Шесть тысяч и еще четыре года

POV Кроули Ссора с Азирафелем вышла именно такой, как предрекал Дагон. Я был к ней готов. Но… но все равно было больно. Опять упрёк в том, что я — демон. Похоже, все годы нашего знакомства не изменили… А впрочем, это ведь действительно моя природа. Я демон, он — ангел. Чтобы не происходило, как бы я себя не вёл, этот факт изменить невозможно. Воспоминания, которые я отдал… они были о наших с Ангелом «личных отношениях». Я догадывался, что в них могло быть. Я практически был в этом уверен. Но роман или сексуальная связь — это одно. А приятие — другое. Нихрена и не поменяется. Не так ли? Как он там сказал? Небеса не одобрят «братание» с демоном. Ну и заебись. Пусть не одобряют. Я захлопнул за собой дверь особняка, отбросил трость в угол. Психологическое, конечно, но кости болели до сих пор. Похер, попустит. Я призвал бутылку виски, скрутил пробку и хлебнул из горла. Я знал, что так будет. Знал. Какого хрена так больно тогда?! Так. Спокойно. Залягу в спячку и буду следовать плану. Это сейчас важнее. — Я чувствую запах боли и отчаяния, которые обычно испытывают смертные при виде меня… Почему же это испытываешь ты, старый друг? — Самаэль явился как обычно внезапно из шлейфа тьмы и могильного холода, встал рядом со мной и тронул место между крыльев, хоть они и были спрятаны. Меня пробрало холодом и мурашками, но боль вскоре утихла, хотя кости и не залечились. — Но дело в боли иного рода, верно? — Ага, Сэмми, к тебе она отношения не имеет, — кивнул я. — Спасибо. Сейчас мне просто нужно выпить. Желательно много. А потом уснуть. Во сне линька пройдёт незаметно и одной проблемой станет меньше. А со второй… со второй справится время. — Он обидел тебя? Ангелы часто остры на язык из-за своей гордыни… Я выпью с тобой, — Смерть сел в кресло и налил мой же виски в два серебряных кубка в виде черепов. — Ты можешь рассказать мне и дальше этой комнаты твоя тайна не уйдет. — Он… не сказал ничего, чего я бы не знал до этого. Просто это больно. Знать, что несмотря ни на что, для него я всегда буду демоном, который, конечно же, не достоин того, чтоб ангел марался о дружбу с ним, не говоря уже о чём-то ещё. — Ты ведь так же знаешь, что это не так, Кроули… Просто ситуация на Небесах усложнилась, он боится за вас обоих. Поставь себя на его место! Чтобы ему понравиться, ты совершил доброе дело и загремел к Дагон… Друзья вы или нечто большее, это был травмирующий опыт. Неужели Ази не спросил тебя, как самочувствие, когда вы встретились? — Самаэль сделал пару глотков из кубка. — Я сделал то, что сделал, не для того, чтобы кому-то понравиться, Сэмми. А потому что Элсбет была ребёнком. И не заслужила провести вечность в лесу самоубийц. И ЭТО так. Это всегда так было. О, нет, он, конечно, не пытается со мной сражаться, когда мы пересекаемся. Мы вполне мирно сосуществуем. Даже соглашение заключили. Но моя сущность его не устраивает и он напоминает мне о том, что я падший регулярно, с начала времен, — я качнул кубок в пальцах, хмыкнул и осушил его залпом. — Ммм, если я раскрою тебе почему, ты обидишься на него ещё больше, всё-таки, это ведь данные из его мозга… О том, что я там нередко копался ты прекрасно догадался, верно? — Естественно. Я же не идиот. Только моё отношение к нему не меняется, сколько бы раз ты неё исправлял память и сколько бы ментальных закладок на меня не вешали. И я бы никогда его не оскорбил, ставя в упрёк то, что он изменить не может. Так что не нужно его оправдывать. — Он однажды сам признался тебе в чем дело, эту часть я не убирал, однако…ты должен догадаться сам. Вспомни свое первое искушение. Искушение ангела, если быть точнее. Одно я могу сказать точно — вы не враги. Просто Азирафель до сих пор не понял, в чем его ошибка. — Я знаю, что мы не враги. Эмпатия, Самаэль, это и дар и проклятие. И иногда я думаю, что лучше бы я не знал. — Однажды у всех нас все будет хорошо, Кроули. Обещаю тебе, что после Армагеддона печалей не будет, в конце концов, я лично об этом позабочусь… — После Армагеддона… да. После Армагеддона их не будет в любом случае, — кивнул я, снова наполняя бокалы и салютуя своим ангелу Смерти. — За отсутствие печалей! — За отсутствие печалей, — кивнул Самаэль с лёгкой улыбкой и чокнулся со мной перед тем как осушить свой бокал залпом. Три бутылки спустя алкоголь в крови физического воплощения достиг нужной концентрации. Речь стала неразборчивой, координация движений разбалансировалась настолько, что я трижды промахнулся мимо бутылки и в итоге призвал её чудом. — Да-ай ище паадной и бааааиньки… — выдал я. — Может тебе уже хватит? — уточнил чуть более трезвый Сэмми. — Нээээ… а пааалирнуть? — Ну, как хочешь… — он пожал плечами и разлил виски по кубкам. Кубок я тоже призвал чудом, расплескав половину. — За тибя! Во! — И за Сатану, — прибавил Смерть перед тем как выпить. Когда бутылка опустела он сам уложил меня на кровать и укрыл одеялом. — А теперь всё — спать! — Мгм, да папочка, — выдал я, закрывая глаза. — Скорее уж дяденька, если воспринимать Люцифера как отца тьмы и греха… — буркнул он и завесил шторы. Ещё пару минут ангел Смерти шурудил у меня, убираясь после нашей пьянки. А потом наконец ушёл. Я открыл глаза и изгнал из крови остатки алкоголя. Обошёл особняк по периметру, обновляя защитный контур и печати, вернулся в спальню и замкнул последний символ. Всё. Особняк опечатан и сюда не войдёт ни один смертный и не один бессмертный, за исключением Азирафеля, изначально в этот контур включённого. С другой стороны, ему будет полезно. Благо, линька пройдёт во сне, а значит совершенно незаметно. Скорее всего, Ангел решится нанести визит не раньше, чем через месяц, к тому времени я уже сменю форму и следов на мне не останется. Я потянулся, зевнул, перетек в форму Змия и вполз в груду одеял. Пока, реальный мир, встретимся через полстолетия. Сон пришёл быстро. За моей спиной расстилались холмы, укрытые плотным слоем зимнего тумана. Его пелена слегка покачивалась, сворачивалась в спирали и, кажется, дышала. Призрачный свет полной луны серебрил стволы ясеней на опушке леса. Листва с их ветвей давно облетела. Я улыбнулся и коснулся татуировки на запястье, погладил свернувшуюся кольцом сороконожку. — Дагон? — позвал я. Появляется она со смешным спецэффектом — часть пейзажа, превращается в рисунок, причем не на бумаге, а на нейлоновом стеганом пуховике, на узоре зимнего леса возникает молния. Она расстегивается с той стороны и высовывается любопытная мордашка Дагон. — Да, Братик, любимый! Здравствуй! Какой красивый лес. Она шагает на снег, потом дергает за молнию и в ее руках оказывается куртка, в цветах облетелого леса. На ногах пушистые розовые угги. Между куртешкой и пухом вязаные леггинсы. — Здравствуй, Маленькая, — улыбаюсь я, приглашающе разводя руки в стороны. — Да, лес сидхе мне тоже нравится. Она бросается ко мне по сугробам и обнимает. — Кавойтхе? Это как в «Владыке» или в «Вархаммере»? Подхватываю её на руки и легонько кружу. — Не совсем, Маленькая. Но что-то общее есть. Пойдём, нам нужно в Лабиринт. Для всех он сейчас закрыт, но я знаю, как его открыть. Войдем со стороны Тёмного Двора. Она растопыривает руки изображая самолетик. — Ой, как интересно, но ничегошеньки непонятно. Темный Двор… Ух, как мрачненько, страшненько! Уиии!!! — Да, сестричка, это довольно страшненькая сказка, но мы же такого не боимся, да? Позовём братика показать ему магическую волшебную магию, м? — Дааааа! Брааатик, выходи! Она ударом одной ножки о землю подпрыгивает чуть не выше крон деревьев, совершает невероятный пируэт, формирует символ инь-янь, и он опускается печатью на снег… А она исчезла. А потом, из частей символа формируются два портала. Черный и белый, из них выходят, они уже вдвоём. Им лет по семь, пушистые волосы заплетены на эльфийский манер и у обоих пушистые ушки с кисточками. Одинаковые пуховички, леггинсы и теплые зимние сапожки. — Привееет, Братик! — кричат они хором и бросаются ко мне. — Ты обещал страшную сказку!!! Смеюсь и подхватываю их на руки. — Вы очаровашки, знаете? Ну, слушайте сказку. В зеленых холмах Ирландии, каждое полнолуние звучит дивная неземная музыка. Внимать ей опасно для смертных, она уводит за завесу в другой мир. Мы с вами сейчас как раз стоим на пороге. Сейчас начало декабря и в холмах звучит музыка Тёмного Двора, пик их силы приходится на день зимнего солнцестояния. Они обнимают меня за шею, прижимаются, карабкаются осыпая меня снегом с ботиночек. Один из них, сейчас не разобрать кто, пытается вскарабкаться ко мне на шею. — Братик, Кроу! Мы слушаем, мы слушаем! А они страшные? А они красивые? А они злые? — Сидхе красивые, похожи на вас. Не злые и не добрые, жестокие да. По человеческим меркам. Бог, который их создавал был очень молод и забыл дать им душу. Они не видят разницы между добром и злом, мои Дагон, — я продолжаю историю и несу «деток» в сторону едва заметной тропинки между деревьев. — Они не стареют, им неведомы болезни