Самое главное

Стоя у своей машины, Джимми напряженно вглядывался в горизонт. Он тяжело и печально выдохнул, барабаня пальцами по холодному капоту золотого Контитенталя. Его тренч был недостаточно теплым, его темный костюм был недостаточно теплым, его черные ботинки тоже были недостаточно теплыми, и даже несмотря на то, что он уже ослабил галстук, ему было очень некомфортно. Он снова начинал дрожать от холода. Но все равно оглянулся, окидывая взглядом горизонт. Или ту его часть, что мог видеть, стоя на парковке «Wendy’s» напротив мотеля. Ему пришлось перебраться сюда, когда владельцы мотеля попросили его уехать. Они не были злыми или грубыми, на самом деле, когда Джимми рассказал им о «друге» забывшем куртку, они поняли из-за чего он остался в номере, даже взяли его контакты на случай, если не-Джордж вернется. Джимми оставил записку для не-Джорджа. После нескольких неудачных попыток, он написал следующее: «Я искренне извиняюсь за случившееся. Это было неприемлемо, и я уверяю, что подобное не повторится. Пожалуйста, позвони мне. У меня есть вопросы, которые я могу задать только тебе. Джимми Новак». Он добавил свой телефон последней строчкой, затем сложил записку и оставил владельцам мотеля, они улыбнулись и пообещали передать ее не-Джорджу. Если тот вернется. Но они явно ожидали, что Джимми уйдет, и ему было неловко оставаться у стойки администратора. Поэтому он сел в машину и уехал. Но, конечно, остановился у соседнего здания. Ведь оставался шанс, что не-Джордж (вместе с не-Гарри) вернется, а мотель отлично просматривался с парковки «Wendy’s». Джимми провел здесь около часа. Он сделал небольшой кружок, изучая небо, как и дюжину раз до этого. На востоке небо было чистым и ясно голубым, касаясь крыш жилых домов, на севере возвышались высокие холмы Миссулы, сейчас покрытые снегом, на юге было видно тонкие перистые облака, а на западе бледное зимнее солнце начинало опускаться к верхушкам деревьев. Ничего… «Стоп… сейчас…. — подумал Джимми, поворачиваясь на восток, — …здесь!» Маяк, тоска, воздушный змей — легкая вспышка, исчезнувшая, как только он повернулся. Он сжал челюсти, сложил руки на груди, стараясь немного согреться, хмуро смотря на горизонт на востоке. Он уже час пытался уловить, откуда исходит «тоска». У него была теория, что это ощущение исходит (каким-то непостижимым образом) от не-Джорджа или его черной машины, а значит, он сможет найти не-Джорджа снова. Когда не-Джордж уехал, это ощущение пропало. Иногда Джимми улавливал слабый отголосок, но и тот ускользал, стоило ему попытаться сосредоточиться. Как раскаленный уголь, в котором осталась краснота жара пламени, но эта краснота гасла, стоило только Джимми взглянуть на него. Он начал беспокоиться, что придумал все это. И голос в голове больше не раздался ни разу. Джимми трясло от холода все сильнее, и он сдался, возвращаясь в машину. Захлопнув дверь, он вздохнул и повернул ключ зажигания, чтобы включить печку. Как делал уже дюжину раз за последний час. Он позволил себе развалиться на сидении, откинув голову на подголовник, когда теплый воздух начал обдувать его ноги. Он чувствовал себя вымотавшимся, очень хотелось прикрыть глаза и заснуть, но он все еще мучился сожалениями от поспешного бегства не-Джорджа, и это мешало расслабиться. Он чуть наклонил голову, чтобы продолжить наблюдение за парковкой мотеля. На случай, если вернется блестящая черная машина. Почему я поцеловал его? Я испугал его. И он сбежал. Почему я это сделал? Что он хотел сказать? Со мной что-то случилось, пока я был в коме? Кто такой Кас? Может Клэр что-то знает? Может у Клэр есть его номер? У него все в порядке? А у не-Гарри? Так много вопросов. И никаких ответов. Найти его стало самым главным желанием. Погревшись пять минут, Джимми выключил двигатель и достал ключ, собираясь вновь выйти из машины и продолжить «сканирование». Но прежде, чем он открыл дверь, его телефон оповестил о входящем сообщении. Оно было от Клэр: «Что сказал врач? Все в порядке?». Ох, клиника! Он же обещал! Джимми обещал Клэр, что сходит на обследование. И он никогда не нарушал своих обещаний, данных Клэр, это было правилом, которого он всегда придерживался (точнее с того момента, как вышел из комы). Слишком много людей подвели ее в последние годы, включая самого Джимми, и ему казалось особенно важным выполнять данные обещания. Но он почему-то забыл. Он написал: «Я пока высматриваю нужного человека». Что ж, это не было неправдой. *** После нескольких обеспокоенных сообщений от Клэр, Джимми все же покинул парковку. Не-Джордж так и не вернулся. Джимми знал, что так будет, еще, когда черная машина только съехала на дорогу. Не-Джордж наверняка в сотне миль отсюда