Прозрение

      Киба тяжело и учащенно дышал, вдавливая сжатые кулаки в матрас. Все мышцы его тела были запредельно напряжены, проступая сквозь покрытую испариной кожу, а сердце неистово барабанило в груди. Взлохмаченные волосы упали ему на лицо, когда он опустил вниз прежде запрокинутую назад голову, и через их непроглядную завесу Киба взглянул на Хинату, распростертую у него в ногах.       Она стояла на коленках и держалась рукой за бедро любовника, стараясь глубже вобрать себе в рот его член, чем заставляла Кибу вздрагивать, давиться собственным дыханием и крепче стискивать руки в кулаки. Периодически поднимая на него глаза, Хината наблюдала, как он реагировал на ее действия, и это зрелище вызывало в ней желание доставить ему еще большее удовольствие.       Пальцы его правой руки погрузились в ее волосы и крепко сжали их у корней, когда Киба поддался ощущениям и немного потерял контроль. Он невольно заставлял Хинату ускориться, делая хватку в ее волосах сильнее и болезненнее, потому как вот-вот был готов сорваться.       — Черт, Хина… — прохрипел Киба, скрипя зубами. — Я сейчас…       Она не выпустила изо рта его член, хотя Киба и попытался отстраниться. Хината продолжала ласкать его до тех пор, пока он не кончил, сотрясаясь всем телом и глядя на нее сверху вниз — обнаженную, краснощекую и до боли в груди красивую.       Киба вновь вздрогнул и шумно выдохнул, когда его член выскользнул из теплоты рта Хинаты, слабо подергиваясь. Отпустив ее волосы, что до последнего сгребал в кулак, он коснулся рукой мягкой бледной щеки и отер влажные губы Хинаты большим пальцем.       — Прости, — сбивчиво произнес Инузука, с упоением глядя во внимательно изучающие его лавандовые глаза.       Хината встала и уперлась ладошкой ему в грудь, призывая улечься на кровать. Быстро забравшись на него сверху, она прижалась своим прохладным телом к его горячей груди, вздымающейся из-за бешеного сердцебиения.       — Дурачок, — пробормотала она и нежно поцеловала Кибу в губы, обхватывая обеими руками его лицо.       — Ты сумасшедшая, Хина, — задыхаясь, покачал головой Инузука. — Ты ведь в курсе?       — Мы оба с ума сошли, — вновь целуя его, констатировала Хината.       Киба разорвал поцелуй, перевернувшись на бок вместе с возлюбленной и натягивая на нее одеяло.       — Насчет меня-то уже давно все ясно, — укрывая Хинату по самый подбородок и крепко стискивая ее в объятиях, ухмыльнулся он. — А вот твое сумасшествие порой меня даже пугает.       Хината заливисто расхохоталась, всем телом прижимаясь к Кибе и приникая губами к его губам. Она взлохматила его и без того находящиеся в беспорядке волосы и поцеловала во взмокший лоб.       — И хохочешь тоже, как сумасшедшая, — добавил Инузука, наслаждаясь ее отрывистыми поцелуями в его щеки, нос, скулы и веки.       — Ну и что, — хихикнула Хината, соприкоснувшись с ним носами. — Просто мне радостно рядом с тобой, — она вдруг умолкла и уткнулась лицом ему в шею. — Совсем не хочется уходить.       Киба со вздохом чмокнул Хинату в макушку, зажмуривая глаза. О, а как же он не хотел, чтобы она уходила…       Они стали видеться значительно реже. Киба пропадал в полицейском участке, и даже в выходные не всегда удавалось встретиться: Хината проводила много времени в заботе о детях и домашних хлопотах. Инузука же ни разу не посмел возмутиться из-за этого, понимая, что для нее собственные дети всегда будут на первом месте. Да у него и в мыслях не было претендовать на какое-то там первенство. Упаси Боже.       Однако даже нечастые встречи способствовали их непреодолимому сближению. В разговорах становилось все больше откровений, а в постели — все меньше границ. Казалось, им никогда не хватит времени вдоволь наговориться и насытиться телами друг друга, даже будь у них впереди вся жизнь. Правда, порой Хината выглядела очень уставшей и была немногословной, когда приходила к Кибе, а он сходу понимал, что сейчас ей точно не нужны привычные разговоры или секс. Тогда Инузука заваривал для нее ароматный чай, и они просто молчали. А потом она возвращалась домой.       