Сломанная судьба

Сырость убежища была давно ей знакома. Ощущение, когда лёгким всегда не хватает кислорода, словно их сжали стальными тисками. Темные коридоры с едва светящимися лампочками, холодные каменные стены, нередко покрытые изморозью в зимние дни. Наоми помнит, как оказалась здесь первый раз, с трудом подавив хохот, чтобы не высказаться о типичном злодейском логове, где нет никакого комфорта. Но все же, это место стало ей домом. А собственная повязка куноичи из деревни волн, перечеркнутая по центру — символом, что она принята в семью. Жестокую и беспощадную, но все же семью. В целом, к Наоми относились нейтрально. Конан часто заходила к ней, если удавалось, поговорить о девичьих глупостях и была даже рада, что у них появилась ещё одна девушка. А Кисаме открыто ненавидел ее за то, что остался без напарника в роли Итачи. Однажды, после небольшой драки, произошедшей из-за вспыльчивости акуленка, Наоми спросила Учиху, почему он не остался с ним. Но ответом ей послужил холодный взгляд красных глаз, после чего, она не пыталась узнать правду. И ее техника здесь не была решающим фактором. — У нас есть сутки, чтобы отдохнуть и отправиться на новую миссию, — Итачи вошёл без стука. Наоми сидела на кровати поджав колени. На плечах теплое одеяло, которое никак не помогало согреться. — Ладно, — коротко ответила девушка, продолжая смотреть в одну точку, не в силах повернуть голову. — Куда на этот раз? Учиха промолчал и это молчание напомнило Наоми о том, что времени не осталось. — Он убьет тебя? — Надеюсь. Девушка вздрогнула, почувствовала, как мороз пробирается все глубже, покрывая все внутренности коркой льда. Это было невыносимо, проживать каждый день как последний, привыкнуть и верить, что таких дней будет ещё много. А потом он действительно наступит, без шансов остаться в живых. — Как глупо, владеть бессмертием, но не иметь сил спасти дорогого человека, — она вытянула ладонь перед собой, рассматривая линии. — Я дорог тебе? Итачи не двигался, продолжал стоять у двери, словно боясь сократить дистанцию. Он не мог видеть Наоми, лишь очертания, силуэт в свету его Шарингана. Но ему бы хотелось увидеть ее настоящую, особенно сейчас. Наоми не могла ответить ему. Слова встали комом в горле, душив ее не слабее удавки. Она никогда не думала о том, какой будет не жизнь после. Останется ли она в организации или уйдет куда-нибудь далеко, где никто не узнает в ней опасную преступницу. Сможет ли продолжать бороться, когда сил не останется даже дышать? Наоми боялась об этом думать, оттягивая момент, говоря самой себе, что сейчас не время. Но время уже пришло и с ужасом, девушка понимала, что не справиться в одиночестве. Она сломана, разбита на части, которые невозможно склеить и единственное, что удерживает от падения — это дорогой ее сердцу напарник. — Уходи, — сипло произнесла Наоми, прижимаясь к холодной стене. И он ушел, напоследок горько усмехнувшись.