и удаляется с каждой секундой. Джимми был уверен, что не-Джордж просто не из тех, кто возвращается. Но это не уменьшило его боль, когда он направил Континенталь обратно в город. *** Джимми ждал приема врача больше часа. (К счастью, у Клэр сегодня была ее игровая практика, и не нужно было забирать ее из школы в полдень.) Он не смог оставить куртку не-Джорджа в машине без присмотра, поэтому взял ее с собой в клинику. Заняв свободное место в комнате ожидания, он положил куртку себе на колени, и почувствовал что-то тяжелое. Карманы! Почему он не догадался проверить их еще в мотеле? Джимми нетерпеливо развернул куртку, проверяя карманы. Возможно, он найдет что-то, что приведет его к не-Джорджу! Например, адрес, написанный на клочке бумаги, или водительские права или…. «Или именной ярлычок, как в лагере», — подумал он. Именной ярлычок как в лагере. Он даже не был уверен, что знает, что это такое. Он не нашел «именной ярлычок», чем бы это не было. Но нашел кое-что другое. Первым было удостоверение департамента рыболовства и охраны дикой природы штата Монтана, абсолютно точно поддельное, понял Джимми при более пристальном рассмотрении. В нем было имя «Джордж Бейли» и размытая фотография не-Джорджа. Джимми долго рассматривал фото. Он обнаружил, что совершенно загипнотизирован глазами не-Джорджа. Потом перевел взгляд на его рот, а потом рассматривал общее выражение лица. На фото не-Джордж выглядел серьезным и сосредоточенным. Но Джимми подумал: «Уверен, у него потрясающая улыбка». Если бы я только мог увидеть ее снова. Он заставил себя отложить удостоверение, убедив себя, что сможет вновь посмотреть на него чуть позже. Он убрал удостоверение в свой тренч и продолжил проверять карманы куртки, обнаружив телефон. Сердце Джимми пропустило удар. Очевидно, это был телефон не-Джорджа, и это не было хорошей новостью. Он надеялся найти номер не-Джорджа (может в отеле? или Клэр могла помочь) и позвонить ему. Извиниться за поцелуй, и конечно, задать некоторые вопросы. (И снова услышать его голос…) Но, разумеется, если теперь он найдет телефонный номер не-Джорджа, то это ничем не поможет, ведь у Джимми в руках его мобильный. Может не-Джордж все-таки вернется в мотель? Ведь он забыл не только куртку, но и телефон. «Нет. Он не станет, — знал Джимми, — он не вернется. Он просто забудет про этот телефон. И перейдет на новый номер». Он из тех, кто постоянно в пути, и никогда не оглядывается назад. Телефон был весьма печальной находкой, и Джимми сжал его в руке, рассматривая какое-то время. Он даже не смог включить его, поскольку не знал пароль, а пока пытался угадать, батарея разрядилась. Джимми сдался и убрал его обратно. Его рука почему-то снова нащупала удостоверение и достала его из кармана, и Джимми позволил себе взглянуть на фотографию еще раз, теперь задержав взгляд на губах не-Джорджа. Его обожгло воспоминание о поцелуе. Точнее, поцелуях. Их ведь было несколько. В лоб, в висок, в щеку… и в губы. «Почему я это сделал? — подумал он снова. — Это ведь было неприемлемо и неправильно, так? Скорее всего, ведь не-Джорджу не понравилось. Очевидно, ведь он сбежал сразу после». И все же… Это ощущалось необходимым. Это ощущалось абсолютно необходимым. Это ощущалось правильным. То, как он схватил не-Джорджа, то, как прикасался к его губам и чувствовал его теплое дыхание было… совершенно. Это ощущалось, как возвращение домой. *** Долгое разглядывание удостоверения было прервано тем, что Джимми наконец-то вызвали в небольшой кабинет для краткого пятиминутного осмотра откровенно усталым и незаинтересованным врачом. Она бегло осмотрела синяки и царапины после вчерашнего инцидента, проверила в норме ли рефлексы и сказала, внося заметки: — Всего лишь царапины. Вас что-то беспокоит? Были проблемы со сном?. — Хм… Я… — начал Джимми. И замолчал. Как он мог объяснить все происходящее? — Я… Врач посмотрела на него. Я пролежал всю ночь без сна, а если бы и смог заснуть, мне бы приснились большие черные крылья, черная машина и двое мужчин, а может даже огонь, сражения и другие ужасные вещи; и еще полет, а затем падение, я всегда летаю или падаю; после я как обычно проснулся бы в полном смятении, и единственная вещь, которая помогла мне собраться — это фраза, повторяющаяся в моей голове снова и снова, касающаяся моей дочери. А затем, когда мне удалось понять, где я, и подняться на ноги, я думал, что меня кто-то зовет, но это не так, а еще я сегодня почувствовал, как что-то тянет меня в определенном направлении, как воздушного змея, и мне казалось, что я слышу чей-то голос в своей машине, но там никого не было. И я думаю, что нашел этого человека. Но заставил его уйти. Я схватил его, поцеловал, и этим