Otherworldly

Деревья в лесу, подступающем к маленькой деревушке близ озера, тускло освещал свет застывшего в небе полумесяца. Ночь была весенней и довольно тёплой, свежие зелёные листья шуршали на ветру, бросая тени на сочную траву под корнями деревьев. Однако, несмотря на приятную погоду и даже несколько романтичную обстановку, в лесу и на улицах деревушки было совсем безлюдно. Последние дни среди жителей разнёсся слух о демоне, до полусмерти перепугавшем уже нескольких крестьян, и все начали запирать двери после наступления темноты. Идти до леса не далеко, но дороги нет, как и фонарей. Мягкий лунный свет белил траву, оттенял потрескавшиеся стволы старых деревьев, но это, в то же время, придавало весеннему лесу немного более зловещий вид. Всё в ночном воздухе пахло весной, недавно прошедшим лёгким апрельским дождём и смолистой корой. Наверное, окажись в этом лесу люди, одни бы остались отдохнуть и поразмышлять о жизни, а другие убежали бы, сверкая пятками и на всякий случай бросая за спину клейкий рис, — мало ли кто скрывался в этой умиротворяющей серебристой темноте. Помимо яркого серпа месяца, в лесу холодным белым пятном выделялась человеческая фигура. Высокий мужчина в ханьфу с длинными полами и широкими рукавами шёл неторопясь, бесстрастно окидывая синеющие стволы деревьев и низкие ветки светлым взглядом. Казалось, он искал что-то в этом затихшем цветущем лесу, но не слишком рьяно, — так, будто точно знал, что найдёт совсем скоро. Вдруг, сверху, выше тех веток, которые удостаивал холодным взглядом мужчина в белоснежном ханьфу, раздался короткий смех. Мужчина поднял голову — и месяц вдруг высветил его полные губы, безупречно прямой нос, частично забранные в высокий пучок густые чёрные волосы и длинные тонкие рога, обрамлённые двумя прядями и изящно ветвящиеся над головой путника. Взгляд светлых глаз, разрезом как строгие и мудрые глаза феникса, замер на высокой ветке, на которой, свесив одну ногу, сидел улыбающийся человек. — Ну ничего себе, какая неожиданность! Нечасто встретишь путников в таком месте и в такой час… — человек, говоря неспешно и даже слегка высокомерно, улыбнулся ещё шире, но вдруг с удивлением ахнул, будто только сейчас приглядевшись к облику мужчины внизу. — Ох, да это никак сам добродетельный Байлун?! Что он делает так далеко от своих западных владений? Прямые брови дракона едва заметно нахмурились. Однако лицо как будто, напротив, расслабилось, смягчившись, как свет луны. — Хватит дурачиться. Разумеется, мужчина говорил о другом. Но человек в чёрном извернул его слова так, как желала душа: — Ох, что вы, перед самим Байлуном я не буду даже пытаться скрыть свою сущность! — он покачал ногой в воздухе, отчего полы черного ханьфу с узкими рукавами слегка разошлись, открывая нижние алые одежды. В следующую же секунду в воздухе в самом деле явственнее разлетелся поток тёмной энергии инь, а глаза юноши вспыхнули алыми искрами. — Господин Байлун, неужто вы пришли за мной, невинным демоном, из-за слухов в забытой богами деревне? Вы воистину всегда там, где хаос! — демон всё болтал и болтал, усмехаясь и не отводя глаз от бледного неподвижного лица дракона. Однако тот лишь едва заметно вздохнул, вопреки всем ожиданиям даже не собираясь атаковать тёмное создание. — Вэй Ин. Хватит. Усмешка сползла с губ демона. Шумно вздохнув, он с улыбкой покачал головой. — Ой, да я же только начал, — совсем другим, лёгким и весёлым тоном бросил демон, махнув рукой. Он внезапно вскочил, стоя ногами на высокой ветке и скрестив на груди руки. — Ты совсем не умеешь дурачиться, Лань Чжань! На лице дракона рябью промелькнула