Наши бурные чувства

Ее называют в честь мертвой королевы. Эймма Веларион. Принцесса Рейнира трудилась около трёх дней, когда крики наконец нарушили девичий свод. Кричащий малыш поднимается над кровавым ложем под звуки драконов, ревущих снаружи. «Здоровая дочь, принцесса!» Говорят, что она будет жить подобно тому, как родилась: с огнём и кровью. Новорожденная принцесса совсем не была похожа на свою тезку. Королева была светлой, ее внучка — темной. Бледные глаза королевы резко контрастировали с медными глазами ее внучки, которые та разделила со своим братом. Двор шепчет «бастард», но Король глух к сплетням. — У неё взгляд Аррен, — шепчет он, глазами призрака смотря на девочку с именем его жены. Он носит плащ смерти, гниет изнутри. Поговаривают, что на самом деле Король начал умирать в тот день, когда его первая королева истекла кровью на перьевом ложе. — Принцесса Эймма. Он произносит ее имя, будто в нем все его спасение, и королева вся сжимается. Алисент Хайтауэр тоже преследуют призраки. Слуги шепчут россказни о Королеве, которая плачет, когда ее муж зовёт ее другим именем. Они рассказывают истории о матери, которая не уделяет времени детям, рожденными мужчинами с серебром в волосах. Король редко посещает детскую, которая заполнилась благодаря его женушке, но Визерис постоянно пребывает в покоях своей дочери после рождения девочки с именем Эймма. Двор зовёт ее «принцессой Стронг», но даже подобные мерзкие слухи не могут разрушить любовь Короля к своей внучке. И когда ее дракон вылупляется в колыбели, Колокола септы Бейлора звонят каждый час на протяжении двух дней. Она станет прекрасным драконьим всадником — хвастается он, пока его жена утопает в дорнийском вине, — как и принцессой.

***

Эймонд хмурится, смотря на щенка, которого родила на свет его сестра. Она тщательно завёрнута в одеяла, которые скрывают отсутствие серебристых волос и фиолетовых глаз. Эймонд уже слышал шёпот. Весь двор не переставал говорить о темноволосой принцессе, которая больше похожа на капитана городского дозора, чем на собственную мать. Его брат Эйгон посмотрел на малышку и рассмеялся. — Она не дракон, — прошипел он, покидая детскую столь стремительно, сколь и пришёл. Эймонд не спешил уходить. Он знает, что брат идёт в драконье логово, но для него это пустая трата времени, потому что в нем не было места для него. Зловещее эхо донеслось из угла комнаты. Белое чудовище наблюдает за ним из маленькой клетки своими золотыми глазами. Даже у его племянницы-бастарда был свой дракон. — Не волнуйся, дракон, — шепчет Эймонд. Его валирийский груб и прерывист. Он наклоняется насколько это возможно, глядя в кроватку, в которой лежит маленький ребёнок с карими глазами. Она смотрит на него, очарованная. Эймонд вспоминает слова своего деда в тот момент. Быть названным в честь мертвых — это проклятье.

