DEX

ГЕРМИОНА

      Я не бегу. Просто отстегиваю ремень безопасности, когда Малфой отстраняется с суровым видом, и выхожу на улицу прямо на перекрестке.       Так бесконечно душно внутри собственного тела, что не вздохнуть, и отпечатки пальцев Босса лишь сильнее горят на коже.       Забавно, но кажется во все наши редкие встречи он абсолютно всегда касался меня. По разным причинам, совершенно не нежно, но как будто обязательно метил запахом как свою собственность. И вот сейчас снова. И ощущение, что сильные руки все еще держат, надавливая на скулы, отчетливо звучит на лице.        Снег приятно охлаждает раздробленное алкоголем сознание и точечно снижает общую температуру тела. Я уже и не понимаю, что именно чувствую. На поверхности — тошнота, а внутри так много эмоционального шума, но вместе с тем и бесконечной пустоты.       Пересекаю дорогу, не глядя по сторонам, ведь реальность сейчас — смазанное пятно. Ноги стынут, волочатся, производя в безлюдном пространстве короткие шаркающие звуки, и в конце концов подводят. Не дойдя каких-то жалких пятидесяти метров до собственного дома вверх по лестнице, я спотыкаюсь, не в силах совладать с телом, и валюсь на четвереньки с новым шагом.       — Спасибо. Ты как всегда рядом… — тихо обращаюсь к Богу, в которого не верю. Едва ли мне нужен собеседник, но разговор с пустотой кажется необходимостью.       Слегка приподнявшись на руках, я ползу вперед: ладони покалывает морозом и снег липнет на колени словно наледь, что теперь соскребется лишь с кожей. Сажусь на каменную ступеньку и, вытянув едва прикрытые платьем ноги на заснеженный асфальт, запрокидываю голову назад, к темному беззвездному небу. Хочется раскрыть рот, поедая снежинки, но это кажется таким далеким, незнакомо-детским, что и не вспомнить порядка правильных действий.        Закрываю глаза и липкость на языке чувствуется еще отчетливее. Головокружение усиливается настолько, что приходится полностью откинуться спиной на ступени и замереть. Дышать больно. Все теперь — больно.       Наверное было бы глупо замерзнуть на пороге собственного дома, но отчего то это представляется сейчас вполне терпимым. Вполне реальным. Глупым, но таким простым в качестве избавления, потому что я так устала. Как никогда в жизни.       Время ускользает слишком быстро, а грудь наоборот слишком медленно поднимается и опадает при каждом вдохе. Не знаю сколько я нахожусь в таком положении. Мне не стыдно. Я игнорирую редких прохожих, которым отчего-то, как и мне, не спится среди ночи. Смотрите, жалейте — все равно.       Мои глаза лениво открываются лишь в тот момент, когда чьи-то руки неожиданно подхватывают под спину, приподнимая над землей.       — Вставай, — звучит приказ Малфоя, но колени подгибаются, не давая сохранить равновесия.       — Иди к черту.       Он так близко, что я чувствую поток горького сигаретного дыхания, выпущенного через нос. Осязаю недовольство от отсутствия подчинения, когда он полностью поднимает меня на руки, прижимая к широкой груди и твердо шагает по обледенелой лестнице, из-за чего мои ослабевшие руки безвольно болтаются из стороны в сторону.        — Где ключи? — спрашивает, вырывая из очередного мимолетного забвения. Из кладбища мыслей.       Я не сразу понимаю, что мы уже в доме. Широкие пролеты, выкрашенные в зеленый с тусклыми лампами почти под самым потолком напоминают, что лифт все еще не работает. Владелец около года обещает вызвать мастера, заставляя ходить на мансардный этаж пешком.       — Ты что это... решил поиграть в доблестного рыцаря, Босс? — сонно и искусственно хихикаю, морща нос, что с холода колет в теплом помещении, а затем чуть тише добавляю: — В кармане.       Когда мы подходим к двери с номером «С6», Драко быстро ставит меня на пол, обвивает одной рукой чуть ниже лопаток, а другой — ловко залезает в карман перекрутившейся куртки, вытягивая связку из пяти ключей: с логотипом больницы — от шкафчика в «Кромвеле», немного громоздкие запасные от дома родителей и Пэнси, маленький синий в связке с металлическим затертым — от почтового ящика и квартиры.       — И откуда ты знаешь, где я живу? — мямлю, неестественно растягивая звуки, когда Драко, безошибочно сделав выбор, уже вставляет правильный ключ в замочную скважину.       Кажется, я лежала под снегом намного дольше, чем думала, потому что наверняка посиневшие губы и голые ноги не слушаются, но я все же пытаюсь отстраниться от пряного и такого теплого запаха Малфоя, что настойчиво пробирается под кожу.        Пробный шаг — естественно неудачный.       — Еще вопросы? — звучит с издевкой вместо ответа, когда я вновь безвольно падаю прямо в его руки.       — Почему ты не работаешь с женщинами? — вырывается, как бы между делом. — Почему взял меня? Почему т…       — Почему тебя нужно называть Декс? — не задумываясь, парирует.        