Гарри Поттер и двое из России

Вторые сутки аврорат стоял на ушах. Произошедшее на Турнире Трех Волшебников выбило всех из колеи. Барти Крауч-младший оказался на свободе, почти год находился под оборотным зельем, скрываясь под личиной Аластора Грюма, убил собственного отца, а затем превратил Кубок в портал, в чем и признался профессорам и директору школы Чародейства и Волшебства под сывороткой правды. «Просто не укладывается в голове». Уилсон Уорингтон отложил рапорт и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза. Он не спал больше суток и выглядел, мягко говоря, помятым. Допросы выматывают. К слову, Барти Крауч-младший на последнем допросе, с которого полчаса назад Уорингтону принесли документы на подпись, рассказал все то же самое. Главный следователь аврората еще раз взглянул на бумаги. Бумажной волокиты, подписей, составлений протоколов еще на три часа работы, не меньше. Он тяжело вздохнул и, взяв перо, принялся расписываться на каждой бумаге. Занятие, конечно, рутинное, но зато можно погрузиться в свои мысли или вообще ни о чем не думать, позволяя голове хоть немного побыть пустой. Вдруг в дверь его кабинета громко постучали и Уорингтон, тяжело вздохнув, проставляя на очередной бумаге печать, которая оставила на пергаменте красный след, произнес: — Войдите! В кабинет вошел Тернер — начальник отдела быстрого реагирования. Уилсон поднял на него глаза и прочитал на его лице смесь шока и предвкушения. — В чем дело, Стэнли? — Не поверишь! Николсон только что сообщил, что пришли результаты по нашему запросу. Найдены совпадения по отпечаткам.

***

— Фил, я прошу тебя еще раз хорошенько подумать и постараться вспомнить, что же все-таки произошло на Турнире, — проговорил Дамблдор, посмотрев на парня поверх очков-половинок. — Нам важно знать. — Я в сотый раз повторяю, что ни черта не помню с того вечера, — чуть не срываясь на крик, рявкнул Фил, которого задолбал этот допрос с пристрастием. — Я могу принести одно зелье… — медленно проговорил Снегг, и его черные глаза зло сверкнули. — Не думаю, что в этом есть смысл, Северус! — воспрепятствовала Эвелина. — У мальчика шок! Не удивительно, что его разум пытается защититься! — Я согласен с Эвелиной, — проговорил директор и снова посмотрел на Фила. — Если ты все же сможешь что-нибудь вспомнить, дай мне знать, — Дамблдор подмигнул Филу и поднялся с места, уводя за собой Снегга с Эвелиной. Как только двери больничного крыла захлопнулись, Фил откинулся на подушки и, зажмурившись, принялся тереть виски. Он помнил все, но картинки перед глазами были какие-то размытые, а когда он пытался рассказать о произошедшем, то все мысли куда-то пропадали, оставляя вместо себя пустоту. Тупо белое полотно. Точка. — Так, на вот, выпей, — из-за ширмы показалась мадам Помфри с подносом. — Что это? — недоверчиво спросил Фил, посмотрев на зелье. — Тонизирующее зелье, — улыбнулась колдомедик. — Ты пока еще довольно слаб. — А можно я просто уйду? — Вот выпьешь зелье и если я увижу, что ты перестал быть похож на умирающего лебедя, то к полудню выпишу тебя. Фил обреченно вздохнул и залпом осушил стакан с кисловатым на вкус зельем.

***

— Почему ты не дала мне напоить его сывороткой правды? — спросил Снегг, провожая Эвелину Виевну до гостевой башни. — Потому что он не преступник и ему нечего скрывать. Ты же сам видел, что он пытался вспомнить, но не мог! — Меня поражает то, как ты до последнего борешься за его непричастность к произошедшему. — А что мне остается делать?! — вспыхнула Эвелина. — Поверить в писанину полоумной журналистки?! Надо же додуматься написать такое! — Эвелина открыла окно и достала из сумочки пачку сигарет. — Филипп Волков похитил студента Хогвартса! — Он мог действовать с подачи Крауча-младшего. — Барти бы сознался под сывороткой правды! — И тем не менее, статья навела шум. Если бы ты была на сто процентов уверена в том, что Волков чист перед законом, то не стала бы мне препятствовать. — Прекрати уже, Северус! — Эвелина Виевна зло вжала менее чем на половину выкуренную сигарету в подоконник и быстро, насколько позволяли каблуки, зашагала прочь. — Эвелина, остановись! — крикнул Снегг, и направился за ней. Догнав ее, профессор схватил женщину за локоть. — Не прикасайся ко мне! — Эвелина тут же выхватила палочку, наставив ее на Снегга. — Опусти палочку, я не сделаю тебе ничего плохого, — процедил профессор зельеварения. — Считай, что уже сделал. Можешь забыть о моем приглашении приехать к нам с Лилией этим летом. — Эвелина… — Замолчи, Северус, — прошипела она. — Я ни за что не позволю кому-либо заставлять меня усомниться в своем, хоть и бывшем, ученике. Фил не способен на подобное. — Просто скажи мне, почему ты так печешься о его будущем?! Не каждую душу можно спасти. — Потому, что я живу ради таких детей. Только и делаю, что даю им надежду на то, что из любого дерьма можно вылезти. — Рано или поздно Волков сорвется в пропасть, пойми ты уже наконец! Раз ты так хотела ему помочь, то почему отправила его сюда? — глаза Снегга заметали молнии. — Потому, что не сделай я этого, он бы уже давно в нее сорвался. И Алису бы с собой затянул. Школа закрытого типа, нет соблазнов в виде наркотиков и мелкого криминала. Я слишком много раз ловила его в падении на дно и мне просто нужен был повод, чтобы отправить его учиться сюда. И я искренне верю в то, что мое решение было правильным. — Не думаю, что я могу согласиться с этим, — губы профессора превратились в тонкую линию и он запахнулся в свою мантию, сложив руки на груди. Эвелина Виевна посмотрела на него взглядом, полным разочарования, и тихо произнесла, будто бы сама не веря в то, что способна такое сказать: — Твою я, кстати, тоже попыталась спасти. Да, видно, не каждая душа этого хочет. Она резко развернулась и с прямой, как стрела спиной, зацокала каблучками в сторону входа в гостевую башню. Снегг все так же продолжил стоять, смотря ей в след, чувствуя, как с каждым ее шагом, щемящая, давно забытая ему боль в сердце становится все сильнее. Боль от разочарования в нем, которое он поселил в сердце дорогого ему человека.