***

Принцесса Эймма растёт в тени средь грехов своих родителей. Мать разделяет улыбки со своим защитником, а ее отец наслаждается прелестями Шелковой улицы. Джейс редко обращает внимание на слухи. — Мы Таргариены, Эм, — сказал ей Джейс после того, как она услышала разговор фрейлин Королевы о «темной принцессе», — лишь это имеет значение. Шёпот легче игнорировать, когда под боком есть дракон. Арракс цвета облаков с золотыми глазами. Эймма проводит с ним каждый миг, шепча на валирийском и рассказывая истории о бескрайнем небе и бесконечных полетах. — Осторожно, племянница, — смеётся Эймонд, — мы бы не хотели, чтобы ты причинила боль самой себе. Щеки Эйммы алеют, когда Джейс помогает встать ей на ноги. — Игнорируй его, сестра. Арракс уже почти покорён тобой. Я могу заверить тебя. В итоге брат оказался прав. В полете над небом Королевской Гавани, ей становится все равно на слухи, ожидающие ее возвращения в Красный замок. Ее дядя не скрывает своего презрения к ней. — Смотри под ноги, племянница, — шипит он, когда сталкивается с ней в коридоре, заставляя ее упасть на землю. Она ударяется головой об камень и видит кровь на пальцах, касаясь своего лица. Сир Харвин Стронг видит ее в коридоре, рыдающую и истекающую кровью. — Что случилось, малютка? — командир городского дозора встал на колени и прикоснулся к ее подбородку. — Кто-то причинил тебе боль? Эймма знает, что у правды своя цена. Эймонд не оценит наказание, и поэтому она лишь поджимает губы, прикусывая язык. — Я упала, — лжёт она, смотря в карие глаза, которые она видит каждый раз, глядя в зеркало. Сир Харвин вздрагивает. — Это правда? Ее лорд-отец говорит, что ложь дорого стоит, но Эймма знает, что правда ещё дороже. — Я не лгунья, сир Харвин, — говорит она, отступая от сильного рыцаря с добрым голосом. — Я просто неуклюжая, вот и все. Но сир Харвин наблюдал за маленькой принцессой достаточно долго, чтобы знать, что она редко спотыкается. Мужчины и женщины, оседлавшие драконов, не могут упасть. Это против их природы, но даже если это произойдёт — это их судьба. — Я сопровожу тебя до покоев твоей матери, принцесса.

***

Эймонд видит ушиб своей племянницы и чувствует вину. Его сестра беспокоится о своей дочери, прерывая обед с Королем. Даже его отец, кажется, обеспокоен, спрашивая Эймму об ее окровавленном подбородке и опухшей губе. На мгновение молодой принц ощущает калечащий страх. Если бы его племянница рассказала правду, он был бы наказан. Сира Кристона заставили бы его ударить, как и раньше. У его матери часто заканчивается терпение, и она приказывает своим рыцарям воспитывать ее детей. Эймонд прекрасно знает, каково чувствовать боль от рук королевских гвардейцев, и он не хочет чувствовать это снова. Медно-карие глаза встречаются взглядом с глазами старой Валирии, но она молчит. — Почему ты не рассказала? Он толкает ее в угол коридора и видит, как она дрожит. Она похожа на милую певчую птичку, когда боится. Он ожидает страха, но не приемлет, как его желудок сжимается и переворачивается. Вина впивается в его кожу, и он не может оторвать взгляд от окровавленной плоти своей племянницы. — Я не хотела доставлять тебе неприятности. Она такая маленькая со своей честностью, ёжась пред ним. — Кто-нибудь знает правду? Он вспоминает про Кристона Коля с его неумолимой силой. Он вспоминает о своём отце и разочарование, с которым он столкнётся. Племянница колеблется, и он хватает ее за руки, впиваясь ногтями к ее кожу. — Скажи мне, — требует он, в то время как страх пробирается в его голову. Эймма заикается, — только ты, дядя. Ее правда обволакивает его раздражение словно бальзам настолько, что он даже не замечает, как отпускает ее. Его племянница смотрит на всего мгновение, прежде чем убежать. Юбки текут кровавой рекой позади неё, пока она бежит.