тревога. — Осторожно. Спускайся, не упади. Демон склонил голову, с лёгким прищуром глядя на замершего внизу Байлуна. Он убрал руки за спину, всё так же стоя на ветке легко покачался на носках… — Лови меня! Лань Чжань и глазом не успел моргнуть, как Вэй Ин внезапно спрыгнул с ветки, не прилагая и малейшего усилия, чтобы приземлиться аккуратно. Дракон среагировал мгновенно, резко вытянув руки вперёд, — черно-красные полы ханьфу взлетели вверх вместе с густыми волосами, чужие ладони обхватили стройную талию, плотно стянутую широким поясом, и Вэй Ин приземлился прямо в объятия сильных рук. Байлун даже не покачнулся, лишь слегка прогнувшись назад в пояснице, чтобы крепче прижать к груди беззрассудного демона. — О нет! — Вэй Ин крепко обвил шею Лань Чжаня руками, всё так же лукаво сверкая глазами. — Великий Байлун, ты схватил меня! На этот раз Лань Чжань не стал просить его перестать дурачиться. Вместо этого, расслабив густые брови, спросил: — Зачем пугаешь людей? — Ты об этих крестьянах? — демон даже не пытался встать обратно на землю, уютно устроившись на руках дракона и нагло поглаживая тонкие белые рога. — Но больше я ведь с ними ничего не делаю, даром мне их светлый ян не нужен! Лань Чжань, мне же скучно без тебя. Поэтому, если не хочешь, чтобы я пугал людей, повесели меня! Просьба показалась бы наглой, даже если бы исходила от человека к человеку. А из уст сильного демона, пышащего энергией инь, так ещё и направленная к самому чистому и добродетельному из священных драконов, она становилась воистину пределом дерзости. Однако на лице Байлуна не дрогнул ни один мускул. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Хм-м… — Вэй Ин с выражением крайней задумчивости на лице обхватил кончик одного рога пальцами. — Знаешь, Лань Чжань, местное озеро ведь большое, деревня людей занимает лишь малую часть берега, остальное — лес. Неси меня к нему! — довольно объявил демон. — А там уж и посмотрим, что будем делать… Светлый взгляд дракона встретился со сверкнувшими алым глазами демона. На мгновение в ночном лунном полумраке показалось, что белоснежная кожа Байлуна слегка порозовела на щеках и скулах, однако всё, что сделал Лань Чжань, — безропотно подхватил Вэй Ина одной рукой под колени и в самом деле понёс на руках к мерцающему лунным светом между стволами деревьев озеру. Удобно устроившись у дракона на руках, Вэй Ин ещё немного поводил пальцами по рогам, а после шаловливые руки демона спустились к скулам и тонкой ткани белоснежного ханьфу на плечах и груди. — А правда, Лань Чжань, почему ты здесь? — мимоходом спросил он, приблизив губы к уху дракона и вдохнув тонкий аромат сандала от тяжёлых чёрных волос. — Сейчас разгар весны, разве ты не должен помогать Цинлуну на западе? — Брат сам сказал, что помощь сейчас не нужна, — ровно ответил Лань Чжань. Только кончики ушей покраснели чуть явственнее. — О-о, вот как, — покивал головой демон. — Так значит, у тебя отдых? И что же… — усмехнувшись, он беззастенчиво запустил руку под отворот ханьфу на груди дракона, скользнув пальцами между верхним и нижним одеяниями. — Проведёшь его со мной?.. Золотистые глаза Лань Чжаня резко вспыхнули. — Вэй Ин. — Да? — с готовностью откликнулся тот, второй рукой тронув бледную щёку. — Я очень соскучился по тебе, не вздумай сказать нет! К тому же, не забывай, что энергия ян мне всё-таки нужна — я почти не трогаю людей потому, что мне больше по вкусу именно твой ян! Ах, какой ты, Байлун, всё-таки удивительный: ходишь в белом, как в трауре, днями напролёт, а между тем всё твоё тело — средоточие ян! Брови дракона напряглись, как и тонкие пальцы рук, державших демона за талию и под