μοῖρα θέων // Fate Of The Gods

HARRY

      Уже несколько часов подряд я носился по своей комнате, распахивая настежь шкафы и вываливая оттуда все вещи. На полу возле кровати стояло два открытых чемодана.       — Гарри, ты уверен, что справишься с этой работой? — обеспокоенно спросила Джинни, наблюдая за моими спешными сборами. — Сидел бы и дальше в Министерстве, хоть бы домой возвращался по вечерам. Или тебе просто стало скучно со мной?       — Не говори глупости, — я отвлёкся от вещей и посмотрел на жену. — В Министерстве я только и делаю, что деградирую. Тем более, на новой работе я буду ближе к детям. Ты же сама хотела знать, чем они занимаются без нашего присмотра.       На самом деле в вопросе Джинни была доля правды. Когда все трое наших детей уехали на учёбу в Хогвартс, мне действительно перестало хотеться возвращаться с работы домой, потому что деградировал явно не я один. Джинни после свадьбы не работала ни дня: следила за детьми. Но когда ей не на что стало тратить силы, она просто засела дома, а наружу выходила только для того, чтобы спускать деньги на шмотки, косметику и рестораны. К пятому году постоянного отсутствия Джея, Ала и Лили нам уже даже разговаривать было не о чем, поэтому когда от директора Макгонагалл пришло письмо с приглашением меня на должность преподавателя защиты от тёмных сил, я чуть ли не в ладошки захлопал от радости и сразу же согласился. Не знаю только, как смогу управляться со столькими детьми, если со своими троими с трудом мог, но это всё нюансы. Разберусь по ходу дела.       — Ну да, — Джинни привалилась плечом к дверному косяку и скрестила руки на груди, — кому же ещё передавать знания, если не подрастающему поколению?       — Кстати, о подрастающем поколении, — я захлопнул один из чемоданов. — Может, не будешь язвить и поможешь собраться Джеймсу и Лили?       Джинни возмущённо тряхнула длинными рыжими волосами, однако из комнаты всё-таки вышла. Надеюсь, она не сунется к Альбусу, иначе последний вечер дома будет испорчен напрочь…