и они обладают магией. Между Светлым и Тёмным двором идёт постоянное соперничество и раз в несколько столетий случаются войны. — Ого! Бог забыл дать душу… Ничего себе! Они думают, но не чувствуют, и не любят и не радуются… Жалко их… А они воины? А хорошие? А можно будет с ними подраться? они же не настоящие, да? А у них какое оружие? А доспехи или броня? А они умеют летать? А какая магия? Совсем-совсем волшебная, как воображение? — они галдят и ерзают по мне, пока одному все-таки не удается взобраться на плечи и усесться свесив ноги. Второй сидит на руках, кто из них кто, пока не ясно. — Они очень несчастный народ, но не знают об этом, мои Дагон. Сидхе отличные воины, в бою они сплетают магию и оружие, предпочитают мягкий доспех, что не сковывает движения. Летать они не могут, хотя призрачные крылья у них есть их можно заметить, когда сидхе находятся на пике эмоций или теряют контроль над магией. Магия у них бывает разной, специфика зависит от того, к какому дому они принадлежат. Например, старший дом Светлого или как они называют сами Благого двора в большинстве своем телепаты и менталисты. Старший дом Тёмного, Неблагого, специализируется на стихийной магии. — Ух ты! Можно плеваться огнем и летать по воздуху, как даосы? А у них копья есть? Уииии, красивые доспехи! А мы же найдем себе приключений на… Попу? — Найдём, — смеюсь я. — И как они дерутся мы тоже увидим. Только совсем настоящих сидхе мы трогать не будем. У них не бывает посмертия и им недоступно перерождение, а сражаются они всегда до смерти. Мы с вами встретимся с призраками Лабиринта. Это те сидхе, что вошли в него, но не смогли выйти. Теперь они заперты там, до тех пор, пока создавший их бог не вернётся, чтобы дать им души. Тот, что сидит на шее, начинает заплетать мне косички. А второй непоседливо вертится, болтает ногами в воздухе и активно жестикулирует. — А ты нас похитил, как эльфы, человеческих детей и ведешь в страаашный лабиринт с мертвыми эльфами, которые нас съедят, — говорит тот, что на шее. — Да! Да! Как бабка Ежка! — радостно пищит второй, а потом ужаснувшись собственной смелости закрывает глаза ладошками. — Почти, мои Дагон. Я проведу вас к центру Лабиринта и покажу выход на Перекрёсток, — отзываюсь я, мягко ступая по лесной тропе, в глубине леса снега уже нет, между деревьев вьются клочья тумана, цепляются за вылезшие из земли корни и низкие ветки голых деревьев. Здесь стоит мёртвая тишина, её нарушают только наши голоса. Мы почти достигли сердца леса и между деревьев появляются первые блуждающие огоньки. Первая ловушка. — Перекресток… Оооооо, а что это? — говорит тот, что сидит на руках. — Перекресток семи дорог, это как? — напевает с закорок другой и радостно хихикает. — Уууу, как тут жутенько, а эти огоньки волшебные? А можно их поймать? А туман какой, кошмарненький! — снова болтают хором. — Нет, нельзя идти на свет огоньков и сходить с тропы, — предупреждаю я. — Перекрёсток это место между миров, он одновременно везде и нигде, всегда и никогда. — Так это не сон! В таких местах не может быть разницы между реальностью и видением, — чуть-чуть более серьёзно говорит тот, что на шее. О, кажется это Дагон-Разум. Но тут же снова начинает веселиться и дергать меня за уже заплетенные косички. — А как ты узнал, про Пе-Ре-Кре-Сток, у Тьмы спросил? — Маленькая на руках торжественно выделяет это слово и улыбается. — Мгм, именно у Тьмы, — соглашаюсь я. — Но пока мы именно во сне. Мы ведь ещё не достигли центра Лабиринта. За деревьями раздаётся многоголосый вой. А вот и гости. — Тогда почему нельзя бегать за огоньками? На всякий случай? А мы скоро придем? А там есть страшный замок? Ух-ты! Собачки! Они начинают теребить меня еще сильнее. — Собачки, — соглашаюсь я. — Красивые призрачные собачки с острыми зубками. Нельзя, потому что если умереть во сне, мы проснёмся. А мне не хочется прерываться и возвращаться в реальность. — Дааа… А если не умрем? А можно их погладить? — Предположительно Разум свешивается через мою голову и заглядывает мне в глаза наоборот и сверху вниз. Маленькая, тоже сует мордашку к моему лицу и просительно таращится. — Когда собачки на охоте, лучше их не трогать и вообще держаться подальше. Но они охотятся на нас, так что мы попробуем, — я усмехаюсь. — Ура! Мы добыча! — звучит воинственный боевой клич. Орут они естественно хором, а тот что на загривке потрясает кулачками пошатывается, и снова цепляется за косички, для надежности. Смеюсь, но останавливаюсь и прислушиваюсь к миру. Стая медленно окружает нас, до первой атаки есть несколько минут, пока вожак гончих решает, с какой стороны нас лучше начать жрать. — Ну что, мои Дагон, вы спуститесь или предпочтете ловить собачек, сидя на мне? — интересуюсь я. — Нет-нет! Мы слезаем! — Она спрыгивает с рук первой, а Он, просит — Спусти меня, Братик. — Конечно, — киваю я и завожу руку за спину, подставляя предплечье под ягодицы и придерживая рукой за талию. Он аккуратно слезает, цепляясь за меня крохотными лампочками. Потом они встают передо мной, спина к спине. Выжидают, высматривают. Клочья тумана сливаются в единую пелену и медленно подбирается к самому краю тропы. Выглядит это забавно, мы стоим в узком тоннеле, по сторонам которого плещется белесая мгла, у ног волны тумана словно прибой облизывают землю. Справа в тумане движется неясная тень. Вокруг Дагон, начинает клубиться такой же туман. Тот что сидел у меня на плечах подпрыгивает и в прыжке начинает светиться, но не ярко. Потом полностью трансформируется. Теперь в паре метров над моей головй висит луна, она размером футбольный мяч и слегка подернута тучами. Маленькая тоже начинает меняться, появляются лапы и хвост, она похожа на сотканную из тумана самку ирландского волкодава. Она совершенно спокойно грациозно потягивается, усаживается в свете «луны» и начинает на нее выть. Красиво и призывно, это не боевой клич, это песня грустящей в одиночестве дамы. Сдерживаю смех и продолжаю наблюдать. К такому жизнь призрачных гончих из дикой охоты явно не готовила. По сторонам тропы движение, скулеж. Наконец из тумана медленно выходит вожак. Глазки светятся бледно зеленым, он принюхивается. Садиться на тропу, обвив передние лапы хвостом и озадаченно склоняет голову на бок. Песня маленькой, становится тише, но не прекращается. Она поворачивается к «собачке» медленно встает, пересаживается так, чтобы смотреть ему в глаза. Склоняет голову на бок. Она перестает петь, но звук продолжается. Он теперь исходит от светила. Она припадает на передние лапы и виляет хвостом. Вожак склоняет голову к другому плечу. Видимо, пытаясь справиться с когнитивным диссонансом: он чувствует впереди трех демонов, но видит только меня и симпатичную самку из явно другой призрачной стаи, которая по непонятным причинам не трогает меня, а зовёт его поиграть. Дагон призывно потирается склоненной мордой о передние лапы и начинает вилять активнее. Вожак тяфкает и поднимается на лапы, через секунду копируя её позу. Я про себя ухмыляюсь и усаживаюсь на тропу в позу лотоса, разворачивая открытые ладони. Из тумана выходит ещё одна собачка — её ведёт любопытство, ибо добыча оказалась какой-то неправильной. Ни страха, ни агрессии с нашей стороны стая не ощущает. Маленькая слегка подпрыгивает и снова припадает, начиная старый как мир собачий танец знакомства. Вторая собака подходит ко мне, обнюхивает ладонь и тыкается в неё носом. — Спускайся, братишка, нас передумали жрать, — зову я. Песня исходящая от луны медленно стихает. С нее медленно стекает каплями тумана он, когда те достигают земли, формируется еще одна собака. Она подходит ко мне на мягких лапах и демонстративно потирается головой и шеей. Затем направляется в сторону вышедших из кустов с другой стороны, членов стаи. Так же усаживается и повторяет ритуал знакомства. Маленькая во всю резвится и играет с вожаком стаи. Они о чем-то приветливо перетявкиваются. Прыгают и кувыркаются. Собачки уже обступили нас со всех сторон, трутся и виляют хвостами. Братик носится в разные стороны изображая погоню между ним и еще тремя горе охотниками. Маленькая выжидает момент и плавно подходит к вожаку, начинает тереться головой о его шею, в самом доверчивом и мирном жесте. Я сижу посередине тропы и чешу пузо гончим призрачной охоты, а мои Дагон уже ласково трущиеся и вылизывающиеся со стаей начинают очень медленно менять форму на человеческую, но пока еще призрачную. Тоже чешут и треплют собак, но уже пальчиками зарываясь в шерсть. Вера, обнимает вожака и что-то шепчет ему на ухо. Он начинает вылизывать ей лицо призрачным языком. Постепенно они становятся совсем реальными, но стая уже привыкла и кажется даже не очень обращает внимания на смену формы. — Вир, говорит, что они нас проводят. Я улыбаюсь. Дагон удивительные и невероятные и мне интересно, как они пройдут Лабиринт. В том, что они его пройдут я не сомневаюсь. Я терплю по ушам уложившую мне на колено морду гончую и плавно поднимаюсь. — Это