***

— Фил, — тихо позвала его Алиса, как только он вышел из больничного крыла. Он остановился и медленно оглянулся на подругу. Та стояла, прижавшись спиной к стене, неподалеку от дверей, и как только их взгляды встретились, медленно подошла к парню и крепко обняла его. — Меня мадам Помфри перестала пускать к тебе. Прости, что не пришла, как только ты пришел в себя, — Фил погладил ее по спине и почувствовал, как плечи девушки затряслись в беззвучном плаче. — Эй, ты чего? — Я так переживала за тебя, — давясь всхлипами, прошептала Алиса. — Ну… Я же здесь и со мной все в порядке. Не плачь, прошу тебя. Алиса уткнулась ему в плечо, и он почувствовал, как футболка в этом месте вмиг стала мокрой. — Ты в курсе, что единственная девушка, которой я позволяю размазывать по себе сопли — это ты? — прошептал он подруге на ухо и почувствовал, как та улыбнулась. — Ничего я по тебе не размазываю, — прогнусавила Алиса, шмыгнув носом. — Ага, я слышу, — с улыбкой произнес парень и погладил подругу по голове. Они простояли так еще минут пять, пока их не заставил отпрянуть друг от друга звук торопливых шагов. Через мгновение из-за поворота показалась профессор МакГонагалл, вид у нее был более чем взволнованный. — Мистер Волков, хорошо, что я вас застала, — проговорила декан факультета и, посмотрев на Алису, которая украдкой пыталась вытереть слезы, резко изменилась в лице, взглянув на студентку с сожалением. — Я понимаю, что произошедшее на Турнире стало для вас ударом и вы не хотите об этом говорить, но может быть вам все же удалось хоть что-то вспомнить? — Нет, профессор. Я не помню ничего. Абсолютно, — последнее слово он произнес немного раздраженно, и МакГонагалл, почувствовав это, резко сникла. — Дело в том, мистер Волков, что Поттер рассказал нам о произошедшем, но… — она замялась, — в это довольно сложно поверить. Вы — единственный свидетель. — Я уже сказал, что ничего не помню! Прошу вас, оставьте меня уже в покое! — рявкнул Фил и зашагал прочь. Внутри клокотала злоба, а от ощущения беспомощности хотелось взвыть. — Волков, остановись! — Ржевская, ну что еще?! — сорвался на крик парень. — МакГонагалл! Ты накричал на нее! — выпалила Алиса. — Я все понимаю, но неужели она заслужила? Мы тут себе места не находили, пока ты был без сознания, а ты… — Кончай лечить меня! Если бы я хоть что-то помнил, то смог бы об этом рассказать. Белый лист Ржевская. Все. И нихуя больше. — Ну, может быть, ты хочешь от них что-то скрыть и на самом деле все иначе? — тихо, будто бы стыдясь своего вопроса, произнесла Алиса, заламывая пальцы. — Ничего я не хочу скрыть, Алиса! Единственное, что я хочу сделать — это наконец принять душ и смыть с себя последние два дня. Поэтому прошу тебя, дай мне спокойно дойти до башни и не трогай ближайшие минут сорок, договорились? Алиса кивнула и решила не идти за другом следом. Он действительно дофига пережил и версия Эвелины — что его память может из-за стресса выкинуть что-то подобное — имела место быть, но девушка на интуитивном уровне чувствовала, что друг все прекрасно помнит, но по какой-то причине не собирается об этом говорить. Неприятный холодок от мысли, что Скитер могла оказаться права, прошелся по спине. Гарри не рассказал ей о произошедшем в лабиринте, и девушке только и оставалось, что гадать. Как только Фил появился в гостиной факультета, то тут же был встречен косыми взглядами и шушуканьем. Закатив глаза, он трусцой взбежал по лестнице на балкончик и, как только за ним закрылась дверь, ведущая в мужские спальни, снизу послышался гул обсуждения его персоны. Волков, впечатав кулак в стену, громко выругался и прислонился лбом к холодной стене башни, в надежде, что ее прохлада остудит кипящие в голове мысли. Холодные струи воды также не помогли. Картины с кладбища так и всплывали перед глазами, заставляя каждый раз в ужасе содрогнуться. Бездыханное тело Седрика и струящаяся из дыры от вырванного вороном сердца кровь вызвала у парня приступ тошноты, но он сдержался. Как в тот день на кладбище. В тот день, когда он узнал, что является внуком могущественного темного мага. В тот день, когда он был обязан ему жизнью. Фил помнил, как до него почти долетел зеленый луч заклинания, но в самый последний момент перед ним возник ворон и, ударив в грудь лапами, повалил на землю. Он увидел, как над ними пронесся луч и, судя по звуку, попал в какое-то надгробие, расколов его. Затем громкое карканье, и в голове зашумело как тогда в лесу, когда его привел в чувства Горыныч. И снова черный пробел. Вдруг, он вспомнил слова, которые точно не мог слышать наяву, и боль от кипящих в башке мыслей резко исчезла. — Лучше бы ты стер мне память к чертям, чем подарил возможность каждый раз переживать этот ужас. Фил выключил воду и вышел из душа. Голова действительно перестала раскалываться. То ли душ помог, то ли Кощей постарался все сделать так, чтобы прекратить его страдания только после того, как парень вспомнит его слова о заклятье. В любом случае, на данный момент он был счастлив, что боль отступила, да и воспоминания о произошедшем все меньше проскальзывали в голове, и Фил поймал себя на мысли, что его теперь заботило только то, что дед может появиться в любой момент. И он хотел этой встречи. Замотавшись в полотенце, Фил подошел к зеркалу и осмотрел себя: все тело было в мелких ссадинах и синяках. Его внимание привлекли заживающие порезы от когтей ворона на левой половине груди и ужас вновь прошелся ледяной стрелой по спине, заставив парня вздрогнуть. На коже четко вырисовывалась одна из двух неразгаданных рун.