заставил его уйти. Все, что у меня есть это его куртка и телефон, который я не могу разблокировать, а еще поддельное удостоверение с именем выдуманного персонажа, который встретил ангела. И я не знаю, что мне делать. Вместо этого Джимми ответил: — Я… у меня некоторые проблемы со сном. Врач кивнула и выписала ему снотворное, закончив прием. *** Поскольку сегодня после уроков у Клэр игровая практика, приготовление ужина было на Джимми. Написав ей, что, по мнению доктора, он совершенно здоров (и даже добавив смайлик в конце сообщения), он отправился в супермаркет. На самом деле, было облегчением сосредоточиться на чем-то вроде ужина, после того, как весь день он думал о не-Джордже. (Как его зовут? Как мне найти его? У него все в порядке? Что он имел в виду под «кое-что случилось с тобой»? Кто такой «Кас»? Почему я поцеловал не-Джорджа? И еще один вопрос, дразняще всплывший, когда он рассматривал удостоверение: Что я почувствую, поцеловав его снова?) Среди всей этой мысленной какофонии старый вопрос: «Что Клэр хотела бы на ужин?» — казался весьма комфортным. И, в дополнение к обязанности заботиться о Клэр, Джимми напомнил сам себе, что, возможно, Клэр знает что-то о не-Джордже. Может быть, она знает его настоящее имя? Джимми приготовит вкусный ужин, который ее порадует, а потом осторожно спросит о настоящем имени не-Джорджа. Значит, ужин. Что могло сделать Клэр счастливой? Очевидно, не пицца. Слишком рискованно, слишком много воспоминаний. Поэтому он решил подумать о втором варианте: «Курица». Джимми не был уверен в том, что надо делать с курицей, но догадывался, что ее можно как-то пожарить. Он нашел мясной отдел, где лежало несколько целых тушек цыплят, и даже собирался взять одну из них, как заметил маленькие, похожие на обрубки, крылья. Они были совсем голые. Короткие, похожие на обрубки, и совершенно голые. Все маховые перья были ощипаны. Все до одного. Его накрыло волна тошноты. Джимми поспешил в туалет в конце магазина. И еле успел. *** «Никакой курицы на ужин», — подумал он, полоская рот над раковиной в туалете. Он обнаружил, что не может заставить себя пройти мимо мясного прилавка. Его лопатки сильно разболелись. Он пытался задвинуть мысли о не-Джордже и инциденте с курицей в глубину своего разума, пока бродил по магазину, пытаясь выбрать что-то на ужин. Фруктово-овощной отдел казался наиболее безопасным вариантом, поэтому Джимми вернулся туда и пристально рассматривал необычные овощи: тыкву аркон, канталупу, корневой сельдерей и десятки других, которые он понятия не имел, как готовить. Они все выглядели озадачивающе. Что из этого могло бы понравиться Клэр? Джимми не мог представить. А затем он заметил стопки бесплатных карточек с рецептами. Оглядевшись, он взял ту, что лежала перед картошкой. На ней было написано: «Дважды запеченный картофель — детишкам понравится!». «Детишкам понравится», — звучало многообещающе. Понравится ли Клэр? Запекать картофель дважды казалось перебором, но Джимми внимательно изучил карточку, сосредоточенно нахмурив брови. Это начало обретать смысл: в первый заход запекался сам картофель, а во второй раз вместе с начинкой: масло, сметана, сыр и зеленый лук. «Запеченный клубень, который надо выпотрошить, а потом снова заполнить тремя разными продуктами, сделанными на основе полученного из коровьих молочных желез, с добавлением токсичной травы, — подумал Джимми, — звучит отлично». И, что важнее, он, кажется, мог приготовить это. Он перечитал рецепт. Ничего слишком сложного, и карточка заканчивалась веселым предложением: «Дополните овощами в качестве полезного гарнира!». Джимми осторожно сложил карточку и убрал ее в бумажник, а затем нашел все перечисленные в рецепте ингредиенты. Выбор «овощей» для гарнира вызвал у него некоторое затруднение, но, подумав немного, он положил бутылку кетчупа в тележку. «Надеюсь, это сделает Клэр счастливой», — подумал он, стоя у кассы. Уголок его губ дернулся, когда он осознал, что это была первая мысль про «сделать Клэр счастливой» за весь день. Это было приятно, на самом деле, после всей сегодняшней драмы, касающейся не-Джорджа. Некоторым образом, сейчас, она ощущалась более реальной и естественной. Нормальной мыслью… его собственной. Менее похожей на зацикленную бегущую строку в его разуме. *** Клэр открыла дверь чуть позже полвосьмого. Картошка была не совсем готова (оказалось, что готовка чего-либо дважды занимает больше времени), и Клэр угрюмо плюхнулась на диван. Она выглядела взволнованной и напряженной. Джимми наконец-то узнал от нее, что игровая практика («это называется РЕПЕТИЦИЯ, пап») прошла не лучшим образом. Во многом потому, что Клэр забыла часть своих реплик. — Я пыталась выучить