Обратимая травма

Хотел бы я найти и вышвырнуть в окно каждую унцию той дряни, что обратила самый блестящий ум современности в бесчувственное тело, брошенное на ковре тряпичной куклой. Неизменно грациозной, вызывающе элегантной, и от этого ещё более мизерабельной. Тело пришло в движение, отфыркиваясь и приглаживая шлем из намертво замакассаренных** волос. - Морфий или кокаин? Холмс, отвечайте, чёрт возьми! - Мориарти был здесь, – было мне ответом. - Мориарти мёртв! – и почиет на дне Рейхенбахского водопада, в котором чудом уцелел мой безрассудный друг. - Кокаин. Семипроцентный раствор, – он подобрал валявшийся рядом шприц, почти пустой, уложил его в жестянку, выстланную синим атласом, не закрывая, и поднялся на ноги. – Попробовать не хотите? - Просто руки чешутся... напомнить, кто из нас двоих солдат, а кто жалкий наркоман! - Вы не солдат, вы врач, – с удивительно трезвым своим апломбом отчеканил Холмс. - Военный врач, а значит, могу переломать вам все кости, называя их по именам. - Любезный Уотсон, вы позволяете чувствам затуманивать ваш мозг. - Дело не закончено, – не повышая голоса, выдерживаю немигающий взгляд двух дульных срезов цвета стали. – Вы обещали – ни грамма во время дела. - Нет, это говорил ваш литературный герой, – усмехнулся прототип. - Слушайте, я готов быть вашим шутом – пусть. Готов за вами следовать, олух олухом, чтобы вы выглядели умнее, если вам угодно, но р-ради всего святого!! – я всё же сорвался на крик, – вы обязаны держаться высоких стандартов! - Зачем? - Затем, что вы нужны людям! - Каким людям, почему, из-за ваших идиотских рассказов? - Да, из-за моих – идиотских – рассказов! Развитию темы помешал мальчишка-рассыльный с телеграммой для мистера Холмса. Нетерпеливо рванув конверт, адресат изменился в лице. - Это от Мэри. Вполне вероятно, она в опасности. Нельзя терять ни секунды! – договаривал он из коридора, стряхивая с жилета халат и пакуясь в сюртук. - Это в вас кокаин говорит? Какая опасность может угрожать Мэри? Я уверен, она просто в гостях у друзей! - Поехали!! – прорычал Холмс и ринулся вниз по лестнице. - Что происходит? Вы вообще сейчас в норме? – а то для одышки как-то рановато. - Ради Мэри – безусловно, не сомневайтесь в этом. Никогда. Угх! - Холмс! – едва надев свою крылатку, тот согнулся пополам. - Я в порядке… В порядке!! Оно и видно. Вырываю цилиндр из трясущихся рук, заменяю охотничьей двухкозыркой. - Почему? - Вы – Шерлок Холмс. Наденьте чёртову шляпу! * - Так объясните мне, где она? Говорите же, чёрт возьми, что происходит! - О, дорогой Уотсон! Чем бы мы заполняли время в дороге, если б не ваши вопросы. - Вы, надутый болван, отвечайте, или получите в глаз! Где Мэри? - В одной заброшенной церкви. Ей, видите ли, показалось, будто она нашла решение, и это повод подвергнуть себя серьёзной опасности. Да уж, выбрали вы себе жену… * В предгрозовом вечернем свете развалины готического собора напоминали хорошо обглоданный скелет дракона. Под ребристым сводом бокового нефа, подсвеченного факелами, нас встретила моя супружница собственной персоной – в строгой шляпке, охотничьих сапогах и, прости господи, блумерах.*** Издали доносились песнопения на непонятном языке. По направлению к источнику звука проплывала череда фигур, укрытых островерхими плащами. - Здесь их логово, Джон – логово заговорщиков! - Великий боже! Что это за место?! И какого дьявола ТЫ здесь делаешь? – зашипел я. - Я провела расследование. Мистер Холмс меня попросил, – раздражённо процедила Мэри Уотсон. - Холмс, как вы могли?! - Нет, не этот. Тот, умный. Для меня было очевидно, что такое дело нельзя провернуть в одиночку. По моей теории, миссис Риколетти нужна была помощь друзей. - Браво, Мэри, – наконец включился Холмс. – ...