***

Когда Фил вернулся в спальню, то обнаружил Гарика все также лежащим под задернутым пологом. Говорить с ним не хотелось, хотя, наверное, стоило бы. Ему на секунду показалось, что Поттер, возможно, мог быть обижен на него за то, что парень ничего не рассказал профессорам и только он хотел открыть рот, чтобы позвать Гарри, в дверь постучали. — Открыто, — крикнул Фил, и в комнату вошел Невилл. — Там… это… — запинаясь, начал Долгопупс, — тебя и Гарри вызывают к Дамблдору в кабинет. — Твою ж мать, что им еще надо? — прошипел Фил. Резко встав с кровати, подошел к комоду и принялся искать чистую футболку. За спиной послышался звук распахнутого полога. — Спасибо Невилл, мы сейчас подойдем, — хриплым голосом ответил Поттер. До кабинета директора ребята шли молча. У входа их встретила МакГонагалл и, произнеся статуе грифона пароль, ступила на показавшиеся ступеньки, парни последовали ее примеру. Фил почувствовал, как волнение клубком сворачивается где-то в желудке, а в горле резко пересохло. За дверью кабинета их могло ожидать все, что угодно. МакГонагалл постучала, и директор школы Чародейства и Волшебства пригласил их внутрь. В кабинете помимо Дамблдора стояла Эвелина, которая, завидев своего бывшего ученика, мило ему улыбнулась, Снегг, молоденькая журналистка с фотографом и министр магии Корнелиус Фадж, косо поглядывающий на директора и, судя по его нервозности, хотел как можно скорее покинуть помещение. — Добрый день, мальчики, — поздоровался директор и встал со своего места. — Мы долго думали как нам лучше поступить в сложившейся ситуации и поэтому приняли решение провести церемонию награждения, так сказать, в узком кругу. Гарри опустил глаза в пол, а Фил посмотрел на Дамблдора полным благодарности взглядом за то, что не стал открыто упоминать про смерть Седрика. Корнелиус Фадж принялся говорить какую-то монотонную речь. Фил перестал вслушиваться и начал рассматривать красную птицу, сидящую на жердочке. — … в связи с тем, что Людо Бэгмен снялся со своей должности главы Отдела магических игр и спорта, мы с профессором Дамблдором приняли решение наградить обоих победителей Турнира Трех Волшебников. Главным призом за победу в Турнире была сумма, равная одной тысяче галлеонов. Соответственно, каждый из вас получит по пятьсот галлеонов. Мистер Поттер, мистер Волков, прошу вас расписаться в бланках. Гарри с Филом, не взглянув друг на друга, подошли к директорскому столу. Когда они расписались в бумагах, к ним подошел фотограф, и Волков, посмотрев на Поттера взглядом, мол, «так нужно» протянул ему руку и Гарри пожал ее в ответ. Наконец, когда вся эта канитель с прессой закончилась, победитель из России попрощался с присутствующими и быстро покинул кабинет. На подходе к холлу с движущимся лестницами его нагнал Гарри. — Вот скажи мне, Гарри, почему все всегда происходит через жопу? — Я этим вопросом четвертый год задаюсь. — Слушай, — Фил резко остановился и посмотрел на Поттера, — там на кладбище произошло много дерьма, — он рвано вздохнул, так как язык резко стал ватным, не давая ему сказать то, что планировал изначально, — судя по всему, — на выдохе выдавил он. — Я честно ни черта не помню. Если ты вдруг злишься на меня за то, что я ничего не рассказал профессорам, просто знай, что у меня в башке просто пустота. — Все нормально. Я рад, что мы с тобой смогли вернуться оттуда живыми. Скажи мне, — помедлив, начал Поттер, — ты помнишь кого-то помимо Волан-де-Морта и коротышки? — Я даже их не помню, Гарри. — Просто там был еще один человек. Он говорил с тобой о чем-то. Я сначала думал, что он убил тебя, а затем, когда узнал, что ты жив понадеялся, что они оставили тебя в качестве свидетеля или что-то вроде того, но ты ничего не помнишь. Эвелина что-то крикнула тогда на поле про то, что ты под заклятием и я теперь тоже склоняюсь к версии, что тебе подтерли память. — Да, скорее всего, — ответил Фил. — Просто… Я очень надеялся, что ты помнишь. Фадж и студенты считают меня сумасшедшим, выдумщиком и… — Забей. Главное, что ты знаешь правду, а до других тебе дела быть не должно. Гарри кивнул, и Волков почувствовал, что Поттеру сейчас как никогда нужна поддержка и по-братски обнял друга. «Действительно друга». «И почему я это понял только сейчас?»