***

ALBUS

      Я сидел на подоконнике и наблюдал за солнцем, которое то скрывалось за облаками, окрашивая их в оранжевый цвет, то освещало верхушки деревьев, отчего их листья казались золотыми. Завтра я уже стану шестикурсником. Хорошо, что я уже определился, куда бежать отсюда после выпуска из Хогвартса, потому что в этом доме жить просто невозможно.       Шесть лет назад Распределяющая Шляпа без колебаний отправила меня в Слизерин — единственного из огромной семьи Поттеров-Уизли. С того дня почти для всего старшего поколения я стал как будто прокажённым или испорченным, даже для собственной матери и старшего брата. Конечно, из-за предвзятого отношения я озлобился почти на всех членов семьи. В ответ и они озлобились на меня — чего ещё ожидать от слизеринца. В итоге я стал таким, каким они меня считали: циничным, закрытым и равнодушным. И с каждым годом мне всё больше нравилось быть непохожим на старших Уизли. Наверное, с пониманием к этому пытался относиться только отец: он говорил, что один из его детей просто обязан был получиться Блэком. Только понимание было лишь на словах, а для действий не хватало времени: всё его внимание было отдано работе в Министерстве.       Мои размышления прервал скрип открывающейся двери. В комнату зачем-то вошла мама.       — Стучаться не учили? — коротко спросил я, отворачиваясь обратно к окну.       — Разве я не могу зайти просто так? — в тон мне ответила мама.       — Обычно ты так не делаешь.       — Прошу, не начинай, Ал, — она подняла руки в примирительном жесте.       — А это и не я начал, — чувствуя назревающий конфликт, я начал крутить в руке волшебную палочку.       — Перестань мне грубить, — мама тоже начала терять терпение.       — Слизеринцы должны грубить.       — Я всего лишь пришла проверить твою готовность к завтрашнему дню, а ты уже хочешь поссориться.       Я закатил глаза и указал взглядом на закрытый чемодан у кровати.       — Мерлин, а это ещё что за чучело? — взгляд мамы упал на стоящую на полу клетку для сов.       — Где? — я демонстративно огляделся по сторонам.       — Я о птице.       В клетке сидел большой чëрный ворон с жëлтыми глазами.       — Это Арес, — я слез с подоконника, после чего сел на пол и погладил ворона через решётку.       — Откуда он взялся?       А можно не отвечать?       — Ты настолько забила на меня, что заметила его появление только спустя четыре месяца? — я снова пошёл в атаку. — Скорпиус подарил на день рождения.       Мама опустила глаза и покачала головой.       — Снова «Скорпиус»? Тебе же неоднократно говорилось прервать такое близкое общение с Малфоями. Они нам не друзья, Ал.       Единственное, что могло вывести меня на эмоции, — это когда говорят плохо о моëм друге, и даже в отношении матери я уже не старался держать себя в руках. Эти нотации читаются мне несколько лет подряд.       — Я не хочу слышать об этом ни единого слова, — жёстко отрезал я, выпрямляясь во весь рост. — Для меня он гораздо ближе, чем ты, и я всегда буду на его стороне, понятно?       — Он очень сильно на тебя влияет, и влияние это совсем не хорошее, — сухо проговорила мама, мрачнея в лице.       — Пусть лучше он, чем Уизли, — я, кажется, сказал это слишком резко.       Мама молча отвернулась и вышла из моей комнаты, а уже через секунду в неё ворвался разъярённый Джеймс.       Любимый братец, красно-золотой лев. Месяц назад ему стукнуло семнадцать, и он стал совсем отбитым на голову. Старший сынок полностью пошёл в породу Уизли, начиная от рыжих волос и заканчивая решением проблем кулаками. Зато во всём Гриффиндоре в нëм души не чают, он же Поттер, первенец и наследник того самого Гарри Поттера. Своим статусом Джей упивается с огромным удовольствием, хотя сам по себе способен мало на что стоящее.       — Что ты опять наговорил матери, слизняк?! — брат схватил меня за горло и прижал к ближайшей стене.       — Исчезни отсюда, — нарочито спокойно попросил я, даже не пытаясь высвободиться из его хватки.       — Научить тебя уважать старших? — Джеймс выхватил из-за пояса волшебную палочку.       — Только не здесь. Не смеши портрет Регулуса.       Джей на секунду потерял запал, но сразу же собрался и важно надулся, как павлин. Нам повезло, что мимо по коридору как раз проходил папа.       — Что тут происходит? — спросил он, заглянув в комнату. — Что-то не поделили?       — Чтобы что-то делить, нужно иметь что-то общее, а это не про нас, — лëгким толчком в грудь я дистанцировал от себя брата.       — Он опять обидел маму, — послушно доложил Джеймс.       — Когда-нибудь я залезу к тебе в голову и докопаюсь до причины такого гадкого поведения, — пригрозил мне отец.       — Желаю удачи. Извини, пап, меня тут собрались учить уму-разуму.       — Никаких драк. Вы только три дня назад чуть гостиную по кирпичикам не развалили.       Джей скорчил гневную мину, но всё-таки убрал палочку.       — Умница. Хоть сегодня не опозоришься, — я не удержался от подкола.       — Да пошёл ты, — буркнул брат и убрался восвояси.

***

      Я уже устал разбираться с ним. Можно же просто отстать от меня и делать вид, что меня не существует, как и поступают почти все старшие Уизли, но нет. Этот маменькин сынок благоговейного впитывает всё, что ему внушают: Слизерин — зло, Слизерин — плохо. И этот тупоголовый даже ни разу не спросил почему.       — Зачем ты нагрубил маме? — папа присел на кровать рядом со мной.       — Она продолжает попытки настроить меня против Малфоя. Как можно говорить что-то о человеке, совсем его не зная?       Я почувствовал, как папу бросило в дрожь, а мысли его стали тëплыми, как какао с зефирками. Как странно.       — Потерпи всего одну ночь, — отец приобнял меня за плечи. — Уже завтра утром уедешь туда, где тебе будет спокойно.       Я слабо улыбнулся. Папа никогда меня не ругает, что бы я ни сделал. Возможно, у него просто нет времени на то, чтобы вникать в мои проблемы — легче же просто закрыть на них глаза. Но я пытаюсь его понимать: он круглые сутки торчит на работе, чтобы мама ничем его не грузила, поэтому у него и нет лишней свободной минутки, чтобы заняться детьми. Я уже давно предоставлен сам себе и привык ни у кого не выпрашивать внимание, но внезапная забота со стороны отца не может не радовать.

