. Кроме Сани и Лёши. У одного холодная и мнимая ненависть, медленно переходящая в сумасшествие, а у второго сильная неприязнь, скорее больше как моментами, а в остальном безразличие, больше похожее на комфорт, который пока что он не осознал. Сане до жути интересно, что ж такое задело этого идиота. Странно конечно, что отношение Парадеевича к Лёше резко как-то перешло на нейтральное, даже на интерес какой-то. Всей компанией продолжился угар над Лешей, у которого по сути не было выхода из машины и сидел он около окна, окружённый «шестью идиотами». Саня радовался, что он сидел на заднем сидении у противоположного окна с Ильёй и Фраме и просто смеялся со всего. Парни в моменте перестали шутить над Лёшей, который перестал концентрироваться на парнях и в итоге вырубился: ничего нового. В последнее время он спал только днями, а ночами только пытался спать. И безуспешно. Как и планировали парни раскрасить лицо Деревяшкину, так и сделали, нарисовав точку на носу и усы как у кота и начав расписывать ему лицу, делая разные надписи и рисунки. Фраметамер последний оставил послание на лице у Лёщи, написав «отведите к психологу» и внезапно протянув маркер Санечке. Который Парадеевич. И который был или не очень рад этой затее или же не рад писать что-то на лице Лёши. Выглядел он более сосредоточенным, чем остальные ребята, что немного удивляло Костяна, который снимал все на видео, ибо оно уже длилось дольше четырех минут и состояло только из коллективной мужской поддержки и подначиваний. Парадеев или аккуратничал чересчур или вовсе не хотел этого делать, но точно его медлительность не была понятна никому из сидящих в машине, кроме него самого. Саня подносит маркер к лицу Деревяшкина, ничего ещё не рисует даже. Казалось, он до сих пор думает над тем, что же можно нарисовать. Индюк тоже думал… и в суп попал. Саня же попал в достаточно неловкую ситуацию. Данила, будучи желающим знать что происходит на задних сидениях и таким же подначивающим как Фраме, слишком уж увлекся и наехал на кочку. Вся машина подскакивает. Рука Парадеевича дёргается, а на лице Леши появляется беспорядочная линия от уголка губ до глаза. Маркер вонзается прямо в глаз, пока Санечка ударяется головой о потолок машины и крепко сжимает маркер в руках, будто это самое дорогое, что у него есть. Мгновение лишь проходит и машину сразу два крика оглушают и гул смеха. — Сукин сын! — кричит Леша и хватается за глаз, слыша смех парней, — Кто эта сука?! — Данила, еблан! — Парадеев хватается за голову и опускается вниз, лишь бы с Лёшей взглядами не столкнуться, а не то испепелит Саню ещё его же капитан. — Сознавайся, кто сделал?! — громче всех смеялся Фраме, на которого сразу же обернулся Лёша, — Ты?! — Лёх, клянусь не я, — Ермолаев широко улыбается и продолжает смеяться со всеми остальными в минивэне. И понятное дело, что вождение этого минивэна уже никого не интересовало, даже Фурцева, который уже был за рулём. Новая кочка сопровождается отборным матом, адресованным водителю, недовольным бурчанием Данилы и изменением положений в пространстве ребят, в том числе и Саши с Лёшей, ибо их лица оказались на одном уровне, потому что Деревяшкин прижался изо всех сил к сидению, а Парадеева подкинуло и вновь он непроизвольно поднял голову, встречаясь взглядом с Лешей. Блять. Как же близко. Саня видит, как глаза Лешины вниз спускаются и, не думая, решает постебаться над Лешей, также как и Деревяшкин над ним. — Чего вниз смотришь? Сосать собрался? — Ты долбоёб? — Ты на вопрос не ответил, — предоставляет сухие факты Парадеев и тут Лёша начинает верещать на всю машину, прямо в лицо Саше, так, что Парадеевич отпрянул и уши закрыл. — Да это ты меня захуярил! Чего я тебе сделал-то?! Дурак, блять! Больно же! Все, отъебитесь все уже, — Леша к себе внезапно вернулся и начал вытирать лицо салфетками, стараясь избавиться от маркера, что на удивление получалось. Спасибо, что не перманентным. Всем стало ясно, что обиделся он не хило и в машине теперь стояла лишь оглушительная тишина. Санечку же оглушали собственные мысли и чувство вины, непонятно откуда взявшееся. Он разве хотел это делать? Вроде нет. Но все же сделал. Да и весело было. Почему все пошло не так именно в тот момент, когда он взял маркер и попытался что-то написать? Санечка ощущает, что внутри него будто огромный котел с кипящей водой. Внутри лишь гнев пылает алым пламенем. Впервые на себя. Не на Лёшу. Да ну нахуй, в ссорах с ним такое бывает? Вроде всегда наоборот было. Он злиться на то, что согласился на эту затею и даже понимает Лёшу. Конечно, среагировал бы он не так остро, но разозлился и сказал бы, это — да. Санечка внутри пытается себя успокоить и чувство вины липкое и противное, как болезнь, потушить. А потушить его можно только извинениями. И главное, чтоб извинения эти не переросли в очередной конфликт с характером этого бешеного обиженки-инфантила. И без помощи он бы не справился. Но нужен действенный способ и правильный человек, который знает триггеры Лёши и способен вывести его из себя как минимум. Парадеевич заходит в телеграмм и быстро набирает нужное имя.

