262 Days | 262 дня

      Плененный              День 1              Оглядывая зал суда, я понимаю, к чему все идет, и что ничего хорошего из этого не выйдет. Никто не смотрит мне в глаза, что является верным признаком того, что все они считают меня виновным в убийстве Альбуса Дамблдора. Я знаю, о чем они думают: «На что еще он способен?»       К сожалению, мой суд состоится после суда над отцом, потому что в Визенгамоте сейчас неспокойно. Им нужен козел отпущения. Кто-то для примера. Кто-то, кого сделают крайним. А кто может быть лучше, чем Малфой?       Люциус уже умудрился вывернуться из лап правосудия, даже зная, что это нанесет еще больший удар по мне, его единственному сыну. Сейчас он свободно сидит рядом с матерью в другом конце зала суда. Я наблюдал за ней, пока заполнялись места, пытаясь запечатлеть в памяти каждое едва заметное выражение ее лица. Мне нужно будет за что-то держаться, когда за мной придут дементоры.       Раздается стук в дверь, и мое внимание привлекает бормотание. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на того, кто поднял эту шумиху и привлек внимание всех вокруг, и это девочка, которую я едва узнаю. Ну, она совсем не похожа на девочку — скорее на женщину.       И тут я понимаю. Это ты. Гермиона, черт возьми, Грейнджер.       Не знаю, как долго я смотрю на тебя с открытым ртом, но я пленен каждым твоим движением. Ты проходишь в мою часть помещения и делаешь вид, что усаживаешься со стопкой бумаг в руках. Ты разглаживаешь складки на своей мантии, которая, я думаю, стоит дороже, чем ты можешь себе позволить. У тебя такой вид, будто ты здесь для того, чтобы произвести на кого-то впечатление.              Что ты здесь делаешь?              Я чуть не задал этот вопрос вслух, но с тех пор, как оказался под каблуком у Темного лорда, я научился держать свои мысли при себе. По веселью в твоих глазах я вижу, что ты все равно знаешь мой вопрос. Ты одариваешь меня легкой полуулыбкой, и это выводит меня из себя. У тебя всегда это хорошо получалось.       Ты то и дело касаешься своих уложенных волос, и я уверен, это потому, что ты не привыкла, чтобы они были уложены в прическу. Я годами безжалостно дразнил тебя из–за них, но на самом деле мне нравится видеть твои волосы дикими и свободными — они тебе идут. Ты не похожа на себя с такими туго стянутыми волосами.       Каким-то образом это помогает осознать, что ты изменилась, так же как и я. Ты уже не та девочка, которую я знал в школе. С тех пор мы прошли через ад и вернулись обратно.              Итак… кто ты теперь? Ты та, кого я хочу узнать?              Мне требуется больше времени, чем следовало бы, чтобы осознать, что Гермиона Грейнджер, защитница угнетенных, делает на моем суде — что в этом случае я — угнетенный.       Что ты здесь, чтобы спасти меня.       И ты подготовилась.              …              Я не могу поверить, что выхожу из зала суда свободным человеком. Ты быстро ушла, и я вижу, что ты уже почти в конце коридора. Было бы невежливо кричать вслед, но также было бы невежливо не поблагодарить тебя.       Мне следует прислать тебе сову попозже. Может, мне стоит сделать что-то большее.       Я мог бы пригласить тебя на ужин? Может, это было бы слишком странно.       Смогу ли я нормально улыбаться, а не ухмыляться, как раньше? Может, мы могли бы посмеяться над всем этим. Может быть, мы могли бы забыть всю нашу историю и просто… быть.       Может быть, мы могли бы пойти куда-нибудь в уединенное место и узнать друг друга получше, в первый раз. Может быть, ты бы распустила волосы ради меня.       Может быть, я бы узнал о тебе больше, как сделал это сегодня. Какая ты страстная, и как ты все еще производишь впечатление на других людей. Насколько ты целеустремленная и как планируешь использовать свои идеальные результаты ЖАБА в своей карьере. Как тебе удается выглядеть такой сияющей в плохо освещенном зале суда.       