***

Эймма любит наблюдать за своим братом на тренировочном дворе. Она легко сбегает от своей септы и прячется там, где мужчины не замечают ее. Ее мать в тягости уже третьим ребёнком, и не следит за ее занятиями так же, как и раньше. И поэтому Эймма просто убегает, пока септа отвлекается, ее ноги стучат по камню Красного замка, а легкие горят от волнения. Скрываясь за бочкой, она наблюдает за сражением Джейса с Эйгоном. Темноволосый наследник Железного трона быстро вращается вокруг парня, уклоняясь от его тренировочного меча. Их ноги пляшут и танцуют, их тела ныряют и погружаются. Слова поддержки застревают во рту, а зубы вынуждены прикусывать язык каждый раз, когда ей хочется кричать. Только когда Джейс сражён Эймондом сзади, Эймма даёт о себе знать. — Это несправедливо! Ее обычно тихий голос становится громким в тот момент, привлекая внимание тренировочного двора и наблюдающего сверху Короля. — Принцесса Эймма, — узнает ее сир Кристон, склоняя голову. Его уважение кажется равнодушным и холодным. Эймма хочет сбежать от него, но она выпрямляет спину, вспоминая девиз своего дома. Пламя и кровь. — Почему ты не на занятиях? Она игнорирует его вопрос. — Ты не должен бить человека со спины, Эймонд, — щёлкает Эймма, ощущая, как горят ее щеки под бдительным взором двора. Она раньше никогда не говорила так свободно, особенно со своими дядями. Но вид ее брата, которого окунули в грязь, пробудил в ней ярость, столь сильную, что она едва может сдержать себя. — Это недостойно. Ее дядя громко хохочет. — А что ты знаешь о достоинстве, племянница? Джейс поднимается на ноги. — Не говори с ней так. — Я знаю, что бой считается несправедливым, если противника бьют в спину, — произносит Эймма, подходя к брату и дядям. Гнев толкает ее маленькое тело вперёд, отбрасывая страх, который она чувствовала когда-либо. «Я огненная плоть», говорит она себе. «Я катаюсь на драконе и повелеваю пламенем. Я не боюсь своих родичей». — Если вы хотите стать рыцарем… — Я никогда не хотел стать рыцарем, — отрезает Эймонд, глаза которого сужаются с каждой секундой. Этот взгляд несколько смешон и провокационен. Это выглядит так, словно он наслаждается ее яростью, которую она выложила пред ним. — Это мечты для мужчин. Я дракон. — Без дракона, — цокнула Эймма, вспоминая, как его ногти впивались в ее кожу. Джейс хватает ее за запястье, шепча ее имя. Эймонда передергивает, а его брат громко смеётся. — Она тебя сделала, Эймонд, — Эйгон хлопает его по плечу, — сражён девчонкой. Каково это? Эймонд сбрасывает руки брата со своего плеча и ретируется со двора, выбрасывая свой деревянный меч у ног племянницы. Ее грудь вздымается, когда он стоит перед ней, его горячее дыхание распаляется над ее лицом. — Беспокойся о своей чести, племянница. Она сомнительней моей.

