μοῖρα θέων // Fate Of The Gods

HARRY

           В предпоследний день пасхальных каникул, пока детям ещё можно было не думать об учёбе, старшими Уизли было принято решение праздновать день рождения Флëр. Да, на пару дней пораньше, но зато вся стая соберётся. Жаль только, что не все дети самой именинницы будут на празднике: Виктория занята своими модельными делами, а Доминик под впечатлением от «Игры престолов» возомнила себя драконьей всадницей и уже который год зависает в Румынии вместе с Чарли, который так и живёт отшельником. Зато всё компенсируют племянник Луи и мой старший сын Люпин, поэтому я решил наложить на посещение мероприятия некоторые ограничения.            — Если все решили идти, — я переводил взгляд с одного своего ребёнка на другого, — то идёте одни. Без Ливии, Малфоя и Эллы.            — Это ещё почему? — спросила Лили, удивлённо вскинув брови. — Я уверена, что Флëр не будет против.            — Потому что мне надоели скандалы, Лилс. Если мама до сих пор не добралась до тебя, это вовсе не значит, что её всё устраивает, ты сама знаешь.            Дочь надула губы, но спорить не стала.            — А у вас чего такие кислые лица? — я обратился к Джею и Алу.            — Я готов потерпеть один день с Уизли, если можно будет пить, — невозмутимо протянул средний сын.            — С каких пор ты просишь для этого разрешение?            — Не прошу. Просто не хочу, чтобы для тебя это было неожиданностью.            — Я даже не собираюсь тебя ограничивать, только не забудь про капсулы от похмелья, — я перевёл взгляд на Джеймса. — А у тебя какая проблема?            Гриффиндорец уже полчаса стоял молча с мордой кирпичом. После того, как Ливия дала ему зелёный свет, он стал гораздо спокойнее и собраннее. Повзрослел наконец-то.             — Я поссорился с бабушкой, — пробурчал себе под нос Джеймс.            — Когда успел? — я удивился, как пропустил такое событие.            — На моём дне рождения, — ответила за брата Лили. — Когда вы с профессором Малфоем поднялись в твой кабинет, мама с бабушкой устроили разборки. Пытались убедить Джея в том, что Лив с ним из-за денег. И Ала обвинили в том, что он втягивает брата в Слизерин назло Уизли.            У меня зашевелились волосы на затылке. Это уже слишком.            — Они так говорили в присутствии Лив? — я очень хотел ошибаться в своём предположении.            — Она слышала всё до последнего слова, но Джей с Луи её успокоили. Мы ж не дурные, чтобы верить этому бреду.            Ещё никогда мне не было так стыдно за жену и тёщу. Детский сад какой-то… Им бы обеим врачу показаться, а не проецировать свои проблемы на детей. Пару раз я глубоко вдохнул и выдохнул, чтобы не взорваться эмоциями.            — Вы трое, держитесь вместе, — я с трудом собрал нервы в кулак, — если зайдёт речь о чьих-то отношениях, переводите тему. Я правда устал от ваших войн.            — Тогда я тоже буду пить, — пожала плечами Лили.            — Да хоть под яблоней падайте, лишь бы не ссорились. Кстати, если тебя это утешит, то Виктор тоже будет с нами.            Глаза дочки загорелись восторгом. Виктора Крама она любила едва ли не больше, чем родную мать. С самого детства Лили говорила, что выйдет за него замуж, когда вырастет, а он в свою очередь так и не женился, отдав свою жизнь тренерской карьере в сборной Болгарии по квиддичу. Рон до сих пор ревнует к нему Гермиону, да и Молли относится к нему с осторожностью. Хорошо, что Флëр не обращает на это внимание, как и Билл. Неверное, из всех Уизли у них самые здоровые отношения.             Я отпустил детей заниматься своими делами, а сам направился прямиком в подземелья. Перед долгим днём в Норе мне необходимо было провести как можно больше времени с Малфоем.