хорошая новость, мои Дагон. Душа леса сейчас спит и дорога с проводниками пройдёт быстрее. — Вир, а ты меня покатаешь, — совершенно наглеет маленькая. А братик подходит ко мне в окружении новых друзей и берет рученкой за указательный палец и мы подходим к сестричке с Виром. Гончая согласно тявкает и укладывается на землю, чтоб ей было проще залезть. Туман, призванный стаей постепенно отступает и впереди виден просвет между деревьев. Это хорошо, через туман идти не придётся. Маленькая Дагон, забирается к нему на спину, обвивает шею, прижимается к лобастой голове. Весело и наверное щекотно фыркает в ухо. — Пойдемте, скорее, там нас ждут приключения! — Пойдём, — киваю я. Деревья становятся реже, туман отступает. Несколько минут и мы оказываемся на краю леса. Перед нами снежная равнина, залита лунным светом. Местами из снега торчат глыбы голубого льда и обломки покрытых инеем камней. Впереди возвышается пирамида Лабиринта. Отлично. Мы войдем со стороны старшего дома Неблагого двора. Весенний сад младшего был бы куда хуже. Стая останавливается. Вожак снова ложится на землю. — Ух ты! Кроу! Как красиво, — говорит маленькая. — Пока, Вир! Мы теперь друзья, я буду скучать по тебе и обязательно вернусь! — мы гладим стаю на прощание, теребим носы и почесываем за ушами. -Братик, — тянет меня за палец Дагон, — Какая красотища! А в этой пирамиде эльфы-мумии есть? А кто ее построил? А ее сделали чтобы выходить на Дорогу? — Братик Кроу, это не замок, а замок будет? — к вопросам брата присоединяется малая. — А замки я вам буду показывать в следующий раз. Эту пирамиду построили сидхе, когда их создатель их покинул. В центре Лабиринта находится выход на Перекрёсток и там можно поговорить с Великой Матерью, той что создала Перекрёсток и часть богов его миров. Там будут не мумии эльфов, а тени лабиринта, они агрессивны и вот с ними можно и даже нужно драться. Уничтожить их нельзя, только временно развеять, — отвечаю я. — Главное правило: не разделяться, не оглядываться и не останавливаться. Они обходят меня с двух сторон, вновь встают спина к спине и сливаются, принимая форму Дагон-Веры. А в следующий миг вновь трансформируются разделяясь на себя таких, какими я впервые увидел их по отдельности. — Брат мой, прости, мы не слишком тебя достали? Но не могли удержаться, очень хотелось тебя развлечь. — Нет, Брат, — улыбаюсь я. — Мне понравилась наша прогулка. Идём? — протягиваю им руки. Когда они берут меня за руки, понимаю, что ладошки стали не на много больше, всё-таки они даже не в детском облике хрупкие и миниатюрные. — Пойдём, братик Кроу! — говорит она. — Идем, Брат, мы поняли инструкции, это будет несложно, разделяться с тобой мы не хотим, а в остальном, мы и так никогда не оглядываемся и не останавливаемся. Ведь тут как я понял, важно не направление и скорость, а сами эти понятия в духовном плане. — Да, Братик, ты понял правильно, я чувствую. Ведь даже тот кто находится в медитации идёт вперёд, тот кто оборачивается в бою, просто движется в другую сторону, — снова его речь подхватывает малая. — Да, мои Дагон, — увлекаю их за собой, мы пересекаем снежную равнину и останавливаемся у совершенно гладкой стены из золотистого обсидиана. — А как мы войдём? Ох, я прям чувствую как там интересно! — маленькая смотрит на камень, в черных глубинах которого, сияют редкие золотые звёзды. — Тут нужно помолиться? — Или окропить его кровью, — теперь говорит он, — Ещё, если бы это был технический мир, я бы предположил, что возможно голосовое управление на языке создателей или электронной ключ, последний вариант, это жертва, но брат, не привел бы нас ради развлечения к месту, где нужно убивать живых. — Нет, не привёл бы, — киваю я. — Ворота такого же типа ведут в Морию. Так что мы просто вежливо попросим. — Хором? Мы же все должны войти. — Хором, — смеюсь я. — Что-то типа «Сим-Сим, откройся». Лабиринт волшебным образом реагирует на слова и часть стены отъезжает в сторонку. По крайней мере, так кажется. На самом деле этот громадный артефакт среагировал на наше намерение. — Здравствуйте, спасибо, что впустили нас! — говорит маленькая. И продолжает разговаривать с пирамидой. — А вы нам не расскажете, как тут всё устроено пожалуйста? Или может быть вы что-нибудь расскажите про себя? Мне кажется вы живое? Можно ли к вам как-то обращаться? На стенах лабиринта вспыхивают узоры рунной вязи, в них можно разобрать слова: «Здравствуй, Ищущий. Если ты входишь один, приготовься к сражению с другими ищущими. Если ты входишь со спутником, не потеряйте друг друга, не останавливайтесь и не оборачивайтесь. Только прошедший испытания выйдет к центру. Если вы ищите личной выгоды, Лабиринт желает удачи» — По последнему пункту он шутит. Он не совсем живой, он разумный артефакт. — Ой, спасибо большое, что ответили мне! Он живой! А за личную выгоду считается гуляние? А как вас зовут? «Лабиринт. Нет, это не выгода, Ищущая» — Здравствуйте, Лабиринт! А можно вас потрогать? Я уже тихо ржу, это просто восхитительно! «Да» Она кладёт ладошку на стену. — О, а вы тёплый, а можете что-нибудь подумать? А можно я покажу вам картинку? А мы по дороге с собачками подружились. Теперь и брат подключился к разговору. — Здравствуйте, Лабиринт, мы Дагон, в смысле, мы оба — Дагон, а это наш брат Кроули. Можно мне тоже вас потрогать? «Я вижу. Можно.» — покладисто соглашается артефакт. Его вполне можно понять — разговаривать с ним приходит в голову только артефакторам-интуитам, видящим сплетение нитей магии. Он тоже кладёт руку на стену. — Простите пожалуйста, уважаемый Лабиринт, а не будет ли наглостью с моей стороны, попросить разрешения вас изучить, а я могу показать мою структуру и принципы работы? «Обмен? Интересно… хорошо, Ищущий» О, ну конечно, Дагон-Разум просто не мог не задать этот вопрос. А Лабиринт теперь обогатится новыми образами для демонстрации следующим гостям. — Да, спасибо вам большое! Обменяемся данными… О какой интересной канал связи. О! Вообще вся логическая схема. И сестра права, вы разумны в той же мере, что и мы. А структура процессов перестраивается, да? Это интересно. Нет, нет подождите, не путайте понятия, тут у меня схема тех состояний, а эта квантовая. А образы скачивайте, хоть все. Кроме личных данных, наших подопечных, ну. Вы видели протоколы. Спасибо вам огромное, это было очень интересно! — Ты доволен, Брат? — улыбаюсь я. — А ты, сестренка? — Лабиринт, просто чудо! — хором говорят маленькие. — Я рад, что он вам нравится. Мне в первый раз тоже было весело, — подмигиваю им. Ну да, я помнил, что мне в озере нужно было просто спать и желательно не пару часов, а чуть дольше, но это было сложно и внезапно привело меня в сон про Холмы и Лабиринт. Не проверить информацию о выходе на Перекрёсток я просто не мог. — Братик, пожалуйста, не говори о Лабиринте в третьем лице, ему обидно. — говорит малая мне, а потом обращается к лабиринту, — А мы с вами потом ещё сможем поговорить? Или там будет дверь и мы уйдём не попрощавшись? А если мы останемся, то тоже будет весело, вы нам очень нравитесь! «Вы можете приходить» — отзывается Лабиринт. — Хотите? — Дагон протягивает руку и показывает стенам крохотного Раптора. — Это подарок и канал связи. «Да. Спасибо, Ищущая» — О, вы тоже путаете эти штуки с он и она! Я тоже! Но теоретически я — она, а он — он- — маленькая показывает на брата. «Вы едины, Ищущая, вас легко спутать» Дагон-Разум прикладывает ладонь с раптором к стене и на ней появляется новый узор, в виде его сущности. — Пойдём, — зову я этих неугомонных и киваю на вход. Прижимаю руку к стене и мысленно благодарю. «Пожалуйста, Странник» — отзывается он. Я хмыкаю. С прошлого раза мой статус изменился. Они наконец-то перестают любезничать с Лабиринтом, прощаются и идут за мной. Беру их за руки и дверь за нашими спинами закрывается. Мы оказываемся в полной темноте. — Кроу, спасибо! А теперь мы уже не во сне же! Он наш друг, он настоящий! Да? Он такой хороший и у него есть чувства! А ты говорил, что ему помогли родиться те у которых нет чувств, вот странно. Тьма опускается а они продолжают галдеть… — А ничего же не видно, как мы разглядим приключения? А можно пожалуйста включить свет? — Мы ещё во сне, — улыбаюсь я. — Лабиринт начинает с нами играть. И да, мы можем зажечь свет. — Играть, всем вместе! Ура-а-а! Я тихо смеюсь. Это обещает быть забавным. — Да будет свет, — шепчу я и перед нами появляется пятно бледного теплого света, типа как от керосиновой лампы. — О, братик Кроу сделал светлячок! — Пойдёмте, мне так интересно, что будет дальше! Мы идём в пятне света, эхо наших шагов разноситься в пустоте, мешая определить, на каком расстоянии находятся стены. — А когда будет кто-нибудь? — Когда решит Лабиринт, — отзываюсь я. Где-то впереди раздаётся скрежет металла о камень, этот звук тоже порождает эхо. — О, кто-то идет, клево! Они держат меня за руки и слава Вечной тьме не пытаются носиться и все исследовать. Скрежет повторяется с другой