их, но мне не хватило времени! — сказала она, вытаскивая из сумки распечатки сценария и сердито смотря на них. Затем она вытряхнула все содержимое сумки на пол: книги, папка на кольцах, исписанные листы бумаги, стопка раздаточных материалов, — все свалилось кучей. — Мне слишком много задают на дом. Джимми хотел расспросить о настоящем имени не-Джорджа, но очевидно, она не сможет сконцентрироваться на этом сейчас. Она продолжила: — А мне необходимо получать хорошие оценки, серьезно — я часто лажаю. Я думала, что достаточно будет вернуться в школу, но мои оценки отстой. — Оценки настолько важны? — спросил Джимми, на самом деле не зная об этом. — Дай мне объяснить кое-что, — сказала Клэр, поднимая голову и смотря на него. — Раньше я думала, что жить бродягой это романтично. Типа, о, дорожное приключение, это так круто, у меня получится, устроюсь официанткой или что-то в этом роде, буду путешествовать автостопом, со мной все будет хорошо. А потом оказывается, что ты не можешь позволить себе и квадратный метр в убогой вонючей квартире, успеваешь прочувствовать на что похожа жизнь, когда у тебя из вещей только один рюкзак, с одной футболкой и сменой белья, и, черт возьми, денег не хватает даже на то, чтобы купить гребаные тампоны, а еще, еще, эти конченые ублюдки, пытающиеся затащить тебя в машину, о, не заставляй меня продолжать эту тему… И тогда, ты начинаешь понимать на что на самом деле похожа такая жизнь, какой она будет, если работать официанткой на минимальной оплате труда или раздавать флаеры Walmart всю свою жизнь. И начинаешь смотреть на уличных проституток и чуваков, продающих мет, и внезапно возвращаешься к воспоминаниям. Например, о том, когда мой папа спросил меня, кем я хочу стать, и я в свои одиннадцать ответила: «Папочка, я хочу быть педиатром или ветеринаром». Помнишь? Джимми не помнил. Но промолчал. Она продолжила: — А теперь я надеюсь, что мне повезет настолько, что не придется становиться ночной бабочкой, чтобы оплачивать счета. Она тяжело и глубоко вздохнула. — Бабочкой? — не понял Джимми. — Так называют проституток, пап, — огрызнулась она. — О, — ответил Джимми, все еще сбитый толку. — Хорошо. То есть… это значит… оценки… важны? — Чтобы я знала! — вспылила она. — Я догадываюсь, понятно? Я не знаю! Знаю только, что закончить старшую школу это гениальная, блядь, идея, потому что я знаю, что мне нужен школьный аттестат, и у меня была тупая мысль поступить в колледж… где я могла бы… делать что-то? Я хочу сказать… Я знаю, что, скорее всего, никогда не стану врачом или ветеринаром, это была глупая детская мечта. Идиотская мечта… Теперь ее голос затих. Она сидела на диване, смотря на стопку книг на полу, а затем чуть пнула их. Джимми подошел к ней и сел рядом. Она молчала, и Джимми обнял ее за плечи одной рукой. — Я знаю, что это идиотская мечта маленькой девочки, — произнесла она мягко, опустив голову на его руку, — но я ведь хорошо училась, помнишь? Этого Джимми тоже не помнил. Но снова ничего не сказал. — Я ведь не глупая… Я была смышленым ребенком, помнишь? Любимицей учителей… Я должна была поступить в колледж… А сейчас я даже не могу запомнить мои гребаные реплики в этой тупой пьесе. Я провалилась на Всемирной истории. Высшая математика просто катастрофа. Я думала… Весь этот год, у меня был идиотский план, что я достаточно хороша, чтобы получить стипендию. У «УМ» есть стипендии для выпускников местных школ… Она замолчала. Джимми знал, что «УМ» — это Университет Монтаны, у них был большой кампус здесь, в Миссуле. — У них есть стипендии? — спросил он. Он почувствовал кивок Клэр своим плечом. — Льготы на оплату обучения, а иногда они покрывают всю стоимость, — ответила она тихо. — И тогда тебе не придется становиться проституткой? — спросил Джимми, искренне пытаясь понять. Клэр нервно засмеялась, а потом снова кивнула. — Вроде того. Она села ровнее и немного отодвинулась, так что Джимми пришлось убрать руку с ее плеч. Клэр повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. — И я вроде так считаю, что у меня почти не осталось времени здесь. — Не осталось времени? На что? Ее плечи опустились ниже. — Ни на что, — ответила она, разглядывая пол в гостиной. — Неважно. Но Джимми считал, что понял основную идею. — Клэр, я не хочу, чтобы ты стала проституткой. Ты будешь несчастна. — Ага… Ты прав. — Кроме того, ты попадешь в ад и будешь страдать от вечных мук. Почему-то это рассмешило ее. — Знаешь что, пап? Твои воспитательные речи — лучшие, — она тихо хихикнула и потерла лоб. — Я уже забыла обо всех этих адских штучках. О том, что ад реален и все такое прочее. — Я хотел сказать, что если ты попадешь в ад, то совершенно точно не будешь