***

Вернувшись в башню, Фил принялся собирать вещи. Вытащив одежду из комода, парень разложил ее на кровати в аккуратные стопочки. Затем он залез под кровать и, пошарив там рукой, вытащил свою дорожную сумку. В память врезалось воспоминание о том, как они с Алисой впервые шли по деревянному мосту. Фил катил чемодан подруги, а эта сумка так и норовила грохнуться с него на землю. Потом было распределение на факультеты, и он вновь почувствовал то волнение, которое испытал, когда МакГонагалл надела на него шляпу. И как нервничала Алиса, что их могут распределить на разные факультеты и ее бешеную радость, когда они оба попали на Гриффиндор. Фил невольно улыбнулся этому воспоминанию и тут ему под руку попался мешочек с галлеонами, и улыбка вмиг сползла с лица парня. «Если бы мы только знали, сколько дерьма нас с тобой ждет впереди», — грустно подумал Фил. Мешочек неприятно жег руку, и только Фил хотел его запихнуть поглубже в сумку, в комнату вошел Рон. Русский от неожиданности дернулся, выронив его из рук. — Наслаждаешься победой? — прошипел Уизли. — Лучше бы все деньги отдали Гарри. Чем они вообще думают там в своем Министерстве, раз решили наградить убийцу! — Да заткнись ты уже нахуй! — заорал Фил, вскочив с места. — Как же ты меня заебал, Уизли! Весь год какую-то дичь про меня порешь! Хули я тебе сделал?! — Ну не зна-а-аю, — протянул Рон, прислонившись плечом к дверному косяку. — Может, замочил парочку человек? — Не пизди, Рон, — процедил сквозь зубы Волков, указав на рыжего пальцем. — Ты начал заниматься этой херней чуть ли не с самого нашего приезда. Рона захлестнула волна злости и он скривился. Рыжий невзлюбил Фила с самого их знакомства, когда с первой минуты появления Гермионы в гостиной тот начал к ней подкатывать. Это воспоминание сменилось другим и перед глазами Рона четко, будто бы в реальности, возник поцелуй на балкончике, когда Фил вжимал Гермиону в дверь женской половины спален, а та и не думала сопротивляться. И кто знает, до чего бы могло дойти, не реши Рон тогда спуститься вниз. — И хули ты молчишь?! — отвлек его от неприятных воспоминаний русский. — Не вижу смысла тебе отвечать, — выплюнул Рон. На самом деле сказать было что. Но не признаваться же русскому в том, что во всем виновата чертова ревность? — Тогда свали с прохода, — Фил сильно ткнул рыжего в плечо и прошел в коридор. — Кстати, пока ты был в отключке, многие студенты стали склонятся к мнению, что ты один из Пожирателей смерти. Уж очень много убийств вокруг твоей персоны. Ты насквозь провонял кровью. Думаю, что в аврорате не идиоты сидят и скоро сложат два плюс два. — У тебя крыша поехала, придурок. Обратись за помощью к специалистам. — Знаешь, когда за тобой придут, я буду громче всех аплодировать аврорам. Фил, ничего не ответив, громко хлопнул дверью. Спустившись в гостиную, его снова встретила оглушающая тишина и тонна презрительных взглядов. И ему дико захотелось сбежать отсюда подальше. Спускаясь по лестнице на пятый этаж, Фил решил пройтись по одному непопулярному коридору, а затем окольными путями выйти к стадиону и через грот добраться до машины. На данный момент ему казалось, что «ласточка» — это единственное место во всем замке, где он мог скрыться от людей. Фил был подавлен услышанным от Рона и погруженный в размышления о его словах не заметил, как из-за поворота на него вылетела Гермиона и чуть не сбила его с ног. — Грейнджер… — слегка раздраженно процедил Волков. — Прости, я не специально, — начала оправдываться кудрявая. — Похуй, если честно, — ответил Фил и, обойдя девушку, зашагал дальше, засунув руки в карманы джинсов. Гермиона посмотрела ему вслед и уже собиралась его окликнуть, как вдруг передумала и поспешно прикрыла рот. «Давай же, Грейнджер! Ты же видишь, как ему плохо!» «Он пошлет меня». «Пока не попробуешь — не узнаешь! Действуй же! Он уходит!» Гермиона набрала в грудь воздуха и, собрав всю смелость в кулак, крикнула: — Фил, подожди! — Волков остановился, но оборачиваться не стал. — Чего тебе? — спросил он, когда она, судя по звуку шагов, была от него в паре метров. — Я… — замялась девушка, пытаясь подобрать слова. — Я хочу сказать, что все происходящее сейчас вокруг тебя… — Грейнджер, — остановил ее Фил, догадываясь, что она собирается сказать. — Я просто хотела тебя поддержать. Вот и все, — судя по голосу, она расстроилась и Фил закусил уголок нижней губы, не зная, стоит ли исполнить задуманное. Гермиона перестала сверлить его спину взглядом в надежде, что он на нее обернется и, вздохнув, медленно развернулась. Не успев сделать и шагу в противоположном от Фила направлении, она почувствовала, как ее запястье нежно сжали. — Прогуляйся со мной, — тихо сказал парень, сам не веря в то, что говорит. — Просто пройдемся, ничего больше. Она обернулась на него и прочитала во взгляде столько боли, что самой захотелось взвыть. — Конечно, — тихо сказала Гермиона, кивнув.

***

В это время Алиса носилась по замку как в жопу ужаленная. Ей срочно требовалось найти Фила, который, судя по всему, специально оставил телефон в спальне, чтобы его никто не трогал. — Куда ты? — спросила Наташка, перехватив Алису на выходе из Большого зала. — Фила ищу. Хочу отправить учебники во «Флориш и Блоттс» и выручить за них немного денег. Думаю, что будет правильно вернуть их МакГонагалл. — Я думаю, что он не будет против. — Все равно без спроса как-то не хорошо. — В таком случае ты можешь отдать сами учебники МакГонагалл. Она найдет им применение. — Согласна. Ваню где потеряла? — Доедает картофельную запеканку и параллельно клеится к полной брюнетке с твоего курса. — К Милисенте?! Серьезно? — ехидно улыбнулась Алиса. — При встрече передай ему, что пусть бежит от нее подальше. — Ой, пусть она временно займет его внимание, потому что он мне вообще одной побыть не дает! А у меня, между прочим, есть личная жизнь, — услышав это, Алиса прищурилась. — Личная жизнь? В Хогвартсе, Наташ? — Ой, ну это я образно! — отмахнулась подруга. — Тут столько красавчиков, а ко мне никто не подходит, потому что я постоянно вместе с Ваней! Я ему и так уже намекнула, и сяк — нифига не понимает. — Господи, Наташ, иди уже с богом, пока он вновь тебя не выловил. — Во-во! — телефон в руках подруги завибрировал и она, посмотрев на экран, украдкой улыбнулась и, помахав Алисе на прощание, трусцой взбежала по ступенькам, ведущим в холл с лестницами. Алиса еще раз набрала Фила, но на том конце провода так и раздавались длинные гудки, и девушка решила поступить так, как предложила Наташа. В любом случае тащить учебники в Россию было глупо. Закончив с МакГонагалл, Алиса почувствовала, как от всей этой беготни по замку стало неприятно посасывать под ложечкой, и девушка направилась на кухню к эльфам.