***

      В ночь на первое сентября мне всегда не спалось. Уже третий раз за последние два часа я спускался на кухню покурить — папа об этом знал, а на мнение остальных мне было наплевать, — но на этот раз за мной незаметно увязался Джеймс.       «Ну, сейчас ты у меня получишь…»— отчётливо прозвучало в моей голове.       Выбрав подходящий момент, я взял кухонный нож на манер волшебной палочки и в развороте приставил лезвие к горлу брата. Тот изумлённо уставился на меня.       — Все слизеринцы такие кровожадные?       — Для себя тренируюсь, — ответил я, не убирая ножа.       — Зачем?       — Как раз для таких случаев, особенно когда нападающий безоружен, — прошептал я, оттесняя Джеймса к стене. — С лезвием у глотки кулаками не помашешь, верно? А слабых сторон у тебя очень много, — с этими словами я осторожно провёл рукой по шее брата.       — Не надо… — надрывно проговорил Джей, но я заткнул его уколом острия ножа.       — Боишься меня что ли?       Ответ на свой вопрос я знал. Конечно боится, но никогда не признается, потому что это не по-гриффиндорски. Интересно, как много он может мне позволить сделать с собой?       Естественно, я давно понял, что шея — одно из самых чувствительных мест на теле Джеймса, и грех было этим знанием не воспользоваться, а заодно показать, что я гораздо хуже, чем все думают. Не давая себя времени на размышления, я прикоснулся губами к сонной артерии брата. Он в ответ тяжело выдохнул. Я усмехнулся и всем телом прижался к Джеймсу, чтобы почувствовать его эрекцию.       — Я убью тебя… — прошептал он, когда моя рука направилась вниз.       — Конечно, — тихо протянул я в ухо брата и уверенно скользнул пальцами под резинку его пижамных штанов.       Джеймс старательно пытался не издавать звуков, и это правильно: не хватало, чтобы кто-то увидел это представление. И всë-таки его хриплые выдохи меня необъяснимо бесили, поэтому я не придумал ничего лучше, чем прижаться к его губам, чтобы хоть как-то заставить брата замолчать. Спустя несколько секунд он даже инстинктивно начал отвечать на мой поцелуй, пока не почувствовал, как моя ладонь обхватила его член.       — Остановись, Ал… — еле слышно попросил Джей, оторвавшись от моих губ. — Так нельзя.       — Кто сказал? — я снова уколол его ножом, и на этот раз вниз потекла тоненькая струйка крови.       — Это реально уже не смешно.       — Не зли меня, Джеймс. Ты забыл, что я сейчас держу в руке? — я сильнее сжал пальцы и почувствовал, как по телу брата прошла судорожная волна.       — Сволочь, — прошипел он.       — Я знаю. Поверь, о тебе я примерно такого же мнения. Мне продолжить? — я немного ослабил хватку и начал осторожно двигать кистью.       — Издеваешься?!       — Если даже и так, то что?       Несколько секунд Джеймс молча смотрел мне в глаза.       — Ладно. Будем играть по твоим правилам.       В следующий момент он резким движением выбил нож из моей руки и, двигаясь свободнее, сам притянул меня к себе за затылок. Этого я точно не ожидал, но решил всë-таки доделать дело до конца, поэтому быстро задвигал рукой по члену брата. Не прошло и минуты, как он с глухим стоном кончил, спрятав лицо в моей ключице.       — Вы совсем с ума сошли?!       Вместо того, чтобы отскочить друг от друга подальше, чтобы не травмировать сестру, мы с Джеймсом застыли как статуи, в две пары глаз вытаращившись на Лили.       — Подсматривать неприлично, — я очнулся первым и наконец вытащил руку из штанов брата.       — А вот это всё прилично? — Лили шокировано хлопала ресницами. — Спустилась, блин, водички попить…       — Не вздумай кому-то рассказать, — угрожающе прошептал Джей, глядя на сестру.       — Если я и захочу об этом поговорить, то только с психиатром.       Может, по-быстрому стереть ей память?       Джеймс глубоко вдохнул и снова повернул голову ко мне, после чего размахнулся и зарядил мне по лицу тыльной стороной ладони. Своим безрассудством я нарвался на самый сильный его удар.       — Мне тоже понравилось, — я улыбнулся брату окровавленными губами.       — Я не думал, что ты можешь упасть так низко, — он двинул меня плечом и быстрым шагом вышел из кухни.       Наверное, я действительно перегнул палку, но стыдно мне всё равно не было. По крайней мере, теперь Джеймс оставит меня в покое на некоторое время, потому что драка — это одно, а дрочка — совсем другое. Пусть попробует понять, что из двух вариантов для него предпочтительнее.       — Тут я соглашусь с Джеем, — сухо добавила Лили, — это слишком даже для тебя.