***

           Мы снова задержались, потому что Лили никак не могла разбудить Джеймса. Когда мы самыми последними прибыли в пункт назначения, на заднем дворе Норы уже кипел праздник. Мужчины в лице Перси, Джорджа, Рона и Артура сидели за одним из столов и играли в карты; Гермиона, Одри, Анджелина, Джинни и Молли были заняты банкетом; Флëр лежала на шезлонге и блаженно бездельничала на законных основаниях: ей всегда доставалось от свекрови за то, что она в гробу видала возиться по дому и наняла для этого эльфа-домовика. Рядом с ней, прямо на траве, сидели Тедди и Луи, а Билл и мировая звезда квиддича обосновались возле гриля в компании нескольких банок пивка.            Увидев Виктора, Лили завизжала и на всех парах понеслась к нему. Крам подхватил её, как котёнка, и закружил. Для него, двухметрового амбала с бородой и татуировками, моя дочь всегда будет маленькой девочкой, которую он лет до двенадцати катал на плечах. Даже сейчас он мог бы с лёгкостью это сделать. Джинни с притворным укором посмотрела на этих двоих: ещё бы, она как родитель полностью игнорировалась, когда в обозримом пространстве был Виктор Крам. Джеймс демонстративно прошёл мимо матери к Гермионе и стал помогать ей с нарезкой чего-то; Молли уставилась на внука так, как будто и мысли не допускала о том, что он знает, что такое готовка.            Альбус взял на себя формальности и от всей нашей семьи поздравил Флёр с днём рождения, а я подозвал к себе Люпина. Кажется, они с племянником Луи ещё никому ничего не говорили: уж слишком все спокойные.            — Как обстановка? — я решил начать издалека.            — Не поверишь, — вздохнул Тедди. — Какую-то реакцию на наши с Луи отношения дал только Джордж. А Джинни, миссис Молли, Перси и Рон сначала скорчили морды, а потом сделали вид, что вообще не поняли, о чём мы говорим.            — А Билл и Виктор?            — Они не против.            — Это самое главное, — я хлопнул Люпина по плечу. — Хорошо заботься о семье своего парня.            — Стараюсь как могу, — улыбнулся Тед.            Даже и не знаю, хорошо или плохо то, что всем пофиг. С одной стороны, главное, чтобы Тедди и Луи самим было комфортно друг с другом, а с другой — тотальное равнодушие со стороны семьи. Альбусу вот нихрена не классно от того, что мать им абсолютно не интересуется. Хоть Люпин и старше, но это неприятно в любом возрасте.            Пока я прощупывал почву, Ал уже переоделся в свои драные джинсовые шорты, заляпанную краской футболку и почти убитые конверсы — специальный аутфит для Норы. Даже в таком виде он держался так, как будто пришёл не на деревенское сборище, а как минимум на Мэт Гала. Мой средний ребёнок также предпочёл общество Билла и Виктора, а я решил составить компанию Джеймсу, пока до него не докопались.            — Джей какой-то грустный, — Джинни придержала меня за локоть. — Это из-за той девчонки?            — Это из-за тебя, — я моментально вскипел, как чайник, но старался не повышать голос. — Ещё хоть слово о Ливии, или о Малфое, или об Эли — я вообще запрещу тебе общаться с детьми. Живут они в моём доме и за мой счёт, а твоя задача — давать им любовь и поддержку. Ты даже с этим не справляешься.            — Ясно, ты снова не в духе. Не буду к тебе приставать, чтобы опять не обвинили меня в том, что я порчу кому-то праздник, — жена пожала плечами и вернулась за разделочную доску.              Мне даже стало немного стыдно за резкость, ведь Джинни не виновата в том, что заклинание отвращает меня от неё. Но и за ней определённо есть косяки. Сейчас думать об этом не хотелось, и я, стараясь не отсвечивать, взял банку с пивом и отошёл покурить под цветущее абрикосовое дерево.              