***

Его племянница плачет, когда сира Харвина Стронга отстраняют. Эймонд следит за тем, как Эймма Веларион, с распухшим от слез лицом, выбегает из покоев своей матери. Он следует за ней в Богорощу, где она ютится под деревом с кровавыми листьями. Она выглядит маленькой и беспомощной, и он слышит стук собственного сердца в ушах. — Почему ты плачешь из-за него? — спрашивает он, отвлекая ее от страданий. Девушка пялится на него в шоке, ее карие глаза расширяются при виде дяди в Богороще. «Она выглядит такой обычной», — думает Эймонд. Ее кожа покрыта пятнами, а нос течёт от рыданий. Она совсем не похожа на потомка древней Валирии, но она похожа на того мужчину, по которому ревет. «Обычная», — думает он, но ветер шепчет: «дракон, дракон, дракон». — Он просто рыцарь, — продолжает Эймонд, приближаясь к ней. Его шаги осторожны, а слова суровы, — невелика потеря. Эймма молчит, вытирая слёзы руками. — Не стоит плакать, — тихо произносит Эймонд в этот раз. Он стоит перед ней, загораживая солнце. Он хочет поведать ей о слухах, которые он слышал, о людях, которые распространяют их. Он хочет отгородить ее от них. Он не знает почему, — это навлечёт ещё больше слухов. Весь двор судачит о том, как командир городской стражи набросился на сира Кристона Коля, обагривая свои кулаки кровью. Эймонд наблюдал за всем происходящим с улыбкой на устах. Сына Десницы оттащили словно преступника, и тогда стало ясно, что шёпот не умолкнет никогда. «Принцесса Стронг», зовут ее. «Бастард», шепчут. — Мне все равно, что они говорят, — выплевывает она, и та кроткая девчушка, которую он знал, ушла. Ее глаза черны и пламя пляшет в них. Он знает, что она — замаскировавшийся дракон. Хотя она в шкуре простолюдина, но в ней горит тот же огонь, как в каждом Таргариене. — Это ничего не значит. — Я тебе не верю, — произносит Эймонд, сидя рядом с ней. Он чувствует тепло ее тела через платье. На мгновение, лишь на мгновение, ему это нравится. Он задается вопросом, каково это — взять ее за руку. Его мать не допускала подобной слабости, но он видел, как его сестра относится к своим детям. Любящая мать для бастардов. А потом Эймма смотрит на него так, будто он болен подобно его отцу. — Что ты можешь об этом знать? — она вытирает нос рукавом платья и поправляет его у ног. — Ты ничего не знаешь. Она слишком молода, чтобы понять, но Эймонд продолжает рассуждать, — я только пытаюсь помочь тебе, племянница. Если ты придашь значение шепоту, то он будет преследовать тебя до конца. Она смеётся горько и извращенно. «Ей это подходит», — думает Эймонд. — Я уверена, что вам это понравится, не так ли? Ты наслаждаешься, когда насмехаешься над нами. — Я наслаждаюсь правдой. Эймма Веларион смотрит на него с ненавистью в глазах. Он презирает это. — Ты серьезно? — спрашивает Эймма. — Ради вашего наслаждения я могу пойти к Королю и поведать без чувства вины о том, благодаря кому у меня синяки. Эймонд бледнеет. — Что? — Ты хочешь правды, — говорит Эймма, — так я дам ее тебе. Эймонд думает о своём отце, и он сразу видит его гниющее тело. Он думает о Короле и видит его холодные глаза. Он так же представляет в них ненависть. Это недалеко от реальности: Король никогда не одаривает своих сыновей заинтересованным взглядом. — Не глупи, — цокает Эймонд, прижимая кулаки к бёдрам. Его собственные ногти впиваются в кожу ладони до крови. — Я думал, что ты не хочешь доставить мне неприятности. Эймонд размышляет о сире Кристоне и стали его клинка. Посмотри на меня, парень. — Если ты оставишь меня в покое, то мне не будет нужно рассказывать Королю о том, что ты сделал, — заявляет Эймма с холодным взглядом. Она выпрямляется, и Эймонд думает, что у неё стальной позвоночник. — Просто оставь меня в покое. Эймонд в последний раз смотрит на свою племянницу, всю темную и сломанную, и задается вопросом, почему ему вообще не все равно. — Ладно. Я просто пытался помочь.

***

Эймма цепляется за свою мать, когда тело ее тети опрокидывают. Ее гроб поглощён морем, ведь хоронить практически нечего. Все знают, что Лейна Веларион была охвачена пламенем своего дракона в последние минуты своей жизни. Все, что смогли спасти, было спрятано в коробке, закрытой болтами, чтобы скрыть ее конечную судьбу от остального мира. Король и весь его двор оплакивают ее, но Эймма оплакивает другого. — Вы не можете позволить им увидеть ваши слёзы, — шепчет Джейс, хватая ее за запястье. — Они будут думать о том, что я оплакиваю тетю Лейну. Мысли Эйммы застряли в рассказе о пожаре в проклятом замке и рыцаре, что сгорел в нем, пытаясь спасти своего отца. — Стронги нам не родня, — говорит Джейс, его слова ставят точку, — нам не нужно оплакивать их. Она замечает, как ее брат стоит со своими двоюродными сёстрами и чувствует себя подобно одинокому островку, отрезанному от всех остальных морем своего горя. Затем она замечает макушку серебристых волос и любопытных глаз. Эймонд всегда смотрит на неё. Его взгляд пылающий и неуютный, он всегда высматривает ее, когда она при дворе. Короткие месяцы на Драконьем Камне были передышкой от внимания ее дяди. Эймма знает, про что он думает. Про шепот, которым он должен поделиться. Она отворачивается от него и вытирает слёзы рукавом.