Туше, Босс. Но этого тебе не узнать.        Это — мое. Глубоко внутри. Не на поверхности.       Драко толкает входную дверь, и та оглушительно ударяется о стену старинной бронзовой ручкой, но он не обращает внимания. Он не отводит серых глаз от моих уставших, отчего слова утрачивают громкость в горле, не выходя наружу очередной колкостью.        — Неужели ты чего-то не знаешь?       Включать свет нет необходимости. Смотреть на себя и окружающий беспорядок — совсем не хочется. Неловко скинув у порога куртку и лаковые туфли, не соответствующие сезону, я без промедления направляюсь в кухню. Под затекшими пятками хрустят книги, бусины-пуговиц из швейного набора и кусочки посуды, остро впивающиеся в застывшую плоть. Хочется окончательно утопить бьющиеся о виски смыслы — водки оказалось недостаточно — а в холодильнике наверняка осталась дежурная бутылка белого полусухого, если только я и ее не разбила в обед.        — Нужно проверить, — сама с собой.       — Тебе нужно в душ, — раздается за спиной, едва я успеваю сделать пару шагов к кухонному гарнитуру и холодные руки перехватывают запястье.       — Ты уже достаточно очистил свою карму на сегодня. Выход, думаю, найдешь.       — Закончила дерзить? — летит все так же в спину. Обернуться — снова сдаться.        — Не совсем, — почти выплевываю, дергая вниз от плеча, но необходимого эффекта свободы добиться так и не получается.       — Да, плевать на самом-то деле.       Он резко тянет на себя, легко подавляя сопротивление. То с какой точностью Малфой ориентируется в моей крошечной квартире, сейчас больше походящей на разграбленное пристанище бездомных под Тауэрским мостом — поражает. Ловко маневрируя между руинами из вещей и прожитых событий, не обращая внимания на мои отчаянные удары ослабевшими кулаками о тело, запечатанное в черный костюм, и пройдя сквозь гостиную в спальню, он быстро сворачивает направо в небольшую ванную комнату.       Глухой щелчок света над раковиной заставляет щуриться словно после сна и, пока я вновь ловлю фокус на окружающем меня пространстве, незваный гость уже включает воду в душевой, а после насильно вталкивает меня внутрь за стеклянную перегородку.        Я моментально намокаю. Вода струится миллионом дорожек, постепенно увеличивая температуру, а клубы горячего пара поднимаются к потолку, затрудняя поступление кислорода в легкие. Платье темнеет на пару оттенков и липнет к коже, плотно склеивается с изгибами, полностью просвечивая торчащие от холода соски и нижнее белье — крошечные белые трусики.       — Хочу, чтобы ты знал, я ненавижу тебя, — не со злостью, а как широко известный факт из энциклопедии.        — Приму к сведению.       Прежде чем я понимаю, что помимо ошпаривающего кипятка, остервенело бьющего по телу, из глаз вновь непроизвольно начинают течь слезы, что нет смысла утирать, проходит вечность. По крайней мере в моем новом мероисчислении. Все это время мы с Боссом стоим неподвижно, как гипсовые изваяния, только вот он идеальный, а я с минуты на минуты растаю, исчезнув в грязном сливе.        — Если она умрет, я просто не смогу этого вынести, — шепчу, уткнувшись лбом в прозрачную панель. Подушечки неторопливо собирают капли воедино.       — Сможешь.        Он произносит это так, будто знает о чем говорит. О чем сейчас я снова без разрешения плачу и что ненавижу. Он произносит это так вдумчиво и тяжело, что я поднимаю глаза и как будто впервые вижу Драко Малфоя: не бездушного робота, запрограммированного на убийства, а человека не так уж сильно отличающегося от других. Того у кого очевидно есть не только сила и гордость, но и что-то еще, что можно при желании сковырнуть, заставив болеть.       Алкоголь полностью отключил чувство самосохранения, и только поэтому я выхожу из под пронизывающих насквозь струй воды и делаю шаг навстречу.       — Хочу забыть, — шепчу, растирая грудную клетку ладонью. — Хочу все это забыть и мне все равно с кем.       — Ты пьяна, — звучит незнакомой интонацией сквозь стиснутые зубы. Я бы могла подумать, что он удивлен или чего хуже — напуган, но это слишко самонадеянно. Слишком невероятно, чтобы быть правдой.       Я позволяю себе прижаться к мужчине вплотную. Прервать затянувшийся зрительный контакт и потереться всем своим мокрым телом о его онемевшее, а после приподнявшись на носочки поцеловать первой, проверяя контакт, пока все вокруг пахнет влажностью и моим окончательным крахом.       Так неудобно из-за разницы в росте, что израненные пальцы ног едва не сводит судорогой. Малфой не помогает, не закрывает глаз, не целует в ответ, но то, как по его челюсти проходит короткий спазм, говорит о том, что он борется из последних сил. Сомневается.       — Уступи мне. Поделись своим гребаным контролем, Босс, — рычу на него, прикусывая полную нижнюю губу и как только легкий металлический привкус растекается по языку, слышу тихое:       — Ты пожалеешь об этом, — нос Драко упирается в скулу. — Что бы ты не говорила, Декс. Ты пожалеешь об этом очень скоро.       К черту.       Это всего лишь секс.             Я вздрагиваю, когда Малфой наконец касается своими губами моих по настоящему. Яростно толкается языком в рот, давая понять, что пути назад нет и не будет. Он возьмет предложенное без остатка.       И я на самом деле отчаянно нуждаюсь, чтобы Босс использовал эту возможность. Не сочувствовал, глядя на мою слабость пропитанную ненавистью, а позволил совершить ошибку. Себе и мне.       Одежда Драко постепенно становится такой же бесполезно мокрой. Под кожей зудит нетерпение и я тяну сковывающий его движения пиджак вниз, не заботясь об аккуратности, а после дрожащими руками касаюсь пуговиц на рубашке.       — Снимай, — он низким шепотом дает указание, отстраняясь на пару сантиметров, и сдвигает тонкую бретель платья вниз.       Я выполняю. Послушно отступаю на шаг и так резко стягиваю намокшую ткань, что она застревает, местами рвется, оставляя красные полосы на распаренной коже. Я смотрю не на собственные движения. Нет. Я изучаю то, как монстр передо мной откидывает лишнюю одежду в сторону, размашисто вытягивает кожаный ремень из брюк, оставаясь в полумраке ванной обнаженным, в отличии от меня, лишь по пояс.       Дерьмо.       — Откуда они? — спрашиваю, проводя рукой по множеству белых неровных полосок рубцовой ткани на груди Малфоя. — Что это за шрамы?       — Не сегодня.       Он обхватывает мое лицо шершавыми ладонями, вновь накрывает губы своими требовательными и стремительно заходит под душ, прижимая к мозайчатой стене. Драко не оставляет шанса на полноценный вдох, он грубо, но оттого не менее чувственно целует, лижет и спешно дразнит. Его язык рисует контуры, гладит, пока вода заливается в глаза, уши и рот, смывая слезы и первые тихие стоны.        — Быстрее, — всхлипываю, следуя по напряженным линиям груди и живота Босса, а после дергаю ширинку вниз, запуская руки под пояс намокших брюк.       — Не проси, — губы невесомо скользят по ушной раковине. Он толкается мне в ладонь уже вставшим членом, больно кусая за шею у сонной артерии, и продолжает: — Те, кто владеет ситуацией просто берут, что хотят.       Оставляя на коже следы обладания, он намеренно злит меня: заставляет откупорить оставшиеся эмоции, чтобы теперь уж они точно все выплеснулись наружу без остатка. Подобное можно спутать с заботой.       Я отталкиваю Драко от себя, повторяю его повелительное — «сними», и он криво ухмыльнувшись, моментально следует озвученным требованиям. Вот только после все равно перехватывает инициативу. Разворачивает к себе спиной, обхватывает поперек талии, притягивая теснее, и одновременно с тем усаживается на узкую скамью у противоположной стены.       Я прогибаюсь в спине, с нажимом прохожусь ягодицами по возбужденной плоти, но тут же получаю увесистый шлепок, от которого стон наслаждения ударяется о стены запотевшей душевой.        Горячий пар оседает каплями и покрывает кожу мурашками. Длинные пальцы Малфоя быстро сдвигают тонкую ткань трусиков в сторону и он без промедления входит почти полностью за раз.       Твою ж мать…       Кажется от чувства долгожданной наполненности я прикусываю язык до крови. Плотно зажмуриваю глаза, чтобы сосредоточиться на ощущениях, вытесняющих все иные мысли, и едва сдерживаю крик.        — Блядь... — шипит Драко. — Не сжимайся так сильно.       Он запускает пальцы мне в волосы, выскальзывает почти полностью и снова резко вторгается в тело. Мокрые пряди наматываются на кулак, удерживая на месте, и я, сосредоточенная исключительно на получении удовлетворения, откидываю голову назад, заламывая позвонки, чтобы хоть на секунду глянуть в теперь уже почти черные глаза, затянутые похотью.       Другая рука Босса смыкается на бедре мертвой хваткой — уверена, синяки проступят через пару часов — а злость перемешивается с желанием. Я так нуждаюсь в освобождении, что даже глубоких толчков Малфоя быстро становится недостаточно. Рискуя потерять равновесие, тянусь к пульсирующему клитору, но Драко стремительно заводит предплечье за спину, наваливась на меня всем весом и начиная двигаться еще резче.       — Ты кончишь так, Декс, — с низким гортанным стоном, от которого по телу растекается электрические пульсации.        — Надеюсь, — тяну еле слышно, содрогаясь от тяжелых вздохов и интенсивных толчков.       Спустя жалкие пару минут, я ощущаю приближение оргазма и начинаю сильнее подмахивать бедрами, теряясь в происходящем, а когда Малфой внезапно сжимает мой сосок меж пальцев, кончаю так сильно, что задыхаюсь в темноте расползающейся перед глазами.       Я поддаюсь импульсу, и плевать, простят ли меня за это святые.