***

— Я не верю Рону, — сказала Гермиона, когда они с Филом шли вдоль Черного озера. — Знаешь, даже забавно, что он всерьез верит, что за тобой скоро нагрянут авроры. Ты не похож на человека, который способен на такие ужасные вещи. — Спасибо Гермиона, — усмехнулся Фил, но она успела заметить его реакцию по глазам, в которых отразилась грусть. — Фил… — она легонько дотронулась до его плеча. — Прости, что я завела эту тему. Мне очень хочется тебя поддержать, но я не знаю как… — Никак. Я все прекрасно чувствую и очень тебе благодарен, — он искренне улыбнулся и, заглянув ей в глаза, почувствовал, как все внутренности подлетели вверх и, сделав кувырок, плашмя упали на дно брюшной полости. «Как же я хочу тебя поцеловать, Грейнджер. Если бы ты только знала», — горько подумал Фил и машинально посмотрел на ее губы. — О чем ты думаешь? — прошептала она. — Боюсь, что ты не хочешь этого знать. — Хочу… Он усмехнулся: — О тебе, Грейнджер, о тебе. И она обняла его. Так нежно, он бы даже сказал, что нерешительно. Будто бы боясь, что он в любую секунду может ее оттолкнуть. Фил так и стоял с опущенными вниз руками, вдыхая запах ее волос, и боясь, что обними он ее в ответ, она снова начнет вырываться, пытаясь сбежать от него. — Пообещаешь, что не сбежишь от меня? — Обещаю. Фил легонько приподнял ее подбородок, заставляя посмотреть на него. Ее рот приоткрылся в попытке что-то сказать и Фил, улыбнувшись ей, медленно приблизился к ее губам и нежно поцеловал. Она сдержала слово и ответила на поцелуй, позволяя Филу углубить его. И этот поцелуй стал для него как глоток свежего воздуха. Грейнджер неуклюже запустила руку в его волосы и он притянул ее к себе вплотную, желая запомнить ощущение ее тела в своих руках. Он вернулся в башню спустя десять минут после того, как в гостиной появилась Гермиона. Проходя мимо нее, Фил краем глаза заметил, как та, стесняясь и краснея, отводит от него взгляд и, улыбнувшись этой реакции, поднялся по ступенькам, подмигнув ей с балкончика. Зайдя в спальню и подойдя к кровати, Фил обнаружил так и валяющийся рядом с сумкой мешочек с галлеонами. Взяв его в руки и немного покрутив, Волков закусил нижнюю губу, обдумывая возникшую в его голове вероятность развития событий. Не успел он убрать мешочек в сумку, как дверь спальни настежь открылась и на пороге показалась Алиса, вид которой заставил Фила не на шутку испугаться. Ее трясло, волосы были всклокочены, а лицо побледнело так, будто она увидела что-то ужасно страшное. — Алиса, что случилось? — У меня было видение. Давай уедем. Прямо сейчас! — затараторила девушка. — Я с места не сдвинусь пока ты мне все толком не объяснишь. — Это сложно объяснить! Прошу тебя! — она перевела взгляд на сумку. — Отлично, ты уже собрал шмотки, — она подошла к кровати друга и только хотела взяться за ремень сумки, как ее руку перехватил Фил. — Ржевская! Немедленно сядь и все объясни мне! — Окей, — она вздохнула. — Но ты мне пообещаешь, что мы тут же свалим отсюда! — Нет, не пообещаю. — Но Фил! — Вариантов у тебя не много. — Черт, — прошипела она. — В общем, я сидела на кухне у эльфов, и тут всю спину будто бы огнем обдало. Я видела какую-то комнату и вдруг стало так холодно… Я тут же подумала о тебе и спину второй раз обожгло, а в районе диафрагмы так закрутило, что захотелось вскочить и найти тебя. Я чувствую, что это как-то связано с тобой. — Если это связано со мной, то это не значит, что нам надо валить. Уедем завтра со всей школой. Русские тоже завтра сваливают. — Фил, времени нет! Я чувствую, что надо сейчас! — Ты мне в данный момент Рона напоминаешь с его паранойей! — Фил уткнулся лбом в ладони. — Не думай, что я тебе не верю и все такое, — Волков устало протер глаза. — Просто я настолько морально и физически опустошен и заебан, что просто не смогу сесть за руль. — Я поведу. Полетели, прошу тебя! — Нет, Алис. Завтра. И вдруг по телу прошелся неприятный озноб, а ощущение, что надо послушать Алису, червем зашевелилось в груди, но он, отмахнувшись от него, демонстративно достал из кармана ключи от машины и, бросив их в сумку, посмотрел на подругу, которая была готова вновь начать его умолять поменять свое решение. — Завтра, — повторил он и поднялся с кровати. — Пошли на пир. Я нихрена сегодня не жрал. Когда они вошли в Большой зал, то сразу заметили, что зал традиционно не был украшен цветами победившего факультета, как им рассказывали об этом ребята. Стена за учительским столом была задрапирована черным. Фил сразу понял, что это дань уважения Седрику. За столом преподавателей сидел настоящий Грозный Глаз Грюм. Деревянная нога и волшебный глаз вернулись к нему, но несмотря на это он был весь какой-то дерганый и вскакивал каждый раз, когда кто-то заговаривал с ним. Когда все студенты расселись по своим местам, Дамблдор поднялся со своего стула. В Большом зале и до того было совсем не так шумно, как бывало раньше, а теперь и подавно повисла тишина. — Закончился, — произнес Дамблдор, оглядев присутствующих, — еще один учебный год. Он замолчал и посмотрел на стол пуффендуйцев. За этим столом было тише всего, а лица студентов были самыми грустными и бледными во всем Большом зале. — Многое я хотел бы сказать вам сегодня вечером, — продолжил Дамблдор, — но прежде всего я должен признаться, что мы потеряли очень хорошего человека, который должен был сидеть здесь, — Дамблдор махнул рукой в сторону стола пуффендуйцев, — и вместе с нами радоваться Прощальному пиру. Я хотел бы, чтобы все сейчас встали и подняли стаканы в честь Седрика Диггори. И они это сделали. Заскрипели отодвигаемые скамьи, и все присутствующие встали, подняли кубки и по залу прокатилось: — За Седрика Диггори. Алиса мельком взглянула на Фила: он стоял с опущенной головой, губы были плотно сжаты. Она внимательно его рассматривала и ей вдруг показалось, что друг будто бы мысленно вновь пережил момент смерти Седрика, который он, якобы, не помнит. «Ржевская, отвернись нахуй. Ты все правильно поняла», — подумал Фил и встретился с ней взглядом. — Фил… — одними губами произнесла Алиса, но он покачал головой в отрицательном жесте и ей вмиг стало совестно. «Он не врет тебе. Просто не может врать». Все сели, и Алиса посмотрела на Гарри, который уткнулся взглядом в стол. — Седрик обладал многими достоинствами, которыми отличаются студенты Пуффендуя, — снова заговорил Дамблдор. — Он был хорошим, верным другом, любил труд, высоко ценил справедливость. Смерть его подействовала на всех вас независимо от того, знали вы его или нет, — на этих словах Фил почувствовал, как в него впились сотни глаз. — Поэтому я думаю, вы имеете право узнать, как это случилось. — Фил посмотрел на Дамблдора. — Седрика Диггори убил лорд Волан-де-Морт. — По залу пронесся взволнованный шепот. Одни смотрели на Дамблдора с ужасом, другие — с недоверием. Директор спокойно дождался пока шум стихнет. — В Министерстве магии не хотят, чтобы я сообщал вам это, — продолжил он. — Возможно, некоторые из ваших родителей будут в ужасе от того, что я сделал. Либо потому, что они не верят в возвращение Волан-де-Морта, либо потому, что считают вас слишком маленькими, чтобы говорить об этом. Но я уверен: правда в любом случае предпочтительнее лжи, а пытаться представить смерть Седрика несчастным случаем или заявить, что он сам в этом виноват, было бы оскорблением его памяти. Ошеломленные и испуганные лица одно за другим поворачивались к Дамблдору… Но поворачивались далеко не все. Фил увидел, как за слизеринским столом Малфой что-то говорил Крэббу и Гойлу. Горячая, тошнотворная волна гнева закипела у Фила внутри, и он заставил себя перевести взгляд на Дамблдора. — Есть еще два человека, которых необходимо упомянуть в связи со смертью Седрика, — говорил Дамблдор. — Я говорю, конечно, о Гарри Поттере и Филиппе Волкове. — По залу будто пробежала волна, когда многие головы повернулись сначала к Гарри с Филом, а потом снова к директору. — Филипп Волков невиновен в смерти Седрика Диггори, чтобы там не писали в газетах, — Фил машинально посмотрел на Рона, рот которого приоткрылся в удивлении. — Гарри Поттер сумел ускользнуть от лорда Волан-де-Морта, — продолжал Дамблдор. — Он рискнул жизнью, чтобы вернуть Филиппа и тело Седрика в Хогвартс. Он проявил храбрость, которую перед лицом лорда Волан-де-Морта проявлял не каждый взрослый волшебник, и теперь я пью в его честь. Дамблдор тяжело повернулся к Гарри и снова поднял кубок. Почти все в Большом зале повторили его движение. Они назвали его имя также, как назвали имя Седрика Диггори, и выпили в его честь. За стоящими школьниками Фил увидел, как многие из слизеринцев остались вызывающе сидеть на своих местах и даже не притронулись к кубкам. Дамблдор, у которого волшебного глаза не было, этого не заметил. Когда все снова заняли свои места, Дамблдор продолжил свою речь. — Цель Турнира Трех Волшебников — укреплять взаимопонимание среди волшебников всего мира. В свете случившегося — то есть возвращения лорда Волан-де-Морта — такое взаимопонимание становится, как никогда, важным. — Дамблдор перевел взгляд с Хагрида и мадам Максим на Флер Делакур и студентов из Шармбатона, а затем на Виктора Крама и дурмстранговцев за слизеринским столом. Гарри увидел, что Крам насторожен и почти испуган, как будто ожидает, что Дамблдор скажет что-нибудь резкое. — Каждый гость этого зала, — сказал Дамблдор, и его взгляд задержался на учениках из Дурмстранга, — будет с радостью встречен здесь всегда, в любое время. Хочу повторить еще раз: в свете возрождения лорда Волан-де-Морта мы сильны настолько, насколько мы едины, и слабы настолько, насколько разъединены. Лорд Волан-де-Морт славится способностью сеять раздор и вражду. Мы можем бороться с этим, создавая прочные связи, основанные на дружбе и доверии. Различия в наших традициях и в наших языках несущественны, если у нас общие цели, а наши сердца открыты навстречу друг другу. Я уверен и никогда еще я не хотел бы так сильно ошибиться, что впереди нас ждут мрачные и тяжелые дни. Некоторые из присутствующих в этом зале уже пострадали от рук лорда Волан-де-Морта. Многие семьи были разрушены. Несколько дней назад погиб ваш товарищ. Помните Седрика. Если настанет время делать выбор между легким и правильным, вспомните, что случилось с честным, добрым, смелым мальчиком только потому, что он случайно встал на пути лорда Волан-де-Морта. Помните Седрика Диггори.

