Jus primae noctis (Право первой ночи)

Аппарировав домой, Северус бросился на кровать прямо в одежде и моментально заснул. Проснулся он лишь на следующее утро и сразу же отметил, что сегодня его совершенно не мучали кошмары. Северус прислушался к собственным ощущениям. Раньше ему казалось, что, приведя свою месть в исполнение, он непременно почувствует триумф. Но никакого триумфа не было и в помине. Сейчас он ощущал лишь облегчение от того, что всё прошло пусть и не так, как он планировал, но даже лучше, учитывая, какой страшной смертью умер Крауч. «Наверное, я почувствую радость, когда уничтожу их всех, — решил Северус. — А пока просто буду делать то, что задумал, и поменьше заниматься самокопанием. Только жаль, что нельзя прикончить их скопом, иначе, если на Мародёров нападёт внезапный мор, Поттер может заподозрить неладное и усилить охрану своих дружков». *** В середине осени, когда ясная погода сменилась непрекращающимися дождями, Северус решил, что ждал достаточно долго. Не забыв о существовании бедной миссис Петтигрю, если к тому времени она ещё была жива, он захватил с собой сильное укрепляющее. Принц не питал ненависти ни к супруге Питера, ни к его нерождённому ребёнку, и собирался помочь жене своего врага, правда, предварительно сделав её вдовой. Ранним утром, когда всё вокруг ещё тонуло в сумеречном тумане, Северус запер лавку и, скрывшись под Маскировочными чарами, попросил Добби проводить его в дом Питера Петтигрю. Несколько мгновений спустя они уже стояли в пустой, холодной и тёмной трапезной. — Спасибо, Добби. Можешь возвращаться. Дальше я сам, — тихо сказал Северус. Эльф отпустил его руку и с тихим треском исчез. Руководствуясь собственной памятью, Принц быстро добрался до спальни Петтигрю и толкнул незапертую дверь, искренне надеясь, что Питер этой ночью решил не брать никого в свою постель. Надежда оказалась тщетной: на плече у Петтигрю уютно покоилась голова молодой девушки. Той же самой, которую Северус уже видел в воспоминаниях Добби. Лишние свидетели, разумеется, были Принцу совершенно ни к чему. С минуту он раздумывал, как поступить, а затем наставил на девушку палочку и пробормотал: — Спи! Теперь служанка не проснулась бы и от звуков иерихонской трубы, так что Северус мог спокойно продолжать приводить свой план в действие. Северус запер дверь заклинанием и бросил в неё Заглушающим, чтобы ему никто не помешал. Обездвижив громко храпевшего Петтигрю с помощью Петрификуса, Принц бесцеремонно скинул с него меховое одеяло. Питер моментально распахнул глаза, пытаясь в неверном свете ночника понять, что происходит. — Доброе утро, Питер! — непринужденным тоном поздоровался со своим недругом Принц. — Надеюсь, ты простишь мне моё вторжение без приглашения. Уверен, ты не узнаёшь меня, поэтому не стану испытывать твоё любопытство, кто я и зачем вторгся в твои владения. Мое имя — Северус Принц. Ты и твои друзья несколько дней жестоко насиловали меня, а затем бросили на съедение оборотню. К несчастью для тебя, я выжил. И теперь пришёл, чтобы кое-что напомнить тебе. На лбу Петтигрю выступили крупные капли пота. Он часто дышал, а затем… обмочился от ужаса. — Твоё счастье, что я не собирался лишить тебя возможности опорожниться, как это сделали вы со мной, — брезгливо произнёс Северус, одним движением палочки высушив простыни. — Тем не менее кое-что из тех незабываемых для меня дней мы всё же повторим. Северус наколдовал верёвку, которая обвилась вокруг шеи и члена Петтигрю. — До меня дошли слухи, что ты любишь душить свои жертвы, когда кончаешь в них. Я решил, что тебе пойдёт на пользу испытать на собственной шкуре, что испытывают твои жертвы перед смертью. Северус взмахнул палочкой и петля начала медленно затягиваться. Лицо Питера сделалось багрово-красным, а член встал почти вертикально. — Вижу, что тебе нравится, — сказал Северус, слегка ослабляя путы. — Однако, если слишком увлечься, удовольствие может быстро закончиться. Из глаз Питера потекли слёзы. — Да, помнится, я тоже плакал, когда вы насиловали, били и душили меня, — зло сказал Северус. — Но вас это не останавливало. Вы наслаждались своей безнаказанностью. Не думай, что твои слёзы остановят меня. Я ждал этого дня восемнадцать долгих лет. Он вновь заставил верёвку затянуться, почти