Любить - это сложно, но ради тебя...

Дэму тоже было нелегко. За все свои года жизни Дэмон ни разу не влюблялся, как бы странно это ни было для восемнадцатилетнего парня. При одной только мысли об отношениях его проклятие ставило шлакобетонный блок на все его фантазии и мечты, заранее топча все надежды. Казалось бы, его ситуация с проклятием не такая страшная и даже забавная, кажется до тех пор, пока не окажешься на его месте. Ему действительно было сложно, сложно так жить и постоянно бояться стать курицей. Он хотел что-то изменить, да, он чертовски хотел перемен. А как известно, если чего то сильно хотеть, то оно несомненно сбудется. Кто же знал, что однажды, выпрыгнув в окно посреди пары, ты сможешь познакомиться со своим спасением. Спасением и проклятием, однако. Келлерман помнит сияние собственных глаз, когда он впервые услышал о чудо-таблетках, способных спасти его от куриной кармы, помнит надежду и необычайное тепло, разливающееся по телу. С того дня он впервые разорвал круг тревожности и страха, позволяя себе вдохнуть полной грудью без оков. И, конечно же, он встретил того самого человека, которого можно без всяких преувеличений назвать судьбой. Тэнэ Кёниг. С первого дня знакомства их отношения были весьма странными и не поддавались объяснению. Не враги, не друзья, и незнакомцами не назвать. Вроде как, проклятый должен быть «рабом» Тэнэ в обмен на таблетки, но последний даже обычный подарок в виде кофе принимал со смущением, странный он однако. И далее, по ряду обстоятельств, парни сближались всё больше, и за жалкие пару недель стали друг для друга чем-то особенным, теми людьми, которых обоим в своей жизни не хватало столь долгое время. И это определённо была не дружба. В присутствии Кёнига мир будто терял весь свой смысл, сокращаясь до прелестных и бездонных серых глаз и уже привычных синяков на бледной коже. Да, чёрт возьми, он был просто великолепен, хоть сам этого и не понимал. Казалось, Дэм доверял брюнету намного больше, чем себе самому. Такие мысли появлялись на совершенно ровном месте, из самых глубин подсознания. И Келлермана это пугало. Нет, это не правильно, это не так. Голубоглазый отбивался от таких странных идей своего мышления как мог. Он топил родившееся чувство глубоко в своей душе, но оно всё время всплывало, и проклятый проигрывал в этой битве всухую. Неправильное, но в то же время до жути тёплое и приятное ощущение продолжало овладевать бедным Дэмом, проклиная его вновь, да так, что никакие таблетки бы его не спасли. Он определённо был загнан в угол, ком в горле рос с каждым новым днём и ночью, когда он засыпал и просыпался рядом с объектом своего обожания, который стал его новым проклятием. Это всё сводило Келлермана с ума, заставляя ещё сильнее теряться в своих чувствах. Спасение утопающего дело рук самого утопающего, но спасательный круг лишним не будет. Этим спасательным кругом снова оказался он. Удачно подметив странное состояние проклятого, брюнет вызвался помочь. Он говорил слова поддержки так неумело, но так искренне, что заставляло сердце Дэмона делать кульбиты со скоростью звука. Он всё ещё пытался, пытался противиться дурацкому теплу в грудной клетке, но с каждой секундой всё больше сдавал позиции. И тогда, Келлерман совершил самое необдуманное действие в своей жизни, но и самое правильное, как бы иронично не звучало. Соприкосновение их губ, где-то фоново, наверное, взрывались планеты и порождались галактики. И с того самого дня их жизни изменились окончательно, приобретя форму, схожую со счастьем. Дэму было тяжело, несомненно, но до спасательного круга он доплыл сам.