Кровавая Мери

      Квадратное кухонное окно пронзительно скрипит и все-таки поддается. Вай оглядывается – налево, направо, вниз под пожарную лестницу. В этом закоулке Зауна людей совсем немного, но лучше быть осторожной.       Руки скользят от грязи с недавно прошедшего дождя и толстого слоя пыли на внутренней стороне подоконника. В окне меж двойных стекол забились десятки мертвых мух.       Вай пригибается и лезет вперед, сначала просовывает голову и еще раз осматривает комнату, потом пролезает полностью, завершая сомнительное акробатическое выступление без единого шороха. В небольшой давно заброшенной кухне висит вечерний полумрак, смешиваясь с ночной прохладой. Плесень и пыль, кем-то забытый мусор, сморщившиеся коробки от еды на вынос, разобранная мебель – квартира давно не убиралась и стала убежищем хаоса и разложения.       Но и Вай не охотница за несметными богатствами.       Она снимает с плеча пустую и оттого легкую, почти невесомую сумку. В уцелевших шкафах осталось немного посуды – в сумку летит все, что попадается на глаза: пустые бутылки, алюминиевые ложки, ручные зеркала и рамки для фотографий. Любые целые предметы обихода, которые можно хоть за сколько-нибудь продать в лавке старика Нока.       В ящике комода находится небольшая статуэтка из черного камня – кошка с синими глазами выгнула спину, изящно потягиваясь, гладкая и холодная. Вай замирает, рассматривая трофей – глаза животного сияют чистым сапфировым, и ладони начинают чесаться сами по себе в предвкушении выручки.       Она мгновенно поворачивает голову в направлении звука. Следом разворачивается корпус, ладони взлетают, завершая оборонительную позу, но слишком поздно. Она видит яркое сапфировое сияние, как если бы те два камня отделились от статуэтки и увеличились в размерах.       Затем она чувствует боль.       Что-то с огромной силой кидает ее в сторону и прижимает к полу, связывая запястья. Затылок прошивает ослепительная вспышка, и она воет сквозь зубы, на долю секунды полностью дезориентированная и беззащитная. Но ей никогда не нужно было оружие, чтобы защитить себя.       Блок, несколько апперкотов и хороший хук справа – обычно, это все, что ей требовалось.       Но сейчас, когда она дергается вперед, намереваясь скинуть противника с себя, она понимает, что не может пошевелиться.       Сердце замирает и вновь заходится в бешеном ритме. Предвестник инсульта, близкий друг панической атаки. Страх проносится белой волной по всему телу от кончиков пальцев до самых ступней.       Ее противник намного сильнее обычного человека.       Бам-бам-бам-бам-бам.       Наконец Вай замирает.       Темные длинные волосы падают с чужого плеча прямо на нее, щекоча кончик носа. Напротив – женское лицо, четкие изящные линии, кожа слоновой кости и синие глаза. Напротив – девушка, неожиданно настолько красивая, что в ее реальность верится не сразу.       Таких не увидишь на улицах нижнего города. О таких там даже не мечтают.       Эта девушка прижимает ее запястья к полу с силой нескольких самосвалов, и в мгновение, когда она глубоко вздыхает, меж ее тонких розовых губ сверкают белоснежные клыки.       Где-то в эту секунду Вай понимает, что она нашла не самую приятную компанию на вечер.       Девушка вздрагивает всем телом и наклоняется, почти касаясь ее носа своим. Ее взгляд безумен, а плечи крупно дрожат, и эта дрожь вскоре распространяется по всему телу, и тогда Вай чувствует запах крови.       Темные волосы такого холодного, глубокого оттенка, что отливают синим. Несколько прядок выбиваются из-за уха и падают на лицо, щекоча скулу. Удивительно прекрасное существо, удивительно опасное.       Вай не может заставить себя зажмуриться. Они встречаются взглядами, и по спине проходит волна ледяных мурашек.       – Пожалуйста, прошу, дай мне своей крови.       Ее голос тихий и похож скорее на шепот, но Вай отлично разбирает слова. Зажмурившись, она отталкивает девушку от себя, и та отлетает к стене безвольным мешком, словно внезапно потеряв все силы.       Вай встает у противоположной стены, разминая руки. Тяжелое дыхание, беспорядок мыслей, одно слово, стучащее в голове набатом – бей.       