***

— Ох, мистер Роджерс! — воскликнула милая полненькая шатенка, жеманно улыбнувшись и захлопав длинными ресницами, когда высокий молодой человек поцеловал ей руку. — Я очень надеюсь, что у вас получится устроить нам встречу с вашим боссом. Лично мне бы не позволила совесть отказать такой девушке как вы. — Мистер Роджерс, вы меня смущаете! — Джонатан мило улыбнулся девушке, и тут его внимание привлекли сотрудники в фиолетовой форме, которые, громко переговариваясь по рациям, направлялись к выходу из Министерства Магии. В одном из них он узнал Уорингтона. — Прошу вас, называйте меня просто Джонатан, — он перевел взгляд на девушку и подмигнул ей. — Бог ты мой! — он взглянул на часы. — Сколько времени. Мне пора бежать. Прошу извинить меня, — он развернулся и быстро зашагал следом за аврорами. — Я пришлю вам сову! — донеслось ему в спину, но он сделал вид, что не услышал этого. Сейчас его волновал только наряд авроров, которые, судя по кипишу, отправлялись на задержание. Догнав авроров, он притаился за одной из колонн и прислушался: — Тернер! Где твои орлы? — Отправились за каретой. — Отлично. Пришли сюда двоих, с остальными встретимся на месте. Уорингтон зашагал к телефонной будке. Тернер проследовал за ним, и они оба, зайдя внутрь, отправились наверх. Джонатан выругался про себя и, покинув свое укрытие, подошел к месту, где минуту назад стояли авроры, и нажал на кнопку вызова телефонной будки. Нервы зашкаливали, и Роджерс в нетерпении застучал пальцами по стене, на которую оперся правой рукой. — Тернер не сказал, что за срочность? — донеслось до Джонатана, и он оглянулся на приближающихся к нему авроров. Он поспешно отвел взгляд, и его лицо озарило светом наполовину спустившейся будки. — Мистер! — обратился к нему один из них. — Придержите будку! — Джонатан вновь оглянулся на авроров и, коротко кивнув им, подождал, пока те подбегут к будке и, пропустив их вперед, зашел следом. — Ну, так и что за срочность? Ты не ответил. — Да, точно. Пришли результаты отпечатков по делу Мии Ванрайт. Стопроцентное совпадение. — Понял. Дело громкое, опять с Софи не поужинаем вместе. Боюсь, такими темпами ей это в скором времени надоест, и она уйдет от меня. Джонатан перестал слушать их болтовню. Нервы накалились до бела и он, разблокировав телефон, нашел в контактах номер Спиннета. — Майкл, — прошептал Джонатан, как только Спиннет взял трубку, — срочно поднимай свою задницу и езжай в офис, — он обернулся на авроров, но те не обратили на него внимания, да и вряд ли могли слышать то, что он говорил с такого расстояния. — А что, собственно, за срочность? — судя по голосу и женскому смеху, Майкл приятно проводил вечер. — Минуту, — сказал Джонатан и сел в машину, параллельно наложив на нее заглушающее заклинание. — Найдены совпадения по отпечаткам пальцев. Думаю, не стоит уточнять о каком, блять, деле идет речь! — Выезжаю. Джонатан кинул телефон на пассажирское сиденье и, громко выругавшись, ударил по рулю. Если Майкл втянул их в такое дерьмо, то повяжут всех. В кабинете мистера Малфоя витало напряжение. Джонатан сверлил Спиннета взглядом, Майкл сверлил взглядом стакан с виски, который ему только что наполнил Люциус. — А теперь вы мне объясните что здесь происходит, — проговорил мистер Малфой, наливая виски во второй. — Полчаса назад наряд аврората отправился на арест, — наконец проговорил Джонатан, так и не придумав, как лучше преподнести эту новость начальнику. — Нашли совпадения по отпечаткам, — продолжил он, принимая из рук Люциуса Малфоя стакан с огневиски. — Майкл, — он посмотрел на Спиннета, — я жду объяснений. — Я сработал чисто. — Меня не интересует как ты, блять, сработал! — заорал Малфой. — Меня интересует как ты допустил такое! — Будь это мои отпечатки, аврорат уже был бы здесь, — он хотел еще что-то сказать, но тут телефон мистера Малфоя, лежащий на столе, завибрировал, и все трое устремили свои взгляды на экран. — Твою мать! — хором выругались мужчины. Спиннет запустил в стену стакан с виски, Джонатан уперся кулаками в стол и, прикрыв глаза, начал быстро соображать, что им делать дальше, а Люциус Малфой продолжал смотреть на экран смартфона, на котором высветилось сообщение от сына, не веря в происходящее.

