Что видел д’Артаньян

Спустя неделю разбитый нос продолжал нещадно болеть. Д'Артаньян надевал сорочку с той осторожностью, словно она из бумаги, по утрам протирал лицо смоченным в воде платком вместо простого умывания и, наклоняясь, инстинктивно закрывал нос рукой, словно боясь, что он рассыпется. Обоняние не нарушилось, но первые несколько дней воздух был словно заполнен кровью, и д'Артаньян остро ощущал жгучую боль всякий раз, когда втягивал носом воздух. Сейчас боль стала меньше, и кровь в воздухе ощущалась не всегда. Нос постепенно подживал, и д'Артаньян был уверен, что через ещё две-три недели с ним все станет как прежде. А вот с дружбой между ним, Атосом и Арамисом такого излечения не произойдет - в их былую, такую крепкую связь верилось с каждым днём все меньше и меньше. После того, как в первый день д'Артаньян появился с разбитым носом, Атос с Портосом, а Арамис, как и д'Артаньян сам по себе, среди мушкетеров прошел слух о том, что дружба неразлучных не выдержала проверку и посыпалась, едва Атос, Арамис и д'Артаньян влюбились в одну и ту же женщину. Никто из троих не опровергал слухов, но, всякий раз, когда кто-нибудь обращался к ним с уточнениями, тот получал в ответ горько-насмешливый взгляд, но ни грамма пояснений. Когда же спрашивали Портоса, то он обнаруживал себя столь же неосведомленным, как и все другие мушкетёры, которые поддерживали с Атосом, Арамисом и д'Артаньяном только шапочное знакомство. Д'Артаньян чувствовал себя виноватым за все, что произошло с их дружбой. В первые дни он пытался все вернуть на свои места, подходил к Атосу и к Арамису, пытался с ними говорить, но Атос надменно смотрел на него уничижающим взглядом и отказывался разговаривать, а Арамис отделывался лаконичными ответами и смотрел сквозь него. Между собой они тоже не общались, хоть д'Артаньян и видел с какой тоской каждый из них смотрел в сторону другого, всякий раз, когда тот оказывался в поле его зрения. Атос стал мрачнее прежнего. Лишившись компании сразу двух любимых друзей, он ещё реже говорил, а если говорил, то в рассуждениях его звучало ещё большее разочарование людьми и жизнью. Д'Артаньян понимал, что это была полностью его вина, но Арамис попал в такую же немилость только от того, что д'Артаньян не вовремя распустил руки и набросился на него с поцелуями, которые тот не особенно даже приветствовал. Целовать Арамиса было великим блаженством, гасконец это не отрицал, но такую цену за один небольшой поцелуй он тогда платить точно не собирался. Теперь же всем троим приходилось пожинать плоды его неосторожного поступка. Не троим - четверым, поскольку Портос тоже чувствовал ущерб, по-прежнему находясь в абсолютном неведении и, по отсутствию других объяснений, принимая слух про роковую женщину как причину случившегося разлада. Д'Артаньян страстно желал всё исправить, но, в первый же день получив холодный прием у Атоса и Арамиса, он решил повременить с примирениями и пока только понаблюдать за своими друзьями. Первое время Атос лишь украдкой обращал взгляд в сторону Арамиса - так, чтобы тот не заметил. Но тот, конечно, замечал, его природное чутье сообщало ему о внимании, которое он на себя обращает. И потому Атос не видел, как в его отсутствие в прекрасных глазах Арамиса сквозит печаль и одиночество, как в его хрупком теле будто звучит слабость при каждом движении, как в вынужденных разговорах он говорит без огонька и интереса. Но когда Атос смотрел на него, Арамис будто пробуждался, в его теле звучала жизнь, в лице - одухотворенность. Он улыбался открытой улыбкой, разговаривал с живостью самого заинтересованного собеседника и главное - кокетничал. Кокетничал он во всю, словно то, что сдерживало его раньше, сломалось и разлетелось в щепы. Арамис прекрасно понимал, что привлекателен для обоих полов и, словно по наитию, чувствовал, кто ответит флиртом на его флирт, Поэтому на глазах Атоса он флиртовал с самыми красивыми мушкетёрами, касался их и в открытую строил глазки, а Атос молча и с каждым днём всё больше страдал, и так тесно стискивал челюсть, что д'Артаньяну казалось, что он слышит скрип зубов о зубы. Так продолжалось около недели - один мучил, другой мучился, пока Атос вовсе не перестал ходить на службу. Д'Артаньян без труда узнал, что дни Атос проводит дома и нещадно пьет, а вечером идёт в кабак и продолжает пить уже до беспамятства. В драки не лезет, знакомств не ищет, только пьёт ради того, чтобы забыться. Посмотрев на вновь поникшего в отсутствие Атоса Арамиса, на растерянного и грустного Портоса и держа в памяти мрачный образ разрушающего себя и свою жизнь Атоса, д'Артаньян чувствовал себя обязанным вернуть все на свои места, и потому, отслужив на сегодня службу, посмотрев в зеркало на свой подживающий нос и глубоко вздохнув, д'Артаньян с волнением в душе отправился в кабак "Зелёный лис", в котором, по его сведениям он и должен был найти Атоса.