«Тот умный»? Мне внезапно стало легче. Её неразговорчивость, её отлучки, кажется, приобретали объяснение. - Я… я думал, что теряю тебя. В последнее время мы часто пренебрегали друг другом… - Это ВЫ съехали от меня! – ну конечно же, вся Солнечная система вращается вокруг Шерлока Холмса. - Я. Разговариваю. С Мэри. Ты работаешь на Майкрофта?! – дошло вдруг до меня. - Кто-то же должен приглядывать за его безумным братом, – хмыкнула она. - И он завёл себе шпиона, – не стерпел тот. – Тебе не приходило в голову, что твоя жена слишком одарена для медсестры? - Конечно, нет, – в когда-то милом голоске прибавилось сарказма. – Он же знает, на что способны медсёстры. Когда вы поняли? - Боюсь, только сейчас, – великий детектив недовольно прикусил губу. - Наверно, это нелегко – быть заторможенным братишкой? – усмехнулась Мэри. - Ну, хватит, – Холмс капитулировал, спеша вернуть бразды правления в свои руки. – Пора сосредоточиться. - Да, верно. Чего они хотят добиться? – и эта реплика принадлежала не мне. - Пойдёмте выясним это! * - Простите, давно мечтал ударить в гонг. Люблю театральные эффекты… «Кто бы мог подумать», – срезонировала Мэри в наступившей абсолютной тишине. - …Хотя, похоже, вы разделяете это моё увлечение. Превосходный театр! Я полон искреннего восторга. Эмилия Риколетти застрелилась, затем восстала из могилы и убила своего мужа. Но как ей это удалось? – привычно заблистал мой гениальный друг. - Миссис Риколетти эффектно привлекает внимание, паля с балкона из двух револьверов. Один ствол она направляет себе в рот и одновременно стреляет из другого в пол. Сообщник поливает занавески кровью, и испуганные люди внизу становятся свидетелями очевидного самоубийства. Труп другой женщины, похожей на миссис Риколетти, кладут на её место и отвозят в морг. Тем временем, настоящая миссис Риколетти ускользает. Далее, весьма умный ход. Миссис Риколетти убеждает своего знакомого кэбмена перехватить её мужа возле его любимой опиумной курильни. Безупречная сцена для кровавой драмы, идеально подстроенное опознание. Немного искусного грима, и перед нами самый настоящий разгневанный призрак невесты-мстительницы. В наступившей суматохе нет ничего проще, чем сбежать через канализационный люк. И последний бесстрашный шаг. Оставалось подменить труп женщины в морге на настоящую миссис Риколетти. На сей раз, если кто-то придёт её опознать, это будет вне всякого сомнения она. - Она пошла на смерть, чтобы доказать свою правоту? – поразилась Мэри. - Великое дело требует жертв. В каждой войне люди идут на смерть, а это, несомненно, война. Половина человечества воюет с другой половиной. Невидимая армия ежедневно находится с нами рядом. Заботится о наших домах, растит наших детей – униженная, втоптанная в грязь, отверженная, не имеющая права голоса. И всё же это армия, готовая подняться во имя великой идеи и исправить несправедливость, такую же древнюю, как само человечество. Как видите, Уотсон, Майкрофт был прав – это война, которую мы проиграем... Под эту задумчивую, проникновенную речь, один за другим, конические капюшоны покидали головы. Сплошь женские головы. - Она умирала, – вставил я. - Кто? – встрепенулся Холмс. - Эмилия Риколетти. Чахотка – явные признаки. Вряд ли ей долго оставалось. - ...И она сделала всё, чтобы умереть не напрасно! Сотворив легенду, вселяющую ужас в сердца безнаказанных злодеев, чьё время пришло. Убийце были знакомы тайные общества в Америке. Она сумела использовать их методы запугивания, чтобы публично, очень публично напомнить Юстасу Кармайклу о грехах прошлого. Незнакомый женский голос зазвенел под сводами, словно пощёчины раздавал: - Он познакомился с ней в Штатах. Пообещал ей всё – брак, положение, – а затем просто её использовал и выкинул вон, без гроша. Эмилия думала, что будет счастлива с Риколетти, но и он оказался зверем. Вы не представляете, как этот ублюдок её изводил. - Но невеста, Холмс? Мы оба её видели! - Да, Уотсон, верно. Звук разбитого стекла – это было не окно, а старый театральный трюк под названием «призрак Пеппера»: отражение реального живого человека в стекле. Но они допустили ошибку, разбив стекло, когда его убирали. Посмотрите вокруг – эта церковь полна невест. Ею могла стать любая из них. Восставшая лига фурий! Женщины, которым мы лгали, которых предавали, которыми пренебрегали. Раз уж идея возникла, её не убьёшь. Она зреет в душе человека оскорблённого, который не понаслышке знает о бессердечии и подлости сэра Юстаса. А поскольку призраков не существует, остаётся один подозреваемый. Вы согласны со мной, леди Кармайкл? Холмс обернулся; перед ним уже стояла невысокая фигура в подвенечном платье. Кружевная мантилья наглухо закрывала её лицо.