стороны. Первая тень не спешит нападать, видать рассчитывает, что мы начнём паниковать. Ну-ну. — Здравствуйте! Выходите к нам, мы Дагон. Хмыкаю и слушаю следующий скрежет. Впереди резко поднимается стена огня, озаряя коридор, и мы видим противника. Это два сидхе-полукровки, дети рабов, пришедшие в Лабиринт за свободой, но в результате оставшиеся в нем навсегда. Ну или точнее, до тех пор, пока их бог не соизволит вернуться. У них в руках парные кривые лунные клинки — классическое оружие сидхе. Лицо одного обожжено, через грудь второго проходит глубокая рана, доспех свисает рваными ошметками. — Ой, им плохо, они мучаются… Надо им помочь… Братик, давай объединимся. Они берутся за руки и вот около меня справа стоит один Дагон, в облике маленького ребенка. Ох, они неисправимы. Но это мне в них и нравится. Я распахиваю крылья. — Дагон, вы помните, что они тени? — Тени — это не значит, что им не плохо! — заявляет малявка. — Нужно коснуться их, считать структуру изучить, что они есть и как себя ощущают. Все просто! — Хорошо, как скажешь, — соглашаюсь я и материализую сеть. — Их нужно удержааать… — Они создают две пары наручников, она подпрыгивает и оказывается у меня на плечах. — Идите сюда, мои хорошие! Идите маленькие, мы постараемся вам сделать менее плохо… Хотябы. А с тобой Кроули, мы попробуем крутейшую тему! Помнишь Солкалибур? Там был персонаж с маленькой помощницей на плечах. Сейчас будем делать то же самое. — Понял, маленькая, — усмехаюсь я и материализую в свободной руке длинное копье. — Идите сюда я сказала! Не вредничайте! Чем быстрее придете, тем быстрее все закончится. Сидит у меня на плечах, она и расслаблена и сосредоточена одновременно. Положила руки мне на голову и начала делать странное — на поверхности моей сущности смешивать три составляющие: панцирь своей формы и ативную броню брата. Всё-таки, она не может не работать и всегда расставляет приоритеты так же, как в жизни. Сейчас она сформировала на мне доспех, в основе которого была моя змеиная кожа, укрепленная пластинами ее панциря и его интересной слизью кожи. Тени Лабиринта кружат вокруг нас, выжидая момент, острие моего копья опущено в пол, мне не нужно двигаться, чтобы поймать начало их атаки. Я опускаю ресницы и слушаю. Выпад справа, я делаю шаг в лево и выбрасываю в сторону движения руку с сетью, распахиваю глаза. Она в этот момент отталкивается от моих плечей, легко пробегает у меня по руке, прыгает, хватая в полете сеть за край и обматывает ею противника, повалив его при этом на землю лицом вперед. Приземлилась она прямо на него. Со спины атакует второй и его ноги встречаются с древком копья. Щелчок и две пары наручников защелкнуты на запястьях и лодыжках первого, а она уже летит ко второму. В ее руках снова предусмотрительно расстегнутые наручники. Подняться он успевает, но ненадолго, копье повторно сбивает его с ног. В этом отношении длинное и тяжёлое оружие — преимущество. Он мог бы давно быть мертв, но такой задачи нет. И тут она говорит, голос заполняет пространство эха у него нет, голос-приказ, я как-то раз слышал его от нее. — ЗАМРИ — приказывает она. И прыгает на спину противнику выбивая клинки и заламывая руки. — Ммм, ментальная атака? — я склоняю голову к плечу, прокручиваю копье и закидываю на плечи. Она сковывает второго по рукам и ногам. — Да, так часто бывает безопаснее для живого, а эти были явно и так травмированы, ну и вообще, я же девочка, должна я на кого-нибудь ругаться. Ладно, работаем. Кроу, следи за вторым, не ослабляй бдительность. — Мгм, — киваю я. — Не волнуйся, Маленькая, я слежу. Второй, скованный по руками и ногами и спеленутый сетью не то, чтоб сдался, он пытается извернуться и дотянуться до замка наручников, но не с его гибкостью. Она кладет руки на затихшего под ее приказом, выражение лица становится сначала отстраненным, потом удивленным. Она отсканировала призрак, сейчас расскажет. — Ух ты! Это программа, они ничего не чувствуют, ничего не думают. они просто выполняют функцию. Как заставка на экране, низачем. — Они улыбаются. — Лабиринт, спасибо большое, я очень люблю красивое ПО, такая интересная программная оболочка, можно я себе сохраню исходник? На полу возле неё проступает «Да». — Спасибо! Лабиринт, я потом еще у Эриков для вас достану софт, он не такой как мой. О, это удивительно и интересно, Кроули, как тебе боевая тактика? Если нам встретятся еще такие, то можно будет ее отработать. Все равно, даже программы, я убивать не готова, так что посвязываем их а потом отпустим, когда будем выходить. У них совсем нет чувствительности, а то я показала бы тебе точечные удары, но на них, можно использовать блокировку энергоканалов. В бою это надо делать четко, чтобы не причинить вреда живому. — Они сами исчезнут, Дагон. Тактика мне нравится, отработаем, — соглашаюсь я. — Я тоже не люблю.убивать, но вы это и так знаете. Тем временем наши противники, подтверждаю мои слова, рассыпаются золотыми искрами, впитываясь в пол. На нем остаются только наручники и сеть. — О, удобно! Пойдемте дальше? — говорят они и запрыгивает ко мне на плечи. — Ага, пошли, — соглашаюсь я, испаряю копье и наручники и шагаю в сторону стены огня — она как раз никуда не делась. — Огонь, а интересно в этом мире он магический? — протягивает к стене руки и говорит — Какой ты хороший… — а потом проверяет — формирует под стеной огня зону нулевой гравитации. На огонь это не производит ровно никакого впечатления. Я ухмыляюсь. В прошлый раз я через него просто прошёл. — Ой, смотри, он магический или иллюзорный. Если это магический огонь, он подчинится, если иллюзия не изменится. — На этот раз, они пробуют подчинить огонь, управлять им. И снова никакой реакции со стороны огня. — Браво, мои Дагон, — улыбаюсь я. — О, круто, это иллюзия, а какая полная, ты обратил внимание, как от него жарко! Интересно, а другие рецепторные ощущения будут? — Он и обжечь может, уверен. Это материальная иллюзия. Нам она не повредит, потому что мы уже поняли, что он не настоящий. — Класс, все виды воздействия, в том числе и психологический! Лабиринт, спасибо, вы просто невероятны! Кроули, спасибо, ты лучший! Она зарывается мне в волосы имитируя объятье. — Пожалуйста, Дагон, — шагаю в огонь и выхожу по другую сторону. Мы оказываемся в сокровищнице, едва ли не на километр вокруг россыпи золота, драгоценных камней, изящного оружия и богатых доспехов, некоторые предметы окружает аура, характерная для артефактов. Освещение здесь такое, что все это счастье призывно сияет, блестит и переливается. — О, это скучный уровень, пойдем отсюда, хотя тут Моне стало бы плохо — они улыбаются. — Уважаемый Лабиринт, в одной красивой детской сказке, был персонаж, звали его Снусмумрик, так вот, как-то раз, он попал в пещеру с рубинами и когда его друзья спросили, почему он не берет их себе, он сказал: «Мне принадлежит все, что я вижу, но зачем мне брать это с собой, потом, когда я уйду из пещеры, я буду смотреть на что-то другое, а если возьму их, то придется всегда смотреть на скучные камни», вот так, ну или как-то так. Спасибо, Лабиринт, тут красиво, я иногда захожу в ювелирные, чтобы посмотреть на камни, тут красивее чем там. — Моня не прошел бы этот уровень, — смеюсь я и мы идем дальше, россыпи золота постепенно сходят на нет и мы оказываемся в зале с тремя коридорами. — Загадки!!! Урааа! — Мгм, типа того, — киваю я. — Направо пойдешь, коня потеряешь, пойдешь, смерть найдешь, прямо пойдешь, женатому быть! — восклицают они, — Хоть обратно возвращайся, коня я потерять не могу, себя тоже, кто коня кормить будет, жениться мне пока рано — говорят они и гладят меня по голове. — Однако указательный камень тут отсутствует, — замечаю я. — Тогда пофигу в какой идти, потому, что контрольная точка явно тут, дальше разветвляющаяся система. Каждый «шаг» системы после первого тоже тройной, из трех коридоров верный только один, остальные возвращают в контрольную точку. Скорее всего, конфигурация ходов не меняется, но каждый первый вход неверный и откидывает к первому шагу. Вариантов в зависимости от количества шагов системы… девять или двадцать семь. Следующий был бы восемьдесят один, но нормальный человек это не запомнит. Верный путь один. Короче, простая задачка на комбинаторику плюс на площадках скорее всего бой. Надо пробовать. — Давай, — соглашаюсь я. — В какой пойдём первый? — По очереди слева направо, внутри так же. — Окей, погнали, — киваю я. Логика, конечно, верная. Но это Лабиринт. Левый коридор погружен в полутьму, от противоположного конца несёт сыростью и слышен далёкий плеск. — О, класс! Это не то что я думал, или не совсем то, но так интереснее! Мы выходим из коридора и останавливаемся на краю пропасти. Далеко внизу поблескивают в свете люминесцирующего лишайника воды подземного озера. По его глади время от времени проходят волны, явно идущие из глубины. На той стороне провала виднеется площадка и зев следующего коридора. Потолок пещеры теряется во тьме — Так, там