счастлива. Еще один смешок. — Не могу не согласиться. — Ты тратишь слишком много времени, заботясь обо мне, — сказал Джимми, вспоминая, как она суетилась вокруг него прошлой ночью, беспокоясь. — Это отвлекает тебя от учебы. Клэр, у меня есть идея, что если я помогу тебе разучить реплики для игровой практики? — Репетиции… — на автомате поправила она, но Джимми не расслышал, поглощенный своей мыслью. — И я мог бы помочь тебе с математикой и историей. Кто знает, может ты сможешь получить свою, хм, скидку. — Стипендию, папа. — Да, именно. Стипендию. И тебе не придется становиться проституткой. По какой-то причине она снова засмеялась — смущенно, немного грустно, но это был смех, а не слезы. В этот момент сработал таймер для картошки, и Джимми похлопал ее по руке. — Я должен заняться картошкой. Но потом, Клэр, я помогу тебе, — он немного наклонился к ней, чтобы заглянуть в глаза, и когда она просмотрела на него, продолжил, — я обещаю. Но правда была в том, Джимми осознал это, пока шел на кухню, что весь этот разговор, часть его мыслей была о другом. Конечно, он дал обещание, и сдержит его, но он не прекращал думать о том, где сейчас не-Джордж и как его найти. Была ли его помощь Клэр самым главным делом в жизни? Самым-самым главным? Джимми не был так уверен, как раньше. Но это было по-своему главным. Без сомнения. *** «Дважды запеченный картофель пахнет на удивление вкусно», — подумал Джимми получасом позже, доставая противень из духовки. Картофелины были слишком горячими, чтобы прикоснуться к ним, и он использовал свой серебряный кухонный нож, подцепляя их по одной и перекладывая на тарелки. Клэр за это время удалось справиться с частью домашней работы (Джимми сразу же приступил к реализации плана «не-стать-проституткой». Вопросы о не-Джордже он мог задать позже этим же вечером). Она даже успела принять душ, и вернулась одетая в футболку и спортивные штаны, вытирая свои светлые волосы полотенцем. — Картофель, м? — сказала она, сев на свой стул. — Запеченный несколько раз и наполненный продуктами, произведенными из коровьего молока, — пояснил Джимми, ставя перед ней тарелку с картофелиной. Она фыркнула, вытирая руки о бумажное полотенце-салфетку, и попробовала кусочек. — Эй, — сказала она с набитым ртом, прежде чем проглотить. — Эй, пап. Это реально вкусно. — Тебе нравится? Она кивнула, отправляя в рот еще кусочек. — Очень. Я поражена. Джимми был доволен. «По крайней мере, хоть что-то сегодня получилось правильно», — подумал он. — Еще есть овощи, — сказал он, кивком указывая на бутылку кетчупа, которую поставил в центре стола, рядом с серебряным кухонным ножом. Клэр замерла, не донеся кусок до рта, и как-то странно на него посмотрела. Потом перевела взгляд на кетчуп, затем на нож. — Хм… ты считаешь, что кетчуп это овощи? — спросила она. — Конечно, — ответил Джимми, уверенный, что кто-то говорил ему об этом. На лице Клэр все еще было это странное выражение, и Джимми дотянулся до кетчупа, чтобы открыть бутылку и использовал нож, чтобы вытащить немного кетчупа на ее тарелку. — Легче, если используешь нож, — пояснил он. — П-правильно, — сказала она немного нерешительно. — Спасибо… можно… я воспользуюсь твоим ножом? — Конечно, можно, — заверил ее Джимми. — Мы оба можем пользоваться им. Мы же семья. — Правильно, — повторила она и ненадолго замолчала. Но картошка (и, как выяснилось, кетчуп) ей явно понравились. Они ели в тишине какое-то время. — Никакой пиццы в этот раз, да? — сказала она минуту спустя. — Мне стоит научиться готовить ее самому, если ты хочешь. Но я подумал… — Джимми посмотрел на нее. — Я подумал, что стоит попробовать что-то новое. Я хочу сказать, что-то такое, что я не готовил прежде. Вместо того чтобы пытаться повторить прошлое. Она чуть улыбнулась. — Мне нравится эта идея, — сказала она мягко. — Что-то новое. Что-то свое, только для нас? — Да, так и задумывалось. — Что ж, картошка пока лидирует, — заявила она, отламывая еще кусок. — Можно добавить пару блюд для полноценного ужина. Салат или что-то подобное. Или нет, какой-нибудь десерт. Мороженое, или брауни, или… — Пирог, — сказал Джимми. Не-Джордж любит пироги. — Пирог, — уверенно повторил он. «Но не-Гарри предпочитает салаты, — подумал он мгновением позже. — Я должен приготовить и то, и другое». — Пирог и салат, — сказал он. И внезапно, все мысли о не-Джордже, которые он старался держать подальше, вернулись с новой силой. — Папа? — позвала Клэр. — Ты в порядке? Джимми осознал, что смотрит на стены, чуть наклонив голову. Ища то странное зовущее ощущение… — Все хорошо. Просто… задумался — Врач уверен, что с тобой все в порядке? — спросила она. — Не было потери сознания или чего-то похожего? — Врач