Сломанная судьба

Пустынное, бескрайнее поле раскинулось на мили вперёд, освещаемое тусклым светом полной луны. Слабый ветер подхватывал лёгкие лепестки ромашек, раскидывая их по округе. Тихий шелест зелёной травы перебивали громкие трели сверчков. Вдалеке, за густым лесом, виднелось алое зарево пожара. Черный дым клубами уходил вверх, сливаясь с чернильным цветом неба. Лёгкий запах гари вился вокруг, оставаясь горчить на губах. Итачи шел по тонкой тропе, скрывая лицо за широким воротом плаща. Его пальцы заледенели от ночного холода, но мужчина не обращал на это внимания, задумавшись о выполненном задании. Оно было лёгким, даже слишком, нукенин давно перестал что-либо чувствовать, убивая невинных. Его учили быть жестоким на протяжении всей жизни, не давая малейшего шанса быть кем-то другим, быть человеком, а не оружием. Ветер пронесся мимо, принося ночную прохладу. Он пролетел мимо длинного подола плаща, коснулся холодным поцелуем щеки и улетел прочь, танцуя с белыми ромашками. Наоми стояла на месте, не в силах идти дальше. Каждое движение пробуждало в ней отчаяние в котором она захлебывалась. Так легко убивать, и так сложно простить себя за этот поступок. Девушка подняла голову, смотря на далёкие точки, мерцающие на небосводе. Холодный, неяркий свет далёких звёзд был свидетелем ее деяний, а шелестящий, ночной ветер, стал слушателем ее исповеди. Солёные слёзы катились по щекам Наоми, падая на остывшую землю. Итачи шёл впереди, не оборачиваясь. Он мог заставить девушку успокоиться, забыть о случившемся и сделать так, чтобы она смогла жить дальше без ночных кошмаров. Но она никогда не позволяла ему этого сделать. Ей нужно было прощение, не от богов, не от людей, а от самой себя. Она была жестокой, чёрствой и холодной для всех окружающих, но только не для Итачи. За каждым убийством скрывались молчаливые истерики в глазах девушки. Она рыдала ночами на пролет, бесшумно, продолжая идти строго по следу напарника, смотря в бескрайнее небо и ища свое место среди звёзд. — Ты хотел бы прожить свою жизнь иначе? — её тихий голос, был похож на шелест осенней листвы. Итачи остановился, всматриваясь во тьму перед глазами, всеми силами стараясь увидеть хоть что-то, кроме непроглядных теней. — Нет, иначе, это был бы уже не я, — он говорил спокойно, даже обыденно. — Если моя судьба сложилась подобным образом, значит так было нужно. — Ты веришь в судьбу? — девушка слабо улыбнулась. — Я верю в то, что мы сами её строим, — Итачи сдала шаг вперёд, протягивая два пальца и касаясь ими лба напарницы. — И я выбрал свой путь. В этом жесте, было что-то личное, особенное, но Наоми не могла описать словами, что чувствовала в этот момент, когда мужчина едва касался ее пальцами. Возможно, она чувствовала себя маленькой и хрупкой, крохотным муравьём которого легко задавить. — Ты знал, что мы придём именно в эту деревню? — едва слышно спросила девушка. Она увидела как слабая улыбка сходит с лица мужчины, оставляя после себя несколько морщин вокруг уголков рта. Итачи повернулся в сторону пожара, глубоко вдыхая жжёный воздух. — Знал, я просил Пейна заменить тебя на этой миссии, но ему показалось отличной идеей заставить тебя убить остатки своего клана, тех немногих, кто знал о кеккей генкай. — Только главная ветвь могла пользоваться этой техникой, а те кого мы убили, не могли забрать жизнь даже у курицы, — девушка сжала кулаки. — Я не чувствую сожаления, нет, они мне чужаки, никогда не видела их лиц, но эти люди не заслужили быть мёртвыми. — Не мне тебя утешать, — хмуро ответил Итачи, стараясь поставить точку на этом разговоре. Слабость навалилась на мужчину внезапно, принеся с собой жгучую боль в мышцах и неприятные ощущения в лёгких. Он продолжил медленно идти, не обращая внимания на неудобства. Болезнь прогрессировала все быстрее, с каждым использованием шарингана, он чувствовал, как умирает изнутри. Наоми замедляла течение болезни, возможно, отдай она свою жизнь в обмен на его, то Итачи смог бы исцелиться полностью. Но он не хотел жертвовать кем-то ради себя. Теплая ладонь легла на плечо мужчины. Девушка подошла сзади, неловко обнимая его за талию и опуская голову на спину. — Мне нужна всего минута, — пробормотала Наоми, чувствуя жар исходящий от напарника, он температурил. Итачи положил свои ладони на её руки. Секунды летели с бешеной скоростью, а ему так хотелось, чтобы этот момент продлился дольше. Маленькая слабость, о которой никто, никогда не узнает. Тепло чужого тела, приятное и согревающее его холодное сердце. Он не знал какие цели преследует Наоми, обнимая его или целуя в те короткие моменты, когда никто не видит. Итачи не хотел спрашивать, да и эти разговоры были совершенно лишними. Он боялся разрушить эту хрупкую нить, связывающую их вместе. Пусть лучше она молчит, но имеет смелость подойти а нему вот так просто, прижаться всем телом и забыть о мире вокруг. — Если бы мне предложили прожить свою жизнь иначе, я бы отказалась, — несмелый, тихий шепот девушки, развеял ночную тишину. — Моя жизнь была слишком одинокой раньше. — Наоми... — Просто молчи, ладно?