Of Bookshelves and Baby Carriers

На следующий день Ремусу приходится отпроситься с работы. Он переусердствовал накануне: у него и так все болело, так что ему действительно не стоило тащить коробку наверх. А когда он вернулся домой, ему, вероятно, следовало принять горячую ванну с солями Эпсома, чтобы попытаться уменьшить ущерб, вместо того чтобы звонить Питеру и полчаса ныть ему о том, как он выставил себя дураком перед самым милым парнем, которого он видел за всю свою чертову жизнь. Он принимает лекарства и проводит большую часть дня на диване перед телевизором, держа на полу в пределах досягаемости кучу фруктов, батончиков мюсли и прочего, чтобы не нужно было вставать и идти на кухню за едой. По ТВ нет ничего хорошего, только куча повторов аукционных шоу, но выбирать не приходится, так как его небольшая коллекция DVD находится в другом конце комнаты. Около 9 вечера ему удается притащить себя в свою спальню. Спать в своей кровати, безусловно, лучше, чем спать на диване. Проблема в том, что без отвлекающего бормотания телевизора очень трудно удержаться от мыслей о Сириусе. Но вскоре он полностью сдается и позволяет себе погрузиться в мечты, настолько нежные, что ему почти стыдно. Однако он считает, что это безопасно: шансы на то, что он больше никогда не увидит Сириуса, очень велики. На следующий день магазин закрыт, и, хотя к утреннему пробуждению ему становится лучше, он решает снова остаться дома. У него есть неприятная привычка слишком сильно давить на себя, как только ему становится лучше, ухудшая тем самым свое самочувствие, и он решает, что в этот раз он не будет этого делать. Он пишет Питеру, чтобы узнать, не хочет ли он зайти к нему и посмотреть «Планету Земля», но Питер отвечает, что поменялся сменами с коллегой и извиняется, поэтому Ремус проводит большую часть дня, смотря фильмы ужасов в одиночестве. Может быть, его жизнь грустная и скучная. Так подайте на него в суд за это. Когда наступает понедельник, он с радостью возвращается на работу. Он даже приходит туда достаточно рано, чтобы успеть зайти в кафе в соседнем доме. Открыв магазин, он опускается на табурет за прилавком и лениво пьет кофе. Сегодня на улице солнечно, но он сомневается, что это как-то повлияет на бизнес: дела идут хорошо, достаточно хорошо, чтобы не закрываться, но обычно в понедельник у него нет наплыва покупателей. До полудня он помогает нескольким пожилым людям и нескольким студентам университета, а затем идет перекусить сэндвичем. Вернувшись, он устраивается поудобнее, уверенный, что это будет самый обычный скучный день. Этот план рушится, когда колокольчик над дверью звенит, и входит Сириус. У него на груди снова пристегнут Гарри, который, кажется, очень рад возвращению — он хлопает в ладоши и хихикает, когда они входят в дверь, а затем начинает слегка подпрыгивать в своем слинге. Сириус улыбается и гладит Гарри по голове, а после смотрит на стойку и радостно загорается, когда видит стоящего там Ремуса. — О, хорошо, ты сегодня тут! — говорит он странно счастливым голосом. — Мы заходили в субботу, но тебя здесь не было. Ведь так, Гарри? Гарри важно кивает, и Ремус, наверное, рассмеялся бы, если бы не был в шоке. Ему почти кажется, что это все просто какой-то странный сон. После того, как все прошло в пятницу, меньше всего он ожидал, что Сириус вернется, не говоря уже о том, что будет специально искать его, и, похоже, будет очень рад его видеть. — Вы искали меня? — спрашивает он (немного хрипловато, но в целом он говорит почти как нормальный человек, чему он очень рад). — Зачем? — Ки’а! — восклицает Гарри. — Книга, — терпеливо говорит ему Сириус. — С буквами «н» и «г», приятель. — Книга? — повторяет Ремус, адресуя вопрос Гарри. — Есть ли что-то, что я могу помочь вам, ребята, найти? Гарри хихикает и смотрит на Сириуса, щеки которого, кажется, слегка розовеют. Он убирает прядь волос за ухо и улыбается Ремусу так, что тот чуть не теряет сознание. — Просто, когда мы были здесь недавно, я заметил, что ты ставишь книги на полку с надписью «Мировые культуры», — говорит Сириус. — И я подумал, не заметил ли ты случайно книги по индуизму. Я бы спросил об этом у женщины, которая была здесь в субботу, но мне было неудобно заставлять ее подниматься по лестнице, и… не знаю, я подумал, что ты лучше знаешь, из первых рук, так сказать. Если быть честным, Ремус не помнит, о чем были книги, которые он ставил на полку в пятницу. Он был немного… рассеян. Он прикусил губу и задумался на минуту, но так и не смог ничего вспомнить. — Я не знаю, — признается он. — Но я могу подняться наверх и помочь вам с поисками. У нас есть