[Добро пожаловать в класс превосходства] Аянокоджи Х Хорикита

Услышав бесконечный стук в мою дверь, я вздыхаю. «Он наконец-то здесь, а?» Пора ему встретиться со мной. Я месяц ждал его прихода, и он не мог прийти в лучшее время. Я открываю дверь: «Да?» «Пожалуйста! Прости меня, Аянокоджи!» кричит он. Этот парень, который нарушил мир в моих отношениях с Сузуне. Человек, устроивший эту неприятную неразбериху. Судо подходит к моей двери, упираясь руками и коленями в землю, и громко плачет. «Судо…» Я смотрю на его жалкое состояние, «Заходи. Здесь будет шумно.» 2 минуты спустя Успокоившись, он сел на кровать с чашкой чая в руках. Я стою перед ним, налив в чашку свою долю чая. «Привет, Аянокоджи. Ты злишься на меня?» «Хм? Интересно, с чего бы мне на тебя злиться…» «Я имею в виду, ты уже знаешь, верно?» «О чем ты говоришь?» «Ну… я не хочу этого говорить…» «Тогда почему ты влетел в мою комнату со слезами на щеках?» «Я думал, ты уже знаешь об этом, поэтому подумал, что мне лучше выйти из укрытия…» «Но Судо, — я сажусь на пол, — ты действительно можешь отмахнуться от этого, не искупив греха? Что бы ты ни сделал, ты собираешься обмануть меня и жить так, как будто ничего не случилось?» Он сужает глаза: «Тогда… я тебе скажу. Я… просил Коенджи победить тебя.» «Я тебя не слышу.» «Я сказал, я просил Коенджи победить тебя! Из-за этого он дошел до того, что поджег общежитие третьего курса!» «Хох?» Он опускает голову. «Я виноват, что президент находится в больнице! Это моя вина, что Хорикита была в депрессии! И это моя вина, что я доставил тебе столько хлопот!» Его глаза полны вины, как будто он хочет не прощения, а наказания. Я уверен, что прошлый «я» придумал бы ему какое-то наказание, однако я позволю ему сорваться с крючка… с одолжением. «Судо, ты несколько раз заставлял Сузуне плакать…» «Я знаю…» «Она плакала, потому что из-за тебя ранили ее брата…» «Я знаю…» «И она была одна, потому что я не мог быть рядом с ней, так как я был обязан ходить в школу.» «Я знаю…» «И все же ты хочешь, чтобы тебя простили?» «Да… я сделаю все…» Он хочет, чтобы с его груди сняли бремя вины. Количество пропусков, которые он накопил за последний месяц, было связано с этим бременем. Я уверен, что он пришел сюда за ответом, который избавит его от чувства вины. Итак, вот мой ответ: «Я прощаю тебя, — говорю я, — но при одном условии.» «Хм?» Я смотрю ему в глаза. «Защити Сузуне.» Воскресенье, 20 октября Капли дождя стекают по окну. Я наблюдаю за каждой каплей, как они падают на смерть. Однако некоторые капли дождя сливаются и образуют более крупную каплю, что привело к очень болезненной смерти. Каждая капля дождя в этом окне в конечном итоге проигрывает. «Что я делаю?» Это мой первый день рождения в этой школе, но я совсем один? Раньше я ни разу не праздновал день рождения. У меня никогда не было друзей, которые могли бы дарить мне подарки, или семьи, которая могла бы поздравить меня с днем ​​рождения. Просто мягкое детство, наполненное мелкими друзьями и пластиковым отцом, которого я могу назвать единственной семьей. Но, может быть, все изменится. Теперь, когда Сузуне будет рядом со мной, мне интересно, как все обернется. Может, купим торт, а может, свечи. И я слышал, что именинник должен задувать свечи. Может, я смогу задуть их, вместе с Сузуне. Затем именинник загадывает желание. Поскольку я отчаянно нуждаюсь в этом, я загадываю свое желание прямо сейчас. «Пожалуйста, сейчас и навсегда, позволь мне быть с ней-» Вдруг мой телефон завибрирует. Мне звонят в 6 утра. «Привет?» Я говорю. [Киётака, ты встал?] «Я бы не ответил на звонок, если бы все еще спал…» С другой стороны телефона была Сузуне. [Так? Ты завершил