Сказки на ночь

      - Мог ли я мечтать о таком счастье, когда был гадким утенком!       Последние слова заставили расплакаться. Я прижимала маленький томик к груди, стараясь не всхлипывать. Но сердце тянуло, что-то внутри так сладостно жгло, оставляя опаленные края, но прятаться от этого пламени не хотелось. Как сбежать от того, что живет внутри тебя?       Утерев последние слезы, я с нежностью взглянула на потертую темно-зеленую обложку книги, убрав ненароком упавшие капли с рефленой поверхности.       - Ты просто невыносим!       Я вздрогнула.       - Я взрослый человек и могу справиться со своими проблемами!       - Твои проблемы – это наши проблемы!       В комнате вмиг стало еще темнее, несмотря на горящую лампу. Появилось ощущение, что вся боль, страх и злость стянулись в этот дом, заполнили его, пропитали стены и вещи, оставляя зловонный шлейф дурноты и желание поскорее уйти. Противиться этому порыву я больше не хотела. В итоге моего отсутствия даже не заметят.       Опять.       Закатив глаза на очередной звон бьющейся посуды и уже представляя наш совместный с мамой поход за новой кухонной утварью, я накинула на домашнюю кофту самый теплый свитер из всех, что первым выпал из шкафа, старенькие, но верные джинсы, закинула не глядя в портфель какие-то вещи и открыла окно. В комнату ворвался холодный ветер, принеся с собой парочку разноцветных листьев. Не обращая на них никакого внимания, глубоко вздохнув, перекинула ногу и направила все силы на то, чтоб ее же не сломать в процессе отчаянного спуска.       

***

      Так, если я правильно помнила, нужно повернуть направо и там будет озеро. Или все же налево?..       - Ну отлично! Теперь я еще и заблудилась.       Упав на первое попавшееся бревно, я закрыла лицо руками. Какая нечистая меня дернула пойти искать озеро ночью? Еще и в лесу. Еще и в сентфоровском лесу!       - Я точно сошла с ума.       - Как посмотреть, - от неожиданности я вскочила на ноги, но влажная и скользкая осенняя листва придала моему движению грациозность для падения. Боль на миг пронзила тело, сопровождая всё действие увесистой бранью из всего словарного запаса.       - Ты такая леди.       Мне даже не нужно было открывать глаз, чтоб понять, кто стал свидетелем моего фиаско.       - Лучше бы помог, Джон, - я пыталась подняться, но в ноге неприятно жгло и саднило.К моей удаче присоединился вывих.       Пока я мысленно перечисляла все свои промахи, Джон успел оказаться рядом и уже рассматривал мою больную ногу. Его руки почему-то были ледяными, от чего я неловко поежилась. Заметив это, он аккуратно положил мою ногу на землю и, не поднимаясь, повернулся ко мне спиной. Где-то в груди кольнуло от досады.       - Забирайся.       С несколько секунд я молча пялилась на его спину.       - Чего?       - Забирайся, я тебя донесу.       От этого предложения я рефлекторно поджала ноги, но тут же выпрямила больную со звучным «Ай!».       Джон не двигался и ничего более не говорил, позволяя мне решить принять его помощь или отказаться. Он лучше всех понимал, как страшно бывает довериться кому-то даже в самом, на первый взгляд, пустяковом деле, будь то соль или вывихнутая нога. Я прикусила губу, собрала в кулак все свое мужество и, как маленький ребенок, который только учится ходить, доползла до такой притягательной и гостеприимной спины. Джон тут же обхватил мои ноги руками и начал подниматься. Я же вцепилась в его плечи, едва избежав падения.       - Эй, - мой карающий удар настиг его. – Могу бы подождать, пока я схвачусь за тебя.       Ответом послужил короткий смешок.       - Сара, я уже понял, что тебя всё время нужно подталкивать.       Кожей чувствовала: он улыбался.       - Ага, особенно к падению, - иронизировала я.       - Здесь ты и без моей помощи прекрасно справилась.       - Ой, замолчи, - и я вновь наигранно хлопнула его по плечу. Джон лишь сильнее сжал ладони на моих бедрах. Этот жест казался больше интимным, чем ответом на мое нападение. Я чувствовала, как мурашки атакуют тело, а из груди поднимается жар, заставляющий щеки гореть, а дыхание участиться. Сердце гулко отдавалось в ушах. Я надеялась, что плотная ткань свитера станет надежной преградой, чтоб парень не почувствовал этот настойчивый стук. Чуть отстранившись, начала рассматривать своего спасителя: темные волосы были, как всегда, красиво уложены, профиль лица аккуратно обрамлялся уже лунным светом, крепкие руки, державшие меня, стали теплыми и уже согревали, широкая спина, о которую так удобно можно опереться, и долгожданное спокойствие, которого так не хватало.       «Как дома», - пронеслось в голове. Ощущение, что я знаю этого человека сто лет, не покидало, а, наоборот, усиливалось с каждой минутой, проведенной вместе. Он заставлял чувствовать себя в безопасности, осознавать собственную нужность и важность, желать быть собой. Или даже лучше.       Чем дольше я смотрела на него, тем призрачнее становилась реальность вокруг. В голове вырисовывались до дурноты смущающие картинки: вот эти сильные руки вольно гуляют по всему моему телу, прижимая сильнее к крепкой груди; его карие глаза горят огнем и разрывают одежду быстрее, чем поспевают руки; эти губы жадно прильнули к моим, заставляя позабыть, что такое воздух и зачем был вообще нужен, и оставляют яркие отметины на коже. Я почти физически ощущала силу своих мыслей, но старалась восстановить рваное дыхание.        - Мы пришли, - я резко вернулась в реальность, стряхивая наваждение, и осмотрелась вокруг.       - Ого… - единственное, что вырвалось откуда-то из груди. Мы стояли на берегу огромного озера, на глади которого не было ни следа ряби, ни листочка, ни грязи, только чистое звездное небо. Будто кто-то выпустил миллиарды светлячков, усадил каждого на свое почетное место и просил освещать это озеро всю ночь. Вокруг было тихо. Я слышала только собственное дыхание. Или мне так казалось?       - Мне кажется, ты это искала.       Я не знала, как он догадался, куда я хотела попасть. Это пугало и заинтриговывало.       - Ты много раз рассказывала, что хотела бы побывать у озера. Особенно, когда узнала о нем на географии, - я выдохнула, осознав, что сама же разболтала всему свету о своей маленькой мечте. – Поэтому причину твоего ночного сумасшествия я понял сразу.       - А ты сам что делал в лесу в такой час?       Джон аккуратно усадил меня на огромное бревно, бережно опустил мою больную ногу на землю. С несколько секунд его пальцы касались разгоряченной кожи. Я прикрыла глаза, ожидая, что будет дальше. Но парень лишь убрал руку и сел рядом.       - Не поверишь, искал озеро.       Теперь я могла рассмотреть его лицо. Он похож на аристократа из далекого прошлого: такой учтивый, воспитанный, внимательный. Его глубокие карие глаза, светлая кожа, аккуратные черты лица укореняли в моем девичьем сознании образ сказочного принца, спешащего на помощь к своей леди.«И это точно не про меня», - напомнила я себе об его недавнем замечании о моей женственности и манерах, но вспыхнула сильнее, вспоминая, какие сцены вырисовывало недавно мое сознание. От этого стало очень тоскливо на душе.       - Что у тебя в рюкзаке? – я вновь вернулась на землю.       - В рюкзаке?       - Ты так трепетно сейчас его сжимаешь в руках, будто в нем настоящее сокровище, - Джон улыбнулся, указывая одними глазами на сжимаемый мною рюкзак.       - Знаешь, а я и сама не знаю, что положила в него, - мне стало до жути смешно и неловко. Чтоб скрыть смущение, начала постоянно поправлять волосы и глупо хихикать. Джон лишь внимательно всматривался в мое лицо, заставляя краснеть сильнее. Как же я была рада ночи в этот момент! Он аккуратно убрал прядь выбившихся волос за ухо, едва касаясь щеки. Я машинально схватила его за руку, как тонущий человек цепляется за спасительный круг. Тепло его тела казалось сейчас таким необходимым, таким живым, позволяющим почувствовать себя защищенной, маленькой и хрупкой.       - Это так глупо, да? – я готова была расплакаться от собственной неуклюжести и беспомощности, что проявлялись во всем. В голове всплывали ссоры родителей, их крики и злоба. И мой страх вперемешку с отвращением от самой себя. Ненависть за слабость и молчание. Парень будто прочел все это на моем лице, переплетая наши пальцы и сжимая их крепче.       - Мы все учимся на ошибках. В конце концов, никто же не учит историю наперед, - многозначительно произнес Джон, присаживаясь чуть ближе. Теперь его плечо касалось моего. – Если что-то произошло, значит, оно случилось тогда, когда для этого пришло время.       На лице парня мелькнула тень грусти и боли, которую он тут же спрятал внутри себя. Свободной рукой я повернула его лицо к себе и осторожно, с внутренней опаской, провела подушечками пальцев по линии скул, отмечая едва уловимую щетину на щеках парня.       - Но всегда ли это к лучшему?       Джон молчал. Я следила за движением его мыслей, которые терзали и мучили душу юноши, похоже, очень давно. Он не двигался, казалось, даже не дышал. Его карие глаза стали еще темнее, будто небо, что заволокли тучи. Но руку мою он так и не убрал от своего лица.       - Иногда прошлое причиняет боль, но важно лишь то, будешь ли злиться на него или извлечешь урок.       Произнося эти слова, парень поддался вперед, накрывая мои губы своими. Поцелуй с Джоном оказался терпким на вкус, пьянящим, почти запретным. Он аккуратно оттягивал мою нижнюю губу, покусывал и тут же проводил языком, унимая легкую боль. Я тут же повторяла за ним. Эти движения будто стали отражением наших чувств: мы будем делать друг другу больно, возможно, не единожды, но в тот же момент будем изо всех сил стараться унять боль, оставаясь вместе. И так по кругу.       Я была готова оставаться рядом, готова услышать и принять все, что так его гложет, что справлюсь и не уйду. Хотя была ли я в этом уверена? Ведь я даже с собственными проблемами разобраться не могу. Не хочу стать еще одной раной для него. Прервало мои мысли нежное касание парня к моему плечу. Его рука медленно спускалась ниже, аккуратно перебравшись на талию, притягивая меня ближе. Свободной рукой я все еще прижимала к себе рюкзак. В животе начинал завязываться тугой узелок, дарящий тянущие и томящие ощущения. Непроизвольно я издала едва слышимый стон.       Джон тут же отстранился. Он тяжело и медленно дышал, его глаза были закрыты, а лбом он касался моего лба. Я же смотрела на него в упор, боясь потерять хоть малейшее мгновение. Его рука чуть сильнее сжала мою талию, а другая оказалась на шее, щекоча прикосновениями.       - Джон, я… - мне хотелось сейчас все ему рассказать, все объяснить, ярко описать мои чувства и тоску по нему, по его близости и прикосновениям. И сказать, как я сейчас счастлива.       - Я тоже, - коротко бросил парень. Его рука с шеи начала медленно спускаться по телу: по ключице, груди, талии и, наконец, замерев на бедре. Он все еще не открывал глаз.       - Я тоже, - повторил он. – Поэтому хочу, чтоб все было по-особенному, Сара. Так же, какой являешься ты.       В этот момент сердце совершило очередной кульбит. Слова Джона, такие нужные и аккуратные, прозвучали намного откровеннее любого признания в любви. Все, на что я оказалась способна сейчас – это обнять его, уткнувшись носом ему в грудь и вслушиваясь в биение его сердца.       - Так что ты все-таки решила взять с собой в ночной поход?       