сказал, что со мной все в порядке, — подтвердил он. — Прописал мне снотворное. Это, казалось, испугало ее, она остановилась на середине укуса. — У тебя проблемы со сном? — Иногда, — ответил он, стараясь преуменьшить масштаб проблемы. — Подожди. Только прошлой ночью? Или чаще? — Хм… изредка? Прошлой ночью, да, но, хм… это случается довольно часто, я полагаю. Она выглядела взволнованной, поэтому Джимми продолжил. — Ничего серьезного, Клэр. Всего лишь странные сны иногда, и я просыпаюсь, не понимая, где я или кто я. Ай. Он не хотел говорить об этом. Клэр отложила картошку на тарелку. — О чем эти сны? — О, просто… Просто странные обрывки и образы. Полет. Сражение, — Джимми замолчал, думая о том, какими яркими были сны. Намного более красочными, интенсивными, реальными, чем любое из его воспоминаний о прошлом. — Иногда мне кажется, что я вижу крылья. Иногда я летаю во сне… Иногда, когда я просыпаюсь, я… мне очень грустно осознавать, что я все-таки не умею летать. Голос чуть дрогнул, и Джимми понял, что это прозвучало гораздо более взволнованно, чем он хотел бы. Так что он попытался замаскировать это тихим смехом. — Правда, забавно? Он взглянул на нее, старательно улыбаясь, но Клэр продолжала смотреть на него широко раскрытыми глазами. И совсем не улыбалась. Джимми наклонился ближе и похлопал ее по руке. — Не волнуйся об этом. Прошлой ночью я плохо спал. Но теперь у меня есть снотворное. — И ты забыл свою подушечку, — сказала Клэр, встав из-за стола. — И свое покрывало. Мне нужно было подумать об этом. Ты наверно замерз. Она настояла на том, чтобы прямо сейчас застелить постель Джимми, добавив подушечку и покрывало, чтобы ему было комфортнее спать. Несмотря на то, что она беспокоилась о своей игровой практике, хотела выучить свои реплики и доделать домашнюю работу, переживала о своих оценках и получении стипендии, а еще о том, чтобы не стать проституткой, она прервала ужин, чтобы застелить постель Джимми. Это было так трогательно. Она действительно очень хорошая дочь. *** Она даже помогла ему с посудой. Посудомоечной машины у них не было, поэтому Джимми мыл ее в раковине, а Клэр вытирала полотенцем. И Джимми решил, что сейчас подходящее время, чтобы поднять волнующую его весь вечер тему. — Клэр… — начал он, — … ты знаешь, как можно найти Джорджа Бейли? Клэр замерла в процессе вытирания стакана. — Зачем? — Я разговаривал с ним сегодня утром и… Стакан выскользнул из ее рук и разбился об пол. — Ох, милая, — сказал Джими. Клэр казалось, была близка к панике. Джимми поспешил успокоить ее, — Не переживай. Это вышло случайно. Мы купим новый. Он присел, чтобы подобрать осколки. Спустя пару секунд, Клэр опустилась на колени, чтобы помочь ему. — Как тебе удалось поговорить с ним? — спросила она, хватая осколки так сильно, что Джимми пришлось остановить ее. — Позволь, я соберу их сам. — Как? — повторила она, все еще сидя рядом на полу. — Как ты нашел его? Где? Он приехал сюда? — Нет. Я увидел их машину у мотеля. Я припарковался рядом, а потом постучал в дверь, — Джимми не поднял взгляд, продолжая смотреть на осколки, осторожно их подбирая. Он понял, что есть некоторые вещи, о которых он не станет рассказывать Клэр. Например, не было никакой необходимости упоминать о том загадочном, почти мистическом, чувстве, которое привело его к мотелю. — И? — предложила продолжить она. — Что он сказал? — Ничего особенного, — ответил Джимми, посмотрев на нее. — Он был довольно… загадочным. Он и его брат уехали очень быстро. Он встал, держа осколки стакана, Клэр поднялась вместе с ним. — Он не… он не так уж много мне рассказал. И ушел. Хм… я думаю, он не хочет со мной разговаривать. Затем он вздрогнул, он слишком крепко сжал ладонь, и осколки порезали его руку. — Ох, черт, — сказал Клэр. — Черт, черт. Папа, выкини осколки в мусорку, сюда, — она принесла мусорное ведро, и Джимми выкинул остатки стакана, было на удивление много крови. — А теперь сядь, давай, сядь, прижми бумажное полотенце, я перевяжу твою руку, пластыри были где-то в ящике. Временами ты до ужаса уязвим. Джимми сел, позволяя ей позаботиться о порезе на ладони: «Уязвим. Она сказала, что я уязвим». Когда она разучивала свои реплики из пьесы в своей комнате, она сказала: «Он уязвим». И не-Джордж говорил: «Она сказала, что ты уязвим». — Клэр, ты ведь разговаривала с ним прежде, да? — сказал Джимми, складывая кусочки головоломки вместе. — Прошлым утром, по телефону? Ты сказала, что разучивала пьесу, но это было не так, да? — прояснилась еще одна деталь. — Ты не успела повторить свои реплики. Вот почему игровая практика прошла сегодня так плохо? И ты разговаривала с Джорджем Бейли тогда? — Дерьмо, — пробормотала Клэр, садясь на стул