могут быть живые существа, им нельзя навредить, вряд ли они программа. Надо на них посмотреть. А еще… — Она создает инструмент — это подобие строительного пистолета, только для большого расстояния, она заряжает его. Патроны интересные, внутри резьба а наружная сторона при вхождении в камень должна раскрыться как крючья. Потом создает комплементарные к резьбе патронов стальные кольца, которые можно ввернуть в эти дюбеля. Проверяет, все устраивает, создает стальной обрезиненный трос. А потом создает иллюзию, это четыре Чужих, самых настоящих Чужих! — Ахренеть, маленькая! — выдаю я. — Это, конечно, сильно. — Так, Кроули, вопрос простой, если мы сначала пустим их посмотреть, что в озере, можем не успеть сделать мост. Надеюсь у местных монстров крепкие нервы и нам не придется лечить кракена от инфаркта. Потому, думаю, сначала я буду стрелять, он тихо срабатывает. — Хорошо, Дагон, я не против, — киваю я. Конечно, самый простой вариант они не выбрали. Но тем и забавнее. Первый выстрел она делает в «потолок» Чужие стоят у нас за спиной неловко переминаясь с ноги на ногу. Один «заглядывает» мне через плечо. Патрон исчезает на несколько секунд, а затем разворачивается, летит вниз и плюхается в воду. — Ой, — хмыкаю я, пытаясь не ржать. Вода в озере вскипает и над волнами появляется голова костяного дракона. — Простите, мы не хотели вас побеспокоить! Вы к нам поднимитесь? — Не, ну вы там ваще поохренеевали! — возмущается дракон. — Простите пожалуйста, мы хотели перелететь на канате, чтобы вас не беспокоить, но там не оказалось потолка. Поэтому вас разбудил плюхнувшийся в воду патрон. Скажите пожалуйста, могу я для вас что-нибудь сделать, чтобы исправить ситуацию и утешить вас? — Так, погоди, — дракон театрально прокашливается. — Кто стучиться в дверь моя? Видишь, дома нет никто! Че надо, смер… а, мля, вы ж не смертные, ну, спасибо, хоть не боги… Вам нахрена канат был нужен? Крылья вам зачем дадены? Для того чтоб костёр на привале взмахами раздувать или как? — Вы знаете, я стараюсь не использовать сущность, там, где в этом нет необходимости. Так можно случайно повредить более слабым окружающим. Проще создать материальный предмет, а затем его использовать в рамках физических законов. А для разведки я создала легкие иллюзии, чтобы не напугать местных обитателей. — Это те, что у вас за спинами толпятся должны не напугать? — интересуется он. — Хозяин был бы в восторге. — Они совсем не материальные, и стали бы невидимыми вначале. Хотите их поближе посмотреть? Они не кусаются, правда — говорит она и проводит рукой через чужого. Дракон вытягивает шею, склоняет голову к плечу и осматривает нас. Огоньки его глаз выглядят скептически. — Смотрю я на вас и думаю, а вы с хозяином, случайно не родственники? Он такой же блондинистый, только по иллюзиями не он, а его братишка. Впрочем, вас же тоже двое… и он тоже любитель по веревочкам поскакать несмотря на крылья… ладно, детишки, вы забавные. Но летать тут можно, вы ж в Лабиринте. — А еще, вы знаете, мне кажется полезным действовать как смертные, ну это я не про иллюзии конечно, хотя существуют голографические трехмерные изображения… А можно всетаки попробовать мост сделать? Хотя, если вы говорите, что обязательно надо летать, то тогда конечно. А ваш хозяин наверное очень хороший живой, ведь его друг такой вежливый и учтивый Дракон. А как вас зовут? Простите пожалуйста, если я отвлекаю вас, мы улетим, как вы и сказали. — Не, ну если вам принципиально мост, вперёд и с песней. Я ему передам, что я у него вежливый дракон, ему понравится эта шутка. Буба меня зовут. — Здравствуйте, Буба! Мы Дагон, а это наш лучший друг Кроули. — они учтиво кланяются костяному дракону. — Ага, этого рыжего я уже видел. Приятно, Дагон. Моего хозяина зовут Вик. Когда они с братишкой были ещё Они, их звали Виктор, — дракон соизволил кивнуть и счастливо оскалиться. — А нашего хозяина зовут Люцифер, он тоже очень любит своих подчиненных и делает для них среду обитания, она называется ад. — Люц? Неее, детки, вы явно не из нашего Ада, у нас там все рогатые. — Наверное не из вашего, у нас нет таких удивительных живых, как вы! Я очень рада знакомству, а скажите все же, я вас не отвлекаем? Можно мне еще немножко с вами поговорить? — Ну вы ж меня уже разбудили, — фыркает дракон. — Простите! Спасибо! А можно к вам спуститься? Вы такой удивительный! Очень-очень красивый, можно посмотреть вас поближе? Если это конечно не нарушит границы вашего личного пространства. — Ныряйте, — разрешает Буба. И поднимает над водой крылья. — Я подвинулся. — Сейчас, уважаемый Буба, не пугайтесь пожалуйста, я сделаю мост и спущу с него канат. — Она стреляет в дальний берег, вкручивает кольцо. Еще раз в наш, протягивает между ними трос и цепляет на него крюк с мягкой веревкой до поверхности. — Пойдем, Кроули, спустимся, уважаемый Буба, разрешил. — Идём, Дагон, — посмеиваюсь я. — Но вообще Буба прав, мы пока в магическом мире, тут можно выпускать сущность, а в Лабиринте вообще можно что угодно. Она идет по канату вперед расставив ручонки, потом присаживается у веревки с крюком и спускается по ней. Я пожимаю плечами с следую тем же путем. В конце концов, этот сон для них и они могут играть как хотят. — Но, я этого не знали, так что мы соблюдали принцип не навреди. А еще так веселее и тренировка, потому что есть места, где нельзя использовать волшебство. — Есть. Например, в том мире куда я поведу вас через Перекрёсток, — соглашаюсь я. — Там магия в принципе нормально не работает. — Вот видишь, очень удобно, что мы тренируемся! Она раскачивает конец веревки и прыгает в воду. — Буба, хотите я я покажу вам тех существ поближе? Вроде они вам понравились, — говорит она отфыркиваясь. — Они хорошо плавают. — Здравствуй, Буба. Не долго тебе удалось поспать, а? — усмехаюсь я и тоже спрыгиваю в воду. — Не долго, — притворно вздыхает он, дождавшись моего появления на поверхности. — Но. Ты был прав. Спать интересно. Показывай, Дагон. Я таких у нас не видел. Она призывает иллюзии и они начинают чинно прогуливаться по поверхности воды. — А хотите, я вам сделаю такого настоящего, ему тут понравится? Дракон рассматривает их со всех сторон. — Если однажды встретите хозяина или его ненормального папашу не показывайте им это, — наконец выдаёт он. — Они красивые, но наши миры их не переживут. А те двое наверняка зададутся целью их создать. Так что лучше не нужно. — Ой, тогда ладно, конечно не буду! Нельзя необдуманно нарушать экосистемы, Буба, вы совершенно правы! — Я всегда прав, — торжественно заявляет дракон. — Буба, покажи Дагон свою схему, — прошу я. — Ему понравится. — Схему? А схему чего? — Буба у нас уникальное творение. Слияние некромантии и артефакторики. Самообучающийся конструкт. — О, простите, Буба, схему вас? А можно к вам прикоснуться пожалуйста? — Можно, — кивает дракон и опускает голову к Дагон. — Смотрите, детишки. Она плавает вокруг меня кругами, по-собачьи. И улыбается во весь рот. Подплывают к костяной голове дракона, гладят трогают. — А можно просканировать? — Можно, — разрешает он. По его голове проходит легкое свечение и спускается вниз по костям под воду. — Это просто удивительно, магия, и компьютерная схема, но не из наших миров и не из техногенных, но принципы понятны, а софт — это нейронка, очень красиво! Буба, вы прекрасны! Ваш друг проделал огромную работу, чтобы подарить вам эту удивительную жизнь! Он наверное очень умный и добрый! Мы бы очень хотели с ним познакомиться! — По поводу сочетаемости понятий «некромант» и «добрый» ещё ведутся споры, как и о сочетаемости понятий «добрый» и «жнец», но я ему передам, — усмехается дракон. — Он будет рад это слышать. Хотите, подниму вас к коридору наверху? — Правда? Спасибо, это будет очень любезно с вашей стороны, уважаемый Буба! А он настоящий Некромант? И прям всамделишный Жнец? Вот это да! Он наверное знает нашего Тень! Получается у нас есть общие знакомые, здорово! — Вероятно, он не единственный жнец, у них там своя тусовка. Залезайте на голову и держитесь за рога. — Спасибо! — говорит она и осторожно поднимается из воды по костям дракона. Я следую за ней и думаю, что в следующий раз поведу их смотреть прям всамделишных драконов. — Буба, я вам ничего не отдавили? Дракон издает смешок. — Детишки, я буквально кость, мне нельзя ничего отдавить. Держитесь, — и голова быстро поднимается вверх, короткий всплеск и дракон целиком взлетает, между косей его крыльев появляется прозрачное свечение чистой энергии. Создатель явно влил в свое творение тучу силы. — Ой, у вас крылья сделаны по принципу поля! Как красиво, я видел в схеме, но не представлял как это удивительно выглядит! Меня снова неудержимо тянет улыбаться. Я знал, что им понравится, но убедиться в этом лично — приятно. — Спасибо, Дагон, — отзывается Буба и его. Голова опускается вровень с выступом от которого начинается следующий коридор. — Удачи детишки. — А можно потрогать поле? — Можно, только