Киба до сих пор не переставал открывать в Хинате что-то новое для себя и поражаться некоторым ее удивительным поступкам. В последний раз он озадаченно глядел на нее, когда в его выходной она спозаранку стояла у его дверей вместе с Химавари, хотя о встрече они не договаривались, и предложила прогуляться вместе в парке Сенджу. Хината объяснила это тем, что собиралась вместе с дочкой посетить приют для животных, чтобы присмотреть первого в ее жизни домашнего питомца, и было решено, что Киба в выборе хвостатого друга уж точно сможет помочь. Но по-правде, Хината увидела в этом отличный предлог для встречи с Инузукой, пусть и не могла даже толком на него посмотреть в присутствии дочки и случайных деревенских прохожих.       Несмотря на всяческие ограничения даже в обыденном общении, тогда они провели втроем чудесный день. Химавари пребывала в восторге от времяпрепровождения с Акамару и скорой встречи со своим будущим щенком, а Хината была рада просто находиться рядом с Кибой и упоенно слушать все, что он говорил ей или увлеченно рассказывал ее дочке.       — Если бы я только могла остаться… — бормотала Хината ему на ухо, полностью расслабившись в его теплых руках. — Мне так хорошо с тобой, Киба-кун, что сердце то пугающе замирает, то несется с невообразимой скоростью. Ты прав, я не в себе. Но ничего не могу с собой поделать…       Киба поцеловал Хинату в висок, путаясь пальцами в ее волосах, и спустился пониже, устроив голову на ее плече.       — Мне это знакомо, — сказал он, проведя рукой по ее груди, и соскользнул к животу, осторожно положив на него свою ладонь.       — О чем ты думаешь? — спросила она тихо немного погодя.       Киба оглаживал живот Хинаты то в районе пупка, то чуть ниже, и грустно улыбнулся, щекотнув своим дыханием ее твердый сосок.       — Представляю, что ты беременна моим ребенком, — будничным тоном отозвался он. — Всегда об этом мечтал.       Хината замерла, ощущая, как его большая, чуть шершавая ладонь нежно блуждает по ее животу, и зажмурилась до боли в глазницах. До нее вдруг снизошло понимание, что она не может дать Кибе то, чего он в действительности всегда хотел. Хината почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота, а к глазам подкрадываются слезы, и зажмурилась еще сильнее. Ее сердце разлетелось на тысячи мелких осколков, что уже не собрать воедино, и она беззвучно заплакала.       — Хина? — Киба вскинул голову, бросив на любимую взволнованный взгляд. Он приподнялся на локте повыше и приложил ладонь к ее щеке. — Ты плачешь?       — Киба-кун, — всхлипнула Хината, удушающе крепко обвивая руками его шею.       — Ты чего, родная? — обеспокоенно вопрошал он, пытаясь заглянуть в ее мокрые от слез глаза. — Тебя расстроило то, что я сказал? — Инузука виновато прикусил губу. — Я идиот, Хина. Прости, я не должен был говорить такое.       — Ты… То есть… — она отстранилась и села. Когда он принял то же положение, Хината положила ладони на его плечи и со всей серьезностью посмотрела ему в глаза. — Я не заслуживаю тебя.       Киба в мгновение рассердился и, скривив физиономию, обхватил обеими руками ее голову.       — Не вздумай говорить подобное. Никому и никогда.       — Но все так и…       — Ты меня не услышала? — густо нахмурился он, надавливая большими пальцами на ее залитые слезами щеки. — Не смей говорить мужчине, что ты его не заслуживаешь. Кем бы он ни был. Поняла?       Хината быстро закивала, роняя соленые капли на его запястья, и снова всхлипнула.       — Проклятье… — ругнулся Киба, рывком притягивая Хинату к себе и зарываясь носом в ее ароматную шею. — Я так люблю тебя…       — Киба… — выдохнула она порывисто.       «Я тоже тебя люблю» — на жалкое мгновение мелькнуло в ее путаных мыслях, но Хината так и не произнесла этого вслух.       Очередное признание Кибы осталось без ответа.