Я еле заставила себя отпустить парня и взять в руки рюкзак, успевший упасть к нашим ногам. Едва коснувшись ткани, я с удивлением поняла, что найду внутри.       - Забавно, что я взяла ее с собой.       - Что?       - Книгу! – уже с ноткой сладкой грусти я вытащила темно-зеленый томик. – Это моя любимая книга.       - Правда? – парень чуть выгнул бровь, удивленно переводя взгляд с книги на меня. – Что же это за книга? Роман?       - Почему сразу роман? – я обиженно надулась. – Это сказки. Я перечитываю их каждый раз, когда чувствую себя одиноко.       Пока я искала нужную страницу, Джон обвил руками мою талию, положив подбородок на мое плечо, и молча наблюдал за моими движениями.       - Вот, смотри, - я замерла, ощутив теплые губы на своей щеке.Дыхание вновь начало становиться рваным, но отказываться от этой близости сейчас казалось верхом глупости. Даже для меня. – Вот эта сказка – твоя.       - «Гадкий утёнок», - прочел парень. – И это сказка моя? О, Сара, не знал, что ты такого мнения, - Джон постарался изобразить глубочайшую грусть. Я закатила глаза.       - Сразу видно, что ты не знаешь, о чем она.       - Тогда расскажи мне.       Я среагировала молниеносно, будто только и ждала этих слов.       - Эта история о маленьком утенке, непохожим на других, которого обижали птицы и звери, считая его некрасивым. Он нигде не мог найти свое место. Даже семья, в которой он родился, не приняла его!       От этих слов Джон раскрыл глаза сильнее.       - Хорошие же сказки ты читаешь, - скептически произнес он, я же приложила ладонь к его губам, чтоб он не перебивал и не спешил с выводами. На что парень лишь поцеловал мои пальцы, поспешно убрал их от губ и улыбнулся. Но уже не выпустил моей ладони.       - А… Да, в общем… Не принимали, да. Но он ни на кого никогда не злился, чувствовал вину лишь за то, что таким родился. Старался не сдаваться и искать свое место.       - Глупый утенок, - на выдохе произнес Джон. – Зачем он винил себя, если проблема была в тех, кто его окружает?       Я лишь пожала плечами.       - Сначала я думала так же, но теперь, перечитывая эту сказку вновь и вновь, понимаю, что он старался показать доброту своего сердца, а не яркость перьев. Он хотел лишь найти того, кто принял бы его со всеми страхами, изъянами и недостатками. Но чтоб найти «свое», нужно встретиться с «чужим». Ведь всему свое время, верно, Джон?       От звуков своего имени парень вздрогнул. Будто позвали не его и не я. Он казался в эту минуту таким далеким и страдающим, почти беззащитным и потерянным, от чего я порывисто обняла его. Тело Джона рефлекторно напряглось, но тут же расслабилось, будто поняв, что это была я. Его руки вновь обвивали мою талию и прижимали к телу сильнее.       - И что же в итоге? Он нашел то, что искал?       Я не ответила, лишь закивала головой, утыкаясь носом в грудь парня. Мне не хотелось сейчас отпускать его, размыкать эти объятия, казавшиеся такими необходимыми. К счастью, Джону они нужны были так же сильно, как и мне.       - Я рад, - на выдохе произнес он, целуя меня в макушку. – Теперь утенок не будет одинок.       - Ага, только уже не утенок, а прекрасный лебедь. Оказывается, время приходит для всего, даже для оперения.       - Оу, тогда и у меня тоже будет шанс на красивое оперение? – я чуть ущипнула его, и, услышав смех, обняла вновь.       - Ты уже особенный. И я тебя нашла.       Мне казалось, что эти слова я лишь успела подумать, но, когда Джон разомкнул объятия и накрыл мои губы своими, поняла, что успела их произнести. В эту ночь я почувствовала, что нашла то, что искала.       «Мог ли я мечтать о таком счастье, когда был гадким утенком!»       Эта сказка была не о тебе, Джон. Она обо мне.       И я поняла, что повсюду искала только тебя.