Начиная с поезда и далее по списку

      На улице уже совсем стемнело. Драко решил отложить поход к профессору Снейпу на другой день: декан Слизерина не жаловал поздних гостей. Парень направился прямиком в комнаты старост. Люмос он по привычке не зажигал, прекрасно ориентируясь в замке даже в кромешной темноте.        У самого портрета Жемчужной Дамы он наступил на что-то мягкое и брезгливо отпрянул – этого «чего-то» точно не должно было там быть. Драко всё же пришлось достать палочку и зажечь свет. На полу перед ним лежала какая-то тетрадка. Он поднял её и, произнеся пароль, вошёл в гостиную.       Подойдя к камину, слизеринец повертел в руках свою находку, затем, не найдя ничего примечательного на обложке, пролистал несколько страниц. Пляшущие, торопящиеся буквы выстраивались в ровные, как по линейке выписанные ряды. Конечно, он не мог не узнать этот чудаковатый почерк. «Ну, естественно, Грейнджер», – вздохнул слизеринец, – «Только вот, что её тетрадка забыла на полу? Надо зайти, отдать». Он ещё раз покрутил тоненькую книжечку и, заметив отпечаток собственного ботинка на обложке, раздосадовано поморщился. Очистив кожаный переплёт от грязи и выправив оставшиеся от подошвы отметины при помощи заклинания, парень направился вверх по лестнице, ведущей к спальням. «Ладно, прямо в руки отдам. Пусть знает, какой я хороший, может подобреет», – Драко криво ухмыльнулся. Подойдя к двери гриффиндорки, он громко постучал. Парень с удивлением отметил про себя, что её образ больше не вызывает у него гадливых ощущений: теперь он относился к ней как будто так же безразлично, как и к любой малознакомой девушке. Слизеринец нахмурился. От бытовавшей раньше неприязни осталось только название. Надо же, как они успели притереться всего за несколько месяцев.       Меж тем ответа всё не было. Драко прислушался. За стеной раздался шум воды. Он постучал настойчивее. Через несколько мгновений в комнате гриффиндорки стало тихо. Наконец послышались робкие шаги и дверь отворилась.       – Грейнджер, объясни, так сложно что ли уследить за своими вещ… – парень осёкся на полуслове. Лицо девушки было заплакано, она прятала глаза. Кажется, волшебница не хотела, чтобы стоящий напротив волшебник видел её в таком состоянии. С подбородка Грейнджер упала капля воды. Драко готов был поспорить на что угодно, что ледяной. Стало понятно, зачем она включала воду.       Слизеринец отступил назад, его неприятно передёрнуло. Уж больно напомнило о матери. Волшебник никогда не умел успокаивать плачущих, поэтому и сейчас напряжённо выжидал, не решаясь заговорить первым.       – Что? – грубовато спросила стоящая напротив гриффиндорка, хмуро глядя ему прямо в глаза.       Драко откашлялся.       – Твою тетрадку оставили у входа в гостиную, – он помахал ей в воздухе, – Решил занести, пока кто-нибудь не наступил.       Девушка кивнула и забрала книжицу у него из рук. Слизеринец почему-то не спешил уходить и продолжал мяться на пороге. Он хотел сказать что-то ободряющее, может быть даже колкое, но никак не мог придумать, что. «Из-за дурацкого соревнования расстроилась. Уж я-то это понимаю, сам таким был», – думал он, – «И что же я тогда хотел услышать?» Гриффиндорка же тем временем задумчиво смотрела куда-то выше уровня глаз парня. Пауза затянулась.       Её прервал слегка охрипший голос гриффиндорки.       – У тебя лист в волосах запутался, давай достану.       Драко удивлённо вскинул бровь, но всё же послушно наклонил голову. Девушка невесомо дотронулась до волос и принялась разводить в стороны спутавшиеся прядки. Иногда, когда в жизни что-то шло не так, Гермиону охватывала особая неприязнь к любому беспорядку. Вот и сейчас хаос на голове парня нестерпимо раздражал её до зуда на кончиках пальцев. «Мягкие», – подумала Гермиона отстранённо, дотронувшись до почти что прозрачных прядей волос. От слизеринца пахло табаком и холодным дождём. Гермионе показалось, что эти запахи на удивление хорошо сочетаются друг с другом.        Наконец лист оказался у неё в руках. Она сделала шаг назад и сказала:       – Вот и всё.       Малфой поднял голову и распрямился, затем рукой пригладил растрепавшуюся причёску.       – Что ж, тогда я откланяюсь, – шутливо произнёс он и, развернувшись на каблуках, направился в свою комнату.       