лишая Петтигрю возможности дышать, а через некоторое время, когда Питер уже был на грани обморока, ослабил удавку. — Ты понимаешь, что я могу ещё долго повторять этот фокус? — спросил Северус беззвучно рыдавшего Петтигрю. — Но я не стану, хотя твои страдания, признаться, доставляют мне некое подобие удовольствия. Новый взмах палочки. Верёвка впилась в член и шею Питера так, что выступила кровь. Его лицо посинело. Ещё несколько минут — и он перестал дышать. «Второй!» — подумал Северус. Он набросил на Петтигрю одеяло, затем поднял спящую девушку на руки и отнёс в каморку возле кухни, которую в своё время показал ему Добби. — Проснись, — приказал он и тут же без промедления скомандовал. — Забудь. Оставалось ещё одно последнее дело. Северус вновь поднялся на второй этаж дома, где без труда нашёл комнату жены, точнее, уже вдовы Петтигрю. Молодая женщина спала. Её лицо выглядело бледным и измождённым, словно беременность вытягивала из неё все силы. Северус вылил укрепляющее в стоящий возле кровати кубок, искренне надеясь, что миссис Петтигрю выпьет его содержимое сразу же после пробуждения. Больше ему нечего было тут делать. *** Вернувшись на Йоль в Поттер-касл, Гарри застал отца и Сириуса в прескверном расположении духа. — Что-то случилось? — поинтересовался Гарри за богато накрытым столом, где выделялись своим отсутствием Крауч и Петтигрю. — Где Питер и Барти? Они не приедут на праздники? — Нет, — сокрушённо покачал головой Макнейр, — и не только на праздники. — Господи, — не на шутку встревожился Гарри, — да что произошло? Ты ничего не писал мне, отец! — Ты был так занят работой над своим зельем, что я не счёл нужным тебя расстраивать невесёлыми новостями, — отозвался Джеймс Поттер. — Я хочу, чтобы ты прославил наш род изобретением лекарства от этой чёртовой болезни, а для этого тебе требуется ясная голова. — Но в данный момент я не занят работой, да и зелье уже почти готово, — парировал Гарри. — По возвращении в Вальд-холл мне останется только испытать его и, если результаты будут положительными… В общем, ты можешь рассказать мне, что произошло с Барти и Питером? Пожалуйста! Ведь они не чужие мне люди! Лорд Поттер помолчал, а затем сказал: — Ты прав. Ты в самом деле имеешь право знать. В общем, Барти бесследно исчез вскоре после того, как мы отпраздновали здесь твоё семнадцатилетие. Его жена сообщила мне, что примерно неделю спустя после своего возвращения из Поттер-касла он ушёл с утра по своим делам и больше не вернулся домой. — И она не знает, куда он отправился? — Нет, — покачал головой лорд Поттер, — он никому не сообщал о своих планах. Обычно он отлучался на несколько часов, но когда не объявился и к вечеру, и на следующий день, миссис Крауч послала мне сову. К сожалению, я не сумел обнаружить никаких зацепок. Если Барти аппарировал, то аппарационный след к тому времени давным-давно развеялся. — Непостижимо! — покачал головой Гарри. — Как волшебник, да ещё такой сильный, мог бесследно исчезнуть? Неужели никто его не видел и никто не знает, что с ним случилось? — Беда в том, что он не сказал домашним, куда собирается. Если бы мне удалось найти то место, то я бы вытряс из местных жителей любую информацию о Барти. А так… — Джеймс бессильно пожал плечами. — Был Барти и не стало. — А Питер? Что случилось с ним? — Умер в своей постели, — коротко ответил лорд Поттер. — Даже не дожил до рождения наследника. Я стал крёстным отцом его сына. Бедная миссис Петтигрю. Такая юная, а уже вдова. Говорят, что она лишь чудом не умерла во время родов. Конечно, разродиться от бремени всего через пару недель после скоропостижной смерти супруга… Сидевший рядом с Гарри Макнейр закашлялся. Джеймс бросил на него злой взгляд, и Гарри понял, отец явно что-то недоговаривал. И раз лорд Поттер решил утаить от Гарри подробности смерти Питера, не было никакого смысла продолжать расспросы. Они могли только разозлить не отличавшегося особым терпением Джеймса. Впрочем, это не значило, что Гарри вовсе отказался от намерений узнать правду. За обедом он внимательно следил, чтобы кубок Макнейра всегда был полон, а когда все разошлись, подловил того возле комнаты, которую Уолден по обыкновению делил с Лестрейнджем. — Уолден, зайди ко мне на пару слов, — тихо бросил