Гермионе надо отдать должное. Она нагрузила Джеймса овощами для салата и отвела подальше от остальных под предлогом не мешаться под ногами, а сама вполголоса начала расспрашивать его о делах в школе и о Ливии. Герм была моему старшему ребёнку гораздо более хорошей матерью, хоть и крёстной, чем его родная. На одной из наших послеурочных бесед Джей признался, что единственный взрослый, к которому он не боится обращаться за советом, — это Гермиона. Иногда я думаю, как бы выглядела наша жизнь, если бы двадцать пять лет назад мы с ней выбрали друг друга. Она бы не позволила мне относиться к детям так, как я относился все эти годы. Герм и сама работает в Министерстве, но с самого рождения Розы и до поступления Хьюго в Хогвартс она занималась своими документами из дома, а в офисе появлялась лишь пару раз в неделю. Зато Рон был ровно таким же замечательным отцом, как и я. Да и Перси, раз уж на то пошло, только он ещё и придирался ко всему. Поэтому у Люси синдром отличницы, а Молли-младшая впадает в истерику каждый раз, когда рядом с ней кто-то повышает голос. Только у Билла и Джорджа было всё нормально в семьях: Флёр устроилась служить во французское посольство на полставки только после того, как Луи пошёл в школу, а Джордж с Анджелиной выкупили квартиру прямо над магазином «Всевозможные волшебные вредилки Уизли», поэтому дом и работа для них всегда были одним и тем же. Фредди и Рокси с рождения были приобщены к семейному бизнесу.              Лили крутилась вокруг Виктора, как заведённый волчок, и без умолку болтала. Крам даже слова не мог вставить, поэтому быстро бросил это дело и просто слушал и улыбался. Альбус стоял рядом с Биллом, потягивая из высокого стакана апельсиновый сок. Разговоры о работе, квиддиче и детях слушать мне не хотелось, поэтому я не стал присоединяться к мужчинам в карточной игре, а предпочёл более комфортную компанию за грилем.              — Ну, как дела? — я стащил кусок жареной курицы прямо с решётки.              — Я надеялся сегодня познакомиться с Эллой ван Гарретт, — с лёгким укором сказал Виктор, слегка похлопав Лили по макушке, как щеночка.              — Не в этот раз. У нас сейчас проблемы с принятием партнёров.              — Наслышан. Я, если честно, не в состоянии этого понять.              — А я вот боюсь своей дочери сказать, что Луи прибрал к рукам её парня, — вздохнул Билл.              — Бывшего, — поправил я его.              — Она думала, что Тедди в любой момент примчит к ней по первому зову. Сколько раз говорили ей, что нужно иметь хоть каплю уважения к человеку, который мужественно терпит все её приколы. С Луи будет спокойнее за них обоих.              Значит, мне всё-таки не казалось, что отношения Виктории и Тедди были далеко не идеальными. Люпин предпочитал не выносить сор из избы, и как бы я ни пытался выяснить, что у них происходит, он говорил, что всё нормально. Вот теперь всё должно быть действительно нормально.              Чуть расслабившись, я взял у Альбуса стакан с соком и сделал большой глоток. Это было опрометчиво, потому что пил Ал жёстко разбавленную «Отвёртку». Сделав максимально невинный взгляд и захлопав ресницами, он указал на угол стола, где стояла на четверть пустая бутылка водки «Абсолют Мандарин», которая ещё не так давно находилась в моём баре дома.       Спустя полчаса времени и примерно полсотни порций жареных сосисок к карточному столу твёрдой походкой направилась Молли, и каждый из четверых игроков получил деревянной лопаткой по затылку, потому что поднимать шатёр было им поручено уже как минимум три раза. Но лёгкое домашнее насилие творит чудеса: мужчины по мере физической формы повскакивали со своих мест и принялись за работу.       Когда все усаживались за праздничный стол, Джеймс всё ещё был мрачнее тучи. Ещё бы, ведь никто из взрослых, кроме Гермионы, не сказал ему больше трёх слов, хотя обычно именно Джей был главной зажигалочкой и наводил суету с профессиональным подходом. А сегодня он ни к кому первым не подходил, громко не смеялся и с подозрительным хладнокровием рубил на разделочной доске ни в чём не виноватую морковь. Лили сказала, что взрослые слышали тот разговор о Ливии, но никто не удосужился встать на сторону Джеймса, поэтому я понимаю его поведение. И всё же Уизли удивились, когда мой старший сын уверенно уселся рядом с Альбусом на самом углу длинного стола, хотя свободных промежутков на скамейках было предостаточно.       — Они опять начали общаться? — Джинни ткнула меня локтем в ребро и указала взглядом на детей.       — В смысле? — я удивлённо посмотрел на жену. — Вообще-то они братья.       — Раньше это не мешало им драться чуть ли не каждый день.       — Джей и Ал взрослеют, вот и всё.       — Но Джей сам на себя не похож, — обеспокоенно нахмурилась Джинни. — Он никогда не был таким. Вокруг него постоянно были какие-то друзья, движуха, а сейчас что случилось? Я вообще думала, что он на каникулы как всегда смотался в Борнмут с друзьями.       — Если бы ты хоть раз туда заглянула, то увидела бы, что он днями и ночами напролёт пьёт пиво, ест пиццу и играет в приставку. Один. Нет там никаких тусовок.       Джинни хотела что-то ответить, но не успела: Молли позвала её в кухню. Я же, воспользовавшись ситуацией, пересел на угол к Джеймсу и Альбусу и попал на интересный разговор.       — Ты совсем придурок? — красноречиво спросил Ал у брата, указывая взглядом на свою мандариновую водку. — Написано же «мандарин». Это что значит? Что это только в «Отвёртку».       — Не жмоться. Я не хочу пить вино, а пиво уже не лезет, — Джей попытался дотянуться до «Абсолюта», но был остановлен звонким шлепком по руке.       Альбус закатил глаза и достал волшебную палочку, а через секунду к нему в руки прилетела прозрачная бутылка с разноцветными кристаллами внутри.       — Вы совсем страх потеряли?! — воскликнул я, глядя на детей. — Эта водка стоит дороже всех моих органов вместе взятых!       — Тогда надо было лучше её прятать, — невозмутимо ответил Ал, а я заметил, что в бутылке осталось чуть больше половины содержимого. — А рюмок-то и нет… О нашем алкоголизме здесь никто не заботится.       — Да и пофиг, — Джей придвинул к себе ближайший винный бокал и прикоснулся к нему волшебной палочкой: — Редуцио.       Когда мои дети разобрались в том, из чего пить, я тактично от них отвернулся и взял свой бокал с фирменным вишнёвым вином миссис Уизли. Несмотря на количество людей и соответствующее количество алкоголя, такие сборища никогда не превращались в попойки. У всех просто было хорошее настроение, хотя меня такой контроль ситуации всегда удивлял, потому что Рон, например, пить не умел. Во времена нашей учёбы он первым падал на пол и почти всегда доезжал до своей кровати на наших с Невиллом плечах.       С самого начала преподавания в Хогвартсе я невольно сравнивал два поколения Уизли. К великому счастью, почти никто из моих племянников не превратился в копию своих родителей. Молодёжь сейчас на всё имеет своё мнение, причём абсолютно взвешенное и адекватное, и манипуляции со стороны взрослых на детей не действуют, особенно если речь заходит о каких-то социальных различиях. Всех младших Уизли — от Луи до Хьюго — волнуют только те проблемы, которые касаются непосредственно их самих, а в чужие жизни без приглашения они не лезут. Сколько бы Рон ни психовал по поводу дружбы Розы с девчонками из Слизерина, сколько бы Перси ни запугивал дочерей тотальным контролем, дети всё равно жили своим умом. Даже Джеймс в итоге смог справиться с той пургой, которую ему внушала мать, когда понял, чего он сам по-настоящему хочет.       Через несколько часов, когда солнце уже почти опустилось за линию горизонта, вся компания начала неторопливые сборы по домам. Анджелина и Одри собирали со стола посуду и относили в кухню, Герм и Джинни тут же её мыли, а Молли складировала остатки еды в огромный холодильник — очередное ноу-хау Артура. Из-за непонятно откуда взявшегося напряга мне кусок в горло не лез, но сейчас, когда всё-таки всё закончилось без скандалов, я смог немного расслабиться и тоже направился в кухню в надежде урвать хоть немного торта с патокой. Здесь же обнаружились и трескающий пирожки Рон, и уже изрядно повеселевший Билл, и Флёр, сидящая на широком подоконнике и мило болтающая ножками. В свои без двух дней сорок пять она выглядела едва ли старше Тедди.       Внезапно раздался негромкий хлопóк, и посреди комнаты появился незнакомый эльф-домовик. Оглядевшись по сторонам, он достал из своей маленькой сумки конверт и протянул его имениннице.       — Письмо от хозяина Марка, — пропищал эльф, после чего изобразил низкий поклон и исчез.       — Хьюз что ли? — предположил Билл, пока его жена распечатывала пергаментный конверт. — Зная этого типа, наверняка прислал какую-нибудь позорную фотографию.       Услышав это, Герм и Джинни моментально побросали свою работу и подскочили к Флёр, чтобы не упустить возможности посмеяться. Рон тоже подсел поближе, да и мне открывался вполне удобный обзор.       По обстановке, запечатлённой на фото, я сразу узнал зал для приёмов в посольстве Нидерландов. В январе этого года исполнилось шестьдесят лет с момента заключения магических дипломатических отношений между Соединёнными Королевствами и Нидерландами, и в честь этого события было устроено светское мероприятие, на котором, судя по всему, и была сделана эта фотография. На ней было изображено четыре человека: Гермиона, которая представляла на приёме Визенгамот, Кас ван дер Бийл, посол собственной персоной, сама Флёр, которая хоть и не работала в посольстве Франции уже пару лет, но всё равно оставалась влиятельной представительницей этой страны, и… Драко Малфой, который вместе с Асторией служил каким-то там секретарём до самого возвращения в Хогвартс. Фотография была подвижной, и было прекрасно видно, что в процессе оживлённой дискуссии Малфой несколько раз прикоснулся к плечу Гермионы. Для меня самого его тактильность стала неожиданностью: так он демонстрировал своё расположение к человеку.       — Я дико извиняюсь, — Рон перестал жевать и посмотрел на жену, — а почему этот ушлёпок тебя трогает?       Рано я расслабился…       — Никто меня не трогает, — Герм даже удивилась от внезапной претензии. — Мы просто разговариваем.       — Я, по-твоему, слепой? Если меня рядом нет, то нужно всем мужикам вокруг позволять себе распускать руки?       — Сбавь тон, Рональд, — вклинилась в разговор Флёр. — Твоя жена не виновата в том, что она красивая женщина, а ты был на рейде в Манчестере вместо того, чтобы сопровождать её на приёме и следить за «мужиками». Если будешь уделять работе больше внимания, чем своей семье, кто знает, чем это закончится.       Рон покраснел от ярости, но, встретившись глазами со старшим братом, явно передумал вступать в полемику, а просто выскочил из кухни на улицу и трансгрессировал в неизвестном направлении.       — Даже представлять не хочу, что меня ждёт дома… — протянула Гермиона, возвращаясь к мытью посуды.       Удивительно, как Малфой злит некоторых Уизли даже на расстоянии в сотни миль, причём совсем не подозревая об этом.

***

ALBUS

             Оказывается, если выпить достаточно, то здесь даже становится миленько. При условии, конечно, что с тобой никто не разговаривает. Сегодня вечером я не мог хвататься за Тедди, как за спасательный круг, а Джеймс до сих пор злился на бабушку, поэтому мы негласно решили держаться поближе друг к другу, чем удивили почти всех взрослых Уизли. Раньше я никогда не пил со старшим братом, и было интересно за этим наблюдать. Джей вёл себя приемлемо, и я поймал себя на мысли, что мы даже могли бы и дальше спокойно контактировать. Мне нравилось разговаривать с ним без агрессии и напряга. Уж не знаю, влияние ли это Лив на него или что-то другое, но именно сейчас я мог бы справедливо назвать брата Поттером-Блэком.       От количества выпитого мне стало тёпленько и уютненько, двигаться не хотелось, поэтому мне пришлось удивить бабушку ещё раз — заявлением, что останусь на ночь в Норе. Первый раз за последние пять лет. Остальные кузены уже отправились каминами-порталами по домам, Лили увязалась за Виктором в коттедж Билла и Флёр, только мы с Джеем никуда не двинулись.       — Точно не хотите домой? Или в школу? — ещё раз уточнил папа, стараясь не наступить на наши разбросанные по траве конечности: нас согнали со скамеек, когда начали разбирать шатёр.       — Нет, завтра сами вернёмся. Только оставь свой камин открытым, — протянул я, не разлепляя глаз.       — Всё нормально, мы не собираемся друг друга убивать, — подтвердил Джеймс.       — Не сомневаюсь, — по голосу отца я понял, что он усмехнулся. — Запрет на драки никто с вас не снимал. Не валяйтесь тут долго, земля ещё холодная.       