Сказки на ночь

Все было поглощено молчанием – его невозможно ни нарушить, ни разорвать: оно съедало все звуки, будто вакуум. Или так мне только казалось? - Тс-с-с, соблюдайте тишину в библиотеке! Я устало вздохнула, но тут же прикрыла рот рукой. Если б Мисс Инк, местный библиотекарь, услышала хотя бы звук, то не видать мне снов без кошмаров. Пожилая худощавая женщина, обмотанная в несколько слоев шалями, теплыми платками и вязаными кофтами походила больше на спутанный клубок ниток, чем на человека. Из ее седых волос, собранных в забавный, будто детский кулёк, всегда торчала шпилька, точно спица для вязания. На горбатом носу покоились старые очки с потрескавшимися линзами, время от времени зловеще поблескивающими в конце коридора. Я не помню, какими были глаза у Мисс Инк, но ее взгляд казался острее бритвы и смертоноснее ножевой раны. Особенно, когда дело доходило до тишины в библиотеке. О, как она боготворила это место! После очередного визита в храм знаний, мы с Кэнди пришли к выводу, что общество в большинстве своем мёртвых писателей и поэтов старушке приятнее, чем живых людей из плоти и крови. Такие, наоборот, ее раздражали и злили. Возможно, своими потребностями дышать и двигаться. Я не любила бывать здесь: для библиотеки отводился лишь этаж в огромном здании, на первом этаже которого устроились пёстрые магазинчики, а на третьем – исторический и культурный архив местного музея. Проще говоря, чердак для всякого исторического хлама, который либо не поместился в стенах музея, либо который стыдно уже показать «туристам», по выражению директора этого самого музея. Хотя, на мой взгляд, местных уже ничем не удивить: хламом завален каждый уголок Сентфора, который может смело быть назван «достопримечательностью города». А в честь чего воздвигнута та или иная статуя – можно пофантазировать самому. Стараясь не шуметь, я поднялась с не просто старого, а уже старинного стула, издавшего предсмертное хрипение, и на цыпочках добралась до очередного стеллажа, скрываясь от хищного взгляда и звериного оскала Мисс Инк. Полки были заставлены книгами самых разных размеров и цветов, но строго по алфавиту. Я аккуратно провела пальцами по полкам, собрав многовековую пыль с поверхности. - Не самое популярное место, - заключила я шепотом, скатав в серый шарик плотную грязь, вперемешку с кусочками бумаги. Нависший грозовой тучей школьный проект по литературе был единственной причиной моего трехчасового пребывания в этом помещении, пропитанном затхлым, спертым воздухом. На одной из полок красовался поблекший крючок «А», ранее сигнализирующий читателям о начальной букве фамилий авторов здешних изданий. Встав на носочки, я старалась рассмотреть названия книг: Абдеева, Абеди, Адамс, Адра. Перед глазами мелькали неизвестные фамилии. Не сказала бы, что не люблю читать: в прежней школе ко мне даже прицепилось прозвище «книжный червь», однако, это никак не помогало в данной ситуации. Я уверенно продолжала искать. Только что? Темой моего проекта были сказки народов Востока, в которых я понимала меньше, чем ничего. Поэтому просто приходила очередную неделю в библиотеку, ожидая, что божественная сила этого места, в которую так верит Мисс Инг, озарит мою пустую головушку. - О, а эту я знаю. Я постаралась дотянуться до бледно-желтого томика, украшенного причудливыми восточными узорами. Но кончики моих пальцев едва доставали до корешка. Миниатюра «Гном и двухметровый шкаф» в моем исполнении, уверена, выглядела весьма забавно: от упорства я чувствовала, как краснеет лицо, толстовка начинала задираться, подставляя горячую кожу холоду помещения, ноги от напряжения начинала сводить судорога, а успех был минимальный. - Вот чёрт! - Какие слова мы знаем. От неожиданности я пискнула и тут же