***

      Минуло почти три месяца с тех пор, как Киба выписался из госпиталя Конохи и взял грех на душу, позволив себе тайные встречи с женой Наруто Узумаки. Не было ни дня, чтобы он не корил себя за этот гнусный поступок по отношению к нему, но при этом оставлял все как есть вопреки совету лучшего друга и своим убеждениям.       Освободившись с работы гораздо раньше положенного, Киба неспешно шагал по деревне, размышляя о том, как бы порадовать Хинату, что все чаще приходила к нему грустной и чем-то сильно обеспокоенной, ничего толком не объясняя и ссылаясь на какую-то мнимую усталость или их предстоящую разлуку. Оглядываясь по сторонам, Киба вдруг догадался, что точно еще ни разу не делал для Хинаты: он никогда не дарил ей цветов, а ведь она их так любила.       Остановившись у магазинчика «Цветы Яманака», Киба решительно дернул дверь на себя и вошел внутрь. Ино отпускала покупателя, рассыпаясь в благодарностях за покупку, а посему не сразу заметила у себя в цветочном Кибу. И только когда счастливый обладатель здоровенного букета покинул лавку, Яманака обратила свой взор на Инузуку и широко улыбнулась ему, от некоторого удивления вздернув тонкие светлые брови вразлет.       — Киба! Надо же, ты в моем магазине! — воскликнула Ино и привалилась к прилавку.       — Привет, Ино, — поверхностно разглядывая благоухающий ассортимент цветочной лавки, бросил он. — Как поживаешь?       — Прекрасно, — отозвалась она и деловито скрестила руки на груди. — А ты? Неужто пришел прикупить цветов? — Ино подобралась к Кибе поближе, позволяя хитрой улыбке нарисоваться на ее милом, нетронутом годами личике. — И кто эта несчастная?       Инузука рассмеялся, продолжая осматриваться.       — Вот ты вечно суешь свой нос, куда не попадя.       — Да ладно тебе, — хихикнула Ино, повиснув на плече Кибы. — Колись. Решил остепениться?       — Может, и решил, — косо глянув на бывшую одноклассницу, ухмыльнулся он. — Тебе-то что за дело? Сплетни закончились?       — Надеюсь, ты еще не показывал ей свое истинное лицо, — фыркнула Яманака, прошествовав к холодильной камере с многообразием цветов. — Думаешь спасти положение букетом?       — Ну, попробовать-то стоит, — с усмешкой пожал плечами Киба.       — Попробуем, — кивнула Ино и спросила: — Тебя что-то яркое интересует или сделать поскромнее?       — Поскромнее, — уверенно ответил Инузука.       — Считай, ее сердечко уже у тебя в кармане, — кокетливо подмигнув приятелю, самонадеянно произнесла Яманака. — Погоди, я что-нибудь для тебя подберу.       Пока Ино возилась с букетом, Киба погрузился в свои мысли, прокручивая в голове предстоящую встречу с Хинатой. Он воображал, как робкая улыбка осветит ее прекрасное лицо при виде цветов, и как тихое «спасибо, Киба-кун» слетит с ее сладких губ, которых он тут же коснется своими. Да, Инузука наперед знал, что скажет Хината и как при этом будет выглядеть, но оттого она не казалась ему такой уж предсказуемой.       В нетерпении постукивая пальцами по прилавку, Киба все глубже погружался в свои мысли, тем самым скрашивая ожидание букета для Хинаты. Но звук дверного колокольчика и знакомый мужской голос бесцеремонно выдернули Инузуку из мира грез в реальный — жестокий и беспощадный.       — У нас сегодня что, встреча выпускников? — отвечая на приветствие Наруто Узумаки, пошутила Ино. — Здравствуй, Химавари-чан, — следом проворковала она, склонившись к младшенькой Узумаки, что явилась к ней в магазинчик вместе с родителями. — Вот это ты выросла!       — Вы всегда так говорите, когда мы видимся, — пролепетала Химавари, мило улыбнувшись Ино.       — Все потому, что видимся мы не так уж и часто, милая, — коснувшись пальцем детского носика, она издала тихий смешок.       — И ты здесь, Киба! — воскликнул Наруто с улыбкой, и Инузука только сейчас заметил, что Химавари все-таки больше похожа на своего отца, чем на Хинату. А он всегда считал наоборот…       — Седьмой, — приветственно кивнул Киба, всеми правдами-неправдами выдавливая из себя доброжелательную улыбку, и перевел взгляд на Хинату, что стояла чуть поодаль от своего мужа. — Привет, Хина.       — Здравствуй, Киба-кун, — проронила она. Ее лицо было неестественно бледным, и Кибе даже показалось, что Хината чем-то напугана.       — Оджи-сан, а как дела у Акамару? — поинтересовалась Химавари, вскинув на Кибу большие голубые глазенки — еще одно напоминание о том, кем являлся ее отец. — Я бы снова хотела с ним поиграть.       — Акамару играл с тобой? — недоверчиво глядя на дочурку, справился Наруто.       — Ага, — закивала девочка. — Представляешь, папуль, Акамару хоть и старенький, но та-а-ак быстро носится! Я совсем за ним не успевала!       Седьмой хрипловато рассмеялся, ласково поглядывая на воодушевленную Химавари.       — Представляю. Этот здоровяк и не на такое способен.       — Оджи-сан говорил, что Акамару совсем обленился, — снова обратив взор на Кибу, с улыбкой поведала Химавари. — Но я так не думаю. Он с радостью поиграл со мной в парке.       Наруто повернулся к Хинате, не совсем понимая, о чем идет речь.       — Недавно Киба-кун согласился сходить с нами в питомник, чтобы подыскать Химе нового друга, — сходу взялась объясняться она.       — Вот как, — удовлетворенно закивал Узумаки. — Спасибо, Киба! Я давно обещал Химе сходить, но мне так и не удалось вырваться.       — Ерунда, — отмахнулся Инузука, старательно пряча от Наруто свой взгляд. Одному Богу было известно, как гадко он чувствовал себя в этот момент.       — Ты хочешь собачку, Химавари-чан? — вклинилась в разговор Ино, ловко управляясь с цветами для букета Кибы.       Химавари угукнула, заручившись одобрительным кивком отца, и улыбнулась.       — Прелесть какая, — проворковала Яманака, заканчивая с заказом Инузуки. — Вам тоже букетик сделать, ребята? — поинтересовалась она у Наруто с Хинатой.       — Да, Ино, будь добра, — он через плечо обернулся на Хинату, а затем бросил короткий взгляд куда-то вбок. — Мы… собирались навестить Неджи.       — Поняла, — отозвалась Ино и больше лишних вопросов не задавала, планируя отобрать для покойного Неджи Хьюги самых свежих белоснежных лилий и парочку подсолнухов лично Химавари. — Записку прилагать будем, или пойдешь ва-банк? — Ино игриво улыбнулась Кибе.       Он замешкался и коротко глянул на молчаливую Хинату, ласково придерживающую дочку за плечи. Почти сразу же отведя глаза, Инузука покачал головой.       — Не нужно записки.       — Тогда все готово! Погляди-ка?       Киба посмотрел на букет, что Ино держала в руках, и вымученно улыбнулся.       — Отлично.       — Держи, — протягивая ему цветы, прощебетала Яманака. — Нравится?       — Потрясающий букет, Киба-кун.       Инузука спиной ощутил на себе взгляд Хинаты, оставляя на прилавке деньги за цветы. В ее тихом голосе он безошибочно расслышал даром ненужное сожаление и до незаметного для окружающих хруста сжал рукой плотные стебли цветов.       Поблагодарив Ино за букет, Киба развернулся к выходу и лицом к лицу столкнулся с семьей Узумаки. Сейчас он словно впервые видел их со стороны: Седьмой Хокаге, его прекрасная супруга и их младший ребенок — идеальная картинка далеко не идеальной семьи. Кибе тотчас вспомнились слова Шино, и он ощутил, как сильно сжалось его сердце при виде Хинаты в сопровождении Наруто и Химавари. Они — ее семья: Наруто, Химавари и Боруто Узумаки. А вовсе не Киба Инузука, что все это время по своей же глупости на что-то надеялся. Хоть изначально и знал: в этом нет никакого смысла.       