Я не знал тишины в этом месте. Здесь постоянно было полно народа, разговоров, смеха, а сейчас я едва различал отдалённое позвякивание разлетающихся на свои места столовых приборов. Голосов не было никаких, только ветер, шелест листвы и сверчки. И темнота вокруг. Я, конечно, был с ног до головы городским жителем, но сейчас как будто слился с природой и почувствовал почти эйфорическое умиротворение.       — Есть ещё что выпить? — раздался рядом голос Джеймса.       — В рюкзаке фляга с ромом Брукса, — мне было лениво даже губами шевелить. — Сам возьми, если надо.       Приложив усилие, я достал из кармана сигареты. Хорошо, что сейчас не лето, а то хрена с два я бы пошёл спать внутрь. Но спина уже болела от холода, а очередной грипп я не мог себе позволить: экзамены уже не за горами.       — Поднимайся давай, — Джей слегка ткнул меня под рёбра носком кроссовка. — Я уже спать хочу.       Хоть ноги и плохо нас слушались, но мы всё равно поплелись на самый верх, в бывшую комнату Рона. Дыру в крыше там уже давно застеклили, воющего упыря из ниши в углу стены выгнали, а бесячие плакаты выцвели и уже почти не раздражали. За солнечный день комната нагрелась, поэтому я приоткрыл окно и уже приготовился упасть на кровать, но вовремя вспомнил, что всего пять минут назад лежал на земле.       — Пока ты тут тупил, я уже в успел душ сходить, — голос Джеймса вернул меня в осознание того, что он собирается оставаться здесь, хотя комнат в доме было ещё как минимум пять и все свободные.       — Озвучь, пожалуйста, причину, по которой ты намерен спать со мной, — я нашарил в рюкзаке чистую футболку.       — Раньше для этого причина не нужна была.       — Раньше мне было десять лет.       — Тебе жалко что ли? — Джеймс как будто даже обиделся.       — Ладно, как хочешь, — у меня не было настроения спорить. — Будешь сильно вертеться — полетишь на пол. И моё место возле стены.

***

             — Ты всегда спишь в футболке? — озадаченно посмотрел на меня брат, когда я вернулся из ближайшей ванной.              — Если один, то без, — я перелез через Джеймса и удобно устроился под стеночкой.              — А если с Малфоем?              Это ещё что за вопросы?              — С ним иногда тоже. Хватит спрашивать у меня всякую фигню. Ты хотел спать, вот и спи.              Луна ярко светила в окно на крыше, поэтому я сразу отвернулся от неё и чуть ли не уткнулся носом в бледный плакат. Но вдруг под мою шею бесцеремонно втиснулась посторонняя рука, и ещё одна обхватила меня поперёк живота. Блаженное опьянение моментально испарилось, и я понял, что моим внезапным доверием тупо воспользовались. Я сам себя загнал в ловушку.              — Отпусти, — я попробовал выйти из ситуации по-хорошему.              — А чего ты так занервничал? — выдохнул Джеймс прямо мне в ухо, а его рука скользнула под мою футболку. — Я тебе кое-что должен, забыл? Только буду делать всё по-своему и без ножа.              Ситуация абзац. Не сказать, что я испугался или заволновался, просто не ожидал такого развития событий. Вывернуться будет сложно, меня в буквальном смысле прижали к стене. Ничего не остаётся, кроме как извлечь из обстоятельств всё возможное удовольствие, поэтому я взял руку Джея и поднял её выше. Быть может, именно такой ответ был необходим, чтобы разорвать замкнутый круг, по которому мы ходим и играем в эти сомнительные игры.              — Что это? — он вдруг замер, столкнувшись с неизвестным предметом.              — Пирсинг.              — Только здесь?              — Ещё в языке.              — Покажи.              Я не успел даже понять суть просьбы, как брат быстро повернул моё лицо чуть вверх и накрыл мои губы своими, после чего надавил на челюсть по бокам, чтобы я открыл рот. Пару раз скользнув языком по металлическим шарикам, Джеймс сам отстранился: кажется, изначально это не входило в его план.       — Знала бы Лив, чем ты тут занят… — полушёпотом протянул я, возвращаясь в прежнее положение.       — Не приплетай её сюда, — Джей чуть укусил меня за шею. — Это семейные дела.       — Ага, мы же фанаты Ланнистеров, — я усмехнулся и шумно выдохнул: рука брата скользнула под резинку моих боксеров. Зная, насколько это неудобно, я сам опустил их до колен.       