зажала рот обеими руками. Стараясь не дышать, но взглядом передать весь гнев и негодование на появившегося субъекта, аккуратно убрала руки от лица. - Ты меня оставишь с сердечным приступом. - Только если старушонка не доберется до тебя раньше, - Вишня театрально засмеялся в кулак. Его темные кудри в этот момент забавно подрагивали. Я отвела взгляд. - Не ожидала тебя здесь увидеть. Потерялся? Каждая встреча с Драконом превращалась в негласный словесный поединок. Каждый старался придумать колкость поострее, чтоб последнее слово осталось за ним. Однако, наша борьба казалась бесконечной. Вишня наигранно сморщил нос, изображая вселенскую обиду, но тут же просиял снова, будто ни в чем не бывало: - Я здесь по делу, принцесса: вношу вклад в культурно-историческую составляющую нашего города. - Помогаешь Итану разгребать хлам наверху? - Точно. Мы оба улыбнулись: кто бы что не говорил, а с Вишней всегда было легко – не нужно претворяться умной девочкой или говорить о вещах, которые тебе неинтересны, можно глупо шутить и не стараться выглядеть моделью. - Ну а ты, - неожиданно парень очутился в критической близости от меня: я оказалась в крошечном пространстве между ним и пыльным стеллажом. И уж точно не пыль меня волновала. – Что ты здесь ищешь? Неожиданно рваный выдох сорвался с моих губ, и я взглянула в серебристо-голубые глаза. Несмотря на жар, окутывающий мое тело, этот взгляд пробирал до костей. - Ты тоже не ответил, - прошептала я, поймав себя на мысли, что тело рефлекторно подалось вперед, сокращая и без того крошечное расстояние между нами. Губы парня изогнулись в улыбке, оголяя белоснежные зубы, а на щеках появились еле заметные ямочки. Он наклонился ниже, катастрофически близко оказавшись от моего лица и, едва коснувшись губами щеки, прошептал на ухо: - Твоя светловолосая подружка любезно рассказала мне, где ты. Я прикрыла глаза. Горячее дыхание Дракона обдало шею, запустив рой мурашек до самых пят. - Даже не знаю, подставила она меня сейчас или спасла. Чувствовала кожей его улыбку. Крепкие руки Вишни уже не закрывали проход по обе стороны – они по-хозяйски устроились у меня на талии. - Смотря, что ты считаешь спасением. Я поняла, что меня затягивает в этот омут медового шепота и горячих прикосновений. Разум вопил где-то глубоко в голове, но мысли о том, что скучала по этому плуту, в свою очередь, тоже не собирались сдаваться. Однако, почувствовав движение ткани толстовки вверх, я резко распахнула глаза и требовательно сжала ладони парня. - Я… эм… Вишня, ты не мог бы помочь? Дракон тут же отступил на шаг назад, позволяя легким начать дышать, а голове – соображать. Я старалась незаметно поправить задранную толстовку, будто это было самым обычным, невинным жестом, однако, парень тут же ухмыльнулся и убрал руки в карманы косухи. Мне было стыдно, я чувствовала себя глупо: всем и каждому было очевидно, что происходило между нами. Каждая новая встреча, очередная колкость делала нас ближе, будто иголка, сшивала вместе все крепче, а я, в свою очередь, разрывала новые стежки, оставляя шрамы. Вишня же не давил, не требовал, не наседал: он ждал. Ждал, как ждут своего шанса, лелеял, как надежду, защищал, как сокровище. Все вопили, что он ловелас, а я – очередной трофей его коллекции. И я сомневалась. Но когда он убирал прядь волос с моего лица или переплетал наши пальцы, пряча в карман косухи, будто этот жест – самый интимный и честный, мои сомнения растворялись, как стайка сирен. Но сейчас я вновь услышала их пение. - Я не могу дотянуться. Поможешь? Вишня поднял взгляд к книге, на которую я указала. Пожав плечами, он молча вытянул руку и с легкостью вынул нужный том. Но перед тем, как передать его мне, прочел: - «Арабские сказки». Интересный выбор, принцесса. Дракон