Попрощавшись со всеми, Киба наконец-то вышел из цветочной лавки Ино. Он остановился у дверей, напоследок резанувшей его слух звяканьем колокольчика, и тоскливо посмотрел в окно, зацепившись глазами за любимое, невообразимо печальное лицо. Хината смотрела на него в ответ так пристально и выразительно, что Киба без труда разобрал: ей жаль.       Подумывая швырнуть несчастные цветы в ближайшую урну, Инузука едва перебирал ногами. На душе стало так погано, что он ощутил потребность присесть куда-нибудь и перевести дух, но все равно продолжал идти, заевшей пластинкой прокручивая в голове назойливую мысль о том, что в жизни Хинаты ему не место.       Киба тоскливо взглянул на букет, отметив, что он и вправду получился потрясающим — под стать Хинате — и ему больше не хотелось так жестоко с ним поступать, выбрасывая в мусорку. Инузука неожиданно подумал, что может порадовать этими цветами кого-то другого, и зашагал по улочкам Конохи быстрее, надеясь застать дома сенсея Куренай.       Киба несколько раз постучался в двери дома своего учителя, тихонько шелестя приятно пахнущим букетом. Отчего-то он вздрогнул от неожиданности, когда щелкнул замок, и дверь распахнулась, являя Кибе Куренай Юхи.       — Киба? — женщина удивленно моргнула, завидев на пороге своего бывшего ученика.       — Здравствуйте, сенсей, — он улыбнулся. — Сильно заняты?       — Нет, — она растерянно качнула головой, — конечно, нет, проходи скорее.       Киба вошел в дом Куренай и ее дочери Мираи Сарутоби, скинув обувь на пороге. Прошествовав вслед за учителем, он остановился посреди гостевой комнаты и как-то неловко протянул ей цветы.       — Сегодня какой-то праздник? — с улыбкой спросила она, принимая букет из рук Кибы.       — Нет, просто захотелось повидать своего сенсея. А приходить к женщине без цветов… Как-то это… Ну, не по-джентльменски.       Куренай рассмеялась, наполняясь радостью при виде одного из своих любимых учеников.       — Спасибо, Киба, чудесные цветы, — она вдохнула их аромат и на миг прикрыла глаза, после чего воззрилась на Инузуку. — Ты давненько не заходил.       — Д-да, — он коротко поскреб свою бороду, как-то виновато потупив взгляд. — Простите за это.       — Главное, что ты поправился после того ужасного несчастного случая, — хмуро произнесла Куренай и подошла к Инузуке, крепко сжав его плечо. — Ты всегда был храбрым мальчиком, Киба. И вот, я не успела и оглянуться, как ты стал взрослым мужчиной.       Киба тронул затылок, смущенно улыбнувшись.       — Чего это вы, Куренай-сенсей, — съехидничал он, — расчувствовались, что ли?       — Время так скоротечно… — меланхолично изрекла она, — что грех не расчувствоваться при виде своих повзрослевших учеников.       — Да ладно вам, — Киба плюхнулся на диван, откинувшись на его спинку. Кажется, он и сам слегка расчувствовался, встретившись с сенсеем в такой непростой для него жизненный период. Однако вида он, конечно, решил не подавать.       — Нам бы собраться вчетвером, — Куренай поставила цветы в вазу, которую, ненадолго отлучившись, прежде наполнила водой, и присела напротив Кибы. — Давно ты видел Хинату? Она тоже редко заходит, в отличие от Шино.       Инузука передернул плечами, ощущая, как ноющая боль волной накрывает его с головой.       — Недавно.       Куренай долго смотрела на Кибу, а потом неожиданно спросила:       — Тебя что-то тревожит?       Он был в смятении. Нервно почесывая сдвинутую бровь, он отрешенно засмотрелся на свои босые ноги. Видимо, у него на лице было написано, как в него острыми зубами кровожадно вгрызаются противоречия, окончательно растаптывая надежду на возможность быть счастливым с любимой женщиной.       — Сенсей, — негромко начал Киба, все еще пялясь на собственные ноги и всматриваясь в витиеватые узоры на ковре, — вы ведь всегда любили только одного человека — Сарутоби Асуму. Так?       Куренай бросила взгляд на портрет покойного возлюбленного с траурной лентой и приподняла опущенные уголки губ на уставшем лице.       — Мне часто говорили: «Куренай, ты ведь еще совсем молода, позволь себе встретить мужчину и стать счастливой, ведь и Мираи нужна твердая мужская рука». Но я не слушала. Мое сердце всегда принадлежало Асуме, и этого никак нельзя было изменить. Ну, а Мираи не нуждалась в мужской заботе, благодаря Шикамару и вам с Шино. Она никогда не страдала оттого, что ее воспитывает только один родитель.       — И она выросла прекрасной девушкой, — отметил Киба с улыбкой.       — Да. Мираи — определенно дочь своего отца.       Инузука кивнул и, малость задумавшись, вновь заговорил:       — Неужели время не притупило боль от потери Асумы-сана? То есть… вы так и не смогли его отпустить?       Куренай возразила, тряхнув волосами.       — Время, возможно, и притупило боль, но не избавило меня от нее насовсем. А может, я сама этого не хотела, как знать… Порой боль служит тебе напоминанием о том, как счастлив ты когда-то был. Мы с Асумой недолго пробыли вместе как возлюбленные, и мне ужасно жаль, что я не принимала во внимание его чувства раньше. Но он был рядом все то время, сколько я себя помню, и в моих воспоминаниях Асума по-прежнему жив: как друг детства, как любимый мужчина и как отец Мираи. Я не хотела и не смогла бы его отпустить. Видно, такова моя судьба — любить лишь однажды.       «Любить лишь однажды». Киба хорошо понимал значение этой фразы. Стало быть, подумал он, такова и его судьба.       — Что мучает тебя, Киба? — снова обеспокоенно вопрошала Куренай.       — Я должен отпустить человека, который мне очень дорог, — не поднимая глаз на учителя, поделился Инузука. — Но я не знаю как.       — Ты должен или ты хочешь?       Киба резко столкнулся с заинтересованным взглядом Куренай и поморщился, как будто смотреть в ярко-красные глаза Юхи ему было физически больно. В этот момент Инузука впервые задумался о том, чего же хочет он. Излечиться? Освободиться? Или, напротив, не при каких условиях ее не отпускать? Киба не мог определиться, какой путь стоит избрать. Ему казалось, что в любом случае его настигнет неудача.       Он уже отпускал Хинату — тогда, поздравляя ее с помолвкой. Но когда Киба увидел ее в свадебном наряде на церемонии бракосочетания с Наруто, чувства захлестнули его как впервые. Он отпускал Хинату в тот день, когда Узумаки разнес по деревне новость о ее беременности, однако при виде Хинаты с ребенком под сердцем, Киба узнал, что можно любить ее еще сильнее. Он отпускал Хинату много лет назад, в очередной раз решив подумать о собственной жизни, но ему посчастливилось вообразить ее своей женщиной, когда она ложилась в его постель, и сердце Кибы опять билось лишь для нее одной. Что же сейчас? Сумеет ли он вновь отпустить Хинату и вздохнуть, наконец, полной грудью?       — Я сам не знаю, сенсей, — прошелестел Киба, отвечая-таки на вопрос Куренай.       — Отпустить дорогого человека непросто, — размышляла она, вглядываясь в мрачное лицо Инузуки, — но еще сложнее захотеть этого.       — Я… не хочу… — признался он, проглатывая безутешное осознание.       — Но должен?       — Именно.       Куренай поднялась на ноги и, сочувственно улыбнувшись, отдернула рукава своей красной вязаной кофты.       — Я приготовлю нам чаю.       — Сенсей?       Она обернулась.       — М?       — А есть что-нибудь покрепче?       Куренай тихо рассмеялась и, поглубже спрятав воспоминания о Кибе в образе озорного мальчишки с щенком на макушке, одобрительно кивнула.