осторожно. Это некроэнергия смешанная с личной энергией Вика, может среагировать с вашей сущностью, будет похоже на удар током, — предупреждает дракон. — Не сильно, но неприятно. — Бубочка, Ты такой! Такой! У меня слов нету, самый красивый и добрый, и вежливый. Спасибо-спасибо! Она пальчиком прикасается к полю крыла. — Пожалуйста, — дракон усмехается. От касания по полю проходит легкая рябь. — Щекотно. Вы похожи на хозяина. — Правда? Классно, мы будем учиться и тоже будем делать всякое интересное, доброе и умное! Буба, мы будем очень скучать по тебе, можно будет тебя навещать? А принести в следующий раз что-нибудь тебе в подарок? Она обнимает костяную голову и улыбается. — Приходите, — соглашается дракон. — Можете принести мне блестяшку. И осторожней в следующем зале. Не слушайте голоса. — Ух-ты! Голоса! В смысле, спасибо за наставление, мудрый дракон Буба, мы очень благодарны и обязательно послушаемся! Она целует дракона в надбровную дугу и отпускает. — Мы обязательно придем! Принесем блестяшку! — Очень на это надеюсь, те, кто слушают голоса остаются в Лабиринте, — фыркает дракон, обдавая нас чуть затхлым воздухом. — Пока за ними не приходит жнец и не вытаскивает их за ухо, — добавляет он и с хохотом ныряет в озеро. — Пока, Буба! Мы послушные, не переживай, спасибо за всё! — Идём, мои Дагон. Следующий зал здесь самый неприятный. Зато последний, — я протягиваю им руку. — О, Кроу, это невероятно! Это-ты-самый-лучший-день-сделал! — они сбивчиво лопочут, и бросаются меня обнимать. Обнимаю их в ответ, поглаживая волосы. — Я рад, что вам нравится. Я очень хотел показать вам единственный выход на Перекрёсток из нашей вселенной. Когда вы его увидите, сможете ходить туда через Тьму. — Мы с тобой только хотим! Очень нравится-нравится! — И это радует меня еще больше, — тихо смеюсь я и целую их в макушку. Они прижимаются ко мне, обхватив ручками. — Пойдем дальше, Любимый Братик! Буба обещал нам голоса, которые страшные и не надо слушать. Только это теперь как: «Не думай о розовом слоне». Но мы обещали послушаться, и не слушать… А-а-а, как же быть! Я киваю и выпускаю их из объятий, но крепко держу за руку. Свет в этом коридоре неровный, но вполне достаточный. Дверь в конце медленно открывается. — Он имел в виду, не реагировать на голоса, — вздыхаю я. — Они будут вас звать. — Звать, а куда они расскажут? Пойдем скорее. Выходим в последний зал. Здесь тоже не видно ни потолка, ни стен. Только узкая чуть светящийся тропинка по центру. — Пойдем, пойдем скорее! Крепче сжимаю её руку и вывожу на тропу. Распахиваю крылья, прекрасно понимая, что для них эта иллюзия самая опасная. Мне и самому было сложно. Делаем первые три шага. Где-то в темноте слышится тихий плач. — Кроу, там кому-то плохо, он плачет… — Нет, маленькая. Это ловушка, — выдыхаю я и притягиваю её ближе. Я бы взял её на руки, но она должна идти сама, иначе дверь на той стороне тропы не откроется. — Да, конечно, Кроули, мы сделаем как ты скажешь и Бубочка сказал, но плачет же, а нельзя посмотреть? — Нет. Нельзя сходить с тропы. Мне очень жаль. Это страшный зал, но без него никак. — Дагон… Дагон, помоги мне… — с другой стороны доноситься голос Люцифера. — Вранье! Я точно знаю где Владыка, ха, лохи! — Умница, — облегчённо улыбаюсь я и мы идём дальше. Ещё через два шага слышим отчаянный крик, переходящий в скулеж. — Нет-неет-нет, прекрати это, убей меня! Дагон, убей меня! — узнаю я голос Лёвы. Ага. Лабиринт перешёл к воспоминаниям. — Лева, ушел счастливый и довольный, только задумчивый больше прежнего. Это тоже ложь, я к нему пальцем не прикоснулась, если только, чтобы вылечить. — Да, все верно, — киваю я. — Дагон, пришло время поиграть, иди к нам, — зовёт её Вельзевул. — Если все предыдущее было ложью, то ложь и это, и вообще они же не в преф играют, чтобы им был нужен четвертый. Это было выше моих сил, объяснить правила «сибирки» Вельзи и всадникам… А в дурака, обойдутся, я вообще с Кроу гуляю! Хмыкаю. Она молодец, но расслабляться рано. Самое сложное будет перед дверью к сердцу лабиринта. — Думаешь, вы нужны ему? — доноситься с другой стороны насмешливый голос. Я не узнаю его. — Как бы не так, Дагон. Вы ошибка и никому не нужны. Возвращайтесь домой. Возвращайтесь, вас ничего не ждёт впереди. — К твоему величайшему сожалению, мы нужны! Тупая тварь! И ему тоже, просто иначе, и это не избавит нас от долга, ни что, даже Тьма, которой ты не ровня не избавит нас от долга! Нас никогда не ждет впереди ничего, кроме работы. И поправь логику! — Шшш, маленькая. Почти всё, — обещаю я. — Идем, Кроу, все хорошо. — Идем, — соглашаюсь я и чуть отпускаю суть, касаясь моих Дагон. До двери остаётся два шага. Я внутренне напрягаюсь. — Дагон, дитя моё… — это голос мамы. — Здравствуй, Мама. — Это не она, маленькая. — Дагон, иди ко мне, — зовёт голос Богини. Я про себя матерюсь и делаю ещё шаг, прочь от голоса. — Мама, ты на Земле, за тобой смотрит Звездочка. Я знаю где ты, и что с тобой. Так что, извини, но я обещала друзьям дойти до двери, не сходя с тропы, будь ты Мама, ты поймешь. Ты хотела, чтобы мы были вежливыми и выполняли обещания. — Умница, — шепчу я и делаю последний шаг. — Коснись двери, Дагон. Она прикасается к двери. И дверь открывается. Этот зал тоже погружен в полумрак, единственный луч света освещает пустую каменную арку портала. — О, переход! А теперь мы не спим, да? Или надо выйти? — Ещё спим, — улыбаюсь я. — Я горжусь вами. Да, нужно выйти. Но вначале… Переед порталом появляются золотистые искры света, сплетаются, уплотняются, сотканный из них хрупкий девичий силуэт обретает плоть. — Здравствуйте, дети, — произносит Великая Мать. Серебряные волосы струятся за её спиной, золотые глаза смотрят на нас с любовью. — Здравствуй, Мать. Я привел к тебе моих Дагон. — Здравствуйте, Мама Миров! Я очень рада вас видеть, мы Дагон. Она почтительно кланяется представшей нам Матери. — Здравствуйте, Дагон, — улыбается она. — Такая хорошая девочка. И замечательный мальчик. Позволите мне посмотреть на вас по отдельности? — Да, конечно, Светлейшая Мамочка! Секундочку, — они разделяются. — Да, дети. Вы чудесные. Моей младшей сестре повезло с вами. — Наша Мамочка, очень хорошая и очень любимая, как ты! Ты такая красивая, Мамочка, а можно нам к тебе подойти, пожалуйста? — Конечно, дети! — тихо смеётся она и приглашающе разводит руки. Они подбегают и обнимают ее. Великая прижимает их к себе, целует каждого в лоб. — Я рада приветствовать вас в моих мирах. Вы можете приходить в любой из них, но будьте осторожны, некоторые из них опасны, некоторые могут показаться вам слишком жестокими, но они просто ещё не закончили свое развитие. — Спасибо, Мамочка, мы будем очень осторожны, обещаем и с нами братик Кроу, он присматривает за нами, без него мы не прошли бы тот первый голос, теперь мы знаем свою ошибку и слабость. Твои пути, учат нас добродетели и радости, спасибо, что создаешь для своих детей миры! — Мамочка, а мы будем к тебе приходить и будем помогать нашей Маме. А можно потрогать волосы, они такие красивые! — Вы справились, дети. Это главное. Можно, — она смеётся. — Они почти как у вас. — Нее, у нас не светятся, а у него вообще по утрам гнездо на голове! О, какие они, ух, какие! Мамочка, ты такая замечательная! — Они опять на два голоса тараторят без умолку, гладят и перебирают волосы богини матери миров перекрестка. Насчет утверждения, что они у них не такие, лично я бы поспорил. В луче света выглядят они одинаково. Богиня смеётся и гладит их по волосам. Возможно, наша тоже однажды станет такой. Все же, Великая Мать куда старше. Я улыбаюсь и подхожу к ним. Великая подмигивает, чуть отстраняется от Дагон и обнимает меня одной рукой. — Ходят слухи, что вы, рыжие, самые неугомонные. Но есть существа куда хуже, — шепчет она мне на ухо и кивает на себя и Данон. Они облепливают нас ручонками, теперь уже обоих. — Мы сейчас самые счастливые на свете! — Заявляют они хором. — Это хорошо, дети, — кивает она. — Дети и должны быть счастливы. А теперь идите гулять и шалите не слишком сильно, — она подталкивает нас к порталу, арка загорается серебром с вкраплениями золотого и голубого. Я снова подхватываю руки Дагон. — Досвиданья, Мамочка! — Говорят они снова хором, потом маленькая выворачивается из моих рук и бежит обратно. — Мама, на тебе на память! — Она протягивает богине синий мак. — Мамочка, такие растут у нас в одной долине в горах, на Тибете, там очень красиво и он пойдет к твоим волосам… Запал дерзости в маленькой кончается и она смущенно потупливает взгляд. — Спасибо, Маленькая. Это очень ценный дар от воплощения Веры, — улыбается Великая и снова целует ее в лоб. — У вас всё будет замечательно, я вижу. Беги к своим братикам. — Спасибо, Мать, — киваю я. — Спасибо, Мамочка, я буду слушаться и стараться все делать правильно! — говорит она и бежит к нам. Беру её за руку, перевожу взгляд с неё на Брата. — Готовы? — Да! Пока, Мамочка! Делаем ещё один шаг и выходим в звездную