протянул мне книгу. Я все еще чувствовала неловкость. - Спасибо. Вишня улыбнулся, убрал руки обратно в карманы и собирался было уйти, но я мертвой хваткой вцепилась в холодную кожу косухи. - Не хочешь, - я запиналась, не дышала, не поднимала глаз, но так и не размыкала пальцы. – Прочесть… со мной? Парень не двинулся с места. Тишина вновь начала поглощать все вокруг. Я мысленно корила себя за глупую идею. - Думаю, время у меня еще есть. Я облегченно выдохнула. Похоже, слишком громко, ведь парень тут же рассмеялся. Послышалось зловещее: «Тишина в библиотеке!». Взяв Дракона за руку, я уверенно направилась к самому дальнему столу, спрятанному между стеллажами. Меньше всего мне хотелось ловить на себе взгляды Мисс Инг и других немногочисленных посетителей.       Одинокий стол был, словно оазис, средь пустыни бумажных изданий. Однако, даже он оказался несовершенным.       - Здесь один стул, - констатировала я, глазами уже ища второй.       Приметив добычу, я хотела двинуться в нападение, как Вишня быстрым движением уселся на единственный стул и усадил меня на бедный кусочек сидения между своих бедер.       - По-моему, очень удобно выходит, - я не видела его лица, лишь слышала голос за своей спиной и чувствовала дыхание, щекочущее шею.       - Ты уверен? Может быть, я…       - Никогда не был так уверен, - и кольцо мужских рук сомкнулось вокруг моей талии, не позволяя двинуться вновь. Я лишь прижала к груди маленький желтый томик.       Сердце сделало очередной кульбит, но голова соображала ясно: это мой шанс.       Медленно перелистывая страницу за страницей и рассматривая на удивление яркие картинки, я нашла ту самую историю, которою хотела прочесть здесь и сейчас.       - Нам нужна эта, - заключила я, обхватывая обеими руками книгу, с полной решимостью начать.       - Что это за история? – Вишня перешел на шепот, который окутывал теплым одеялом мое тело и сознание. Было так уютно и спокойно. Будто так было всегда, из года в год.       - «Волшебная лампа Аладдина». Знаешь ее? – я попыталась повернуться к парню, но он зарылся лицом в мои волосы, не позволив шевельнуться.       - Слышал что-то, - подбородок Дракона нашел свой приют на моей голове. – Вроде, история про мальчишку, что неожиданно разбогател.       Я прыснула.       - Не просто разбогател. Он оказался достойным настоящего чуда благодаря своему уму, доброте и смекалке.       - И красоте.       В эту секунду мне хотелось от души рассмеяться, не сдерживаясь запретом на шум.       - Это уже была бы сказка про тебя, Вишня, - заключила я и принялась читать. - В одном персидском городе жил бедный портной Хасан. У него были жена и сын по имени Аладдин.       Старалась читать тихо и разборчиво, насколько позволяла ситуация: чувствуя спиной мирное дыхание парня, его неразмыкающиеся руки на талии, каждое движение головы и всепоглощающее тепло, я начала понимать, как тяжело будет закончить эту историю сегодня.       Каждое слово я проговаривала медленно, растягивая секунды в минуты, в надежде превратить их в часы. Вишня молча слушал, лишь редкие смешки давали понять, что он поглощен историей.       - Слушай внимательно, Аладдин,— сказал магрибинец.— Сейчас я начну читать над огнем заклинания, а когда я кончу, земля предо мной расступится, и ты увидишь большой камень с медным кольцом. Возьмись за кольцо и подними камень. Под камнем будет лестница, которая ведет в подземелье.       В эту минуту голос мой дрогнул: руки парня медленно начали перемещаться с моей талии на бедра. Я чувствовала, как ладони начали неметь, но останавливаться сама и останавливать его больше не хотела.       - За этой дверью будет большая комната, полная золота и драгоценных камней. Возьми оттуда все, что хочешь, а мне принеси только старую медную лампу, которая висит на стене, в правом углу.       