секция религии. — Блестяще, — говорит Сириус с очередной сияющей улыбкой, и Ремус пригибает голову, чтобы скрыть румянец. Он поднимается по лестнице первым (что-то плохое, даже ужасное может случиться, если ему придется подниматься по лестнице за Сириусом) и ведет его к шкафу с книгами по мировой культуре. Полка «Религия» находится в соседнем ряду, и он сразу отправляется туда. Он находит пару книг об индуизме и одну о религиях Южной Азии в целом, но вынужден признать, что выбор скуден — их отдел о религии не так уж велик. Сириусу, похоже, повезло еще меньше – он достал с полки несколько книг об Индии и выглядит слегка напуганным. — Могу я спросить, вы ищете что-то конкретное? — спрашивает Ремус, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Сириуса в упор, впервые с тех пор, как они поднялись наверх. — Потому что здесь, конечно, есть кое-какие книги, но в зависимости от того, что именно вам нужно, они будут либо отличными, либо совершенно бесполезными. — Эм… — Сириус беспомощно пожимает плечами. — Что-то о практиках, я думаю? — Что-то о практиках, — повторяет Ремус. — Хорошо. Я не уверен, что в этих книгах есть практические вещи… но мы можем проверить? В смысле, если вы не против посидеть на полу… Сириус, ни на секунду не замешкавшись, опускается на пол, и Ремус фыркает и пытается скрыть это, прочищая горло. Сириус, кажется, сдерживает улыбку, так что, вероятно, это не сработало, но на этот раз Ремусу очень хорошо удается не расплавиться в луже глубокого смущения, и он не собирается сдаваться сейчас. Они сидят там, просматривая книги, в основном в тишине (Гарри издает много детских звуков, но, кажется, в основном доволен времяпрепровождением), около двадцати минут, прежде чем Сириус спрашивает. — Кстати, как ваше имя? Ремус несколько раз моргнул и поднял на него глаза. — Мое? Э-э… Ремус. Сириус смеется (и это звучит именно так восхитительно, как и ожидал Ремус). — Потрясающе! Значит, я не единственный из нас со странным именем. Обычно, когда я кого-то встречаю, я говорю: «Привет, меня зовут Сириус, а тебя как?» А они в ответ: «Оу, я Бен или что-то в этом роде». — Расскажите мне об этом, — протягивает Ремус. — Я несколько лет представлялся только вторым именем, когда был ребенком. Джоном. Но потом я поступил на классический факультет. (Он не понимает, как он перешел от того, что был едва ли способен говорить с этим парнем, к бессмысленной болтовне, но полагает, что было бы слишком требовать от него, чтобы он был спокойным и собранным с кем-то, кто настолько болезненно не из его лиги). — Джон тебе все равно не подходит, — заявляет Сириус. — Ремус гораздо лучше. О боже, Ремус все-таки собирается растаять в лужу. — Э, спасибо? Я думаю, — кое-как говорит он. От дальнейшего позора его спасает Гарри, который вдруг начинает ерзать в слинге и тянется за книгой, которую только что взял Сириус. — Му’у’ан! — восклицает он взволнованно, указывая на обложку книги. — Ки’а! Му’у’ан! Сириус выглядит немного удивленным. Он снова откладывает книгу и начинает возиться с пряжками на ремнях. Как только он опускает Гарри на пол, Гарри осторожно прикасается руками к ногам статуи на обложке книги и напевает: «Ммм». — Как папа! — говорит он, обращаясь к Сириусу, и у Сириуса тут же появляется странное, страдальческое выражение лица. Он отворачивается и делает глубокий вдох, и Ремусу вдруг кажется, что он во что-то вмешивается. Но этот момент быстро проходит, Сириус улыбается Гарри, хотя, по мнению Ремуса (по общему признанию, неосведомленному), это выглядит несколько напряженным и слегка щекочет его бок. — Да, — говорит он мягко, — прямо как папа, — он снова берет «Индуизм в Южной Индии» и пролистывает ее на мгновение, а затем смотрит на Ремуса. — Мы возьмем эту, я думаю. Ремус чувствует странное разочарование, и ему хочется себя пнуть. Этот парень здесь не для того, чтобы провести время с ним, незнакомцем, который не может вести себя как нормальный человек в его присутствии, он здесь только для того, чтобы купить книгу. Он трясет головой, отгоняя ненужные мысли, поднимается на ноги. — Я могу отнести ее вниз и все подготовить, пока ты будешь разбираться со своим слингом, — предлагает он, и Сириус благодарно кивает. Когда он спускается вниз через несколько минут после Ремуса, он снова улыбается. — Ну, увидимся, Ремус, — говорит он после того, как расплачивается, тоном, который Ремус, если бы не знал лучше, назвал бы флиртом. Гарри радостно машет рукой из своего слинга, и Ремус машет в ответ. В отличие от прошлого раза, после того, как они уходят, Ремус надеется, что когда-нибудь им понадобится еще одна книга.