Тайны, которые мы храним

Дотемна Хью прятался в лесу. Подобрав две крепкие ветки, он кое-как соорудил из них и обрывков собственной рубашки шину для поврежденной руки, использовав куртку в качестве повязки. Теперь, по крайней мере, каждое его движение не отдавалось болью. Но идти впотьмах было неразумно — мужчина понимал это и потому ночь провел, прижавшись к стволу раскидистой ели, наломав лапника и расстелив его на земле. Костер разводить было нечем, от сырости и холода Хью трясло, и он до самого рассвета не сомкнул глаз. Он смутно представлял себе, что будет делать дальше, и клял себя за то, что забыл про оставленный у дома мотоцикл. Полиция наверняка уже выяснила, что тот принадлежал ему, и кто-то из офицеров, может, треклятый Роджерс или даже сам инспектор, точно побывали в поместье. А это значило, что и прислуга, и Джеймс осведомлены, что его разыскивают. Выходило, что попасть в дом Хью мог только тайно от всех. Дорога до поместья, занимавшая в объезд не больше получаса, пешим ходом растянулась у мужчины почти на два часа. Держась ближе к чаще, избегая полян и тропинок грибников, ему приходилось пробираться сквозь густые заросли колючего шиповника и молодую древесную поросль. То и дело на пути Хью встречались поваленные деревья, и, сцепив зубы от боли в руке, он кое-как перебирался-переваливался через них. Но постепенно лес редел, просветов между толстыми черными стволами становилось все больше, и неожиданно Хью вдруг обнаружил себя на той самой поляне с колодцем, где на днях упокоилась медсестра Картер. Отсюда до поместья было рукой подать, но ему следовало быть осторожным, чтобы ненароком не попасться на глаза Фьюри, который вечно крутился со своими инструментами у дома. Знакомой тропинкой, петлявшей между деревьев, Хью вышел к границе прилеска, откуда открывался отличный вид на особняк, и сразу заметил черную полицейскую машину, припаркованную на подъездной дорожке. Прячась за кустами, он прождал с час, но офицер, кто бы он ни был, за это время не покинул дома. Это могло означать только одно — за ним следят! О том, чтобы проникнуть в поместье и речи быть не могло, но куда тогда ему было податься? Еще одну холодную и голодную ночь в лесу вынести было бы трудно! Хью перебирал в памяти все укромные места на территории поместья, о которых знал по старому плану, и единственным подходящим укрытием из всех ему показался давно заброшенный охотничий домик. Построенный на скорую руку еще при первых хозяевах, тот несколько раз ремонтировался, а при деде доктора Джонса, вопреки семейным традициями не проявившем интереса к охоте, а увлекшимся оранжереей, оказался никому не нужен. За несколько десятилетий сторожка обветшала, но, насколько помнилось Хью, крыша и стены у нее наличествовали. А могло статься, что и какие-то старые припасы он тоже там найдет. При мыслях о еде желудок голодно заурчал, но с детства знакомому с лишениями мужчине было не привыкать. Конечно, в сытое время он разбаловал себя, но и сейчас перетерпеть пару дней без пищи было нетрудно. Вооружившись подобием плана, Хью приступил к его реализации и спустя полчаса или около того уже стоял у охотничьего домика. Деревянную крышу его покрывал густой слой палой листвы. В стенах крупные щели между досок были тщательно забиты паклей, а в крохотных окнах чудом сохранились, хоть и пошли трещинами стекла. Раскрутить одной рукой толстую проволоку, которой вместо замка была примотана покосившаяся дверь, было трудно, но Хью справился. Внутри же оказалось на удивление чисто — ни пыли, ни затхлого запаха. На набитых по стенам полках мужчина обнаружил несколько банок тушенки, холщовый мешок с сухарями, пару бутылок сидра, керосиновую лампу и несколько коробков спичек. На постели у стены лежал сухой соломенный матрас, а на нем брезентовый мешок, в котором Хью нашел свернутый плед. Проныра Фьюри, это наверняка была его вотчина! Хью в несколько жадных глотков осушил бутылку сидра, и голова тут же закружилась от голода. Распотрошив мешок с сухарями, он пихнул один в рот и принялся искать, чем открыть тушенку. На его удачу, в тумбочке у кровати нашелся и консервный нож, и ложка, и вилка, и уже пару минут спустя, забыв о ноющей руке, мужчина жадно запихивал в рот куски холодной говядины. К обеду Стив и Брюс, как и договаривались, отправились к Коулсону. Тот встретил их без обычной улыбки и сразу приступил к делу. — Итак, что