paradeev1ch:

мне нужна твоя помощь.

frametamer666: я же правильно понимаю, что все опять завязано на ваших спецэффичных отношениях?

paradeev1ch:

всё верно.

можешь разозлить его, подключив остальных парней? наверняка он пойдёт в раздевалку отсиживаться и мы поговорим.

frametamer666: ты становишься похожим на его сталкера, уже знаешь что он делает, когда злиться

paradeev1ch:

не начинай. всего-навсего избавиться от проблем и наконец-то начать чувствовать себя в команде, а не на минном поле

frametamer666: ладно, твой план имба. я постараюсь, будь готов) Саня ставит реакцию на сообщение Фраме, сидящего рядом, улыбается ему и выдыхает, начиная выдумывать текст и писать в заметках извинения. Что-то не то лезло в голову каждый раз, а перед глазами вспышками появлялся каждый момент их вражды, в который Лёша был подозрительно близко к его лицу. Парадеевич так мучается ещё полпоездки, бесится на себя самого и в итоге бросает это занятие, надеясь сымпровизировать что-то. Все равно память у него не самая лучшая и текст из заметок он хуй запомнит, если уж стихи по литре ему даются только через микронаушник с класса восьмого ещё. Саня закатывает глаза и с некой радостью внутри понимает, что они приехали скорее всего. Для него это вдвойне волнительно, потому что взял с собой тот самый подарок, который не принял: кроссовки. Непонятно от кого они, но они безумно желанные и дорогие. Парадеев взял их как бы на удачу. Он будет трепетно к ним относиться на тренировках. И не только. Потому что пока собирался упаковал их в отдельный пакет и не целофановый, а вакуумный с застежкой и положил их в лучшее место в сумке, при этом предварительно протерев. Он об этом подарке так и не сказал никому, кроме Ильи. Странно все это… и любопытно. Он любит головоломки и, наверное, подумает об этой новой любимой вещице перед сном с благодарностью таинственному дарителю.

***

frametamer666: у нас полная готовность. ты на месте?

paradeev1ch:

бегу!