пустоту. Она похожа на космос, но это не он. Огоньки вокруг нас — не настоящие звезды, это частицы звездной пыли, из них боги-творцы Перекрестка ваяют души при создании новых миров. В звездной пустоте перед нами вереница дверей. Они пытаются ловить светящиеся штучки, но не дотягиваются, ха, конечно. — Кроу, как красиво! Кроу, какая Мама добрая! Кроу, как мы тебя любим! — они перестают пытаться дотянуться до «звезд» и обнимают меня. — Я вас тоже люблю, — отзываюсь я, обнимая их руками, накрываю крыльями и посмеиваюсь. — Вы прошли Лабиринт! А теперь нас ждёт безмагический мир. Мы идем пить и разговаривать разговоры. — Ух-ты! Круть! Кроу, ты вот не знаешь как мы тебя любим! Больше всех на свете! — Пойдём, пойдем гулять дальше! — Знаю, мои Дагон, — улыбаюсь я и веду их к двери не в лучших из миров, но довольно показательный для нашей общей миссии. Дверь в мир С-52 из титанового сплава с красной табличкой: «Осторожно: безмагическая зона!» Ниже перманентный маркером приписка от руки «Некры — читеры!» Ещё ниже ответная «Кто бы говорил, твоя божественность!» Сбоку неоновая розовая наклейка в форме сердечка, под ней след от когтей. Они заворожённо смотрят на дверь. — Класс! Пойдём? Кроу, пойдём скорее! — Идём, — киваю я и касаюсь двери, она распахивается в слабо освещенную подворотню. В этом мире сейчас ночь. Они меняются, снова становясь собой, Дагон-Вера — девочка лет тринадцать-четырнадцать и Дагон-Разум — парень, лет семнадцать-восемнадцать. Они тянут меня за собой. — Пойдём, Кроули, брат. Да, братики, пойдёмте! — Ну, погнали! — ухмыляюсь я и мы шагаем внутрь. Со стороны улицы слышится вой сирены и пьяный хохот, мимо проносится флаер типа байк, за ним полицейский дрон. — Кроули, брат, а нам далеко? Кроу, а нам куда? — А нам практически через дорогу. Это Нижний город, не самое законопослушное место. Но и особых беспорядков давно нет. — Нижний город… Как интересно! Они вертят головами изучая окрестности. Облепляют меня с двух сторон и мы идём. — Братик, а теперь то, мы не во сне? — Теперь не во сне, поэтому тут мы недолго, хорошо? — выходим из подворотни и оказываемся на площади, вокруг частично разрушенные здания, разрисованные неоновыми граффити, впереди у сплошной стены призывно светится вывеска «Армагеддец» — Бар? Мы идём в бар?! Кроу, класс! Кроули, брат мой, нам действительно много чего нужно тебе рассказать. Нам очень нравятся такие миры, они похожи на планеты анархии, на границе империи людей, в пространстве грёз. — Вот поэтому мы и идём в бар, — киваю я и веду их дальше. У дверей почти культурного заведения подпирает стеночку мужик типично байкерского вида, только вместо чёрной кожи на нем кевларовый комбез. — Император, специально оставил их, чтобы в случае необходимости, самому руководствоваться законами анархии, ведь фактически, они часть союза миров. — Местные Императоры оставили ветку С чтоб бухать ходить, замечаю я. — Хотя официально жнец просто отказался её стирать. Он это не очень любит делать. — А кто местные императоры? — Или наоборот вторая версия официальная, а первая негласная? Хм. Практически весь Перекрёсток входит в состав Пиковой Империи, императоры из компании новых богов. — Кроу, а сообщи мне пожалуйста точное состояние дел на планете. Нет, Кроули, брат, мне нужен выход в сеть, и это срочно. — Хорошо, Брат, — киваю я, — терминал вон на стене или можно к спутнику. — Это безразлично, главное мне нужна оперативная сводка. — Окей, это логично. Он направляется к терминалу входит в систему и начинает сначала просматривать информацию в визуальном режиме, затем из его запястья с внутренней стороны появляется пучок оптоволоконных кабелей и подключается к терминалу уже по прямому каналу связи. Интересно, что он там делает… Спустя десять минут братик возвращается к нам довольный и веселый. — Как тебе местный вариант «Скайнет»? — Брат, у них очень интересный мир. Мы получили документы, со статусом «гость», и мы нашли работу. Причем мы оба. Я разместил в сети верхнего города на сайтах по трудоустройству резюме сестры — специалист психолог, опыт работы с живыми шесть тысяч лет. А я теперь работаю по контракту с заводом «Серебряная пыль» у них нашлось для меня несколько интересных вычислительных задач. Им очень понравилась моя скорость обработки данных, после того как мы заключили с Лабиринтом договор о совместной обработке массивов информации, она стала намного выше. У него оказалось очень много незадействованных вычислительных мощностей, на которых удобно обсчитывать например местный вариант биткоина. А лабиринт получает новые данные о мире. У нас с ним разные принципы обработки данных, их удобно комбинировать для решения задач разного типа. «Скайнет» интересный, но простой, хотя протоколы защиты на высоком уровне. Среди них есть интересные схемы. А также, навыками и знаниями сестренки, в области фармакологии и применения психотропных препаратов и стимуляторов, заинтересовался мой новый работодатель. Так что, теперь мы полноправные и законопослушные члены этого сообщества. Смотрю на это чудо и начинаю выразительно аплодировать. — Империя оценит ваш вклад, а Люц меня закопает, за то, что я увожу из Ада таких ценных сотрудников. Будет время потом, прогуляемся в пустыню, в бункер с красной кнопкой. — Звучит очень интересно, Брат. А теперь предлагаю начать пропивать мою первую зарплату в этом мире! Надо сказать, что относительно местной экономической ситуации, мы уже мягко говоря не на социальном дне. Десять минут аренды моих вычислительных мощностей, стоят в этом мире примерно пятнадцать тысяч местных кредитов, а в С-Кастл-коинах мой счет на данный момент составляет шестьдесят три тысячи, но их еще нужно конвертировать в другую валюту. С местной биржей, я еще разбираюсь, но кажется там схемы не столько математические, сколько социальные и для правильного использования этого инструмента, нужно обзавестись связями, чем я сейчас и занят. А иначе, местные императоры… Ну в общем они влияют на биржевые потоки, иногда непредсказуемо. — Дагоооооон, ты чудо. Идём, — я тихо посмеиваюсь и толкаю дверь в бар. Байкер-секюрити провожает гас задумчивый взглядом и явно передаёт информацию дальше. Мне даже любопытно, кто кроме камер будет «пасти» нас в баре лично. — У тебя будет время разобраться, но биржа тут непредсказуемая от слова совсем. Императоры — элемент хаоса. Бар в техномире по атмосфере ничем не отличается от бара на Земле или в мире магии, тот же полумрак, только здесь разбавленный неоновыми огнями и голограммами, а не керосиновыми лампами, свечами и факелами. Шум стоит ровно такой же и запахи витают знакомые, как и клубы табачного дыма, превращающего воздух в состояние «можно вешать топор». — В целях безопасности, рекомендую посетить сначала местный магазин и обзавестись приличествующей для этого мира одеждой и вооружиться, на случай конфликтов. Иначе мы можем своим видом спровоцировать местное население, на агрессивное поведение, которое может повлечь за собой их травмы, которые мы не сможем исцелить магическими методами. — Это логично, Брат, но совершенно не обязательно. Видишь ли, с тех пор как миры этой ветки стали частью империи, здесь в равной степени можно встретить космодесантника и дроу с адамантитовыми клинками. К тому же, нас усиленно «пасут» и при намёке на конфликт на место прибудет имперский спецназ. Причём им хватит пары секунд. Наблюдение с нас снимут только когда мы тут «обживемся». — Это я уже понял, Брат мой, но я не привык рассчитывать на чужие силы. Притом, считаю не этичным использовать ресурсы системы, в ситуациях, которые можно разрешить более простыми методами. Тем более, столкновение с местными спецслужбами может сказаться негативно на жизни тех, кто будет участвовать в предполагаемом конфникте. Но, я принял твои аргументы и буду действовать в таком случае своими методами, — говорит он серьезно, а потом улыбается, — Тогда, давайте бухать! — Если тебя это утешит, у меня есть бластер, местная прошивка в адском телефоне, парочка ножиков, шумо-световых и дымовых гранат. Ну и сети тоже никуда не делись, — сообщаю я и веду компанию вглубь зала к шумоизолированным кабинкам мимо стоек с виртуальными стриптизершами. — Брат мой, ты отлично подготовлен! Но все-же, я использую и свои методы обеспечения безопасности. — Как скажешь, я ничего не имею против. Тем более, это ваша прогулка, я тут уже был. — Брат мой, не огорчайся, это мое врожденное свойство, ничего не могу с этим поделать. Я адаптируюсь к этому миру довольно скоро, — он прижимается к моей руке и смотрит извиняющимся взглядом. Интересно, что он удумал. — Да, в новых мирах, он становится занудой, Братик! — Я не огорчаюсь, Дагон, — улыбаюсь в ответ и чуть склоняюсь, касаясь его лба своим, выпрямляюсь и поворачиваюсь к сестрёнке, — Поверь, маленькая, меня всё более чем устраивает. Вы мне нравитесь такими, какие есть. — Ну неет, маленькая, это не правда, и ты в отличае от меня просто не говоришь, о