μοῖρα θέων // Fate Of The Gods

ALBUS

      Молниеносный выпад вперёд, уклониться было почти невозможно. Мимо левого уха просвистело лезвие кинжала, цель — сонная артерия. Но не в этот раз.              — Как думаешь, моя мать сильно психовала? — спросил я у Скорпиуса, уходя от очередного удара обоюдоострого квилона.              — Я надеюсь, что они всё-таки смогли не пересечься с ней, — Малфой вывернулся в сторону от моего укола по направлению в печень. — Иначе разборок будет на всю школу. И тебя опять ввяжут.              Это точно. Мама всегда любила раздувать скандалы на ровном месте, не задумываясь о последствиях. Так, собственно, я и потерялся из семьи. А из-за того, что к папе приковано больше всего внимания, она найдёт способ испортить ему жизнь, если поймает на измене. Даже если не поймает, то придумает и всё равно испортит.              Отдалённый низкий звон колокола объявил о сборе на ужин. Значит, тренировку на сегодня пора заканчивать, и так скачем уже часа полтора. За это время я «убил» Скорпиуса два раза, но его это не обижало, потому что на шпагах он меня разделывает как цыплёнка в салат. Быстро развернувшись, я взял Малфоя в захват со спины и приставил остриё кинжала к его солнечному сплетению.              — Трёх смертей на сегодня тебе хватит? — уточнил я, убирая оружие.              — Да, вполне, — согласился Скорпиус. — Предлагаю сразу справить поминки. Ты меня загонял, нужно немного повысить сахар. И кофе, много кофе, хочу сегодня дочитать «Ребёнка Розмари».              Малфой снова вернулся к ночному чтению, потому что другим заниматься в общей спальне невозможно, и иногда это грустно. Но как бы трудно ни было терпеть, мы своих однокурсников уважаем. В конце концов, на совсем тяжёлые времена в Хогсмиде есть гостиница, а вот ванную старост после нескольких травм мы больше не рассматриваем как вариант.              От хозяйственного крыла, где мы обычно тренировались по причине отсутствия там лишних глаз, до Большого зала было рукой подать, поэтому мы особо не спешили. В холле столпилось много народу, как и обычно перед ужином, и вроде бы ничего не предвещало экстраординарных происшествий, но Скорпиус вдруг полетел вперёд от сильного толчка в спину. Он упал на одно колено, а я обернулся. Разумеется, осмелиться на такое мог только один человек.              — Опять? — спросил у меня Малфой, не спеша подниматься.              — Опять, — подтвердил я. Обычно мой старший братец не заходит в своём насилии слишком далеко, но от него действительно можно ожидать многого.              Я сделал глубокий вдох. Скорпиус всё-таки встал, отряхнулся от пыли и повернулся к агрессору. Джеймс стоял со своим вечно заносчивым гриффиндорским лицом у ближайшей колонны, привалившись к ней спиной.              — Что на этот раз не так? — спокойно спросил Малфой у гриффиндорца.              Я терпеливо стоял рядом, чтобы в случае чего каждого из них быстро успокоить, если в этом будет необходимость. Толпа вокруг нас уже образовала небольшой круг.              — Издеваешься? — Джеймс подошёл к нам так близко, что стало понятно: ничем хорошим конфликт не закончится. — Я переступил через свою ненависть и смирился с тем, что ты спишь с моим братом, но причинять боль моей маме… Такого я не прощаю.              Я уже и забыл о том происшествии, когда Скорпиус в порыве гнева обжёг руку моей матери, когда она слишком сильно сжала моё запястье с меткой мойр. Что ж, эту причину для драки можно даже, наверное, посчитать уважительной.              — Она сама нарвалась, — ледяным тоном отрезал Малфой.              Удар. Хруст переносицы. Его губы и подбородок заливает кровь. Такого явно никто не ожидал, но уже в следующую секунду руки Джея были заломлены за спину кузеном Луи, за что огромное ему спасибо; Лили же забрала у брата волшебную палочку во избежание крайностей. Скорпиус поднял голову, и все увидели, как кровь из его носа уже потекла по шее и испачкала ворот белой футболки.              — Хочешь драться? — Малфой выхватил из набедренной портупеи тренировочный кинжал и приставил его к глазу Джеймса. — Дёрнешься — всё лицо тебе изрежу.              Луи сразу же отпустил Джея, чтобы не попасть под раздачу. По голосу Скорпиуса было понятно, что он нихрена не шутит, даже мне стало страшно. Хорошо, что и братец это понял и не пытался больше идти в нападки. Они смотрели друг другу в глаза, а толпа ждала развязки. Трудно было сказать, боится ли Джеймс, но дёргаться он не решался. Надо как-то это остановить, пока не подключились преподаватели.              — Отпусти мальчика, — к предплечью Малфоя вдруг прикоснулась рука Микки, — не стоит из-за него подставляться.              Приём сработал. Скорпиус опустил кинжал и сделал шаг назад, а Джеймс судорожно выдохнул с облегчением.              — Может, со мной подерёшься, Поттер? — мило спросила у него моя однокурсница, наивно хлопая ресницами.              — Я не бью девчонок, — ответил Джей и недовольно отвернулся, чтобы никто не заметил его смущение, потому что Микки была очевидно в его вкусе.              — Всё, поединок окончен, расходимся, — скомандовал Пьюси, отгоняя внимание толпы от своей обожаемой девушки, — не на что тут больше смотреть!              — А ну стоять! — раздался строгий голос со стороны лестницы.              Нам конец. Лучше было бы нам нарваться на преподавателей, чем сразу на директора Макгонагалл.