***

Она стоит рядом с группой, противостоящей Эймонду после того, как тот подчинил Вхагар. Эймма — самая маленькая среди них, темненькая и стройная. Она стоит в тени, сжимая свою ночную рубашку с таким отчаянием, которого Эймонд не наблюдал годами. Она понимает, что она не хочет быть здесь. — Она была моей, ты не мог заявить свои права! «Завоеватель», слышится в порыве ветра. «Вор», утверждают дети. — Тогда ты должна была заявить свои права на неё, — рычит он такой злой, такой жестокий. Ему не нужно проявлять вежливость. Теперь он настоящий дракон. — Может быть, твои кузены смогут найти тебе свинью для полетов. Тебе бы подошло. Он замечает, как лицо Эйммы белеет, а глаза темнеют. — Это была шутка, — утверждал Эйгон. Эймонд этого никогда не забудет. А потом его бьют. Сначала одна девчонка, затем племянник с криком и плачем. В этой комнате творится хаос, и Эймонд наслаждается им. Когда он валит Джейса на землю, он понимает, что смотрит на неё. Ударь меня, — смеётся он, — ударь меня, племянница. А потом она делает это. Ее удар сильный и выбивает дыхание из легких. Ее глаза черны от ненависти, которую он так презирает, и он не беспокоится о том пламени, что загорается внутри него при виде Эйммы Веларион. Эймонд отталкивает ее с пути перед тем, как на него нападают со всех сторон. Они дерутся как дети. Разве они не знают, что я — завоеватель, — думает он, — я приручил самого старого дракона в мире. Их всех легко оттолкнуть, но когда Эймма снова нападает на него, он хватает ее за шею. Эймонд чувствует ее сердцебиение у себя под пальцами и ад в своём сердце. Он ее ненавидит. Он помнит ее слова в Богороще, когда он просто пытался ей помочь. «Ты хочешь правды? Так я дам ее тебе» Он предлагает ответную доброту. — Ты умрешь в огне, крича подобно твоему отцу! Бастарды. Слёзы текут по ее лицу, и она выплёвывает, — мой отец все ещё жив. Они оба знают, что это неправда. — Не играй дурочку, принцесса Стронг. Джейс вытаскивает нож из пояса, и его кузины кричат. Эймонд отталкивает его обратно на землю, а лезвие отскакивает на край комнаты. Эймонд приближается к племяннику с камнем в руке. Это то, что чувствует незнакомец, прежде чем забрать жизнь? — Эймонд, — зовёт Эймма. Его имя — молитва на ее устах. Он поворачивается и слепнет.

***

Королева требует месть в виде ее глаза. — Долг должен быть уплачен, — молит Королева своего супруга, когда Эймма прячется за юбку своей матери. — Я заполучу ее глаз взамен. Если бы ярость имела человеческий облик, то она была бы Королем в тот момент. — Ты понимаешь, что ты просишь, жена моя? — спрашивает Король, шипя драконом, коим он был когда-то. — Посмотри на неё. Королева отказывается. — Посмотрите на девушку, которую вы заставляете сделать калекой, — рычит Король, обращая внимание своей супруги туда, где стоят его дочь и ее дети. Эймма рядом со своей матерью с ореолом тёмных волос и распахнутыми глазами. — Она ребёнок, Алисент. Маленькая девочка. — Но он тоже твоя кровь, Визерис. Между Королевой и Королем витают призраки. Жена, которая умерла на родильном ложе, и надежды девушки, вышедшей замуж за мужчину, которого она не желала. Эймма смотрит на Эймонда, следящего за матерью и отцом. Его окровавленное лицо заставляет желудок переворачиваться от стыда. Убийца. Убийца. Убийца. Она прислоняет голову к матери, кусая губу, чтобы не закричать. — Все в порядке, любовь моя, — шепчет ей мать, гладя по голове, — все будет в порядке. Но на ее руках кровь, и лезвие повязано на ней. — Если Король не собирается добиваться справедливости, тогда добьётся Королева. Сир Кристон… принесите мне глаз Эйммы Веларион. Рыцарь не двигается. Двор молчит. И когда Королева получает отказ, она добивается справедливости собственными руками. Эймма вскрикивает, когда матушка толкает ее в сторону деда и перехватывает клинок, что в руках у Королевы. Только после пролития крови нож падает на землю, и тишина возвращается в зал. А потом дракон восстаёт из пепла. — Не волнуйтесь за меня, матушка. Это был честный обмен, — бормочет Эймонд рядом с Королевой. Он встречается глазами с Эйммой, и она замечает непривычную мягкость в его взгляде. — Возможно, я потерял глаз… но получил дракона.