И он действительно бежал из другого крыла корпуса, в котором он поселился с Илюхой и Фраме. Их расселили по три человека вместе и с другими ребятами. С Владом и Лешей поселился Ярик, а с Данилой и Костей — Данон. Те самые ребята с соревнований, которые тоже были в одной команде, правда у них она была в несколько раз меньше. Саня был рад, что поселился в комнате со «своими», ибо к Данону он относился до сих пор несколько предвзято, а Ярика он не знал вообще и знакомиться не очень-то хотел, вспоминая летний инцидент. Ноги уже устали безумно, но тело на автомате несётся вниз по лестнице, чуть ли не летит. И добегает за считанные минуты до раздевалки, из которой уже все ушли, а он опоздал, потому что кроссовки новые зашнуровывал. И делал это настолько бережно и аккуратно, что сам не заметил, как прошло минут десять спустя как из комнаты вышли Илья и Санечка. Парадеевич успел. Он ворвался в раздевалку до того, как в ней появился Леша и встал между двумя шкафами. Сам не понял, что его там не видно, но отдохнуть нужно будет. В коридоре послышались шаги, а на телефон Сани пришло новое уведомление, которое он на скорую руку посмотрел. frametamer666: жди. должен зайти сейчас. В раздевалке опять беспорядок. Все становится кувырком, как только Леша заходит туда и ударяет кулаком в стену. — Да заебали! Идиоты.. И Илюха достал, и Фраме, и Гориллыч и этот ебучий…! — он не успел договорить. Шепот из темноты перебил. — Лёш, прости, — Саня выходит из своего убежища и кладёт руку на плечо, ощущая напряжение в теле Лёши. Впервые это не удар и не показушное рукопожатие для директора. — Отсоси, потом прощения проси! — брыкается Лёша и взяв Саню за руку прижимает к шкафу. — Вот как… — Идиот, за что ты хотел изви…?! — Лёша хотел было договорить, но увидел, как Саня спускается вниз по стенке, после чего ловит его вайб и также шепотом его спрашивает, — Сань, ты еблан? — Делаю все как ты просишь. — Я не просил, я психовал. Придурок, я на эмоциях что угодно могу сказать, но теперь я знаю точно, что ты по парням. — А я знаю точно, что ты тоже мог бы быть вполне. — Чего блять? — его голос повышается. — Просто надо на все мои вопросы отвечать было в машине, Лешенька. Лешу сводит с ума этот шёпот ебаный. Саню прикалывает этот стиль общения. Кажется, он нашел способ загасить или хотя бы временно заткнуть Лёшу. Он правда не знал, как остановится теперь, пока Деревяшкин был или в недоумении или в жесточайшем ахуе. Или всё вместе. Жалко, что в темноте хуй прочитаешь что у него там на лице написано. — Лёш, чего замолчал? — Ничего. Думаю, какой рукой разбить тебе ебальник. — он пока что держится, отвечает также. Саня думал, что его прикончат у этих шкафчиков, а этот инфантил даже не совсем понимает какую эмоцию юзнуть и какого кринжа выдать. Вот это да. Охуеть. — Какой ты нервный, хочешь массаж? — А ты хочешь на хуй пойти? — Ради тебя на всё готов. — Да блять! — в голове у Лёши нихуя не укладывалось, кроме бархатистого приятного голоса. Так, что он даже злиться начал и подумал, что это пранк от ребят, — Значит ты! Слушай сюда! Или ты начинаешь общаться со мной нормально или… — взгляд его мельком скользит по полу и замечает кроссовки… Ебучие. Кроссовки. Его подарок. Лёша затыкается. Саня же не понимает, чего он так завис и куда он смотрит. — Или? Что ж ты мне предлагаешь? — Ничего. Кроссовки классные. Давно себе такие хотел. — Хочешь отдам? — Тебе идут. А мне нужно успокоиться. Иди на тренировку, скажи тренеру что мне плохо. — и Лёша выходит из раздевалки. Понятным для Сани ничего не остаётся: простил его Леша или действительно надо сосать? Вот в чём вопрос! Но не меньше его волновала такая странная реакция на кроссовки. Да ну нахуй! Лёша и сказать ему комплимент?… Он безусловно говорил комплименты. Всем. Кому угодно, но не ему. Девушкам, парням, учителям, тренеру, даже соперникам, но не ему… «А чем я хуже?» — внутри звучал этот вопрос всю тренировку. Лёша стал замечать всех, кроме него. Даже после разговора в раздевалке понятнее ничего не стало. Вопросов появилось только больше. Следующие несколько дней Саня наблюдал за его поведением, в большинстве своем отстранённом, даже с командой. Хотя он их хотя бы замечал, но был или слишком уставшим или не желал общаться по непонятным причинам. С тренером у него начали налаживаться отношения, ибо он начал показывать новые результаты. Соперников он даже как-то легче воспринимал. Бегал с ними, соревновался. Реагировал на всех. Но не на Сашу. В последний раз он реагировал на него только в раздевалке. В голове вновь зреет идея. Санечка приходит раньше всех утром на пробежку в зале. Даже раньше Лёши. И… не бегает. Он стоит между шкафами и ждёт его. Стоит и ждёт. Стоит и надеется, что он придет. Стоит и хочет, чтоб Лёша отреагировал на него. Хотя бы обозвал. Стоит и злится на себя за то, что хочет реакции его. Такой желанной. Такой искренней и искромётной. Такой бешеной, будто вихрь, сносящий все на пути своём. Был он откровенно говоря похож на наркомана, ищущего деньги на новую дозу. Санечка уже хуеву тучу времени стоит в темноте. Стоит и ждёт. Стоит и слышит шаги в коридоре. Дверь открывается. На пороге появляется долгожданный гость и закрывает за собой дверь, начиная переодеваться. Как только он заканчивает переодеваться из темноты опять слышится этот проклятый шёпот, будто на место это наложили заклятие и теперь там всегда стоял ебучий Парадеевич и говорил этим ебучем приятным на слух картавым шёпотом. — Пробежимся, Лёшенька?