Волшебница закрыла дверь и повертела лист в руках. Он отливал бордовым, а если посмотреть через него на свет, пылал огненно-красным. Даже жалко было выбрасывать. Затем перевела взгляд на тетрадку. «Надо было поблагодарить», – девушка закусила губу от досады, – «Может быть, написать?» С этими мыслями она медленно подошла к столу и, усевшись за него, достал зачарованный дневник. Девушка скользила взглядом по потёртостям и царапинам на обложке, всё размышляя над тем, стоит ли ей что-то писать или нет. В конце концов волшебница всё же открыла тетрадь и пролистала пару заполненных страниц. Взгляд невольно задержался на огромном чёрном пятне, оставленным Малфоем на первой странице. Девушка поморщилась – как неаккуратно. Перевернула листок и завороженно уставилась на хрустящий под чужим пером пергамент.       На бежеватой гладкости страницы проступали ловко выведенные, даже изящные буквы. У Малфоя был очень запоминающийся почерк: горизонтальные линии казались особенно нежными из-за своей волнистости, а вертикальные – наоборот, резкими да такими острыми, что процарапывали бумагу. Изящная форма не вязалась с грубоватым содержанием: «Забей, Грейнджер. Оценки – не самое важное в жизни».       Гермиона нахмурилась. «И где бы я была сейчас без своих оценок? Да что он вообще знает!» – девушку переполняло негодование. Она раздражённо схватила самозаправляющееся перо и размашистым почерком вывела чуть ниже на распахнутой странице: «Как-нибудь без тебя разберусь, Малфой». Гриффиндорка захлопнула дневник, заложив страницу первым, что попалось под руку и откинулась на спинку кресла. На смену тягучей неудовлетворённости пришло долгожданное опустошение. «Нужно просто работать ещё усерднее», – решила для себя Гермиона и, отлепившись через несколько минут от спинки стула, распахнула лежащий перед ней учебник. Вечер обещал быть долгим.       ***       Прошёл месяц. Холодный ноябрь подходил к концу. Гермиона задумчиво смотрела в окно библиотеки. За ним как будто было натянуто белое полотно: линия горизонта сделалась неразличимой, так как снег валил, не переставая, уже несколько дней. Смотреть, в общем-то, было не на что, но даже этот скучный пейзаж казался девушке более привлекательным, чем разложенные перед ней свитки. «Странно», – думалось ей, – «А я ведь даже не заметила, когда выпал первый снег». Девушка отвернулась от окна и огляделась по сторонам. В библиотеке почти никого не было, только несколько особенно усердных первокурсников. Не сравнится с тем ажиотажем, что был в начале семестра. Волшебница перевела взгляд н настенные часы. Рон и Гарри, как обычно, опаздывали. Девушка решила ещё раз повторить заученные руны до их прихода и принялась выписывать их на чистом клочке пергамента по памяти.       Сосредоточенная на выведении прямых линий волшебница не сразу заметила, как кто-то сел рядом. Она обернулась. Гарри измученно вздохнул и откинулся на спинку жёсткого деревянного стула. Рон, плюхнувшийся в кресло по другую сторону стола, последовал примеру друга. Гермиона нахмурилась, переводя недовольный взгляд с одного на другого:       – Вы учиться сюда пришли или дурака валять?       Мальчики что-то неразборчиво пробурчали в ответ. Наконец Гарри оторвал голову от спинки стула и обернулся к Гермионе. Вид у него и правда был помятый. Тёмные тени залегли под глазами, кожа болезненно побледнела, а глаза стали тусклыми. Рон не ушёл далеко от своего друга: он тоже выглядел понуро и всё норовил уснуть.       – Да что с вами обоими такое…, – пробормотала Гермиона растерянно.       – Не знаю, – протянул Рон, – Вроде и сплю много, да только сил не прибавляется.       – У меня также, – в воздухе повисла тишина. Вдруг Гарри нахмурился и выпрямился на стуле. Гермиона вопросительно изогнула брови, но парень продолжил молчать, как будто о чём-то размышляя.       – О чём думаешь? – нетерпеливо спросила гриффиндорка.       Парень пожевал губы.       – Дело же не только в нас. Оглянитесь вокруг. Где все?       Почти пустая библиотека отозвалась оглушающей тишиной. Девушка ещё раз огляделась. Единственный сидевший поодаль первокурсник заснул, уронив голову на раскрытые перед ним свитки. Из коридоров не доносилось ни звука, как будто весь замок погрузился в зачарованный сон.       – Сейчас же утро выходного дня, – лениво парировал Рон, ­– Кто в своём уме вообще будет учиться в это время.       Гермиона грозно на него зыркнула и фыркнула.       – Вообще-то, Рональд, четверг – это день для самостоятельной подготовки, но уж никак не выходной.        Парень закатил глаза. Меж тем Гарри задумчиво колупал столешницу.       – Да, – протянул он, – Но в последние несколько недель ученики кажутся вялыми, многие пропускают занятия или клюют носом прямо на уроках.       – Может, это сезонное, – пожал плечами Рон, – Недостаток витаминов или чего-то там ещё. Да и, в конце концов, взгляни на Гермиону, ей вот всё ни почём, учится с утра до ночи. Было бы желание, так сказать.       Волшебница задумалась. Она вообще не заметила изменений, описанных Гарри. Вполне возможно, что это было связано с её постоянной занятостью: Гермиона почти ни с кем не общалась, да и по сторонам особо не смотрела в последний месяц. «Нужно всё-таки присмотреться к окружающим, на всякий случай», – подумала она, – «Вот только куда ещё и это впихнуть с моими обязанностями старосты, учебными заданиями и свалившейся мне на голову подготовкой к Святочному балу?» Девушка тряхнула головой и снова обернулась к спорящим друзьям.       – Вы сюда болтать пришли или вас надо подтянуть по трансфигурации? – строго перебила их волшебница.       Гриффиндорцы знали, что дальнейшие пререкания бесполезны, а потому, синхронно вздохнув, полезли в свои сумки за пишущими принадлежностями.       Импровизированное занятие не доставило удовольствия ни учителю, ни ученикам. На все вопросы Гермионы мальчики отвечали односложно и без энтузиазма. Они засыпали на ходу и постоянно поглядывали на настенные часы. «Сами же попросили меня им помочь», – злилась Гермиона, – «Никто за язык не тянул!» В итоге волшебница решила закончить занятие раньше, чем планировала: всё равно проку от него не было никакого.       – Давайте на этом остановимся.       Рон и Гарри по очереди сонно кивнули и принялись собирать свои вещи. Даже эти обычно долгожданные слова ничуть их не обрадовали. Казалось, им было совершенно всё равно. Гермиона нахмурилась. С её мальчиками что-то было не так.       Тем временем троица уже направлялась к выходу из библиотеки, Гарри шёл впереди, Рон и Гермиона немного от него отстали, потому что девушка долго сворачивала свои свитки. Гриффиндорец аккуратно взял девушку за плечо. Она обернулась, вопросительно изогнув брови.       – Ты… – парень замялся, – Хочешь пойти со мной на Святочный бал?       Сердце девушки пропустило удар. Она так долго мечтала об этом приглашении! Ну почему всё сложилось именно так? Почему он не предложил ей это год назад? Гермиона разочарованно покачала головой.       – Хочу, но не могу. Не могу участвовать, будучи организатором, нет времени на репетиции и подготовку.       Рон раздосадовано поджал губы и убрал руку с её плеча. Гермиона могла понять: наверное, это было обидно, получить отказ от собственной девушки.       – Совсем никак? Точно не можешь выкроить на это время?       Гермиона мягко улыбнулась.       – Тогда мне пришлось бы быть в двух местах одновременно, а это, знаешь ли, очень изматывает.       Рон кивнул. Неловкая пауза длилась, пока они не нагнали ждущего у дверей библиотеки Гарри. Они медленно двинулись в сторону лестниц. Гермиона вдруг вспомнила о ещё одном необсуждённом вопросе и резко затормозила.        – Завтра званный ужин у Слизнорта! – парни непонимающе на неё посмотрели, – Вам же пришли приглашения?       – Да, как и всегда, – незаинтересованно махнул рукой Гарри.       – Ну так что, – нахмурилась Гермиона, – Вы пойдёте?       – Посмотрим, – неопределённо протянул Рон, Гарри вовсе воздержался от комментариев.       – Почему я должна отдуваться за всех? – вспылила Гермиона, – Вы же сами рассказывали, насколько для нас важно заручиться его поддержкой, а теперь отлыниваете?       – Просто, – неуверенно произнёс Рон, – Ты вроде и без нас со всем справляешься.       Гермиона раздражённо выдохнула и ускорила шаг. Обогнав мальчиков, она бросила на ходу: «Увидимся там». Не дожидаясь своих товарищей, девушка скрылась за углом. Она очень надеялась, что они не подведут её завтра и всё-таки почтут привередливого профессора своим присутствием.       Незаметно для неё самой, наступил вечер пятницы.