Тайны, которые мы храним

Сменив комфортабельное купе поезда на кожаное сиденье Rolls-Royce Хью с наслаждением откинулся на спинку и прикрыл глаза. Он был доволен поездкой: дела на фирме шли неплохо, встреча с партнерами закончилась подписанием крупного контракта, а рабочие, наконец, закончили перевозку вещей в его новый дом в районе Вестминстер. Он планировал переехать туда сразу, как только история с Джейми разрешится тем или иным образом. Мальчишка либо умрет, либо отправится в психушку, третьего не дано. Тогда Хью сможет окончательно перевести на себя активы фирмы и станет ее полноправным владельцем. А учитывая его возню с сыном покойного друга и партнера, никто его ни в чем не заподозрит. Машина тем временем миновала кованые ворота и въехала на отсыпанную гравием дорожку к дому. Мелкие камешки мерно шуршали под колесами, а за окном разливалось зеленое море ухоженного газона. У самого дома Фьюри в своей неизменной соломенной шляпе выпалывал увядшие цветы из круглой клумбы, обложенной крупной речной галькой, обнажая черную землю. Осень вступала в свои права, отвоевывая у лета все новые рубежи. В кронах старых деревьев нет-нет да мелькала уже золотая листва. Здесь, за городом, было куда прохладнее, чем в центре Лондона. Выбравшись из машины, Хью запахнул пальто и направился к садовнику за новостями. Завидев хозяина, тот приподнял шляпу в приветствии и нахлобучил ее обратно, сдвинув на затылок. — Мистер Уивинг, сэр! Как добрались? — Благодарю, мистер Фьюри. Поезд шел без задержек. Дома все спокойно? — Ну, как сказать, как сказать, — проговорил садовник, снимая рабочие перчатки. — Что-то с Джейми? — нахмурился Хью. Ему не пришлось делать вид, что он обеспокоен, ведь любая выходка мальчишки могла разрушить все. Он и так рисковал, оставляя его на несколько дней одного, хоть и поручал Шэрон как следует за ним присматривать. — Нет, сэр, мистер Джеймс в порядке, не волнуйтесь. Сюда опять приезжала полиция. По поводу краж. — Не пойму, о каких кражах идет речь, мистер Фьюри? — Хью убрал руки в карманы и стиснул кулаки, переживая приступ гнева. Тупой слуга, все из него надо клещами вытягивать. Он уже жалел, что заговорил с ним. Стоило пойти сразу в дом и узнать все от Росса. Тот с готовностью выкладывал ему все новости и сплетни, считая это своей привилегией и знаком особого расположения к нему хозяина. — Дэк, мистер Джеймс, сэр. Взбрело ему в голову, что в доме вещи пропадают. Мария ему и так, и эдак, что, мол побились при уборке или закатились куда. А он знай свое талдычит, а потом полицию вызвал. Тот сержант молодой приезжал, Роджерс, кажется, и с хозяином говорил, а потом с мисс Хилл и с Шарлоттой, горничной. Она, глупая, так напугалась, что ее в тюрьму отправят, что весь день глаза на мокром месте были. Но ничего этот сержант не узнал толком, — помолчав, Фьюри многозначительно добавил, — а я вот знаю. Хью сделал глубокий вдох. Мало того, что мальчишка позволил себе самовольство в его отсутствие, так еще и полицию сюда притащил! Представив в красках, что и как он позже сделает с крестником, чтобы тот раз и навсегда запомнил свое место, мужчина изобразил крайний интерес и волнение. — И что же вам известно, мистер Фьюри? Не сомневаюсь, у вас, наверняка, есть крайне важная информация. Вы ведь очень наблюдательны. От его слов садовник криво улыбнулся и принял важный вид. — Я знаю кто вор, сэр! Я уже несколько раз видел этого хитрого пройдоху у дома. Он приходит по ночам и крутится тут, вынюхивает. Чертов цыган! Шустрый, как дьявол. Мне за ним не угнаться. Значит, этот безмозглый Пьетро попался на глаза садовнику во время своих ночных вылазок. Фьюри продолжал распинаться, как впервые заметил незнакомца, шнырявшего под окнами дома, как пробовал выследить его, но тот вскочил на велосипед