Может быть, после того, что ты сделала сегодня, мама и папа не будут так сильно возражать против того, что ты грязно магглорожденная. Я все еще не могу поверить во все свидетельские показания, которые ты собрала в мою защиту. Я, возможно, никогда не забуду, как упорно ты боролась за то, чтобы я был свободен. Я хочу быть достойным твоей веры в меня. Я не идеален, но я мог бы стать лучше… для тебя.       Может быть, мы могли бы даже…              Подожди секунду.       К кому это ты идешь?       О, конечно.       Уизел.              Этот нищий болван — твой парень, не так ли? Забавно, я всегда думал, что вы с Поттером вместе. Может быть, поэтому я никогда не обращал на тебя внимания.       Что ж, теперь ты определенно в поле моего зрения, Грейнджер. Я не знаю, почему я столько лет презирал тебя. Теперь я вижу, что ты прекрасна, как внутри, так и снаружи. И тебе явно суждено творить великие дела.       Конечно, тебе рядом нужен хороший волшебник — партнер. Кто-то, у кого есть связи, чтобы иметь выход на нужных людей. Кто-то, кто может не отставать от тебя. Кто-то, кто на самом деле сдал ЖАБА. Кто-то, кто может позволить себе костюм.       Что ты вообще нашла в этом идиоте?       Меня сбивает с толку, что самая умная ведьма своего возраста встречается с самым тупым волшебником. Рональд Уизли никак не может быть твоим будущим. Я не могу представить, чтобы ты жила в лачуге с ним и десятком его рыжих малышей. Это было бы такой тратой времени!       Да, я думаю, что позже пришлю тебе сову. Чтобы ты знала, что у тебя есть варианты.              Пленница              День 1              Я просыпаюсь с жуткой головной болью и, недовольно ворча, переворачиваюсь на бок. Я совсем не удивлена, что у меня похмелье в первый день Нового года, но я удивлена, что отключилась на вечеринке у Блейза Забини. Это единственное объяснение, почему я понятия не имею, как я сюда попала и где вообще это «здесь» находится.       Я знаю, что это не моя кровать, потому что она кажется мне слишком роскошной. Я протягиваю руку, чтобы потрогать Рона, но кровать пуста, что странно. Это не похоже на моего жениха — рано вставать.       Где он? Где я?       В комнате очень темно. Даже когда мои глаза привыкают к свету, я почти ничего не вижу за пределами кровати. И хотя я ее не вижу, по ощущению застиранной магловской фланели я понимаю, что на мне моя любимая пижама.       Нужно использовать люмос.       Где моя волшебная палочка?              — Акцио, палочка.              Ничего.              — Акцио, палочка.              Почему ничего?              Голова раскалывается, но мне удается сесть, прислонившись к мягкой спинке кровати, и попытаться собраться с мыслями. Я напрягаю затуманенный мозг, но не могу вспомнить отсчет до нового года. Должно быть, у меня в памяти пробелы — от алкоголя или от волшебной палочки?              От этой мысли бегут мурашки. Я начинаю думать, что попала сюда не по своей воле.              …              Наконец-то включается свет.       Я несколько раз обвожу взглядом свою клетку в темноте, но до меня не доходит, пока я сама не вижу стеклянные стены. В тени стоит мужчина.       И тут я понимаю. Это ты. Драко, чертов Малфой.              Не так уж удивительно видеть тебя стоящим там. В конце концов, ты рассказывал мне об этом месте. Ты рассказывал мне о том, каким адским было для тебя лето перед шестым курсом. Старая добрая тетушка Беллатриса готовила тебя стать Пожирателем смерти, и это было мучительно. Всякий раз, когда ты проявлял слабость, она запирала тебя в клетке, блокирующей магию, в подземельях твоего собственного поместья, чтобы показать тебе, каково это — быть грязным магглом. Быть как я.       Я вспомнила о клетке, которую ты описал, когда исследовала помещение руками. Я все равно задыхаюсь, увидев тебя.              — Драко! — я соскакиваю с кровати и подбираюсь к стеклу. — Ты меня слышишь? Где мы? О, слава Мерлину, ты нашел меня!              Ты просто продолжаешь стоять там, совершенно неподвижно. Ты не пытаешься отчаянно помочь мне выбраться, как следовало бы. От твоей грустной, виноватой улыбки у меня мурашки бегут по спине.              — Гермиона… — говоришь ты.              Нет!              — Что? — кричу я. — Что?.. Нет, я… Драко? Что…? — я запинаюсь на словах, мой мозг дает сбой.              Я не могу осознать тот факт, что тот, кого я называю близким другом, может быть моим похитителем. Даже если этот друг также был школьным хулиганом, задиравшим меня. Просто должно быть другое объяснение.              — Прости, — говоришь ты, и эти слова бьют меня, как пощечина. — Я бы хотел, чтобы был другой выход.              — Что? — я стучу в стекло. — Пожалуйста, выпусти меня отсюда, Драко!              — Я не могу, — говоришь ты, печально качая головой. — Прости.              — Что происходит? Кто-то заставляет тебя это делать? Почему.. — и тут мое тело предает меня, и я начинаю всхлипывать, прежде чем успеваю задать еще какие-нибудь вопросы.              — Ш-ш-ш, — говоришь ты, наконец, подходя ближе к барьеру между нами. Ты прижимаешь свои руки к моим, лежащим на стекле, и я должна отстраниться, но прямо сейчас мне нужно утешение. — Все будет хорошо, Гермиона. Здесь ты в безопасности. Я не причиню тебе вреда.              Я начинаю паниковать, потому что даже не подумала об этом. Почему-то твои слова о том, что ты не причинишь мне вреда, приводят меня в ужас при мысли о том, что именно ты планируешь со мной сделать.       Я помню, как ты говорил, что те ночи, когда Беллатриса запихивала тебя в эту магическую клетку, были одними из худших в твоей жизни. Почему ты так поступил со мной?              — Я… ты … что … почему… — бессвязные слова вырываются вместе с выдохами.              — Могу я войти? — спрашиваешь ты.              Я даже не могу понять этого вопроса.              — Что?              — Похоже, у тебя паническая атака. Могу я войти к тебе?              Я все еще не могу понять. В этой клетке нет двери, и я не могу выйти, так как же ты собираешься войти? На мой вопрос сразу же приходит ответ, когда ты аппарируешь прямо ко мне. Я вздрагиваю, когда твои руки хватают меня за плечи.              — Просто дыши, — говоришь ты, как будто это легко.              Я хватаю ртом воздух, пытаясь оттолкнуть руки, которые так часто утешали меня. Но ты слишком силен и продолжаешь держать меня.              — Вдох — выдох, — спокойно повторяешь ты.              Я начинаю слушать и следовать твоим инструкциям.       Вдох.       Выдох.       Вдох.       Выдох.       Кажется, что проходит целая вечность, но я, наконец, снова начинаю нормально дышать. И сразу снова начинаю плакать, у меня перехватывает дыхание от небольшой икоты.              — Шшш. Все будет хорошо, Гермиона, — повторяешь ты.              Ты ведешь меня обратно в постель, и я не знаю почему, но я позволяю тебе уложить меня на матрас. Я должна расцарапать ногтями твое лицо. Я должна оттолкнуть тебя. Я должна сопротивляться.              Я под заклятьем? Мне казалось, ты говорил, что в этой комнате, которую создала Беллатриса, нельзя колдовать?              — Просто отдохни немного, хорошо? — говоришь ты, укрывая меня пуховым одеялом. Ты достаешь носовой платок и вытираешь мои слезы.              Я чувствую себя обездвиженной. Я застываю на месте, глядя на тебя снизу вверх. Это может быть магия, а может, страх.              — Я оставлю тебе сэндвич и немного воды. Теперь я понимаю, что мне следовало оставить для тебя лампу здесь, прости. Наверное, было страшно ничего не видеть.              Ты наколдовываешь прикроватный столик с лампой и стаканом воды. Я в шоке наблюдаю, как ты творишь беспалочковую магию, как будто это ничего не значит. Ты знаешь, как усердно я пыталась научиться. Я не могу ответить; я просто наблюдаю и жду, что ты будешь делать дальше.              — Я вернусь завтра, — говоришь ты.              С этими словами ты аппарируешь из комнаты, которая, как ты однажды сказал, блокирует магию. Может быть, на самом деле она блокирует использование волшебной палочки?       В конце концов, я засыпаю с включенной лампой.