Приступать к делу Джеймс не спешил. Если он так, как сейчас со мной, обращался со всеми своими девчонками, то я совершенно не удивлён, что каждая хотела с ним побывать хоть один раз. Я ненавидел себя за то, что растекаюсь от прикосновений рук и губ брата, и изо всех сил старался не психануть и не взять ситуацию в свои руки. Нет, до такого доходить нельзя.       — Если ты не начнёшь хоть что-нибудь делать, я сам всё сделаю и выкину тебя на пол, — прошипел я и вцепился пальцами в простыню: мне уже было почти больно из-за сильного прилива крови.       — Да ты и правда как девчонка, — Джей прихватил губами мочку моего уха, — делаешь вид, что тебе не нравится, но при этом сам подставляешься. Знаешь, будь я чуть более беспринципным… — он ещё сильнее прижал меня к себе и чуть приподнял мою ногу за бедро.       — Даже не думай, — предупредил я, инстинктивно отодвигаясь на хоть какое-то безопасное расстояние.       — Я бы не стал заводить девушку, если бы хотел трахать брата.       — Вообще-то без проникновения тоже считается.       По мере возможностей я обернулся, чтобы посмотреть в бесстыжие глаза Джеймса, но он, видимо, расценил это по-другому и снова поцеловал меня. Медленно и с придыханием, как будто имел ко мне какие-то платонические чувства, и как только мой мозг окончательно потерял контроль над тем, чем занято тело, по нему резко ударило салютным залпом: Джей крепко сжал пальцы вокруг моего члена. Удивительно, как он за каких-то пятнадцать минут довёл меня до такого состояния, что я почувствовал буквально все мозоли на его ладони — настолько обострилось осязание. Меня даже затрясло от нетерпения.       Джею хватило всего двух-трёх коротких движений кистью, чтобы наконец прекратить мои страдания. Хорошо, что ближайшие живые уши находились на четыре этажа ниже нас, потому что я, кажется, никогда не стонал так громко. Всё моё тело как будто на секунду поместили в огонь, и не сказать, что это было приятно. Оргазм ощущался так, как будто я кончаю кровью, как в «Антихристе» фон Триера.       — Всё нормально? — кажется, Джеймса напрягло моё затянувшееся молчание.       — Передержал, придурок… — сквозь зубы выдохнул я. — Не знаю, как там с девушками, но если ещё когда-нибудь будешь спать с парнем, не делай так. Это неприятно.       — Прости, — брат ослабил медвежьи объятия, и я откинулся на спину, чтобы легче дышалось. — Я, кстати, немного испачкал тебе футболку.       — Да и пофигу. Салфетки в рюкзаке.       Тянущая боль внизу живота немного ослабла, и я поднялся с кровати. Колени дрожали, голова кружилась, но каким-то чудом я всё-таки смог закурить. Холодный порыв ветра с улицы немного меня остудил.       Джеймс не удосужился даже одеться, а просто встал рядом со мной, достал сигарету из моей пачки и облокотился на подоконник.       — Пусть теперь попробует кто-нибудь сказать, что я тебя не люблю, — с видом философа протянул брат, краем глаза наблюдая за моей реакцией.       — Ты путаешь понятия, — я глубоко затянулся и запрокинул голову, прикрыв глаза. — Если бы мы друг друга любили во всех смыслах этого слова, то сменили бы фамилии на разные, свалили бы из страны куда-нибудь в Америку и там бы поженились, и никто бы никогда не узнал, что мы родные братья. А то, чем мы занимаемся сейчас, называется другим словом из шести букв. «Инцест».       — Я тоже знаю слово из шести букв. «Измена».       — Твои отношения с Ливией меня не касаются, если ты об этом, — успокоил я Джея. — За меня тоже не волнуйся. От Малфоя секретов у меня нет и никогда не будет, я сам ему обо всём расскажу. Он прекрасно знает, что такое от тебя можно ожидать. Надеюсь, теперь мы ничего друг другу не должны?       — Теперь ничего, — Джеймс отправил окурок в окно.       Я понял, что это был тот самый момент, когда все проблемы между нами наконец закончились. Сами для себя мы уравняли своё положение в глазах родителей: оба спим с парнями, оба связались со слизеринцами, оба решили жить своими мозгами, а не посторонними внушениями. Теперь не было смысла в конфликтах.