и был таков. Но Хьюго уже не слушал его, размышляя о том, как наилучшим образом решить эту внезапно возникшую проблему. — Мне следует рассказать полиции об этом, сэр? — спросил садовник. — Конечно, мистер Фьюри! Я лично позвоню в полицию и приглашу сюда сержанта, как там его имя? Роджерс? Так вот, я приглашу этого доблестного офицера, и вы подробно расскажете ему о том, что видели. Будем надеяться, что ваша информация поможет ему в раскрытии дела. И вот что, мистер Фьюри. Я был бы признателен вам, если бы до разрешения этого дела вы держали при себе ружье. На всякий случай! — Хью растянул губы в одобряющей улыбке, потрепал мужчину по плечу и, развернувшись на каблуках, направился дом. За дверью его как обычно уже поджидал Джеймс. Мальчишка разве что не приплясывал на месте, словно глупый щенок, завидевший хозяина, и Хью оправдал его надежды и как мог ласково потрепал по волосам. — Ну, здравствуй, Джейми. Как твои дела? — голос мужчины был сладким, словно мед. — Ты вернулся, Хью! — воскликнул Барнс. Глаза его возбужденно сверкали, а по щекам разливался нездоровый румянец. — Ну-ну, мальчик мой, успокойся. Конечно, я вернулся. Как я мог бросить тебя здесь одного? — приобняв крестника за плечи, Хью повел его в свой кабинет и по пути распорядился подвернувшейся под руку горничной подать им чаю. Девчонка тут же юркнула на кухню, и Хью проводил ее внимательным взглядом. Мужчина с комфортом расположился за столом в кожаном кресле, пока Джеймс, суетливо ерзая, устраивался на стуле напротив. — Ну, рассказывай, что ты успел тут натворить без меня? — с усмешкой спросил Хью, наблюдая за реакцией крестника. Тот вмиг побледнел, опустил взгляд и принялся нервно ковырять свои пальцы. — Я не сделал ничего плохого, Хью, — наконец, пробормотал он. — Громче, Джейми, говори громче, если хочешь, чтобы тебя услышали! — Я не сделал ничего плохого! — почти выкрикнул Джеймс. — А вот кричать совершенно необязательно, — спокойно прокомментировал мужчина, наслаждаясь тем, как остатки спокойствия и самообладания покидают крестника. Под его взглядом тот подковырнул и сдернул заусенец, и на пальце показалась кровь. Хью поднялся на ноги, подошел к стулу, на котором замер Барнс, и, опустившись на пол на колени, промокнул ранку своим ослепительно белым носовым платком. — Почему ты так стремишься навредить себе, Джейми? — мужчина неодобрительно покачал головой. Постучав в дверь, в кабинет тихо вошла горничная с подносом, и Хью указал ей на стол. — Поставьте сюда, Шарлотта, и можете идти. Я сам разолью. Девушка кивнула, пристроила поднос на краешек стола и молча вышла. — Ну вот, кровь больше не идет, — проговорил Хью, а когда Джеймс машинально снова потянулся к пальцу, ловко выкрутил его тонкое, почти девичье запястье с такой силой, что он тонко вскрикнул. — Не делай так больше, это ясно? — прошипел мужчина, и Джеймс тут же кивнул. — Вот так, хороший мальчик. А теперь попьем чаю и поговорим. Разлив заварку в тонкие фарфоровые чашки, Хью подал одну крестнику и снова сел в кресло. — Итак, мистер Фьюри поведал мне, что ты вызывал сюда полицию. По какому вопросу? — Я… — рука Джеймса заметно дрожала, когда он подносил чашку ко рту. — В доме пропадают разные вещи Хью. Я говорил тебе раньше. Тебе, мисс Хилл, мистеру Россу, но никто не слушал меня. Я не хотел, чтобы пропало что-то ценное, и решил… решил… — Решил, что лучше знаешь, что нужно делать? Что ж, это похвально, что ты начал принимать самостоятельные решения. Вот только… — мужчина устало потер виски, отпил отдающий бергамотом напиток, вернул чашку на блюдце и пристально посмотрел на крестника. — Вот только тебе и в голову не пришло подумать о последствиях. — Но ничего же не случилось! — жалобно протянул Джеймс. Он не понимал, хвалит его крестный или ругает. А если