Под ногами что-то хрустит – ее ботинки только что раздавили упавшую статуэтку. Голубые камни-глаза блестят в черных осколках.       Черт, обидно.       – Кажется, обычно вампиры не просят разрешения, чтобы укусить, – голос скачет от фальцета до низкого хрипа.       Девушка прислоняется спиной к стене и поворачивается. Ее светлая рубашка наполовину расстегнута и съехала с плеча – в широком вороте выглядывает черное кружево бюстгальтера, которое неожиданно сильно привлекает внимание. Но лишь на пару секунд. Левая половина рубашки полностью пропиталась красным, пачкая край атласной юбки.       – Нет. Я не трону тебя, если не позволишь... Так нельзя.       Она поднимает голову – движение выходит странным, будто закоротило старый механизм. Вай невольно вздрагивает и отворачивается, ища взглядом сумку.       – Что ж, тогда ты тут умрешь, дурочка.       Сумка валяется прямо под кухонным окном. Вай поднимает ее – взлетает густое облако пыли. Недавно найденная фоторамка выпала при падении и разбилась.       Быстрее уходить. Давай. Давай.       – Пусть так.       Зачем-то она оборачивается. Наверное, зря. Скорее всего, зря.       Девушка прислонилась к стене, темные ресницы опустились, полностью закрыв глаза. Перепачканная кровью рубашка совсем смялась и съехала набок. Это существо больше не казалось опасным.       То, как едва заметно приоткрылись ее губы, как болезненно вскинулись тонкие брови, как по-детски угловато застыло ее тело, а затем и грудная клетка медленно опустилась и замерла – ее было жалко.       Что-то холодное сжалось под ребрами, и Вай не смогла это проигнорировать.       – Черт тебя дери.       Она скинула с плеча сумку и подошла к девушке, опустившись перед ней на колени. Запах крови усилился, стало совсем худо. Глубоко вздохнув, Вай дернула рукав своей куртки, закатав до локтя – вытащила из заднего кармана штанов складной ножик. Механизм щелкнул, выпрямив лезвие, и то плавно рассекло кожу на внутренней стороне руки.       Темная бордовая кровь заструилась по локтю и закапала на пол с тихим стуком.       – Вот! Я даю тебе кровь!       Но девушка не пошевелилась. Наверное, уже слишком поздно. Сколько времени она провела в этом доме, пока сюда не попала Вай?       Паника холодно лизнула затылок. Вай придвинулась ближе, их бедра соприкоснулись. Она сунула руку вампирше прямо в лицо. Кровь упала на белую рубашку и смешалась с чужой.       – Давай! Пей!       И тогда девушка пошевелилась. Бледные тонкие губы задрожали, глаза распахнулись, все еще удивительно синие, но в них больше не было ничего человеческого. Девушка дернулась вперед, вцепилась в протянутую руку и сжала ее изо всех сил. Сначала Вай почувствовала прикосновение теплых губ, а затем кожу разорвали клыки, и боль пронеслась по левой половине тела ослепляющей волной.       – Эй, полегче, малышка.       Ее не слышали. Кровь медленно капала по локтю, холодя кожу. Боль становилась меньше, сосредотачиваясь вокруг раны, пульсируя болезненным жаром. Девушка поднялась на колени, наклонилась вперед. Вай упала на спину с глухими стоном, снова затылком об пол – завтра там точно появится синяк.       Вампирша прижала ее руку к полу, с утробным рычанием продолжая пить кровь.       Только сейчас Вай задумалась, а получится ли ей ее остановить.              Рука начинала неметь. Вай сжала свободной ладонью плечо девушки.       – Думаю, тебе хватит…       Девушка зарычала и вцепилась в запястье, намертво прижав то к пыльным доскам под ними. Она застыла ледяной глыбой, будто все ее кости превратились в металл, и ни одна попытка сбросить ее с себя не приносила успеха. От резких движений клыки, все еще находившиеся в руке, рассекли кожу – чертовски больно.       Вай отчаянно замычала, пытаясь сдержать крик. Потрескавшийся потолок над ее головой становился темнее и терял четкость.       Пол был холодный, а губы девушки, которые она чувствовала сквозь боль – обжигающе горячими. Пахло пылью и кровью, мусором и теплотой человеческой кожи.       Она потеряла сознание.