принятых тобой мерах… — То есть у меня два элитных телохранителя, — смеюсь я, дверца кабинки отъезжает в сторону выпуская нас к круглому столу с полукруглым диванчиком, обитым синтетической кожей, имитирующей земную замшу. Мы садимся за столик, они по обе стороны от меня. Краем глаза я замечаю, что из запястия Дагон-Разума снова появляются кабели и тянутся куда-то. — Просто мы тебя очень любим, Братик! — говорит маленькая и прислоняется ко мне плечом. А в помещении бара начинает происходить странное. Клубы дыма постепенно всасываются в вентиляцию, настроение посетителей начинает улучшаться, особенно тех, что недавно заказал выпивку и еду. — Я вас тоже люблю, мои Дагон. И что ты сейчас делаешь, Брат? — Я взял под контроль технику в баре, увеличил мощность вентиляции и немного скорректировал программу пищевых синтезаторов. Так же здесь оказались в наличии генераторы волн, которые влияют на биоритмы и несколько корректируют настроение окружающих до состояния спокойствия и мирной радости. В совокупности, легкие наркотики в пище и небутилированной выпивке, поле спокойствия и свежий воздух, который улучшен приятными легкими запахами, дадут возможность окружающим быть от нас в безопасности. Брат, даже мертвый мир, требует уважения и максимального невмешательства, прости… — Я бы не назвал это невмешательством, но принимается. Если тебе так спокойнее. На самом деле мёртвым ему осталось быть недолго, но это не моментальный процесс, местное правительство не будет против некоторой самодеятельности с нашей стороны, — киваю я. На столе загорается галлограма с меню. В целом, набор напитков и блюд можно считать вполне стандартным даже для Земли девятнадцатого века. За исключением отдельных пунктов с почти нечитаемыми названиями, но они в разделе для вампиров, так что ничего удивительного. — Виски! Виски! И побольше! — Не вопрос, — киваю я с ухмылкой. — Я полностью доверюсь вашему выбору, мы ведь пришли пропивать зарплату Дагон. Хотя я тоже вполне платежеспособен после первого визита. Пока нам несут элитный по местным меркам вискарь, они начинают наперебой рассказывать мне о впечатлениях от Матери миров, Лабиринта, собачек, Бубы и всего что успели увидеть и узнать. — Братик, было так здорово, это самое лучшее приключение на всем белом свете! Буба, мне он так понравился! — Да, Брат, мы отлично сработались с Лабиринтом, его перестраиваемая программируемая логика, это нечто! — Братик, мы так любим тебя! Спасибо! Они обнимают меня с двух сторон, забираются мне под руки и утыкаются носами в грудь. — О, ну я знал, что вам понравится, но не представлял, насколько. Я то в структуру Лабиринта не лез. Хотяяя… это ж вы ещё не знакомы с Хранителями, они к нам не вышли, потому что не хотели отвлекать. Меня встретили именно они на выходе. — Брат, расскажи нам пожалуйста с начала, что с тобой происходило, после того, как ты ушел из нашего пространства. Приносят напитки, официант улыбается нам очень дружелюбно и спрашивает, не хотим ли мы чего-то еще. — После я выслушал молчаливую истерику Вельз, потом меня за шкирку притащили в озеро и приказали сидеть там до полного восстановления, я послушно попытался уснуть, но меня совершенно случайно выбросило в сон про холмы и Лабиринт. И это явно было проявление той части Великой Тьмы, что я унёс с собой. Ну я и проверил. Пока спал прошел лабиринт и вышел на Перекрёсток. Офигел. Со мной пообщались Хранители, выдали инструкции и документы и отправили обратно. Я вылез из озера немного раньше планируемого, выпил с Вельз, усыпил и воспользовался тем, что она не рассчитывала, что я сбегу из Ада через пару часов местного времени. Я сходил к Кэрроллу, рассказал про белого кролика, встретился с Ангелом, поругался, выпил с Сэмми, пообещал, что не сдохну и буду мирно спать, запечатал особняк и пришёл к вам. Это если коротко, — отчитался я. — А что у вас? — Подожди, Брат, расскажи в двух словах про встречу с Ангелом, — Просит Разум. — Встретились. Я сказал, что нужна услуга, для максимальной фиксации «святая вода» было написано в записке, а не сказано на словах. Он ожидаемо возмутился, высказал, что не даст мне её никогда и не при каких условиях, ещё что-то о том что «брататься» с демоном не комильфо. Мы обо высказали что в таком случае «пошёл ты нафиг» и разошлись, — я пожал плечами. — Это вполне соответствует плану. Спасибо, Кроули. С Самаэлем было что-то, о чем мы должны знать? Он не пытался лезть в твой разум? Проверить тебя? — Нет, он побоялся. Я же снял иллюзию и седые волосы плюс не совсем адекватное поведение его впечатлили. Мне жаль Люца, ему придётся держать оборону с двух сторон. И Веельзи и Сэмми. А они у нашего адского Солнышка оба в круге семьи. — Теперь наша очередь, Брат, мы были на докладе у Владыки. В кратце, он рассказал нам свой план, он полностью соответствует нашему, открыл для нас доступ ко всей информации и назначил нас координатором ответственным за его исполнение. Нам были выданы необходимые полномочия. Фактически, ты являешься полевым агентом, ответственным за исполнение миссии, мы работаем в связке и он частично дополнил недостающую информацию. Книга под присмотром архивариуса, в раю, в архиве. Метатрон отобрал силу ангелов и стер им память. Так же был обновлен последний этап задания. Место твоей работы будет рядом с поддельным антихристом, нашей — рядом с настоящим. Место действия, на территории Британии, в предместьях Лондона, возле монастыря. Место сбора всадников и армий — долина меггидо. Место отмены в приделах нескольких миль от монастыря. Убийство Лигура санкционировано, на основании его последующего воскрешения. Позднее придется провести его реабелитацию. Это парвая часть последнего этапа. Потом последует ваша с ангелом «казнь», вы поменяетесь телами, и все пройдет под нашим контролем и под контролем Владыки. Четыре года антихрист будет рядом с Владыкой и Иисусом. Потом Метатрон спустится на землю и попытается вас забрать на небо в этот момент, ты поднимешься туда, заберешь ее и передашь антихристу. Будем работать по стандартной схеме паук — собака, когда полевой агент постоянно находится на связи с координатором, у нас есть право на принятие тактических решений без Владыки. Связь поддерживает Эрик и мы, он откроет нам доступ ко всей необходимой информации. — Понял, — киваю я. — Ну, будет весело, что могу сказать. За это и выпьем! Четыре года это время переворота часов, да? — Да, Брат, именно так. И да, конечно, наливай! — За Армагеддон, которого не будет! — За него! И за нас! — смеюсь я. — За нас! — чокаемся и выпиваем, а виски неплохой. — Кстати. Что там с книгой моей выпускницы некой Агнессы Псих, вы случайно не в курсе, м? Совершенно загадочно исчезли все экземпляры, кроме переданного её дочке. Я не то чтоб сильно заморачивался, но в ходе последних событий мне стало это подозрительно. Мелкая тянется, чтобы дать брату подзатыльник. Но промахивается, а он прячется ко мне под руку и прижимается к боку. — Докладчик, блин, самое интересное не рассказал! — Это же детали, а то мы никогда бы пить не начали… — обиженно говорит Дагон. — Тихо-тихо, — смеюсь я и терплю их по волосам. — Он рассказал самое важное в данный момент. Они снова облепляют меня, и теперь доклад Разума продолжается откуда-то из складок моей одежды, в которые он зарылся носом. — Братик, мы сделали их очень настоящими. Нам нужна была семья, которая будет представлять в операции человечество. Наш план был сформирован за долго до того, как Левиафан смог привести тебя к нам. Теперь эта книга ведет и наставляет потомков той ведьмы. Там есть все необходимое и возможность ее удаленной корректировки. Я осторожно разворачиваю крылья и укрываю ими их плечи. — Ну и в какой момент вашей многоходовочки вы решили, что нужно позвать меня? — В первый, ты был единственный кандидат на должность полевого агента. Но почему так получилось, мы тебе расскажем потом. На данный момент это ставит план под угрозу. Прости, это не наш выбор, это необходимость с учетом обстоятельств. — Ты когда пытаешься объяснить то, чего не можешь, напускаешь туману, так будто ты Джеймс Бонд, на задании! — говорит маленькая. — Кроули нам доверяет, а мы ему, этого достаточно! — Хорошо, я понимаю, — киваю брату и целую в висок. — Да, маленькая, мне этого достаточно, — улыбаюсь и ей достаётся поцелуй в лоб. — Давайте еще выпьем? За сегодняшний день, за радости и переживания! — Говорит Разум, кажется он немного устал. — Давайте, — легко соглашаюсь я и обновляю виски в бокалах. — Мы обсудили всё важное и можем расслабиться на некоторое время? — Да! Ура, будем отдыхать и тусоваться и веселиться! — говорит сестренка. — Да! С Братиком, в новом мире, таком интересном и классном! — Поддерживает ее Дагон. Виски приятно согревает, Дагон прилипли ко мне с обеих сторон. В этот момент я ещё не знал, как сильно этот общий сон и выход из него в параллельную но вполне реальную реальность всё изменит. Но если бы знал… Я бы сделал тоже самое.