рядом с ним, тщательно вытирая кровь с руки Джимми и не смотря ему в глаза. — Черт, черт, черт, черт, черт. Джимми не был уверен, относилось ли это к его травме или к чему-то еще. — Я не злюсь из-за того, что ты солгала мне, — сказал Джимми. — Но мне нужно знать, как с ним связаться. Клэр… Клэр, посмотри на меня. Она неохотно подняла взгляд. — Я должен найти его, Клэр. Обязан. Ты знаешь его настоящее имя? Это ведь не Джордж Бейли? Я уже проверил — Джордж Бейли — это имя из фильма. Его настоящее имя совсем другое, так ведь? — Я не знаю, — ответила Клэр, чуть отчаянно. Она снова отвернулась, смотря на его порез и наклеивая большой пластырь. — Я не помню. Я почти не знаю его. Просто встретила его пару раз. Он всегда использует выдуманные имена. Я не помню их. Джимми внимательно посмотрел на нее. Она старательно не смотрела ему в глаза, сосредоточившись на ладони. Она действительно не знала имя не-Джорджа? Может она знала, но забыла? Если Джимми назвал бы похожее имя, может она бы вспомнила? Джимми попытался предположить, вспомнить типичные мужские имена. — Может быть, его зовут… Адам? — попытался он. Почему-то это имя первым пришло ему на ум. Клэр испуганно взглянула на него. Джимми перечислил еще несколько имен: — Каин? Габриэль? Майкл? Рафаил? Эммануэль? Джимми замолчал, имена, которые он произносил, казалось, имели какой-то отпечаток, характеры, размыты лица. Мужчина с густыми длинными волосами и бородой; невысокий весельчак; безжалостный противник… а последнее имя — Эммануэль… Джимми потерял ход мысли на какой-то момент. Он моргнул и пришел в себя. — О чем я говорил только что? — Папа, может тебе стоит немного отдохнуть… — прошептала Клэр, глядя на него. — Ной? Давид? — продолжил Джимми, ни одно из этих имен не было правильным, но «Д» в начале имени привлекла его внимание. Она звучала правильно. — Дуглас? Деймон? — нет, все не то. — Дональд? Дэнни? — Нет. Но близко. Джимми размышлял, хмуро смотря на серебряный нож на столе. Его взгляд привлек блеск клинка, он взял нож здоровой рукой, взвесил в руке, ловя баланс. Дэнни. Дэнни. Все еще не то. — Дон? — пробормотал он себе под нос, наблюдая за игрой света на лезвии. Такой знакомый вид. — Дэн? — Такой знакомый звук. Почти. Почти! Джимми замолчал снова. Казалось, воздух стал гуще. Его плечи снова разболелись, было сложно дышать, ужасно сложно думать. — Дэн? Дэн? — повторил он, пробуя как «Д» и «н» перекатываются на языке. Это было похоже на сбор паззла, когда не хватало кусочка в середине, и казалось, что среди оставшихся найден подходящий, и только приложив его на пустое место, становилось понятно, что он не подходит. — Или… сейчас… Почти нашел… — Дэниел, — прервала его Клэр, энергично кивая. — Дэн это сокращение от Дэниел. Его зовут Дэниел, — она осторожно забрала нож и положила обратно на стол. — Я пересекалась с ним пару раз. В тот год, когда ты… когда ты пропал, и, еще, несколько месяцев назад… вот и все. Так что всего пару раз. Я, правда, ничего толком о нем не знаю. Я даже не знаю кто он такой на самом деле. — Когда это было? — Это было… когда… я… не знала, где ты. В первый раз это произошло… прямо перед исчезновением мамы. Я не знала где… ты… был. Я даже не знала жив ли ты… Не знала вернешься ли ты когда-нибудь… — голос Клэр дрогнул, и Джимми сосредоточился на ней, понимая, что ее затянули неприятные воспоминания. — Я не знала где ты, — повторила она, — и я не знала, что с тобой случилось. Просто молилась, чтобы ты был жив. Молилась, чтобы ты однажды вернулся ко мне. Молилась каждую ночь, но… Она замолчала и спрятала лицо в ладонях. Что-то в ее словах показалось знакомым. Недавно она сказала, что брошенный ребенок будет молиться ангелу, а тот не ответит на молитвы… Джимми догадался. — Ты молилась ангелу? Медленный кивок. Она все еще закрывала лицо руками. — И этот ангел ни разу не ответил тебе? — Никто и никогда, — ее голос звучал глухо из-за ладоней у лица. — Ох, Клэр, — сказал Джимми. — Мне так жаль. Казалось, это как-то задело ее, она резко опустила руки, смотря на него с болью и холодом одновременно. — Нет. Тебе не жаль, — ответила она пугающе холодным голосом. — Ты просто… — Мне жаль, — прервал ее Джимми, он начинал понимать, о чем говорил не-Джордж, дежавю просто зашкаливало. — Мне действительно жаль. Она посмотрела на него: — Почему я должна тебе верить? — Потому что… — Джимми не знал что сказать, не мог подобрать нужные слова. — Потому что я люблю тебя. — Нет, это не так, — ответила она, не задумываясь. — Тебе только так кажется… — Я люблю тебя, — прервал он снова, положив заклеенную пластырем ладонь на ее плечо. — Люблю. Ты можешь не верить. Но это так, — и он знал, когда говорил это, что