***

HARRY

             После внезапной вспышки ревности Рона прошло пару часов. Гермиона жутко расстроилась и не хотела возвращаться домой, где её несомненно ждало выяснение отношений, поэтому я предложил ей переночевать у нас на площади Гриммо. Она с радостью согласилась, и сейчас мы с ней вдвоём сидели у камина за чашкой кофе. Джинни не захотела составлять нам компанию и отправилась прямиком спать, сославшись на переизбыток социального взаимодействия. Гермионе было грустно из-за того, что Рон совсем перестал уделять ей внимание. Я и сам, если честно, до сих пор не могу понять, как они живут все эти годы. Рон, конечно, не был глупым, с ним есть о чём поговорить, но если дело касается дружбы. А там, где нужно было понять женщину, проявить эмпатию и житейскую мудрость, там мой друг Уизли тормозил по всем фронтам. Гермиону он воспринимал больше как друга, чем как женщину, и любой бы такое не очень нравилось. Цветы, забота, выходы в свет вдвоём — обо всём этом Герм уже, к сожалению, забыла.       Внезапно я услышал мелодию охранного заклинания и вздрогнул всем телом. Я специально немного изменил тональность звука на тот случай, если без предупреждения заявится Малфой, как сейчас, поэтому я резко подскочил на ноги и поспешил открыть дверь.       Драко выглядел так, будто на него напала стая бешеных медведей. Он смотрел на меня очень строгим взглядом, и я заметил, что один его глаз налился кровью. Это в дополнение к сломанному носу, разбитым в нескольких местах губам, рассечённой брови и слипшимся от крови нескольким прядям волос. Кроме того, он держался за рёбра с правой стороны, а левой припадал к дверному косяку.       — Поттер, я требую объяснений, — тихо, но твёрдо произнёс он и начал терять сознание.       Я успел подхватить его до соприкосновения с каменным полом и на руках отнёс в гостиную.       — Это ещё что за явление?! — Гермиона подскочила с кресла так резко, как будто села на пчелу.       — Осторожнее, не мешки ворочаешь… — протянул Малфой, когда я попытался опустить его на диван.       — Ничего, потерпишь, — я отмахнулся. — С кем ты уже сцепился?       — Я? С моим телосложением только в драки лезть, — Драко закатил глаза. — Это у вас что случилось, раз твой дружище решил, что я снова его враг номер один?       Гермиона закрыла лицо ладонями от стыда за своего мужа.       — Хьюз прислал Флёр фотографию с приёма в посольстве, — начала объяснять она, параллельно доставая из бездонной сумочки пластинку с таблетками. — Рону показалось, что ты слишком много позволяешь себе в отношении меня.       — А?       — Лишние прикосновения от слишком активной жестикуляции. Мне даже в голову не приходило, что он может такое вытворить…       Герм прервалась на полуслове и осторожно взяла Малфоя за левое запястье, после чего перевела взгляд на меня. В её глазах читалось непонимание, смешанное с изрядной долей подозрения. Ей было, наверное, известно обо всём волшебстве в мире, в том числе и о языческих ритуалах Древней Греции.       — Так Рон не выдумал ту историю? — строго спросила Гермиона. — Он говорил, что зашёл как-то после ночной, вы тут вдвоём были… Это правда?       Я старался не смотреть ей в глаза, Малфой тоже отвернулся и притворился смертельно больным.       — Ладно этот, он имеет право, — Герм указала взглядом на Драко, — а ты что делаешь? Ты же женат!       Да что б меня… Гори оно всё синим пламенем.       — У нас с Джинни уже давно не семья, а хрен знает что. Дети выросли: Джеймс сама видела в каком состоянии, про Ала и говорить нечего, а Лили глубоко параллельно на всё и всех. Я устал, — впервые я озвучил вслух всё то, что уже долгое время сидело у меня в голове. — Дело не только в заклинании. Рано или поздно, но я бы всё равно решился.       — Решился? — переспросила Гермиона. — Собираешься разводиться?       — Дальше спускать всё на самотёк уже нельзя. Мы с Джинни отдали друг другу наш максимум.       Уже представляю, что за цирк ждёт меня в ближайший год. Самая идеальная семья оказалась совсем не такой, какой её изображают в прессе, но такова жизнь. Конечно, мне придётся много о чём врать и много чего скрывать: за руку меня не ловили на измене, а сдаваться сам я не намерен. Хочется выйти из ситуации относительно чистым. Надеюсь, Джинни поведёт себя по-взрослому и не станет раздувать из этого публичный скандал.