Гарри. — Хочешь узнать пикантные подробности того, как умерли эти два оболтуса? — пьяно улыбнулся Макнейр. Гарри кивнул. — Любишь похабщинку, молодой лорд Поттер? — Тише, — прошипел Гарри, прижимая палец к губам Макнейра, — пойдём ко мне. Там всё и расскажешь. Гарри набросил на себя и Макнейра чары Отвлечения внимания. Он не хотел, чтобы кто-то видел, как Уолден заходит в его покои. Это могло вызвать ненужные пересуды, а кроме того поссорить Макнейра и Лестрейнджа, которые, как Гарри знал наверняка, давно состояли в любовной связи. Войдя в свои покои, состоявшие из небольшой гостиной и просторной спальни, Гарри усадил гостя в кресло и предложил ещё вина. — Спасибо за угощение, мой молодой лорд! — улыбнулся Макнейр. — Ты здорово возмужал. Стал настоящим мужчиной. Надеюсь, у тебя там в твоей дыре имеется девчонка? — Да, разумеется, — не моргнув глазом, соврал Гарри. — Мой тебе совет, в придачу к девчонке обязательно попробуй переспать с парнем. Совершенно другие ощущения, скажу тебе я. И постарайся найти себе девственника. Потом непременно скажешь мне спасибо. — Спасибо за совет, Уолден, — сдержанно отозвался Гарри, — я подумаю над этим. А сейчас я хочу знать, как именно умерли Барти и Питер. — Барти… Честно говоря, про обстоятельства его смерти я и сам знаю не больше твоего отца. Питер рассказывал мне, что Барти в последние годы предпочитал развлекаться с молодняком. — С детьми? — с ужасом переспросил Гарри. — Ну да, — ответил Макнейр. — Лично я не вижу в этом ни малейшего смысла, да и Питер ему говорил, смотри, мол, попадёшься. Но он только отмахивался. Думаю, он всё-таки попался на горяченьком и… — Макнейр выразительно провёл ладонью по горлу. — Ты хочешь сказать, что Барти похищал и насиловал детей? — Гарри чувствовал, что его сейчас вывернет на пол от отвращения. — Ну… — замялся Уолден, поняв, что, вероятно, сболтнул лишнего, — у всех нас есть свои недостатки и маленькие слабости. — Ты в самом деле считаешь подобные преступления «недостатками и маленькими слабостями»? — Гарри сглотнул, пытаясь справиться с тошнотой. — Как бы там ни было, скорее всего, именно за это Барти и прикончили, — словно извиняясь за свою толстокожесть, произнёс Уолден. — Так, с Барти всё ясно. А Питер? Он тоже… похищал детей? — спросил Гарри, боясь услышать ответ. — Да что ты! — замахал на него руками Макнейр. — У Питера в этом плане всё было нормально. Вот только… Гарри, может, я не стану тебе рассказывать? А то ты всё слишком близко к сердцу принимаешь, как я погляжу. — Ничего, я уже взрослый. И я хочу знать правду! — упорствовал Гарри. — Ох, — вздохнул Макнейр, — ладно. Сам напросился. Помнишь про «маленькие слабости», да? И про то, что они есть у всех людей, включая твоего покорного слугу. Короче, наш Питер имел весьма небольшое мужское достоинство. И, скажем так, не слишком быстро доходил до… нужного состояния. Ты понимаешь, о чём я? — Да, вполне, — кивнул Гарри. — Так вот, с некоторых пор Питер смекнул, что если задержать дыхание, то его штука увеличивается до гораздо больших размеров. А если во время соития, ну… то есть… слегка придушить партнёра или партнёршу, то можно получить невероятное удовольствие и продержаться гораздо дольше. Вот! — единым духом выпалил Макнейр. — И его партнёрши и партнёры соглашались, чтобы их душили? — не веря своим ушам, спросил Гарри. — А кто ж их спрашивал? — вырвалось у Макнейра. Правда, по ошарашенному виду Гарри он тут же понял, что слишком разоткровенничался. — И мой отец позволял ему творить подобные гнусности? — не унимался юный лорд Поттер. — Гарри, ну при чём тут твой отец? — густо покраснел Уолден, одним своим видом отвечая на заданный Гарри вопрос. — Какая разница, знал он или нет! Ты ведь хотел услышать от меня, как именно умер Питер. Так вот. Болтают, что его нашли с верёвкой. Один конец был обмотан вокруг шеи, другой — вокруг члена. Очевидно, он хотел доставить себе удовольствие, не рассчитал и задушил себя. Теперь ты знаешь. А я, пожалуй, пойду. Что-то меня совсем развезло. Только ты уж не выдавай никому, что я тебе тут рассказал. Лорд Поттер не хотел говорить тебе правду, и меня по головке за это не погладит. — Само собой, — кивнул Гарри. — Зачем мне вредить тебе, Уолден. Спасибо, что не стал ничего скрывать от меня.