то, что оставил незаконченным?] «Да. Как я и надеялся, Судо вернулся ко мне. Я приказал ему доставить письмо одному человеку, и он успешно это сделал. Благодаря ему, я могу продолжить этот план.» [Ой? Приятно слышать. Во всяком случае, что важнее. Киётака, с Днем Рождения. Ты уверен, что не хочешь поцеловаться в день рождения перед уходом?] «Спасибо, я буду в порядке без этого.» [Тогда я оставлю это на потом.] «Спасибо.» [Но пообещай мне, что прямо сейчас ты не сделаешь ничего безрассудного. Иначе я тебя не отпущу.] У меня было ощущение, что я окажусь в этой ситуации. На мой взгляд, я не вижу в этом плане ничего безрассудного. Однако есть люди, которые смотрят на вещи иначе, чем я, и можно сказать, что мои предстоящие действия несколько безрассудны. Но такого ответа недостаточно, чтобы удовлетворить Сузуне. «Это не безрассудство, я обещаю тебе.» Я просто столкнусь с последствиями, если они будут, в будущем. [Тогда, я верю тебе, Киётака. Что бы ты ни делал, я надеюсь, что в конце ты останешься невредимым.] Я не рассказал Сузуне о деталях плана. Только то, что будет в конце… То есть я исключу Коенджи… Я кладу трубку после того, как проинструктировал ее, что делать. 40 минут спустя Я выхожу из дома в окружении мужчин издалека. Ко мне подходит один из мужчин. «Господин Коенджи ждет на крыше. Мы оставим вас двоих наедине, как вы хотели, однако мы будем сопровождать Хорикиту в случае незаконной игры или проступка с вашей стороны, и мы сделаем все, что господин Коенджи прикажет нам сделать с ней. Это нормально?» Сопровождай Сузуне на случай, если я сделаю что-нибудь смелое, да? Я бы никогда не нарушил установленные для меня правила, потому что я не обманываю. «Так вы говорите, что вломитесь в ее комнату в случае моего проступка?» «Нет, ее сейчас нет в своей комнате. Кажется, она ушла по магазинам, скорее всего, купит что-нибудь для вас, потому что это ваш особенный день. Однако мы не потерпим злоупотребления доверием и будем действовать даже публично.» «Понятно, я понял. Тогда я пойду. Не волнуйтесь, если я что-то сделаю, Коенджи обязательно уведомит вас.» «В конце концов, мы никогда не волновались по этому вопросу, мы оба с самого начала знаем, что господин Коенджи выиграет, что бы вы с ним ни сделали.» Интересно. 20 минут спустя Я открываю дверь на крышу школы. Порыв ветра дует мне в лицо, пыль попадает мне в глаза. Впрочем, это не повлияет ни на что, что произойдет через несколько минут. Потерев глаза, я открываю их и вижу фигуру человека, представляющего себя своему врагу. «Мальчик-Аянокоджи! Я ждал тебя!» Я закрываю за собой дверь и запираю ее на ключи. «Никто не видел меня, когда я шёл сюда, так что мы должны быть в безопасности. Кроме того, камеры слежения были заблокированы. Пока они слышат, что здесь ничего не произошло, они не будут это проверять. Скрытие нашей встречи на этой крыше предотвратит утечку информации о наших действиях. Только твои люди знают об этом, в остальном у нас все в порядке.» «Хо-хо! Впечатляет, мальчик-Аянокоджи!» «Я просто сделал то, что написал в письме, вот и все.» Коенджи идет ко мне. «Тогда что мы будем делать здесь наверху? Я знаю, что эту встречу устроил я, но я также был тем, кто дал тебе выбор решить, что мы будем делать. Так? Ты принял решение, Коенджи?» Он смеется: «Ха-ха! Конечно, принял, и я уверен, что ты знаешь, что я решил делать!» «Не возражаешь, чтобы я успокоился?» «Тогда я тебе скажу». Он бьет ладонь своей противоположной руки: «Мы будем сражаться, пока один из нас не сдастся!» «Ясно…» Драка, а? Тем не менее, я не должен терять бдительность. Хотя результат предрешен, процесс — это то, что может больше всего навредить.