С каждым новым миллиметром, которого коснулись ладони Вишни, тело начало само действовать, будто нужен был лишь повод, чтоб начать. Уверенные движения парня отдавались разрядом тока, но прекращать читать я не собиралась. Возможно, именно движение истории позволяет нам самим начать двигаться друг к другу. Как только почувствовала горячие ладони на внутренней стороне бедер, я перестала пытаться что-то контролировать: это был Вишня – парень, похожий на ураган, уносящий далеко от реальности, выворачивающий все твое естество наизнанку, позволяющий дышать лишь им. С моих ног будто спало вечное оцепенение, я еле раздвинула их, позволяя широким ладоням охватить больше. Этого движения было достаточно, чтоб понять: я больше не остановлюсь.       Одной ладонью Вишня продолжил изучать мои бедра, кожа которых под тонкой тканью джинс будто покрывалась ожогами, а второй убрал волосы в сторону, оголяя мою шею для огненного дыхания.       - Как только Аладдин поднял лампу, раздался громовой голос джинна: — О владыка лампы, я к твоим услугам! Приказывай — получишь!       Шея горела от нескончаемых поцелуев, тело податливо выгибалось навстречу рукам парня, голос несколько раз готов был сорваться на протяжный стон. Ладони Дракона изучали каждый сантиметр тела под толстовкой: то едва касаясь пальцами кожи, то грубо сминая ее, заставляя вновь выгнуться.       - Вишня…       - Т-с-с, - парень провел языком дорожку вдоль по моей шее. – Тише, принцесса, в библиотеке нельзя шуметь.       Я лишь жалобно всхлипнула. Дракон, очевидно, упивался нарастающим желанием, но оттягивал, не позволяя взять то, что просилось само в руки.       - Что же было дальше в истории, а, Сара?       У меня закружилась голова, а дыхание перехватило, когда руки Вишни, едва касаясь, пробежали по тонким бретелькам бюстгальтера. Потребовались титанические усилия, чтоб вновь взять в руки книгу.       - Однажды утром, когда Аладдин был на рынке, вышел на площадь глашатай и закричал: — Заприте лавки и войдите в дома! Пусть никто не смотрит из окон! Сейчас царевна Будур, дочь султана, пойдет в баню, и никто не должен видеть ее! Купцы бросились запирать лавки, а народ, толкаясь, побежал с площади. Аладдину очень захотелось поглядеть на царевну.       Я прикусила губу в надежде, что такой болевой прием вернет моему телу контроль, а голове – ясность.       - Вся площадь вдруг опустела. Скоро вдали показалась толпа девушек на серых мулах под золотыми седлами. А посреди них медленно ехала девушка, одетая пышнее и наряднее всех других и самая красивая. Это и была царевна Будур. Она слезла с мула и, пройдя в двух шагах от Аладдина, вошла в баню. А Аладдин побрел домой, тяжко вздыхая. Он не мог забыть о красоте царевны Будур. Вишня продолжал испытывать меня на прочность, но заметив, что я готова была повернуться к нему, накрыл своими ладонями мои руки, не позволяя опустить книгу. - Правду говорят, что она красивее всех девушек, — думал он. — Если я не женюсь на ней, я умру. Прочтенная Драконом строчка эхом отозвалась в помещении, оставляя легкий звон в ушах и уханье в сердце. Я рвано выдохнула. Это будто стало сигналом для парня. Резким и почти грубым движением повернув мое лицо к себе, Вишня накрыл мои губы своими. Этот поцелуй стал новым способом прочесть эмоции друг друга: оттягивание губы – желание, покусывание – злость, касание языком – необходимость. Каждое движение – свое сообщение, свой крик, своя просьба, своя мольба. Как мы дочитали книгу, я не помню, однако никогда не смогу выкинуть из головы последнюю фразу Дракона, заставившую пересмотреть свое отношение к библиотекам:

- В следующий раз начнем «Тысяча и одна ночь», принцесса.