коленями. — Вэй Ин… — А ты скучал по моей тёмной инь? — промурлыкал Вэй Ин, даже не собираясь вытаскивать руку из-под верхнего ханьфу Лань Чжаня. Порыв ветра принёс с собой шорох листьев и запах древесной коры. — В таком случае, у нас с тобой будет очень много времени, чтобы… С губ дракона сорвалось тихое рычание… И вдруг Вэй Ин почувствовал, как они оба стремительно опускаются на землю. — Ах!.. Спина Вэй Ина резко, но мягко встретила поросшую травой землю. Они дошли до озера — гладкое зеркало отражало яркий свет полумесяца и редкие облака, чернело с краёв витиеватой рамой из вершин деревьев. На другом берегу виднелись редкие огни деревенских домов. Вэй Ин и Лань Чжань лежали у самой кромки воды, их волосы, тяжело упавшие на траву, ворошил ветер, который здесь был чуть сильнее, чем в глубине леса. Золотые глаза дракона потемнели, будто светясь во мраке ночи, а одна рука решительно схватила запястья Вэй Ина, подняв их над головой. — Байлун, добродетельный Байлун, пощади! — тотчас застонал демон, откинув назад голову и приоткрыв взору дракона белую шею. — Больше не буду так говорить! Отпусти меня, пощади этого демона, пред тобой я ведь совсем беспомощный… Брови Лань Чжаня слегка приподнялись. Слова «демон Вэй» и «беспомощность» уж точно не должны были стоять в одном предложении. — Замолчи, — голос дракона прозвучал глухо и низко. — Но я ещё не закончил умолять о пощаде! — мгновенно возразил Вэй Ин. — Ты каждый день молишь о пощаде. — Вовсе не каждый! Вы, божественные создания, такие занятые, я почти не видел тебя с начала весны, а значит, и просить у тебя пощады не мог! — возразил демон. — И потом… Каждый день — значит каждый день… — алые губы изогнулись в соблазнительной усмешке, обнажив клычки. — Разве не так ты сказал тогда, пару веков назад?.. Его лицо было так близко, что губы почти соприкасались с губами Лань Чжаня, — если бы у демонов было дыхание, оно бы жарко опаляло бледную кожу. Но вместо этого Вэй Ин просто выгнулся в пояснице, слегка приподнявшись и встретившись губами с драконом. Длинные зрачки резко расширились, и Лань Чжань подался вперёд, заставляя демона упасть обратно на прибрежную траву и углубляя поцелуй. Месяц серебрил длинные волосы, пряди которых смешались между собой, а трава легко щекотала пальцы на руках, прижатых к земле. Странный контраст холодного ветра и горячего поцелуя туманил разум, как и едва слышимый плеск озёрной воды с вырвавшимся из груди демона стоном. — Ах… Лань Чжань, Лань Чжань, что же ты творишь?.. — стоило лепесткам губ разомкнуться лишь на миг, и Вэй Ин снова начал болтать, нагло дразня прижавшего его к траве дракона. — Знал бы ты, сколько я слышал от людей, что Байлун — самый невинный из драконов, а на самом деле ты хватаешь под покровом ночи демона, прижимаешь к земле, целуешь, стискивая руки… Лань Чжань, если продолжишь, твоё воспеваемое людьми целомудрие точно пропадёт! Пальцы, держащие чужие запястья, дёрнулись, смыкаясь ещё плотнее. — Оно давно пропало. Глаза Вэй Ина тоже потемнели, вспыхнув ещё более алыми светом, чем до этого. Он слегка провёл языком по полной верхней губе, сжав меж бёдер талию Лань Чжаня. — Ах, великий Байлун, как ты ещё можешь смотреть людям и драконам в глаза? Пресвятые Небожители и владыка Яньван, да если бы смертные узнали, какой Байлун на самом деле страстный любовник… М-мм!.. Не в силах больше это выносить, Лань Чжань наконец снова закрыл его рот своим. Той ночью доказательство развратности демонов, а также истину о целомудрии и невинности Байлуна могли узреть лишь месяц в небе да озёрная вода — однако смертным людям они всё равно ничего не могли поведать.