это правда. *** Поздней ночью Джимми никак не мог заснуть. Он выпил снотворное, но, кажется, оно почти не подействовало. И теперь, когда Джимми наконец-то остался один, лежа в темноте своей спальни, его мысли вновь вернулись к не-Джорджу. Дэн, вот его имя. — Дэн, — громко прошептал Джимми, уткнувшись в свою небольшую подушку. — Дэн. Что-то по-прежнему казалось неправильным, но звучало намного лучше, чем «Джордж». Воспоминание о поцелуе вернулось снова. Дэн возненавидел тот поцелуй. Он был напуган им. Он буквально сбежал. И все же, Джимми не мог перестать думать о том поцелуе, снова и снова, о том, как волосы Дэна ощущались под его пальцами, о тепле его тела, прижатого к стене, о том, как Дэн смотрел на Джимми. Растерянное и такое искреннее выражение лица, его взгляд: несчастный, умоляющий и… полный надежды? Джимми был уверен, что в какое-то мгновение видел надежду. Может, даже желание? Неужели он ошибался? Мягкость его волос под рукой Джимми… Вкус его губ. Одеколон, которым он пользуется, смешанный с остальными запахами: машинное масло, странная смесь пороха, пепла, соли и крови. А еще кофе и слабый запах виски… «Кое-что случилось с тобой», — сказал он. «Кас?» — произнес он тогда. Это было вопросом: «Кас?». Кас. Кто такой Кас? *** Два часа спустя Джимми посмотрел на время на телефоне. 2:15. Ему никогда не удастся заснуть. Наконец он встал и подошел к своему шкафу, распахнул дверцу. Ему не нужно было включать свет. Он знал что искал. Сзади, на дальних плечиках, висел его бежевый тренч. Джимми нащупал его, нашел карман и достал фальшивое удостоверение с фотографией Дэна. Под плащом на тех же плечиках висела куртка Дэна. Джимми спрятал ее. Спрятал от Клэр. Почему-то он был уверен, что Клэр не обрадуется, узнав о куртке. Он вытащил куртку из-под тренча и вернулся обратно к своему матрасу на полу, забрался на постель с курткой Дэна в одной руке и его удостоверением в другой. Разблокировав свой телефон, чтобы получить немного света от экрана, он начал рассматривать фотографию. Это лицо… Он уткнулся носом в куртку, глядя на маленькое нечеткое фото. У куртки был этот запах, тот самый чудесный запах, который он запомнил во время поцелуя. Одеколон, машинное масло, виски, кофе, порох, соль, кровь, пепел… и что-то еще, еле уловимый мужской запах. Восхитительно знакомый запах. Джимми долго лежал так, глядя на фотографию в удостоверении и уткнувшись носом в куртку. В конце концов, он заблокировал телефон, погасив экран, и убрал удостоверение под небольшую подушку, которую Клэр принесла обратно к нему на постель. «Я просто хочу найти тебя» — подумал он, крепко сжимая удостоверение под подушкой. Он свернулся калачиком вокруг куртки, прижимая ее ближе к себе. И наконец-то смог заснуть. *** Казалось, он погрузился в сновидение сразу, как начал засыпать. Все вокруг выглядело точно так же. Как будто он все еще был в своей постели, в своей комнате, обнимал куртку Дэна. Вот только это больше не было просто курткой; в нескольких дюймах от него лежал сам Дэн, одетый в эту темно-синюю куртку. — Кас? — прошептал Дэн во сне, совсем как в реальной жизни. — Кас? — когда он повторил имя в третий раз, это больше не было вопросом, — Кас… о боже, Кас. Дэн обнял Джимми одной рукой, притягивая к себе. — Это сон. Я знаю, что это сон. Но какого черта… — он придвинулся ближе. Джимми осторожно просунул руку под плечи Дэна, а вторую закинул на него, обнимая крепче. Дэн сразу же прижался еще ближе, уткнувшись лицом в шею Джимми и просовывая одну ногу между ног Джимми. — Кас, — повторял Дэн снова и снова. — Я знаю, что все это не по-настоящему, но… — долгий измученный опустошенный вздох. — Дэн? — недоверчиво пробормотал Джимми. Дэн рассмеялся. — Ты болван, — сказал он. — Поверить не могу, что ты забыл мое чертово имя. Но, кажется, его это не расстроило, он обнял Джимми крепче, его горячее дыхание обожгло шею, его руки огладили спину Джимми, опускаясь ниже. — Кас, должен признаться, что совершенно не хочу просыпаться, — тихо сказал он. — Я тоже, — ответил Джимми. — Но меня зовут Джимми. — Тебя зовут Кас, — сказал Дэн, приподняв голову, чтобы поцеловать его в щеку. Он положил ладонь на затылок Джимми — Каса — и прошептал на ухо, — а меня зовут Дин. Запомни это, болван. Кас резко проснулся. Он сразу попытался вернуться в свой чудесный сон. Он пытался представить поцелуй в щеку, пытался представить то, чудесное ощущение сильного теплого тела Дина, прижимающегося к нему, и странное захватывающее чувство от ноги Дина, зажатой между его. Он пытался, снова и снова, вернуться в тот сон. Но сон исчез. Все что он мог сделать, это обнять куртку и подумать: «Меня зовут Кас. Его зовут Дин. Запомни это, болван».