***

Уорингтон шел по столь знакомому вестибюлю во главе всей процессии. Столько месяцев это дело не давало ему покоя и вот буквально через минуту произойдет то, чего он так долго ждал! Главный следователь аврората толкнул рукой большие дубовые двери, параллельно достав ордер на арест. В эту же минуту на него устремились сотни любопытных глаз. Улыбнувшись, он произнес: — Мистер Волков, вы арестованы. Оглушающий, как сотня разорвавшихся атомных бомб, голос аврора прокатился по Большому залу. Повисла такая звенящая тишина, что Филу показалось, что он слышит, как бешено колотившееся сердце гоняет кровь по организму. Он медленно поднялся с места и посмотрел на приближающихся авроров. Расстояние между ними стремительно сокращалось и Фил довольно ровным голосом спросил, смотря в глаза аврору, в руках которого был ордер на арест: — В чем меня обвиняют? — Алиса, которая сидела как громом пораженная, открыла рот от того, что ни один мускул на лице друга не дрогнул, и тут к ней постепенно стало подкрадываться осознание происходящего. — Вы обвиняетесь в убийстве Мии Ванрайт. Проследуйте за нами. Один из авроров подошел к нему сзади, и Фил почувствовал, как холод наручников обжег кожу. В ту же секунду раздался характерный щелчок, оповещающий о том, что он влип в такое дерьмо, что представить страшно. Пиздец. Полнейший, мать его. Аврор с ордером начал зачитывать его права, в зале поднялся шум… Он слышал, как орала Алиса на говорившего, звук каблуков Эвелины и вопли Уизли о том, что он, сука, был прав. Его грубо толкнули в спину и повели к выходу из Большого зала. Алиса рванула следом за аврорами. Ученики тоже повскакивали со своих мест и те, что были ближе к выходу, преградили ей путь. — Да пропустите же! — заорала Алиса, стараясь прорваться сквозь толпу. Сзади начал напирать народ, и девушка почувствовала, как теряет равновесие. — А ну прекратили давку! — голос Дамблдора громом прокатился по Большому залу. Напирающие сзади тут же отступили, те что впереди — прорвались в вестибюль. Алиса расталкивала зевак, которые устремились следом за аврорами в холл с движущимися лестницами. Фила вели куда-то наверх, и девушка еле успевала за ними. Вдруг лестница решила поменять направление, и тут ее резко дернули за руку, уволакивая в темноту коридора четвертого этажа. — Мисс Ржевская, — проскрипел голос, и Алиса поняла, что он принадлежит Филчу, — пройдите через этот портрет на восьмой этаж. Как только выйдете в коридор, повернете направо и в конце коридора увидите деревянную дверь. За ней находится еще один коридор, в конце которого есть решетчатые ворота. Филч сообщил девушке пароль от ворот и та, искренне поблагодарив его, скрылась за портретом. Алиса оказалась в темном помещении с одной единственной лестницей. Девушка запрокинула голову и не смогла разглядеть, где кончается лестница — начиная с третьего пролета, она тонула во мраке. Алиса набрала в грудь воздух и побежала наверх, что есть мочи. Ноги загудели, дыхание сбивалось, но девушка, пересиливая себя, продолжала преодолевать пролет за пролетом. «Лишь бы успеть. Только бы успеть!», — стучало в голове, давая ей силы и открывая второе дыхание. Показался последний пролет и она, чувствуя, как легким катастрофически не хватает воздуха, собрала остатки сил и сделала последний рывок. Толкнув дверь, девушка вылетела в коридор и почувствовала вибрацию в заднем кармане джинсов. Звонил неизвестный номер и она, лелея надежду, что Филу дали право на один звонок, поспешно сняла трубку, не сбавляя бега. — Фил, я уже близко! — задыхаясь, выпалила она. — В душе не ебу, что ты там пиздишь, но, если ты хоть что-то вякнешь аврорам, тебе конец. Я найду тебя, где бы ты не спряталась. Достану из-под земли и повешу твой скальп дома в качестве трофея, но перед этим хорошенько развлекусь с тобой. Надеюсь, мы поняли друг друга. — Ты ублюдок, Спиннет! — Я в курсе, малышка. Только твой кретин подставил всех нас. Поэтому официально тебе заявляю, что в этот раз так просто вы не отделаетесь. Настоятельно рекомендую тебе найти возможность предупредить пацана, чтобы любым способом уходил от ответов, а лучше вообще держал язык за зубами. А мы пока будем решать как нам разгрести это дерьмо. Хогвартс не покидаешь. Мы с тобой свяжемся. Спиннет сбросил, и Алиса увидела, как к деревянной двери подходит аврор, и рванула со всех сил, преодолевая боль в ногах. — Фил! — заорала она, когда в открытую дверь стали заводить друга. Он оглянулся и посмотрел на нее взглядом, говорящим о том, что ей лучше уйти. — Молчи! Чтобы не случилось молчи! — он улыбнулся, и дверь за ним закрылась. Она почти что схватилась за ручку, но тут к ней подошел аврор, похожий на борова, и, схватив за плечи, резко отшвырнул к стене. Алиса узнала его. Это был один из авроров, который был на обыске в квартире Малфоя. — Гнида! — прошипела Алиса. — Закрой пасть. — Пропусти меня! — Не положено! — Да мне похер, что там не положено! Пусти меня! — А то что? — рассмеялся он. В глазах Алисы вспыхнул огонь, и она как кошка кинулась на борова и что есть силы оттолкнула его к стене. Выиграв пару мгновений, она прорвалась к двери. — А ну стоять! Петрификус Тоталус! — Протего! — отразила летящее в нее заклинание девушка и, сказав пароль воротам, проскользнула сквозь них. Сзади раздался удар по металлу, и Алиса от страха оглянулась: ворота закрылись, а аврор, потирая нос, валялся на полу. В конце крытой площадки стояла карета и человек шесть авроров, четверо из них держали в руках метлы. Алиса рванула к ним. Уорингтон, заметив ее, хищно улыбнулся и выставил перед собой руку в попытке схватить девушку, но та, нырнув под ней подлетела к Филу и кинулась ему на шею. По щекам тут же потекли слезы. — Молчи, — тихо сказал он и посмотрел в сторону фестралов. Алиса подняла на него глаза и, догадавшись, на что он смотрит, неверяще прошептала: — Фил… — Молчи, Ржевская. Не смей ничего делать. И соври что-нибудь маме, — в этот момент ее одернули от Фила и рядом раздался голос Дамблдора. Он с МакГонагалл пытался что-то выяснить у Уорингтона, из рук которого ее только что вырвал Ваня. Эвелина зачитывала какие-то права аврорам, державшим друга, но к ней подошел Снегг и отвел в сторону; Наташа стояла как громом пораженная, не переставая поглаживать по плечу Алису, всхлипы которой стали настолько громкими, что гулом отражались от стен и потолка. Уорингтон отошел от МакГонагалл и Дамблдора и, кивнув в сторону кареты, залез в нее. Следом двое авроров завели в нее Фила и замки на двери с короткими щелчками закрылись. Четверо авроров вскочили на метлы и отдали приказ двум другим. Раздался щелчок поводьев и звук шести пар распахнутых кожаных крыльев. Карета резко дернулась и стала набирать разгон, устремляясь к широкой арке, в которой виднелись вспышки молний на фоне свинцовых, почти черных туч.