***

HARRY

      Даже с помощью Драко я не смог разгрести документы. Через пару месяцев начнутся первые экзамены, а у меня ничегошеньки не готово, поэтому я был вынужден снова просить помощи у племянника Луи и Малфоя. Гриффиндорца мы отпустили за час до ужина, чтобы он хоть немного раздуплился, а сами остались по горло в свитках. Теперь я должен этим двоим по гроб жизни… Мы старались даже не разговаривать, чтобы не отвлекаться лишний раз, и класс закрыли, а то он в последнее время превратился в проходной двор.              Тихий стук в дверь заставил меня оторвать взгляд от очередного доклада. Драко закатил глаза и пошёл открывать.              — Ты опять здесь? — услышал я голос жены и резко потерял настрой на работу. Хотелось сбежать куда-нибудь подальше.              Малфой ничего не ответил и пропустил Джинни в класс, а сам быстрым шагом подошёл к моему столу и снова встал по правую руку от меня, как телохранитель. Я уже приготовился к разборкам с порога, но их не последовало. Джинни вообще выглядела очень виноватой.              — Гарри, — она села напротив меня, — я хотела извиниться. Я не в праве указывать тебе с кем общаться. Если ты говоришь, что вы просто коллеги, значит, так и есть.              Даже не верится. Раньше жена извинялась передо мной только тогда, когда накосячит несоизмеримо сильно. А мне же стало очень стыдно, потому что я заставляю её поверить в откровенную чушь: мы ведь с Драко далеко не просто коллеги. Может, уже пора рассказать Джинни всё как есть и со спокойной совестью отпустить её?              — Всё нормально, я не обижаюсь на тебя, — я всё-таки решил повременить с горькой правдой.              — Я привезла твой любимый пунш в качестве взятки за прощение, — улыбнулась Джинни и достала из сумки термос.              Видимо, она сварила что-то по новому рецепту, потому что запах грушево-лимонного напитка, который сегодня был какой-то не такой, я узнаю из тысячи: он был практически моим личным сортом героина. Наверное, специя какая-то. Я уже почти поднёс чашку ко рту, как Малфой внезапно перехватил мою руку, не давая отпить.              — Слушай, Джиневра, — начал он строгим преподавательским тоном, — я, по-твоему, совсем дурак? Ладно Поттер, он ни черта не смыслит в зельях, но ты могла бы дождаться моего ухода перед тем, как его травить.       Это ещё что за фокусы? Что значит «травить»?       — Назови мне три главных признака воздействия на человека магического приворота, — продолжал допрос Драко, пока я пытался осознать ситуацию.       Джинни молчала, яростно глядя на слизеринца. Вся притворная искренность из её глаз исчезла. Теперь мне всё понятно: Финеас Найджелус Блэк, конечно, рассказал ей об обряде обращения к мойрам, но она так и не поняла, что это не приворот. И решила меня лечить. Классно-то как.       — Эйфория, неспособность к концентрации, быстро ухудшающееся здоровье, — сам перечислил Малфой, глядя на мою жену. — Существует миллион простых способов проверить человека на одержимость, но ты решила сразу делать отворот и, судя по твоей отбитости на голову, наверняка самый сильный. Дай сюда, — Драко забрал у меня чашку с пуншем и опустил в неё бумажную полоску с реагентом, которую достал из кармана.       Полоска стала ярко-оранжевой. Охренеть, да я ж умереть мог!       — Где ты это взяла?.. — обычно бледный Малфой побледнел ещё сильнее.       — Мама купила и мне дала, — безразлично ответила Джинни и недовольно отвернулась.       — Таким количеством опиума из людей демонов изгоняют. Ты бы отправила Поттера в кому минимум на месяц.       Мне даже сказать было нечего. Моя жизнь действительно в опасности по всем фронтам. Обиженная женщина способна на любую дичь. А ведь это наверняка только начало…       Дверь моего класса распахнулась, громко ударившись о стену железным засовом. Первым вошёл Альбус со своим обычным бесстрастным выражением во взгляде, следом за ним — Скорпиус с окровавленным лицом. Замыкали процессию профессор Макгонагалл и Джеймс, которого директор тащила за рукав куртки, как маленького ребёнка. Да что ж за вечер сегодня волшебный…       — Что случилось?! — воскликнул Малфой, моментально оказываясь около своего ребёнка.       — Очередная драка, профессор Малфой, — тон директора был официальным до дрожи в коленях. — Хорошо, что вы все здесь, я уже давно хочу обсудить особенные отношения старшего мистера Поттера и мистера Малфоя.       Всё, игры закончились. Если уж за вопрос взялась профессор Макгонагалл, то дела плохи по-настоящему.       — Сегодняшнее происшествие стало для меня последней каплей, — продолжила директор. — Я очень долго закрывала глаза на Ваши выходки, Джеймс, даже на распущенность Гриффиндора Вашими стараниями. Скажите спасибо Луи, который Вас до последнего прикрывал.       — Он на меня с ножом кидался, — буркнул себе под нос мой старший сын, указывая взглядом на Скорпиуса.       — Да, это тоже объясните мне кто-нибудь, — развела руками профессор Макгонагалл. — Почему студенты носят при себе холодное оружие?       Драко перевёл взгляд на Альбуса, который всё это время отмалчивался в сторонке. Мой средний сын виновато опустил глаза, отстегнул набедренную портупею с кинжалом и протянул её Малфою. А я и не знал, что он до сих пор этим занимается. Скорпиус тоже сдал оружие отцу.       — Минус двадцать пять баллов с каждого, — объявил Драко своим подопечным. — Я запрещаю вам тренироваться на территории школы. Хотите махать ножами — валите в лес. Шпаг тоже касается.       — Я очень разочарована в тебе, Альбус, — Джинни укоризненно покачала головой. — Уж не знаю, зачем тебе при себе нож, но этим ты подставил брата.       Тут я даже вынужден согласиться. Малфой вполне справедливо наказал младших слизеринцев.       — Мне вообще стоит говорить, что Джеймс первым ударил Скорпиуса? — аккуратно уточнил у матери Ал. — Или о святых так нельзя?       Мы все уставились на Джея, ожидая его реакции, но он лишь молча поджал губы и скосил взгляд на брата. Что ж, беру свои слова назад.       — Достаточно, — вынесла вердикт профессор Макгонагалл. — Если не остановить это сейчас, то в следующий раз сломан может быть не только нос, а кинжал может оказаться воткнутым в сердце. С этого дня и до конца учебного года вы под Надзором, — директор по очереди посмотрела на Ала, Скорпиуса и Джеймса. — Любое проявление физической агрессии к кому бы то ни было — втроём вылетите из школы, ясно? Учитесь сосуществовать мирно.       Профессор Макгонагалл стремительно покинула класс, а я остался пребывать в полнейшем шоке. Устраивать разборки с подростками не хотелось, всё равно это ни к чему не приведёт, только разозлим друг друга.       — Все всё поняли? — спросил я у детей, ожидающих моё решение. — Тогда пошли вон отсюда. По дороге вы теперь не сцепитесь.       Когда дверь класса закрылась с обратной стороны, я судорожно выдохнул. Я так долго не занимался детьми, что теперь не понимаю, что мне нужно делать и как поступать.       Молчание затянулось на пару бесконечно долгих минут.       — Я пять лет был сторонним наблюдателем ваших семейных проблем со слов Альбуса, — Драко первым решил высказаться. — Но непосредственно участвовать в них больше не хочу. У меня есть и собственная семья, на которую из-за вас я забил. Говорю в последний раз: я никого не привораживал и никого не пытаюсь склонить на тёмную сторону. Дело, о котором меня просили, я сделал, дальше разбирайтесь друг с другом сами.       Пробежавшись по мне быстрым неоднозначным взглядом, Малфой развернулся и тоже вышел из кабинета. Я не ожидал, что его прорвёт, но он действительно ничего мне не должен. Изначально мы завершали ритуал для того, чтобы избавить друг друга от боли и забыть о мойрах навсегда, но со своей стороны я не смог справиться с тягой к слизеринцу. Я не в праве его удерживать, он ничем мне не обязан. В таких отношениях, в каких мы с ним находимся, невозможно существовать.