ругает, то за что? — Ох, Джейми, какой же ты еще ребенок! — с сожалением в голосе сказал Хьюго. — Ты хоть знаешь, что благодаря тебе наша милая Шарлотта может оказаться за решеткой? А ведь у нее недавно умер отец, и теперь мать одна воспитывает четырех ее братьев. Если бедную малышку посадят в тюрьму за воровство, то она не сможет больше помогать семье. Подумай, что ты своими действиями мог уничтожить столько жизней! Хотя, впрочем, о чем это я? Ты никогда не думаешь о других! Живешь, не зная забот и, наверняка, благодаришь Бога, что твои несчастные родители погибли тогда, оставив тебе все свое состояние. Я ведь помню, Джейми, в каком виде нашел тебя в день их смерти. Где и с кем ты кутил накануне до самого утра, когда Джордж и Уиннифред… Хью прижал ладонь к груди, словно унимая боль, не в силах продолжать. — Наверное, во всем этом есть и моя вина. Я столько лет втайне от моих дорогих друзей покрывал твои выходки, давал тебе возможность делать все, что только заблагорассудится. И ты вырос эгоистом, сумасбродным и жестоким! Но я лишь хотел, чтобы ты насладился молодостью, познал радости жизни. У нас с твоим отцом было тяжелое детство и юность. Наверняка он рассказывал тебе, как мы жили. В нищете, Джейми! Мы мечтали выбраться из своих голодных и холодных домов, разбогатеть и, наконец, есть досыта! Я не хотел сыну своего друга такой судьбы, какая постигла нас с ним. Я потакал тебе, баловал, как мой. И теперь мне приходится пожинать плоды своих трудов. — Хью, пожалуйста, не надо! — проскулил Джеймс со слезами на глазах. — Я не хотел ничего такого! Но мужчина словно не слышал его. — Когда ты впервые заговорил о кражах, я попросил мистера Росса внимательно следить за всем, что происходит в доме. Знаю, он не нравится тебе. Ты наверняка считаешь его доносчиком, мелким и злым человечком, но, поверь, он — верный слуга. Если бы он заподозрил Шарлотту в чем-то, то сразу сообщил бы мне, и я принял бы меры. Конечно, нам с ней пришлось бы расстаться, но я никогда бы не натравил на нее полицию. Все это, эти мелочи, — Хью рассеянно обвел рукой кабинет, — ничего не стоят для нас с тобой. Для ее семьи это огромные деньги и возможность не умереть с голода. Мужчина встал, так резко отодвинув от себя чашку с блюдцем, что недопитый чай пролился на стол, но Хью словно бы не заметил этого. — А ты, Джейми, со своей мелочностью просто отвратителен мне! Не оглядываясь, мужчина покинул кабинет, оставив крестника один на один со своими мыслями. Когда дверь за крестным захлопнулась, Джеймс сидел, глядя в одну точку на полу, не в силах даже пошевелиться. По лицу его текли горькие слезы. От того, что наговорил ему Хьюго, болело сердце. Как мог он, Джеймс, быть так слеп? Как мог принять это опрометчивое решение и вызвать полицию? Теперь несчастную Шарлотту, которая ничего плохого ему не сделала, была тихой, словно мышка, и всегда извинялась, если ненароком будила его утром, могут арестовать. А мистер Росс, которого Джеймс так не любил, оказался всего лишь по-собачьи преданным своему хозяину и исполнял приказы крестного. Хью был совершенно прав, Джеймс испорчен. Мерзкий, омерзительный, отвратительный, безответственный эгоист! Машинально Джеймс пихнул в рот большой палец и, посасывая его, принялся покачиваться из стороны в сторону, как делают маленькие дети, чтобы успокоить самих себя. Лицо его и ворот рубашки были мокрыми от слез, а взгляд остекленел, утратив осмысленность. Так его и нашла Шэрон, которую Хью спустя полчаса послал в кабинет проверить своего «дорогого крестника». Джеймс не отреагировал на звуки голоса и пощечины, которые щедро отвесила ему медсестра, и незамедлительно была послана машина за доктором Джонсом, а садовник с дворецким, уложив бесчувственное тело на простыню, втащили его на второй этаж.