***

Алиса не заметила, как ее вывели в коридор восьмого этажа, в котором, кажется, собралось пол школы. Слезы градом катились из глаз, но даже сквозь эту пелену она заметила белобрысую макушку и зло посмотрела в стальные серые глаза. Он ответил ей короткой усмешкой. — Дело дрянь. — Меня не ебут проблемы русского, Блэйз. Гермиона, наблюдающая за истерикой Алисы, прижалась к Гарри и почувствовала, как защемило сердце. Как же ей было ее жалко! Она не хотела верить в произошедшее. Не хотела верить в то, что у нее могли начать зарождаться чувства к уголовнику. У нее, у такой правильной девочки-отличницы Грейнджер. — А я вам с самого начала говорил, что он убийца! — вещал Рон, наслаждаясь вниманием публики, которая смотрела на него как на великого пророка и не заметил, как Алиса, Эвелина и Наташа с Ваней посмотрели в его сторону с желанием придушить рыжего. — Можно я ему втащу, Эвелина Виевна? — Можно, — сказала она, и Ваня не стал медлить. По коридору прокатился громкий женский взвизг и короткий звук удара. Уизли взвыл от боли. — Даже не думай подойти, — сказала Эвелина, заметив, как идущий рядом Снегг оглянулся назад. — А я и не думал, — Снегг улыбнулся ей уголком рта. Он очень хотел многое ей сказать насчет произошедшего, но решил, что ее прощение дороже его правоты. — Хороший удар, — сказал он вернувшемуся Ване. — Благодарю, профессор.

***

— Мистер Волков, я повторяю свой вопрос: вы признаете свою вину? — Фил посмотрел на Уорингтона, и тот прочитал в его взгляде, что пацан не собирается сдаваться. — Что ж, в таком случае до выяснений новых обстоятельств по делу об убийстве мисс Мии Ванрайт вы отправитесь в Азкабан, где и будете дожидаться суда. Увести. Фраза дала по мозгам так, что аж в ушах зазвенело. «А чего ты, собственно, ожидал, Волков?!» «Да этого и ожидал, если честно. Ты же знал, что рано или поздно так все и закончится». «Не могло, блять, по-другому!» Фила грубо подняли с места и вывели из комнаты допросов, в которой он просидел часа четыре. Его вели по мрачному коридору Министерства Магии, тут и там вспыхивали вспышки фотокамер. В свете одной из них он заметил три пары глаз, которые следили за тем, как его ведут под конвоем. Он посмотрел в ту сторону и узнал Малфоя-старшего и Майкла Спиннета. Губы Фила искривились в улыбке, которая была больше похожа на оскал. Фил не был удивлен их присутствием и молился про себя, чтобы они не тронули Алису. Дорога в Азкабан показалась ему вечностью. Из окна кареты он увидел ужасных существ, которые кружили над зданием тюрьмы, и Фил поежился. Жуткое место. Карета приземлилась на площадку. Его выволокли наружу и, толкая в спину, повели к железной двери с кучей замков как на карете аврората. Дверь открылась, и теперь он шел по еще более мрачному коридору, по сравнению с тем, который был в Министерстве. Фил пытался запомнить путь, но они свернули уже столько раз, что он бросил эту затею, окончательно смирившись с происходящим. Его завели в небольшую камеру с маленьким решетчатым окошком. Дверь камеры громко лязгнула, и Фил вспомнил слова Алисы о видении. Мимо окна пролетел дементор, и помещение покрылось тонким слоем инея. От стен потянуло холодом, который, забираясь под кожу, поселился где-то внутри, заполняя собой каждый уголочек тела. «Поздравляю, Волков. Ты всю свою жизнь ходил по охрененно тонкому льду и вот он треснул». «Наслаждайся».