мы имеем. Как я и говорил вчера, ей не больше двадцати. Рост пять футов девять дюймов, худощавого телосложения. Волосы рыжие, глаза зеленые. Нам повезло, что она совсем не пострадала от огня и мне оставалось только смыть с нее копоть. Особые приметы, такие как татуировки, прижизненные шрамы, родимые пятна — отсутствуют. Как вы можете видеть, — Фил обвел руками россыпь синяков, — на всей верхней половине ее тела имеются множественные засосы и следы зубов. — На боковых поверхностях шеи, — эксперт осторожно повернул голову девушки, — обнаружены отчетливые полулунные ссадины от ногтей, характерные для удушения правой рукой. Видите, четыре справа и одна слева? Подъязычная кость жертвы сломана, что вызвало отек гортани и быструю смерть. Но эта девочка скончалась бы и без помощи убийцы. — Что ты имеешь в виду? — уточнил Брюс. Стив стоял, словно истукан, не в силах вымолвить и слова, не отрывая взгляда от страшных синяков на теле девушки. Каким нужно было быть зверем, чтобы причинить ей такую боль? — Я обнаружил у нее внутренние повреждения, не имеющие отношения к удушению и больше характерные для падения, скажем, с лестницы. Множественные ушибы, перелом правой лодыжки, ссадины на голове, а самое главное — два сломанных ребра, одно из которых проткнуло легкое и повредило крупные кровеносные сосуды, отчего у бедняжки и была кровь во рту. Она и без убийцы едва могла дышать, он лишь ускорил кончину. — Но это не отменяет самого факта убийства! — строго заметил инспектор. — А я и не говорю об этом, Брюс! — Фил примирительно поднял руки. — Что еще ты узнал? — Судя по содержимому желудка, наша неизвестная плотно поела прямо перед смертью: салат, картофельное пюре с зеленым горошком, говядина и сладкий пудинг на десерт. Также в желудке я нашел следы спермы. Вкупе с ранками в уголках рта это свидетельствует о том, что приблизительно в одно время с приемом пищи девушка занималась оральным сексом. Стив старался абстрагироваться от того, что говорил Коулсон, но к горлу невольно подкатывала тошнота. — Стивен, с тобой все в порядке? Можешь выйти, если тебе нехорошо! — заметил инспектор его бледные с прозеленью щеки. — Н-нет, сэр, все хорошо, я справлюсь, — проговорил сержант, натужно сглотнув густую слюну. — Прости, Фил, — обратился Брюс к эксперту, — продолжай, пожалуйста. — С верхней ее частью мы закончили, — Коулсон накрыл лицо девушки простыней, и Стиву сразу стало легче дышать. — Перейдем к нижней. Как вы можете видеть, господа, на бедрах имеются синяки, характерные для грубого воздействия руками, иначе говоря, кто-то в буквальном смысле с силой впивался пальцами в ее тело. Такие же отметины я обнаружил и на ягодицах, и позвольте, я воздержусь от того чтобы переворачивать бедняжку! Беннер рассеянно кивнул, и Фил продолжил. — Во влагалище и заднем проходе также присутствуют следы спермы и, исходя из повреждений половых органов, анального отверстия и кишечника, я делаю вывод, что сношения, как вагинальное, так и анальное, были насильственного характера. Судя по состоянию ануса, боюсь предположить, что для проникновения вполне могли использоваться посторонние предметы нестандартного размера. И не один раз. Девочку систематически насиловали на протяжении некоторого времени, — в повисшей вслед за этими словами гнетущей тишине Коулсон опустил простыню и прикрыл ноги жертвы. — Все образцы биологических жидкостей, которые мне удалось обнаружить, я собрал и передал на исследование в лабораторию. Что касается следов зубов, сделаны все необходимые фотоснимки, а когда мы закончим, я срежу и законсервирую участки кожи, на которых укусы видны наиболее отчетливо. Если нам будет, с чем сравнивать… — Мне нужно заключение, Фил. И, обещаю, я лично предоставлю тебе материал для сравнения, как только мы поймаем этого ублюдка! Спокойный обычно инспектор впервые на памяти Стива был зол. Он с силой сжимал кулаки до побелевших костяшек, а его ноздри яростно раздувались. — Сержант Роджерс, — позвал Коулсон, — не могли бы вы подняться к моей помощнице и забрать у нее заключение. Скажите, что я распорядился. И, кстати, ваша жертва, несмотря на свой юный возраст, успела стать матерью и вновь ждала ребенка. Срок был маленький, не больше месяца. Ошарашенный, Стив на ватных ногах покинул лабораторию, и, закрывая за собой дверь, обернулся и увидел, как Фил, положив ладонь на плечо другу, что-то тихо ему говорил.